Часть 1. Субботний день начался с самого рассвета

Субботний день начался с самого рассвета. По обыкновению Виргилий поднялся раньше, чем того требовали обстоятельства, призывавшие его к поездке в одну из школ, где содержались гладиаторы. Там он по соглашению с владельцем малой арены Акцианом поддерживал свое тело в хорошей физической форме и давал уроки фехтования. В эти выходные дни на большой арене цирка боев с участием гладиаторов не предвиделось, поскольку большинство патрициев отправилось в свои провинции для отдыха от городских дел. Сегодня Акциан, как гостеприимный хозяин, предложил ему отобедать с ним, и они прошествовали в триклиний, обставленный с неким изяществом вовсе не свойственным положению его владельца. Поданные кушанья не отличались разнообразием, но были вкусно приготовлены и вызывали аппетит. Молчаливые рабы с услужливой готовностью, внимательно следили за малейшим волеизъявление хозяина и гостя. Акциан не упустил случая похвастаться своим новым приобретением. Гладиатор Небулиан обошелся ему дорого, но стоил тех денег, которые он выложил за него. На будущей неделе Небулиан должен был впервые участвовать в боях на Большой арене цирка. Ланиста Акциан понимал, что он рискует потерять свои вложения, так как гладиатор давно не выступал в боях такого высокого ранга и приступил к тренировочным схваткам только несколько дней назад. Ранение в амфитеатре Капуи надолго вывело его из строя, видимо, поэтому прежний владелец ланиста Порфирий и уступил его своему приятелю Акциану. Так в легкой беседе и приятной обстановке они провели обеденные часы, после чего Виргилий, не заезжая никуда, вернулся в свой дом, чтобы провести остаток дня в ожидании завтрашнего свидания. После легкого ужина он отправился в свою библиотеку занять себя чтением исторических свитков, коих в его запасниках было изрядное количество, но углубиться в их изучение ему не удалось. Мысленно он возвращался к событиям этой недели, когда не смотря на всю свою занятость, изыскал возможность повидать Минерву в вечернее время…

