Тридцать два

Розов так и не нашел ни новых следов тележки, ни каких бы то ни было свидетельств того, что кто-то проходил под деревьями, окружавшими каменистый участок. Прочие группы разошлись по другим направлениям, и Розов начинал было думать, что пора их всех отзывать и рассылать новый запрос на поиск. Он уже собирался отдать команду вернуться в машину, когда кто-то из полицейских показал на каменный домик, едва видневшийся из-за деревьев. «С какой бы стати их туда впустили», — недовольно подумал лейтенант, но домик стоял в двух шагах и не мешало попробовать. Если и там ничего, они разворачиваются и уходят. И он повел группу в сторону дома.

* * *

После долгой и трудной ночи мешок с Тедом казался нелегкой ношей. Джейни и Брюс волоком тащили его по камням и кореньям, стараясь идти поскорее против вновь налетевшего резкого ветра. Он бил им в лицо с удивительной силой, ревел и свистел так, словно хотел разбудить все тысячи мертвецов, похороненных в этой земле. Когда они наконец втащили его в дом, пластиковый мешок превратился в лохмотья. Со стуком они опустили его посредине гостиной и бегом кинулись в спальню.

Сарина они усадили в кресло, а собаку положили возле его ног. Брюс завернул Кэролайн в одеяло и понес ее к выходу, а Джейни следовала за ним по пятам.

— Проверь, чтобы ничего не забыли! — крикнул ей Брюс, ныряя в дверной проем с Кэролайн на плече.

Джейни уже позаботилась об этом и взяла все, что нужно, в том числе бутылочку с желтой водой и мешочек с порошком. Она вышла следом за Брюсом и едва не задохнулась от ветра, который поменял направление, будто стараясь не выпустить их отсюда, коли не удалось помешать им войти. Брюс и Джейни несли Кэролайн вдвоем, тесно прижавшись друг к другу, объединенные одной волей и одним желанием. Когда наконец они добрались до машины, Брюс уложил тело девушки на заднее сиденье и прикрыл с головой одеялом, чтобы спрятать ее от глаз.

— Я останусь с ней, — с трудом проговорил он, еще не отдышавшись.

Джейни, кивнув, отдала ему то, что взяла из дома. Повернулась и побежала назад так, как бежала за украденным портфелем, но только теперь ее не придавливал страх, а наоборот, ей было легко от мысли, что еще немного, и они победят, они справятся, и она была готова сделать все, чтобы это случилось. Ожидая, что в лицо сейчас снова ударит ветер, она броском проскочила между деревьями, но ветра не оказалось, и она, упав на дорожку, кувырком пролетела по земле до самого дома. Ветра все не было, будто и не он завывал тут несколько минут назад.

В дверях она снова ушиблась о низкую притолоку. Она прошла мимо останков Теда, представлявших собой душераздирающее зрелище, будто мимо мешка камней, и направилась прямиком в спальню, где остались старик и собака. И, прежде чем чиркнуть спичкой, шепотом сказала, обращаясь к старику:

— Спасибо. Я в долгу перед тобой.

Чиркнула по каминному розжигу темной головкой спички и поднесла вспыхнувший огонек к связкам сухой травы, свисавшей с потолочной балки.

Пламя занялось не сразу, и Джейни подождала, пока оно разгорится. Повернувшись, чтобы уйти, она уронила взгляд на книгу Сарина, лежавшую на столе возле кровати. Джейни взяла ее и вышла за дверь. Когда она подбежала к машине и плюхнулась рядом с ним на сиденье, Брюс, который уже завел двигатель и только ждал ее, нажал на газ, и они рванули вперед, взметая опавшие желуди.

* * *

В изумлении смотрел Розов, как невесть откуда взявшийся ветер раздувает огонь, который вдруг вырвался из-под тростниковой крыши. Там, где он стоял, воздух был неподвижен, и Розов недоумевал, как может ветер бушевать так изолированно и направленно. От вида этого зрелища по спине вдоль позвоночника пополз холодный озноб.

От них до горящего дома оставалась еще сотня метров. Розов скомандовал своим:

— Вперед! — И знаком позвал за собой.

Как они ни спешили, но, когда подбежали, пламя уже бушевало вовсю и дышало неистовым жаром. Они встали поодаль, боясь подойти, иначе их пластиковые костюмы расплавились бы, и смотрели, как обвалилась крыша.

* * *

Брюс нес Кэролайн, завернутую в одеяло, по лестнице отреставрированного здания Викторианской эпохи, где он устроил свое жилище.

— Нужно уложить ее на постель, — сказал он Джейни. — Так легче справиться с зондом.

Джейни несла в руках зловонное снадобье и конденсатную трубку. Они уложили Кэролайн, и Джейни отправилась в кухню, где хорошенько эту трубку промыла.

— Можно все-таки взять воронку, если она у тебя есть, — сказала она. — Вставить в трубку, удобнее будет лить.

Брюс порылся в маленьком шкафчике, откуда достал маленькую воронку из белого пластика. Джейни попробовала воткнуть ее в трубку, но трубка оказалась уже.

— Черт. Придется сначала расширить конец трубки.

Она взяла ножницы и сделала несколько надрезов. Воронка аккуратно вошла внутрь. Брюс нашел белую липкую ленту и обмотал их в месте соединения.

— Отлично, — решительно сказала Джейни. — Теперь давай затолкаем это в нее.

Брюс осторожно приподнимал Кэролайн, а Джейни вела самодельный зонд по пищеводу. Когда трубка благополучно была введена в желудок, Брюс прилепил лентой воронку к стене, достаточно высоко, чтобы кашица двигалась вниз под собственным весом, и влил туда содержимое миски.

Потом они стояли и смотрели, как серая масса сползала по пластиковому прозрачному зонду внутрь Кэролайн. Когда последняя капля оказалась в воронке, Джейни смешала следующие «четыре щепотки» и отправила следом. По очереди они смешивали и выливали в воронку снадобье до тех пор, пока не использовали весь порошок. После кашицы Джейни несколько раз влила в воронку воды, чтобы смыть жизнетворной влагой все оставшиеся на стенках крупицы.

Потом она села на край кровати.

— Теперь остается только ждать, — устало сказала она и подперла подбородок ладонями. — Выдохлась. Хочу спать и ничего больше.

Джейни легла с одного боку Кэролайн, Брюс с другого. Они согревали своим теплом женщину, изменившуюся сейчас почти до неузнаваемости, и, проваливаясь в благодатный сон, взялись за руки и слышали, как тяжело вздымается ее грудь. Когда они проснутся, тогда и узнают, действительно ли «четыре щепотки» не хуже, чем собачья шерсть.

* * *

Когда слабый голос позвал Джейни по имени, она решила, что это ей снится.

Оторвав голову от подушки, она приподнялась на локте. Кэролайн неподвижно лежала посередине между ней и Брюсом, но глаза у нее были открыты.

Джейни быстро вскочила и тряхнула за плечо Брюса.

— Брюс! — сказала она. — Проснись! Она заговорила! Господи, неужели получилось!

Голос Кэролайн был не громче мышиного писка.

— Где мы? — спросила она.

Джейни взяла ее за руку.

— Ш-ш, — сказала она. — Если больно, не разговаривай.

Но Кэролайн не умолкла:

— Кажется, я разболелась всерьез. Мне снилось такое…

Стоило им заговорить об этом, как они не заметили, что прошел почти час, и только тогда удалось воссоздать примерную картину того, что произошло. Они успели испугаться и поплакать, и с облегчением перевести дух, и впасть в истерику, и ощутить невероятную радость, оттого что им всем удалось сквозь это пройти и остаться относительно невредимыми. Они выясняли подробности, интересуясь каждым неожиданным поворотом судьбы.

— Я выдохлась, — наконец объявила Джейни, когда они все выяснили.

— А я хочу есть, — сказала Кэролайн, чем несказанно обрадовала свою опекуншу.

Готовя в кухне с Брюсом вдвоем для своей пациентки самый обыкновенный завтрак, Джейни обратила внимание на цифровой календарь на стене. Какая-то мысль мелькнула при взгляде на дисплей, но Джейни, слишком занятая, не успела сосредоточиться. Она уже была готова вернуться к Кэролайн и приятным хлопотам, как вдруг снова почувствовала тревожный укол, и вскоре ее осенило.

Тяжело она оперлась о стол.

— Господи, сегодня ровно четыре недели с тех пор, как Кэролайн здесь! Ей грозит отпечаток!

Джейни была готова немедленно складывать вещи.

— Мы должны успеть улететь сегодня же!

— Джейни, это смешно. Она больна. Ее ни за что не пропустят в самолет. А если они узнают, что произошло, ей грозит пожизненная изоляция.

Джейни была в отчаянии.

— У меня тоже не снят отпечаток.

Уставившись на нее, он даже поставил поднос на стол.

— У тебя сняли параметрический отпечаток в Лидсе.

— В Лидсе они сняли отпечаток у Этель Мерман, а у Джейн Элизабет Галлахер Кроув нет! Что делать? Если мы ничего не придумаем, нас вот-вот арестуют.

— Черт! — выругался Брюс. — Не знаю, сработает или нет, но кое-что я сделать могу.

Он вышел и отправился в кабинет, где без промедления загрузил компьютер. Введя свой защитный код, он вошел в институтскую сеть, что делал почти всегда, прежде чем выезжать на работу, чтобы уточнить расписание на день. Никому не приходило в голову его в чем-нибудь заподозрить. Впрочем, до сих пор он ограничивался самыми простыми запросами. То, что он решил сделать сейчас, тянуло на преступление, еще одно в длинном списке тех, что он уже совершил.

— Я хочу приписать Кэролайн чей-нибудь отпечаток. А потом попытаюсь переименовать твой, так чтобы он стал действительно твой и ты могла уехать из Англии. В крайнем случае, выиграешь немного времени.

— Ты действительно можешь такое сделать?

— Я, можно сказать, почти единственный теперь, кто это может сделать.

Он пробежался по клавиатуре и включил поиск подходящего отпечатка, который сгодился бы для Кэролайн.

— Когда тебя отпустил «компудок»?

— Примерно в полдень.

— Тогда, значит, если ты сегодня в полдень не выедешь из страны, то приказ о твоем задержании будет принят и разослан по всем отделениям биополиции. Мы должны успеть перевести стрелки.

— Откуда ты знаешь, может быть, та, чей отпечаток ты хочешь позаимствовать, тоже сейчас где-нибудь путешествует? Или ты хочешь сделать что-то другое?

— Я хочу позаимствовать данные у женщины, которой уже нет. Благодаря проекту, над которым мы собрались работать, у меня доступ к базе в десятки тысяч данных. Не все британцы, так что у нас есть возможность добыть поистине уникальный отпечаток.

Джейни вспомнила свою дочь. Бетси, и твой отпечаток болтается по Мировой сети…

Она вдруг успокоилась и тихо произнесла:

— Не знала, что такие данные можно «добыть».

Брюс был сейчас слишком занят, к тому же нервничал из-за того, что ему предстояло сделать, и потому откликнулся лишь кратким замечанием:

— За последние несколько лет наш институт купил права на доступ в исследовательских целях к нескольким миллионам файлов. В том числе американским. В целях безопасности…

«Бетси!» — молча вскрикнула Джейни.

— Брюс, ты рассказывал мне в Лидсе, что можешь заставить отпечаток двигаться… Можешь мне показать?

Он поразился тому, что она вдруг проявила интерес к техническим деталям, в особенности в тот момент, когда времени у них было катастрофически мало. Но что-то в ее голосе было такое, что он оторвался от компьютера.

— Можешь мне найти один отпечаток? — настойчиво попросила Джейни.

Тут он понял. Понял, о чем она думает.

— Джейни, — произнес он ласково и с сочувствием. — Не знаю, что и сказать… Тебе может быть очень больно… У нас и так хватает проблем…

— Брюс. Пожалуйста. Я просто хочу еще раз ее увидеть. Она была такой маленькой, а я даже не успела с ней попрощаться.

— Джейни. Прошу тебя, не нужно. Она умерла. Даже если ты ее увидишь и попрощаешься, она не услышит тебя. И мы купили не имена, а просто безымянные отпечатки. Возможно, я даже не сумею ее отыскать.

— Разве нельзя попробовать? — взмолилась она.

Брюс тяжело вздохнул, понимая, что наверняка пожалеет об этом. Однако ему не хватило духа отказать.

— Хорошо. Назови дату, место и время смерти. Потом мне нужна информация о физических данных.

Ей стало больно, но она заставила себя мысленно представить себе свою дочь.

— Темные волосы, голубые глаза, — с тоской сказала она. — У нее были очень красивые глаза, с длинными темными ресницами. Я так завидовала ей из-за этих ресниц…

Она замолчала и закрыла глаза, вспоминая лицо дочери.

— Продолжай, — тихо сказал Брюс.

— Рост примерно пять футов и шесть или семь дюймов. Может быть, даже восемь. Она быстро росла в том году. Стала похожа на жеребенка. Сплошные ноги и энтузиазм. Но уже начинала становиться похожей на женщину. Талия начала появляться, грудь немного округлилась… Помню, как она надевала купальник, почти бессознательно… Тело было ей будто чужое. Для меня она была прекрасна…

Брюс взглянул на часы.

— Сколько она весила, знаешь или нет?

— У нее был средний вес. Фунтов примерно сто двадцать пять. Не тощая, не толстая. Как раз такая, как надо.

— Мне нужна дата, время и место смерти, и можно запускать поиск, — сказал он. — Если ты, конечно, помнишь.

— Если я помню, — тихо сказала Джейни. — Я никогда не смогу их забыть.

Брюс ввел в программу названные Джейни данные и включил поиск. В ожидании результатов он сказал:

— Уверена ли ты, что ты хочешь этого?

— Абсолютно, — сказала она без малейшего колебания.

Компьютер отрапортовал о конце поиска.

Набрав новую команду, Брюс сказал:

— Я все же не могу сказать точно, она это или нет.

Джейни улыбнулась:

— Думаю, я ее узнаю.

На экране появилось изображение юной девушки. Вид у нее был такой, что Брюс сказал бы, что она спит. Сходство с матерью было поразительным.

Джейни приникла к экрану.

— Это Бетси, — спокойно сказала она. — Какая же она была красивая!

Она протянула руку и нежно погладила монитор.

— Бетси, — прошептала она. — Девочка моя.

Она оглянулась на Брюса:

— Можешь сделать так, чтобы она улыбнулась и открыла глаза?

Он взглянул на часы на стене.

— Можно попробовать. Но я еще только-только научился этим управлять. Не знаю, получится ли…

Он впечатывал в строчку одну за другой команды.

— Только, пожалуйста, не огорчайся, если выйдет не так, как ты хочешь…

И тут будто по волшебству изображение на экране потеплело и ожило, хотя изменились лишь глаза и губы. Джейни счастливо рассмеялась сквозь слезы:

— Ах, Брюс! Это почти то же самое, что увидеть ее живую.

— Ты должна попрощаться, — мягко сказал он. — Ты хотела с ней попрощаться.

Радость погасла в ее лице, и она коснулась экрана:

— Прощай, детка…

Брюс закрыл файл, обнял Джейни и сказал:

— Нам нужно успеть найти файлы для тебя и для Кэролайн.

Джейни смахнула слезу со щеки и попросила:

— Возьми Бетси для Кэролайн.

— Ты уверена?

— Уверена. Пусть ее смерть послужит во благо.

«Так она оживет в моем сердце», — подумала она.

В одиннадцать сорок пять Брюс завершил работу и выключил компьютер.

Поиск по сайту: