АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Тонирование для поднятия энергии

Читайте также:
  1. V. Расчет энергии, отдаваемой электровозом на тягу поезда на каждом элементе профиля пути.
  2. VII. Расчет количества электроэнергии, потребляемой электровозом из контактной сети.
  3. VIII. Расчет количества электроэнергии, потребляемой системой электрической тяги из единой энергосистемы страны.
  4. Батареи: когда другие уже устали, они все еще полны энергии
  5. Бетонирование внутренних и контурных стен обстройки
  6. Виды энергии
  7. Возобновляемые источники энергии
  8. ВОЛНА — ВТОРОЙ ИСТОЧНИК ЭНЕРГИИ
  9. Вопрос: Каким должен быть механизм поэтапного поднятия уровня нравственности у российского народа?
  10. Вопрос: Что в человеке является приемником тонкой энергии?
  11. Восприятие энергетического тела и окружающей энергии
  12. Время – направленный поток энергии, управляемый процессами движения внутренних структур имеющих повторение в действительности через память.

До — Лам Ре — Вам

Ми — Рам Фа — Ям Соль — Хам

Ля — Ом Си — Аум

Повторяешь три раза. Вибрация звука воздействует на те­ло и на разум, помогает активизировать энергию каждой чакры и растворяет все блоки, мешающие подняться тво­ей энергии. «Откуда тетушка знала, что мне это понадобится?» — с изум­лением подумала я и тут же, открыв рояль, попробовала все по­вторить. Словно пузырьки наполнили тело, и захотелось тан­цевать. Напевая вальс «Сказки венского леса», я закружилась по комнате. Я почувствовала, как тело оживает, как постепенно вальс превращается в странный ритуальный танец первобытной женщины. В какой-то момент я перестала контролировать свои движения, а просто отдалась потоку энергии. И уже не я при­казывала телу, как двигаться, а тело руководило мной. Я стала лишь оболочкой, повторяющей движение энергии. Меня не бы­ло, остался только танец. В какой-то момент мне захотелось ры­дать, потом смеяться, а потом, просто улыбаясь, раствориться

в движениях.

Я почувствовала, что вышла за пределы тела, что энергия пе­реполняет меня. В изнеможении я опустилась на ковер и легла и еще какое-то время чувствовала волны энергии, проходившие сквозь тело, и волны удовольствия. Когда я встала, я взглянула на часы, то застыла — неужели прошло почти два часа? Не по­верив, я решила сходить на кухню и проверить. Проходя мимо зеркала, я остановилась как вкопанная. Неужели эта горячая, раскрасневшаяся женщина со сверкающими глазами и сияющей кожей — я? Я вся светилась.

— Ты вся светишься! - резюмировала Алла через семь дней.

-— Еще бы мне не светиться! Дыхание маткой, распевание звуков и ганцы творят чудеса, а если к этому прибавить маски для лица и предвкушение встречи, то было бы странно оставать­ся кислой и невзрачной.

-Теперь я понимаю, что нам пыталась объяснить Наталья, ведущая женского тренинга, когда говорила, что наиболее кон­курентоспособные женщины —это те, кто светятся. А светятся только наполненные. Теперь я вижу, что это так.

— Да, мне очень нравится это состояние, — согласилась я. — Хочется парить, творить, любить и делиться со всем миром. А на тренинге вам не говорили, почему мы его теряем?

— Говорили. Потому что мы вечно суетимся, несемся куда-то, как бешеные, беспокоимся о всякой ерунде, в общем, про­являем активность где надо и где не надо. Это мужчине нужна активность, чтобы хорошо себя чувствовать, а женщину напол­няет покой.

— Да уж, покой нам только снится! — резюмировала я, и мы рассмеялись. — А я думаю, почему мне так нравится лежать на пляже и ничего не делать, а всех мужчин это безумно раздражает.

— Вот-вот. Не понять им тонкой женской организации. Ведь им же все потом отдадим. Так нет же, втягивают нас во всякие авантюры, а потом удивляются, почему мы такие обессилен­ные, — поддержала меня Алла. — Так что если поедешь куда-ни­будь отдыхать, полежи и за меня на солнышке а я за тебя по­стою на трудовой вахте.

— Боюсь, что стоять придется долго, может, сразу уволить­ся? — задумалась я

— И чем же ты будешь заниматься?

— Пока не знаю, очень хочется понять, в чем мой талант!

— А пока ищешь свой талант?

— Пока — созерцанием и созданием прекрасного.

— Очень женское занятие, — похвалила Алла, — и с чего ты начнешь?

— С себя. Накрашусь и буду собой любоваться,— ответила я, доставая косметичку. — Главное— себя не критикован..

«Главное-- не критиковать себя», — подумала я смотрясь в зеркало в субботнее утро. Всю неделю я наслаждалась поко­ем, музыкой и танцами, в промежутках повторяя практику по набору энергии. И с нетерпением ждала выходных, гадая, как Камилль найдет мои дом. Но прошел день, прошел вечер, но в гости так никто и не пришел. В воскресное утро я уже вста­ла поздно и решила, что хватит бесполезных ожиданий и луч­ше погулять по горам, чем еще один день мучиться в ожида­нии. Я собралась и вышла на улицу. Зелень травы и белые вершины Альп завораживали контрастом. Я вдохнула полной грудью и услышала рядом голос: — Потрясающий вид! Обернувшись, я увидела рядом Камилля, глядящего на мою грудь, слегка прикрытую легкой блузкой. — Вы о Монблане?

--- Да, --- перевел он взгляд на Монблан. — А вы о чем по-

думали. С досады я прикусила губу.

--Об этом и подумала. Вообще-то я ждала вас вчера, — пе­решла я в наступление.

— Вы меня ждали? Как приятно! И долго?

— В ы несносны, — бросила я и бистро пошла в сторону гор. — Варвара Васильевна, не сердитесь, — догнав, Камилль взял

меня за локоть, пытаясь остановить. Сердце забилось сильнее, но я вырвалась и продолжила свой путь.

— Мне уехать? — почти прокричал Камилль, по я не ответи­ла. Пройдя еще несколько шагов и в душе надеясь, что он идет за мной, я обернулась и увидела, что никто и не старается меня до­гнать. «Дура!» — стала я себя ругать и, еще сильнее расстроив­шись, пошла по горной тропинке. Постепенно злость и обида на себя прошли, и, завороженная красотой природы и спокойствием, я почувствовала, что проголодалась и решила вернуться домой.

Подойдя к дому, я уловила запах сырного фондю. И хотя фондю больше подходило для зимнего холодного дня, чем для майского вечера, но пахло очень аппетитно. Зайдя в дом, я уви­дела, что Камилль хозяйничает на моей кухне, нарезая колбасу и раскладывая корнишоны.

— А где моя кухарка?

— Я ее отпустил, — невозмутимо ответил Камилль.— Для женщины должен готовил, мужчина. Мне кажется, Варвара

Васильевна, вы голодны и горячее фондю с красным вином--

именно то, что вам необходимо после прогулки по горам. Я только нарежу батон, и можно садиться. Идите мойте руки.

Я опешила и пошла мыть руки, размышляя, нужно ли мне позвать полицию, убежать из дома или остаться и посмотреть, что будет. Еще ни один мужчина в моей жизни не готовил для меня, и было в этом что-то завораживающее и глубинное. «В конце концов, на маньяка он не похож», — успокоила я се бя, решив сделать выговор кухарке.

— Я думала, вы уехали, — единственное, что я могла выда­вить, вернувшись в столовую. На столе горели свечи, отража­ясь в рубиновой глубине красного вина, налитого в бокалы. Тон­кие ломтики ветчины и колбас были, украшены каперсами, кор­нишонами и маслинами. А в керамической фондюшнице кипел расплавленный сыр.

—Что вы, я наконец-то приехал туда, где меня ждут,— не возмутимо ответил Камилль.

«Я наконец-то приехал туда, где меня ждут» --- 'Это было первое, что произнес Фабиаи, выйдя из зоны прилета. Я при­мчалась в аэропорт за полчаса до прибытия самолета, что было мне абсолютно несвойственно. Особенно если учесть, что наряд я выбирала часа два, отвергая один за другим все варианты. То слишком серьезно, го слишком откровенно, то слишком скуч­но, то слишком радостно. И понимая, что если я не приму ре­шения, то придется ехать голой, я в отчаянии еще раз окинула взглядом свой гардероб и наткнулась на белый костюм. Откры­тый топ с шелковым шарфом в черный горох, завязывающий­ся на шее в пышный бант, и белая юбка, спадающая каскадом, с одной стороны, были женственными, но в то же время гордо сексуальны. Белые с черным очки и белые открытые туфли ка­зались вполне деловыми, и, довольная собой, я наконец-то по­мчалась в аэропорт.

Международный аэропорт был полон людей, и вот наконец-то среди прилетевших, показался Фабиан, осматривающийся рас­сеянным взглядом. Увидев меня, он радостно улыбнулся и, про­изнеся первую фразу, как-то застенчиво замолчал.

— Мне кажется, вам везде рады, — опешив от такого при­ветствия, выдавила я.

— Да, рады как инвестору, работодателю и выгодному же­ниху,— усмехнулся Фабиан,-—а не как человеку.

— Разве? — усомнилась я.

— Вы первая, на кого мой титул и мои замки не произвели никакого впечатления.

«Да, — подумала я про себя, — иногда отсутствие пиетета действует сильнее, чем его демонстрация». Но вслух лишь ска­зала:

— Всегда более интересен сам человек, а не его титулы.

— Да, меня вы тоже больше заинтересовали как личность.

«А не как женщина», — добавила я про себя, тут же рас­строившись: и где же результат моих недельных стараний по накоплению энергии! Но, судя по провожавшим нас восхищен­ным взглядам мужчин, пока мы шли до стоянки, Фабиан или лукавил, или был особо устойчив к женским чарам. Что не­удивительно для человека, окруженного блестящими девушка­ми. Сев в машину, я совсем скисла, но решила поддержать раз­говор.

-—И чем же я вас заинтересовала как личность?

— Как я уже говорил, мне хотелось расширить сеть своих отелей и своих услуг. И идея с тренингами мне показалась ин­тересной. А чему будут посвящены ваши тренинги?

Мои мысли лихорадочно заметались. Всю неделю я готови-лась к приезду мужчины, а не партнера, делала разные практи­ки, но подумать о темах тренингов совсем забыла. И я брякну­ла то, что волновало меня больше всего в данный момент.

— Пониманию себя, своего предназначения, своего пути. Мне кажется, когда знаешь, чего хочешь, жизнь обретает смысл и наполняется радостью.

— Я всегда думал, что такие вопросы больше волнуют два­дцатилетних, а не сорока — пятидесятилетних, таких, как мои клиенты, состоятельных и состоявшихся.

— Я тоже раньше так считала. Но именно в сорок — пять­десят, когда человек имеет все, к чему стремился, — власть, деньги, положение, оказывается, что его ничто не радует. Иногда ему кажется, что всю жизнъ он реализовывал чужие желания и ис­полнял чужие мечты.

— Да, это чувство мне знакомо, хотя мне лишь тридцать пять. Жизнь слишком предсказуема и рутинна. Меня не инте­ресуют деньги, меня не привлекает власть, мне не нужна извест­ность. Все это у меня уже есть.

— Только нет того, ради чего или кого жить? — тихо спро­сила я.

— Да, у меня пропали желания.

— Это заметно, — не удержалась и съязвила я.

— Неужели? — вполне серьезно забеспокоился Фабиан. — И что, мадам психолог, утомление от жизни лечится?

-- Вообще-то отсутствие смысла жизни вызывает депрес­сию. — И с совершенной наглостью я добавила: — Но я попро­бую помочь.

— Я могу чем-то помочь? -- спросила я, пытаясь поучаство­вать хотя бы в сервировке стола. Но Камилль отрицательно по­качал головой и отодвинул стул, приглашая меня сесть за стол. Фондю было восхитительным, совместное действие всегда объ­единяет людей, а особенно совместное принятие пищи. Что-то в этом есть сокровенное и интимное, а если еда приготовлена мужчиной, то все приобретает еще большее значение.

Постепенно я расслабилась и, утолив первый голод, начала задавать вопросы.

— Что же за великая битва вас ожидает?

— Битва, которая изменит ход истории, — ушел от прямого ответа Камилль. — Но у меня еще есть время, чтобы подготовить­ся. Вообще-то я готовлюсь к ней всю свою жизнь. Когда я родил­ся, мои родители решили, что меня ждет великое будущее, и, вдох­новленные этой идеей, чрезмерно увлеклись моим воспитанием. Как я уже говорил, мой отец был испанцем, а мама — принцессой древних инков. Они учили меня истории, языкам, и, самое глав­ное, они учили меня владению энергией. Они знали, что без силь­ной энергии не захватить и не удержать власть. Я много путешест­вовал по разным странам, изучая практики, связанные с накопле­нием и преобразованием энергии. Но самое большое влияние на меня оказал мой дед по матери. Он был известным знатоков друи­дических практик и учил меня соединению со стихиями - Землей, Огнем, Водой и Воздухом. Каждая из стихий наделяет челове­ка определенными качествами. Земля — стабильностью, терпени­ем, упорством и заботливостью, Огонь — увлеченностью, экспан­сивностью, творчеством и энергичностью. Вода — текучестью, растворением, плавностью и приспособляемостью, Воздух — без­граничностью, непредсказуемостью и быстротой.

— Да, я помню, моя тетушка мне говорила: без Земли не бу­дет творения, без Воды — соединения, без Огня — озарения, без Воздуха — развития. — И я загрустила, вспомнив тетушку.

— Непростая у вас тетушка, Варвара Васильевна, — заметил Камилль.

— Да, тетушка у меня — чудо, и еще она говорила, что жен­щина растворена в стихиях и черпает у них энергию. И что у женщины проявлены четыре состояния: Любовница Девочка, Хозяйка и Королева. И каждое из этих состояний связано с опре­деленной стихией.

— Согласен с вашей тетушкой. Мужчине намного сложнее соединиться со стихиями и наполниться их силой. Женщина с ними уже по праву рождения.

—- А зачем вам сила стихий? — Я была совершенно заинтри­гована.

— Чтобы обрести страсть, вдохновение, силу, любовь и яс­ность. Без них любая битва будет проиграна.

— Как странно, — подумала я, — что мы ищем одно и то же.

— Мы ищем одно и то же! — вырвалось у меня, когда Фа-биан, уже сидя в ресторане, стал рассказывать, что он ищет что- то, что могло бы вдохновить его. Мы ели сырное фондю и пили красное вино. Я была удивлена выбором Фабиана, когда на мой «опрос, где бы он хотел поужинать, он попросил отвезти его во французский ресторан с фондю.

—- Мне казалось, в России надо пробовать что-то из русской кухни, а не заказывать типичное французское блюдо, — удиви­лась я.

— Я везде пробую фондю, во всех странах, — ответил Фа-биан на мое недоумение. — Я делаю сравнительный анализ кух­ни разных стран. Ишу то, что меня удивит и вдохновит.

— И как результаты поисков?

— Пока тщетно, на подвиги не вдохновляю ничто и никто.

— Да, ждать от фондю вдохновения как-то необычно.

— Я жду вдохновения не от фондю, а от той, с кем я его делю.

— Никогда не думала, что фондю может стать каким-то тес­том.

— Я смотрю, насколько человек умеет наслаждаться обык­новенными вещами, смаковать каждое мгновение, каждый гло­ток, каждый кусочек. И вообще фондю — это взаимодействие; мы едим из одной чаши, есть те, с кем сразу устанавливается ритм, и в их компании легко и приятно, а есть те, с кем посто­янно конкурируешь за кусок, и возникает напряжение, и пони­маешь, что с этим человеком отношения не сложатся. И мно­гое-многое можно понять в совместной трапезе, когда делишь одно блюдо на двоих.

— Я прошла тест? — все, что я могла спросить, радуясь, что мы успели утолить голод раньше, чем Фабиап счал рассказы-

вать свою теорию, а то после этого мне кусок в горло точно

не полез бы.

— Вы прошли его в первое мгновение, когда я увидел вашу лучезарную улыбку и почувствовал, что с вами мне настолько легко и спокойно, как давно ни с кем не было. — Это было по­чти похоже на признание в любви, и я уже заликовала, но тут Фабиан добавил: — Мы с вами сработаемся. — Это было похо­же на ушат воды, тут же охладивший мое ликование.

— Да, я тоже надеюсь, — выдавила я, подумав про себя: «Са­модовольный индюк, посмотрим-посмотрим, чем сердце успо­коится!»

— Какая у нас программа на завтрашний вечер? — как ни в чем не бывало продолжил Фабиан. — Конгресс закончится око­ло семи, и я готов провести остальное время с вами,

— Вечером мы поедем на блюзовом корабле по Неве, Сей­час белые ночи, и город безумно красив. Вы любите блюз?

— Да, программа мне нравится. Но еще больше мне нравит­ся, что мы столько времени проведем вместе.

«Наверное, он издевается», — решила я и приказала себе быть стойкой к его комплиментам, не принимая их за чистую монету. Скорее всего, его так долго учили эффективным коммуникациям, или, по-человечески говоря, умению общаться, что

У него уже на автомате выскакивают комплименты.

— Что же, я постараюсь показать вам самые интересные

— Хм, самые интересные места, — протянул Фабиан таким тоном, что я покраснела. — Звучит интригующе. Может, при­ступим сейчас к их изучению?

— Уже поздно, и вы устали после полета. Я отвезу вас в гос­тиницу и подъеду завтра вечером, в семь. — Я постаралась от­ветить спокойно, сделав вид, что не поняла его намеков. «Не поддавайся на его провокации»,— твердила я себе всю дорогу в гостиницу, пытаясь сохранять спокойствие и рассказывая про достопримечательности, мимо которых мы проезжали.

— Вечер был чудесный! — поблагодарил Фабиан, целуя ме­ня два раза в щечки по французской традиции, от чего у меня по коже забегали мурашки. «Странная традиция, позволяющая целоваться незнакомым людям», — подумала я. 2004

— Вечер был чудесный. — Камилль на секунду задержался в формальном прощальном поцелуе, тем самым превратив его в чувственный.

— Да, мне тоже понравилось: мужчина все приготовил, сер­вировал и даже убрал посуду, — стараясь казаться спокойной после поцелуя, сказала я.

— Это я стремлюсь произвести впечатление. Но часто гото­вить не обещаю.

— А что обещаете?

— Холить и лелеять, — слишком серьезно произнес Камилль.

— Звучит многообещающе, и когда начнете? — Испугавшись серьезности момента я все попыталась перевести в шутку,

— Завтра, если позволите вас снова увидеть, Я приехал в Ша мани на три дня и хотел бы провести их с вами.

Мои мысли лихорадочно заметались. С одной стороны, я помнила тетушкины наставления, что не стоит встречаться

каждый день, но с другой — ведь он же приехал всего на три дня. И, поглощенная битвой моих желаний и знаний, я расте­рянно молчала.

Заметив мое замешательство, Камилль стал меня успокаи­вать:

— О, простите, вы меня неправильно поняли. Я остановил

ся в гостинице. И я не хотел бы испортить вашу репутацию,

— Я уже большая девочка и тем более вдова, так что мою репутацию трудно испортить, — засмеялась я.

— И хотя вы меня безумно влечете, но мне запрещено, —

продолжил Камилль.

— Что запрещено?

— Сексуальные отношения.

— Я не собираюсь с вами спать, — возмутилась я.

— Я не хотел вас обидеть, но я хочу быть честным. До кон­ца битвы мне придется хранить целибат, чтобы накопить до­статочно энергии.

— И когда же конец битвы? — все же заинтересовалась я, шо­кированная его откровенностью, но и немного разочарованная.

— Я могу прийти завтра в семь и все вам рассказать? — с мягкой улыбкой спросил Камилль и так же мягко добавил: — Всему свое время! Позвольте событиям идти своим чередом.

— Позволь событиям идти своим чередом, — успокаивала меня Алла.по телефону, когда я, не успев отъехать от гостини­цы, тут же набрала ее номер, чтобы выразить свое возмущение поведением Фабиана.

— А вдруг меня этот черед не устраивает? — кипела я.

— Постой, ты с ним хочешь делать проект или банально пе­респать? Ты определись — тебе ехать или шашечки?

— Какие шашечки? — застонала я.

— Анекдот такой есть. Девушка ловит машину. Останав­ливается частник и спрашивает куда ехать. Она ему отвечает: «Я такси ловлю». А он ей: «Девушка, определитесь — вам ехать или шашечки?» Тебе секс или проект?

— Алка, я туго соображаю. Наверное, мне проект интерес­ней, но зачем он со мной неприлично флиртует?

— Лорик, это у французов в крови. Флирт ни к чему не обя­зывает, это просто стиль жизни. Они флиртуют со всеми — с молодыми и старыми, красивыми и страшненькими.

— Да, успокоила. И что, на флирт не вестись?

— Не ведись! Занимайся работой. Таких мужчин берут через ум. Сначала ты захватываешь его мозг, потом его сердце, а потом можешь сдаться на милость победителя. Главное — не перепутать последовательность. Победа должна достаться трудной ценой.

— Хорошо, буду поддерживать исключительно деловые раз­говоры. Спасибо за совет.

— Да, советы давать я люблю, но сама вечно наступаю на од­ни и те же грабли.

— Какие?

— Слишком быстро сдаюсь!

«Нельзя так быстро сдаваться! — ругала я себя закрыв дверь за Камиллем и кипя от возмущения. — Можно сказать, нача-

ла ему себя предлагать. Нет, никаких свиданий, завтра же собираюсь и уезжаю. Я всю неделю готовилась к его приезду, а он, можно сказать, отверг меня, точнее, не сделал попыток меня соблазнить. И еще сочинил историю про великую битву и целибат. Наверное, он импотент, а раз так, то мне действи­тельно не стоит его бояться». Рассуждая таким образом, я дошла до спальни и легла спать. Но сон никак не приходил, я все ворочалась, вспоминая последнюю сцену, злясь то на Ка-милля, то на себя. Наконец, измученная безуспешными попыт­ками заснуть, я встала и вдруг вспомнила, как тетушка учила меня практике, помогающей избавиться от негативных мыс­лей, злости и раздражения. «Дыхание девяти кругов» — так на­зывалась эта практика.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.)