АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Двадцать два

Читайте также:
  1. Беседа двадцать вторая. О зримом образе концерта
  2. Беседа двадцать девятая. Итак, репетиция
  3. Беседа двадцать пятая. О партитуре театрализованного концерта
  4. Беседа двадцать седьмая. Художественно-постановочная группа
  5. Беседа двадцать четвертая. О кино и других технических средствах
  6. Беседа двадцать шестая. Режиссер-организатор
  7. Глава Двадцать Восьмая
  8. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
  9. Глава двадцать восьмая
  10. Глава двадцать восьмая
  11. Глава двадцать восьмая
  12. Глава двадцать восьмая

 

Двадцать минут пятого. Море серое. Как и облака, хотя они чуть-чуть светлее и движутся не так быстро. При взгляде на море у меня кружится голова. Наверно, дело в вечном движении, остановить которое не под силу никому, как бы он этого ни хотел.

 

-Как-то здесь странно, -замечает Зои. –И как я только позволила себя уговорить? Мы сидим на скамейке на набережной. Вокруг практически ни души. Вдали на песке собака лает на волны. Ее хозяин превратился в еле различимую точку на горизонте.

 

-Раньше мы каждое лето приезжали сюда на каникулы, -признаюсь я Зои. –Пока мама не ушла. Пока я не заболела. Мы останавливались в отеле «Скрещенные ключи». Утром мы вставали, завтракали и целый день проводили на пляже. И так каждый день все две недели.

 

-Безумно интересно, -произносит Зои, неуклюже опускается на скамью и зябко кутается в куртку.

 

-Мы даже не обедали в отеле. Папа делал бутерброды, а на сладкое мы покупали мусс. Папа выкладывал его в пластиковые судочки и заливал молоком. За криками чаек и плеском волн так странно было слышать звяканье вилки в судке.

Зои пристально смотрит на меня:

-Ты сегодня забыла принять какое-то важное лекарство?

 

-Нет! –Я хватаю ее за руку, тяну за собой. –Пойдем, я покажу тебе отель, где мы останавливались.

 

Мы идем по набережной. Песок на пляже усеян каракатицами. Они тяжелые и все в рубцах, словно каждый прилив швырял их друг на друга. Я шучу, что было бы здорово собрать их и обменять в зоомагазине на волнистых попугайчиков, но вообще-то зрелище диковатое. Не помню, чтобы, когда я бывала здесь раньше, мы видели что-то подобное.


-Может, такое случается осенью, -предполагает Зои. –Или виновато загрязнение окружающей среды. Планета бьется в агонии и умирает. Считай, тебе повезло, что ты отсюда смотаешься.

 

Потом Зои говорит, что хочет писать, спускается по лестнице на пляж и присаживается на корточки. Я глазам своим не верю. Вокруг никого, но обычно Зои беспокоится, как бы ее кто не увидел. Ее моча вымывает ямку в песке и утекает. Есть что-то первобытное в том, как она рывком поднимается и шагает ко мне.

 

Мы стоим бок о бок и любуемся морем. Оно обрушивается на берег и, белея пеной, отступает.

 

-Зои, я так рада, что ты моя подруга, -признаюсь я и крепко сжимаю ее руку. Мы идем к порту. Я едва не рассказываю Зои про Адама, мотоцикл и о том, что

 

случилось на холме, но мне трудно об этом говорить, да и не хочется. На меня нахлынули воспоминания. Здесь все знакомо: и сувенирная лавка с ведрами, лопатами и стойками открыток, выбеленные стены магазина мороженого и огромный розовый светящийся вафельный рожок на улице. Мне даже удается отыскать дорожку у порта-короткий путь к отелю.

 

-Здесь все изменилось, -делюсь я с Зои. –Раньше все было больше. -Но отель тот?

-Ага.

 

-Отлично. Теперь мы можем вернуться обратно? Я открываю калитку и иду по дорожке.

 

-Хочу спросить, не позволят ли мне взглянуть на комнату, в которой мы останавливались. -О боже! –ворчит Зои и прислоняется к стене, настраиваясь на ожидание.

 

Дверь открывает женщина средних лет. Она полная и добродушная; на ней фартук. Я ее не помню.

-Да?

 

0Ярассказываю ей, что в детстве приезжала сюда каждое лето на две недели; мы снимали семейный номер.

 

-Вы хотите снять комнату? –спрашивает женщина.

Мне это в голову не приходило, но я внезапно понимаю, что безумно этого хочу. -А можно ту же самую?

 

Сзади по тропинке подходит Зои, хватает меня за руку и разворачивает к себе: -Что ты вытворяешь?

 

-Снимаю комнату.

-Я не могу тут остаться, мне завтра нужно в колледж.

-Тебе вечно нужно в колледж, -отмахиваюсь я. – И у тебя еще много дней впереди. Кажется, это прозвучало очень убедительно и, похоже, заткнуло Зои рот. Она садится, прислоняется к стене и смотрит в небо.

 

0Яповорачиваюсь к женщине.

-Извините, -говорю я.

Она мне нравится. Она ничуть не подозрительна. Наверно, я сегодня выгляжу на все пятьдесят и хозяйка решила, что Зои- моя несносная дочка-подросток.

 

-Там теперь стоит кровать с балдахином, -рассказывает женщина, -ванна и туалет по-прежнему в номере.

-Отлично. Мы его снимем.

 

Мы поднимаемся за ней по лестнице. Огромная задница хозяйки покачивается из стороны в сторону. Я представляю себе, что было бы, если бы эта женщина была моей матерью.

 

-Вот, пожалуйста, -произносит она, открывая дверь, -мы все полностью переделали. Наверно, вам покажется, что теперь комната выглядит по-другому.

 

Так оно и есть. Кровать под бархатным балдахином занимает почти всю комнату. Она высокая и старомодная.


-У нас частенько останавливаются новобрачные, -поясняет женщина. -С ума сойти! –ворчит Зои.

 

Так странно снова очутиться в солнечной комнате, где я просыпалась каждое лето. Двухъярусных кроватей больше нет-вместо них стоит столик с чайником и чашками. Но арочное окно выглядит как раньше, и вдоль стены вытянулся все тот же гардероб. -Располагайтесь, -говорит хозяйка.

Зои сбрасывает туфли и залезает на кровать.

-Этот номер стоит семьдесят фунтов! –замечает она. –У тебя хотя бы есть деньги? -Мне просто хотелось взглянуть.

-Ты с ума сошла?

Я забираюсь рядом с ней на кровать:

-Нет, хотя то, что я хочу сказать, может показаться глупостью.

 

Зои приподнимается на локте и бросает на меня подозрительный взгляд: -Ну,давай рассказывай.

 

И я рассказываю ей о том лете, когда мы приехали сюда в последний раз. Мама с папой ссорились чаще обычного. Я рассказываю, как однажды мама отказалась завтракать, заявив, что видеть не может сосиски с консервированными помидорами и дешевле было бы поехать в Бенидорм.

 

-Поезжай, -ответил папа. –Как доберешься, пошли нам открытку. Мама взяла меня за руку, и мы поднялись в номер.

 

-Давай спрячемся от них, -предложила она. –Правда будет здорово? Я была счастлива. Она оставила Кэла с папой. И выбрала меня. Мы спрятались в шкафу.

-Здесь нас никто не найдет, -пояснила мама.

Так и вышло. Хотя едва ли нас вообще кто-то искал. Мы просидели в шкафу целую вечность. Наконец мама вылезла, взяла из сумки ручку, вернулась и аккуратно написала свое имя на двери шкафа изнутри. Потом протянула ручку мне, и я написала рядом свое. -Вот, -произнесла мама, -даже если никогда не вернемся, мы останемся здесь навсегда. Зои с недоумением смотрит на меня:

 

-И это все? Конец? -Да.

 

-Вы с мамой написали имена в шкафу и мы тащились за сорок миль, чтобы ты мне об этом рассказала?

 

-Зои, каждые несколько лет мы исчезаем. Наши клетки обновляются. С тех пор, как мы жили в этой комнате, от меня прежней ничего не осталось. Когда я писала здесь свое имя, я была другой. Здоровой.

Зои садится на кровати. Она в ярости.

-И ты решила, что если надписи на месте, ты выздоровеешь как по волшебству? А если их нет, тогда что? Ты разве не слышала, что сказала хозяйка: они сделали ремонт.

Мне не нравится, что Зои на меня кричит.

-Ты не могла бы заглянуть в шкаф и проверить?

 

-Нет. Ты заставила меня сюда приехать, хотя мне этого совсем не хотелось. Мне и так фигово, а тут еще ты со своим дурацким шкафом! С тобой чокнуться можно.

 

-С чего ты так разозлилась? Она слезает с кровати:

 

-Я ухожу. У меня голова кругом от того, что ты все время ищешь знаки. –Она поднимает с пола куртку и распахивает дверь. –Ты все время говоришь только о себе, как будто ты единственный человек на планете, у кого есть проблемы. Мы все в одном положении. Рождаемся, едим, срем, умираем. Вот так!

 

От ее крика я растерялась: -Что с тобой?

 

-А с тобой что? –вопит Зои.


-Со мной ничего- кроме очевидного. -Тогда и со мной тоже.

 

-Неправда. Посмотри на себя. -Посмотрела, и что? Как я выгляжу? -Ты грустная.

 

Зои застывает у двери: -Грустная?

 

Зловещая тишина. Я замечаю, что обои за плечом Зои чуть-чуть порваны. Я вижу отпечатки пальцев на выключателе. Где- то внизу открывается и закрывается дверь. Зои поворачивается ко мне, и я осознаю, что жизнь состоит из мгновений и каждое приближает нас к концу.

 

Наконец Зои утомленно и глухо признается: -Я беременна.

-О боже!

 

-Я не хотела тебе говорить. -Ты уверена?

 

Она опускается на стул у двери: -Я прошла два теста.

-Ты ничего не напутала?

 

-Если второе окошечко окрашивается розовым и не меняет цвет, значит, ты беременна. Я проверила дважды.

-О боже!

 

-Ну что ты заладила? -А Скотт знает?

Она кивает:

 

-В тот день я не нашла его в супермаркете, все выходные он не отвечал на мои звонки, так что вчера я пришла к нему домой и все рассказала. Он меня ненавидит. Видела бы ты его лицо.

-А что?

-У него на лице читалось, что я идиотка. Что он не понимает, как я могла быть такой дурой. У него уже другая. Те девицы были правы.

 

Мне хочется подойти и погладить Зои по плечу, по жесткой ссутуленной спину. Но я сдерживаюсь. Едва ли Зои это понравится.

 

-Что ты будешь делать?

Она пожимает плечами, и я вижу, как она напугана. Она похожа на двенадцатилетнюю девочку. На ребенка в лодке, который плывет к бескрайнему морю без пищи и компаса. -Рожай.

-Это даже не смешно.

-Я и не думала шутить. Рожай. Почему бы и нет? -Я не хочу рожать из-за тебя!

 

Могу поклясться, эта мысль уже не раз приходила ей в голову. -Тогда избавься от него.

 

Зои издает еле слышный стон, откидывает голову на стену и в отчаянии поднимает глаза на потолок.

 

-Я на четвертом месяце, -признается она. –Тебе не кажется, что слишком поздно? Неужели ты думаешь, что мне разрешат сделать аборт? –Зои вытирает рукавом выступившие слезы. –Я идиотка! Как я умудрилась свалять такого дурака? Мама вот-вот догадается. Надо было тут же пойти в аптеку и купить противозачаточную таблетку, которую пьют не «до», а «после». И зачем я только встретила Скотта!

 

Я не знаю, что ей сказать. Не знаю даже, услышит ли она меня, если я найду какие-то слова. Зои сидит на стуле у двери, но кажется, будто она за сотни миль от меня.


-Я просто хочу, чтобы ничего не было, -сокрушается Зои и переводит взгляд на меня.-Ты меня ненавидишь?

-Нет.

 

-А если я избавлюсь от ребенка, ты меня будешь ненавидеть? Наверно.

-Я заварю чаю, -отвечаю я.

 

На блюде лежат песочное печенье, пакетики с сахаром и молоком. Комната и правда очень уютная, пока чайник вскипит, я смотрю в окно. Двое мальчишек играют на набережной в футбол. Идет дождь, и мальчики подняли капюшоны. Не представляю, как они ухитряются различить мяч. Мы с Зои только что были там, на ледяном ветру. Я держала Зои за руку.

 

-Из порта корабли каждый день отправляются в круиз, -сообщаю я Зои.-Может, они плывут в дальние теплые края.

 

-Я лягу поспать, -отвечает Зои. –Разбуди меня, когда закончишь. Но она не поднимается со стула и не закрывает глаза.

 

Мимо окна проходит семья. Папа толкает перед собой коляску; девчушка в розовом блестящем плащике крепко держится за мамину руку под дождем. Девочка промокла и, наверно, замерзла, но она знает, что скоро вернется домой, обсохнет и согреется. Выпьет теплое молоко. Посмотрит детскую передачу. Наверно, съест печенье и пораньше отправится спать.

 

Интересно, как ее зовут? Рози? Эмбер? Мне кажется, в ее имени должен быть цвет. Скарлет?

 

0Яне собиралась этого делать. Даже и не думала. Просто пересекла комнату, подошла к шкафу и открыла дверь. Нечаянно задела вешалки, и они забренчали. В нос мне ударил запах сырой древесины.

 

-Они там? –интересуется Зои.

Дверь изнутри ослепительно белая. Они все перекрасили. Я ковыряю краску, но она не отходит. Она такая яркая, что отражение комнаты дрожит по краям. Каждые несколько лет мы исчезаем.

 

Зои вздыхает и откидывается на спинку стула: -Тебе не стоило смотреть.

 

0Язакрываю дверь гардероба и возвращаюсь к чайнику.

 

Заливая кипятком пакетики с чаем, я считаю в уме. Зои на четвертом месяце. Плод развивается девять месяцев. Ребенок родится в мае, как и я. Люблю этот месяц. В мае два праздника. Цветет вишня. Колокольчики. Стригут газоны. Запах свежескошенной молодой травы навевает дремоту.

До мая сто пятьдесят четыре дня.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.013 сек.)