АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 14. Однако сам по себе ключ еще ничего не решал

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

ЖАБДАР

 

Однако сам по себе ключ еще ничего не решал. Они могли отпереть клетку, но пройти по платформе через толпу вооруженных, жаждущих крови отморозков казалось де­лом немыслимым.

Мобат придерживался иного мнения. Он пробыл на Ти­мирязевской достаточно долго, поэтому был хорошо зна­ком со здешними порядками. Без лишних слов он обрисо­вал ситуацию.

Когтю не удалось наладить дисциплину. Подавляющее большинство сектантов не подчинялось никаким приказам и выполняло все поручения из-под палки. Самым дейст­венным способом влияния на склочных и драчливых поклонников Люцифера были галлюциногенные грибы, ко­торые выращивал в укромных, никому не известных мес­тах лично Харон. Грибы высушивали, чтобы есть просто так или готовить отвары. Под грибами выступления Когтя проходили на ура, однако палка имела два конца: вечером сатанисты самостоятельно готовили галлюциногенный на­питок в большем котле и напивались так, что не могли ше­велить языками.

И точно! Сатанисты сейчас лежали вповалку у потух­ших костров и храпели так, что потолок осыпался. Бодрст­вовал только часовой. Анатолий видел, как тот сидит на мешке с песком и, опершись на свой автомат, клюет носом. Краб просто сгорал от желания открыть замок, но Мобат не торопился покидать клетку.

– Мне надо несколько минут на то, чтобы подготовиться. Истратил слишком много сил, когда очищал твой мозг от дурмана. Если не восстановиться прямо сейчас, буду ни на что не годен. В последнее время от этой работы сильно болит моя голова.

Мобат сел, опершись спиной на прутья клетки, широко расставил могучие ноги и приложил ладони к своему громадному лбу. В полной тишине прошло десять, пятнадцать, двадцать минут… Наконец мутант встал и кивнул Крабу. Тот ловко просунул руки между прутьями решетки, повозился с замком и осторожно отодвинул в сторону проволочную сетку двери. Анатолий и Краб протиснулись в образовавшийся проем без особых хлопот, а вот Мобату при­шлось помучиться. Только теперь Анатолий увидел, насколько огромен мутант. Он выглядел достаточно грозно и без сверхспособностей, о которых говорил Краб.

Троица двинулась через станционный зал, стараясь не наступить на спящих тут и там дьяволопоклонников. При этом Краб, как обычно, не терял времени даром. Когда они добрались до края платформы, в руках у вора были фона­рик, веревка и чей-то рюкзак.

- Умоляю тебя, только не надо выкрадывать обратно свое ухо, – зашептал ему Толя.

- Зачем? Чтобы похоронить его в коробочке? – прыснул вор. – Нет, брат, я адрес запомнил, в следующий раз вер­нусь сюда за ухом этого бюрократа!

Теперь предстояло миновать блокпост. Часовой клевал носом, но пройти мимо, не разбудив его, у них не получилось бы.

Мобат поднял руку, призывая спутников оставаться на месте, спрыгнул на пути и быстро подошел к часовому. Тот услышал шаги, вскинул голову и поднял автомат, направив ствол в грудь мутанту. Мобат, не обращая внимания на ору­жие, что-то тихо сказал часовому, а затем поводил своей пе­репончатой ладонью в нескольких сантиметрах от его лица.

Охранник тут же вытянулся по стойке смирно, вскинул автомат на плечо и уставился в стену. Когда Анатолий проходил мимо, не удержался и взглянул часовому в лицо. Тот, погруженный в транс, пялился в стену, словно кроме нее не существовало ничего на свете. Мобат знал свое дело. Но чудеса не давались ему даром. Мутант сжимал виски ладо­нями и морщился от боли. По всей видимости, гипноз ис­тощал его и причинял ему страдания.

Но, как бы он себя ни чувствовал, нельзя останавливать­ся ни на секунду, пока они не уберутся от станции на безо­пасное расстояние.

Но тут через пути метнулась серая тень, звякнула, уда­рившись о рельсу, металлическая труба-посох. В отличие от своих собратьев, Харон не спал. Прижавшись к стене, он втягивал ноздрями воздух, пытаясь определить, кто шляется по туннелю ночью. Мобат оказался к слепцу ближе все и сразу попытался применить гипноз, но ни пассы, ни слова на Харона не действовали.

– Ага! Я чую вас, – пропел старик. – Собираетесь улизнуть? Не получится. Харон не дремлет.

Слепец раскрыл рот, чтобы криком поднять тревогу, но тут в дело вступил диверсант. Толя метнулся к старику, с лету врезал ему в солнечное сплетение, перебивая дыхание, и зажал рот рукой. Харон оказался не таким слабым, каким выглядел на первый взгляд. Извиваясь всем телом, он пы­тался освободить рот и нанес Анатолию весьма чувствитель­ный удар по ноге своей палкой. Повалить Харона на землю удалось только общими усилиями. В рот старику затолкну­ли его собственный мешочек с грибами, стянули руки и но­ги лоскутами одежды и бережно уложили вдоль стены.

Новый сюрприз ждал беглецов уже через пятьдесят мет­ров. Свет фонарика выхватил из темноты стоящую на путях мотодрезину. На ней, укрывшись одеялом, спал человек. На этот раз Мобат действовал один. Он на цыпочках подкрался к спящему, положил ему руку на лоб и что-то прошептал. Человек отбросил одеяло, сел, удивленно посмотрел на му­танта, а затем отдал ему свой автомат.

Анатолий узнал одного из ганзейских купцов, успешно проведших с Когтем переговоры о поставках оружия. Чистюля брезговал ночевать на станции, где пахло как в вы­гребной яме.

Граждане Содружества Станций Кольцевой Линии пользовались в Метро большим влиянием, и Толя рассудил, что торгаш очень им пригодится – и как живой щит, и как про­пуск, и как гарантия неприкосновенности. В конце концов, купец и сам вполне мог стать товаром, который можно было выгодно продать. Вопросов морали тут не было: человек решивший продать свою душу, должен быть готов и к тому, чтобы выкупать свое тело.

Правда, после знакомства с Мобатом торговец больше походил на живого мертвеца, чем на человека. Однако Ана­толий рассчитывал, что действие гипноза скоро закончится и ганзеец будет достаточно вменяемым, чтобы осознать сложность своего положения и стать покладистым.

Крабу очень хотелось позаимствовать мотодрезину, од­нако Мобат охладил его пыл.

– Там, куда мы сейчас пойдем, нет рельсов.

Непререкаемый тон мутанта говорил о том, что он знает путь.

– Так не достанься ж ты никому, – сказал вор дрезине. Он полез в двигатель и назло врагам выкрутил оттуда какую-то деталь.

Мобат, на самом деле, оказался хорошим проводником. Когда путешественники добрались до места, где повстречали Харона, и свернули в бетонированный туннель, мутант распахнул дверь одной из подсобок. Краб и Анатолий уже побывали внутри, обследовали помещение и не нашли там ничего необычного.

Мобат схватился руками за пустой железный шкаф, за­крывавший противоположную стену, с легкостью оторвал его от пола и отодвинул в сторону. За шкафом в стене обна­ружился тесноватый лаз, войти в который Мобат мог толь­ко согнувшись в три погибели.

– Этот ход ведет к нам, на Молодежную, – оглянулся на своих спутников мутант. – Мы рыли его почти пятнадцать лет…

Краб, услышав о Молодежной, впал в уныние.

– Погоди-ка, фиолетовый! Нам на Замоскворецкую ли­нию надо. При чем здесь Филевская?

 

– Я не знаю, как выбраться на Замоскворецкую, но отведу вас к Жабдару, который обязательно укажет путь.

Вор с самым упрямым видом скрестил было руки на гру­ди, собираясь спорить, но из глубин туннеля, по которому они сюда пришли, послышались крики. Кажется, погоня! Махнув рукой, Краб нырнул в проход. Анатолий последо­вал за ним. Очумелый ганзеец послушно двинулся за ними, влетев лбом в низкую притолоку. Последним в лаз втис­нулся Мобат, придвинув на место шкаф. Краб включил уворованный фонарик.

– Черт подери! – восхитился он, оглядывая бесконеч­ную кишку прохода. – И зачем вам потребовалось выкапывать его? В Метро не ездилось?

Мобат, опустившись на колени, полз вперед на четве­реньках. Рассказывать ему было не слишком удобно, и он частенько прерывался, чтобы отдышаться.

– Думали, что сможем сбежать из этого проклятого места. Среди нас, знаете, были раньше метростроевцы… Они все рассказывали о запечатанных туннелях. И мы решили отыс­кать их. Хотели уйти как можно дальше от Метро. От людей. От сталкеров, которые отстреливают нас как экзотическую добычу. От ганзейских торгашей, которые торгуют нашими детьми, чтобы выставлять их в передвижных цирках уродов. Думали, в этом новом месте будут жить только те, кого ради­ация сделала изгоем. Хотели прекратить всякие контакты с обычными людьми.

– Слушай, брат, – встрял Краб. – Мы только за! Если вы нас, людей, там на завтрак и ужин хомячите…

– Господи, какая ересь! – вздохнул Мобат. – Я сам чело­век! Обычный человек! Разве есть моя вина в том, что меня упрятали в это тело?! Да, на Филевской мы пьем грязную воду, дышим отравленным воздухом, болеем, гибнем, рождаемся уродами… Мы хотели уйти на станции глубоко­го залегания. Но нас туда не пускали! Кому нужны такие соседи… С лишними пальцами, с зобом, двухголовые…

- Ух ты! – не выдержал Краб.

- Делиться с монстрами водой, пищей, жизненным про­странством? Нет, нормальные люди к этому не готовы. Нормальные люди готовы перерезать нам глотки и продавать наши головы в сувенирных лавках.

- Я думал, мутанты приспособлены к жизни на поверх­ности, – осторожно сказал Анатолий.

- Радиация смертельна для большинства из нас точно гак же, как и для вас, – покачал тяжелой головой Мобат. – Многих гноит и убивает рак. У меня опухоль в мозгу. Ей я обязан своими необычными способностями, но она же меня и прикончит. И уже допивает мои силы…

- Может, в следующих поколениях вы сможете…

- Наши потомки, возможно, выживут. Большинство из них уже не похоже на людей. Жаль, дети у нас почти не рождаются. Хочу верить, что те, кто родится и выживет, когда-нибудь все же станут хоть немного счастливыми. Иначе выйдет, что мои братья зря погибали во время же­стоких погромов, даром развлекали своим уродством жи­телей богатых станций и совершенно напрасно годами рыли этот туннель. А может, мутанты и правда собраны вместе и наказаны Богом за какие-то прегрешения? Ина­че с чего бы подземному ходу вывести нас не куда-нибудь, а к этим…

- Знаешь… – Анатолий помолчал, колеблясь. – Я оказал­ся тут из-за человека… Ученого, который надеется управ­лять мутациями. Говорит, что хочет создать новую расу. Это сделает людей нечувствительными к радиации, помо­жет им вернуть власть над миром. Вот только беда… Выглядит этот ученый как человек, а ведет себя как нелюдь. И со­здания его своему творцу под стать. Они, может, и сумеют жить наверху… Только больше никто другой там жить уже никогда не будет.

– Я слышу тебя, – произнес Мобат. – И вижу. Ты ждешь от меня совета?

Толя обернулся к нему и кивнул.

- Чтобы создать прекрасную новую жизнь, нужно быть светлым и безгрешным, как Бог. Человек же темен и гре­шен. Он думает о власти и о выгоде. Поэтому он умеет по­рождать только монстров. Уж мне, монстру, ты можешь по­верить, – грустно усмехнулся великан.

- Я должен его убить, – сказал Анатолий и Мобату, и себе.

- Делай, что должен, – произнес тот.

Самодельный ход хоть и не впечатлял своими размера­ми, зато был прорыт по всем правилам землеустроительно­го искусства. Через каждые пять метров земляной потолок подпирали металлические трубы с фланцами на обоих кон­цах. В наиболее опасных местах стены укреплялись прово­лочной сеткой. Единственным неудобством была низкая высота туннеля, пришлось идти согнувшись, и Анатолий хотел сделать привал, чтобы дать отдых затекшей шее.

Однако в этот момент в горло ему уперлось холодное железо, а чьи-то пальцы впились в его волосы.

– Как вы меня сюда притащили?! – вопил вышедший из гипнотического транса купец. – Ведите назад, или я пере­режу ему глотку!

Краб подобрал оброненный Толей автомат и попытался наставить его на очнувшегося ганзейца.

– Ну-ка опустил нож, падла! – заорал он что было сил. – Стрелять буду!

 

- Не вздумай! – закричал Толя, увидев в глазах вора бе­зумную искру и испугавшись ее.

- Отойди, бомжара, а то кровью забрызгает! – орал тор­говец, слишком сильно вжимая нож в Толину шею.

- Ты кого бомжарой назвал, фраер?! – крикнул Краб, щелкая предохранителем.

Если бы не Мобат, через несколько секунд случилась бы кровавая баня.

Мутант оставался спокойным. Он просто сказал ганзей­скому купцу:

– Зачем ты взял в руку раскаленный прут? Брось, а то обожжешься…

Ганзеец отпустил Толю, отшвырнул нож и замахал рукой так, будто на самом деле получил ожог.

– Сейчас ты успокоишься и пойдешь с нами, – продолжал Мобат, пристально глядя в глаза купцу. – Ты не ста­нешь больше кричать и драться.

Купец кивнул в ответ. Его руки повисли, как плети, а го­лова поникла. Новая гипнотическая атака лишила мутанта последних сил. Опираясь рукой па стену, он с трудом сел, прижал руки к вискам и застонал. Анатолий хотел помочь Мобату подняться, но тот отстранился.

– Дальше пойдете одни.

- Мы тебя не бросим. Если надо будет, на плечах дота­щим! – мотнул головой Толя.

- Пришлете помощь, – отмахнулся мутант. – На Молодежной попросишь, чтобы тебя провели к Жабдару. Только к нему самому. Все, уходите. Мне тяжело говорить.

Мобат уронил голову на колени и больше не произнес ни слова. Остаток пути пришлось проделать втроем. Ганзе­ец больше не приходил в себя, шагал неутомимо и механи­чески, как игрушечный солдатик с пружинным ключом в спине. Через некоторое время Анатолий перестал опасливо оглядываться на пленника, свыкнувшись с ним как с при­бившейся к отряду дворнягой.

На Молодежной они оказались неожиданно для самих себя. Лаз, казавшийся бесконечным, тянувшийся километр за километром, вдруг сделал последний поворот и закон­чился прямым выходом на пути. Тут же стояли груженные грунтом вагонетки, на которых строители увозили из лаза породу.

Чужаков тут же обнаружили.

Два молодых человека с бледными лицами, одетые в длин­ные плащи цвета хаки, спрыгнули с платформы на пути.

– Отдайте оружие, – спокойно, с достоинством попро­сил один. – На Молодежной с автоматами разрешается хо­дить только часовым.

Анатолий без препирательств сдал автомат. Он внима­тельно смотрел на часовых, пытаясь отыскать у них при­знаки мутаций, но не увидел ровным счетом ничего. Может быть, они скрыты под плащами?

На платформе Молодежной царил образцовый порядок. Выложенный серым и розовым гранитом пол был чистым, а места для костров огорожены кирпичными бордюрами. Между двумя рядами колонн располагались палатки – за­платанные, износившиеся.

На многих из здешних жителей трудно было смотреть без содрогания. Те, что внешне казались настоящими, «не­измененными» людьми, выглядели чрезвычайно болезнен­но; у многих на шее висел огромный зоб – распухшая щи­товидная железа, верный признак лучевой болезни. Двух­головых на платформе видно не было, но и без них станция напоминала настоящий паноптикум. Пару раз Анатолию еле удавалось подавить желание перекреститься.

Гостей проводили в большую палатку, где изуродованный радиацией мужчина средних лет подробно расспросил их о побеге с Тимирязевской. Услышав об оставшемся в туннеле Мобате, он немедленно приказал снарядить спасательный отряд.

– Хотите видеть самого жабдара?

Мужчина вывел Анатолия из палатки и проводил к стальной двери, расположенной в конце зала. Анатолий ожидал, что подчиненный отправится к начальнику с докладом, но тот просто кивнул и отступил в сторону.

Прежде чем толкнуть дверь, Толя вдохнул поглубже. На платформе ему пришлось насмотреться такого… Каким же чудовищем должен быть предводитель мутантов?

В помещении царил полумрак. Зеленоватый свет, исхо­дивший от флюоресцирующей плесени на стенах, почти не рассеивал темноту, поэтому того, кто сидел в дальнем углу комнаты, различить было невозможно.

– Я не переношу света, – произнесло существо хриплова­тым магнетическим голосом. – Много лет назад моя кожа стала прозрачной… Я закрываю веки, но темнота не прихо­дит. Чтобы заснуть, мне приходилось завязывать глаза. Но­ги отсохли… И вот уже полжизни я ползаю. Как червь…

Толя вздрогнул. Жаб дар испустил тихое свистящее си­пение. Смех?

- …или как змея. Раньше, когда в этом мире были еще стороны света, на Севере жили люди, которые верили в Жабдара. Великого змея, который охраняет вход в запрет­ное царство духов. Я взял себе его имя. Когда живешь столько лет в полной тьме, начинаешь видеть в ней вещи, недоступные обычным людям.

- Духов? – тихо спросил Анатолий.

- Зачем тебе знать… – засвистел снова Жабдар. – Когда столько времени живешь в темноте, начинаешь видеть себя изнутри. Я вижу свое сердце и могу остановить его в лю­бую секунду. Я бы избавил от мучений себя, но обрек бы на муки свой народ… – Он замолчал.

– Меня зовут… – не выдержав тишины, начал Анатолий.

– Странник Том. Я слышал о тебе, – кашлянул из темно­ты Жабдар.

– От кого? – нахмурился Анатолий.

– От Метро, – засвистел человек-змей. – Я знаю, что ты хороший человек.

Знаю, что веришь в простые исти­ны, что хочешь спасти мир. Мир жесток. Но ты хочешь спасти всех, чтобы уцелели те немногие, кто тебе дорог. Ты – хороший человек. Думаешь, старик-философ, книги которого ты так любишь, предвидел прекрасный новый мир, справедливое чудесное общество… Не предвидел. Придумал. Он сам был хороший человек. А его использо­вали головорезы. Ты думаешь, когда-нибудь его учение сможет изменить людей. Но тут одна беда: не все желают верить в то же, во что веришь ты. Бывает, приходится за­ставлять. Бывает, приходится убивать. Случается, выре­зать вместе с семьями. За идею. Идеалисты беспощаднее бандитов. Будь осторожен на этом пути. – Жабдар снова умолк.

– Мне нужно в большое Метро, – произнес Анатолий. – Надо найти человека, который сделал чудовищ из моих товарищей, который пытался убить меня… Который хочет пе­ределать людей. Надо найти Корбута.

– Корбута?.. Я слышал о нем. Ты хочешь смерти этому человеку?

– Я должен убить его. Должен отомстить за своих. Дол­жен помешать ему выковывать монстров! Прикончить его, взорвать лабораторию. Сделать то, ради чего я отправился в этот поход.

 

– Я вижу настоящее, но мне недоступно будущее. Тебе окажут всю

необходимую помощь. Но не думай, что, умерт­вив этого человека, ты изменишь мир к лучшему. У гидры много голов. Вырастут новые.

Жабдар утих, словно давая Толе возможность возразить. Но тот ничего

не хотел говорить, он только сопел упрямо и сжимал кулаки. Тогда человек-змей продолжил:

- Неподалеку от этой станции есть один забавный тун­нель – автомобильный, без рельсов. Его строили как один из отходных путей для советских вождей. Туннель небезо­пасный, и радиация там высокая, но все лее в нем не так опасно, как на поверхности. Выводит он к Кольцу. Я слы­шал, с вами идет человек из Ганзы?

- Толя кивнул, спрашивая себя, говорил ли он об этом ко­му-либо на Молодежной. Кажется, не говорил. Что же вы­ходит, духи нашептали?

- Пришли ко мне этого человека сейчас. Я попрошу его помочь вам. Какое-то время он будет считать вас своими друзьями, но помни – мои возможности не беспредельны, поэтому расстаться с ним следует при первой возможности. И последнее, Странник Том. В туннеле, который выведет вас на Кольцевую, вы повстречаете мутантов, окончательно потерявших человеческий облик. Не применяйте оружие против них. Пугает только внешний вид. В остальном это самые безобидные из существ, которых я знаю. Почти жи­вотные, уже утратившие всякую связь с цивилизацией. Прощай, Том. Подойди ближе и дай мне пожать твою руку.

Анатолий, переступив через себя, выполнил просьбу Жабдара.

Выползшая из темноты бледная, исхудавшая ру­ка была единственным, что он увидел.

Пока ганзеец находился у Жабдара, Анатолий присоеди­нился к Крабу,

уплетавшему за обе щеки какое-то варево из шампиньонов. Краб со свойственным ему непостоянством объявил, что ему очень нравится на Молодежной. Анато­лий, думая о здешнем радиационном фоне, ел без особого аппетита и, не поддерживая болтовни спутника, молча на­блюдал за тем, что происходит на станции. Обитатели Мо­лодежной выходили из своих палаток и направлялись к краю платформы. На путях что-то происходило. Анатолий встал и, пройдя сквозь толпу, увидел то, что заставило му­тантов покинуть свои жилища. Парни, первыми встретив­шие Анатолия и спутников, несли Мобата. Могучие руки великана бессильно болтались, глаза были закрыты, а фио­летовые губы почернели. Мутант отдал последние силы для того, чтобы вырваться из плена и умереть среди своих собратьев. Прощаясь с Мобатом, мужчины Молодежной откинули капюшоны, обнажив лысые головы.

Анатолия кто-то тронул за плечо. Рядом с человеком, проводившим Анатолия к Жабдару, стоял улыбающийся во весь рот ганзеец. Он протянул руку:

– Михаил. А ты, кажется, Анатолий?

В такой момент улыбка купца выглядела неуместной, но что взять с загипнотизированного? Анатолий пожал протя­нутую руку. Троицу отвели в одну из палаток, где, как обе­щал Жабдар, их ждали автоматы, фонарики, рюкзаки с едой и, что самое главное, – пара отличных ботинок.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.)