Исторические методы

Если раньше у нас была криминалистика, то теперь пошли сплошные «показания свидетелей»…

Историческая климатология — это восстановление картины на основе документов. Летописи. Показания древних историков. Художественные произведения. А начиная с XVI века — судовые журналы, дневники путешественников…

Голландцы с VIII века вели тщательные наблюдения за погодой, ведь Голландия — страна ветряных и водяных мельниц, производительность которых напрямую зависит от погоды — будет дуть или не будет, замерзнет вода или не замерзнет. Ну и транспортный вопрос играл роль: Нидерланды — страна каналов, а торговля зависит от транспортных путей. В общем, за погодой следили.

В Европе вообще за погодой понаблюдать любили — монахи, аптекари, врачи. Есть просто потрясающие примеры подвижничества. Скажем, в Исландии в начале XVIII века один врач в течение 40 лет — до самой смерти — каждый день по нескольку раз в сутки выполнял метеорологические наблюдения, для чего закупил в Англии дорогущее по тем временам метеорологическое оборудование. Вот кого причислять к лику святых! Вместе с Сулержицким.

Поднимая хроники, палеоклиматологи составили очень неплохие сезонные реконструкции для Германии, Франции и Голландии. Чуть позже появились реконструкции для Венгрии, Болгарии, Португалии, Испании. Хорошие получились ретропрогнозы — для всех сезонов года, причем с точностью до нескольких десятых градуса.

Ясно, что точность реконструкции зависит от плотности наблюдений и количества источников. Там, где цивилизованные люди жили давно, реконструкции уходят дальше в прошлое. Скажем, в отдельных областях Голландии климатическая реконструкция оказалась возможна с 764 года. Для отдельных областей Франции, Польши, Чехии, Германии — с 1000 года. Для большинства регионов Европы — с 1500 года.

В России такие работы тоже ведутся. Но с большим трудом! Наши ученые постарались восстановить колебания климата в бассейнах Карского и Баренцева морей за последние 500 лет. Существуют дневниковые записи самых первых английских и голландских экспедиций середины — конца XVI века. Есть обширный материал XIX века — в отдельные годы позапрошлого века Карское море посещало до 100 судов ежегодно. Судовые журналы сохранились. Грех было не воспользоваться такой базой данных.

Многие читали книгу, а еще больше людей видели фильмы (их целых два) или мюзикл по роману Каверина «Два капитана». Очень популярное произведение! Поэтика севера. Покорители Арктики… Энтузиазм покорения Арктики при Сталине был таков, что продержался в нашей культуре еще несколько десятилетий после смерти вождя. А если задуматься — чего это вдруг Советская власть так резко взялась покорять севера'? Ну, ясное дело, всякие ископаемые там, Северный морской путь… Но ведь кроме желания нужна еще и возможность! Возможность резко покорить Арктику дало неожиданное потепление.

Людям старшего возраста памятен этот термин — «потепление Арктики». Когда-то в СССР он употреблялся также часто, как сегодня «глобальное потепление». Климат Арктики в 30-40-х годах действительно отчего-то резко улучшился. На Шпицбергене, например, зимы стали теплее на 8-9 градусов.

Однако, праздник был недолгим: как в 30-40-х годах потеплело, так в 50-60-х резко захолодало обратно. Но то самое потепление позволило освоить Севморпуть, а на бескрайних унылых просторах советской Арктики построить огромное количество городов, городков и поселков. Причем в числе городов были такие заполярные гиганты, как Норильск.

Несмотря на то, что причины сталинского потепления Арктики не до конца понятны, сейчас уже известно, что оно не уникально. За последние 500 лет нечто подобное повторялось уже 3-4 раза. Из чего ясно, что на глобальное потепление сталинскую арктическую «оттепель» списать нельзя. Удалось построить математическую модель, описывающую эти циклы внезапных арктических потеплений. Оказывается, на них влияет характер атмосферной циркуляции, который, в свою очередь, определяется индексом Североатлантического колебания и скоростью вращения Земли (которая, как известно не постоянна, а имеет некоторый разброс). Чем больше скорость вращения планеты, тем больше теплеет в высоких широтах, так как усиливается перенос теплых вод от экватора в северные широты. Интенсифицируется, кстати, и уже известный нам западный перенос. Для Европы и Арктики это выливается в увеличение количества осадков и повышение температуры во все сезоны года, кроме осени. Впрочем, не будем погружаться в частности, продолжим разговор о реконструкции климата…

Вообще насколько просто и приятно реконструировать климат в Европе, настолько же трудно и неприятно в угрюмой России. В России, конечно, тоже имелись свои добрые сумасшедшие. Был даже метеоролог-любитель, врач по фамилии Лерхе, наподобие того исландского врача, который до самой смерти погодные замеры делал. Российский любитель погодных исчислений был, кстати, немцем. Что, впрочем, не удивительно — все российские ученые до XVIII века были немцами. Интересно другое — что первый появившийся в XVIII веке ученый русского происхождения — Михайло Ломоносов фактически ученым не был, поскольку ничего в науке не сделал. Зато Михайло был толковым администратором от науки и умел добывать деньги. Причем не всегда деньги эти шли на пользу государству российскому.

Привезя из Европы мозаику, Ломоносов решил освоить производство аналогичной мозаики в отечестве, выбил под это дело крупный бюджетный кредит, который непонятно куда ушел. Результат известен: ни денег, ни мозаики. Помимо денег любил Михайло фантастические проекты. Однажды ему в голову пришла безумная мысль достичь Индии и Китая… через Северный Ледовитый океан. Отчего-то помстилось Михаиле, что океан сей свободен ото льда севернее 80-й широты. Трудно сказать, как такая мысль вообще может прийти в голову, но вот пришла же! А влияние первого русского «ученого» при дворе было столь велико, что он легко выбил деньги от только что вступившей на престол Екатерины на две экспедиции.

Каковые экспедиции, естественно, закончились триумфальным провалом. Планировалось достичь Тихого океана в обход Шпицбергена, Гренландии и Северной Америки. Удивительный проект… Если Северный морской путь еще бывает иногда свободным для прохода судов, то вокруг Северной Америки и теперь даже ледоколы не ходят.

Первая экспедиция под командованием Чичагова летом 1765 года обошла Шпицберген и уткнулась в тяжелые многолетние льды. На следующий год все повторилось. И кому, вы думаете, влетело за провал экспедиции? Чичагову, конечно! Ему устроили форменный разнос в адмиралтейской коллегии.

Как водится в России, экспедиции эти были окружены завесой страшной секретности. Отправка экспедиции держалась в тайне даже от сената. О ней стало известно, только когда корабли уже вышли из Архангельска в море. Большевики, кстати, свою любовь к секретности не сами придумали, а взяли именно оттуда — из темного царского прошлого. Отчего русские так любили и любят секретность, мне неведомо. Но любят ее страсть как! Вот еще одна маленькая иллюстрация к тому.

В начале XVII века голландский торговец Исаак Масса почти три десятка лет прожил в Москве. Один его русский знакомый, имевший доступ ко двору, в 1609 году предоставил голландцу удивительную карту российской Арктики. На карте значились Новая Земля с проливом, устье Енисея, несколько островов в Карском море, западная часть Таймыра и северная оконечность Ямала. До сих пор официально считается, что все это было тогда неизвестным и что первооткрыватели пришли в те далекие места значительно позже — в конце XVIII — начале XIX веков. Вернувшись домой, предприимчивый голландец уникальную карту издал, сопроводив таким пассажем: «Человек, который передал мне эту карту, очень сильно рисковал и мог лишиться головы, потому что русский народ чрезвычайно недоверчив и не любит, когда раскрывают тайны его страны».

Это я все к тому, что военно-морские архивы, где лежат судовые дневники, в том числе и чичаговского плаванья, ныне представляющие интерес только для историков и климатологов, до сих пор для ученых практически закрыты. В довершение ко всему в этом году на неопределенный срок закрылся Российский государственный архив Военно-морского флота, хранилище бесценных документов. Вот такие мы Мальчиши-кибальчиши — помрем, но не скажем государственную тайну! Даже сами себе под пыткой не откроем. Жизнь — копейка! Да и вся наша национальная тайна столько же стоит, по большому счету…

Ладно, хватит самобичеваний. Поехали лучше в Китай! В Китае хорошо. Там люди ведут наблюдения за погодой уже тысячи лет. Первые найденные тексты относятся к 2187 году до н. э. По Китаю составить климатическую реконструкцию было бы совсем просто, если бы в 212 году один китайский идиот, а именно первый император династии Цинь — Цинь Шихуанди — не отдал приказ об уничтожении всех книг в государстве. Он был настоящий конфуцианец, потому и распорядился подобным образом: согласно Конфуцию правитель должен держать народ в неведении. Вот император и расстарался.

Религия — страшное дело! Если наука — факел разума, то религия — его огнетушитель. Много позже Цинь Шихуанди еще один такой же искренне верующий правитель — халиф Омар, взявший Александрию в 642 году, во имя Аллаха велел сжечь Александрийскую библиотеку, где хранились свитки, которые собирались около 1000 лет. Знаменитые слова Омара «Если в книгах написано то, что противоречит словам пророка, они вредны и их следует уничтожить, а если они подтверждают слова пророка, они попросту бесполезны» послужили сигналом к дичайшему преступлению. Неделю бесценными свитками топили александрийские бани, в которых расслаблялись арабские завоеватели.

…Эх, лучше бы он велел замочить полгорода, чем сжигать Александрийскую библиотеку!…

Только благодаря чуду до нас дошли некоторые китайские тексты доциньской поры — например, знаменитая Бамбуковая книга анналов, она была похоронена в могиле одного из местных царьков. Не стали конфуцианцы тревожить прах покойного, а может, просто забыли про книгу, поэтому мы имеем сейчас возможность наслаждаться погодными сведениями за 1000 лет до воцарения династии Цинь — с середины второго до середины первого тысячелетия до н. э. С этого времени число источников возрастает.

Сотни тысяч сохранившихся за всю историю Китая климатических упоминаний каталогизированы и обработаны в 1920-х годах китайским исследователем Чу Коченом, работы которого признаны классическими. Правда, до 1980-х годов китайцы публиковали эти работы только на китайском языке, и потому они были практически недоступны для мировой научной общественности, которая в китайском — ни бельмеса. Но, к счастью, с конца 1980-х эти данные начали публиковать и в международных журналах.

Плюсы исторической реконструкции климата, надеюсь, читателю теперь вполне понятны. А минусы состоят в том, что не везде она возможна, а только там, где жили относительно цивилизованные люди. Реконструкция по историческим свидетельствам невозможна ни для Африки, ни для Австралии, ни для Америки. Точнее, для Северной Америки она возможна со времен, когда туда пришли белые люди. Потому что индейцы эти… Дикари-с…

Поиск по сайту: