Феноменальная память

Человеку надо знать и помнить много и с каждым годом все больше и больше. На помощь ему приходят книги и всевозможные записи, мобильные телефоны, «память» компьютеров, интернет и миллионы каталожных карточек в библиотеках. Но все эти достижения человеческого гения — от узелков на веревочках, которые употребляли дикари для того, чтобы не забыть поручения, до компьютеров, совершающих миллиард операций в секунду, последнего слова электроники, — не обесценивают, а оттеняют чудесную силу памяти человека.

Около 10 лет назад крупнейший современный математик и кибернетик Нейман сделал сенсационное сообщение. По его данным, человеческий мозг в принципе может вместить примерно 1020 единиц информации. В переводе на общепонятный язык это означает, что каждый из нас может запомнить всю информацию, содержащуюся в миллионах томов крупнейшей в мире Библиотеки имени Ленина. На первый взгляд, такое заявление, такие подсчеты кажутся фантастическими. Но обратимся к фактам существования феноменальной памяти, поражающей воображение, кажущейся немыслимой.

Историки утверждают, что Юлий Цезарь и Александр Македонский знали в лицо и по имени всех своих солдат — до 30000 человек. Такими же способностями обладал и персидский царь Кир. По имени и в лицо знал каждого из 20 000 жителей греческой столицы знаменитый Фемистокл. Сенека мог повторить 2000 не связанных между собой отдельных слов, услышанных лишь раз. Гениальный математик Леонард Эйлер поражал всех необыкновенной памятью на числа. Он помнил, например, шесть первых степеней всех чисел до ста. Академик А.Ф. Иоффе по памяти пользовался таблицей логарифмов. Другой замечательный академик С.А. Чаплыгин мог безошибочно назвать номер телефона, по которому он звонил пять лет назад случайно всего один раз. Великий русский шахматист Алехин мог играть по памяти «вслепую» с 30 — 40 партнерами.

Интересны случаи феноменальной памяти людей художественного склада. До нас дошла шутка, которую прусский король Фридрих сыграл с Вольтером. При дворе Фридриха находился некий англичанин, славившийся слуховой памятью. Вольтер собирался прочитать королю новую поэму. Перед его появлением король посадил англичанина за перегородку, где он мог слышать всю поэму. Через два дня король Фридрих обвинил Вольтера в плагиате и пригласил англичанина, которого выдал за автора поэмы, прочесть ее наизусть. Тот продекламировал стихи без запинки и с подобающей выразительностью. Вольтер был вне себя от гнева. Не в силах удержаться от смеха, король объяснил ему, в чем дело.

Еще более известна история, показывающая, на какие чудеса способна слуховая память, соединенная с музыкальностью. Четырнадцатилетним мальчиком Моцарт попал в Рим и присутствовал на службе в соборе святого Петра, где исполнялось «Мизе ре» — большое произведение для двух хоров. Ноты «Мизе ре» хранились в величайшем секрете, исполняли его лишь дважды в году. Моцарт «похитил» секрет: возвратившись домой, он записал по памяти эту музыку. Когда запись сличили с рассекреченным подлинником, в ней не оказалось ни одной ошибки! Такая же память была у Рахманинова и Глазунова. Глазунову она помогла восстановить утраченные в житейских бурях партитуры его старших современников, а Рахманинову — по-королевски подшутить над Танеевым. Спрятавшись в соседней комнате, он прослушал фортепьянный концерт, исполнявшийся маститым композитором впервые, а через несколько дней, к ужасу Танеева, сыграл его целиком.

В способности творить чудеса образная память не уступает слуховой. Французскому рисовальщику Поставу Доре (автору широко известных иллюстраций к книге Ф.Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль») издатель однажды поручил сделать рисунок с фотографии какого-то альпийского вида. Доре ушел, забыв взять с собой фотографию. На следующий день он принес совершенно точную копию. Известно также, что самый удачный портрет президента Линкольна нарисовал его провинциальный почитатель, неизвестный художник из штата Нью-Джерси. Восторженный поклонник видел президента всего один раз. Узнав об убийстве Линкольна, он был так охвачен горем, что нашел утешение, нарисовав по памяти его портрет.

Память творца-художника способна на чудеса. Всем известно, что оглохший Бетховен писал музыку, а русский актер Остужев, потеряв слух, остался на сцене. Его помнят как выдающегося актера. Но мало кто знает удивительного скульптора Лину По. Она умерла сравнительно недавно — в 1948 году. Полностью потеряв зрение, Лина По лепила замечательные статуэтки, создала более ста скульптур. Ей удавалось извлекать из памяти в полной сохранности, не упустив ни одной детали, задуманное произведение и воплощать его на ощупь в натуре. Однажда печать многих стран облетело известие о феноменальной памяти некоего Иктадора Хусейна Куадри. Он мгновенно отвечает на любой вопрос относительно дат, исторических событий и лиц, с ними связанных. Куадри хранит в своей необъятной памяти даты рождения и смерти множества знаменитых личностей из истории человечества. И уж совсем не поддается воображению то, что он составил для себя особый календарь в исламском летосчислении, в котором два периода. Один охватывает период времени в 100 лет и фиксирует по месяцам дни недели, числа с 1901 по 2001 годы вместе со всеми важными событиями. Другой период начинается с 1501 и завершается 2070 годом. Здесь числа, дни недели, месяцы и даты рождения и смерти наиболее выдающихся личностей.

И все же столь поражающие примеры памяти — не предел для человека. Известен репортер одной из московских газет, С.В.Шерешевский, которого психолог А.Р. Лурия имел возможность наблюдать в течение почти 30 лет. Выдающаяся память этого человека, безусловно, относится к самым сильным из всех описанных в литературе. У него границы памяти практически отсутствовали. Длинные ряды цифр (50, 100 и более), слов и бессмысленных слогов, неизвестных иностранных слов, формул, геометрических фигур и т.д. C.B. Шерешевский запоминал легко и свободно. Получив труднейшее задание — запомнить длинный ряд, состоящий из хаотически чередующихся двух слов (красный, красный, синий, красный, красный, красный, синий, синий и т.д.), он справился с ним. Шерешевский внимательно вглядывался в записанную на доске мелом таблицу цифр, закрывал глаза, на мгновение открывал, отворачивался в сторону и по сигналу воспроизводил написанный ряд. Он легко мог назвать цифры, входящие в ту или другую вертикаль, «прочитать» их по диагонали. Таблицу в 20 цифр Шерешевский запомнил за 35—40 секунд, а таблицу в 50 цифр — за 2,5—3 минуты. Через несколько месяцев Шерешевский с той же полнотой и почти за то же время «извлекал» из памяти эти таблицы. После многочисленных опытов пришлось признать, что объем его памяти не имеет границ. Практически безграничной оказалась и ее прочность: он безошибочно воспроизводил длинные ряды слов через 15—16 лет после их прослушивания. В подобных случаях, вспоминает А.Лурия, Шерешевский садился, закрывал глаза, делал паузу, а затем говорил: «Да-да... Это было у вас на той качалке... Вы были в сером костюме и смотрели на меня так... Я вижу, что вы мне говорили...» И далее следовало безошибочное воспроизведение словесных рядов, прозвучавших много лет назад. «Я вижу» — это очень характерное признание. Шерешевский действительно «видел» звуки, «видел» таблицы, показанные ему много лет назад, так же ясно, как если бы они находились сейчас перед глазами. На его примере удобно познакомиться с интересными явлениями в области восприятия и памяти. Прежде всего слияние нескольких ощущений в единое целое — синестезия. Каждый звук у такого человека рождает «переживание» света и цвета. «Даже цифры напоминают мне образы... 7 — человек с усами, 87 — я вижу полную женщину и человека, который крутит усы». Однажды Шерешевский шел из института вместе с профессором Лурия. «Вы не заблудитесь? Как потом пройти в институт?» — спросил профессор. «Нет, что вы, — ответил Шерешевский, — разве можно забыть, ведь этот забор, он такой соленый на вкус и такой шершавый, и у него такой острый и пронзительный звук...»

Поиск по сайту: