Рефоры в сфере образования

В Японии конца эпохи Токугава уровень просвещения был весьма вы-сок даже в сравнении с европейскими странами. При­мерно половина мужчин и около 15% женщин получали система­тическое образование, причем оно было доступно представителям всех сословий. Существовали школы для самураев, для торговцев и для простого люда. Сохранившиеся дневники и переписанные от руки книги, содержащие различные сведения по ведению сель­ского хозяйства, говорят о довольно широком распространении грамот-ности среди крестьян.

Содержание образования сводилось к изучению классических конфуци-анских книг и основ математики. Важное место уделялось моральному вос-питанию. Однако такое традиционное обучение уже не соответствовало тре-бованиям времени. Это понимало ещё и правительство сёгуната. С 1862 г. оно начало отправлять моло­дежь и государственных чиновников для обуче-

ния за границу, приглашать иностранных преподавателей и выписывать необхо­димую литературу.

После реставрации этот процесс приобрел лавинообразный характер. Число командированных за границу было столь велико, что среди государ-ственных чиновников стало популярным шутить по поводу зарубежных поездок, как о новом «паломничестве в ве­ликие храмы Исэ».

Согласно специальным правилам обучения за рубежом срок обучения определялся в пять лет. Каждый стажёр получал еже­годную стипендию в размере 600 – 700 долл. за счет пославшего его княжества. После введения новой административной системы и упразднения княжеств расходы взяло на себя центральное пра­вительство. В 1873 г. за рубежом обучалось 373 человека. Особой по­пулярностью пользовался Лондон, где училось более 100 студен­тов. В Соединенных Штатах в 1865 – 1885 гг. получили образова­ние примерно 300 чел. Однако в стране в это время было чрезвы­чайно мало лю-дей, пригодных для серьезного обучения за грани­цей. Первая же проверка по заданию Ито Хиробуми выявила мно­го упущений, прежде всего очень низ-кий уровень подготовки на­правляемых на учебу. Поэтому в 1875 г. для них была введена система квалификационных экзаменов.

Параллельно с отправкой студентов для обучения за рубеж приглашали-сь иностранные специалисты для работы в Японии. Уже в 1871 г. в централь-ном правительственном аппарате работа­ло 214 иностранцев, а в местных ор-ганах власти еще 164 человек. В основном они были советниками при цен-тральном правительстве, инструкторами в армии, преподавателями в школах, работали на промышленных предприятиях. Их заработная плата была чрез-вы­чайно высока: в 1876/77 финансовом году на содержание 484 иностранных служащих было потрачено 2,3% бюджета центрального прави­тельства. Пик использования иностранцев /524 человека/ был пройден в 1874 г., после чего их число постепенно снижалось.

В самой Японии как грибы росли школы иностранных языков: в 1874 г. их было более 90 /около 13 тыс. студентов/. Мэйдзийское правительство охо-тно приглашало иностранных преподава­телей для средних школ. В 1874 г. их было 211 чел. В 1877 г. из 39 профессоров Токийского университета 27 были иностранцами.

Однако полнокровное приобщение к западной цивилизации было невоз-можно без проведения крупномасштабной реорганиза­ции системы образова-ния и просвещения в целом. Еще в период гражданской войны мэйдзийское правительство начало заботить­ся о возобновлении занятий в ряде учебных заведений. В июне 1868 г. вновь открылась конфуцианская академия и меди-цинская школа, а в сентябре – школа иностранных языков. Сразу же по­сле реставрации была поставлена задача внедрить западную сис­тему образова-ния, чтобы, по словам Окума Сигэнобу, «Япония могла учиться всему у ино-странцев и побеждать на их собствен­ном поле».

Выдаюшлйся японский просветитель Фукудзава Юкити, будучи в сос-таве миссии бакуфу во Франции в 1862 г., изучал школьное дело и опубли-ковал подробнейший доклад об этом. Он оказал большое влияние на разви-тие либеральных взглядов на образование в период Мэйдзи.

Фукудзава считал, что просве­тители должны оставаться вне государст-венных структур и содействовать воспитанию личностей с независимыми взглядами. Еще до реставрации Мэйдзи он учредил одну из первых частных школ для ос­воения западных знаний, кото­рая значительно позже превратила-сь в известный частный университет Кэйо. Фукудзава рассказал японцам о Западе больше, чем кто – либо другой. За 1860 – 1893 гг. совокупный тираж его произведений соста­вил примерно 7,5 млн. экземпляров. Наиболее изве-стными из них были: «О положении в странах Запада», «Призыв к науке», «Краткий очерк цивилизации». Фу­кудзава выступал против патерналистской, иерархической струк­туры японского общества, конфуцианских и буддийских канонов, как источников знаний, за раскрепощение всех духовных сил наро-да, на чём, по его мнению, основывается развитие цивилизации.

В конце 1868 г. была создана комиссия для подготовки рефор­мы образо-вания. За образец брались две системы – французская, которую поддерживал Фукудзава Юкити /глава комиссии/, и аме­риканская, которую самым деталь-ным образом исследовал вид­нейший деятель мэйдзийского просвещения Мори Аринори. Бу­дучи первым поверенным в делах Японии в США, Мори обратился за советом к известным американским специалистам в этой облас­ти. Его интересовало, как образование может отразиться на эко­номическом процветании страны, развитии промышленности, сель­ского хозяйства и тор-говли, социальных, моральных, психологиче­ски устоях населения; что оно может дать для развития законода­тельной системы и укрепления государст-венности. Наибольший интерес у Мори вызвали ответы проф. Д.Муррея, ко-торый был приглашен затем в Японию в качестве советника ведомства обра­зования и оставался им в течении нескольких лет.

В 1869 г. только в Киото были создано 60 новых начальных школ, а уже в 1870 г. в Осака и Токио были построены школьные здания нового типа. Княжествам предложили направлять талант­ливую молодежь на учебу в сто-лицу. Были установлены следую­щие квоты: для крупных княжеств – по 3 человека, для средних – по 2, мелких – по одному. Многие княжества, не дожидаясь указаний из центра, самостоятельно готовили образовательные программы.

Чтобы установить централизованный контроль над образова­нием, в 1870 г. было создано ведомство просвещения, состоявшее из трех отделов – общего, специального и технического образо­вания. Помимо непосредствен-ной организации учебного процесса на него возлагалась обязанность контро-лировать содержание учеб­ников. На местах за школьное образование отвеча-ли, соответ­ственно, губернатор, главы уездов и городов, старосты деревень.

Закон об образовании был принят в 1872 г. Он представлял со­бой побе-ду либеральных взглядов в этой сфере. Согласно закону, представители всех сословий, а также мужчины и женщины име­ли равные возможности для по-лучения образования. Новая систе­ма /начальные, средние, высшие и техниче-ские школы, а также университеты/ уже не была жёстко увязана с каким – либо соци­альным слоем. Провозглашение равных возможностей для полу­чения образования способствовало преодолению сословных пере­городок в обществе. В преамбуле закона, состоявшего из 109 ста­тей /в позднейшей редакции – из 213/, говорилрсь: «Обучение – ключ к успеху в жизни, и ник- то не может его игнориро­вать... В будущем не будет ни одного населенного пункта, где были бы неграмотные семьи, и ни одной семьи, в которой был бы хоть один не­грамотный человек».

В основу преподавания в школах был положен государствен­ный подход, согласно которому, каждый человек, получая образо­вание, одновременно умножал и общественное достояние. Ведом­ство просвещения осуществляло строгий контроль, вводя стан­дарты на всё, что касалось учебного процесса и его организации. По форме это была французская централизованная система обра­зования при том, что финансовая поддержка со стороны государ­ства бы-ла минимальной: платили, главным образом, учащиеся.

На первых порах школьные программы откровенно копирова­ли европей-ские. Многие учебные пособия представляли собой простой перевод с иност-ранных языков. Копировалось также уст­ройство классов и их оборудование. Число иностранных препода­вателей и разного рода советников по вопросам образования дос­тигало 5 тыс. человек. Например, технические школы были полностью укомплектованы английскими преподавателями. Обучение в выс­шей школе зачастую велось на иностранных языках: например, римское право читалось по – французски, а другие юридические дисциплины – по – немецки.

Западная система образования поддерживалась государством как необ-ходимый фактор осуществления модернизации и инду­стриализации. Однако реформа образования преследовала цель не только обеспечить получение практических знаний, необходи­мых для модернизации страны, но и утвер-дить среди населения новую идеологию. На смену лозунгу сочетания китай-ской учено­сти и японского духа / кансай – вакон / пришла формула «японский дух – западная техника» / вакон – ёсай /. Под «японским духом» по­нималась традиционная культура; это понятие отражало мировоз­зренческий аспект, связанный с духовными ценностями японцев. «Западная техника» олицетво-ряла собой универсальную европей­скую цивилизацию.

В соответствии с законом 1872 г. в стране предполагалось соз­дать 8 университетов, 256 средних и 53 760 начальных школ. Од­нако эта программа оказалась нереальной, поскольку у населения не было денег на оплату обуче-ния, а у государства – на строи­тельство школ. В 1879 г., когда этот закон был пересмотрен, про­грамма школьного строительства оказалась выполненной лишь наполовину. И даже спустя почти 30 лет в стране было всего 2 государ-ственных университета /в Токио и в Киото/, 222 средних и немногим более 27 тыс. начальных школ.

В 1880 г. основное бремя по финансированию школьного об­разования /до 90%)/ было возложено на местные органы власти. С 1886 г. было установ-лено обязательное 4-летнее начальное обра­зование. Мальчики и девочки в начальной школе обучались сов­местно. Наряду с государственными создава-лись и частные шко­лы. Несмотря на нехватку учебников и квалифицирован-ных учи­телей, плохие школьные здания и отсутствие наглядных пособий, успехи Японии в области образования были столь велики, что на междуна-родной Парижской выставке в 1878 г. ей была присуж­дена первая премия за организацию школьного дела. Начальное образование в конце XIX в. получа-ло до 90% мальчиков и 80% девочек. С 1900 г. оно стало бесплатным. На рубеже веков по охва­ту детей начальным образованием Япония сравнялась с Англией.

Вместе с тем уже в начале 80-х гг. XIX в. в японской системе образова-ния стали усиливаться на­ционалистические тенденции. В 1879 г. после инс-пекционной по­ездки по стране императора Мэйдзи появился императорский указ «Великие принципы образования», который нанес удар по либеральной системе просвещения и призвал вновь вернуться к конфуцианским принци-пам. «Для морального воспитания, – отме­чалось в документе, – лучший пу- ть – это изучение конфуциан­ства. Люди должны сначала воспитать в себе искренность и при­держиваться моральных устоев, а затем они смогут усво-ить раз­личные предметы в соответствии со своими способностями».

На основе этого указа в 1881 г. были разработаны правила обучения в начальной школе, в которых преподавание морали сто­яло на первом месте, а от учителей требовалась прежде всего ло­яльность. Шло наступление и на учебники: многие были просто изъяты, как «вредные», наносящие ущерб социальному порядку. В университетах было запрещено преподавание на иностранных язы­ках, а преподаватели – иностранцы заменялись отечест-венными.

Традиционалисты изгоняли из учебных заведений тех, кто от­стаивал западные идеи или был не согласен с формализованным обожествлением императора. К ним относились, в первую оче­редь, приверженцы христиан-ства, чьи постулаты были несовмес­тимы не только с духом указа об образо-вании, но с понятием кокутай. В подобной деятельности были едины и син-тоисты и буд­дисты, поскольку христианство олицетворяло для них западный менталитет.

Постепенно в школах снова наиважнейшим предметом стала конфуци-анская этика. На страницах учебников появились назидательные рассказы из мифологизированной истории страны. На­пример, вплоть до окончания вто-рой мировой войны в учебниках по истории для начальных школ в качестве героя, к подражанию которому должна стремиться молодежь, готовая отдать жизнь служению трону, преподносился Кусуноки Масасигэ – один из воена-чальников, сыгравших большую роль в борьбе императора Годайго против дома Ходзё /XIY в./.

Националистическая направленность образования оконча­тельно офор-милась в указе об образовании, опубликованном в конце 1890 г. Фактически это был моральный кодекс поведения, призывавший к беззаветному служе-нию интересам общества и строгому повиновению законам. «Эти наставле-ния, – указыва­лось в документе, – оставленные Нам Нашими царственными предками и определяющие нормы поведения, которым Мы и На­ши поддан-ные должны следовать, обладали несокрушимой силой в прошлом и остаю-тся таковыми в настоящее время. Поэтому Мы надеемся, что Мы и Наши подданные будут неукоснительно со­блюдать эти священные начала». Текст указа был вывешен во всех школах вместе с портретами императорской четы, которым поклонялись. Каждое утро школьники воздавали им почести, как это делают американские дети в школах своему флагу.

Поиск по сайту: