Великий злодей был и великим тружеником. Он не только усекал жизни — он и созидал с небывалым размахом

О каких-либо личных жертвах элиты советского государства после Сталина и речи быть не могло. Сталин жертвовал собой в небывало подвижнической работе — в кропотливом труде дни и ночи до смертного часа, но не считал, что чем-либо жертвует — для него это было естественно. Он возложил на себя ответственность за благо и безопасность народа. В привычках Сталин был прост, в быту неприхотлив.

Элита, складывающаяся на шкурных интересах, своим никогда не жертвует. Она только берёт, однако с беспощадной строгостью требует жертвенности и жертв от народа. Зато она способна вскармливать предателей (на относительно ранней ступени существования СССР в сонм* вождей-предателей явно рвался Берия). Советское государство закачалось не по этим («кадровым») причинам, однако разложение правящего слоя государства в очень весомой мере предопределило его крах, ибо вскармливало предателя и матёрых сопредателей.

* «Сонм» — довольно редкое выражение, означает «собрание», «множество». — Ю.В.

Советское государство рухнуло.

Упорно толкуют об Андропове как о несостоявшемся «эпохальном» руководителе СССР, который не допустил бы ни распада, ни обнищания России. Бесспорно, Юрий Владимирович Андропов являлся дельным и незаурядным руководителем, не чета Брежневу, при всём том будучи и мастером интриг.

Руководитель имеет ценность не потому, что сам не допускает зла, а потому, что условия, созданные им, не могут позволить возникнуть злу уже после его жизни, поскольку нацелены на искоренение предпосылок зла. Руководя почти два десятка лет охранными службами, Андропов так и не сумел защитить народы России, хотя властью обладал громадной.

К тому же, по странному стечению обстоятельств почти все его выдвиженцы оказались могильщиками советского государства, в том числе и самый главный. Сталин учил: кадры решают всё. Кадры всё и решили, кадры с «андроповской пропиской». Как в таком случае рядить о крупности? В чём крупность, ежели ты, хозяин самой могущественной на земле секретной службы, не сумел разобраться в тех, кого выдвигаешь на первые роли и с кем затеваешь экономическую реформу — ту самую, что стремительно переросла в невиданный погром России?

И он, именно он, Андропов, очутился в числе тех нескольких человек, которые развязали Афганскую войну, породив один из самых острых кризисов, поразивших СССР и ставших одним из основных поводов для развала СССР. Это прямо и очень весомо сыграло на американскую подрывную деятельность. Что же это за прозорливость государственного деятеля? Он допустил самые тяжкие просчёты как в кадровой, так и во внешней политике — и это при наивысшей на земле осведомлённости.

Ознакомимся с биографией, в которой достаточно неясного.

Юрий Владимирович Андропов (1914-1984) рано потерял родителей. Отец, инженер-железнодорожник, умер, когда будущий генсек был ещё малолетним несмышлёнышем. Мать, учительница, снова вышла замуж, но вскоре тоже умерла. Мальчик жил и воспитывался в семье отчима в Моздоке.

Здесь возникают определённые неясности: кто мать, почему избегают называть её имя? Кто отчим — почему имя его нам тоже неизвестно? И потом, сколько кому лет, как давно все они были знакомы?..

В 1933 году Юрий Андропов поступает в техникум водного транспорта. После окончания техникума — освобождённый секретарь комсомольской организации Рыбинской судоверфи. Благополучно пережив кровавый террор 1936-1938 годов, Андропов в 1938-м занимает сразу пост первого секретаря Ярославского обкома комсомола — ему 24 года. При той «мясорубке» подобный скачок являлся естественным. Должности освобождались каждый день в великом множестве. В тот год Андропов женится на Нине Ивановне Енгалычевой, которая родит ему дочь Евгению и сына Владимира. В 1940 году Андропов переезжает в Петрозаводск, он уже первый секретарь республиканской комсомольской организации. Вскоре следуют развод и вторичная женитьба.

В войну, по-прежнему возглавляя комсомол республики, Андропов участвует в организации партизанской борьбы. Здесь, в сплошных топях, озёрах, протоках, вообще непросыхающей земле, полчищах гнуса, партизанская борьба являлась полубезумием — делом высочайшего герозима.

В 1944 году Андропов — второй секретарь ЦК КП Карело-Финской ССР. «Ленинградское дело» задело и эту северную республику. Оказался арестован первый секретарь ЦК КП республики, погибли и другие работники.

