ПСИХОСЕКСУАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ

Тема 2. КРИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР КЛАССИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

Итак, мы на сегодня закончили с историческим обзором проблемы и далее перейдем к более современному взгляду на концепции психосексуального развития.

Пункты, по которым концепции Фрейда подвергались критике (не только современной, но и при его жизни). Этих пунктов довольно много и в изложении они не складываются в упорядоченную картину.

1. Многие психоаналитики выражали сомнение, что оральная фаза развития является первичной. Еще до той фазы, когда появляются признаки оральности, существуют более ранние этапы развития, которые вносят вклад в формирование будущей личности. Появились концепции пренатального развития, которые в целом остаются гипотетическими, потому, что мы не можем давать точных интерпретаций тому, что происходит с плодом в материнской утробе с психологической точки зрения. Дидье Анзье (1923—1999) «Кожное Я» (или «Я-кожа») – соотнесенность внутреннего и внешнего: еще до появления той фазы, на которой оральная эрогенная зона начинает играть доминирующее значение, существует, хотя и достаточно кратковременная тактильная фаза: единственная эрогенная зона – вся поверхность тела новорожденного, и первые удовольствия, которые ребенок получает – удовольствия не орального, а тактильного свойства, удовольствие от соприкосновения с материнским телом. У тактильной фазу есть свои строго очерченные задачи: 1) поддержание связи с материнским телом, с помощью которой ребенок заполняет свое тело материнским либидо; 2) простейшая первичная оценка окружающей реальности по двум базовым параметрам: холодное-теплое и мягкое-жесткое. Все что теплое и мягкое, в первую очередь материнское тело, связано у ребенка с переживанием удовольствия, защищенности и безопасности. А жесткое и холодное переживается им как неблагополучие и, в конечном счете, – как угроза смерти.

2. Фрейд представлял себе психосексуальное развитие как автоматическую смену стадий: подошло время – оральная сменилась анальной, потом генитальной. Грубо это так, но многие авторы писали что эта схема либидинозной эволюции очень существенно упрощает реальность. Во-первых, возрастные границы между фазами условны, все, что касается каждой фазы, начинается задолго до нее и продолжается после того, как она закончилась. Гринэйкр, Якобсон показали, что все три эрогенные зоны активны с первых месяцев жизни и ребенок получает не только оральное, но и анальное и генитальное удовольствие (например, когда мать моет его), и можно говорить только об относительном превышении, доминировании того или иного удовольствия над двумя другими. В итоге производные каждой фазы развития входят в структуру личности как ее важная интегральная часть. (Шутка: по тому, как пациент ведет себя на сессии, можно определить, какие трудности и проблемы он испытывал при прохождении стадий инфантильного сексуального развития. Особенности прохождения оральной стадии – как он обращается с интерпретациями аналитика (интерпретации – это символическое материнское молоко). Пациент может взахлеб поглощать интерпретации, требовать еще и еще и не насыщаться, может усваивать их и удовлетворенно засыпать на кушетке. Может «срыгивать» их – заявляя, что аналитик опять несет бред и все совершенно не так. Отпечаток анальной стадии – как пациент обращается со своими свободными ассоциациями (символические фекалии, что-то дурно пахнущее и постыдное, которое требуется …, чтобы уйти домой облегченным). И один пациент может, как упрямый ребенок, мстительно удерживать все это в себе, или заявлять, что ему как всегда ничего не приходит в голову, а может стараться своими свободными ассоциациями завалить аналитика с головой: он говорит без умолку от первой до последней минуты, потому что ему безумно страшно, что сейчас что-то скажешь ты. Отпечаток фаллической фазы – насколько у пациента выражены тенденции соревновательности или подчинения, кастрационная тревога в ответ на те или иные интерпретации. И так далее. Но это, конечно, шутка).

3. Фрейдовский психоанализ пренебрегал такой важной составляющей человеческой психической жизни, как эмоции. И когда мы встречаем у него замечания о бессознательном чувстве вины, здесь не стоит обманываться. Во-первых, строго говоря, бессознательных чувств не бывает, сущность чувства в том, что оно чувствуется, то есть доступно восприятию. На прошлой лекции мы говорили, что Фрейд делил неврозы на две категории: психоневрозы и актуальные неврозы, и о том, что фрейдовский психоанализ оказывался бессилен там, где речь шла о проблемах тела, потому что вегетативно-функциональные расстройства и проявления, сопровождающие, допустим, неврастению или невроз тревоги, не могут быть интерпретированы, поскольку не имеют символического значения. Но про эмоции мы можем сказать то же самое, что про влечения – эмоции представляют собой переходное, пограничное понятие между психикой и телесным: каждая эмоция содержит и психический и телесный компонент. И, может быть, по той же самой причине, по которой Фрейд говорил, что влечения – это конечный пункт аналитического познания, по этой же причине он избегал затрагивать эмоции. Систематизированная теория аффектов была предложена только в 1970-е гг. О тех теоретических и практических ограничениях, к которым привело психоанализ избегание проблем телесной сферы, мы говорили на прошлой лекции.

Далее – 2 главных пункта расхождения современного и фрейдовского взгляда на психосексуальное развитие. Во-первых, подход Фрейда к человеческой личности как к монаде – единичной сущности. Во фрейдовской концепции и соответственно в его методологии и технике терапии субъект выступал как носитель исключительно внутрипсихического конфликта, и Фрейд рассматривал только этот конфликт. Классическая техника: аналитик выступает для пациента в роли независимого инструмента исследования, в роли стороннего наблюдателя. И именно для защиты такой позиции аналитика были предложены такие компоненты классического сеттинга, как принцип нейтральности, принцип абстиненции и т.п. Т.е. задачей аналитика являлось только отзеркаливание переноса пациента. Внутренний конфликт имеет 2 полюса: 1 – внутреннее Я пациента, 2 – внутренний отец, с которым когда-то разыгрывался конфликт. Перенос заключается в том, что пациент внутреннего отца проецирует на аналитика и это выражается в том, что он будет чувствовать к аналитику недоверие так же, как в детстве чувствовал его к отцу. Задача аналитика в этой ситуации – дать интерпретацию. Допустим, интерпретация звучала бы так: вы не доверяете мне, как если бы я был вашим отцом. Предполагалось, что такая интерпретация способствует разрешению переноса, т.е пациент, способный к инсайту, осознает справедливость того, что произнесено аналитиком, и это осознание помогает снова интернализовать возникший конфликт (т.е. он из внешнего опять превращается во внутренний, но интерпретация теперь позволяет осознать конфликт). В результате идеальный пациент мог бы ответить на эту интерпретацию: да, действительно, у меня нет оснований не доверять аналитику – он не давал мне для этого повода. Похоже, это действительно кто-то из моего прошлого. Но идеальных пациентов не существует, а существует очень широкая категория пациентов, которые в аналогичной ситуации сделают вывод: «надо быть осторожнее – он хитрит, чтобы я перед ним раскрылся». Идеальная модель, которую мы изобразили, у Микаэля Балинта получила название модели трех персон: отец, я и аналитик. Во втором, более реальном примере, взаимодействие происходит в рамках не трех, а двух персон: субъект с глубокими нарушениями Я неспособен к интернализации, и классическая техника интерпретаций по отношению к нему не работает. Там работает искусство выстраивания и последующего анализа отношений. Современный психоанализ в отличие от фрейдовского – это прежде всего развитие отношений с их последующей проработкой. И аналитик при любых условиях, сколь бы тщательно он не соблюдал правило нейтральности, никогда не будет для пациента сторонним наблюдателем. Тот же Балинт очень убедительно показал на примере своего клинического опыта, что только в активной, а не в отстраненной, нейтральной роли, аналитик становится для пациента действительно целительным фактором. Итак, модель Фрейда, рассматривающая пациента как носителя только внутреннего конфликта, оказалась концептуально недостаточной. На самом деле во внутренних конфликтах пациента постоянно участвует окружающая действительность. На этом, в частности, основан одно из самых современных направлений в ПА – интерсубъективный подход.

Второе: современная концепция опровергает тезис Фрейда «влечение первично, объект – вторичен», т.е. идею, что объект существует для младенца только для разрядки напряжения влечения. Исследования теоретиков объектных отношений, а также психоаналитиков-эмпириков, которые вели наблюдения именно за детьми с момента рождения, а не ограничивались реконструкцией детства по рассказам взрослых, показали, что помимо и независимо от потребности в разрядке инстинктного напряжения, существует еще потребность в объекте как таковая. И если источником потребности в инстинктной разрядке является Ид, то источник объектных потребностей – Эго. Далее этот тезис раскроем более подробно.

Неизменным со времен Фрейда осталось: 1 - представление о последовательности фаз развития психосексуальной организации (оральная 0-1,5; анальная 1,5 – 3; инфантильно-генитальная 3 – 6-7; латентная 6-7 – 10-11 (появление вторичных половых признаков); подростковая фаза 10-11 – 20-22 (предподростковая и собственно подростковая)). До определенного времени аналитики не уделяли особого внимания латентной и подростковой фазе, т.к. считалось, что все существенные изменения, которые стоит исследовать, происходят до завершения фаллической фазы. Но исследования А. Фрейд и Д. Винникота показали, что это не так. 2 - представление о доминанте эрогенных зон и связанных с ними влечений на определенных стадиях. Теория частичных влечений изменилась.

Значение пренатальной (дородовой) фазы развития. Существует достаточно много концепций, утверждающих, что еще во внутриутробный период ребенок испытывает большое количество влияний со стороны матери, ее тела и психики, которые вносят первый и наиболее глубокий вклад в формирование будущей личности. Одним из первых и наиболее убежденных сторонников этого подхода была Филлис Гринэйкр, которая обосновывала важность пренатального опыта и показывала, какие патогенные последствия может иметь изначальная враждебность матери к плоду. Есть матери с негативным отношением к самому факту материнства, которые испытывают бессознательную враждебность к своему будущему ребенку, и есть много свидетельств того, что эта ситуация заканчивается либо выкидышем, либо мертворожденным младенцем.

Еще более радикальным сторонником пренатальной концепции был Нандор Фодор, который говорил, что пренатальный опыт оказывает решающее влияние на будущую структуру личности, и что эмоциональное состояние матери во время беременности – это первый системообразующий фактор для будущей структуры личности. Он также подчеркивал роль бессознательной и даже сознательной враждебности. В частности, он выдвинул оригинальную гипотезу, которую не удалось подтвердить эмпирически (поэтому большинство относится к ней со скепсисом). Он пытался ответить на вопрос, каким образом могут возникать влияния материнских эмоциональных состояний на будущего ребенка, если известно, что между плодом и материнским телом не существует нервных связей? Он предположил, что между матерью и плодом существует телепатическая связь – на основании исследований одного американского института, который в числе прочего занимался проблемой телепатии. В случае враждебности матери к будущему ребенку телепатическая связь оказывается разорванной и ребенок, уже находясь в материнской утробе, чувствует себя ненужным, покинутым, заброшенным, лишенным любви с самыми негативными последствиями – от психосоматических заболеваний до тяжелых психопатологий.

В основном все пренатальные концепции остались в состоянии гипотез, которые трудно подтвердить, во-первых, потому, что по данной проблеме недостаточно психоаналитических исследований, во-вторых, потому, что бывает трудно доказать, что та или иная возникшая в зрелом возрасте психопатология связана с нарушениями в период внутриутробного развития, а не с чем-то другим. Хотя некоторые подтверждения все же имеются – в очень многих случаях, когда анализируются причины выкидышей или рождения мертвого ребенка, обнаруживается глубокая сознательная или бессознательная враждебность матери к самому факту материнства.

Итак, роды прошли благополучно и ребенок появился на свет. Что происходит на первом году жизни – в оральной фазе? Что происходит в психике новорожденного ребенка и существует ли эта психика как таковая – среди аналитиков встречает серьезные разногласия. Некоторые считают, что можно говорить о психическом функционировании новорожденного, некоторые утверждают, что младенец – всего только организм, и ни о каком психическом функционировании речь идти не может. Сложность исследования этапа первых дней жизни ребенка усугубляется тем, что, как показал Рене Шпиц (американский аналитик-эмпирик, создатель систематизированной концепции развития ребенка на первом году жизни, базисной для понимания процессов младенчества), когда младенец только появляется на свет, он защищен от внешнего мира очень мощным стимульным барьером: он в своего рода аутистической изоляции (не в психологическом, а в физиологическом смысле). Это означает, что новорожденный очень нечувствителен к внешним влияниям (например, младенец не ощущает легкого прикосновения к коже, слабые звуки который взрослый уже почувствует). Это объясняется тем, что у него еще не сформирован психический аппарат, нет собственного Я, которое могло бы перерабатывать приходящие извне раздражения. Если на этой стадии какие-то раздражения настолько интенсивны, что барьер оказывается преодолен, то для младенца это травма, на которую он реагирует плачем. Подобные вторжения он воспринимает как экзистенциальную угрозу своему существованию. Однако уже через несколько дней (5-6) появляется восприимчивость и определенные реакции на внешние стимулы. Это самая ранняя стадия развития, которую Хайнц Хартманн (Гартманн) (один из родоначальников эго-психологии) назвал фазой недифференцированности – все, что позднее образует дихотомии (любовь-ненависть, психическое-телесное), пребывает у младенца в нераздельном состоянии. Нераздельность прежде всего заключается в том, что на этой стадии у младенца еще нет отдельно психических и отдельно физиологических процессов – тело и психика еще не разделены, все процессы – психофизиологические. Разделение начнется позднее, и даже у взрослого оно не абсолютно, и именно на остаточных связях основана психосоматическая медицина.

Но главный акцент термина «недифференцированность» в другом. Фрейд описывал появление и развитие Эго следующим образом: ребенок появляется на свет, будучи владельцем только Ид – основы будущего бессознательного, резервуар влечений, стремящихся к удовлетворению. Ид руководствуется принципом удовольствия. Но существует и реальность, которая не допускает безграничного удовольствия и к которой надо адаптироваться. Адаптация включает: 1) оценку реальности, т.е. знакомство с ее требованиями и ожиданиями; 2) ограничение своих инстинктных импульсов, их контроль. Для выполнения этой важной функции адаптации и возникает Эго, как продукт конфликта между влечениями и требованиями действительности (принцип необходимости Ламарка). Исследования Гартмана показали, что далеко не все Эго возникает как результат конфликта – некоторые функции Эго являются врожденными (координации в пространстве и времени и др.). Это позволило Гартману утверждать, что определенная основа Эго, так же как и Ид, существует у младенца с момента появления на свет. И здесь мы снова возвращаемся к термину «недифференцированность». На этой стадии Эго и Ид еще не разделены, они существуют как единая субстанция (Эго-Ид или Ид-Эго). Дифференциация на Ид и Эго будет проходить постепенно в процессе развития. Практически недифференцированность инстанций на самой ранней стадии означает, что у новорожденного младенца (до 1 месяца) еще нет по отдельности инстинктных и объектных потребностей. Только позднее возникнет отдельно потребность в разрядке напряжений влечений – потребности Ид, и объектные потребности – потребности Эго (объектная потребность – потребность в другом, во внешнем объекте, чтобы почувствовать себя, свое тело и свое Я).

Поиск по сайту: