Пьеса pro подростков

Ксения. Что?

Дюм. Прикидываешься или как?

Макс (всем). Может, все-таки в следующий раз?..

Барбара. Уже решено. Продолжаем.

Неожиданно возвращается Зизу. Она молча подходит к музыкальному центру, вытаскивает оттуда диск и ломает его.

Ты что творишь?!

Зизу (бросает половинки диска на пол). Занимайтесь. (В ыходит из зала.)

Барбара. Вот сучка! И что теперь? Макс!

Макс (растерянно). Это единственный диск. Там вся музыка.

Барбара. Что, ни у кого нет с собой музыки?

Дюм. О! У меня – флешка. С Эминемом.

Макс. Центр без USB.

Барбара. Твою мать. Она знала.

Дюм. У Зизу есть диск. Она перед занятием разучивала.

Барбара. Попроси!

Дюм (смеется). Слышь. Прям ждет-не дождется! Только попроси, кексуля!

Барбара. А с предыдущей группы? У Наташи должны быть диски.

Макс. Она уже ушла.

Барбара. Блин! Ну и что теперь?..

Ира. Тут есть книжный, короче. Можем купить что-нибудь танцевальное.

Макс. Там одна попса и Шнур. В районе мы ничего нормального не купим.

Дюм. О! Слышьте. Купил себе негр черный «Мерседес» с темными стеклами. Приходит домой, его спрашивают: «Ну что, купил?» «Купил». «А какого цвета?» «Телесного». (Смеется). Телесного, ха-ха… Же-есть!

Барбара. Макс, ну придумай что-нибудь!

Ксения. Можно включить музыку с мобильника. Как вариант.

Барбара. Точно! (Ксении). А ты умная. (Максу). У тебя есть что-нибудь на сотовом?

Макс достает свой мобильный телефон, включает музыку. Кладет сотовый на пол.

Макс. Звук слабоват.

Барбара. Лучше, чем ничего.

Входит Зизу.

Чё приперлась?

Зизу встает в стороне, у окна, и нажимает кнопки на своем мобильном телефоне. Телефон Макса начинает звонить. Макс поднимает его. Включает музыку заново. Кладет телефон обратно на пол. Но его сотовый вновь начинает звонить.

Макс (Зизу). Ты чего?

Зизу. Я не перестану.

Барбара. Коза!

Ира. Короче, я могу свой телефон дать. У меня есть музыка.

Зизу. Буду звонить. Каждому. У меня есть все номера.

Барбара. Кроме новенькой. (Ксении). Дашь телефон?

Ксения. У меня из музыки только классика.

Барбара. То есть?

Ксения. Бах, Моцарт, Рахманинов…

Дюм (смеется). О! Давайте танцевать под Баха. Мне нра.

Ира. Чего это?

Барбара (Зизу). Чего ты хочешь, убогая?

Зизу. Апрель погибла. Только немного уважения. Каплю внимания. Она не фашистка. Не дебилка. Мы должны ее вспомнить. Вы все ее знали. Ей нужно…

Барбара. Что? Что нужно? Соболезнования? Денежка на похороны? Что конкретно?

Зизу. Я хочу, чтоб мы поговорили об Апрели. Вспомнили ее. Иначе нельзя. Не по-людски.

Барбара. А деньги за занятие вернешь?

Зизу. Обойдешься.

Ира. У меня лишних денег нет. Вот.

Зизу. Макс, решай. Я не отступлю. Ты меня знаешь.

Макс (Барбаре). Она не передумает (Зизу). Хорошо, сколько тебе надо? У нас еще полтора часа. Пятнадцать минут хватит? Только честно.

Зизу. Полчаса.

Барбара. Обойдешься!

Зизу. Полчаса. Не меньше.

Макс (Барбаре). Она не передумает. Полчаса поговорим. Час останется на занятие. Лучше так, чем ничего.

Барбара. И что это будет? Вечер памяти? Слушать всякие бредни?

Зизу. Каждый выскажется. Про Апрель. Кроме новенькой, конечно.

Дюм (показывает на Роба). И этот кекс тоже?

Зизу. Если захочет. Он тоже год ходит. Знал Апрель. Видел.

Дюм. Жесть! Что он может сказать? (Робу). Ты по-русски говоришь?

Макс (Ксении). Прости. Это какой-то форс-мажор.

Ксения. Я все понимаю.

Дюм. Это же псих. Что он скажет? (Робу). Эй, кекс!

Барбара. Да эта Апрель к Максу клеилась! Моему! Строила из себя ангела – а сама…

Макс. Барбара.

Зизу. Что? Ну?

Барбара (Максу). Ты что, против?

Зизу. Говори дальше. Не трону.

Макс. Барбара.

Барбара. А что? Что такого? Я знала, что она умрет. Все знали. Стихи ее слышали? Смерть, одна смерть. Эмо чокнутая.

Ира. Мама говорит, нельзя про смерть говорить. Притягивать только, короче.

Дюм. Только негры в это верят. Потные суеверные негры.

Барбара. И про Макса. «Рыцарь небес». Это про него же! Макс, скажи. Достала же тебя. Всех достала.

Зизу. Она же ничего плохого тебе не делала.

Барбара. А я ненавижу таких. Светленьких, правильных. Яблочки с дачи привезут и начнут угощать всех. Тетрадку протягивают, «списывай давай». Терпилы добренькие. Христосики. Душа чистенькая, до тошноты.

Роб. Рыночные цены перевернули и забыли, словно галстук Алеся Мухина. Мы открылись!

Зизу (Барбаре). Думаешь, теперь ты принцесса? А про Апрель и Макса в курсе?

Барбара. Что?

Макс. Ничего, что я тут?

Зизу. Ничего. Можешь присоединяться.

Дюм. О! Леди и джентльмены, я тоже хочу сказать. Позвольте же, достопочтимые члены нашего закрытого клуба!

Зизу. Про Апрель?

Дюм. Не вели казнить – вели слово молвить!

Зизу. Иди пешком! Задрал.

Дюм. Про Апрель.

Макс. Я не буду обсуждать личное.

Барбара. Пять минут уже прошло.

Зизу. Три. Я слежу.

Ира. Хотите, скажу, короче.

Дюм. Короче, только короче и ничего, кроме «короче».

Зизу. Говори.

Ира. Я не толстая.

Дюм. Мы не толстые. У нас неправильный обмен веществ.

Ира. Просто кость широкая.

Дюм. Мы как мамонты, короче.

Зизу подходит к Дюму и резко толкает его. Тот падает на пол.

Дюм (смеется). С вами был «плюс сто пятьсот»!

Зизу (Ире). Ты про Апрель скажешь?

Ира. Не хотите – не буду. Др а зните еще.

Ксения. Не переживай. Говори, Ириш.

Зизу. Да, говори. Он больше не будет.

Барбара отводит Макса в сторону и начинает что-то ему говорить. Тот отрицательно качает головой. Барбара идет по направлению к двери.

Макс. Барбара, не надо.

Зизу. Куда пошла?!

Барбара. Сикать-сикать. Или здесь прикажешь это делать?

Дюм (смеется). Барбара, я отвернусь! Слышь! Мы не негры, не гордые.

Зизу (Ире). Что ты хотела сказать?

Ира. Мне Апрель вчера звонила.

Зизу. И что?

Ира. Короче, попросила за все прощения. Вроде не за что, а попросила.

Зизу. Мне тоже. Дюм, а тебе?

Дюм. Звонила. (Робу). Эй, а тебе? У тебя вообще телефон есть?

Зизу. Это она так прощалась со всеми.

Ира. Плохого ничего сказать про нее не могу. Вот. Только странная она была. А надо твердо на земле стоять. Не витать в облаках, короче. Это важно.

Дюм. Это мама твоя сказала?

Ира. А ты откуда знаешь?

Зизу. Макс, молчишь? Ты больше всех можешь сказать.

Возвращается Барбара. В ее руках – диск. Она подходит к центру, вставляет диск, включает.

Барбара. Занимаемся дальше.

Зизу (потрясенно). Это же мой диск! Ты у меня в вещах копалась?!

Барбара. Не волнуйся, совсем немножко. Белые трусики с голубым слоненком. (Смеется). Дюм, слышал?

Зизу подбегает к Барбаре и сбивает ту с ног. Они начинают драться. Макс пытается их разнять.

Дюм. О! Бокс!

Ксения (Ире). Они всегда так, друг с другом?..

Зизу. Я ведь знаю про четверг!

Ира (Ксении). Ну да. Мама говорит, есть такие люди. Несовместимые. То есть сами по себе нормальные, а вместе никак, короче.

Ксения. Нет. Тут что-то еще. Что-то подспудное.

Ира. Чего?

Зизу. Дрянь! Кукла розовая!

Максу с трудом удается разнять девочек. Зизу смотрит на Барбару и плачет.

Дюм. Брейк!

Зизу (Барбаре). Дрянь! Какая же ты дрянь!

Макс. Зизу, успокойся.

Зизу (Максу). Я всё про вас знаю! Знаю!

Макс (Зизу). Это всё неправда.

Зизу. Ты же обещал Апрели!

Барбара. Поплачь, поплачь. Больше поплачешь – меньше пописаешь.

Зизу (Барбаре). С Апрелью всё – из-за тебя. Ты виновата в ее смерти!

Барбара. Отвали. Ты меня утомляешь. (Максу). Сколько это будет продолжаться?

Ксения (Ире). Сколько Максу лет?

Ира. Двадцать пять. Вроде.

Ксения. Серьезно? Выглядит на семнадцать.

Ира. Ага. Такой лапочка.

Макс. Зизу, долго еще?

Зизу, ничего не говоря, выходит.

Ксения (Ире). Что у него с Зизу?

Ира. Он в кафе ее водил. А меня нет. На Паттинсона похож, да? У меня просто кость широкая.

Ксения. А Апрель?

Ира. Мама говорит, не это главное в человеке. Мы все равные, короче.

Барбара. Эй! Народ! Продолжаем. Макс, сделай громче.

Макс подходит к музыкальному центру, повышает громкость. Встает перед зеркалом. Все, кроме Ксении, располагаются позади Макса. Ксения остается у окна. Разминка начинается заново. Возвращается Зизу. Барбара тут же оказывается у музыкального центра, занимает оборону.

Диск получишь после занятия!

Зизу. Да-да. Как у Мураками! «Танцуй, танцуй, не останавливайся, что бы ни случилось – танцуй!» (Встает вместе со всеми). Ну же! Погнали! (Смеется, делает движения под музыку.)

Барбара, недоверчиво глядя на нее, медленно возвращается на свое место. Все танцуют разминку.

3.

Макс с группой танцует. Группа пытается правильно повторять движения. Ксения и Ира стоят в стороне, у окна – они не занимаются.

Макс (всем). Давайте с поворота. Зизу, плавней!

Ксения (Ире). А ты давно ходишь?

Ира. Почти год. Мама нашла. Для фигуры хорошо, и вообще.

Ксения. Макса давно знаешь?

Ира. Он позже пришел. Сначала у нас девка вела. В очках такая. Ей во время занятия звонили. Выйдет трепаться, а мы ждем. По полчаса, блин. Беспонтовая, короче.

Ксения. Ты с Барбарой дружишь?

Ира. У нас дома соседние. По одной дороге. Она тут с родителями во Францию ездила. Фотки показывала, там еще башня такая, как будто падает. Супер.

Ксения. Это в Италии. Пизанская башня.

Ира. Что? А. Наверно. Ты географию любишь?

Ксения. Нет. Это же известный факт.

Ира. Ты не из пятьсот сорок восьмой?

Ксения. Нет.

Ира. У меня младшая сестра оттуда. Башковитая, короче. А ведь плохо, когда младшая сестра умней старшей. Да?

Макс. Дюм, спешишь! Считаю. Раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре!

Ира. Может, потанцуем? Скоро занятие кончится.

Ксения. Если хочешь – занимайся. Не хочу тебя отвлекать.

Ира. Ты не думай, что я совсем. У нас во дворе собака живет, я ей сосиски выношу. Мне собаку мама не разрешает, короче. Аллергия.

Ксения. Апрель здесь не любили?

Ира. По-разному. Непонятная она. Я ее слушаю, а понять не могу. Нет, чтоб как люди говорить. У меня с сестрой иногда так.

Ксения. Ты с ней общалась?

Ира. Редко. Я говорю, непонятно было. Стихи еще. Я стихи не люблю, по-честному. Вон Зизу с ней тусила.

Ксения (показывает на Роба). А вон тот мальчик. Роб… Роб – значит робкий? Очень странный.

Ира. Ну да. Но мы уже привыкли. Не обращай внимания.

Макс (останавливается). Ира, до конца занятия – полчаса. Будешь заниматься? Пятьсот рублей пропадает.

Ира. Ага. Сейчас.

Макс. Ладно. Перерыв – пять минут. Потом – вторая схема. (Делает музыку тише, выходит.)

Роб подходит к окну, берет с подоконника книжку, начинает читать. Барбара рассматривает свои ногти. Зизу отходит к окну, стоит спиной ко всем.

Барбара. Ира, поди сюда.

Ира (Ксении). Я не толстая.

Ксения. Нет, конечно.

Ира. Просто кость широкая.

Ксения. Я понимаю.

Ира. Мне пора, короче. (Отходит к Барбаре, они о чем-то разговаривают в стороне.)

Дюм опирается на руки и поднимает ноги в воздух. Медленно идет на руках по залу. Оказывается рядом с Ксенией, вскакивает на ноги.

Ксения (Дюму). Прекрасно. А чем тебе негры не угодили?

Дюм. О! Хочешь загадку? Черное, блестящее, на одной ноге стоящее.

Ксения. Одноногий негр.

Дюм. Бинго!

Ксения. У Пушкина прадед эфиопом был. Ты ведь «Арап Петра Великого» читал?

Дюм. Нет. То – Пушкин, а то – прадед. У моего одноклассника дядя уголовник. И что? Люди за родственников не в ответе.

Ксения. А что плохого в неграх? Такие же люди, как и мы.

Дюм. А что в них хорошего? Тупые обезьяны. Они же только в баскетбол играть умеют. Да рэп читать. Назови мне хоть одного умного негра.

Ксения. Барак Обама. Даже президентом стал.

Дюм. Чтобы стать президентом в Америке, большого ума не надо. И потом он – мулат.

Ксения. Ты, как ямаец.

Дюм. Что?

Ксения. На Ямайке люди очень трепетно относятся к оттенку своей кожи. Существует неофициальная градация жителей – от самых черных до самых белых.

Дюм. О! Хочешь анек? Жена и муж прожили вместе много лет и как-то… «Дорогой, ты знаешь, я тебя обманывала все это время. Я ведь дальтоник»… «Извини, дорогая, я тебя тоже обманывал. Я негр». (Смеется.)

Ксения. Кстати, дальтоники не различают только красный и зеленый. А черный и белый они видят.

Дюм. Слышь. Ты ботанишь? Отличница? Привет Онотоле Вассерману!

Ксения. Тебе совсем не жаль Апрель?

Дюм. А тебе? Ты же ее совсем не знаешь. Что за выпендреж? «Я так не могу… Простите…»

Ксения. Человека больше нет. Ты разве совсем ничего не чувствуешь? Ты с ней общался. Слышал голос. Видел лицо. Может, прикасался даже. А теперь этого всего нет. И не будет.

Дюм. И не было. Она уже давно умерла. Заранее.

Ксения. То есть как?

Дюм. Вот так. Не человек, а зомби. Ходила тут, как тень. Жалкая. И стихи эти. Ненавижу смерть. Надо жить. Жить надо. На полную катушку.

Ксения. Как Зизу, правда?

Дюм. Отгадай: сколько требуется негров, чтобы похоронить человека?

Ксения. Что было у Зизу с Максом?

Дюм (оборачивается, громко). Эй, Зизу! Что было у тебя с Максом? Начальство интересуется.

Зизу продолжает смотреть в окно, стоя ко всем спиной.

Ксения (Дюму). Почему бы тебе просто не сказать ей, что она тебе нравится?

Дюм. О чем ты?

Входит Макс.

Макс. Зизу! Отдай ключи.

Барбара. Что там?

Макс. Шкафчики заперты. А ключей нигде нет. Зизу!

Барбара. Да сколько можно-то?!

Зизу (поворачивается ко всем). Мы не закончили. Есть еще полчаса. Поговорим об Апрели.

Барбара. Где ключи?

Зизу. В надежном месте.

Барбара. Совсем оборзела?!

Дюм. О! Слышьте, дорогие телезрители. По многочисленным просьбам сериал будет транслироваться и в утреннее время. Теперь на пятьдесят процентов больше! (Смеется).

Ира. Мне к пяти домой, короче, надо. С мамой в кино идем.

Зизу. Так что не будем терять время. Поговорим.

Барбара. Да что ты хочешь узнать-то? Что за цирк?

Зизу. Макс что-то должен рассказать. Всем.

Барбара. Про тебя с ним? Да это все и так знают. Пару раз в кафе посидели – а ты уж навыдумывала, лошара.

Зизу. Не про меня. Это так, цветочки. Думаете, мне это нужно было? Я же с ним игралась. Как в «Sims». Нет, пусть про Апрель расскажет.

Барбара. С Апрелью у Макса ничего. Все знают. Чокнутая она.

Зизу. Верь-верь. Он же очаровашка. Лапочка. Думаешь, ты им управляешь? Ручной хомяк-тюфяк? Как же.

Макс. Зизу, перестань.

Зизу. Молчать? Молчать?! Нет уж. Апрели нет – теперь все можно!

Макс. Пошла ты!.. (Идет к двери и выходит.)

Зизу. Хорошо устроился. Тебе – про Апрель, Апрели – про тебя.

Барбара. Что ты гонишь?

Зизу. У него есть блокнотик. Знаешь, что там?

Роб. Пивка для рывка, водочки – для обводочки! Есть премия в области трансерфинга!

Барбара. Что ты гонишь!

Зизу. Не гоню. Он все рассказывал Апрель. А она – мне. По секрету. Только я секретов не люблю.

Барбара. Что рассказывал?

Зизу. Всё. Как на исповеди. И блокнотиком светил. Учет, как в бухгалтерии. Сколько букетов, какое кино, адреса кафешек. И даты, конечно. Апрель все видела.

Барбара. Гонишь.

Зизу. Четверг, восьмое февраля. Красный день календаря. А? Красный-красный!

Ира. Это чего вообще?

Зизу. Красный-прекрасный.

Дюм. О! Спички детям не игрушки, покупайте зажигалки. Барбуха, правда?

Барбара выбегает.

Зизу (вдогонку). Да там не только ты, куколка! «Don`t worry, be happy!»*

Дюм. А кто еще в том блокноте? Колись, Зизу.

Зизу. Я, правда, некрасивая? Злая и некрасивая?

Дюм. Ну не Меган Фокс, конечно. Но мне нра.

Зизу. Стебешься? Руку сломать?

Дюм. Давай. Правую. У меня завтра контрольная.

Ира. Зизу, я считаю, так нельзя. У Барбары с Максом все хорошо, не надо портить. Мама говорит, зависть – это плохо. Для неудачников, короче.

Зизу. Мясокомбинат не спрашивали!

Ира. И не мог он с ними двумя. Одновременно. Макс не такой.

Зизу. Такой-такой. Использовал Апрель. Она была, так сказать, для души. А Барби наша – для тела.

Ира. Никто не проверял, короче. Я Максу верю.

Зизу. Скот он. Апрель погибла, а он, как ни в чем не бывало. Как так можно?! Она же его подруга!

Ксения. Макс очень загадочный персонаж…

Зизу. Подлец он.

Дюм. О! (Показывает на Роба.) Вот это, понимаю, загадка! Сфинкс! А Макс – обычный тюфяк.

Зизу подходит к музыкальному центру, выключает, вытаскивает диск. Разглядывает его. И ломает на две половинки.

Зизу. Больше никаких танцев.

4.

Ксения и Ира сидят на матах, у зеркала. Роб стоит в дальнем углу, у окна. Читает книгу.

Ксения. Я верю тебе. Верю.

Ира. Ага. Мне нравится, как ты слушаешь. И смотришь. Так мама моя смотрит. Ты хочешь понять, видно. А то обычно говорю, а все вокруг без внимания. В школе, и здесь, и вообще. Обидно, короче.

Ксения. Знаешь, что такое раздельное питание? Пить надо отдельно от еды – за двадцать минут до или через два часа после. Я в прошлом году так четыре кило сбросила. Легко.

Ира. Не мое это. Прихожу домой, хочется чего-то вкусненького. Или настроение плохое. А мама еще заварные кольца готовит. Такие, с творогом.

Ксения. Это несложно. Пить и есть в разное время.

Ира. Я вот против ограничений, короче. Нужно любить себя такой, какая есть. И потом у меня просто кость такая, от природы. С костью ведь ничего не сделать.

Ксения. Ты права. Не нужно насиловать свой организм.

Ира. Вчера «Звезды зажигают» смотрела. Смотришь?

Ксения. Нет. Это MTV?

Ира. Ага. Дом Бейонсе показали. Прям, как я хочу. С окнами во всю стену, и бассейн огромный. И лошади. А Рианна, говорят, скоро приедет. Осенью. Слышала?

Ксения. Если честно, я не очень слежу за всем этим.

Ира. Я пойду на нее, короче. Только одна не хочу. Давай вместе.

Ксения. Еще целых полгода. А тебе не с кем?

Ира. Ты мне дашь свой номер?

Ксения. Хорошо. А тебе не с кем на концерт пойти?

Ира. Почему? Мама может.

Ксения. А Барбара?

Ира. Я предложила, короче. Она сказала, подумает. А когда так говорит – значит, не сможет. (Пауза.) Хорошо быть красивой. Всегда есть с кем идти.

Ксения. Ты разве некрасивая? С тобой все в порядке.

Ира. Да. Я люблю себя. Очень. Мы с мамой аутотренингом занимаемся. Знаешь, что это?

Ксения. Конечно.

Ира. Вечером, после ужина. Она у меня психолог.

Ксения. А другие друзья, подруги у тебя есть?

Ира. У меня «Вконтакте» сорок семь друзей! Много же, да? Хочу пятьдесят, чтоб круглое, короче. У тебя как фамилия? Я тебя найду.

Ксения. Фамилия? Василькова. Ксения Василькова.

Ира. Я там себе личные сообщения закрыла. Так что на стене пиши. Соболева, одноклассница, по 30 комментов в день имеет, короче. Ну, у нее, конечно, двести сорок друзей. Можешь граффити, или музыку прислать, неважно.

Ксения. Я слышала, вы группой осенью за город ездили. На три дня.

Ира. Я не ездила. Мне сложно на природе. И телевизора нет. Мама сказала, заболею еще.

Ксения. А кто ездил?

Ира. Барбара, Зизу, Дюм. И Апрель. Макс, конечно. Но там еще и другие группы были. Со всего города, у нас же целая сеть, в общем.

Ксения (показывает на Роба). А его не было?

Ира. Нет. Он только на занятия ходит. Придет, короче, позанимается и уйдет. А мы же еще иногда в клубы ходим. Танцуем просто так.

Ксения. И ты?

Ира. Да. Если мама отпускает.

Ксения. Ты слишком к ней привязана. Слишком. Ты ведь самостоятельная личность.

Пауза.

Ира, мне вот что интересно... Давай я обрисую ситуацию в вашей группе, как я ее поняла, а ты скажешь, так это или нет.

Ира. Чего?

Ксения. Слушай. Между Зизу и Максом ничего не было. Они сидели пару раз в кафе, и всё. Для Зизу это была игра. По всей видимости, она просто хотела поднять себе самооценку. Считает себя некрасивой. Является подругой Апрели, отстаивает ее честь. Так?

Ира. Ты прям как мама. Точно. Она тоже любит все объяснять.

Ксения. Апрель, насколько я поняла, одаренная и добрая девушка. Хоть и с тягой к смерти. Макс любил с ней общаться и, скорей всего, доверял. Рассказывал про свои близкие отношения с другими девушками. Правда, удивляет и настораживает то, что эти отношения он выстраивает с несовершеннолетними.

Ира. Ты точно из лицея? Только про Апрель и Макса я не знаю.

Ксения. Барбара – типичная представительница своего поколения. Гламурна, немного стервозна, капризна. Духовные интересы отсутствуют. Встречается с Максом. Так?

Ира. Нормальная она. Мне нравится с ней общаться, короче. Я бы хотела такой быть. Хотя мама говорит, нужно быть самой собой.

Ксения. Правильно говорит. Дальше. Роб – это такой юродивый. Изгой, замкнут. Читает и время от времени выдает странные реплики. Видимо, у него проблемы с общением. Не может постоять за себя.

Ира. Чего не знаю, того не знаю.

Ксения. Кто еще? Дюм. С ним все понятно. Все время шутит. Мальчик-балагур. Не любит брать на себя ответственность. И почему-то ненавидит негров.

Ира. Со своими анекдотами надоел. Злой он. Хоть и нельзя про людей так говорить.

Ксения. Остается Макс. Он мне пока непонятен. Загадка.

Ира. А про меня? Про меня тоже можешь сказать.

Ксения. Ты, по правде говоря, здесь самая нормальная.

Ира. Барбара тоже хорошая. Я у нее в гостях как-то была. Ну как в гостях. На пороге постояла, когда книжку заносила. Вот. У нее в коридоре такой аквариум – огромный-огромный. И комнат – три. Нет, четыре, кажется. И у кошки целый домик в коридоре. Как за границей, короче.

Ксения. А куда ты ездила?

Ира. Никуда. Я на сноуборде хочу покататься. В Альпах. Смотрела в «Звезды зажигают», там такие горы. И еще чтоб горячий шоколад по утрам. В номер. Хочу в гостинице жить, короче. Но сначала в Турцию. Массаж, еда, телевизор, чтоб MTV было. Я ведь не была еще нигде.

Ксения. У тебя сестра есть. А сколько ей лет?

Ира. На три года моложе. Умная. Я говорила, да? Только иногда боюсь ее.

Ксения. Боишься?

Ира. Умная. Задаст вопрос – а я ответить не могу. Смеется. Специально, всегда так. Она знает ответ, а я – нет, короче. Как-то побила ее. Мама не наказала меня, только долго объясняла. Прям, как ты. Она добрая, мама.

Ксения. Не стоит переживать. Ум – не главное в человеке.

Ира. А что главное? Нас все время сравнивают, короче. Я не хочу, чтоб сравнивали. У мамы с ней и разговоры другие. Шутят о чем-то своем. А я не понимаю.

Ксения. Не стоит переживать…

Ира. Чего? У меня талисман есть. Камешек шунгитовый. Каждое утро, короче, встаю и говорю ему: «Я люблю и забочусь о тебе, а ты помогаешь исполнить мое желание». И желание объясняю. Сбудется. Главное, верить. Да?

Входит Дюм.

Дюм. О! «Между нами девочками»? Где остальные?

Ира. Барбара с Максом ключи ищут. Зизу по телефону говорит.

Роб. Замерзнет, когда сказка закончится! Шпроты по двадцать пять, сельдерей за сорок, гречки нет.

Дюм (Робу). Кекс! Скажи-ка, сколько требуется негров, чтобы похоронить человека? (Подходит к Ире и Ксении; Ире.) Слышь, большой палец длиннее мизинца, а?

Ира (смотрит на свою ладонь). Нет. Короче.

Дюм (улыбается). А указательный и безымянный?.. А?

Ира. Указательный длиннее.

Дюм. А безымянный – что?..

Ира. Короче.

Дюм (смеется). Правильно, кексуля.

Ира. Короче, что смешного?

Дюм. Ах-ха! Угар!

Ксения (Дюму). Перестань! Не стыдно?

Дюм. Стыдно у кого видно.

Ира. Я Барбару поищу. Надо продолжать. Мы с мамой в кино идем.

Ира выходит.

Дюм (вдогонку). Быстрее, выше, сильнее, короче!

Ксения. Твою бы энергию да в мирных целях.

Дюм. Ты мне нра. Сходим в кино?

Ксения. На комедию?

Дюм. Не, я комедии не люблю. На ужастик.

Ксения. Про комедии – это шутка?

Дюм. Разве я похож на шутника?

Ксения. Нисколько. Ты воплощение серьезности.

Дюм. I`m a serious man, baby!*

Ксения. Почему ты все время достаешь Иру? (Показывает на Роба.) И Роба тоже.

Дюм. Слышь. Он же чемпион по игре «Кто родился в жопе негра».

Ксения. Что это?

Дюм. Игра в молчанку. Внимание! Кто родился в жопе негра – отзовись! (Зажимает свой рот рукой.)

Ксения молча наблюдает за ним. Дюм кривляется, строит гримасы. Ксения не реагирует. Дюм встает на руки, ноги болтаются в воздухе. Идет медленно до дверей, снова встает на ноги. Улыбается, прикладывает пальцы к губам и выходит. Ксения медленно подходит к Робу. Тот не реагирует.

Ксения. А ты хорошо танцуешь. Правда.

Роб (поднимает голову). Ты проиграла. Нарушила молчание.

Ксения. Как неожиданно. (Улыбается.) Значит, ты нормальный? К чему вся эта юродивость?

Роб. И восходит солнце, и заходит солнце! Дальнейший патологоанатом совершает вынужденный регресс, генацвале. (Вновь утыкается в книгу.) Ксения некоторое время ждет, затем выходит.

Она не понимает. Они всегда ничего не понимают.

5.

Макс и Барбара сидят на матах. Роб читает книгу. Ксения смотрит в окно.

Барбара. Ненавижу тишину. Господи, включите что-нибудь. Включите!

Макс. У нас нет музыки.

Барбара. Где эта коза? А?

Макс. Если через десять минут не появится – позову администратора, пусть разберется со шкафчиками.

Барбара. До конца занятия как раз десять минут. Вот уродка!

Макс (Ксении). Ксения, извини, что так получилось. Какой-то ужасный день.Честно.

Барбара. И грустный. Очень-очень-очень. Правда, Максик? Ты почему не в черном?

Макс. Барбара, не надо.

Барбара. Тюфяк.

Макс. Как скажешь.

Барбара. Вот именно. В этом ответе – весь ты.

Макс. Ты меня совсем не знаешь.

Барбара. Знала только она. Да? В этом все дело? Она для души, а я – для тела. В этом все дело?

Макс. Перестань. Отстань. Не до тебя.

Барбара. Не до меня.

Макс встает и выходит. Барбара встает, смотрит на себя в зеркало.

(Тихо.) «I'm a barbie girl, in a barbie world… Life in plastic, it's fantastic…» (Ксении.) Ты в каком классе учишься?

Ксения. Я?

Барбара. Да.

Ксения. В девятом. То есть в десятом.

Барбара. Из пятьсот сорок восьмой?

Ксения. Нет. Я в другом районе учусь.

Барбара. У тебя хорошая школа?

Ксения. В общем, да. Хорошая. А что?

Барбара. Хочу школу сменить. Скоро лето. Осенью хочу в новую.

Ксения. Почему?

Барбара. Хочу других людей. Другую обстановку. Всё другое.

Ксения. Почему?

Барбара. Ты разбираешься в снах?

Ксения. А что?

Барбара. Мне вчера приснилось. Еду в красивой машине, одна. Тепло и уютно. И вдруг откуда-то вылетает камень и разбивает лобовое стекло. Внутрь врывается ветер, дождь. И я плачу. Потому что не знаю теперь, доберусь ли до нужного места… Вот так. Что это значит?

Ксения. Точно не знаю. Может, ты потеряла уверенность в себе?

Барбара. У меня никогда ее не было.

Ксения. Не может быть.

Барбара. Может. У тебя нет с собой музыки?

Ксения. Только классика, на мобильном.

Барбара. У меня дома – четыре комнаты. И – тишина. С утра до вечера, каждый день. Прихожу со школы – и сразу включаю телевизоры, центры, компьютеры, всё. Везде должны быть звуки. Ненавижу тишину.

Ксения. А родители?

Барбара. Кто?

Ксения. Родители. Где они?

Барбара. Где-то. Уходят, когда просыпаюсь, приходят, когда засыпаю. Работа – ведь это важно, да? Отец сказал, нужно с детства быть самостоятельным. Правильно. Родители должны жить друг ради друга, а не ради детей.

Ксения. Мне кажется, это не совсем так.

Барбара. Что еще тебе кажется? Я найду свою половинку, и тоже буду счастлива. Счастлива, как мои родители.

Ксения. Интересно.

Барбара. Со мной вообще интересно. Только не Максу. Он не любит меня. Не любит?..

Ксения. Из-за Апрели?

Барбара. Никакой он не тюфяк.

Ксения. Апрель тебе не нравилась?

Барбара. Не люблю показуху. Ненавижу. Любовь напоказ. Стихи напоказ. Смерть напоказ. Зачем?

Ксения. Если искренне – то ничего предосудительного в этом нет.

Барбара. Искренняя смерть. Боже, какая пошлость.

Ксения. Но рассказывал все он ей, а не тебе. Прости.

Барбара. Да, я не Апрель. С ней можно, со мной – нельзя. Только чем я хуже?

Ксения. Ничем.

Барбара. Я к нему на страничку раньше заходила. Каждый день. Смотрела, что изменилось. Друзья, фото, музыка, комментарии. Утренний ритуал. Хотела знать все.

Ксения. А теперь – не будешь?

Барбара. Он так и не изменил статус. Я намекала – и ничего. «В активном поиске» он. Разве так можно?

Ксения. Ты же не любишь напоказ. Статус в соцсетях – это ведь отношения напоказ.

Барбара. И все равно. Я не Апрель.

Ксения. Тебе ее совсем не жаль?

Барбара. Никого не жаль. И не надо жалеть. Тут френд-ленту просматривала. У подруги мать раком заболела. Пишет, что срочно нужна кровь и все такое. А выше в ленте – анекдот. Смешной очень. Прочитала – рассмеялась. Вот так всё, в одной ленте. Торт с дерьмом и вишней.

Ксения. Что?

Барбара. Торт с дерьмом и вишней. Жизнь такая, слоеная. Главное, не подавиться.

Ксения. Это интересно.

Барбара. «Интересно»… Что – думала, дрянь я розовая?

Ксения. Нет. Я стараюсь не думать о людях плохо. А вообще, внешность обманчива.

Барбара. Розовый – мой любимый. Мне нравится так одеваться. И делать, что я делаю. И говорить. Ты – наверняка из этих, правильных.

Ксения. Ничуть. У меня широкие взгляды.

Барбара. Что это? С умными – умная, а с глупыми – глупая? Так что ли?

Ксения. Просто мне кажется, каждый имеет право на свою точку зрения.

Барбара. Тебя что – все устраивает? Есть вещи, которые ты не любишь?

Ксения. Есть, конечно. Неприятно хамство, подлость, жадность. Много чего.

Барбара. Ерунда. Слова. Одни слова. Мы осенью в пансионат ездили всей группой. Я тоже поехала. Думала, найду настоящих друзей. Настоящих людей.

Ксения. И не нашла?

Барбара. Иногда мне просто тошно. В школе записалась на кучу кружков. Скучно. Вокруг какие-то подруги крутятся, я от них устаю. Читать пробовала – лень. Есть только танцы и музыка. Музыка и танцы. Ненавижу тишину.

Ксения. Есть много интересных занятий. Сейчас столько возможностей. В кино ходить, в театр. По клубам. Язык учить. Спортом заниматься.

Барбара. Хочется тепла. Бесплатного. А у Макса пальцы всегда холодные. Тронет иногда, аж вздрагиваю. Ему самому тепло нужно.

Ксения. Надо верить в лучшее.

Барбара. Господи, какая ерунда. Тебе сколько лет-то? Уши вянут.

Ксения. Знаешь, мне кажется, что тебе никто не нужен…

Барбара. Забей. У меня куча друзей. Поклонники какие-то. В классе тоже – я их называю «домашние хомячки». Гулять с ними хорошо. Только приставучие. А тут болела недавно, дышала кашлем. Хотелось, чтоб кто-то позвонил. И никого. Когда надо – никого рядом. И Макса нет. Кот апрельский.

Пауза.

Люди нужны, когда они нужны. Не больше. Пообщаться несколько минут – и разойтись. Какая радость. Я тут в смсках рылась. Привычка – храню все теплые смски. Тепла хочется, говорила? Вот иногда открываю, перечитываю. Смски старые, некоторым – несколько лет. Мне и тепло, и грустно. Где эти люди? Уже не звонят, не пишут. Такая жизнь. Торт с дерьмом и вишней. Да. Люди приходят и уходят. Все исчезает, растворяется.

Ксения. Если человек сам этого хочет.

Барбара. А хорошо греться старыми смс-ками…

Входит Макс. В руках – мобильный телефон. Вслед за ним в зале появляется Ира. Она ест яблоко.

Макс. Звонила Таня. Она заболела, ее занятий не будет.

Барбара. И что? Зал наш?

Макс. Получается, так. Можем заниматься еще пару часов.

Барбара. Есть справедливость на свете. Где эта убогая? И что со шкафчиками?

Макс. Все в порядке. Ключи она вернула.

Барбара. Надо же. А музыка? У нас же музыки нет!

Макс. Дюм пошел за диском. Он недалеко живет. Скоро вернется.

Барбара. Отлично! Хочу танцевать. Тишина убивает.

Ира. Макс, я не могу остаться. Мы с мамой в кино идем. К пяти домой надо.

Макс. Конечно, Ира, ты можешь идти. Извини, что так сегодня получилось.

Ира. Всем пока, короче. Увидимся в среду. (Выходит.)

Барбара. А Зизу что? Прячется?

Макс. Она с Дюмом пошла.

Барбара. На фига?! Еще что-нибудь отчебучит, уродка.

Макс. Да мне все равно.

Барбара. Что с тобой?

Макс. Когда они придут, я сделаю объявление.

Барбара. Какое?

Макс. Сегодня последнее занятие. Я позвонил Наташе. Передаю вашу группу. Будете теперь с ней.

Барбара. Как это?.. А ты?

Макс. А я ухожу.

6.

Макс стоит у зеркала. Ксения сидит на матах. Роб читает книгу.

Ксения. Вы, правда, уйдете?

Макс. Ксюша… Можно «Ксюша»?

Ксения. Да. Можно.

Макс. Ксюш, я еще точно не решил. Но, скорей всего, да.

Ксения. Жаль.

Макс (садится рядом). Наташа – хороший преподаватель. Лучше меня. Я никудышный воспитатель.

Ксения. Вас здесь любят. Мне кажется.

Макс. Можно на «ты».

Ксения. Хорошо.

Макс. Ты не играешь на фортепьяно?

Ксения. Закончила музыкалку. Как вы… ты… догадался?

Макс. Руки. Первым делом смотрю на руки. У тебя длинные изящные пальцы.

Ксения. Это гены. Мама играла в оркестре.

Макс. В детстве увлекался хиромантией. Ты левша?

Ксения. Правша.

Макс. Дай левую руку. (Берет протянутую ладонь Ксении.) Какая чистая ладонь. У тебя безмятежная жизнь.

Ксения. Серьезно?

Макс (водит пальцем по ладони Ксении). Счастливая судьба.

Ксения. Мы сами ее творим…

Макс. Приятно?.. Только честно.

Ксения. Каждый может стать счастливым… (Убирает ладонь.) Спасибо…

Макс. Неприятно?

Ксения. Нет. Совсем нет. Тебе, правда, двадцать пять лет?

Макс. Не верится?

Ксения (показывает на Роба). Он меня смущает.

Макс. Он совершенно безвреден.

Ксения. Он всё слышит.

Макс. Пусть.

Ксения. У меня есть парень.

Макс. А ведь ты уже не школьница. Только честно.

Ксения. Это видно?

Макс. Нет. Интуиция. (Встает и отходит обратно к зеркалу.)

Ксения. Что случилось?

Макс. Мне двадцать пять. А тебе?

Ксения. Двадцать шесть. (Оглядывается на Роба).

Макс. Пусть знает. Работаешь?

Ксения. Подрабатываю.

Макс. В магазине паспорт приходится показывать?

Ксения. Ага. За алкоголем и сигаретами я не ходок. У тебя такие же проблемы?

Макс. Бывает. Только преимуществ больше, согласись.

Ксения. Вспомнила Гумберта. Прости… Ты не из этих?..

Макс. Нет. Никакой мерзости. Хотя выгляжу подлецом?

Ксения. Вот выглядишь ты, как мне кажется, идеально. Девочки воздыхают.

Макс. И все же. Что думаешь?

Ксения. Зачем тебе все это? Повышаешь самооценку?

Макс. Ты где работаешь? Только честно.

Ксения. Психологом, на полставки.

Макс. Видишь людей насквозь?

Ксения. Я не волшебник, я только учусь. Что у тебя было с Апрелью? Ты выглядишь совершенно спокойным.

Макс. Я всегда так выгляжу.

Ксения. Тебя не трогает ее смерть?

Пауза.

Макс. Не знаю. Я не могу передать свои ощущения. Честно. А почему? Мне уже двадцать пять. Понимаешь?

Ксения. Что ты имеешь в виду?

Макс. Знаешь, что меня больше всего в них удивляет, восхищает, радует и успокаивает?

Ксения. Что?

Макс. Они умеют выражать эмоции. Сверкать чувствами. Искренне. Непосредственно. Я так не могу. И ты уже так не можешь.

Ксения. Дело не в возрасте.

Макс. Нет, дело именно в этом. Мы даже разговариваем с тобой по-другому.

Ксения. То есть?