Толстой Лев Николаевич

1829 — 1910

Граф, русский писатель, член-корреспондент (1873), почетный академик (1900) Петербургской Академии Наук. Начиная с автобиографической трилогии "Детство" (1852), "Отрочество" (1852 — 54), "Юность" (1855 — 57), исследование "текучести" внутреннего мира, моральных основ личности стало главной темой произведений Толстого. Мучительные поиски смысла жизни, нравственного идеала, скрытых общих закономерностей бытия, духовный и социальный критицизм, вскрывающий "неправду" сословных отношений, проходят через все его творчество. В повести "Казаки" (1863) герой, молодой дворянин, ищет выход в приобщении к природе, к естественной и цельной жизни простого человека. Эпопея "Война и мир" (1863 — 69) воссоздает жизнь различных слоев русского общества в Отечественную войну 1812 года, патриотический порыв народа, объединивший все сословия и обусловивший победу в войне с Наполеоном. исторические события и личные интересы, пути духовного самоопределения рефлексирующей личности и стихия русской народной жизни с ее "роевым" сознанием показаны как равноценные слагаемые природно-исторического бытия. В романе "Анна Каренина" (1873 — 77) — о трагедии женщины во власти разрушительной "преступной" страсти — Толстой обнажает ложные основы светского общества, показывает распад патриархального уклада, разрушение семейных устоев. Восприятию мира индивидуалистическим и рационалистичным сознанием он противопоставляет самоценность жизни как таковой в ее бесконечности, неуправляемой переменчивости и вещной конкретности ("тайновидец плоти" — Д. С. Мережковский). С конца 1870-х годов переживает духовный кризис, позднее захваченный идеей нравственного усовершенствования и "опрощения" (породившей движение "толстовства"), толстой приходит ко все более непримиримой критикеобщественного устройства — современных бюрократических институтов, государства, церкви (в 1901 отлучен от православной церкви), цивилизации и культуры, всего жизненного уклада "образованных классов": роман "Воскресение" (1889 — 99), повесть "Крейцерова соната" (1887 — 89), драмы "Живой труп" (1900, опубл. в 1911) и "Власть тьмы" (1887). Одновременно возрастает внимание к темам смерти, греха, покаяния и нравственного возрождения (повести "Смерть Ивана Ильича", 1884 — 86; "Отец Сергий", 1890 — 98, опубл. в 1912; "Хаджи-Мурат", 1896 — 1904, опубл. в 1912). Публицистические сочинения морализаторского характера, в том числе "Исповедь" (1879 — 82), "В чем моя вера?" (1884), где христианское учение о любви и всепрощении трансформируется в проповедь непротивления злу насилием. стремление согласовать образ мысли и жизни приводит к уходу Толстого из дома в Ясной Поляне; умер на станции Астапово.

Родился 28 августа (9 сентября н.с.) в имении Ясная Поляна Тульской губернии. По происхождению принадлежал к древнейшим аристократическим фамилиям России. Получил домашнее образование и воспитание. После смерти родителей (мать умерла в 1830, отец в 1837) будущий писатель с тремя братьями и сестрой переехал в Казань, к опекунше П. Юшковой. Шестнадцатилетним юношей поступил в Казанский университет, сначала на философский факультет по разряду арабско-турецкой словесности, затем учился на юридическом факультете (1844 — 47). В 1847, не окончив курс, ушел из университета и поселился в Ясной Поляне, полученной им в собственность как отцовское наследство. Последующие четыре года будущий писатель провел в исканиях: пытался переустроить быт крестьян Ясной Поляны (1847), жил светской жизнью в Москве (1848), в Петербургском университете держал экзамены на степень кандидата права (весна 1849), определился на службу канцелярским служащим в Тульское дворянское депутатское собрание (осень 1849). В 1851 уехал из Ясной Поляны на Кавказ, место службы его старшего брата Николая, добровольцем участвовал в военных действиях против чеченцев. Эпизоды Кавказской войны описаны им в рассказах "Набег" (1853), "Рубка леса" (1855), в повести "Казаки" (1852 — 63). Сдал экзамен на юнкера, готовясь стать офицером. В 1854, будучи артиллерийским офицером, перевелся в Дунайскую армию, действовавшую против турок. На Кавказе Толстой всерьез начал заниматься литературным творчеством, пишет повесть "Детство", которая была одобрена Некрасовым и напечатана в журнале "Современник". Позже там была напечатана повесть "Отрочество" (1852 — 54). Вскоре после начала Крымской войны Толстого по его личной просьбе перевели в Севастополь, где он участвовал в защите осажденного города, проявляя редкое бесстрашие. Награжден орденом св. Анны с надписью "За храбрость" и медалями "За защиту Севастополя". В "Севастопольских рассказах" он создал беспощадно достоверную картину войны, что произвело огромное впечатление на русское общество. В эти же годы написал последнюю часть трилогии — "Юность" (1855 — 56), в которой заявил себя не просто "поэтом детства", а исследователем человеческой природы. Этот интерес к человеку и желание понять законы душевной и духовной жизни сохранится и в дальнейшем творчестве. В 1855, приехав в Петербург, Толстой сблизился с сотрудниками журнала "Современник", познакомился с Тургеневым, Гончаровым, Островским, Чернышевским. Осенью 1856 вышел в отставку ("Военная карьера — не моя..." — пишет он в дневнике) и в 1857 отправился в полугодичное заграничное путешествие по Франции, Швейцарии, Италии, Германии. В 1859 открыл в Ясной Поляне школу для крестьянских детей, где сам проводил занятия. Помогал открыть более 20 школ в окрестных деревнях. С целью изучить постановку школьного дела за границей в 1860 — 1861 Толстой совершил вторую поездку в Европу, осматривал школы во Франции, Италии, Германии, Англии. В Лондоне познакомился с Герценым, посетил лекцию Диккенса. В мае 1861 (год отмены крепостного права) возвратился в Ясную Поляну, вступил в должность мирового посредника и активно защищал интересы крестьян, решая их споры с помещиками о земле, за что тульское дворянство, недовольное его действиями, потребовало отстранения его от должности. В 1862 Сенат издал указ об увольнении Толстого. Началось тайное наблюдение за ним со стороны III отделения. Летом жандармы произвели обыск в его отсутствие, уверенные, что найдут тайную типографию, которую писатель якобы приобрел после встреч и долгого общения с Герценым в Лондоне.
В 1862 жизнь Толстого, его быт упорядочились на долгие годы: он женился на дочери московского врача Софье Андреевне Берс и началась патриархальная жизнь в своем имении в качестве главы все увеличивающейся семьи. Толстые воспитали девятерых детей.
1860 — 1870-е годы были отмечены появлением в свет двух произведений Толстого, которые обессмертили его имя: "Война и мир" (1863 — 69), "Анна Каренина" (1873 — 77). В начале 1880-х семья Толстых переехала в Москву, чтобы дать образование подраставшим детям. С этого времени зимы Толстой проводил в Москве. Здесь в 1882 он участвовал в переписи московского населения, близко познакомился с жизнью обитателей городских трущоб, которую описал в трактате "Так что же нам делать?" (1882 — 86), и сделал вывод: "...Так нельзя жить, нельзя так жить, нельзя!" Новое миросозерцание Толстой выразил в произведении "Исповедь" (1879㭎), где рассказал о перевороте в своих взглядах, смысл которых он видел в разрыве с идеологией дворянского класса и переходе на сторону "простого трудового народа". Этот перелом привел Толстого к отрицанию государства, казенной церкви и собственности. Сознание бессмысленности жизни перед лицом неизбежной смерти привело его к вере в Бога. В основу своего учения кладет нравственные заповеди Нового Завета: требование любви к людям и проповедь непротивления злу насилием составляют смысл так называемого "толстовства", которое делается популярным не только в России, но и за границей. В этот период он пришел к полному отрицанию своей предшествующей литературной деятельности, занялся физическим трудом, пахал, шил сапоги, перешел на вегетарианскую пищу. В 1891 публично отказался от авторской собственности на все свои сочинения, написанные после 1880. Под влиянием друзей и истинных поклонников его таланта, а также личной потребности в литературной деятельности Толстой в 1890-е изменил свое отрицательное отношение к искусству. В эти годы создал драму "Власть тьмы" (1886), пьесу "Плоды просвещения" (1886 — 90), роман "Воскресение" (1889 — 99).
В 1891, 1893, 1898 участвовал в помощи крестьянам голодающих губерний, организовал бесплатные столовые. В последнее десятилетие занимался, как и всегда, напряженным творческим трудом. Написаны повесть "Хаджи-Мурат" (1896 — 1904), драма "Живой труп" (1900), рассказ "После бала" (1903).
В начале 1900 написал ряд статей, разоблачающих всю систему государственного управления. Правительство Николая II вынесло постановление, по которому Святейший Синод (высшее церковное учреждение России) отлучило Толстого от церкви, чем вызвало волну возмущения в обществе.
В 1901 Толстой жил в Крыму, лечился после тяжелой болезни, часто встречался с Чеховым и М. Горьким.
В последние годы жизни, когда Толстой состав- лял завещание, он оказался в центре интриг и раздоров между "толстовцами", с одной стороны, и женой, которая защищала благополучие своей семьи, детей — с другой. Стараясь привести свой образ жизни в соответствие с убеждениями и тяготясь барским укладом жизни в усадьбе. Толстой 10 ноября 1910 тайно покинул Ясную Поляну. Здоровье 82-летнего писателя не выдержало путешествия. Он простудился и, заболев, 20 ноября скончался в пути на станции Астапово Рязанс ко-Уральской железной дороги. Похоронен в Ясной Поляне.

Воскресение
В окружном суде с участием присяжных заседателей слушается дело о похищении денег и отравлении — повлёкшем смерть купца Смелькова. Среди троих обвиняемых в преступлении предстает мещанка Екатерина Маслова, занимающаяся проституцией. Маслова оказывается невиновной, но, в результате судебной ошибки, её приговаривают к четырём годам каторги в Сибири. На суде, в числе присяжных заседателей, присутствует князь Дмитрий Нехлюдов, который узнает в подсудимой Масловой девушку, около десяти лет назад, соблазненную и брошенную им. Чувствуя свою вину перед Масловой, Нехлюдов решает нанять для неё известного адвоката, подать дело к кассации и помочь деньгами. Поразившая Нехлюдова несправедливость в суде и отношение к этому чиновников вызывают в нём чувство гадливости и отвращения; ко всем людям, с которыми ему в этот день, после суда, приходится видеться и, особенно, к представителям того высшего общества, которое окружает его. Он думает поскорее отделаться от присяжничества, от окружающего его общества и уехать за границу. И вот, рассуждая над этим, Нехлюдов вспоминает Маслову; сперва арестанткой — какой он её видел на суде, а затем, в его воображении, одна за другой, начинают возникать минуты, пережитые с нею.
«Нельзя бросить женщину, которую я любил, и удовлетвориться тем, что я заплачу деньги адвокату и избавлю ее от каторги, которой она и не заслуживает…» — говорит себе Нехлюдов, вспомнив как однажды уже давал ей деньги, совершив подлость и деньгами откупившись от неё. Теперь, вспоминая свою жизнь, Нехлюдов чувствует себя мерзавцем и негодяем, и начинает сознавать, что всё то отвращение к людям, которое он испытывал весь этот день, по сути было отвращением к самому себе, к той праздной и скверной жизни, которую он вёл и, естественно, находил для себя общество людей, ведущих такую же жизнь, как и он. Желая во что бы-то ни стало, порвать с этой жизнью, Нехлюдов больше не думает о загранице — которая была бы обычным бегством. Он решает покаяться перед Катюшей, сделать всё, чтобы облегчить её судьбу, просить прощения «как дети просят», и если нужно будет, тогда жениться на ней.
В таком состоянии нравственного прозрения, душевного подъема и желания каяться, Нехлюдов приходит в острог на свидание с Катюшей Масловой, но, к удивлению и ужасу своему, видит, что та Катюша, которую он знал и любил, давно умерла, её «не было, а была одна Маслова» — уличная девка, которая смотрит на него, блестящими «нехорошим блеском» глазами, как на одного из своих клиентов, просит у него деньги, а когда он их передаёт и пытается высказать то главное, с чем он пришёл, она вовсе не слушает его, пряча от надзирательницы взятые деньги себе за пояс.
«Ведь это мертвая женщина» — думает Нехлюдов, глядя на Маслову. В его душе, на мгновение, просыпается «искуситель», который говорит ему, что уже ничего он с этой женщиной не сделает и надо лишь дать ей денег и оставить её. Но это мгновение проходит. Нехлюдов побеждает «искусителя», оставшись твёрдым в своих намерениях.
Наняв адвоката, Нехлюдов составляет кассационное прошение в сенат и уезжает в Петербург, чтобы самому присутствовать при рассмотрении дела. Но, несмотря на все его усилия, кассация отклоняется, голоса сенаторов разделяются и приговор суда остаётся без изменения.
Вернувшись в Москву, Нехлюдов привозит с собой, для подписи Масловой, прошение о помиловании на «высочайшее имя», в успех которого он уже не верит и, через несколько дней, вслед за партией заключенных, с которой этапируется Маслова, отправляется в Сибирь. На время продвижения по этапам, Нехлюдову удается выхлопотать перевод Масловой из отделения уголовных заключенных к политическим. Этот перевод улучшает её положение во всех отношениях, а сближение с некоторыми из политических заключенных оказывает на Маслову «решительное и самое благотворное влияние». В течение всего повествования Толстой постепенно «воскрешает» души своих героев. Ведёт их по ступеням нравственного совершенствования, возрождая в них «духовное существо» и вознося его над «животным». Это «воскресение» открывает для Нехлюдова и Масловой новое миропонимание, делая их участливыми и внимательными ко всем людям. В конце романа, партия Масловой, пройдя около пяти тысяч вёрст, прибывает в крупный сибирский город, с большой пересыльной тюрьмой. В почтамт этого города стекалась вся почта, которая шла из центра России Нехлюдову (находясь в постоянном движении по этапам, он просто не мог получать писем). Разбирая почту, Нехлюдов находит письмо своего друга юности Селенина. Вместе с письмом Селенин высылает Нехлюдову копию официальной бумаги с помилования Масловой, согласно которой каторжные работы заменяются ей поселением в Сибири. С известием о помиловании Нехлюдов приходит на свидание с Масловой. На этом свидании он говорит ей, что как только получится официальная бумага, они смогут решить, где поселиться. Но Маслова отказывает Нехлюдову. За время своего пребывания с политическими заключёнными, она близко познакомилась с ссылаемым в Якутскую область Владимиром Симонсоном, который влюбился в неё. И, несмотря на то, что Нехлюдов был и оставался единственным мужчиной, которого она по-настоящему любила, Маслова, не желая более жертвы Нехлюдова и боясь, что она испортит ему жизнь, выбирает Симонсона. Простившись с Масловой, Нехлюдов обходит тюремные камеры острога вместе с путешествующим англичанином, в качестве его переводчика, и только поздним вечером, в уставшем и подавленном состоянии, возвращается в номер своей гостиницы. Оставшись один, Нехлюдов вспоминает всё виденное им за последние месяцы: то "страшное зло, которое он видел и узнал в кабинетах чиновников, в судах, в тюрьмах и т.д.; зло которое «торжествовало, царствовало, и не виделось никакой возможности не только победить его, но даже понять, как победить его». Всё это теперь поднимается в его воображении и требует разъяснения. Устав думать над этим, Нехлюдов садится на диван и «машинально» открывает Евангелие, подаренное ему англичанином. Читая Евангелие, Нехлюдов не спит всю ночь, "как губка воду" впитывая «в себя, то нужное, важное и радостное, что открывалось ему в этой книге» и находя для себя ответы на все мучавшие вопросы. Таким образом, заканчивая свой роман, в последней главе его, Лев Толстой, устами Дмитрия Нехлюдова, высказывает свой взгляд на христианское учение.

Смерть Ивана Ильича
В начале повести чиновники обсуждают новость о смерти своего коллеги, Ивана Ильича Головина. Каждый из них обдумывает, что он лично может извлечь из этой смерти. Подчеркнув эгоизм «живых трупов», стремящихся прожить жизнь «приятно и прилично», автор обращается к обстоятельному, натуралистичному рассказу о болезни и умирании Ивана Ильича: «Прошедшая история жизни Ивана Ильича была самая простая и обыкновенная и самая ужасная». Автор курсивно обрисовывает историю «приличной и приятной» жизни своего героя, вершиной которой стало приобретение им «прелестной квартирки», обставленной в «комильфотном стиле». Пытаясь показать обойщику, как следует вешать гардины, Иван Ильич упал с лесенки. Это падение стало началом его болезни, дававшей на первых порах знать себя тупой болью в боку. Со временем она переросла в неумолимый телесный распад (хотя диагноз так и остался тёмным). Умирание тела Ивана Ильича обернулось пробуждением его души^[1]. Испуская дух, он видит перед собой свет и испытывает истинное счастье. Проводником его души к подлинной жизни становится мужик Герасим, продолжающий галерею толстовских персонажей из народа, которые особенно близки к природе (мужик из «Трёх смертей», Платон Каратаев).

Крейцерова соната
В поезде главный герой, Позднышев, вмешивается в общий разговор о любви — Так какая любовь, спрашивает господин, что вы разумеете под истинной любовью? Предпочтение одного человека другому? Но на сколько? На год, на месяц, на час? Ведь это только в романах бывает, в жизни никогда. Духовное сродство? Единство идеалов? Условности диктуют, чтобы женатые пары оставались вместе, но изначальная любовь может быстро обернуться ненавистью. И он описывает как он в молодости беззаботно распутничал, жалуется что женские платья предназначены, чтобы возбуждать мужские желания. Утверждает, что никогда женщины не получат равные права, пока мужчины воспринимают их как объект страсти. В то же время описывает их власть над мужчинами.
Позднышев описывает события, приведшие к убийству жены; поскольку он женился не на деньгах и не на связях (она была бедна), да к тому же имел намерение держаться после женитьбы «единобрачия», то гордости его не было пределов. (Свинья я был ужасная, а воображал, что ангел, признался Позднышев своему попутчику.) Однако все сразу пошло наперекосяк, медовый месяц не складывался. Все время было гадко, стыдно и скучно. На третий или четвертый день Позднышев застал жену скучающей, стал спрашивать, обнял, она заплакала, не умея объяснить. И ей было грустно и тяжело, а лицо выражало неожиданную холодность и враждебность. Как? Что? Любовь — союз душ, а вместо этого вот что! Позднышев содрогнулся. Неужели влюбленность истощилась удовлетворением чувственности и они остались друг против друга совершенно чужие? Позднышев еще не понимал, что эта враждебность была нормальным, а не временным состоянием. Но потом произошла еще ссора, потом еще одна, и Позднышев почувствовал, что «попался», что женитьба не есть нечто приятное, а, напротив, очень тяжелое, но он не хотел признаться в этом ни себе, ни другим. (Это озлобление, рассудил он позднее, было не что иное, как протест человеческой природы против «животного», которое подавляло её, но тогда он думал, что виноват женин дурной характер.)
Его жена восхищена скрипачом, и они вместе играют Бетховенскую Крейцерову сонату. Позднышев, сдерживая и пряча свою бушующую ревность, уезжает по делам. Возвратившись, застаёт их вместе. Музыкант сбегает, а Позднышев кинжалом убивает свою жену.

Отец Сергий
Молодой князь Степан Дмитрич Касатский (Иван Мозжухин) с благоговением относится к государю Николаю I (Владимир Гайдаров) и всячески ищет его расположения. Князь влюбляется в красавицу Мэри Короткову (В. Дженеева), не подозревая, что она любовница государя. Узнав правду, он переживает потрясение и встаёт перед необходимостью полностью пересмотреть свою жизнь. Князь отказывается от титула, уходит в монастырь и принимает постриг под именем отца Сергия. В монастыре жизнь кажется ему слишком суетной и подверженной соблазнам. В поисках душевного успокоения он становится отшельником. Через шесть лет на масленицу мимо его кельи проезжала весёлая компания, а с ней — красавица Маковкина (актриса Наталья Лисенко). Она решает на спор соблазнить отца Сергия и уговаривает друзей привезти её в три часа ночи к нему. Она просится в келью Сергия согреться и снимает намокшую одежду. Отец Сергий смущается, видя в этом происки дьявола. Маковкина отвечает, что она просто грешная женщина, и начинает соблазнять его. Сергий под предлогом удаляется в сени, где отрубает топором указательный палец левой руки, дабы «усмирить плоть». Маковкина видит кровь и молит о прощении. Уже через год она сама уходит в монастырь. Праведность отца Сергия привлекает к нему как верующих, так и светских бездельников, которым в охотку поиздеваться над затворником. Соблазны находят его и в уединении. Не в силах обрести покой и прийти к согласию со своей совестью, отец Сергий впадает в отчаяние и становится безымянным бродягой…

В Петербурге в сороковых годах случилось удивившее всех событие: красавец, князь, командир лейб-эскадрона кирасирского полка, которому все предсказывали и флигель-адъютантство и блестящую карьеру при императоре Николае I, за месяц до свадьбы с красавицей фрейлиной, пользовавшейся особой милостью императрицы, подал в отставку, разорвал свою связь с невестой, отдал небольшое имение свое сестре и уехал в монастырь, с намерением поступить в него монахом. Событие казалось необыкновенным и необъяснимым для людей, не знавших внутренних причин его; для самого же князя Степана Касатского все это сделалось так естественно, что он не мог и представить себе, как бы он мог поступить иначе. Отец Степана Касатского, отставной полковник гвардии, умер, когда сыну было двенадцать лет. Как ни жаль было матери отдавать сына из дома, она не решилась не исполнить воли покойного мужа, который в случае своей смерти завещал не держать сына дома, а отдать в корпус, и отдала его в корпус. Сама же вдова с дочерью Варварой переехала в Петербург, чтобы жить там же, где сын, и брать его на праздники.

После бала
Среди друзей зашёл разговор о том, что «для личного совер­шен­ство­вания необ­хо­димо прежде изме­нить условия, среди которых живут люди». Всеми уважа­емый Иван Васи­льевич рассказал историю, которая в корне изме­нила его жизнь. Тогда он был молод и сильно влюблён в восем­на­дца­ти­летнюю Вареньку, красивую, высокую и граци­озную девушку. Это было во времена, когда рассказчик учился в провин­ци­альном универ­си­тете, и главное его удоволь­ствие состав­ляли балы и вечера. В последний день масле­ницы бал давал губерн­ский пред­во­ди­тель. Иван Васи­льевич «был пьян любовью» и танцевал только с Варенькой. Там же был и её отец, полковник Пётр Влади­славич — «красивый, статный и свежий старик». После обеда хозяйка угово­рила его прой­тись один тур мазурки в паре с дочерью. Весь зал был в восторге от этой пары, а Иван Васи­льевич проникся к варень­ки­ному отцу востор­женно-нежным чувством. В ту ночь Ивану Васи­лье­вичу не спалось, и он пошёл бродить по городу. Ноги сами принесли его к дому Вареньки. В конце поля, где стоял её дом, он увидел какую-то толпу, но, подойдя ближе, увидел, что это прого­няли сквозь строй тата­рина-дезер­тира. Пётр Влади­славич шёл рядом и бдительно следил, чтобы солдаты как следует опус­кали палку на красную спину нака­зы­ва­е­мого, а увидев Ивана Васи­лье­вича, сделал вид, что они не знакомы. Рассказчик никак не мог понять, хорошо или дурно то, что он видел: «Если это дела­лось с такой уверен­но­стью и призна­ва­лось всеми необ­хо­димым, стало быть, они знали что-то такое, чего я не знал». Но так и не узнав этого, он не мог посту­пить ни на военную, ни на какую бы ни было другую службу. С тех пор каждый раз при виде хоро­шень­кого личика Вареньки ему вспо­ми­на­лось то утро, и «любовь так и сошла на нет».

Утро помещика
I

Князю Нехлюдову было девятнадцать лет, когда он из 3-го курса университета приехал на летние ваканции в свою деревню и один пробыл в ней все лето. Осенью он неустановившейся ребяческой рукой написал к своей тетке, графине Белорецкой, которая, по его понятиям, была его лучший друг и самая гениальная женщина в мире, следующее переведенное здесь французское письмо:

"Милая тетушка.

Я принял решение, от которого должна зависеть участь всей моей жизни. Я выхожу из университета, чтоб посвятить себя жизни в деревне, потому что чувствую, что рожден для нее. Ради бога, милая тетушка, не смейтесь надо мной. Вы скажете, что я молод; может быть, точно я еще ребенок, но это не мешает мне чувствовать мое призвание, желать делать добро и любить его. Как я вам писал уже, я нашел дела в неописанном расстройстве. Желая их привести в порядок и вникнув в них, я открыл, что главное зло заключается в самом жалком, бедственном положении мужиков, и зло такое, которое можно исправить только трудом и терпением. Если б вы только могли видеть двух моих мужиков, Давыда и Ивана, и жизнь, которую они ведут с своими семействами, я уверен, что один вид этих двух несчастных убедил бы вас больше, чем все то, что я могу сказать вам, чтоб объяснить мое намерение. Не моя ли священная и прямая обязанность заботиться о счастии этих семисот человек, за которых я должен буду отвечать богу? Не грех ли покидать их на произвол грубых старост и управляющих из-за планов наслаждения или честолюбия? И зачем искать в другой сфере случаев быть полезным и делать добро, когда мне открывается такая благородная, блестящая и ближайшая обязанность? Я чувствую себя способным быть хорошим хозяином; а для того чтоб быть им, как я разумею это слово, не нужно ни кандидатского диплома, ни чинов, которые вы так желаете для меня. Милая тетушка, не делайте за меня честолюбивых планов, привыкните к мысли, что я пошел по совершенно особенной дороге, но которая хороша, и, я чувствую, приведет меня к счастию. Я много и много передумал о своей будущей обязанности, написал себе правила действий, и, если только бог даст мне жизни и сил, я успею в своем предприятии. Не показывайте письма этого брату Васе: я боюсь его насмешек; он привык первенствовать надо мной, а я привык подчиняться ему. Ваня если и не одобрит мое намерение, то поймет его".

Казаки
Ранним зимним утром от крыльца москов­ской гости­ницы Шевалье, простясь с друзьями после долгого ужина, Дмитрий Андре­евич Оленин отъез­жает на ямской тройке в кавказ­ский пехотный полк, куда зачислен юнкером. С молодых лет остав­шись без роди­телей, Оленин к двадцати четырем годам промотал поло­вину состо­яния, нигде не кончил курса и нигде не служил. Он посто­янно подда­ется увле­че­ниям молодой жизни, но ровно настолько, чтобы не быть связанным; инстинк­тивно бежит всякого чувства и дела, которые требуют серьезных усилий. Не зная с уверен­но­стью, на что же напра­вить силу моло­дости, которую ясно чувствует в себе, Оленин наде­ется с отъездом на Кавказ пере­ме­нить жизнь, чтобы не стало в ней больше ошибок и раска­яния. За долгое время дороги Оленин то преда­ется воспо­ми­на­ниям о москов­ской жизни, то рисует в вооб­ра­жении манящие картины буду­щего. Горы, которые откры­ва­ются перед ним в конце пути, удив­ляют и радуют Оленина беско­неч­но­стью вели­че­ственной красоты. Все москов­ские воспо­ми­нания исче­зают, и какой-то торже­ственный голос будто говорит ему: «Теперь нача­лось».
Станица Ново­млин­ская стоит в трех верстах от Терека, разде­ля­ю­щего казаков и горцев. Казаки несут службу в походах и на кордонах, «сидят» в дозорах на берегу Терека, охотятся и ловят рыбу. Женщины ведут домашнее хозяй­ство. Эту усто­яв­шуюся жизнь нару­шает приход на постой двух рот кавказ­ского пехот­ного полка, в котором уже три месяца служит Оленин. Ему отве­дена квар­тира в доме хорун­жего и школь­ного учителя, приез­жа­ю­щего домой по празд­никам. Хозяй­ство ведут жена — бабушка Улита и дочь Марьянка, которую соби­ра­ются выдать за Лукашку, самого удалого из молодых казаков. Как раз перед самым приходом русских солдат в станицу в ночном дозоре на берегу Терека Лукашка отли­ча­ется — убивает из ружья плыву­щего к русскому берегу чеченца. Когда казаки разгля­ды­вают убитого абрека, незримый тихий ангел проле­тает над ними и поки­дает это место, а старик Ерошка говорит, как будто с сожа­ле­нием: «Джигита убил». Оленин принят хозя­е­вами холодно, как и заве­дено у казаков прини­мать армей­ских. Но посте­пенно хозяева стано­вятся терпимее к Оленину. Этому способ­ствует его откры­тость, щедрость, сразу уста­но­вив­шееся прия­тель­ство со старым казаком Ерошкой, кото­рого в станице уважают все. Оленин наблю­дает жизнь казаков, она восхи­щает его есте­ственной простотой и слит­но­стью с природой. В порыве добрых чувств он дарит Лукашке одну из своих лошадей, и тот прини­мает подарок, не в силах понять такого беско­ры­стия, хотя Оленин искренен в своем поступке. Он всегда угощает вином дядю Ерошку, сразу согла­ша­ется с требо­ва­нием хорун­жего повы­сить плату за квар­тиру, хотя огово­рена была меньшая, дарит Лукашке коня — все эти внешние прояв­ление искренних чувств Оленина казаки и назы­вают простотой. Ерошка много расска­зы­вает о казацкой жизни, и немуд­реная фило­софия, заклю­ченная в этих рассказах, восхи­щает Оленина. Они вместе охотятся, Оленин любу­ется дикой природой, слушает настав­ления и размыш­ления Ерошки и чувствует, что посте­пенно все больше и больше хочет слиться с окру­жа­ющей жизнью. Весь день он ходит по лесу, возвра­ща­ется голодный и усталый, ужинает, выпи­вает с Ерошкой, видит с крыльца горы на закате, слушает истории про охоту, про абреков, про безза­ботное, удалое житье. Оленин пере­полнен чувством беспри­чинной любви и обре­тает наконец ощущение счастья. «Все Бог сделал на радость чело­веку. Ни в чем греха нет», — говорит дядя Ерошка. И словно отве­чает ему Оленин в своих мыслях: «Всем надо жить, надо быть счаст­ливым... В чело­века вложена потреб­ность счастья». Однажды на охоте Оленин пред­став­ляет, что он «такой же комар, или такой же фазан или олень, как те, которые живут теперь вокруг него». Но как бы тонко ни чувствовал Оленин. природу, как бы ни понимал окру­жа­ющую жизнь, — она не прини­мает его, и он с горечью осознает это.
Оленин участ­вует в одной экспе­диции и пред­ставлен в офицеры. Он сторо­нится избитой колеи армей­ской жизни, состо­ящей в большей части из картежной игры и кутежей в крепо­стях, а в станицах — в ухажи­вании за казач­ками. Каждое утро, налю­бо­вав­шись на горы, на Марьянку, Оленин уходит на охоту. Вечером возвра­ща­ется усталым, голодным, но совер­шенно счаст­ливым. Непре­менно приходит к нему Ерошка, они долго бесе­дуют и расхо­дятся спать.
Оленин каждый день видит Марьянку и любу­ется ею так же, как красотой гор, неба, даже не помышляя о других отно­ше­ниях. Но чем больше он наблю­дает её, тем сильнее, неза­метно для себя, влюб­ля­ется. Оленину навя­зы­вает свою дружбу князь Белецкий, знакомый ещё по москов­скому свету. В отличие от Оленина Белецкий ведет в станице обычную жизнь бога­того кавказ­ского офицера. Он и угова­ри­вает Оленина прийти на вече­ринку, где должна быть Марьянка. Подчи­няясь свое­об­разным шутливым правилам таких вече­ринок, Оленин и Марьянка оста­ются наедине, и он целует её. После этого «стена, разде­лявшая их прежде, была разру­шена». Оленин все больше времени проводит в комнате у хозяев, ищет любой повод, чтобы увидеть Марьянку. Все больше размышляя о своей жизни и подда­ваясь нахлы­нув­шему на него чувству, Оленин готов уже жениться на Марьянке. В это же время продол­жа­ются приго­тов­ления к свадьбе Лукашки и Марьянки. В таком странном состо­янии, когда внешне все идет к этой свадьбе, а у Оленина крепнет чувство и яснеет реши­мость, он делает девушке пред­ло­жение. Марьянка согла­ша­ется, при условии согласия роди­телей. Наутро Оленин соби­ра­ется идти к хозя­евам просить руки их дочери. Он видит на улице казаков, среди них Лукашку, которые едут ловить пере­брав­шихся на эту сторону Терека абреков. Пови­нуясь долгу, Оленин едет с ними. Окру­женные каза­ками чеченцы знают, что им не уйти, и гото­вятся к послед­нему бою. Во время схватки брат того чеченца, кото­рого ранее убил Лукашка, стре­ляет Лукашке из писто­лета в живот. Лукашку привозят в станицу, Оленин узнает, что тот при смерти.
Когда Оленин пыта­ется заго­во­рить с Марьянкой, та отвер­гает его с презре­нием и злобой, и он вдруг ясно пони­мает, что никогда не сможет быть любим ею. Оленин реша­ется уехать в крепость, в полк. В отличие от тех мыслей, которые были у него в Москве, сейчас он уже не раска­и­ва­ется и не обещает себе лучших перемен. Перед отъездом из Ново­млин­ской он молчит, и в этом молчании чувству­ется скрытое, неиз­вестное ранее пони­мание пропасти между ним и окру­жа­ющей жизнью. Инту­и­тивно чувствует внут­реннюю сущность Оленина прово­жа­ющий его Ерошка. «Ведь я тебя люблю, я тебя как жалею! Такой ты горький, все один, все один. Нелю­бимый ты какой-то!» — говорит он на прощание. Отъехав, Оленин огля­ды­ва­ется и видит, как старик и Марьяна разго­ва­ри­вают о своих делах и уже не смотрят на него.

« Народные рассказы»

Чем люди живы. Жил сапожник с женой и детьми у мужика на квартире. Ни дома своего, ни земли у него не было, и кормился он с семьею сапожной работой. Хлеб был дорогой, а работа дешевая, и что заработает, то и проест. Была у сапожника одна шуба с женой, да и та износилась в лохмотья; и второй год собирался сапожник купить овчин на новую шубу. К осени собрались у сапожника деньжонки: три рубля бумажка лежала у бабы в сундуке, а еще пять рублей двадцать копеек было за мужиками в селе. И собрался с утра сапожник в село за шубой. Надел нанковую бабью куртушку на вате на рубаху, сверху кафтан суконный, взял бумажку трехрублевую в карман, выломал палку и пошел после завтрака. Думал: «Получу пять рублей с мужиков, приложу своих три, – куплю овчин на шубу». Пришел сапожник в село, зашел к одному мужику – дома нет, обещала баба на неделе прислать мужа с деньгами, а денег не дала; зашел к другому, – забожился мужик, что нет денег, только двадцать копеек отдал за починку сапог. Думал сапожник в долг взять овчины, – в долг не поверил овчинник.

Где любовь, там и бог Жил в городе сапожник Мартын Авдеич. Жил он в подвале, в горенке об одном окне. Окно было на улицу. В окно видно было, как проходили люди; хоть видны были только ноги, но Мартын Авдеич по сапогам узнавал людей. Мартын Авдеич жил давно на одном месте, и знакомства много было. Редкая пара сапог в околодке не побывала и раз и два у него в руках. На какие подметки подкинет, на какие латки положит, какие обошьет, а другой раз и новые головки сделает. И часто в окно он видал свою работу. Работы было много, потому что работал Авдеич прочно, товар ставил хороший, лишнего не брал и слово держал. Если может к сроку сделать - возьмется, а нет, так и обманывать не станет, вперед говорит. И знали все Авдеича, и у него не переводилась работа. Авдеич и всегда был человек хороший, но под старость стал он больше о душе своей думать и больше к богу приближаться. Еще когда Мартын у хозяина жил, померла у него жена. И остался после жены один мальчик - трех годов. Дети у них не жили. Старшие все прежде померли. Хотел сначала Мартын сынишку сестре в деревню отдать, потом пожалел - подумал: "Тяжело будет Капитошке моему в чужой семье расти, оставлю его при себе". И отошел Авдеич от хозяина и стал с сынишкой на квартире жить. Да не дал бог Авдеичу в детях счастья. Только подрос мальчик, стал отцу помогать, только бы на него радоваться, напала на Капитошку болезнь, слег мальчик, погорел недельку и помер. Схоронил Мартын сына и отчаялся. Так отчаялся, что стал на бога роптать. Скука такая нашла на Мартына, что не раз просил у бога смерти и укорял бога за то, что он не его, старика, прибрал, а любимого единственного сына. Перестал Авдеич и в церковь ходить. И вот зашел раз к Авдеичу от Троицы земляк-старичок - уж восьмой год странствовал. Разговорился с ним Авдеич и стал ему на свое горе жаловаться.