АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

VIII.1. Общие понятия обязательственного права

Читайте также:
  1. I СИСТЕМА, ИСТОЧНИКИ, ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ РИМСКОГО ПРАВА
  2. I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
  3. I. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ
  4. I. Общие требования безопасности.
  5. I. ОБЩИЕ УКАЗАНИЯ К ВЫПОЛНЕНИЮ КУРСОВОЙ РАБОТЫ
  6. I. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ (ТЕРМИНЫ) ЭКОЛОГИИ. ЕЕ СИСТЕМНОСТЬ
  7. I. Теория естественного права
  8. I.2. Система римского права
  9. I.3. Основные этапы исторического развития римского права
  10. I.4. Источники римского права
  11. II ОБЩИЕ НАЧАЛА ПУБЛИЧНО-ПРАВОВОГО ПОРЯДКА
  12. II. Историческая школа права

 

(VIII.1.1) Понятие, реквизиты и основания обязательства.

Обя­зательство в римском праве было предельно абстрактным понятием, характеризующим наличие между двумя лицами равного юридического ка­чества некоей связи, обязанности (obligatio), накладываемой на одно лицо в пользу другого лица по условиям, определяемым правом, но с обязатель­ным участием их самих как жизненно действующих субъектов: никак не действуя, нельзя подпасть под требования обязательства. «Обязательство есть правовые оковы, посредством которых мы необходимо принужда­емся что-нибудь исполнить согласно праву нашей страны». Таким обра­зом, обязательство подразумевает необходимость исполнения (а не же­лательность или тем более произвольность), подкрепляемую, очевидно, соответствующими юридическими институтами, исполнение чего-либо конкретного и подзаконность так установленной связи и следующего из нее требования. Обязательство адресовано обязательно лицу, а не направ­лено в адрес предмета, и подразумевает некоторые действия этого лица; следовательно, лицо (если оно физическое, человек) должно быть соот­ветствующего для выполнения требования правового качества, а также обладать необходимыми физическими и душевными силами для испол­нения: «Сущность обязательства не в том состоит, чтобы сделать тело нашим или какой-либо сервитут, но чтобы принудить другого нам что-либо дать, сделать или предоставить». По другому классическому опре­делению обязательство направлено к тому, чтобы dare, facere, praestare, oportere (дать, совершить, предоставить, сделать должным).

Юридическое качество вышеперечисленных действий несколько отличалось от прямого смысла, предполагаемого языковыми терминами.

Дать — означало передать имущество, т.е. определенного каче­ства вещи, могущие быть предметами обладания лиц, с какой-либо уста­новленной целью; следовательно, это обязательственное действие тесно было связано с переносом вещных прав с одного субъекта на другой. Совершить — значило осуществить одним лицом в пользу другого дей­ствия, имеющие реальный физический смысл и проявление, неделимые и комплексные. Исполнить — означало, что лицо должно нечто выпла­тить, возместить, подразумевая материальную форму выплаты, имеющую, в том числе и денежное выражение. Сделать должным — значило, что у лица образовались права на встречное требование, имеющее конкретное выражение и жизненное проявление, сводящееся к первым трем.

Для того чтобы связь долженствования между лицами приобре­ла правовой характер, т.е. защищаемый юридическими средствами, обя­зательство должно было обладать определенными внутренними черта­ми — реквизитами, некоторые из которых считались основными (без наличия любого из которых обязательство в праве не существовало) а не­которые — дополнительными, уточняющими его правовой смысл.

Обязательство должно представлять правоотношение между двумя определенными (в физическом и юридическом качестве) лицами —не может быть безличных обязательств в силу природы права, не может быть обязательства лица в пользу самого себя, когда два лица сливаются в од­ной человеческой персоне. Причем в римском праве эти лица могли быть только физическими лицами — индивидами требуемого правового каче­ства. Обязательство должно предполагать основание для его возникнове­ния, т.е. точную и конкретную причинную связь для требования одного лица на действия другого, признанную правом, а не просто подчиняющу­юся силам природы, законам физики, силе ветра и т.п. Обязательство пред­полагает исполнение имущественного характера; хотя по своей юриди­ческой природе обязательство есть вещь бестелесная и в этом смысле невещественно, оно направлено к удовлетворению потребности во впол­не материальных вещах — предметах или услугах; не может считаться обязательством требование в отношении вещей бестелесных, не предпо­лагающих материальной реализации или вообще неопределенных, никак не связанных с реальностями общежития данного времени и определен­ного пространства. Обязательство должно предполагать обязанность исполнить требование — оформление связанности одного лица в пользу другого не самоцель (исключая абстрактные и специфические ситуации). Причем исполнение должно быть возможным, т.е. находиться в челове­ческих пределах сил (а не «выпить море», «сдвинуть гору» и т.п.), дозво­ленным (не запрещаться законом или правом), нравственным (соответ­ствовать не только частным интересам двух лиц, тем более только одного лица, но и не противоречить интересам общества, выраженным в мора­ли); обязательство должно быть количественно и качественно определен­ным, поддаваться материальному выражению, лучше — в деньгах.

Дополнительные реквизиты обязательства связаны с наличием в нем гарантий: оно должно подразумевать правовое обеспечение, воз­можность исполнения помимо воли должника и наличие специального искового требования узко конкретного («строгого права») или общего («доброй совести») характера. Без того чтобы не предполагался такой иск в римском праве, нельзя было говорить о возможном обязательстве. Во-вторых, обязательство не может не подразумевать материальное его обеспечение: передачу того или иного вещного права в дополнение к тре­бованию обязательства (как правило, в виде залога — см. § VII.2.3).

С точки зрения права, источники образования обязательствен­ных правовых связей между лицами, или основания возникновения обя­зательств, связываются далеко не со всякой причинно-следственной свя­зью между действиями людей в отношении друг друга: «Мы обязуемся вещью, или словами, или тем и другим, или согласием, или законом, или по праву магистратов, или необходимостью, или вследствие про­винности». Все отмеченные в этом классическом определении виды об­разования обязательств сводятся к трем основаниям: 1) обязательства возникают вследствие договора, заключенного в самых разных юриди­чески действенных формах, т.е. в итоге волевых действий двух сторон, направленных на образование между ними предусмотренной связи-обя­занности; 2) обязательства возникают вследствие предписания закона или иного всеобщего по значению правового требования; 3) обязатель­ства возникают вследствие провинности одного лица в отношении дру­гого, причем это не чисто личного и субъективного свойства провинность, но признанная неправомерной в том числе юридическими установления­ми, т.е. правонарушение. Если второй источник, или второе основание образования обязательств, имеет главным образом публично-правовой ха­рактер (хотя вытекающие из этих законоустановленных обязательств тре­бования могут носить вполне частноправовой характер: например, вып­лата алиментов), то для сферы частного права характерно превалирова­ние обязательств из договоров и правонарушений.

(VIII.1.2) Стороны в обязательстве.

Обязательство есть личное отношение между лицами, так или иначе оформившими своими действи­ями эту связь между собою, притом подразумевающее наличие определенных характеристик этой связи, или реквизитов. Обязательство может быть заключено между двумя физическими лицами (индивидами), может быть оформлено между несколькими лицами. В любом случае обязатель­ство подразумевает наличие двух определенных сторон с также опреде­ленной ролью, неизменной на протяжении действия данного конкретно­го обязательства: кредитора и должника. Кредитор (creditor) — это «тот, кому кто-либо что-либо должен на основании иска, или на основании обвинения... или в безусловном виде, или со сроком, или под условием». Не всякое субъективное намерение человека считать себя тем, кому мно­гие или все вообще должны, делает его кредитором, но только признание обоснованности этого долженствования со стороны права и закона. Долж­ник (debitor) — «тот, у кого можно истребовать деньги против его воли». Долженствование по обязательству, в этом классическом определении, не­сколько опримитивлено (хотя исполнение обязательства и должно пред­полагать денежный эквивалент), но главная характеристика должника в обязательстве выражена однозначно: истребование против его воли. Дол­женствование по обязательству есть принудительное, подразумевающее при неисполнении (впрочем, как и при исполнении) причинение долж­нику ущерба — материального или личного в зависимости от того пери­ода римского права, к которому относится возникновение обязательства.

В зависимости от личного качества должника или кредитора могут быть разные варианты их правовых требований друг к другу по одно­му и тому же обязательству, что, однако, никак не влияет на содержание самого обязательства. Кредитор может быть единым физическим или юри­дическим лицом — должников может быть несколько (как правило, в этом редком для римского права виде обязательств присутствует государство в качестве кредитора, либо это ситуация, образующаяся при переходе к нескольким наследникам единого и цельного долга наследодателя). Может быть ситуация, когда кредиторов несколько, а должник один; в большинстве случаев это отношения в рамках совместной собственности, или condominium; та же ситуация с наследопреемством долга и др. (Не путать с ситуацией, когда одно лицо-должник заключает или иначе оформляет однотипные обязательства — скажем, берет деньги взаймы — одновре­менно у нескольких разных лиц-кредиторов: здесь идет речь о наличии нескольких обязательств у одного и того же лица.) Наконец, в обязательстве может присутствовать несколько кредиторов и несколько должни­ков одновременно, причем в свою очередь и кредиторы, и должники мо­гут подразумевать наличие между ними главных и добавочных лиц, но, в конце концов, все сводится к наличию и взаимной ответственности двух. В конце классической эпохи установился принцип, согласно которому исполнение обязательства в целом хотя бы одним из должников в пользу хотя бы одного из кредиторов погашало обязательство полностью и в от­ношении всех других лиц.

В зависимости от характера ответственности сторон в обязательстве обязательства могли быть долевыми, когда ответственность несли должники пропорционально количеству их, в равных частях в рамках об­щего размера долга, и солидарными, когда один из должников, предпола­галось, несет ответственность за всех других полностью в сумме обязательства или в специально установленной доле, не имеющей отношения к общему количеству должников в обязательстве. И долевые, и солидарные обязательства могли равным образом быть активными и пассивными: т.е. касаться не только должников, но и кредиторов, хотя первая ситуация в ее жизненном проявлении была несравнимо более важной.

В свою очередь, стороны в обязательстве не представляют нечто ни в коем случае не изменяемое. С самого раннего периода своей истории римское право допускало возможность замены лиц в обязательстве, или перенос обязательств на других лиц (в абстрактном выражении обязатель­ство сохранялось в связи между кредитором и должником, характер ответ­ственности которых предопределялся первичным соглашением, но в жиз­ни произошла перемена индивидов, воплощающих эти стороны с точки зрения права). Замена лиц в обязательстве могла происходить двояким пу­тем: 1) в силу требований права, 2) по воле сторон в обязательстве.

В силу требований права обязательства могли переходить по на­следству. Принятие наследства в силу универсальности его содержания (см. § VI.3.1) передавало наследнику наряду с чисто материальным содержанием наследства (имуществом) и обязанности наследодателя как кредитора и как должника. Однако не все обязательства могли перехо­дить по наследству: не передавались требования личного характера, воз­никшие вследствие обиды и сходных правонарушений, не переходили обя­занности по алиментным выплатам. Обязательство, кроме того, «не может начинаться с наследника», т.е. не может перейти по наследству обязатель­ство, не оформленное в отношении наследодателя или оформленное им только в отношении своего наследника, не имеющее притом правоустановленной формы — специальных наследственных прав. Переход обяза­тельств по наследству не зависел от специальной воли наследника в от­ношении их, поэтому этот вид перехода считался общеправовым.

По воле сторон обязательства могли переходить двояким путем: или по обоюдному согласию кредитора и должника, или по односторон­нему действию.

Переход обязательства по обоюдному согласию квалифицировал­ся как. обновление обязательства (novatio). Обновление происходило или по воле сторон исключительно, или по требованию закона, когда по тем или другим условиям нужно было сменить лицо, выступающее в каче­стве стороны, или как-то иначе обновить содержание обязанности. Нова­ция должна была обязательно подразумевать что-то новое, сравнительно с содержанием прежнего обязательства: другое место, другой срок, до­бавление или отмену оговорки исполнения, другое лицо.

Переход обязательства по одностороннему действию имел специ­ально регулируемый вид уступки обязательства (cessio). Кредитор мог уступить (продать) свое право требования по конкретному обязательству неличного содержания (т.е. нельзя было уступать свое право на возмеще­ние за личную обиду, за причиненное увечие, на выплату тебе алиментов) другому полноправному лицу. Уступка осуществлялась обычным формаль­ным порядком или по суду. Должник извещался об уступке требования, тем самым освобождался от обязательства перед первым кредитором; его со­гласие или несогласие на это роли не играло, и отныне предусмотренные обязательством действия он должен был выполнять в отношении другого кредитора. Первый кредитор (цедент) нес ответственность только за юри­дическую действительность передаваемого права, но не за его фактичес­кую осуществимость (например, если уступлено право требования денеж­ной выплаты по долгу, то невозможность должника выполнить требуемое в натуре не возлагает на цедента обязанности возместить разницу). Мог уступить свое право по обязательству и должник, но замена должника должна была происходить почти во всех случаях с согласия кредитора (поскольку обязательство могло быть уступлено тому, кто не имел фактической возможности его исполнить, сняв тем самым ответственность с первого недобросовестного должника). Уступка обязательств имуществен­ного характера обставлялась некоторыми дополнительными условиями: так, нельзя было уступать обязательства в отношении высоких должнос­тных лиц, нельзя было требовать выплаты по уступленному обязательству свыше того, что реально заплатил покупатель (а не того, что вообще пре­дусмотрено по содержанию обязательств), и др.

(VIII.1.3) Прекращение обязательств.

Содержание обязатель­ства и вытекающие из него взаимные требования кредитора и должника предполагали временную конечность: обязательство не могло быть вооб­ще постоянной обязанностью, обязательство не могло не предполагать своего прекращения при определенных условиях. В этом, как отмечалось, одно из существенных отличий обязательственного от вещного права. Обязательства могли прекратиться сами собой, но могли быть и исполне­ны; и то, и другое исключало возможность продолжения взаимных требований кредитора и должника по этому обязательству, собственно с этих моментов они прекращали выступать по отношению друг к другу как кредитор и должник. Обобщающих терминов и обобщающей конструк­ции «прекращения», «исполнения» и т.п. обязательств римская юриспру­денция не выработала, основываясь только на отпадении оснований для отдельных требований из обязательств.

Обязательства прекращались — т.е. утрачивали свою силу тре­бования как кредитора, так и должника, хотя бы прекращение последовало действиями с одной стороны — по следующим основаниям: а) смертью лиц, участвовавших в обязательстве — как физической, так и юридической; если обязательство носило личный характер, то этим оно прекращалось безусловно, если имущественный — то прекращалось, если обязан­ности кредитора и должника не переходили по наследству; б) доброволь­ным соглашением двух сторон — кредитора и должника — об отсутствии на дальнейшее между ними взаимных прав и обязанностей (contractus consensus); причем соглашение это могло быть достигнуто строго теми же лицами, что заключили обязательство, если оно не было уступлено в порядке цессии: нельзя было согласиться о прекращении обязательств в пользу третьих лиц; в) прощением со стороны кредитора, который тем са­мым как бы отказывался предполагаемых требований; г) давностью не­востребования исполнения, которая в любом случае не была долее об­щей исковой давности, отсчитываемой с момента, предусмотренного в обязательстве.

Обязательства погашались исполнением (или платежом). Не вся­кое вообще исполнение могло погасить обязательство: исполнение долж­но было быть осуществлено тем и же лицами, которые выступали в обя­зательстве в качестве кредитора и должника, в срок, который был предусмотрен в обязательстве или какой законом устанавливался для исполнения обязательств соответствующего рода, соответственно содер­жанию изначального обязательства (т.е. не считалась исполнением, на­пример, выплата суммы долга кому-то еще, кроме кредитора, спустя год после требуемого срока или выплата долга не деньгами, а собачьими костями, пусть предполагаемой равной ценности). Специальным требованием римского классического права к исполнению обязательств было соблюдение формы, или процедуры. «Заключение и расторжение сделки должно иметь одну и ту же форму». Если обязательство возни­кало вследствие манципации (особой процедуры отчуждения вещи — фактической или символической), то и исполнение должно было про­исходить в тех же формах: пять свидетелей, весовщик, произнесение торжественных слов и т.п. Если обязательство возникало вследствие специальной процедуры nexum (под условием самозаклада), то и испол­нение должно было сопровождаться той же символической процедурой и как бы снимать с должника все ранее предполагавшиеся следствия. Таким образом, римское право сформировало одно из существенней­ших требований обязательственного права, заключавшееся в том, что простой платеж недостаточен для полного погашения обязательства: он должен сопровождаться точными формализованными актами. С распро­странением права «доброй совести» погашение обязательств могло быть признано и с исполнением в виде неформального платежа (solutio), но должны были теперь представляться юридические гарантии исполнения. Для обязательств, заключенных в письменной форме, исполнение обяза­тельно должно сопровождаться письменной же распиской о получении платежа; для обязательств, заключенных в другой форме, устных и т.п., можно прибегнуть к расписке, но можно было представить 5 свидете­лей исполнения.

Обязательства могли погашаться зачетом (compensatio) как слу­чайной формой погашения (поскольку в отличие от исполнения зачет не был обязательным сопровождением обязательства между двумя лицами). Зачет обязательств наступал либо ipso facto, либо по соглашению сторон, либо по исковым требованиям в суде при наличии встречных требований кредитора и должника друг к другу. Абстрактный вид зачета наступал в ситуации, когда кредитор и должник сливались в одном лице (наследо­вал чье-то имущество, а вместе с ним и обязательство вернуть вещь са­мому себе). В других случаях зачет обязательств предполагал неформаль­ную сделку или решение суда, но не все обязательства вообще подлежали. зачету в любом случае: зачету подлежали обязательства встречные, одного и того же вида, ясные, однородные, зрелые (т.е. с уже наступившим сроком исполнения), действительные. (Так, нельзя было взаимно зачесть обязательство должника вернуть долг кредитору и обязательство того построить для первого дом, взаимно зачесть требование возместить обиду и выполнить какую-то работу и т.п.).

Если обязательство не прекращалось, не было исполнено и не было условий для зачета его с другим, то наступал факт неисполнения обязатель­ства, предусматривавший специальную ответственность должника.

Неисполнение обязательства прежде всего — в жизненной ре­альности — приобретало характер просрочки (mоrа). При долгах с нео­пределенным сроком уплаты обязательство предполагает напоминание об обязанности его исполнить, при долгах срочных необходимость в напоминании отпадает, так как само окончание срока говорит об обязанности должника: dies interpellat pro homine. Обязательства, возникшие в силу правонарушения, предполагают должника (причинителя вреда) всегда просрочившим: вор, в частности, пребывает в просрочке с момента кражи. Просрочка исполнения усиливает ответственность должника, который должен впредь отвечать не только соответственно прямому содержа­нию обязательства, но и обязывался к возмещению неполученных доходов кредитора, на него возлагался случайный риск гибели вещи, ответствен­ность за возможные убытки и т.п.

Может быть ситуация и с просрочкой исполнения со стороны кредитора, когда должник прямым и недвусмысленным образом выра­зил готовность выполнить обязательство (например, вернуть долг), но кредитор — по тем или другим обстоятельствам (отсутствие, болезнь, злонамеренность) — отказывается или не способен принять исполне­ние. Просрочка кредитора снижает вину должника в ряде специальных договоров, но не освобождает вообще от исполнения обязательства; кре­дитор не вправе усугублять вину должника еще и ответственностью за просрочку.

Просрочка отпадает с прекращением обязательства вообще. Кро­ме того, может быть общегосударственная отсрочка платежей (moratorium) по причине тех или иных общественных интересов или обстоятельств внешних — на срок не свыше 5 лет. Мораторий предоставлялся или кон­кретным должникам, или по какому-то единому виду обязательств реше­нием верховной власти или совместным объявлением кредиторов.

Неисполнение обязательств может наступить и вследствие пря­мого отказа от исполнения его без признанных законообоснованными причин. Как в случае просрочки, отказ от исполнения ставит вопрос о принудительной ответственности по обязательству.

Ответственность по обязательствам в римском праве предпо­лагалась двоякой: личной в древнейший период классической эпохи и материально-имущественной на протяжении остальной истории разви­тия. Личная ответственность по обязательствам вытекала либо из подра­зумеваемой гарантии долгового обязательства личностью должника, либо из специальной процедуры самозаклада (nexum), т.е. смыслом обязатель­ства была отдача себя в зависимость ввиду имущественных выгод. С законом Петелия (326 г. до н.э.) долговая кабала для римских граждан была отменена, но и в дальнейшем элементы гарантии обязательства возмож­ностью применения личного принуждения к должнику по времени воз­рождались. Имущественная ответственность могла охватывать все иму­щество должника, принадлежавшее ему лично; отделенное или обособ­ленное имущество членов семьи не подпадало под долговое исполнение. Неурегулированным римским правом оставался и вопрос о судьбе обяза­тельств, находящихся в имуществе неисполняющего или просрочившего обязательство должника.

Ответственность по обязательствам предполагалась в объеме, предусмотренном содержанием обязанности. Возможно было увеличение или уменьшение этого объема в зависимости от мотива неисполнения: злонамеренность неисполнения влекла дополнительные санкции, кото­рые ввиду невозможности выяснить для неденежных обязательств непо­лученные доходы или упущенную выгоду, по сути, были штрафными; другие оттенки виновности неисполнения могли смягчить эти санкции. Должник в большинстве обязательств освобождался от ответственности за случай, который послужил причиной неисполнения.

Единственным не чисто правовым способом обеспечения обяза­тельств признавался залог (см. § VII.2.3) — специфическое вещное пра­во, передаваемое должником кредитору в отношении своих вещей: «В собственном смысле мы называем залогом то, что переходит к кредито­ру, при ипотеке же к кредитору не переходит владение». Позднее помимо залога вещей установился и залог обязательств как способ гарантии дру­гих обязательств (получение, например, нового займа гарантировалось передачей в залог долговой расписки от другого должника). В случае не­исполнения обязательства без особых судебно-правовых процедур кре­дитор имел право погасить обязательство за счет стоимости предоставленной ему вещи либо получением полного права собственности на вещь как бы погашал предшествующее обязательство.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.006 сек.)