АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

II.3. Закон как категория публичного права

Читайте также:
  1. B) Наличное бытие закона
  2. I СИСТЕМА, ИСТОЧНИКИ, ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ РИМСКОГО ПРАВА
  3. I. Теория естественного права
  4. I.2. Система римского права
  5. I.3. Основные этапы исторического развития римского права
  6. I.4. Источники римского права
  7. II закон Кирхгофа
  8. II. Законодательные акты Украины
  9. II. Законодательство об охране труда
  10. II. Историческая школа права
  11. II.3.1.Эпикуреизм

 

(II.3.1) Понятие и правовое содержание.

В сфере публичного права главенствующим источником и основной формой правовых пред­писаний был закон — lex. Законом могло считаться далеко не всякое нормативное предписание, даже исходящее от соответствующего орга­на государственной власти. Для того чтобы получить качество такового, закон должен был обладать соответствующим, внутренним содержанием и быть принятым с учетом предписанного правом и государственной тра­дицией порядка. Согласно наиболее общему юридическому определению, «законы — это имеющие предписывающий характер общие постановле­ния, предложенные магистратом, принятые народным собранием и утвер­жденные Сенатом». Таким образом, в римском праве законом считалось специальное и конкретное в правовом отношении выражение суве­ренной воли римского народа, реализованное через сложившиеся го­сударственные установления.

Закон должен представлять оформленное выражение общей воли римского народа — «закон есть приказ и распоряжение народа». Соот­ветственно силу закона lex могли получить только постановления учреж­дений, признанно воплощавших весь римский народ. Помимо основной формы — решений центуриатных комиций, законом считались постанов­ления плебса — plebiscitum (или «приказ и распоряжение плебса»), ре­шения Сената — senatusconsultum, конституции государя (или «приказ и распоряжения римского народа», переданные через посредство делеги­рованной государю власти).

Закон должен представлять согласованную волю римского наро­да относительно общих по своему значению вопросов, относящихся к «публичным делам». Предписания закона должны быть возможно более всеобщими, и, соответственно, смысл законного регулирования понимался также ограничительно. Lex — это подтверждение какого-либо торжествен­ного политического акта, факта делегации полномочий, удостоверение факта выборов, узаконение полномочий должностного лица. Lex — это регламентация правовой ситуации, касающейся тех отношений, которые входят в область интересов «публичных дел» (а не, например, нравствен­ных или идейных, культурных и т.п. коллизий). Lex — это определение общих правил формирования отношений между лицами, имеющими пра­вовое значение, процедуры использования тех или иных прав, привиле­гий, конкретнее — объектов прав и полномочий и т.п. Наконец, lex — это регламентация условий совершения юридических действий, а также все­го того, что придает отдельным элементам этих действий общеправовое значение (признание доказательственного значения за тем или иным фак­том или, напротив, отрицание такового и т.п.).

Закон должен представлять индивидуализированное выражение всеобщей воли относительно общих вопросов — это требование состав­ляло существенную особенность представления о содержании и направ­ленности закона в римской юридической культуре. В единичном законе (законодательном акте) не могут охватываться разные по своему приме­нению вопросы права (например, нельзя регулировать одним законом вопрос опеки и освобождение от тяжких уголовных наказаний малолет­них преступников, хотя бы и то, и другое имело в виду интересы одних и тех же субъектов правоотношений — несовершеннолетних). Это, преж­де всего, было связано с характером судебного правоприменения в Риме: с наличием разных судебных органов по разным категориям дел. Но в не меньшей степени было и общеправовым требованием к законотворчеству как делу весьма ответственному: избыточный закон не только не создает нового права, но вредит старому праву. Равно нельзя было предлагать издание законов во всеобщих, не нормативно-регулирующих по своему содержанию формулировках. «Законов сила есть повелевать, запрещать, разрешать, наказывать» — и если предположение не заключало в себе вполне конкретного запрещения, повеления, разрешения, предписания о наказании (безразлично, касалось ли это абстрактного множества субъектов права, определенного числа или даже единичного человека — силу lex могло иметь «распоряжение народа» и по отношению к отдельному индивидууму), то такое законодательное предположение не могло стать полноправным законом, согласованным со всеми канонами права.

(II.3.2) Классификация законов.