Ну, а как наш ответственный партийный работник?

В 1951 году, почти сразу после завершения «ленинградского дела», Андропов уже в Москве на должности инспектора аппарата ЦК партии — ему 37 лет, для такой должности многовато, хотя после всей «ленинградско-петрозаводской» карательной истории смахивает всё это одновременно и на прощение, и на поощрение. При Сталине оказаться в аппарате ЦК, да ещё после близости к первому секретарю республиканского комитета партии, расстрелянного как врага народа? Это несомненное, хотя и с долей приглядки, поощрение перед новыми назначениями. Здесь опять возникает одна из серьёзных неясностей — за что, за какие заслуги последовал перевод в Москву? Кто прикрыл Андропова или в чём он отличился, за что соханили жизнь?..

При Сталине одним честным поведением отделаться нельзя было, не проходило. А это дело Сталин вёл лично, читал все протоколы допросов, все до единого, ибо Вознесенский являлся слишком крупным человеком, впрочем, как и Попков с Кузнецовым.

Зато дальнейшая карьера Андропова развивается стремительно. В 1953 году он переходит на работу в министерство иностранных дел и возглавляет 4-й Европейский отдел. В 1954-м он получает назначение послом в Венгрию. В Будапеште через два года он принимает самое деятельное участие в подавлении контрреволюционного мятежа.

Весной 1957 года Андропов становится заведующим вторым международным отделом аппарата ЦК партии. Помощниками и друзьями Андропова являлись Г. А. Арбатов, А. Е. Бовин, Г. X. Шахназаров, Ф. М. Бурлацкий, А. И. Вольский... Как видим, все до единого — деятельнейшие участники горбачёвской перестройки. Сам Горбачёв пробивается на высшие посты в партии лишь с покровительства Андропова.

Близким помощником Андропова был и Конрад С., одной из целью которого являлось переориентирование своего шефа с дружбы и союза с арабскими государствами на союз с Израилем. Я сам сие слышал от него неоднократно. Вся эта история развёртывалась на моих глазах. Я имел возможность видеть те документы, поскольку они тесно увязывались с китайскими, над которыми я работал. Андропов не стал решать этот вопрос, а переадресовал его на ознакомление министру обороны Устинову, который буквально поднялся на дыбы при одном только намёке на отказ от союза с арабами в пользу Израиля.

Здесь к председателю КГБ и генсеку возникает уже серьёзное множество вопросов.

В мае 1967 года Андропов пересаживается в кресло председателя КГБ.

12 ноября 1982 года, в день смерти Брежнева, Андропов становится генеральным секретарём Политбюро ЦК КПСС. К этому он стремился все последние годы.

На мой взгляд, Андропов был жёстким руководителем КГБ. Он работал на государство и болел за него душой. В работе он не щадил себя.

К нему стекалась вся информация. Он видел крупные нелады в народном хозяйстве. Его всё больше и больше занимает хозяйственная реформа. Он понимает, без неё Советскому Союзу грозят и политические, и экономические потрясения. И диссидентство он не в состоянии подавить, ибо оно опирается на всё то же ухудшающееся хозяйственное положение страны.

Вот здесь и происходит сбой. К осуществлению будущей реформы он стягивает научные и политические силы, которые иначе, как разгромными для Советского Союза, назвать нельзя. Один Горбачёв чего стоит...

Интернационализм КПСС и КПРФ должен опекаться и восславляться Западом. Интернационализм позволял (и позволяет при замене его на космополитизм, что почти тождественно) занимать любые посты в российском государстве и в любом количестве чужим людям — людям, которым Россия и русские ничего не значат, хотя они находятся в государстве, где русские — основное население, его более 85%, и которые слишком часто просто враждебны русскому началу жизни. Всё делает возможным интернационализм и космополитизм.

Интернационализм (космополитизм) превращает Русское государство в государство, где русские не управляют (им, чтобы пробиться наверх, надо до крововавой рвоты потрудиться) и где русским нет места, они — чёрная работная сила.

В июне 1983 года на Волге пролёт моста срезал верхнюю палубу теплохода «Александр Суворов». В тот день шёл интересный фильм, о нём пассажирам говорили несколько дней, пока, по сути, всех не убедили пойти смотреть. И все, более двухсот человек, были превращены бетонной фермой в мясной фарш. Свалили на рулевого и штурмана — якобы были мертвецки пьяны. Но дотошливо исследовали их останки. Ни штурман, ни рулевой к спиртному не прикасались.

Куски мяса и кости находили ещё много дней, даже тогда, когда вели теплоход за границу на ремонт. Моряки, опытные капитаны, в один голос говорят о диверсии, настолько всё прочее не соответствует обстоятельствам катастрофы.

Эта диверсия была началом великого уничтожения Советского Союза. Для сего следовало возбуждать и возбуждать в людях неприязнь, недоверие, ненависть к руководству страны и вообще политическому строю, требования его замены.

Позже последовали катастрофы пассажирского судна «Адмирал Нахимов» и некоторые другие, мы помним их. Погибли сотни людей. Снова катастрофы происходили в совершенно невозможных для них условиях.

Нас погнали в нынешнее ельцинское стойло, ровно стадо. Мы дни и ночи взялись твердить: «Плюрализм!», «Права человека!», «Консенсус!», «Приватизация!», «Советская империя», «Экуменизм!»... Искусно подброшенные и навязанные нам понятия, кислотой разъедающие устоявшиеся представления. И млели перед всем американским и европейским. От колготок или магнитолы впадали в столбняк. Это было оболванивание. Ровно погремушки, мы дни и ночи гремели чужими словами, до конца не представляя, что же стоит за ними.

Колдуны и прорицатели облепили телевидение и радио. Ошарашенным людям показывали, как со зловещим скрежетом изгибались или срывались со стен сами по себе трубы и батареи парового отопления в домах. «Полтергейст», — внушал телевизор. Вдруг повылезали невиданные прежде педерасты и прочие извращенцы. Шлюх принялись называть путанами. О них запели песни как о людях почётных профессий.

И все радиостанции, все газеты и все каналы телевидения загудели в одну дуду: патриотизм — чувство гадкое, опасное и позорное...

Нет, это было не ветхословие. Всё было заложено в программу той ожесточённой психологической войны, которую вели с нами не на жизнь, а на смерть США. Здесь заглавную роль сыграли агенты влияния — целый сонм предателей в государственных должностях, артистических званиях, партийных чинах и высоких учёных степенях. И одновременно незаметно, но быстро происходило ухудшение жизни. Крысы уже приступили к обману и обворовыванию людей.

Что человек совершенно управляемое существо, было понято правителями уже десятки столетий назад. Слово «пропаганда» в буквальном смысле означает «распространение». Древний Рим ввёл его в оборот.

В искусство управления людьми это уже сумели превратить как Сталин, так и Гитлер, но в искусство долговременной психологической войны — американцы. Это выдающиеся мастаки (мастаки со стажем) разрушения других государств и натравливания одних народов на другие.

О смутных временах оставил несколько весьма примечательных строк историк, профессор Петербуржской духовной академии Михаил Осипович Коялович в своём известном труде «История русского самосознания...» (труд этот, без веского преувеличения, бессовестно утаивается от русского читатателя):

«Смутное время в России было временем наплыва в неё уже не отдельных только лиц и даже не отдельных групп, а целых полчищ иноземцев. Им открыты были все дела России, и они забрались в самые отдалённые и глухие места <...>

Россия тогда разлагалась по всем частям и раскрывалась перед глазами многочисленнейших иноземцев... Наконец, иноземцы в это время были часто главными двигателями наших событий... Это...часто даёт возможность изучать их цели, планы касательно России».*

* Сочинение профессора С.-Петербургской духовной академии М. О. Кояловича, Историярусского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. — СПб.: типография А. С. Суворина, 1884. С. 67-69. Текст выделен мной. — Ю.В.

В моей библиотеке есть названный труд Кояловича. В подавляющем большинстве случаев мне не приходится искать нужные книги. Все они имеются в моей библиотеке, которую я любовно собирал по книжечке с конца 50-х годов. Собрание книг было несравненно богаче, кое-что пришлось продать в «ельцинщину». Имелся в моей библиотеке среди прочих воспоминаний и наиредчайший экземпляр воспоминаний шведского наёмника Шаума, но был у меня украден.

Именно в 90-е годы — в самую смуту — Россию опять переполнили иностранцы. Она кишела всякого рода «доброхотами». Большинство из них пожаловало на лёгкую поживу, но изрядная часть служила коварным целям диверсий, разведки и разложения общества. Это был массивный стальной и холодный клин, вбитый в самую серёдку горячей плоти России...

Поиск по сайту: