АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Глава 29. Странно, но офис строительной фирмы «Эдельвейс» Дубровская представляла себе совсем по-другому

Читайте также:
  1. Http://informachina.ru/biblioteca/29-ukraina-rossiya-puti-v-buduschee.html . Там есть глава, специально посвященная импортозамещению и защите отечественного производителя.
  2. III. KAPITEL. Von den Engeln. Глава III. Об Ангелах
  3. III. KAPITEL. Von den zwei Naturen. Gegen die Monophysiten. Глава III. О двух естествах (во Христе), против монофизитов
  4. Taken: , 1Глава 4.
  5. Taken: , 1Глава 6.
  6. VI. KAPITEL. Vom Himmel. Глава VI. О небе
  7. VIII. KAPITEL. Von der heiligen Dreieinigkeit. Глава VIII. О Святой Троице
  8. VIII. KAPITEL. Von der Luft und den Winden. Глава VIII. О воздухе и ветрах
  9. X. KAPITEL. Von der Erde und dem, was sie hervorgebracht. Глава X. О земле и о том, что из нее
  10. XI. KAPITEL. Vom Paradies. Глава XI. О рае
  11. XII. KAPITEL. Vom Menschen. Глава XII. О человеке
  12. XIV. KAPITEL. Von der Traurigkeit. Глава XIV. О неудовольствии

 

Странно, но офис строительной фирмы «Эдельвейс» Дубровская представляла себе совсем по-другому. Она ожидала увидеть монументальное здание, облицованное гранитом, с помпезным входом и угрюмыми охранниками. На самом же деле контора женщины, которая отстроила половину города, ютилась в нескольких комнатах громоздкого офисного центра, где ее соседями были второсортные туристические фирмы, страховые компании и организации, вызывающие стойкую ассоциацию с хрестоматийными «Рогами и копытами».

Дубровская запнулась о вздыбленный край линолеума и, окинув недоверчивым взглядом унылое помещение, осведомилась:

– Мне нужен юридический отдел фирмы «Эдельвейс».

Молоденький паренек, сидящий за заваленным бумагами письменным столом, немедленно отозвался:

– Вы попали по адресу. Кто вам нужен?

– Самый главный, – уверенно ответила Елизавета.

– Он занят, – ответил парень с голубыми глазами, кивнув в сторону окна, где за компьютером сидел грузный мужчина в сбившемся на сторону галстуке. – Может, я смогу вам помочь? Если вы по поводу строящихся квартир, то…

– Меня не интересуют квартиры и долевое участие, – с порога заявила Дубровская. – Я занимаюсь делом об убийстве Инги Серебровой.

Должно быть, последняя фраза прозвучала хлестко, как выстрел, потому что дядечка в галстуке оторвал глаза от монитора и развернулся к Елизавете. На его лице застыло вопросительное выражение.

– Но чем мы можем помочь? – удивился паренек. – Все, что могли, мы уже рассказали в прокуратуре, хотя у меня сложилось впечатление, что им было не особо интересно.

– Помолчи-ка, Степан! – коротко приказал «главный». – Вы же, будьте любезны, предъявите документы. Мы должны знать, с кем говорим, а то…

«Ходят тут всякие», – продолжила про себя фразу Елизавета, отыскивая в сумке адвокатское удостоверение. Требование гражданина в галстуке было абсолютно законным, но почему-то оно вызвало у Дубровской непонятное раздражение. «Тоже мне, юридический отдел! – подумала она. – Толстый дядька, поди, начальник, а ребенок с голубыми глазами, соответственно, заместитель. Ничего не скажешь, Инга Сереброва экономила на квалифицированных кадрах».

Она передала мужчине удостоверение, и тот, изучив его за пару секунд, возмущенно воскликнул:

– Так вы адвокат!

– Да. А что вам не нравится? – удивилась Лиза.

– Мне, собственно, без разницы. Чьи интересы вы защищаете?

– Дмитрия Сереброва и Инги Петровны, – ответила Елизавета, а мужчина хмыкнул.

– Что за ерунда? Я знаю, что Дмитрий Серебров убил свою супругу, стало быть, как вы можете защищать диаметрально противоположные интересы этих двух лиц?

Дубровская не смутилась.

– Интересы Инги Петровны, ныне покойной, заключаются в том, чтобы действительный виновник ее гибели был найден. Того же желает ее супруг, незаконно обвиненный в убийстве. Так что я не стала бы утверждать, что их интересы противоположны.

– Значит, вы защитник прохвоста, которого мы некогда должны были величать Дмитрием Александровичем? – догадался наконец большой начальник «огромного» юридического отдела.

Начало разговора не сулило ничего хорошего, но Дубровская не собиралась сдавать свои позиции так легко.

– Вы можете как угодно относиться к Дмитрию Сереброву, но, согласитесь, существует огромная разница между обвинением человека в праздности и обвинением в убийстве. Действительно, мой подзащитный нашел себе тепленькое местечко под боком обеспеченной женщины, что само по себе достойно порицания, но это не означает того, что он ее убил.

– Что-то я не пойму, – нахмурился вдруг толстяк. – По-моему, в деле все было очень просто. Я имею в виду – следы в доме, какие-то там отпечатки, кочерга. Неужели всплыли новые факты?

– Представьте себе, так оно и есть! – победоносно сообщила Дубровская. – Следствие упустило из виду профессиональную версию убийства Серебровой. Сыщики просто не занимались ею.

– Вы хотите сказать, что убийство Инги Петровны как-то связано с ее профессиональной деятельностью?

– Вот именно!

– Позвольте полюбопытствовать, а что за факты обнаружились?

Дубровская словно ждала этого вопроса. Она опять полезла в свою необъятную сумку и выудила оттуда подшивку старых газет и компьютерные распечатки. Толстяк принял в руки ценный груз и стал неторопливо листать страницы. Вскоре он ослабил узел галстука, а его конец перебросил себе на плечо. По всей видимости, офисный стиль одежды причинял ему сплошные неудобства.

– Ну и что? – поднял он на нее глаза после того, как перевернул последний подшитый лист. – Где тут ваши факты?

– А вам что, мало?

– Ерунда! – категорично заявил толстяк, бросая на стол папку. – Знаете, милая барышня, любой мало-мальски стоящий бизнес не существует без профессионального риска. То, что вы мне сейчас показали, прямое тому подтверждение. Всегда найдется тот, кому перешли дорогу, тот, кто недоволен, тот, кто завидует. Все это мелочи жизни, уважаемый адвокат.

– Но позвольте, тут речь идет о человеческих жертвах! – возразила Лиза. – Инга Сереброва не соблюдала правила производства строительных работ, и по ее вине гибли люди! Это уголовное преступление, между прочим!

– Тпру! – остановил ее толстяк, словно норовистую лошадь. – Эк вас занесло! Мало ли что пишут в желтой прессе. Между прочим, есть неотмененные постановления следователя об отказе в возбуждении уголовных дел. Проверкой было установлено, что в каждом таком случае работники сами грубо нарушали технику безопасности и последствия оказывались более чем печальными. Конечно, нам крайне неприятно, что честное имя нашей строительной компании было поставлено под сомнение, но правда все равно восторжествовала!

– А что думают члены семей тех работников? Они тоже рады торжеству справедливости или у них на сей счет другое мнение?

Толстяк пожал плечами:

– Они получили достойную компенсацию и не имеют к нам никаких претензий. Трудно упрекать крупного руководителя в его профессиональной несостоятельности, если рабочий сам забрался на леса в нетрезвом состоянии.

– А как же обманутые дольщики? Они тоже в чем-то провинились?

Толстяк почесал живот.

– Здесь очень непростая история. Разумеется, их никто не обманывал и не имел намерения прокручивать их деньги. Мы не занимались строительными пирамидами. Просто произошла целая цепь непредвиденных обстоятельств. Можно сказать, мы сами стали потерпевшими…

– Вы знаете, меня интересует совсем не это, – прервала его Дубровская. – Даже если поверить вам на слово и предположить, что честнее Инги Серебровой никого на белом свете не было, неужели вы будете отрицать, что не найдутся люди, которые представят все иначе? Например, упала люлька с рабочими. Никому нет дела до того, что какой-нибудь Иван Петрович сам не выполнил то, что написано в инструкции. Погибли люди, а их директор, кинув семьям смешные компенсации, продолжает кататься на «Мерседесе»… Или возьмем человека, по крохам собиравшего средства на отдельную жилплощадь. Что ему ваши «строительные войны» с мэрией и проигранные арбитражные дела? Он лишился денег и лишился надежды… Чем не повод для мести?

– Маловероятно, что бедный дольщик или родственники того Ивана Петровича, о котором вы говорите, претворят в жизнь дьявольскую комбинацию с исчезновением Серебровой. Все они люди преимущественно простые, способные разве устроить шум в приемной у директора и писать жалобы в прокуратуру, – отмахнулся толстяк. – Я вам говорю точно: не там ищете.

Дубровская и сама понимала, что скорее всего ее собеседник прав. Если бы среди родственников жертв нашлись любители вендетты, то сюжет их преступления был бы банален до безобразия – подкараулить, выскочить из-за угла и пристукнуть чем-нибудь тяжелым. Но угонять джип, изолировать на время бестолкового мужа Серебровой, подставлять все улики под него… – для них слишком сложно!

– А как же конкуренты? – не сдавалась Дубровская, предлагая другую версию развития событий. – Неужели Инга Петровна за всю свою долгую профессиональную жизнь никому не перешла дорогу? Может, стоит поискать среди них? Согласитесь, тут же совсем другой контингент – с хорошими материальными возможностями и неплохой смекалкой.

– Конкуренты, конечно, были, как же без них, – согласился толстяк, в очередной раз закидывая на плечо галстук. – Но все споры мы по обыкновению решали в арбитражном суде.

– И что, Инга Петровна никогда не получала угроз, записок с соответствующим содержанием, анонимных звонков?

– Это вы фильмов наверняка насмотрелись, – хихикнул толстяк. – Не забывайте, Сереброва была сильным игроком, с ней не хотели связываться. Да, впрочем, и смысла не было.

– Так что? Значит, совсем никого? – огорчилась Лиза.

– Вы разочарованы, да? – усмехнулся мужчина. – Я вас понимаю. Вы стараетесь найти подводные камни, но их нет. Поверьте, всем была нужна живая Сереброва. Она хотя бы могла отдавать долги, раздавать компенсации. А что можно взять с мертвеца? Моральное удовлетворение? Ерунда! Людям нужны материальные радости. Кстати, не хотите ли чаю?

Дубровская покосилась на пачку дешевой заварки на подоконнике. Разумеется, если бы у нее еще оставалась надежда выведать у толстого дядечки интересные факты, она не преминула бы воспользоваться его предложением. Но начальник сразил ее своей логикой. Ей нужно было взять тайм-аут и как следует обдумать дальнейшие шаги. Пока она билась в закрытую дверь.

– Благодарю за предложение, – ответила она, – но мне нужно идти.

Толстяк лихо закрутил галстук. По всей видимости, он был доволен. Пить чай с посетительницей ему тоже не хотелось.

– До свидания. Если хотите, можете забегать еще.

Лиза грустно улыбнулась. Она слишком хорошо знала, что у нее не возникнет такого желания.

 

Солнце нещадно топило последние островки снега. Воробьи плескались в грязной луже. А люди, заряжаясь весенним, струящимся с небес светом, двигались энергичнее, говорили громче и улыбались чаще. Вот только Елизавете Дубровской не было дела до сезонного сумасшествия. Покинув юридический отдел фирмы «Эдельвейс», она стояла на крыльце огромного офисного здания и мрачно размышляла о своих планах на будущее. Честное слово, если бы она курила, то в этот момент израсходовала бы половину пачки. Во всяком случае, занималась бы хоть каким-то делом. А чем заполнить паузу человеку, не выносящему табачный дым? Разве что засунуть за щеку жевательную резинку и стоять, задумчиво двигая челюстями, как сонная корова…

– Товарищ адвокат! – раздался вдруг пронзительный голос.

Дубровская вынырнула из задумчивости. Рядом с ней стоял паренек с васильковыми глазами, заместитель толстяка в галстуке. Кажется, его зовут Степан.

– В чем дело? – спросила Лиза.

Первым делом она, конечно, подумала, что забыла в офисе сумку или телефон. Такое с ней случалось не единожды, поэтому она взглянула на руки Степана. Они были пусты. Значит, причина появления парнишки в другом.

– Я хотел поговорить с вами, товарищ адвокат! – заявил голубоглазый юрист и посмотрел на Лизу с надеждой.

– О чем поговорить? – вяло откликнулась она.

– Видите ли… – Паренек засмущался. Наконец решился: – Я очень хочу стать адвокатом. Это, можно сказать, моя заветная мечта.

– Похвальное желание. Но я-то тут при чем? – удивилась Лиза. – Если у вас есть юридическое образование и пара лет стажа работы по специальности, ступайте в адвокатскую палату, там с вами разберутся.

– А вы не могли бы мне посодействовать?

– Я? – Дубровская решила, что ослышалась.

Паренек же принял ее возглас за отказ и очень огорчился. Сообразив, видимо, что нужно действовать решительнее, пока «товарищ адвокат» не отбыла в свою контору, Степан ухватил ее за руки и, глядя в глаза с умильностью щенка, затараторил без передышки:

– Помогите мне, или я свихнусь от тоски в этой богом забытой фирме! Я заплачу, если надо, отработаю как-нибудь, но не оставляйте меня без надежды! Я многое умею: составляю договоры, претензии, неплохо знаю гражданское право. Даже поднаторел в хозяйственных спорах.

Дубровской с трудом удалось освободить руки от цепкой хватки любителя гражданского права. Потерев онемевшие суставы, она недовольно заметила:

– Тем более не понимаю тогда, что вам еще нужно. Вы работаете в известной, преуспевающей строительной фирме на должности, как я поняла, заместителя юридического отдела. Вот и занимайтесь своими хозяйственными спорами. Чего вам не хватает?

Степан вытаращил глаза и бешено затряс головой:

– Это не так, понимаете? Все не так! Действительно, когда я устраивался в этот «Эдельвейс», мне можно было только позавидовать. У них был такой размах, такая слава! О госпоже Серебровой слагали легенды, и на нее трудился целый штат первоклассных юристов. Стать одним из них было мечтой любого выпускника юридического факультета. Вы не видели их офис!

– А что, вы разве сидели в другом месте? – удивилась Елизавета.

Паренек глянул на нее как на безумную.

– Ну конечно! У нас было огромное помещение с зеркальными лифтами, с бассейном для сотрудников и с морскими аквариумами. Юристов было не менее двадцати человек. А теперь… – Юноша горестно махнул в сторону заплеванного вестибюля. – Кроме меня и Павла Осиповича, никого не осталось!

– Но что же произошло? – спросила Дубровская, понимая, что разговор начинает интересовать ее все больше.

– Мы почти банкроты! – Паренек схватился за голову. – Фирма «Эдельвейс» разорена. У нас долгов выше крыши и никаких надежд возродиться к жизни! Сами подумайте, зачем мне здесь оставаться?

– Слушай-ка, Степан, – заговорила Елизавета голосом, полным сочувствия. – Я тебя понимаю, но такие вопросы так просто, на крылечке, не решаются. Может, мы найдем время и место поговорить обстоятельно? Тебе трудно будет удрать с работы?

– Мне? Да хоть сейчас! – с готовностью отозвался претендент в адвокаты. – Кофейня за углом подойдет?

– Спрашиваешь! – улыбнулась Лиза. – Все адвокаты просто обожают кофе!

Воробьи, плескающиеся в луже, уже перестали ее раздражать своей шумной возней…

 

– Павел Осипович – последний оплот рухнувшей империи Серебровой, – говорил Степан, отхлебывая из чашечки ароматный кофе. – Он был когда-то правой рукой Инги Петровны, верен ей и теперь, когда ее уже нет. Все разбежались, словно крысы с тонущего корабля. Остались только он – по причине своей фанатической преданности, да я – но мне просто некуда уйти.

– А что за эпидемия подкосила бизнес Серебровой? – продолжала удивляться Лиза. – Насколько я понимаю, у нее было крепкое дело, хорошие связи. Что же произошло?

Степан провел рукой по макушке.

– Трудно сказать. Иногда мне кажется, что всему виной злой рок. Судите сами, количество несчастных случаев на ее стройках возросло в разы. Уж чего только не случалось: рушились леса и металлические конструкции, не выдерживали перекрытия, падали люльки с рабочими. Ну прямо мистика! В прошлом году один работяга отдыхал на цокольном этаже рядом с железной конструкцией, на которой стоял поддон с кирпичом. Когда эту штуковину стал поднимать кран, она опрокинулась, и с высоты нескольких метров кирпичи обрушились на раззяву-каменщика. Кого винить?

– Мне кажется, в меньшей мере здесь виноват злой рок, – язвительно заметила Дубровская. – Я, конечно, не знаю всех дел Серебровой, но мне известно, что у нее были проблемы с миграционным законодательством. Короче говоря, она набрала себе слишком много выходцев из южных республик. А что? Работники дешевые, нетребовательные. Правда, с квалификацией у них проблемы, но на это Инга Петровна закрывала глаза, покуда не посыпались с неба те самые кирпичи. А вот когда к вам зачастили проверки, испугалась она уже не на шутку. Запахло тюрьмой.

– Да, очень нехорошо вышло, – согласился Степан. – Конечно, про отказные материалы Павел Осипович не наврал, они на самом деле были. Уголовные дела в отношении Серебровой не открывались, словно соответствующие органы и видеть не желали того, что происходило у них прямо под носом. Только кажется мне, все неспроста было. Наверное, раскошелиться Инге Петровне пришлось, вот дела и замяли еще в зародыше. Но неприятности не кончились. Нас забросали исками о расторжении договоров о долевом участии и взыскании убытков. А потом – опять гром: в отношении Серебровой завели новое дело, но уже по мошенничеству.

– Значит, дольщиков все-таки надули? – усмехнулась Елизавета.

– Да, было. Что отрицать? Один дом из четырех достроили, но и там обнаружилась трещина из-за недостаточной глубины заложения фундамента. Вони, помнится, в прессе было!

– Но людей понять можно, – заметила Дубровская. – Сам бы ты хотел в таком доме жить?

– Боже меня упаси! – открестился Степан. – Только вот что я скажу: Инга Петровна вовремя умерла. Во всяком случае, от всех забот себя освободила.

– Ты забываешь, Сереброва не умерла. Ее убили.

– Да, я знаю Только все не могу отделаться от ощущения, что она сама решила избежать позора. Вскрылись ведь еще кое-какие факты.

– Например?

– Например, факт уклонения от уплаты налогов. Она включала в отчетные документы заведомо ложные сведения. Сумма ущерба подобралась к пятистам миллионам рублей. А уголовное дело об уклонении от уплаты налогов возбудили аккурат за неделю до ее смерти. Ну, кто скажет, что у Инги Петровны не было чутья? Пожила она в свое удовольствие и убралась на тот свет в самый раз.

– Я бы полностью с тобой согласилась, Степан, если бы не один существенный нюанс. Сереброву убили, – талдычила свое Елизавета. – В самый раз, вовремя, но убили. И знаешь, нет никаких сомнений в том, что произошло не самоубийство, а именно убийство. Бывают же в жизни совпадения.

– А я что говорю? Рок! Только мне от этого ни жарко ни холодно, – заметил Степан. – Я шел в «Эдельвейс» опыт нарабатывать. Грезил арбитражным процессом, крупными гонорарами. Все было у Инги Петровны в полном комплекте. А в итоге что? Три месяца я выполнял черновую работу за всех юристов: закон найди, договор распечатай, позвони клиентам… В общем, дурь полная, никакого творчества. А потом Павел Осипович меня к себе пододвинул, и я стал составлять дурацкие договоры купли-продажи, разумеется, под его чутким руководством. А оно мне надо?

– Постой-ка, что ты и кому продавал?

– Да не я. Разумеется, Инга Петровна. Речь шла о каких-то офисах, машинах, домах. Фирма «Эдельвейс» продавала свое имущество. Конечно, и здесь на мне ездили верхом…

– Стоп, стоп! – хриплым голосом остановила жалобы парня Дубровская и отставила чашку с кофе, почувствовав, что от волнения ее организм перестает принимать великолепный напиток. – Степан, это очень важно… для тебя. Если ты всерьез решил стать адвокатом, то умение составлять договоры – огромный плюс.

– Правда? – обрадовался Степан.

– Разумеется, – подтвердила Лиза. – Очень часто претендента на получение адвокатского статуса просят представить образцы составленных им документов. А у тебя, оказывается, полное досье.

– Вот именно! Только… – Он замялся, нерешительно глядя на Дубровскую. – Не могли бы вы просмотреть те документы? Вдруг я что-нибудь составил не так, а мой начальник проморгал ошибки. Конечно, я понимаю, что вам сложно найти время, но, если все-таки вы постараетесь, я буду вам безмерно благодарен!

Елизавета даже не поверила своей удаче, но на всякий случай сделала задумчивое лицо.

– Я попробую, Степан, – ответила она с хладнокровием адвоката, которому любое судебное море по колено. – Неси свои бумаги, но смотри – захвати побольше! Я постараюсь выбрать самые удачные.

– Вот здорово! – возликовал паренек. – Только… Не сочтите меня занудой, товарищ адвокат, я понимаю, что замучил вас своими просьбами… Но не могли бы вы пока не говорить о нашем разговоре моему начальнику? Боюсь, Павел Осипович не одобрит мою идею.

– Так и быть, – вздохнула Лиза. И великодушно добавила: – Я сделаю все, о чем ты просишь. Только как-то нехорошо плести интриги за спиной своего коллеги.

– Вы думаете, будет лучше ему обо всем рассказать?

«Боже упаси!» – испугалась Дубровская, но вслух, конечно же, произнесла совершенно другое:

– Ничего не нужно говорить. В самом деле, мы ведь не делаем ничего крамольного. Я лишь хочу помочь тебе найти свою дорогу в жизни, правда?

– Конечно, правда! – воспрянул духом Степан. – Тогда я лечу на крыльях надежды.

«Я тоже», – усмехнулась про себя Лиза…

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.011 сек.)