Наличие в законе обязательных составных частей (введение— диспозиция — санкция; см. выше, I.4.3), обусловило внутреннюю типологию законодательных актов. Главным классифицирующим элементом является заключительный — санкция. И в зависимости от содержания этого элемента, от характера санкции, сформировалось несколько видов законов. Дополнительным организую­щим моментом содержания законодательного акта должна была являться точная принадлежность его к одному из сложившихся видов: не могло быть закона, который мог бы расцениваться как не принадлежащий ни к одному из этих классов или к двум классам разом. Сложилось в римском праве три основных и один дополнительный вид законов.

Законы совершенные (leges perfectae) предполагали конкретное запрещение какого-либо деяния, какого-либо нарушения правовых пред­писаний. И если это деяние все-таки совершалось, то оно объявлялось недействительным, не рождающим юридических последствий. Но ника­ких иных последствий или невыгод для участвующих лиц такой закон не предполагал. Например, завещание, составленное неправовым способом, не имело силы, и наследники лишались права воспользоваться его распо­ряжениями, но не терпели иных утеснений (штрафа и т.п.).

Законы не вполне совершенные (leges minus quam perfectae) пред­полагали запрещение какого-либо деяния или нарушения правовых пред­писаний, но не объявляли его изначально недействительным, а предус­матривали собственно санкцию-наказание за нарушение закона или права. Таковы были в громадном большинстве уголовные законы, но такими могли быть и законы по вопросам частных прав: так, наследник, полу­чивший по завещанию свыше той доли, какую он мог получить по зако­ну, не только терпел соответствующее уменьшение своей доли, но еще и уплачивал штраф, либо вообще платил штраф, превосходящий его долю.

Законы несовершенные (leges imperfectae) не отменяли действи­тельности совершенных в нарушение их предписаний действий, но и не налагали никаких за то наказаний или иных ограничений. Это были главным образом организующие порядок правоотношений законодательные акты, в которых заключались общие нормативные требования, процеду­ры, гарантии действительности юридических действий и т.п. К этому виду законов принадлежат, в том числе все акты публично-правового содер­жания: о полномочиях властей, о характере деятельности тех или иных учреждений и т.п.

Дополнительный классификационный подвид составили зако­ны более чем вполне совершенные (leges plus quam perfectae), который собственно догматика классической эпохи не знала, но который пред­ставлен рядом законодательных актов. Согласно этим законам, не только совершенное в противоречие их требований деяние объявлялось юриди­чески недействительным, но еще и налагалось наказание за посягатель­ство на установленный правовой порядок.

(II.3.3) Сила и пространство действия законов.

Смысл суще­ствования закона как источника правовых норм в том, что тот или другой круг важных для регулирования правоотношения вопросов был разрешен в единой принудительно-предписывающей форме. Обязательная сила законов для данного гражданского сообщества считалась поэтому необ­ходимой чертой всей системы jus civile. Законы суть опосредованное выражение воли народа — поэтому в том числе непременным должно быть для истинных граждан и для всего публично-правового порядка исполнение их требований. Обратное отношение разрушает самый пра­вовой смысл закона: «Бесполезно издавать законы, если им не подчиня­ются». В отличие от обычая закон есть, как правило, одномоментное вы­ражение юридически обязывающей воли, привязанное к конкретной дате, к конкретным обстоятельствам издания. Чтобы всякий вновь изданный закон не ломал каждый раз заново всей системы правовых норм, вырабо­тались определенные принципы восприятия действия закона.

Во-первых, для придания действительности своим правовым предписаниям закон должен быть должным образом обнародован, или опубликован. Эта процедура самым непосредственным образом влияет на вступление закона в силу. Закон считается вступившим в силу либо с мо­мента его формального обнародования, либо с истечением времени, дос­таточного для ознакомления с его содержанием на всей территории, для которой он предназначен (в исторических условиях не только древности, но и даже нового времени, вплоть до наступление эры средств электрон­ной связи, сложились даже конкретные сроки, привязанные к географи­ческим и территориальным характеристикам: например, на расстоянии в 100 миль закон считался вступившим в силу на следующий день после опубликования, в 200 миль — через 2 дня и т.д.; объявление закона всту­пившим в силу с момента утверждения или подписания рассматривалось как нонсенс или как устремление крайнего деспотизма).

Во-вторых, закон должен быть вписан определенным образом в историческую систему правовых норм прежнего и будущего законодатель­ства Основным принципом римского права было признание силы закона только на будущее время, прежние юридические факты и отношения по-прежнему подлежат действию прежних же норм — leges et constitutions faturis certum est dare formam negotiis, non ad facta praeteria revocari. Однако как общее начало наличествовало и допущение за законами обратных силы и действия. Это было связано с тем, что закон должен был регулировать то, что и в будущем будет подобно настоящему, что он может не только запрещать на будущее, но и извинять в прошлом. Действие закона на прошлое могло быть предусмотрено самим законодателем, особенно если акт был рассчитан на регулирование длящихся правоотношении (например, давностных сроков). Механически под обратную силу закона подпадали все нормы судебно-процессуального свойства: все дела и споры, вызванные давними правоотношениями, решались по правилам вновь установленным.

Пространство действия закона характеризовалось трояким качеcтвом: временное, территориальное и правовое. В отношении временного пространства подразумевалось неограниченное время действия зако­на: не могло быть закона с точно означенным сроком окончания действия. Более того, римское право не предусматривало возможности собственно юридической отмены закона, можно было принять содержательное но­вое законное постановление по тому же вопросу или в отношении того же лица, но единожды правомочно выраженная воля народа сомнению не подлежала. Ранний закон в любом случае преимуществовал (в этом также была особенность римского публично-правового порядка). Закон прекращал свое действие или с юридическим видоизменением норм по тому же вопросу путем нового закона, или с прекращением фактическим своего действия; по отпадению обстоятельств — с прекращением при­чин, породивших закон: cessante ratione legis, cessat et ipsa lex. В отношении территориального пространства действия законы могли распрост­раняться на территорию данного государственного подчинения (самый распространенный случай) либо иметь внетерриториальное значение. В этом втором случае их действие зависело или от признания другим государством действия чужих законов на своей территории, или от наличия субъектов исключительной подсудности вне зависимости от места своего нахождения и вступления в правовые коллизии (например, римские граж­дане античной эпохи или монахи крупнейших орденов средневековья). Пре­имущественное распространение того или другого критерия менялось в разные исторические эпохи жизни римского права. В отношении право­вого пространства действия за законами признавалось качество всеобъемлющего действия. Изъятие из-под действия закона каких-либо отно­шений или лиц (кроме того что прямо оговаривалось в нем) считалось несомненным публичным вредом, обход закона — даже если формально его постановления не были нарушены — противозаконным действием, во всяком случае характеризующимся как порочащее для причастного это­му индивида.

(II.3.4) Истолкование закона.

В силу принадлежности своей области человеческого, а не божественного права, содержание закона не может не быть ограниченным. «Ни законы, ни сенатус-консульты не мо­гут быть написаны так, чтобы охватывали все возможные случаи, но лишь то, что преимущественно случается». Из этого общего доктринального принципа вытекало подразумение не только допустимых и возможных исключений из закона, но и безусловной необходимости истолкования закона применительно к конкретным обстоятельствам и времени. В силу присущего римской правовой и тем более законодательной традиции осо­бого исторического формализма, вопрос истолкования закона стал спе­циально важным, были разработаны более-менее точные правила истол­кования, делающие таковое обязательным и правовым, а не субъективным упражнением.

Допустимость и желательность истолкования закона соответ­ственно его так называемому духу, а не букве вытекали также из прагма­тической цели римского закона: цель его в том, чтобы выразить благо, чтобы устранить субъективизм правоприменения. Поэтому благое истол­кование признается таковым при соответствии следующим критериям: а) законы должны истолковываться не буквально, но с точки зрения их общего смысла и значения, не в строгом смысле отдельных слов или вы­ражений (которые могут быть случайными), но воссоздавая волю законо­дателя; б) если различные положения одного и того же закона разноре­чивы и тем более противоречивы, необходимо изучать значение всей ситуации, ставшей предметом рассмотрения закона; при этом итоговое истолкование, допускается, может не совпадать ни с одним из исходных положений; в) законы должны истолковываться не в нарушение прав час­тных лиц и корпораций. Истолкование, следуя этим принципам, также может, быть не идеальным с точки зрения норм прежнего права, оно в итоге может быть ошибочным. Если эта ошибка общепринята, то тем са­мым, как признавалось, создавалось новое право, новые требования и новые нормы, равно обязательные с собственно положениями закона.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)