АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 3. Я всегда первым делом обращаюсь к деревенскому вождю

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

 

Я всегда первым делом обращаюсь к деревенскому вождю. Такой порядок соответствует традициям и весьма практичен. Дело в том, что всякий, к кому мы обращаемся, хочет взятку, причем каждый следующий – больше, чем предыдущий, а это требует немалых средств. Встретившись первым делом с вождем, мы, так сказать, расстаемся с увеличительным стеклом. Если бы мы пришли к нему в последнюю очередь, мне бы, наверное, пришлось отдать ему Лэнгли или даже мою винтовку Бейкера. Последней я дорожу намного больше.

Из дневников капитана Беннета Вулфа

 

Беннет позаимствовал у Джека коня и направился в Эйнсли-Хаус – лондонскую резиденцию герцога Соммерсета.

С самого рассвета он бродил по Клэнси-Хаусу, проигрывая в уме десятки сценариев своей первой после более чем трехлетнего отсутствия встречи с президентом Ассоциации поддержки исследований внутренних районов Африканского континента. Потом он насмерть перепугал мать Джека – леди Эмери, неожиданно появившись из темноты коридора с Керо на плече, и, в конце концов, убедил Джека, что держать его взаперти не самая мудрая идея.

Да, он знает, что во время лондонского сезона утро начинается поздно. Но ведь он годами вставал с рассветом, за день проходил много миль, ел то, что ему или проводникам удавалось поймать. Все это выработало в нем отчетливую неприязнь к праздности и к замкнутым пространствам. И к светским разговорам. Впрочем, последние он никогда не жаловал.

Керо понравилась поездка по Мейфэру. Она надежно вцепилась в отвороты его куртки и издавала угрожающие вопли в адрес каждой собаки или кошки, мимо которых они проезжали. Капитан оставил гнедого жеребца по кличке Юпитер в конюшне и поднялся по гранитным ступенькам крыльца.

Одна створка массивных дубовых дверей распахнулась.

– Доброе утро, – проговорил дворецкий в красивой черной ливрее.

– Доброе утро. Беннет Вулф к его светлости.

Слуга и глазом не моргнул. Возможно, слухи о чудесном воскрешении из мертвых уже начали распространяться.

– Пожалуйста, вашу визитную карточку, сэр, – сказал он и протянул руку.

– У меня, ее нет. – Беннет сразу почувствовал, как сильно упало мнение дворецкого о посетителе.

– Никто не может войти в дом, не имея визитной карточки, – тем же ровным голосом сообщил слуга. – Я проинформирую его светлость, что вы заходили.

Итак, Беннету указывали от ворот поворот лишь на том основании, что у него нет кусочка, измазанного чернилами пергамента.

– Скажи герцогу, – тихо сказал он, проявив воистину чудеса сдержанности, – что я здесь. У меня к нему срочное дело.

И он устремил тяжелый взгляд на слугу. Очевидно, малому хватило ума оценить степень решимости странного гостя и свои шансы устоять, если тот попробует прорваться. Потому что через несколько секунд он кивнул:

– Я скажу его светлости. Подождите здесь. Раздражение Беннета достигло крайней отметки. Он терпеть не мог, когда ему преграждали путь к цели. А этим утром его целью был герцог Соммерсет.

– У тебя две минуты, – громко проинформировал он. – Потом я отправлюсь на его поиски сам.

Массивная дверь захлопнулась перед носом Беннета. Капитан наклонился и поправил спрятанный в сапоге нож. Когда он выпрямился, Керо потянула его за ухо.

– Снова проголодалась? – спросил капитан и постарался хотя бы немного расслабиться. Нет смысла пугать одного из своих немногочисленных союзников.

Обезьянка издала громкий звук, перешедший в довольное урчание, при виде кусочка яблока. Носовой платок Вулфа теперь нельзя было использовать по прямому назначению, он годился только для того, чтобы заворачивать фрукты и прочие лакомые кусочки для мартышки. Впрочем, она, похоже, это оценила.

Дверь снова приоткрылась.

– Сюда, пожалуйста, будьте любезны.

И никаких церемоний вроде «сэр Беннет» или «капитан Вулф». Никто в доме, похоже, не верил, что он тот, за кого себя выдает. Но, вероятно, у кого-то все же появились сомнения. В противном случае дверь вообще никогда бы не открылась. Поразмыслив, Беннет решил, что подозрительное сомнение все же лучше, чем пинок под зад.

Дворецкий проводил его в просторную гостиную и оставил там, а Беннет был вынужден признать, что физиономия слуги, вероятно, высечена из гранита. Он единственный, с тех пор как Беннет покинул Конго, кто не бросил изумленного взгляда на Керо, сидевшую на плече хозяина. Это впечатляло, особенно, после того как его и обезьянку едва не вышвырнули из почтовой кареты в Дувре, а ведь Керо всего лишь посягнула на украшенную голубыми перьями шляпку одной из пассажирок. Да и вообще Керо всегда была в центре внимания.

Вскоре Беннет понял возможную причину отсутствия интереса к обезьяне. Стены и полки гостиной были увешаны и уставлены экспонатами, которые выглядели бы более уместно в Каире, Найроби или Константинополе, чем в лондонском доме герцога: изделия из слоновой кости, тростниковые корзины, изящные статуэтки, масайское копье и щит. Изобилие и несовместимость друг с другом отдельных экспонатов вызывали головокружение.

Он подошел к щиту и копью. То, которое ранило его, не принадлежало представителям племени масаи, но оно было покрыто ядом, полученным, как сказал его проводник мбунди[2], из какой-то африканской лягушки. Затянувшаяся рана до сих пор чертовски болела, особенно по утрам. Похоже, она всегда будет болеть. Капитан осторожно снял копье со стены.

– Я много путешествовал в юности, – раздался низкий голос Соммерсета. – Отец был послом короля.

– Это копье хорошо сбалансировано, – сказал Беннет и обернулся к герцогу – высокому худощавому человеку. – Сколько козлов вы за него отдали?

Соммерсет слабо улыбнулся. Беннет знал, что герцогу тридцать два года, но улыбка удивительно молодила его лицо, делая почти мальчишеским.

– Семь. И еще восемь за щит.

– Они того стоят. – Капитан аккуратно вернул копье на место. – У меня есть интересный образец из племени нгола, живущего к северу от озера Маи-Ндомбе. Полагаю, он вас заинтересует.

– Думаю, речь идет об одном из тех копий, которыми вас убили? – Серые глаза герцога смотрели оценивающе. – Если верить Лэнгли, конечно.

– Он ошибся.

– Ну, в этом сомневаться не приходится. Между прочим, если бы мы не встречались раньше, когда Африканская ассоциация согласилась спонсировать вашу экспедицию, я был бы более склонен поверить книге Лэнгли. Вы видели книгу, не так ли?

– Вчера вечером. – Беннет скрипнул зубами. Труд Лэнгли был воистину чудовищным. Даже он, капитан Вулф, с трудом мог отделить правду ото лжи, и это, учитывая, что он сам написал изрядную часть. – У этого человека хорошо развито воображение, и преувеличивать он умеет.

– Согласно договору с ассоциацией, именно вы должны были возглавить экспедицию и разделить честь всех открытий, статей и книг с нами. Мы ожидали, что вы будете вести и хранить дневники, делать карты и наброски.

– Я помню этот разговор. Я так и делал.

– Но Лэнгли утверждает обратное. Он объявил себя собственником всех материалов, и, поверьте мне, неплохо на них заработал. Зато ассоциация оказалась в подвешенном состоянии – будто она вовсе ни при чем. Мы не получили ни научной информации, ни дохода. Полагаю, у вас имеются все эти материалы, которые вы нам пообещали?

Конечно, Беннет предпочел бы, чтобы его поздравили с благополучным возвращением в Англию и предложили бренди, но он понимал герцога. Ассоциация потратила крупную сумму на экспедицию: морской переход, снабжение, носильщики, проводники, даже мелкие непредвиденные расходы в период пребывания их с Лэнгли в Конго. Лэнгли был помощником Беннета, которого он сам же и выбрал. Вероятно, ему здорово повезло, что он вообще уцелел с таким помощником. Беннет нахмурился.

– Мои ящики с артефактами и образцами были отправлены в Теслинг. Я собирался их рассортировать, составить каталог, после чего, как мы и договаривались, вы бы сами выбрали то, что следует отдать в Британский музей.

Герцог опустился на стул.

– А как насчет дневников, карт и набросков, которые вам так хорошо удаются?

– Лэнгли самовольно взял их и скрылся. Я приехал в Лондон только вчера вечером, намереваясь разыскать эту жалкую крысу. – Строго говоря, глагол «разыскать» не совсем верно отражал его намерения. Беннет был полон решимости найти и убить негодяя, отобрав у него свое законное имущество. Но сообщать герцогу об этом, наверное, все же не стоило.

– Его нет в городе. Издатели спонсировали его тур по стране.

– Да, я слышал. Но я, честно говоря, надеялся, что он, по крайней мере, передал мои вещи в ассоциацию. Впрочем, у него, очевидно, другие планы.

– Иными словами, я должен верить, что вы являетесь настоящим автором книги «Через континент»? – Соммерсет взялся рукой за подбородок. – Скажу честно, поверить в это трудно.

– Лэнгли изменил наши роли, а остальное выдумал.

– У него неплохо развито воображение для жалкой крысы.

Беннет стиснул кулаки и глубоко вздохнул.

– Стоя здесь и пререкаясь с вами, я только теряю время. Мне все равно, верите вы мне или нет. Я просто докладываю о своем прибытии согласно нашей договоренности, а дальше буду разбираться с капитаном Лэнгли. – Вулф кивнул, повернулся спиной к герцогу и направился к двери.

– А вы напрасно не беспокоитесь о том, что вам не верят, – насмешливо проговорил герцог ему в спину.

– Это еще почему? – Беннет остановился и недоуменно оглянулся.

– Вы ведь путешественник, не правда ли, капитан? А, прочитав эту книгу, я не могу себе представить, кто согласится финансировать еще одну вашу экспедицию. – Он выпрямился. – Да и откуда мне знать, кто из вас больший выдумщик? Вы вообще были в Восточной Африке?

Беннет почувствовал, как сжались все его внутренности. Всю ночь, читая произведение Лэнгли, он отгонял эту неприятную мысль.

– Как только я выпущу Лэнгли кишки, увидим, кто из нас более способный.

– В этом случае он умрет, а вас повесят, но вы так и останетесь в дураках. – Герцог извлек из кармана безупречно сшитой домашней куртки горсть арахиса и предложил орешки Керо. С радостным щебетанием обезьянка спрыгнула с плеча Беннета, схватила лакомство и ретировалась наверх ближайшего книжного шкафа, чтобы насладиться полученными сокровищами. – Так что ваше решение кровавое, чреватое многими неприятностями, но не слишком практичное.

– Он обокрал меня. Что, по-вашему, я должен делать? Сидеть и глупо ухмыляться, пока он присваивает мое положение и мой статус?

– Нет. – Соммерсет встал. – По-моему, вы должны помнить, что находитесь не в Конго, а в Лондоне. Мы не проливаем кровь своих лордов, без соответствующего разбирательства или хотя бы не заручившись мнением большинства.

– Очень любезно с вашей стороны. Но, надеюсь, вы извините меня, если я позволю себе следовать собственным инстинктам, а не вашим лекциям о морали и правилах приличия.

– Знаете, а ведь я вам верю.

Последняя реплика снова остановила устремившегося к двери Беннета.

– Вы могли бы сказать об этом и раньше, когда меня чуть удар не хватил.

Лицо герцога осветила слабая улыбка.

– А вы могли бы сказать «спасибо», но ведь не сделали этого? Вы не большой приверженец хороших манер, не правда ли, капитан?

– Нет, во многих местах, где я бывал, честность и прямота ценились выше.

– Сейчас вы не в тех местах. И если хотите получить шанс доказать, кому в действительности принадлежит сочинение «Через континент», то не должны лезть с кулаками на всякого, кто на вас косо посмотрит.

Это и было камнем преткновения. Беннет ненавидел даже саму мысль о том, чтобы остаться в Лондоне. Но если он отправится домой в Теслинг и займется сортировкой образцов, у Лэнгли будут развязаны руки и тот уничтожит то немногое, что еще осталось от его репутации. И, как чертовски верно отметил Соммерсет, вряд ли сейчас кто-то захочет спонсировать возглавляемую им экспедицию. Возможно, уже никогда не захочет.

– Есть предложения? – проворчал он.

– Идите за мной. – Уверенный, что его никто не посмеет ослушаться, Соммерсет вышел из гостиной.

Беннет негромко выругался, подхватил Керо и устремился за герцогом. Если события будут развиваться по наихудшему сценарию, он сможет продать Теслинг и на вырученные средства уехать в Америку или обратно в Африку. Правда, это будет уже не исследовательская экспедиция, а обычное путешествие, и он не сможет рассказать миру о своих открытиях, поскольку, похоже, теперь ни у кого нет оснований, ему верить. Это будет бегство, другого слова не подобрать.

Герцог шагал по коридору. Сновавшие повсюду слуги останавливались и почтительно кланялись хозяину, но полностью игнорировали Керо и Беннета. Он не был уверен, говорит ли это о глубоком уважении к герцогу или о презрении к гостю.

Наконец Соммерсет остановился в дальнем восточном углу дома.

– Мы пришли, – сказал он, распахнул дверь и, посторонившись, жестом предложил Беннету войти.

За дверью находился небольшой альков. За ним начиналась просторная гостиная с отделанными темными панелями стенами и горящими лампами на столах, вдоль которых было поставлено около двух дюжин стульев. Одну стену занимали книжные шкафы и карты. В углу стояло фортепиано, выглядевшее более чем странно рядом с тремя зулусскими барабанами. Вообще в комнате было много экзотических безделушек и чучел животных, пол был устлан шкурами. Три окна в восточной стене дома выходили в сад Эйнсли-Хауса.

В комнате было три человека. Один читал газету, второй дремал в кресле у камина, третий сидел у окна и казался полностью погруженным в книгу. Никто из них не обратил внимания на приход герцога, и уж тем более Беннета.

– Что это, – полюбопытствовал он, заметив еще одну дверь в передней части комнаты. Создавалось впечатление, что она ведет прямо на улицу. Четвертый человек сидел в тени и хранил абсолютную неподвижность, так что сначала Беннет принял его за манекен. Именно он встал и пошел к ним навстречу.

– Это начало, – ответил герцог. – Я потратил год на обдумывание, а последние четыре месяца – на снос стен и складывание осколков.

– Все это, конечно… чрезвычайно интересно, – осмелился вставить сбитый с толку Беннет, – но начало чего? И какое оно имеет отношение к моему желанию видеть голову Лэнгли на блюде?

– Тот, кто читает газету, – продолжил герцог, словно не слыша вопроса, – некий Лукас Крестли, лорд Пайпер. Восемь месяцев назад он вернулся из… секретной экспедиции по занятым французами территориям Америки. Его целью было разведать, стоит ли Англии восстановить свое присутствие в тех местах. Краснокожие убили большую часть его группы, причем убили зверски.

– Это…

– Человек, который спит, – сообщил герцог, – прибыл в Лондон три дня назад. Полковник Бартоломью Джеймс. Он…

– Сражался с индийской сектой разбойников-душителей, поклонявшихся богине Кали, – перебил его Беннет, с интересом взглянув на темноволосого человека, сидевшего с тростью в руке. – Он какое-то время считался пропавшим без вести. Я читал о нем в утренних газетах. – Беннет знал, что они одного возраста, но полковник выглядел старше. По его мрачному лицу создавалось впечатление, что в последнее время спать ему приходилось только урывками.

Соммерсет кивнул.

– А у окна вы видите Томаса Истона, посланного в Персию, чтобы убедить местных жителей расширить экспорт шелка. Он целый год притворялся мусульманином.

При звуке своего имени Истон поднял голову, и падавший из окна луч осветил тонкий шрам, тянувшийся от левого уха вниз по шее.

– И я сейчас читаю «Через континент». Вы, должно быть, капитан Вулф, тот самый чрезмерно осторожный малый с обезьяной. Здесь сказано, что вы мертвы.

Беннет сжал кулаки и рванулся вперед.

– А вы… вы… глупый ублюдок, который говорит, когда его никто не просит.

Соммерсет встал между ними, оттеснив Беннета.

– Нет, не здесь, – прорычал он.

– А что, собственно говоря, здесь находится? – требовательно вопросил Беннет.

– Мне хотелось бы думать, что это клуб для джентльменов, для тех, кто был вынужден по тем или иным причинам порвать с… легкомыслием цивилизации. Для тех душ, которые отчаянно пытаются найти способ снова приспособиться к существованию в обществе.

– Убежище для отверженных, – с сомнением проговорил Беннет.

– Скорее святилище. Я назвал его Клубом авантюристов. Сейчас в нем только четырнадцать человек, что, по моим расчетам, делает его самым эксклюзивным в Лондоне. Только я решаю вопрос о членстве в клубе и предлагаю вам присоединиться.

– А Лэнгли член вашего клуба?

– Нет.

– А как насчет тех душ, которые не слишком стремятся вернуться в общество?

Герцог окинул строптивого собеседника внимательным взглядом.

– Вам необходимо восстановить свою репутацию, капитан. В Каире это сделать невозможно.

Беннет глубоко вздохнул. Герцог, черт бы его побрал, прав ему было наплевать на Мейфэр с его лизоблюдством, но находившиеся там пэры могли финансировать очередную экспедицию.

– Если вы хотите к нам присоединиться, – продолжил Соммерсет, – клуб будет открыт для вас в любое время. Здесь вы всегда найдете духовную и телесную пищу, свободную кровать, если потребуется, и товарищей, которые взирают на мир более проницательными глазами, чем остальные члены общества. Таких, как вы.

Человек, прятавшийся в тени, снова сделал несколько шагов вперед и, приблизившись к Беннету, протянул руку.

– Харви, – сказал он. На его ладони лежал ключ. Нахмурившись, капитан его взял.

– Харви позаботится, чтобы вы получили все необходимое, пока находитесь под этой крышей, – пояснил герцог.

– Если же меня нет, вам всегда поможет Гиббс, – добавил Харви.

– А если вы, в конце концов, решите, что правдива версия Лэнгли, а не моя? – полюбопытствовал Беннет, убрав ключ в карман.

– Тогда вам будет предложено уйти.

– Предложено, – задумчиво повторил Беннет.

– Существует только два правила для членов клуба, – продолжил Соммерсет. – Во-первых, доступ разрешается только вам. Никаких гостей обоего пола. Обезьяны в клуб допускаются. Во-вторых, никто не должен услышать от вас о существовании клуба. Если сюда устремится высшее общество, мы перестанем быть пристанищем для тех, кто рискует жизнью ради науки и своей страны. Это вам подходит, капитан?

Беннет еще раз обвел взглядом просторную гостиную и кивнул. Конечно, на день-два он сможет остаться в Клэнси-Хаусе, но, учитывая присутствие Керо и его собственные… сложные обстоятельства, лорд и леди Эмери вряд ли захотят видеть его дольше. А иметь убежище в самом центре Мейфэра было неожиданно и очень приятно.

– Да, – громко сказал он. – Это мне подходит.

– Прекрасно, тогда прошу вас следовать за мной. – Герцог снова прошел вперед, указывая дорогу. Они вышли из помещения через вторую дверь, и Беннет снова оказался за пределами Эйнсли-Хауса, под увитым виноградными лозами навесом. – Вы всегда можете открыть эту дверь своим ключом. Он не отпирает ни главную дверь дома, ни дверь, отделяющую помещение клуба от моих апартаментов. Мне тоже необходимо уединение.

– Понятно. Должен признаться, что я удивлен вашим приглашением, учитывая книгу Лэнгли и разочарование Африканской ассоциации результатами экспедиции.

– Так вы же умерли, – напомнил Соммерсет, – поэтому вас можно винить лишь частично. И это не имеет ничего общего с Ассоциацией. – Лицо герцога исказила гримаса. – Я бы хотел дать вам совет, если вы, конечно, его примете. Все же я пребываю на мели в обществе дольше, чем вы.

«На мели». Эти слова было очень странно слышать от одного из богатейших людей в стране.

– Я вас слушаю.

– В прошлом вы были очень знамениты, в основном благодаря вашим книгам. Вас лично не знал никто. Общество будет судить по своему последнему впечатлению – то есть по книге Лэнгли. Не будьте предсказуемым. Не реагируйте так, как этого от вас ожидают. Поэтому я предлагаю вам, по крайней мере, продемонстрировать видимость дружеских отношений с маркизом Феннингтоном.

– Мой собственный дядя написал предисловие к этой проклятой книге! – Беннет заскрипел зубами. Его буквально захлестывала ярость по отношению к маркизу.

– Да, это так. Но если вы хотите узнать, что было на уме у Лэнгли или где находятся дневники, то…

– Друг моего врага – мой родной дядя! – не сдержался Беннет.

– Совершенно верно. Обдумайте это. Именно я рекомендовал вас для участия в экспедиции в Конго, и мне не нравится, когда из меня делают дурака… даже большего, чем вы. – Коротко кивнув, Соммерсет вернулся в дом.

Даже раздраженный сверх всякой меры, Беннет понимал, что был бы идиотом, если бы проигнорировал советы Соммерсета. Совершенно ясно, что они означают. Ему придется стать очаровательным и общительным. И живым, конечно. Это уж точно привлечет всеобщее внимание. Тогда ему останется только привлечь людей на свою сторону и отобрать у Лэнгли дневники. Если это у него не получится, скорее всего, он окажется так же «на мели» в Англии, как Соммерсет. Малопривлекательная перспектива.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.)