АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 8. Следующим утром я просыпаюсь с похмелья и очень слабым

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

Следующим утром я просыпаюсь с похмелья и очень слабым. В висках стучит, и во рту пересохло. Постанывая, вылезаю из кровати. Я съедаю немного хлеба, который еле удерживается внутри. Наконец я оставляю попытки что-нибудь съесть и брызгаю водой в лицо. Я сижу за столом, голова на деревянной столешнице, глаза закрыты.

Сделает ли она вид, что ничего не случилось? Вспомнит ли она вообще о той секунде, когда явные чувства проскочили между нами? Я это помню, но, возможно, вся эта магия только в моей голове. Скорее всего, алкоголь ввел меня в заблуждение. Или я чувствую что-то, потому что всегда смотрю на все через чувства. Без чувств я не знаю, что должно меня остановить. Так или иначе, могло ли вчера случиться что-то большее, если бы не хлопнула эта дверь?

Возможно, даже хорошо, что ничего не случилось. Детали и без того затуманились, и границы между реальностью и фантазией утонули в темных уголках моего расстроенного с похмелья мозга. Я охотно вспоминаю время, проведенное с Эммой. И мне нравится, что мои воспоминания настоящие и правдивые. У пива есть одна особенность - превращать все в слепящую иллюзию.

После очередной успешной попытки съесть хлеб я надеваю чистую одежду и иду на улицу. Я подходу к больнице, где нет никого, кроме Эммы. Она находится в задней части комнаты и проверяет высокие стеллажи, которые вмещали сотни пергаментов.

- Доброе утро, - ободряюще кричит она, сияя.

Видимо пиво не подействовало на нее как на меня, разрушая действительность.

- Доброе утро.

Я опускаюсь на стул и потираю виски. Она протягивает мне отвратительно пахнущий пучок трав, который выглядит так, как будто состоит только из сорняков.

- Это поможет от головной боли. Моя прошла.

Значит, она все-таки чувствовала себя плохо утром. На вкус трава еще хуже, чем выглядит, но я заставляю себя ее проглотить, и через пару минут головная боль, в самом деле, проходит. По-видимому, я выгляжу гораздо лучше, потому что Эмма плюхается на стул, который стоит напротив меня, и бросает мне один свиток.

- Это ее бумаги, - объясняет она.

Мне кажется свиток очень маленьким, и я подавленно смотрю на Эмму.

- Больше ничего нет, - добавляет она.

Я разворачиваю пергамент, ставлю глиняный стакан на край, чтобы он не свернулся. Эмма и я склоняемся над ним и начинаем читать. Все записи - это длинный список: даты с сопутствующими заметками, которые вносили Картер и разные ее помощники за прошедшие годы. На самом верху стоит имя моей матери, Сары Бурке:

«11 год, 3 января: родилась здоровой. Мать Сильвия Кейн.

14 год, 10 февраля: проведен осмотр из-за сильного кашля.

14 год, 13 февраля: снова из-за кашля проведен осмотр, пациент идет на поправку.
21 год, 14 августа: вследствие падения сломано запястье, наложен гипс.

29 год, 23 июня: родила здорового мальчика (Брейн Везерсби)

30 год, 23 июня: родила больного мальчика (Грей Везерсби), требуется дополнительный уход.

44 год, 8 ноября: проведен осмотр, высокая температура и кашель.

44 год, 1 декабря: поставлен диагноз воспаления легких.

44 год, 21 декабря: состояние ухудшается, уход на дому.

55 год, 27 декабря: пациент умер».

На этом записи заканчиваются. Ни одна запись не углубляется, нет никаких заметок по краям. Я убираю вес с документа, и он сворачивается обратно.
- Я же сказала: не думаю, что ты что-то найдешь, - говорит Эмма уныло. - Мы не ведем особенно детальных заметок, только то, что очень важно, что отразится на генеалогическом древе пациента.

- О, отличная идея. Можно, я сверю эти данные с моими? И с данными Блейна?
- Я не понимаю, что это тебе даст.

- Пожалуйста. Это не может быть все.

Эмма вздыхает, но снова подходит к полке и вытаскивает два пергамента. В пергаменте Блейна стоит только две заметки: о его рождении, как в документах нашей матери, и о его Похищении. В моем же после даты рождения, ровно на год позже, чем у Блейна, еще дюжина заметок. Первые тринадцать документируют посещения на дому, когда я был больной, слабый маленький ребенок. Я читаю следующие заметки, которые описывают мои прошлые посещения больницы из-за ранений на охоте и несчастных случаев, и думаю, насколько Блейн был здоровее меня. Тут Эмма прерывает мои размышления.
- Грей? - я поднимаю взгляд и вижу, что она сидит за столом Картер.- Ты должен это увидеть.

- Что это?

- Ты что-то сказал о том, чтобы сравнить заметки, и я подумала, что должна проверить пару заметок моей матери.

- Она ведет личные заметки?

- Ее тетрадь для личных посещений, - она поднимает обтянутую кожей книгу, на которой стоит 29 год. - Она берет их с собой, вносит всю важную информацию, а затем вносит в пергамент. Так ничего не забывается и не теряется, если в день у нее много визитов до того, как она вернется в больницу.
- Супер, давай посмотрим, - говорю я.

Эмма медлит и сжимает губы, как будто хочет что-то сказать, но молчит. Она переворачивает страницу и передает, наконец, мне книгу в протянутые руки.

- Прочитай это.

Я осторожно беру тетрадь, и когда мой взгляд падает на слова, я внезапно понимаю, почему Эмма так потрясена. Не сразу могу понять слова, которые стоят передо мной: «29 год, 23 июня: на свет появились близнецы (Блейн и Грей Везерсби), оба здоровы».

Я застываю. Трясу головой. Этого не может быть. Какое-то сумасшествие. Я читаю заметку еще раз и встаю на колени, держа книгу в руках. Не могу понять, злюсь я или удивлен. Скорее чувствую себя опустошенным. Потрясенным.
Вероятно, это объясняет очень многое. Почему мы выглядели настолько похожими. Почему у меня было чувство, что часть меня потеряна, когда его забрали. Почему мы могли читать мысли друг друга, прежде чем слова слетали с губ. Это объясняет многое, и я могу это понять. С точностью до мельчайшей детали.

- Если это правда, ты просто не мог бы находиться здесь, - говорит Эмма. - Если вы с Блейном были близнецами, тогда тебе уже восемнадцать, а значит, несколько недель назад ты должен был быть похищен. Вместе с ним.

- Я знаю, - это часть, которая не имеет смысла, элемент, который я не могу исследовать.
- Возможно, эта запись ошибочна, - предполагает она.

- Почему она должна быть ошибочной? Записала бы твоя мама что-то, что в действительности не происходило?

- Нет, - соглашается она. - Но почему она что-то записывает в свою тетрадь, но по возвращении в больницу вносит в документы Сары что-то совершенно другое?

- Не имею понятия.

- Ты думаешь, это то, что твоя мама хотела рассказать в письме к Блейну? Что вы близнецы?

Я думаю о последних словах письма, которое уже знаю наизусть после того как читал его снова и снова. «И потому говорю тебе следующее, сынок: ты и твой брат не то, во что я учила вас верить. Грей - это...»
Грей - это твой брат-близнец. Должно быть, это так. Идеально подходит. Это и есть ответ, который я искал, тайна, которую прятали от меня. Я понимаю это как факт. Одна мысль охватывает меня и проникает в мозг через каждую клеточку моего тела. Я его близнец и по-прежнему здесь - единственный юноша, который после наступления восемнадцатого дня рождения избежал Похищения. Но почему? Потому что мой возраст хранился в тайне?
- Мы должны спросить твою мать, - наконец, говорю я. - Она же вписала эту запись в тетрадь, и я хочу знать, почему она изменила запись в документах.

В панике Эмма трясет головой.

- Нет, мы не можем. Тогда она узнает, что мы копались в ее личных записях.

- Эмма, это имеет огромное значение. Возможно, мне уже восемнадцать, и каждый заслуживает знать, что меня не забрали, - я чувствую, как мое сердце стучит все быстрее.

- Но это же ключевой возраст, Грей, - говорит Эмма опечаленно. - Если бы тебе вправду было восемнадцать, тебя бы похитили. Запись ошибочна.
- Если мы спросим твою мать, мы будем знать точно.

- Что вы хотите у меня спросить? - Картер стоит в дверях больницы и держит в руках свою большую сумку.

- Ничего, - бросает Эмма быстро. - Грей и я только что пришли, чтобы уйти с солнца.

Затем она хватает меня за руку и тянет к выходу. Когда Картер поворачивается к ней спиной, Эмма оставляет тетрадь на столе.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.007 сек.)