Ветер с моря доносил запахи выброшенных на берег водорослей и еще чего-то необъяснимо томящего и волнующего. Хотя может, это ему только показалось, поскольку сегодня в душе у него зародилось маленькое, как песчинка, сомнение. Виргилий не мог найти объяснение этому. Ведь до сей поры, он был счастлив от одной только мысли, что любим и желаем ею. Так отчего же вдруг, после этой скоротечной тайной встречи, в нем что-то шевельнулось, как будто маленькие молоточки стучали в голове и не давали сосредоточиться на ее словах. Он снова отчетливо видел настороженность в ее прекрасных голубых глазах и тень неуверенности на лице в тот момент, когда настойчиво повторял свой вопрос о причинах невозможности предстоящей в воскресный день встречи, которая всегда была для них обоих жизненной необходимостью и лекарством от любовного недуга! Конечно, зная ее занятость при дворе и о том положении вещей, которое существовало на сегодняшний день в ее повседневной жизни, следовало бы принять на веру ее объяснения и оставить все, как есть. Но страстное желание видеть ее, слышать ее, любить ее всю от кончиков волос до миниатюрных пальчиков на ножках, делало эти объяснения несущественными и мелкими по сравнению с тем огромным чувством, которое его переполняло каждый раз при виде её. Так что ж все-таки произошло? Ах, вот... Она не смогла сразу отыскать ответ на его вопрос, почему предстоящая встреча невозможна и неожиданно уводила его в сторону от ответа, переключая внимание на предметы сервировки стола в триклинии, на соусы и поданные блюда. Ведь будь причина веской и явной, то ответ не замедлил бы себя ждать. Интонация ее голоса, с которой она все же объяснила причину, будила неуверенность в нем, в истинности приводимых аргументов. Он чувствовал себя не в своей тарелке, терял самообладание, но желание верить ей безоговорочно, как всегда до этого, сдерживало его от дальнейших расспросов. Когда запыхавшийся посыльный доложил ему о том, что его разыскивают домашние, тем самым, положив конец и без того непродолжительной встрече, он торопливо откланялся, проявив при этом элементарную бестактность, даже не пожелав ей доброго здравия и неутомительного пути до её владений. Конечно, несколько позже он отправил короткую записку с извинениями через служанку, которая всегда была у нее на посылках, но сама неловкость недосказанности так и осталась между ними. В ответном послании Минерва благосклонно отнеслась к его поспешному бегству, ибо, по сути, всегда была учтива и мила с ним. Он видел ответное чувство в ее глазах, когда, оставшись наедине и отгородившись от всего окружающего мира, они растворялись друг в друге, соединяясь в той нежности прикосновений и страстных поцелуев, которые длились и длились, казалось, целую вечность, которая была часто, к сожалению, длиною всего лишь несколько часов. И вот сидя здесь, под кронами сикомор, и проживая заново те самые минуты, Виргилий вдруг отчетливо понял, что все его необоснованные сомнения просто глупая выходка его воспаленного воображения, болезненно навеянная желанием быть рядом с ней, любимой и обожаемой им женщиной. К тому же, на следующее утро Минерва дала ему знать, что это воскресенье проведет с ним и снова будет дарить ему неземное наслаждение слушать ее голос, гладить ее руки, смотреть в ее глубокие, как озера глаза, любить ее так страстно и так горячо, как только он и умеет, чувствовать ее, обладать ею и желать быть для нее всем на земле. Да, он любит ее! Это захлестнуло его, заставило вскочить на ноги и помчаться к песчаной косе, омываемой теплыми волнами Адриатического моря. В воскресенье он проснулся на утренней заре и стал собирать нехитрый скарб в походную суму. Его супруга, Элеонора, которая имела надобность в поездке в Рим, неторопливо занималась своим внешним видом. Его слегка раздражала ее медлительность, хотя причин для беспокойства не было. Золоченая повозка стояла готовая к отправке у входа в его жилище. Погода не предвещала быть непредсказуемо плохой, хотя солнца не было и в помине. Наконец, они выехали по проселочной дороге, ведущей к окрестностям Рима. Быстрота, с которой они добрались до нужного места, удивила его. В прошлый раз он опоздал к назначенному сроку и очень корил себя за это, ведь именно его тогдашняя задержка послужила причиной внезапной размолвки между ним и Минервой! Спровадив супругу в место, куда ей требовалось, он стал ждать встречи с той, ради которой мог пожертвовать многим. Минерва была, как всегда пунктуальна, что в очередной раз свидетельствовало об ее хороших манерах и воспитании. Радость от встречи была полной, но они не стали выражать ее прилюдно. Утро хоть и было ранним по меркам выходного дня, однако, граждан бесцельно слоняющихся по улочкам города присутствовало множество. Они зашли в дорожное заведение выпить чего-нибудь горячего, чтобы потом отправиться в облюбованное ими местечко, которое находилось в десятке верст от Рима и привлекало их своей гостеприимной атмосферой и достаточно приемлемыми ценами.
Комнатка была до боли знакомой и когда они вошли внутрь, то не смогли удержаться от нахлынувших чувств. Она приникла к его груди, а он нежно прижал ее голову к себе. Так они простояли, чуть дыша некоторое время до тех пор, пока радость от изобилия времени, которое было даровано им провидением, не отразилась улыбками на их лицах. Затем они расположились на месте и привычно сервировали стол тем, что удалось купить в лавке мелкого торговца. Настало время для задушевной беседы. Однако, чтобы как-то разнообразить их пребывание тут и не сидеть в замкнутом пространстве помещения, он предложил ей пойти развлечься игрой в шары, в которую умел неплохо играть и к которой хотел привлечь ее интерес. Минерва любезно согласилась, и они спустились по переходам полутемной галереи в смежное помещение, где располагалась игровая площадка. Она впервые познакомилась с правилами игры и основами техники. Виргилия поразило ее настойчивое желание научиться играть и вдумчивая сосредоточенность на процессе овладения навыками. Он похвалил ее за начальные успехи и развлек некоторыми трюками, присущими этой замечательной игре. Отведенное на игру время закончилось, и они вернулись в свой тихий и уютный мирок, в котором властвовала любовь и чувственное влечение. Тут она снова поразила его своей страстью. Не дав ему опомниться, она обвила руками его шею, покрыла нежными поцелуями его губы и вызвала в нем неистовое желание овладеть ею тут же, не сходя с места.
Это и произошло! Они путались в одеждах, торопливо помогая друг другу разоблачиться, и когда его бедра оказались на уровне ее чудных голубых глаз, он онемел от ощущения невыносимого блаженства, которое она дарила ему своими губами я трепетным языком. Голова шла кругом, в глазах темнело, а дыхание становилось шумным и прерывистым. Он пронзительно, но очень бережно, проник в неё, откинув ее прекрасную голову, увенчанную короной изумительных волос на подушки. В глубине потемневших от экстаза зрачках, он увидел ее готовность отдаться ему полностью, всецело и безропотно. Это был феерический фонтан чувственности, наслаждения и обладания ими друг другом...

Когда они в очередной раз отдыхали после продолжительных ласк, и лакомилась новым урожаем виноградника, Минерва посетовала на то, что их знакомство не случилось раньше, когда она была более молода, и когда он был более свободен. Они оба отчетливо понимали в тот момент, что созданы друг для друга и что нет такой силы в мире, которая могла бы их разлучить. Время свидания неумолимо приближалось к своей финишной черте и выражение на их лицах становилось чуть более грустным, таким, как тогда, когда им приходилось говорить прощальные слова, расставаясь на целую неделю. Сборы были недолгими потому, что время подгоняло их. Когда они вышли из стен заведения, им под ноги кинулась свора глупых, маленьких щенков непонятной породы, но таких смешных в своей непосредственности и беззащитности, что Минерва не удержалась от умиления и принялась играться с ними. Они же почувствовав ее доброту и ласку, пытались наперебой прыгнуть ей на руки и лизнуть её лицо. Виргилий смотрел на это со стороны и улыбался своей трогательной улыбкой, дивясь ее детской непосредственности!
Они добрались до места расставания без происшествий. Наступила тягостная минута, когда слова становились торопливыми, чуть бессвязными, а к горлу подкатывал комочек готовых вырваться наружу рыданий. Но она справилась со своими эмоциями, а он не показал вида, что готов обнять ее в истошном порыве и не отпускать никогда. Они растворились в многолюдном переходе, скрепив поспешным поцелуем свое обещание увидеться снова, который получился чуть прохладным, но от этого не менее желанным...

Поиск по сайту: