АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Избранные главы оптики и квантовой физики. Квантовая физика 19 страница

Читайте также:
  1. I. Перевести текст. 1 страница
  2. I. Перевести текст. 10 страница
  3. I. Перевести текст. 11 страница
  4. I. Перевести текст. 2 страница
  5. I. Перевести текст. 3 страница
  6. I. Перевести текст. 4 страница
  7. I. Перевести текст. 5 страница
  8. I. Перевести текст. 6 страница
  9. I. Перевести текст. 7 страница
  10. I. Перевести текст. 8 страница
  11. I. Перевести текст. 9 страница
  12. II. КВАНТОВАЯ МЕХАНИКА

 

тановку по отношению к идеальному материнскому началу, представленную в чистом виде в культе Девы, и установку по отношению к материнству как таковому, с которым мы сталкиваемся в символизме древних богинь-матерей. Мужчины всегда были благосклонны к материнскому началу как выражению определенных духовных качеств женщины: вскармливаю-щей, самоотверженной, жертвенной матери, ибо это воплощенный идеал женщины, выполняющей все ожидания и желания. В древних материнских божествах мужчина чтит не духовное материнство, а скорее материнство в его элементарном значении. Мать-богиня — раннее божество, плодородное, как сама земля. Она рождает новую жизнь и вскармливает ее. Именно это жизнетворное могущество женщины, эта стихийная сила, наполняет мужчин восхищением. Тут-то и начинаются проблемы. Ибо противно человеческому естеству испытывать восхищение и не держать зла на того, чьими способностями не обладаешь. Так, минутная причастность мужчины к сотворению новой жизни становится для него сильнейшим стимулом к созданию тоже чего-нибудь нового, еще небывалого. И он создает то, чем мог бы гордиться. Государство, религия, искусство и наука — в сущности его творение, да и вся наша культура носит отпечаток маскулинности. Однако, и в этой области происходит то же самое, что и во всех других: даже величайшее удовлетворение или успех, достигнутые путем сублимации, не могут полностью возместить нечто, чем мы не одарены от природы. Это и составляет ядро завистливой обиды мужчин на женщин. Она выливается, даже в наши дни, в оборонительных маневрах мужчин, направленных против угрозы вторжения женщин в их владения; отсюда же идет тенденция пренебрежительного отношения к беременности и родам и выпячивание мужской генитальной сферы. Такая установка выражается не только в научных теориях, но распространяется в последующем на все отношения между полами и сказывается на сексуальной морали в целом. Материнство, особенно внебрачное, очень плохо защищено законом, за исключением недавней попытки улучшить положение дел, предпринятой в России 8. В отличии от этого, мужчины имеют предостаточно возможностей для удовлетворения своих сексуальных потребностей. Потакание сексуальной безответственности и низведение женщины до объекта, необходимого лишь для удовлетворения чисто физической нужды — дальнейшие последствия маскулин-ной установки. Из исследований Бахофена 9 мы знаем, что верховенство мужчины в культуре существовало не всегда. Вначале цент-83

 

 

ральное положение занимала женщина. Это была так называемая эра матриархата, когда закон и обычай фокусировались вокруг матери. Матрицид (убийство матери) был тогда, как показал Софокл в «Эвмениде» — непростительным преступлением, в то время как патрицид (убийство отца) считался сравнительно меньшим грехом. Только в летописные времена мужчина начал играть лидирующую, с незначительными вариациями, роль в политике, экономике и законодательстве, также, как и в области половой морали. В наше время мы, кажется, вступили в третий период схватки, в который женщина еще раз осмелилась вступить в борьбу за свое равенство. Чем и когда это кончится — пока еще не видно. Я хочу, чтобы меня правильно поняли: я вовсе не пытаюсь намекнуть, что все беды идут от господства мужчин и что отношения между полами изменятся к лучшему, если верх возьмут женщины. Однако, давайте же спросим себя, почему она вообще должна существовать — эта борьба полов. Дело в том, что в любой отрезок времени более могущественная сторона создавала идеологию, необходимую для обеспечения своего главенствующего положения и для того, чтобы положение слабой стороны тоже было приемлемым. В этой идеологии отличия слабых трактовались как второсортность и доказывалось, что эти отличия — фундаментальные, неизменные, от Бога данные. Одна из задач такой идеологии 10 — отрицать или скрывать существование борьбы. Вот один из ответов на первоначальный вопрос — почему мы так мало отдаем себе отчет в том, что между полами идет борьба: мужчины заинтересованы в том, чтобы этот факт был покрыт мраком, а акценты, которые они расставляют в своей идеологии, заставляют и женщин принимать их теории. Наша попытка разобрать эти рационализации п и рассмотреть маскулинную идеологию с точки зрения основополагающих побудительных мотивов — и это лишь еще один шаг по пути, указанному Фрейдом. Мне кажется, что мое толкование пока яснее показало происхождение обиды, чем происхождение страха, и поэтому я хочу кратко обсудить и вторую часть проблемы. Мы убедились, что мужской страх перед женщиной направлен против нее как сексуального существа. Как это следует понимать? В самом ясном виде аспекты этого страха выражены у мужчин племени Арун-та. Они верят, что женщины обладают магической властью над их гениталиями. Это и есть то, что мы понимаем под страхом кастрации в психоанализе. Это тревога психогенного происхождения, восходящая к чувству вины и старого детского страха. Ее анатомо-психологическое содержание состоит в том, что во вре-84

 

мя полового акта мужчина должен «вверить» свои гениталии телу женщины, что он оставляет в ней свое семя; при этом он интерпретирует это как отказ от жизненной силы в пользу женщины, по аналогии с прекращением эрекции сразу после коитуса, которое оценивается как свидетельство ослабления женщиной. Хотя следующая идея и не проработана еще до конца, весьма вероятно, что (согласно анатомическим и этнологическим данным) отношения с матерью сильнее и прямее ассоциируются со страхом смерти, чем отношения с отцом. Принято считать, что влечение к смерти 12 — это стремление воссоединиться с матерью. В африканских сказках именно женщина приносит в мир смерть. Великая богиня-мать принесла также смерть и разрушение. Похоже, что мы одержимы идеей, что тот, кто дает жизнь, способен и отобрать ее. Существует и третий аспект мужского страха перед женщиной, который труднее всего понять и доказать, но можно продемонстрировать на некоторых повторяющихся явлениях из мира животных. Мы знаем, что очень часто самец обладает специфическими стимуляторами для привлечения самки или специальными приспособлениями, чтобы захватить и удерживать ее во время копуляции. В этом не было бы нужды, если бы сексуальная потребность самок была такой же сильной и частой, как у самцов. А мы видим, что самка безусловно отвергает самца после оплодотворения. И хотя примеры из жизни животных следует прилагать к людям с величайшей осторожностью, в данном контексте, вероятно, допустимо задать следующий вопрос: возможно ли, что мужчина сексуально зависит от женщины в большей степени, чем она от него, потому что у женщины часть сексуальной энергии уходит на обеспечение репродуктивной функции? Может ли быть, что мужчина, таким образом, жизненно заинтересован в том, чтобы удерживать женщину в зависимости? Уже этих трех, имеющих психогенную природу и относящихся преимущественно к мужчине факторов, более чем достаточно, чтобы заложить основы великой борьбы за власть между мужчиной и женщиной. Многоликое чувство, называемое любовью, наводит мосты от одного одиночества к другому. Эти мосты могут быть сказочно красивы, но редко строятся навечно. Часто они не выдерживают слишком большого груза и рушатся. Вот и другой ответ на поставленный вопрос о том, почему любовь между полами мы видим более отчетливо, чем ненависть — потому что союз полов предлагает нам величайшие возможности быть счастливыми. И поэтому мы не хотим видеть, как могущественны те разрушительные силы, которые постоянно работают над уничтожением наших шансов на счастье. 85

 

 

Мы можем в заключение спросить, каким образом психоанализ может способствовать уменьшению недоверия между полами? Стандартного ответа на этот вопрос нет. Страх перед могуществом страстей и трудность обуздания их в любовных отношениях, а также вытекающий из этого конфликт между самоотдачей и самосохранением, между Я и Ты, абсолютно естественное явление, значимость которого нельзя приуменьшить. То же самое относится к самой сути нашей готовности к проявлениям недоверия, произрастающего из неразрешенных конфликтов детства. Эти конфликты, однако, могут быть очень разной интенсивности, и следы от них могут быть разной глубины. Психоанализ может не только в каждом конкретном случае способствовать улучшению отношения с противоположным полом, он также способен повлиять на психологический климат детства и предупредить развитие чрезмерных конфликтов в последующем. Это, конечно, дает нам надежду на будущее. Анализ помогает вскрыть реальные мотивы в борьбе за власть, которой всегда придают столь важное значение. Это не уничтожает мотивы борьбы, но может послужить тому, чтобы эта борьба велась на ее собственной территории, вместо того, чтобы переноситься на не имеющие к ней отношения предметы. 1 Фантазии, по 3. Фрейду, существуют в двух видах: первично бессознательные, которые «самостоятельно» (без психоанализа) не достигают уровня сознания, и вторично бессознательные, которые исходно появляются в сознании, но в связи с их индивидуальной (чаще — культурно обусловленной) неприемлемостью, вытесняются в бессознательное [М. Р.]. 2 Закон талиона (библ.) — «Око за око, зуб за зуб» [Исход 21:24] [М. Р.]. 3 Вытеснение — один из механизмов психологической защиты, связанный с «устранением» из сознания конкретного психического содержания (мыслей, желаний или влечений), которое несовместимо с (как правило — культурально обусловленными) установками личности. Оставаясь вне фокуса сознания, вытесненное, тем не менее, может оказывать весьма значительное влияние на состояние и поведение субъекта [М. Р. ]. 4 Проекция — один из механизмов психологической защиты, сущность которого состоит в склонности приписывать другим лицам собственные (чаще — порочные) мысли, желания, влечения или стремления. В более общем виде реализуется в феномене проекции вины во-вне, т. е. вообще присущей личности склонности к самореабилитации и, соответственно, обвинению во всех своих, чужих или общих бедах других лиц, обстоятельств и т. п. [М. Р.]. 5 Непорочному зачатию [М. Р.]. 6 Цитата из «Натана Мудрого» Г. Э. Лессинга, немецкого гуманиста и просветителя-рационалиста XVIII века. Выражение, ставшее разговорным. Оно означает, что неважно, насколько хороши дела и намерения еврея. Он виноват уже тем, что он еврей [прим. перев. с немецкого на английский]. 86

 

7 Мебиус — невролог и анатом XIX века [М. Р.]. 8 В 30-е гг. [М. Р.]. 9 Бахофен Иоган Якоб (1815—1887) — швейцарский историк права. Заложил основы изучения истории семьи и особенно проблем матриархата [М. Р.]. 10 Как и любой другой идеологии [М. Р.]. 11 Рационализация — один из механизмов психологической защиты, состоящей в якобы разумном (рациональном) объяснении собственных подсознательных желаний. «Приведем простой пример: если человек не выходит из дома, боясь кого-то встретить, но в качестве причины указывает на сильный дождь, то он рационализирует. Истинной причиной является страх, а не дождь. При этом само по себе рационализирующее утверждение, а именно, что идет дождь, может быть и истинным» (Э. Фромм «Психонализ и религия») [М. Р.]. 12 В психоанализе — одно из ведущих влечений [М. Р.].

 

 

ПРОБЛЕМЫ БРАКА Psychoanalytische Bewegung, IV (1932) Почему так редки хорошие браки — браки, которые не душат развитие партнеров, в которых дурное настроение одного не отзывается на всех домашних, а встречает доброжелательное понимание? Может быть, сам институт брака несовместим с определенными проявлениями человеческой природы? А может быть, брак — это только иллюзия, которая вот-вот исчезнет, или же это просто современные мужчины не способны наполнить его реальным содержанием? Должны ли мы в каждом конкретном случае говорить о нашей собственной неудаче или виной всему брак как таковой? Почему брак так часто — это смерть любви? Должны ли мы смириться с этим, как с объективной неизбежностью, или же причина внутри каждого из нас, где идет непримиримая борьба сил, разных по содержанию и воздействию? Можем ли мы распознать эти силы и таким образом избежать их пагубного влияния? На первый взгляд проблема кажется очень простой — и совершенно безнадежной. Однообразие длительного житья с одним и тем же человеком порождает скуку и делает отношения все более тоскливыми, особенно в сексе. Постепенно партнеры пресыщаются и остывают, и, говорят, это неизбежно. Ван дер Вельде написал целую книжку с добрыми советами о том, как помочь сексуальной неудовлетворенности в браке. Однако он не заметил главного — что имеет дело только с отдельным симптомом, а не с болезнью. Ведь увидеть, что брак лишился своей души и сияния только из-за многолетнего однообразия — значит взглянуть на ситуацию весьма поверхностно Не так уж трудно распознать причины, лежащие на поверхности, но как неуютно становится при одном взгляде вглубь. Не надо учиться у Фрейда, чтобы понять, что опустошенность брака вызывается не столько усталостью, сколько является результатом действия скрытых деструктивных сил, которые вначале тайно подтачивают его основы, а затем — зерно падает уже на 88

 

 

плодородную почву разочарований, недоверия, враждебности и ненависти. Чаще всего мы не хотим замечать эти силы, особенно в своем доме, потому что чувствуем в них что-то угрожающее. Ведь одно только признание их существования заставит нас предъявить к себе неприятные требования. И однако, нам придется дать себе в них отчет и углубиться в проблему, если мы действительно хотим разрешить ее с психологической точки зрения. При этом, главный вопрос, который мы должны поставить — с чего начинается отвращение супругов друг к другу? Прежде всего, существуют некоторые причины общего порядка, слишком обычные, чтобы на них подробно останавливаться. Они идут от нашей человеческой ограниченности, хорошо известной и мало зависящей от того, придерживаемся ли мы Библии, признавая себя грешниками, или, например, Марка Твена, считая себя немного чокнутыми, или, научно выражаясь — невротиками. Но, как бы мы не оценивали других, из общего правила каждому известному исключение — он сам. Приходилось ли Вам когда-либо слышать, чтобы некто, взвешивая решение вступить в брак, говорил бы: «У меня со временем разовьются такие-то и такие-то неприятные черты»? А то или иное несовершенство супруга — будьте уверены — неизбежно проявится за время долгой и тесной совместной жизни. Сначала это вызовет лишь холодный комочек недовольства, но потом, вращаясь по склону горы времени, он вырастает в снежную лавину. Если муж, что встречается весьма часто, держится за иллюзию независимости, он с тайной горечью будет реагировать на то, что его чувств требуют, что жена связывает его. Она, в свою очередь, чувствуя подавленный бунт, будет реагировать на него скрытой тревогой и страхом потерять мужа, и эта тревога заставит ее инстинктивно усиливать свои требования к нему. Муж ответит повышением раздражительности и встанет в оборонительную позицию. И так будет продолжаться, пока наконец котел не взорвется, причем никто так и не поймет причину. Взрыв же может случиться по совершенно ничтожному поводу. В сравнении с браком все недолгие отношения, будь то проституция, флирт, приятельство или связь — гораздо проще по своей природе, так как в них партнерам сравнительно легче избегать острых углов друг друга. Пойдем дальше. Наша нелюбовь напрягать себя, как внешне, так и внутренне, больше чем это абсолютно необходимо, относится к обычным человеческим несовершенствам. Государственный служащий, нанятый пожизненно, чаще всего не станет прилагать к делу особого старания. Работа никуда от него не денется, ему не надо ни с кем соревноваться и бороться за карьеру, 89

 

 

как профессионалам или даже простым рабочим. Давайте рассмотрим прерогативы брачного контракта, с учетом того, как они закреплены законом или доминирующими общественными стандартами. Если взглянуть на проблему с психологической точки зрения, мы сразу увидим, что пожизненное право на поддержку, дружбу, верность и даже сексуальное взаимодействие налагают на брак тяжкое бремя, и, легко заметить, что огромная опасность таится здесь именно в фатальном сходстве с неуволь-няемостью государственного служащего. Наше образование так мало касается брака, что большинство из нас даже не знает, что влюбленность мы получаем в подарок, а хороший брак нужно строить шаг за шагом. С незапамятных времен известен чуть ли не единственный мост через пропасть между законом и счастьем. Этот мост — изменение нашего личного отношения в направлении осознанного отказа от требований к партнеру. Я хочу пояснить, что под требованиями я понимаю именно требования, а не желания. В дополнение к этим общим осложняющим обстоятельствам, имеется масса индивидуально обусловленных, отличающихся по силе, характеру и вероятности проявления. Существует также нескончаемый ряд ловушек, попадая в которые, любовь преображается в ненависть. Мы не многого достигнем, перечисляя их все, поэтому лучше сосредоточится на нескольких основных. Прогноз неблагоприятен с самого начала, если для брака выбран „неправильный" партнер. Чем объясняется, что выбирая, с кем мы будем делить свою жизнь, мы так часто выбираем неподходящего человека? Что происходит в этом случае? Может быть мы не понимаем, что нам на самом деле нужно? Или не умеем понимать других людей? Или влюбленность настолько ослепляет нас? Все это, конечно, может сыграть свою роль. Однако следует подумать и еще об одном существенном обстоятельстве: не может быть свободный выбор всегда „неправиль-ным". Какие-то качества партнера и правда отвечают нашим ожиданиям, что-то в нем и впрямь обещает исполнение наших желаний и, возможно, на самом деле исполняет их в браке. Но если остальные черты личности при этом не учитываются как ненужные или второстепенные, эта „отчужденность" от партнера потом неизбежно скажется на взаимоотношениях. Следовательно, существенная ошибка такого выбора состоит в том, что он был сделан лишь для того, чтобы выполнить какое-то отдельное условие. Один единственный импульс, одна единственная страсть вырвалась на авансцену и все заслонила собой. У мужчины, например, это может быть пылкое желание назвать своей девушку, которой добивается множество других поклонников. 90

 

Это особенное неудачное для любви условие, потому что внешняя привлекательность жены для мужа быстро улетучится в отсутствии соперников и возникнет снова только при появлении на сцене новых вздыхателей, которых он бессознательно ждет. Партнер может показаться желанным оттого, что он (или она) обещает утолить нашу тоску по признанию в материальном, социальном или духовном плане. В других случаях наш выбор могут определить все еще сильные инфантильные желания. Я вспоминаю об одном молодом человеке, необычайно одаренном и преуспевающем, который, лишившись матери в четырехлетнем возрасте, сам того не подозревая, в глубине души таил желание снова обрести ее. Он женился на пухлой, по-матерински выглядящей вдове с двумя детьми, старше себя, причем ее личные качества и интеллект сильно уступали его собственным. Можно привести и другой случай — с женщиной, которая в семнадцать лет вышла замуж за человека на тридцать лет старше, потому что он и физически, и психологически походил на горячо любимого ею отца. Она была довольно счастлива с ним несколько лет, несмотря на полное отсутствие половых отношений. И это длилось до тех пор, пока она сама не переросла свое детское желание. И только тогда до нее дошло, что будучи связанной с мужчиной, который, несмотря на ряд безусловно приятных качеств, немного для нее значит, она на самом деле одинока. Во всех таких случаях, а они действительно бесчисленны, слишком много в душе человека остается пустым, незаполненным. И первоначальное исполнение желания сменяется последующим разочарованием. Разочарование еще не равнозначно нелюбви, но образует ее источник, если только мы не наделены исключительно редким даром терпимости и не чувствуем, что отношения на такой ограниченной основе преграждают путь к возможности отыскать свое счастье. При этом совершенно неважно, насколько мы цивилизованы и преуспели в контроле над своими инстинктами. Внутри нас, в согласии с нашей природой, будет постепенно нарастать глухая ярость против человека или силы, которая угрожает помешать осуществлению наших жизненно важных стремлений. Эта ярость, даже помимо нашей воли, все равно прорвется наружу, и будет заметно влиять на наше поведение, как бы мы не старались забыть о ней и не думать о возможных последствиях. И наш партнер неизбежно почувствует, что отношение к нему стало более критичным, небрежным и нетерпимым.

Я хочу добавить сюда также ту группу случаев, в которых опасность проистекает не столько от того, что мы предъявляем все новые требования к любви, сколько от того, что сами эти 91

 

 

требования противоречивы. Мы всегда считаем себя более цельными, чем мы есть на самом деле, потому что инстинктивно боимся, и не без оснований, что наша противоречивость угрожает нашей же личности и даже самой жизни. Противоречивость обычно ярче заметна в людях, эмоционально неуравновешенных, но в данном случае нецелесообразно говорить о них особо. Ибо природа вещей такова, что внутренняя противоречивость наших требований особенно легко и сильно проявляется, причем у всех людей, в царстве секса. В других областях жизни, например, в работе и межличностных отношениях, объективные силы реальности формируют у нас более цельную и в то же время более адаптивную позицию. Но даже те люди, которые привыкли в жизни вообще во всем следовать строгим правилам, легко поддаются искушению сделать секс местом игры своих противоречивых фантазий. И вполне естественно, что эти сексуально окрашенные и противоречивые по своей сути ожидания и фантазии точно также будут перенесены в брак. Мне это напоминает об одном типичном случае. Мужчина, очень мягкий, зависимый и в чем-то женственный, женился на женщине, превосходящей его витальностью и „масштабами" и воплощавший в себе материнский тип. Это был истинный брак по любви. Однако желания мужа, как это обыкновенно бывает у мужчин, были противоречивы. Он увлекся женщиной легкой, кокетливой и требовательной, словом, воплощением всего того, что первая дать ему не могла. Двойственность его желаний и развалила брак. Следует также упомянуть мужчин, тесно связанных со своей родительской семьей и, тем не менее, выбравших жен по контрасту со своим ближайшим окружением, в том числе — по национальности, внешности, интересам и общественному положению. Этот контраст, первоначально притянувший их, их же и отпугивает, и они неосознанно начинают искать чего-нибудь более привычного. Можно вспомнить и о женщинах с претензиями, желающих достичь высокого положения, и в то же время не осмеливающихся осуществить свои амбициозные мечты. Они подыскивают мужей, которые бы сделали это вместо них. Муж должен быть во всех отношениях совершенством: знаменитым, образованным и достойным восхищения. Многие женщины на этом и успокоятся. Однако столь же часто бывает, что жену скоро перестает удовлетворять ситуация, когда ее желания осуществлены не ею, а мужем, так как ее собственное стремление к власти не может смирится с тем, чтобы муж ее затмевал. И, наконец, есть женщины, выбирающие женственного, дели-92

 

катного и слабого мужчину. Ими руководит их маскулинная позиция, хотя они могут и не осознавать этого. Однако, они же нередко таят в себе также неосознанное стремление к сильному грубому самцу, который возьмет их силой. Таким образом, от мужа их будет отвращать его неспособность выполнить оба желания одновременно, и они будут тайно презирать его за слабость.

Подобные противоречия могут породить нелюбовь между супругами различными путями. Мы можем не любить нашего партнера за его неспособность дать нам то, что для нас очень важно, считая при этом его достоинства само собой разумеющимися и совершенно их не ценя. Со временем недостающее становится заманчивой целью, ярко подзолоченной нашим „знанием", что это как раз то самое, чего мы „на самом деле" хотели с самого начала. С другой стороны, мы можем не любить его именно за то, что он действительно выполнил наши желания, так как результат этого выполнения оказался несовместимым с нашими внутренне противоречивыми стремлениями. В наших размышлениях один факт до сих пор оставался на втором плане, а именно, что брак — это сексуальные отношения двух людей противоположного пола. Этот факт может быть источником сильнейшей ненависти, если отношение к противоположному полу уже искажено к моменту выбора супруга. Множество супружеских раздоров кажется обусловленным конфликтом именно с этим, нами же выбранным, партнером. И здесь легко прийти к мысли, что выбери мы другого, ничего подобного не случилось бы. Мы обычно склонны отмахиваться от того, что определенную роль может играть наше собственное общее отношение к противоположному полу, которое точно таким же образом проявится и в отношениях с любым другим партнером. Другими словами, часто, а может и всегда, львиная доля бед — результат особенностей нашего собственного развития. Борьба полов представляет собой не только грандиозный фон для исторических событий на протяжении многих тысячелетий, но и каждый брак превращает в поле битвы. Тайное недоверие между мужчиной и женщиной, которое мы так часто обнаруживаем в той или другой форме, вовсе не обязательно является результатом печального любовного опыта взрослого человека. Нам нравится так думать, но на самом деле это недоверие идет из раннего детства. Последующий опыт, приходит ли он в ранне или позд-неподростковом возрасте, уже в основном обусловлен, даже в самом своем появлении, ранее выработанной психологической установкой, хотя мы можем и не до конца осознавать эту связь. Позвольте мне добавить несколько замечаний, чтобы пре-93

 

 

дыдущее утверждение было понятнее. То, что любовь и страсть приходят к человеку не во время полового созревания, это, видимо, одно из самых фундаментальных открытий, которыми мы обязаны Фрейду. Самый маленький ребенок уже способен страстно чувствовать, желать и требовать. А так как дух его первозданно чист и еще не истощен разочарованиями, то, возможно, сила его чувств столь велика, что даже понимание их просто недоступно взрослому. Если мы примем это как факт, и признаем еще один — даже более очевидный, в частности, то, что мы, как и все другие животные, находимся во власти великого закона гетеросексуального напряжения, тогда вызывающий споры постулат Фрейда о Эдиповом комплексе, через который проходит в своем развитии каждый ребенок, уже не покажется нам таким странным. Именно на стадии Эдипова комплекса ребенок переживает фрустрацию, разочарование, отверженность и беспомощную ревность. Эти чувства, как правило, дополняются переживаниями, связанными с ложью взрослых, наказаниями и угрозами. Шрамы от этого раннего любовного опыта остаются на всю жизнь и, безусловно, будут проявляться в последующих отношениях с противоположным полом. Следы Эдипова комплекса очень широко варьируют, однако, при всем их разнообразии, они образуют легко узнаваемый узор в поведении обоих полов. Во многих случаях мы обнаруживаем у мужчин характерный осадок от детских отношений с матерью. Во-первых, это ужас перед женским запретом, так как обычно именно мать заботится о ребенке и именно от матери мы получаем представление не только о тепле, заботе и нежности, но и о запрете. Впоследствии от этих запретов очень трудно освободиться полностью. Создается впечатление, что их следы живы почти в каждом мужчине, особенно — когда мы видим, как облегченно расслабляются мужчины в мужской среде, будь это спорт, клуб, наука или даже война. Они становятся похожими на школьников, сбежавших из-под надзора! И естественно, что ситуация „мать — сын" легче всего воспроизводится в отношениях с женой, как правило, более других женщин подходящей на роль матери. Вторая особенность, отражающая вечную зависимость от матери, это идея святости женщины, принимающая наиболее экзальтированное выражение в культе Девы. Такое представление о женщине, конечно, приятно и может даже украсить повседневную жизнь, но обратная сторона медали довольно опасна. В крайних случаях она оказывается связаной с убеждением, что порядочная или достойная женщина — асексуальна, и желать ее — равносильно унизить ее. Эта концепция предполага-94

 

ет, что не стоит ожидать полноценной сексуальной жизни с такой женщиной, даже если очень любишь ее, и поэтому сексуального удовлетворения следует искать у второсортных женщин, потаскух. В некоторых случаях это приводит к тому, что муж любит и ценит жену, но не может ее желать, потому что она для него — более или менее запретный объект. Некоторые жены знают о таких представлениях мужа и не возражают, особенно если фригидны сами, против сложившихся отношений, но в других случаях это неизбежно ведет к явной или скрытой неудовлетворенности обеих сторон. В этой связи я хотела бы упомянуть третью черту, которая кажется мне самой характерной для отношения мужчин к женщинам. Мужчина боится не удовлетворить женщину. Его страшат ее требования вообще, и сексуальные в частности. Этот страх коренится до некоторой степени в биологии пола, поскольку мужчина вынужден каждый раз доказывать перед женщиной свою потенцию, в то время как женщина может участвовать в половом акте, зачать и родить, даже если она фригидна. Если смотреть с онтологической точки зрения, этот вид страха также уходит корнями в детство, когда маленький мальчик чувствовал, что должен быть мужчиной, но боялся, что над его претензиями на маскулинность посмеются и этим ранят его самоуважение, когда его детские ухаживания осмеивали и вышучивали. Следы детского чувства незащищенности сохраняются в зрелом возрасте чаще, чем мы склонны признавать, и обычно прячутся за нарочитым подчеркиванием собственной маскулин-ности, как некой вещи, которая представляет цену сама по себе, но повышенная уязвимость таких мужчин выдает себя в проявлениях неуверенности и неустойчивости их отношений с женщинами. В таких случаях брак может выявить сохранившуюся сверх-чувствительность в виде болезненной реакции на любую фрустрацию исходящую от жены. Если любимая доступна не только исключительно для него, если она недостаточно добра к нему, если он не чувствует, что удовлетворяет ее сексуально, все это может оказаться для базально неуверенного мужа тяжелой травмой и повлиять на его мужскую уверенность в себе. Эта реакция в свою очередь возбудит его инстинктивное желание унизить жену, чтобы подорвать ее чувство уверенности в себе также. Эти примеры призваны были продемонстрировать некоторые типично мужские тенденции. Они достаточно хорошо показывают, что определенная установка по отношению к противоположному полу может быть приобретена в детстве и впоследствии она обязательно проявится в сексуальных отношениях, в част-95


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.007 сек.)