ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Человеческая личность — совершенно уникальное явление в мире “живой мате­рии”

Человеческая личность — совершенно уникальное явление в мире “живой мате­рии”. Один из аспектов этой ее уникальности связан с проблемой цели жизни.

Философы различают цели субъективные и объективные. Под объективной целью по­нимается “заданное тем или иным законом... фиксированное состояние в развитии некото­рой системы, за которой признается свойство саморегуляции”¹. Все живые существа, кро­ме человека, подчинены только объективной цели; эта цель — выживание. Уцелеть само­му и оставить потомство — вот единственная “задача”, которую “решает” животное всем своим поведением. Оно, по словам классиков марксизма, постоянно пребывает в “царстве необходимости”.

“Первые выделившиеся из животного царства люди были во всем существенном

¹ “Философская энциклопедия”, т. 5, стр. 459.

так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперед на пути культуры был шагом к свободе”¹. Преодоление несвободы связано со способностью людей к целеполаганию, к постановке сознательных субъек­тивных целей, которые затем “как закон” оп­ределяют способ и характер их действий².

Сознательные цели человека уже не но­сят непременно утилитарного характера. Люди и субъективно и объективно переста­ют стремиться к одному лишь выживанию любой ценой; они начинают искать цеди бо­лее высокого плана. Спектр этих целей чрез­вычайно широк и различен для разных эпох, классов, социальных групп и отдельных лиц. В него входят и цели, основанные на убеж­дении, что смысл человеческой жизни — “быть сознанием вселённой” (С.Л. Рубинштейн), и на вере, что “человек создан для счастья, как птица для полета” (В. Г. Короленко), и многие, многие другие. Не станем на этом вопросе сейчас останавливаться, не будем также соотносить цели высшего плана с целями, диктуемыми той самой необходимо­стью обеспечить себе возможность простого физического существования, давление кото­рой, при всей относительной свободе челове­ка, пока еще весьма сильно³. Зафиксируем

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 116.

² См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 189.

³ Действительная свобода человека определя­ется взаимодействием его внутренней свободы в выборе возможностей и объективным наличием самих возможностей того или иного характера. Разные эпохи и общественные системы требуют от людей разной степени усилий в борьбе за физиче­ское существование, за “хлеб насущный” и созда­ют разные возможности для постановки человеком перед собой “высших целей”. Наибольшие возмож­ности для таких целей, для самоопределения лич­ности предоставляет людям коммунистическое об­щество, в котором совершается подлинный скачок человечества из “царства необходимости” в “цар­ство свободы”.

лишь ту старую истину, что “не хлебом еди­ным жив человек” и не одной лишь борьбой за существование определяется деятельность людей. Борьба (в том числе и классовая) за лучшую, достойную человека жизнь уже не есть простая борьба за выживание. У челове­ка, как совершенно уникального представи­теля “живого мира”, возникает бесконечное разнообразие форм его внешней и внутрен­ней деятельности. Особой, неведомой живот­ным формой деятельности выступает так на­зываемая “духовная жизнь” личности. “Ду­ховная жизнь” не есть простая сумма разно­образных психических реакций человека на внешние воздействия. Это сложнейшая рабо­та его внутреннего “проектного бюро”, в ко­тором происходит отбор, классификация о культивирование разного рода ценностей, на­мечаются и вынашиваются жизненные про­екты, создаются новые программы отноше­ния к действительности, “конструируются” будущие моральные, эстетические и волевые качества личности. Бывает так, что индивид, на час-другой уединившийся для этой внут­ренней работы “самотворчества”, выходит из своего уединения уже во многом иным человеком, с иным, чем прежде, реагированием на те же самые внешние воздействия.

В таком внутреннем “проектном бюро” в большой мере конструируется, а затем и на­правляет деятельность индивида особый ме­ханизм его неповторимо своеобразной соци­альной активности, называемый направлен­ностью личности. Чем лучше сформирован этот механизм, тем более свободным по от­ношению к внешним влияниям становится поведение человека. Так, происхождение, материальное положение, образование, дале­ко уже не детский возраст — все необходимо предрекало М. В. Ломоносову обычную судь­бу и деятельность крестьянина-помора. Од­нако направленность личности Ломоносова была настолько интенсивна, что вопреки “не­обходимости” определила иную его судьбу — судьбу ученого-энциклопедиста, который со­ставил гордость русской науки.

Направленность человека — ведущий компонент структуры личности. Другие ее компоненты — характер, способности, фонд знаний и навыков, механизм самосознания — могут быть правильно определены и оценены лишь в связи с ее направленностью. Харак­тер, способности и знания определяют боль­шую или меньшую трудность реализации че­ловеком своей направленности. Механизм са­мосознания позволяет ему вовремя обнару­живать различные “рассогласования” между направленностью и другими подчиненными компонентами его личности и принимать ме­ры к устранению этих “неувязок” (деятель­ность самовоспитания и самообразования).

Эту книгу мы посвятили одному важно­му, но до сих пор остававшемуся в тени ас­пекту направленности личности, названному нами ее общей эмоциональной направленно­стью. В основу нашего выделения и исследо­вания эмоциональной направленности лично­сти как феномена особого рода, не сводимого к простой “эмоциональной окрашенности” человеческих устремлений, положена идея о том, что психологическая сущность эмоций диалектически двойственна, что они есть од­новременно и оценки других ценностей, и ценности сами по себе. Эмоция в этом отно­шении сопоставима с золотой монетой, кото­рая, в отличие от бумажных денег, не только обозначает стоимость, но и несет ее в себе.

“Самоценность” эмоций исходно опреде­ляется тем, что они объективно необходимы не только для ориентировки организма во внешнем мире, но и для его нормального внутреннего состояния, поскольку все эмо­ции, и положительные и отрицательные, — одна из его наиболее коренных, наиболее не­отъемлемых функций. Жизнь, едва вырвав­шись из “немых”, растительных форм своего существования, впервые оповестила себя о себе самой именно “голосом эмоций”. Чувст­вовать в себе постоянно этот “голос жизни” чрезвычайно важно и для человека с его вы­сокоразвитой психикой, ибо без него неиз­бежно наступает та ужасающая “мертвен­ность духа”, по сравнению с которой даже жгучие страдания являются великим благом. Если органически обусловленная потребность в аффективном (эмоциональном) насы­щении должна существовать и у животных, то потребность в сложно-структурированных, личностно-значимых переживаниях — типич­но человеческое качество. Основная цель нашей книги состояла в том, чтобы показать, какой пласт психиче­ских, явлений открывается нам или по-ново­му “высвечивается” с позиций установленной “дифференцированной сущности” (К.Маркс) эмоций.

Прежде всего выяснилось, что эмоции со­вершенно разным образом участвуют в орга­низации человеческой деятельности в каче­стве оценок и в качестве ценностей. Как оценки они направляют деятельность челове­ка на те или иные объекты или отвращают его от них; как ценности они в большой мере определяют склонность индивида к ка­ким-то одним деятельностям и нелюбовь к другим.

В учете этой второй, ценностной роли эмоций мы видим ключ к пониманию и про­дуктивному анализу феномена склонностей в его трех основных формах: приверженно­сти к определенным предметным деятельностям (интересы), приверженности к мечтам и приверженности к воспоминаниям.

Продуктивный анализ “эмоционального состава” склонностей потребовал от нас предварительного создания специальной (именно для этой цели предназначенной) классификации “эмоций высокой ценности”. В человеческих эмоциях в целом можно вы­делить, с одной стороны, их предметную отнесенность (нежность к другу, восхищение другом), а с другой — их особую “аффек­тивную тональность”, особое “эмоциональ­ное звучание” (нежность к сыну и к котен­ку, умиление ребенком и “птахой”).

Это “разложение” эмоции на ее пред­метное содержание и “аффективную тональ­ность” сопоставимо с “разложением” песни на слова и мотив. Мы классифицировали эмоции по их “мотиву” — то есть по “эмо­циональному звучанию” или “тональности”.

В результате применения основанного на такой классификации “ценных” эмоций осо­бого способа анализа интересов, мечтаний и воспоминаний были определены некоторые важные особенности эмоционального содер­жания склонностей человека. Выяснилась также возможность большого эмоционально­го родства предметно очень разных деятельностей, к которым склонен один и тот же че­ловек. С этим фактом естественно связать серьезные практические надежды в области воспитания и перевоспитания подростков и юношей. Поскольку, например, иные асоци­альные интересы подростков, будучи совер­шенно неприемлемы для общества своим предметным содержанием, не несут в себе никакой “тональной патологии”, то кажется естественным попытаться отучить от них этих ребят, обращая их от асоциальной дея­тельности к деятельностям социально полез­ным, но со сходным “эмоциональным звуча­нием”. В небольших масштабах такие экс­перименты нами уже ставились.

Мы зафиксировали также существование разных типов общей эмоциональной направ­ленности людей, показав, что принадлеж­ность к тому или иному типу сказывается на всей эмоциональной жизни человека, на иерархической организации свойств его ха­рактера, на контактах с другими людьми, на вкусах, на творческой деятельности, на видении мира, на представлениях о счастье и т. д.

В сопоставлении с эмоциональным со­держанием различных видов деятельности знание типа и общей структуры эмоцио­нальной направленности конкретных лиц, очевидно, может в известной мере помочь подобрать для них ряд наиболее соответст­вующих их направленности профессиональ­ных занятий, что может быть использовано для дальнейшей разработки научных основ профориентации и профконсультации.

Наконец, в процессе исследования типов ОЭН (как побочный продукт этих изыска­ний) были получены данные, заставившие сформулировать некоторые положения о сущности типа, о взаимосвязи типичности с гармоническим развитием человека, о соот­ношении направленности и характера. Эти материалы могут оказаться полезными с то­чки зрения теории и практики формирова­ния гармонической личности в наших шко­лах на путях, принципиально намечен­ных новой Конституцией СССР, Постанов­лением ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О дальнейшем совершенствовании обучения, воспитания учащихся общеобразовательных школ и подготовки их к труду”.

Таковы вкратце основные выводы нашей работы. Некоторые из них носят предвари­тельный (или дискуссионный) характер. Однако сама постановка вопроса о подходе к проблеме личности с позиций анализа ценностной стороны эмоций, думается, до­статочно перспективна для дальнейшей раз­работки марксистско-ленинского учения о человеке.

­

Додонов Б. И.

Д60 Эмоция как ценность. М., Политиздат, 1978. 272 с. (Над чем работают, о чем спорят философы).

Книга кандидата психологических наук, до­цента Симферопольского государственного уни­верситета В. И. Додонова рассматривает пробле­му эмоций в своеобразном ракурсе — с точки зрения теории ценностей. Автор выдвигает и обосновывает положение об эмоциональной на­правленности личности как специфической для каждого человека потребности в эмоциональных переживаниях, показывает, что человек проявля­ется как личность прежде всего в активной, ми­ровоззренчески и эмоционально направленной деятельности.

Работа адресована читателям, интересующимся философскими и психологическими проблемами.

Поиск по сайту: