Глава 4. - Слышишь ли ты по утрам музыку, которую больше никто не слышит, музыку, предназначенную именно тебе?

- Слышишь ли ты по утрам музыку, которую больше никто не слышит, музыку, предназначенную именно тебе? Отпускаешь ли поводья собственного разума, чтобы позволить ей вести тебя? Можешь ли открыться всей душой неизвестному?

- Нет...

- Значит, ты не живёшь, а всего лишь выполняешь программу, заложенную в тебя другими.

- Кем?

- Родителями. Друзьями. Коллегами. Социумом. Государством.

- Хрень какая... Похоже на заговор. Я смотрел «Матрицу»...

- Никто уже и не помнит, кто был основателем программы. Все чувствуют, что в этой жизни что-то не так, но ведь так было всегда... По-другому ведь не бывает? Отвечая на этот вопрос утвердительно, мы губим себя.

- Слушай, кто ты вообще? Откуда ты всё это знаешь? Я же чувствую, что в этом есть правда...

Oткрываю глаза, и в первые секунды не могу понять, где я. Я не чувствую веса своего тела, меня обволакивает что-то тёплое... Вода.

Получилось!!! Я поднимаюсь из ванны, и потревоженная вода плещется о её борта. Получилось... Я открыл дверь! Всё это время я вёл диалог с той своей частью, которая неизмеримо больше моей памяти... Которая знает ВСЁ!..

Господи, сколько я здесь пролежал?! Вода ещё не остыла, значит – не больше десяти минут. Так, теперь вспомним в точности всё, что я говорил сам себе... На бред шизофреника не похоже – уж очень всё ладно выходит. Но тогда... Это же руководство к действию! «Слышишь ли ты музыку?» А как её услышать?

«Просто слушай...»

Хм, просто?..

«Она была всегда. Она существует вне времени и пространства. Это истинный язык мира...»

И тут я вспоминаю один случай... Лет пять назад, на одной из питерских крыш собралась компания любителей неба. Ребята примерно моего возраста, разных профессий и разного пола, с кем-то я был знаком... Мы пили коньяк и вино, о чём-то говорили, и вдруг один из ребят начал танцевать... Никакой музыки мы не слышали, но я запомнил его лицо – глаза полуприкрыты, на губах едва заметная улыбка... Он точно слышал музыку! Его движения были легки и точны, в них присутствовал ритм. Почти все повернули головы в его сторону, разинув рты, поражённые прежде всего невиданной пластикой танца. Только одна девушка – черноволосая и смуглая, как и он, с улыбкой сказала.

- С ним это часто бывает.

В танце нарастало напряжение... нет, не то слово... сила и стремительность. Парень начал подпрыгивать, слишком близко к краю крыши, и мы двинулись к нему, чтобы удержать... Вот тогда он открыл глаза и посмотрел на нас таким взглядом, что мы инстинктивно отшатнулись. Чёрные кудри упали на его лицо, а в глубоких провалах глазниц вспыхнули белые огоньки... Он улыбнулся, балансируя на одной ноге на самом краю и задирая вторую ногу всё выше и выше. Наверное, он всё ещё слышал неведомую музыку, потому что всё его тело вибрировало, будто живя своей собственной жизнью.

- Костя! Хватит!

Черноволосая девушка неуловимым движением оказалась рядом с ним и взяла его под руку.

- Пойдём! Ребят, нам пора...

Они ушли, а я ещё долго видел этот взгляд... Словно внутри Кости находилась ярчайшая звезда, и сквозь его глаза мы увидели её свет...

- Кто они? – Спросил я тогда у знакомого, который, тоже приходя в себя от увиденного, щедро наливал себе в стакан коньяк.

- Костя, Вика... Они брат и сестра. Здесь их многие видели танцующими, я – впервые!

- Вы хоть знаете, кто они на самом деле?! – Вмешался пьяный в дрезину парень, у которого на шее поблескивал кельтский крестик. – Они – маги! Все слышали?! Костик и Вика – они... маги!!!

Одна из девушек громко рассмеялась – она тоже была изрядно пьяна.

- Никакие они не маги, а просто психи – как и ты, Ромыч!.. По вам троим давно уж Кащенко скучает!

Завязался бессмысленный пьяный спор, и постепенно все забыли об этом танце. Да и у меня как-то не было времени поразмыслить над тем, что увидел...

И вот теперь вся эта сцена кадр за кадром прошла у меня перед глазами. Я вспомнил мельчайшие подробности – сигарету в руке Вики и тело Кости, устремившееся куда-то за край, вытянувшееся как струна... То, как он сначала ласкал пальцами воздух, словно тот имел форму, а потом изящными взмахами рук создал иллюзию крыльев... В том, как он танцевал, казалось, не было никакого участия разума – движения были настолько непринуждёнными и... правильными... Создавалось впечатление, что для него это так же естественно, как ходить. В танце не было каких-то сверхсложных па, но смотрелся он гораздо красивее того, что показывали профессиональные танцоры в зомбоящике... В этом была какая-то загадка... Наверное, та самая «магия».

Я уже год не приезжал в Питер, и почти не общаюсь ни с кем из «любителей неба». Костик и Вика появились в моей жизни лишь раз... Там, на крыше.

- Ты это имел в виду, говоря о музыке, которую никто не слышит?

«Танец – выражение самой Жизни. А Жизнь – просто продолжение танца...»

- Спасибо, гуру. Стало намного понятнее.

«Вспомни, как отключил все мысли в ванной. Вспомни, как пришло ощущение Бога. Всё работает по одному принципу...»

- Почему же я в ванной не слышал никакой музыки?

«Ты её слышал. Только не воспринимал её как Музыку... Но то тепло и нежность, которую ты ощутил, имеют с ней одно происхождение...»

- Я уже ничего не понимаю. Что есть Музыка, а что – Бог?

«Почувствуй, и сам не сможешь объяснить...»

- Время говорило, что Бог – это чувство!

«А что, по-твоему, музыка?»

- Музыка – это звук!

«Нет. Звук – это звук. Музыкой он становится через твоё Чувство...»

- Что?! Как же... То есть – это только от меня зависит, что считать музыкой?

«Теперь ты понял, что на самом деле слышал Костя...»

- То же, что и все... – Потрясённо шепчу я.

Поиск по сайту: