Предмет доказывания

Как правильно отмечает В. К. Пучинский, автор фундамен­тальных работ по гражданскому процессу США и Великобри­тании, американские юристы не исследуют предмет доказыва­ния как самостоятельную проблему¹. Но именно предмет доказывания обусловливает относимость доказательств, а как уже говорилось, относимость — это сердце доказательственного права.

В состязательном процессе предмет доказывания по кон­кретному делу определяется спорящими сторонами. Отсюда предмет доказывания для истца — факты, которые он должен доказать для выигрыша, для ответчика — факты, которые он должен доказать для своей защиты. В совокупности же эти факты и составляют предмет доказывания.

Источниками определения предмета доказывания по граж­данским делам считаются нормы материального права и состя­зательные бумаги². Чаще всего предмет доказывания состоит из совокупности фактов, подлежащих доказыванию. Но иногда он может быть сведен к одному из них. Например, в деле по иску о возмещении вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, ответчик не отрицает своей не­брежности в управлении транспортным средством, не отрицает саму аварию. Спор сводится лишь к определению суммы, подлежащей возмещению. Следовательно, именно это обстоя­тельство и будет подлежать доказыванию при рассмотрении дела по существу.

Как видим, понимание предмета доказывания в американ­ском праве сродни российскому, где также на основе норм материального права и оснований иска определяется предмет доказывания. Но отличия, и существенные, между ними есть.

Во-первых, в российском процессе состязательность сторон, потеснив активность суда, не влияет на определение предмета доказывания. Вопрос о предмете доказывания решает суд. Согласно ст. 50 ГПК суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, ставит их на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Во-вторых, в российском процессе отсутствует обмен состя­зательными бумагами, не предполагается его введение и в про­екте нового ГПК. По этой причине ответчик из искового заяв­ления знает, что будет в суде доказывать истец, а истец может лишь догадываться о возражениях ответчика. Нелепым выгля-

¹ Пучинский В. К. Гражданский процесс США. М., 1979. С. 95.

² Cross R., WilkinsN. Op. cit. P. 13.

дит положение ст. 142 ГПК, по которому судья при подготовке дела к судебному разбирательству «опрашивает истца по суще­ству заявленных им требований, выясняет у него возможные со стороны ответчика возражения». Абсолютно несерьезный под­ход, способствующий и неполной подготовке дела, и формиро­ванию у суда предвзятого отношения к одной из сторон. Ведь «возможные возражения ответчика» могут быть поданы истцом так, как выгодно ему.

Вместе с тем было бы ошибочным полагать, что в англо-аме­риканском процессе суд никак не задействован в решении вопроса о предмете доказывания. Именно суд решает вопрос об относимости доказательств, а значит, о том, входит или нет то или иное обстоятельство в предмет доказывания. Так, судья снимает вопрос стороны об обстоятельствах, не относящихся к предмету доказывания. Однако вопрос будет снят лишь при наличии отвода, заявленного противоположной стороной.

В предмете доказывания могут быть выделены основные и сопутствующие факты в зависимости от их доказательственной роли. Основные факты указываются в состязательных бумагах сторон (в исковом заявлении и в ответе на него). В суде могут исследоваться и сопутствующие факты, часто имеющие косвен­ное отношение к спору. Так, в главе об относимости и допус­тимости доказательств говорилось практически о предмете до­казывания. И среди доказательств упоминались повторяющиеся события, доказательства характера, доказательства предоставле­ния, предложения, обещания оплаты медицинских, больничных или подобных расходов и т.д. Чаще всего они лишь косвенно относятся к спору и могут рассматриваться как сопутствующие доказательства. Более того, они, как правило, допустимы для определенных целей доказывания. Однако природа спора может превратить сопутствующий факт в основной. Так, доказательства характера приобретают важное значение в делах о защите чести и достоинства и пр.

В американском и английском праве существуют факты, входящие в предмет доказывания, но не подлежащие доказыва­нию. Суд способен толковать в качестве установленных факты, которые не были доказаны, если это касается:

1) осведомленности суда (judicial notice);

2) формального признания (formai admissions);

3) презумпции¹;

4) преюдициальности фактов.

Осведомленность суда. Федеральные правила о доказатель­ствах США регламентируют только осведомленность суда о «су­дебных» фактах (judicial notice of «adjudicative» facts). Суд

См. подробнее § 6 гл. 2. настоящей работы.

7*

принимает к сведению факт, который должен быть достаточно бесспорен: 1) в целом известен на территории действия суда или 2) может быть верно и легко определен при обращении к источникам, чья точность не вызывает сомнений. Так, никто не потребует от стороны определить, что такое стол, кресло и пр., ибо всем понятно, о чем идет речь. Нет необходимости приво­дить доказательства в подтверждение даты Рождества и пр. В подобных случаях действует предположение, что эти факты известны всем, исходя из развития общества и современной культуры.

Несколько иной подход к фактам, о которых судья знает из своего опыта. Например, в деле об автомобильной аварии, где необходимо установить факт небрежного управления автомоби­лем, судья решает вопрос об относимости факта усталости водителя к его плохому управлению автомобилем. Здесь он исходит из собственного опыта и знания о том, что усталость влияет на управление машиной.

Решение об осведомленности суда о каком-то факте может быть принято по инициативе как самого суда, так и любой из сторон. Противоположная сторона вправе оспорить его. Данное решение суд может принять на любой стадии процесса. Но если суд считает себя осведомленным об этом факте, он информиру­ет присяжных о признании этого факта установленным судом.

В английском праве также различаются факты общих зна­ний и факты персональных знаний суда. Если возникают вопросы, связанные с познаниями в области искусства или науки, суд может получить помощь эксперта, но часто он использует собственный опыт как заменитель доказательств. Нет смысла устанавливать факт, что январь состоит из 31 дня и т. д. Но если есть лишь вероятность того, что какое-то собы­тие имело место, то без доказательств обойтись нельзя. Осве­домленность о факте признается, если никто не возражает про­тив этого.

Иногда судья встает перед дилеммой: общеизвестный факт может быть не известен кому-то, в частности самому судье, например, дата какого-то исторического события. В этом слу­чае судья предпринимает шаги по уточнению даты, заслу­шав эксперта или ознакомившись с соответствующей литерату­рой, и пр¹.

Личные знания, опыт судьи играют немаловажную роль в ре­шении вопроса о необходимости доказывания тех или иных фактов. Состязательность процесса, как того и следовало ожи­дать, не могла не предоставить сторонам права ходатайствовать о доказывании обстоятельств, которые им не известны.

Elliott, Phipson. Manual of thé law of Evidence. 12ed. L., 1987. P. 29-34.

Формальное признание. В английском праве формальные признания могут быть сделаны различным образом. Часто признание осуществляется при обмене состязательными бума­гами. Так, ответчик может не оспаривать факт заключения договора или причинения вреда и т. п. В связи с этим от истца не требуется приводить доказательства в подтверждение фак­тов, признанных ответчиком. Сторона вправе с разрешения суда или судьи вручить до слушания дела другой стороне письмен­ный вопросник. Ответ должен быть дан в форме аффидевита¹. Ответы, содержащиеся в аффидевите, могут быть использованы против стороны во время рассмотрения дела. Признание может быть сделано даже в письмах, составленных солиситорами или барристерами в рамках их полномочий действовать от имени клиента. В суде как сторона, так и ее солиситор, барристер могут признать факты и тем самым устраниться от представле­ния соответствующих доказательств.

В американском процессе существует специальный способ раскрытия доказательств — требование о признании².

Признание (досудебное и судебное) наличествует и в рос­сийском гражданском процессе. Однако отсутствие обмена состязательными бумагами приводит к пустой трате времени, ибо истец, не зная позиции ответчика, вынужден собирать доказательства. Кроме того, судья, принимая исковое заявле­ние, проверяет наличие так называемых необходимых доказа­тельств, которые должны быть приложены к исковому заявле­нию. В Англии и Америке обмен состязательными бумагами стороны осуществляют с помощью адвокатов, решающих, о ка­ких доказательствах следует упоминать.

В состязательном процессе все спорные, неясные вопросы о признании фактов могут быть урегулированы представителя­ми сторон. В российском процессе, пока участие представите­лей по гражданским делам не стало повсеместным, вряд ли есть смысл оставлять сторону незащищенной от произвола противо­положной стороны.

Преюдициальные факты, или эффект предыдущего судебно­го решения. Интересно, что в американском праве этот вопрос регулируется не нормами доказательственного права, а прави­лами о процедуре. Здесь уместно вспомнить Вигморе, который полагает, что существуют принципы доказывания как логичес­кие основы, с помощью которых выносится решение, и судеб-

¹ Аффидевит составляется стороной под присягой и заверяется солисито
ром, что похоже на российское обеспечение доказательств нотариусом до
возбуждения дела в суде.

² См. подробнее § 9 гл. 2.

ные правила, устанавливающие порядок использования и до­пустимости доказательств¹.

Очевидно, по той причине, что эффект предыдущего судеб­ного решения установлен законодателем и прецедентом и не подчиняется логическим правилам, он регламентируется прави­лами судопроизводства. В российской литературе английские юридические термины res judicata и collatéral estoppel иногда отождествляются. Названные термины отражают эффект судеб­ного решения, но есть нюансы, не позволяющие поставить между ними знак равенства.

В большинстве штатов действует четыре условия для ис­пользования res judicata: 1) решение должно быть окончатель­ным; 2) решение должно быть вынесено по существу; 3) тре­бование в первом и втором иске должно быть тем же самым; 4) в первом и втором процессе стороны должны быть теми же самыми².

Res judicata включает в себя 1) предотвращение иска (claim preclusion) и 2) предотвращение вопроса (issue preclusion).

Предотвращение иска означает, что истец вправе лишь один раз предъявить иск, вытекающий из одних и тех же действий или происшествий. Например, предъявлен иск о возмещении вреда, причиненного вследствие дорожно-транспортного происшест­вия, где истец настаивает на небрежных действиях ответчика. После вынесения решения по этому делу тот же истец не вправе предъявить иск к тому же ответчику в связи с тем же проис­шествием, даже если на этот раз он ссылается не на небреж­ность, а на правило об ответственности без вины.

Res judicata действует и против ответчика. Так, существует правило обязательного встречного иска, незаявление которого препятствует самостоятельной подаче иска.

Предотвращение вопроса означает, что если какой-то вопрос уже рассматривался в суде (о признании патента недействи­тельным и пр.) и по нему вынесено судебное решение, то в по­следующих процессах этот вопрос не подлежит установлению³. Это вид преюдициальности судебного решения.

Collatéral estoppel не препятствует подаче иска, если в споре между теми же сторонами какой-то вопрос не был разрешен в первом процессе. Здесь речь идет о преюдиции. Collatéral estoppel применяется при соблюдении таких условий: 1) пред-

¹ Anderson T., Twining W. Op. cit. P. 47.

² GlannonJ. W. Civil procédure. Examples and Explanations. 2-nd éd. Boston;
Toronto; London, 1992. P. 353. О различии терминов res judicata и collatéral
estoppel см. также: Wright С. A. Law of Fédéral Courts. 4-th éd. St. Paul, 1994.
P. 722-723.

³ Bumham W. Op. cit. P. 255-256.

мет спора в первом и втором процессе должен быть одним и тем же; 2) эти вопросы уже были предметом судебного раз­бирательства; 3) даже если вопросы были предметом предыду­щего судебного рассмотрения, collatéral estoppel не будет пре­пятствовать новому разбирательству до тех пор; пока требова­ние не будет разрешено в настоящем процессе; 4) collatéral estoppel не будет применяться, если решение по требованию в предыдущем процессе не было необходимым в судебном по-, становлении.

Последний пункт следует разъяснить, ибо он вызывает проблемы и в американской правоприменительной практике. Предположим, что суд в деле о нарушении авторских прав постановил, что ответчик нарушил договор и причинил вред истцу. Каждое требование было рассмотрено и разрешено судом. Но Restatement of judgements 1982 г. будет отрицать преюдициальный эффект этого решения для другого решения до тех пор, пока нельзя будет сказать, какое решение было необходимым для определения мнения суда¹. Collatéral estoppel означает преюдициальность предыдущего решения суда для но­вого процесса. Согласно этому правилу сторона не может дока­зывать какой-либо факт, который уже был доказан в предыду­щем процессе.

Говоря о преюдиции, нельзя не остановиться на так назы­ваемой «невзаимной преюдиции» (nonmutual collatéral estop­pel). Невзаимная преюдиция предусматривает возможность для новой стороны использовать преюдицию в отношении проиг­равшего лица, чей спор суд разрешил в предыдущем процессе. К примеру, суд вынес решение в пользу ответчика-нанимателя, так как условия аренды были неисполнимыми. В новом процес­се тот же самый наймодатель предъявляет иск к другому нанимателю, который подписал точно такой же договор аренды. Согласно невзаимной преюдиции новый ответчик-наниматель может не дать истцу-наймодателю доказать, что условия дого­вора исполнимы, так как предыдущий процесс был проигран по этому же основанию². По общему же правилу преюдиция — правило взаимное, т. е. распространяющееся на те же стороны, которые участвовали в предыдущем процессе.

В английском праве также существует преюдиция. Развитию данного института способствовали многие прецеденты. Допус­тимость преюдиции решений суда взаимосвязана с общими правилами о показаниях с чужих слов. Например, решение суда как доказательство правдивости его содержания недопустимо по отношению к новым лицам, так как это не что иное, как

¹ GlannonJ. W. Op. cit. P. 384.

² Ibid. P. 397-398.

показание с чужих слов. Да и само решение — это мнение суда и поэтому к новому делу неотносимо. Такой вывод примени­тельно к использованию решения суда для других процессов имеет место, когда стремятся показать правдивость содержания решения. Но возможно использовать предыдущее решение, чтобы доказать, что оно есть и такие факты установлены.

Преюдиция применяется в случае, если стороны в предыду­щем процессе являются сторонами в настоящем процессе или если стороны в настоящем процессе имели близкое отношение к сторонам в предыдущем процессе (например, наследник и его наследодатель или наследодатель и душеприказчик)¹.

Применительно к гражданским делам Закон о доказательст­вах по гражданским делам 1968 г. оговаривает преюдициальное значение решений о предыдущих осуждениях за преступления для гражданских процессов. Так, правило 11 (1) говорит, что в любом гражданском судопроизводстве факт, что какое-то лицо было осуждено за совершение преступления, должен приниматься в качестве доказательства в целях подтверждения, если это относится к какому-либо факту в данном процессе, что лицо совершило данное преступление. Преюдициальность факта супружеской измены и признания отцовства устанавли­вается правилом 12 (1а,б) названного Закона: в любом граждан­ском судопроизводстве факт, что лицо признано виновным в супружеской измене в процессе по поводу брачных отношений, и факт, что лицо признано отцом ребенка в деле об установле­нии отцовства, должны допускаться в качестве доказательства для подтверждения, если это имеет отношение к каким-либо фактам в данном гражданском процессе, что оно (лицо) совер­шило супружескую измену, к которой факт имеет отношение, или, в зависимости от обстоятельств, является (являлось) отцом этого ребенка.

Как видим, преюдиция существует и в американском, и в анг­лийском процессе и так же, как и в российском праве, имеет свои субъективные и объективные границы. Основной отличи­тельной чертой преюдициальное™ в состязательном и россий­ском процессе выступает правовой источник ее закрепления. Если в российском праве таким источником является законо­дательство, то в Англии и США — это в большей части судебный прецедент.

Bojczuk W. Op. cit. P. 317-325.

£5. Бремя доказывания. Правовые презумпции

Бремя доказывания в американском и английском праве определяется по-разному. Одной из основных причин различий в подходе к решению названной проблемы является наличие суда присяжных при рассмотрении гражданских дел в США.

Американский подход к бремени доказывания по граждан­ским делам. В Америке бремя доказывания подразделяется на бремя представления доказательств и бремя убеждения. Если стороны в деле не спорят о фактах, но не согласны с тем, какое право подлежит применению, то представления доказательств не требуется. Спор может быть разрешен судьей на основе представления письменных утверждений сторон (briefs) и вы­ступлений адвокатов (arguments). Вопрос о бремени доказыва­ния возникает тогда, когда стороны спорят о фактах, и в зави­симости от разрешения фактологической основы дела будет зависеть, какое право следует применить.

Бремя представления доказательств отличается от бремени убеждения. Бремя убеждения приобретает значимость лишь тогда, когда выполнено бремя представления доказательств. Бремя убеждения рассчитано на присяжных. Хронологически сначала решается вопрос о бремени представления доказательств.

Право требует от стороны, подающий иск в суд, не только сформулировать свои требования, но и продемонстрировать фактологическую основу дела. Судья должен определить, какая сторона несет бремя представления доказательств. Так же, как и в российском праве, источником определения бремени пред­ставления доказательств являются материальное право и осо­бенности конкретного иска.

Законодательство штатов по-разному решает вопрос об оп­ределении бремени представления доказательств. Например, в деле о небрежных действиях (négligence action) в одних штатах истец обязан привести доказательства, подтверждающие вину (небрежность) ответчика. В свою очередь ответчик дока­зывает неосторожность истца, если требуется возмещение при­чиненного вреда. В других штатах от истца требуется доказать как вину ответчика, так и наличие собственного осторожного поведения¹.

Как утверждает М. Мартин, в Америке с XVIII в. действует система, по которой если доказательство таково, что ни один разумный присяжный не ошибется, признав утверждение факта как истину, то данное утверждение должно быть признано прав­дивым и рассмотрено в качестве основы при разрешении спора. По этой причине судья для каждого оспариваемого утвержде-

См. например: Lempert R. О., SaltzburS.A. Op. cit. P. 794.

ния определяет: 1) какая сторона проиграет, если доказательст­во не представлено в количестве и качестве, достаточных для разрешения вопроса о признании утверждения правдивым; 2) какая сторона проиграет, если доказательство не пpeдcтaвлeⁱ но и присяжные не смогут определить, является ли утвержде­ние правдой или нет. Иными словами, судья решает вопрос, какая сторона должна нести риск проигрыша в представлении доказательств, достаточных для того, чтобы присяжные могли прийти к решению, какая сторона должна нести риск проигры­ша в деле убеждения присяжных вынести именно такое реше­ние. Первое обычно называется бременем представления дока­зательств, второе — бременем убеждения. Судья определяет, выполнила ли сторона бремя представления доказательств. И если, по мнению судьи, это бремя выполнено, присяжные ре­шают, достаточно ли представленных доказательств, чтобы убе­дить их в том, что предполагаемый факт скорее всего имел место в действительности¹.

Сторона, на которую возложено бремя представления дока­зательств, проиграет, если не представит доказательства о фак­тах. Когда сторона, несущая бремя представления доказательств, не выполняет свои обязанности, противоположная сторона вправе ожидать решения в свою пользу. Бремя убеждения, которое иногда называют риском неубедительности, действует иначе. Сторона, несущая бремя убеждения, проиграет, если не сможет убедить судью и присяжных, что утверждаемое ею обосновывается наличием более веских доказательств².

После окончания исследования доказательств и заслушива­ния заключительных речей представителей сторон судья ин­структирует присяжных. Такой инструктаж касается и бремени убеждения. Судья обычно разъясняет, что сторона, несущая бремя убеждения, должна доказать существование факта с по­мощью убедительных доказательств, причем здесь на первом плане находится не количество представленных доказательств, а их убедительная сила. Присяжным разъясняется, что если сторона не выполнила возложенное на нее бремя убеждения, то дело должно быть разрешено против интересов этой стороны.

При решении вопроса, выполнила ли сторона обязанность по бремени убеждения, присяжные должны быть уверены в су­ществовании тех или иных фактов. Колебание в решении во­проса о правдивости утверждения стороны равносильно убеж­дению в ложности факта. Например, в деле Winans v. Attorney-General (1904) необходимо было решить вопрос о перемене истцом места жительства (имел ли место переезд истца из США в Англию). Мнения судей разделились: один был убеж-

Martin M. M. Op. cit. P. 27. Best A. Op. cit. P. 202-203.

ден в том, что переезд имел место, другой полагал, что переезда не было, третий колебался. Поэтому суд был вынужден при­знать, что истец не изменял своего места жительства.

В большинстве дел сторона, утверждающая наличие факта, одновременно несет бремя представления доказательств и бремя убеждения присяжных в существовании факта. Вернемся к делу о небрежных действиях: истец утверждает небрежность в поведении ответчика, представляет доказательства этой небреж­ности (в силу бремени представления доказательств) и несет бремя убеждения присяжных в существовании факта¹.

В основе распределения бремени доказывания лежит не только материальное право, но и правила относимости и допустимости доказательств. Кроме того, как утверждают американские юрис­ты, бремя доказывания определяется усмотрением справедли­вости, удобства и политики². В нашем понимании приведенный тезис свидетельствует о роли судебного усмотрения в распреде­лении бремени доказывания.

Английское представление о бремени доказывания по граж­данским делам. В английской литературе бремя доказывания и бремя представления доказательств разграничиваются. Пер­вое зависит от материального права, второе в основном — от сторон, несущих бремя доказывания.

Бремя представления доказательств возникает на ранней стадии и преследует цель представления достаточных доказа­тельств, чтобы судья мог прийти к выводу о необходимости слушания дела. Истец может столкнуться здесь с двумя прегра­дами. Сначала ему нужно представить достаточные доказатель­ства, иначе судья может прекратить производство по делу. Если данную преграду истец миновал, то его поджидает следующая — это уже бремя доказывания: сторона проиграет, если после иссле­дования всех доказательств суд будет сомневаться³. Такое тол­кование бремени доказывания сходно с американским.

Вместе с тем в английской литературе предлагается также различать три бремени: 1) общее бремя (generai burden) — обязанность доказать, чтобы выиграть дело; 2) правовое бремя (legai burden) — обязанность доказать предмет спора; 3) доказа­тельственное бремя (evidential burden) — бремя, определяющее достаточность доказательств, когда суд может решить вопрос, кто же выиграл дело⁴.

Доказательственное бремя фактически не является бременем доказывания, ибо для его выполнения не надо ничего доказы-

¹ McCormic. On Evidence. St. Paul, 1992. P. 568-570.

² Martin M. M. Op. cit. P. 36.

³ Cross R., WilkinsN. Op. cit. P. 27-28.

⁴ Bojczuk W. Op. cit. P. 53.

вать, необходимо лишь «вызвать» доказательства. Доказатель­ственное бремя не может быть перенесено с одной стороны на другую. Правовое бремя — вопрос права, здесь никакие доказа­тельства по спору не предлагаются. В силу того, что данное бремя обеспечивается правом, оно не может быть перераспре­делено между сторонами.

Иногда правовое и доказательственное бремя лежат на разных сторонах, но по общему правилу «тот, кто утверждает, тот и должен доказать». Доказательственное и правовое бремя взаимосвязаны. Иллюстрирует это классический пример — дело Joseph Constantine (1942). На истце лежало правовое бремя по доказыванию факта неприбытия корабля ответчика. Ответчик нес бремя по доказыванию происшедших событий. Затем истец был вынужден доказать вину ответчика в происшествии, имевшем место. Бремя ответчика носило относимый характер, так как сначала истцу надлежало привести доказательства для рассмот­рения дела судом. Ответчику следовало выполнить доказатель­ственное бремя — доказать взрыв на корабле и его последствия, истцу — представить доказательства о причине взрыва.

Так же, как в американском праве, в английском праве при определении бремени доказывания важно решить, кто проигра­ет, если доказательства не будут представлены. Чтобы устано­вить, какая сторона несет риск проигрыша из-за непредставле­ния доказательств, необходимо знать существующие правовые презумпции.

Презумпции. Обычно цель презумпций — облегчить сторонам задачу по представлению доказательств, относящихся к делу, но не имеющих решающего значения. Практически презумпция свидетельствует о том, кто проиграет, если не представит доказательство.

В английском праве можно выделить пять видов презумпций.

Первый вид — убедительные презумпции. Для доказывания факта А суд презюмирует, что факт В действительно существует. Это опровержимые презумпции. Сторона, опровергающая по­добную презумпцию, несет правовое бремя. В качестве примера можно назвать презумпцию здравомыслия. Презюмируется, что все люди здравомыслящие, пока не будет доказано обратное.

Второй вид — доказательственные презумпции. Здесь суд делает заключение, что факт В существует, поскольку доказан факт А. Это тоже опровержимая презумпция. Для опровержения достаточно доказать, что факт В можно считать как существу­ющим, так и несуществующим. Данная презумпция возлагает на сторону доказательственное бремя опровергнуть ее.

Третий вид — неопровержимые правовые презумпции, пред­усмотренные статутами.

Четвертый вид — разрешительные презумпции. Доказывание факта А позволяет суду считать факт В доказанным. Эти презумпции также отражены в статутах.

Пятый вид — презумпции факта, в основе которых лежит по­вседневный опыт. Сказанное означает, что все суды будут делать один и тот же вывод из тех же самых предварительных фактов¹. Пример — презумпция продолжительности жизни. Согласно этой презумпции предполагается, что люди живут разумное время. В деле Chard v. Chard (1956) мужчина женился в 1909г. В последний раз он получил сведения о своей жене в 1917 г., затем в 1933 г. он вновь женился. В связи с этим возник вопрос о законности второй женитьбы. Суд решил, что если в 1917г. первой жене было лишь 28 лет, в 1933г. ей должно быть всего 44 года, а любой человек с хорошим состоянием здоровья, какой и являлась данная женщина, доживает до 44 лет.

Приведем несколько примеров презумпций в английском праве².

Презумпция законности женитьбы. Презюмируется, что це­ремония женитьбы была законной. В деле Piers v. Piers (1848) было постановлено, что презумпция формальной законности возлагает бремя доказывания незаконности на сторону, которая утверждает незаконность, доказывание основного факта церемо­нии возлагается на сторону, которая утверждает законность церемонии.

Презумпция законного рождения. Она имеет сходство с пре­зумпцией, существующей в российском праве. Презюмируется, что ребенок, рожденный или зачатый во время брака, является законнорожденным. Основной факт, который надо доказать, что мать ребенка была замужем во время зачатия или во время рождения ребенка. Отцом ребенка Презюмируется муж данной женщины. Так, по делу Re Overbury (1955) было установлено, что ребенок родился через два месяца после того, как его мать вторично вышла замуж. Первый ее муж умер за шесть месяцев до этого. Суд постановил, что ребенок зачат во время первого брака, следовательно, первый муж — отец ребенка.

Презумпция незаконного рождения. Если мать ребенка не была замужем во время рождения или зачатия ребенка, презю-мируется незаконность его рождения. Здесь возможны две си­туации. Первая: муж и жена могут находиться в браке, но про­живать раздельно. Если есть вероятность, что муж — отец ребенка, несмотря на их раздельное с женой проживание, пре­зумпция незаконного рождения будет опровергнута. Вторая: мать не была замужем во время зачатия и рождения ребенка, но затем вышла замуж. Факт женитьбы не доказывает, что данный мужчина является отцом ребенка. Если невозможно привести доказательства отцовства, то презумпция остается не-опровергнутой.

Bojczuk W. Op. cit. P. 81-82.

Приводятся по книге У. Божука (Bojczuk W. Op. cit. P. 81—82).

Презумпция времени смерти. Если несколько человек умер­ли, например, во время авиакатастрофы и неясно, кто умер первым, то право будет презюмировать их смерть согласно возрасту: сначала старший, затем младший. Это неопровержи­мая презумпция, так как если бы можно было сказать, кто умер первым, презумпция не возникла бы. Основной факт, который должен быть доказан для возникновения презумпции,— невоз­можность сказать, пережил ли один другого.

В США также существуют презумпции, имеющие как сход­ство, так и различие с английскими презумпциями. Например, в большинстве штатов, так же как и в Англии, лицо презюми-руется умершим, если о нем отсутствуют сведения в течение семи лет. На толкование презумпций наложил отпечаток аме­риканский подход к бремени доказывания (как бремени пред­ставления доказательств и бремени убеждения).

Согласно правилу 301 Федеральных правил о доказательст­вах во всех гражданских делах и процессах, если иное не предусмотрено актом Конгресса или данными Правилами, пре­зумпция налагает на сторону, против которой она направлена, бремя представления доказательств с целью опровержения этой презумпции или ее подтверждения, но не перекладывает на эту сторону бремя доказывания в смысле риска неубедительности. Это бремя на протяжении рассмотрения дела остается на той стороне, на которую оно было первоначально возложено.

Во многих штатах презумпции касаются только бремени представления доказательств. Это означает, что заявитель пре-зумции имеет право на вердикт с напутствием судьи по презюми-руемому факту, если: 1) сторона представляет доказательства, достаточные для подтверждения вывода о правдивости основ­ного факта; 2) сторона не представляет доказательства ложнос­ти презюмируемого факта. Это с одной стороны. С другой — если противоположная сторона презумпции представляет какие-то доказательства о существовании презюмируемого факта, это доказательство независимо от того, поверят ли в него присяжные, прекращает действие презумпции по делу. В этом случае присяжные будут решать вопрос о существова­нии факта, который сторона презумпции хотела бы установить, взвешивая его так же, как и любой другой спорный факт. Присяжные взвесят все доказательства по делу для решения вопроса, смогла ли сторона обосновать наличие факта путем «перевеса доказательств».

Как видим, в презумпциях существует два факта: основной и презюмируемый. Когда первый установлен в процессе, суще­ствование второго может быть выведено на основе обычных правил о причине. Иными словами, присяжные могут презюми-ровать существование второго факта, если установлен первый.

В американском праве презумпции связаны с именами ученых, занимающихся доказательственным правом.

ПО

Позиция Тэйера получила название теории «лопающегося пузыря»: когда противник презумпции представляет доказа­тельство, достаточное для подтверждения вывода о правдивос­ти основного факта и противоречащее существованию презюми-руемого факта, «пузырь» презумпции лопается и презумпция исчезает. Согласно этой теории презумпции поддерживают только передачу бремени представления доказательств*.

Точка зрения о передаче бремени убеждения сформулирова­на Морганом, который подчеркивал, что презумпции часто отражают обычный опыт о вероятности связи между основным и презюмируемым фактами. По этой причине Морган считал, что если сторона представила доказательство, достаточное для поддержания вывода о правдивости основного факта, бремя убедительности должно возлагаться на противника презумпции. Однако эта точка зрения не нашла поддержки в действующем законодательстве.

Морган выделяет семь причин введения презумпций. Во-первых, они способны ускорить судебное разбирательство, освобождая сторону от представления доказательств. Во-вто­рых, презумпции необходимы, чтобы обойти процессуальные тупики. В-третьих, некоторые презумпции основаны на преоб­ладании вероятности чего-то. Так, предполагается обычное поведение, и от стороны требуется привести достаточные доказательства обратного. В-четвертых, в некоторых категориях дел существуют сложности в обеспечении законных компетент­ных доказательств. В-пятых, иногда одна сторона обладает специфическими средствами доступа к доказательствам или специфическими знаниями о фактах. Например, презумпция причинения вреда последним перевозчиком означает, что если в поставке груза участвовали несколько перевозчиков, то презюмируется вина последнего из них. В-шестых, некоторые презумпции желательны для общества. В-седьмых, многие, если не все, презумпции поддерживаются двумя или более предше­ствующими².

Презумпции всегда отражают развитие государства, социаль­ные ценности и общепризнанные понятия. По этой причине они разнятся в правовых системах мира. В отличие от амери­канского и английского в российском гражданском процессе все презумпции опровержимые и отражаются в нормах соответ­ствующих отраслей права (ст. 401, 796, 1064, 1079 и др. ГК). Вместе с тем любой судья при оценке доказательств исходит из того, что поведение того или иного лица укладывается в рамки обычного поведения, пока иное не будет доказано, так же как мы презюмируем дееспособность лица, пока противоположное

Цит. по: McCormic. Op. cit. P. 582-586.

Цит. по: LempertR. О., Saltzburg S. A. Op. cit. P. 808-809.

не будет доказано, например, вынесенным судебным решением о признании лица недееспособным.

Некоторые американские и английские презумпции интерес­ны в плане развивающихся отношений собственности в России. В частности, не лишена смысла презумпция продолжительнос­ти жизни, напрямую связанная с наследованием. Именно поэтому презумпции, рожденные в одной правовой системе, на определенных этапах развития общества могут стать актуаль­ными для другой правовой системы.

Поиск по сайту: