Глава 4. Секретарь думающе пожевал губами

Глава 2

Секретарь думающе пожевал губами. - Сейчас у нас особенно сложная обстановка. Процент коллективизации по району - четырнадцать и восемь десятых. Все больше ТОЗ [товарищество по совместной обработке земли]. За кулацко-зажиточной частью еще остались хвосты по хлебозаготовкам.
Давыдов досадливо потянул книзу рукав, думая: "Эка, глазастый ты на что не надо. А вот хлебозаготовки-то едва не просмотрел!" Секретарь помолчал и как-то сразу согнал со своего болезненно одутловатого лица ничего не значащую улыбку гостеприимства. - Ты, товарищ, поедешь сегодня же в качестве уполномоченного райкома проводить сплошную коллективизацию. Последнюю директиву крайкома читал?
Возле стола, подкручивая фитиль лампы, лицом к Давыдову стоял высокий, прямоплечий человек. На защитной рубахе его червонел орден Красного Знамени. Давыдов догадался, что это и есть секретарь гремяченской партячейки. - Я - уполномоченный райкома. Ты - секретарь ячейки, товарищ? - Да, я секретарь ячейки Нагульнов.

Глава 3

3 В ночь, когда к Якову Лукичу Островному приехал его бывший сотенный командир, есаул Половцев, был у них долгий разговор. Считался Яков Лукич в хуторе человеком большого ума, лисьей повадки и осторожности, а вот не удержался в стороне от яростно всполыхавшей по хуторам борьбы, коловертью втянуло его в события. С того дня и пошла жизнь Якова Лукича под опасный раскат...
Два раза толечко поднанимал работника в горячую пору. Советская власть энти года диктовала как? - сей как ни мога больше! Я и сеял, ажник кутница вылазила, истинный Христос! А зараз, Александр Анисимович, добродетель мой, верьте слову - боюсь! Боюсь, за эти семь кругов посеву протянут меня в игольную ушку, обкулачут.
Завтра утром скажу остатнее слово. - Ты, кроме этого, должен уговорить надежных казаков. Ищи таких, какие имели бы зуб на Советскую власть, - уже приказывал Половцев. - При этой жизни его всякий имеет. - А сын твой как? - Куда же палец от руки? Куда я, туда и он. - Ничего он парень, твердый? –

Глава 4

4 Тридцать два человека - гремяченский актив и беднота - дышали одним дыхом. Давыдов не был мастером говорить речи, но слушали его вначале так, как не слушают и самого искусного сказочника. - Я, товарищи, сам - рабочий Краснопутиловского завода. Меня послала к вам наша Коммунистическая партия и рабочий класс, чтобы помочь вам организовать колхоз и уничтожить кулака как общего нашего кровососа.
В союзе с рабочими колхозники будут намахивать всех кулаков и врагов. Я правильно говорю. А затем перехожу к вашему товариществу. Калибра оно мелкого, слабосильное, и дела его через это очень даже плачевные. А тем самым и льется вода на мельницу...
Давыдов обвел глазами ряды. Руки не сразу, вразнобой, но поднялись. После собрания Нагульнов позвал Давыдова к себе ночевать. - А завтра уж квартиру вам найдем, - сказал он, ощупью выходя из темных сеней Совета. Они шли рядом по хрусткому снегу.

Поиск по сайту: