Shadows of the Empire

Стив Перри

Тени Империи

Steven Perry

Shadows of the Empire

Давным-давно в далекой Галактике...

Империя наносит ответный удар! События пятого эпизода Звездных войн в разгаре. Император сообщает Дарту Вейдеру, что у ситхов появился новый враг — Люк Скайуокер... Глава преступной организации принц Ксизор затевает сложную многоходовую комбинацию, желая уничтожить Дарта Вейдера, который невольно стал причиной смерти семьи Ксизора.

Эпизод V завершается.

После трагических событий в Облачном городе принцесса Лейя Органа, Люк Скайоукер, Чуй Чубакка и Ландо Калриссиан при поддержке и помощи Разбойного эскадрона и контрабандиста Шика Рендара пытаются выследить охотника за головами Бобу Фетта и спасти капитана Соло, находящегося в карбонитовой камере на корабле Фетта.

Дарт Вейдер возобновляет поиски Люка Скайуокера, одновременно пытаясь спасти Империю от принца Ксизора.

В руки Альянса попадают чертежи новой боевой станции «Звезда Смерти-2»...

=====================================================================

Steven Perry «Shadows of the Empire»

Стив Перри «Тени Империи»

Загружено с сайта http://www.swgalaxy.ru

=====================================================================

«Взгляните правде в глаза: если бы преступления себя не окупали,

Преступников можно было бы пересчитать по пальцам».

Лоутон Льюис Бэрдок

Пролог

Он похож на ходячий труп, — думал Ксизор. — Как мумия, которой тысяча лет. Удивительно, как он еще жив, не говоря уже о том, что он самый могущественный человек во вселенной. Суть не в том, что он стар. Нечто медленно пожирает его изнутри...

Ксизор стоял в четырех шагах от Императора, глядя, как человек, некогда бывший сенатором Палпатином, вошел в поле голографической камеры. Ксизору мерещилось, что он чувствует запах разложения от изношенного тела Императора. Скорее всего, это какой-то побочный эффект от переработанного воздуха, который прогоняли сквозь тысячи фильтров, чтобы исключить любой ядовитый газ. Возможно, из воздуха отфильтровывали саму жизнь, отсюда и вонь мертвечины.

Тот, кто находился на другом конце голографической связи, принимал изображение Императора крупным планом: источенное возрастом лицо, затененное капюшоном темного одеяния из зейда. Тот, кто был на другом конце связи, за много световых лет отсюда, не видел Ксизора, хотя Ксизор мог его разглядеть. Такова была глубина доверия Императора: Ксизору разрешили присутствовать при беседе.

Человек на другом конце связи... если его еще можно было так назвать...

Воздух в Имперском Покое перед Императором засветился и сгустился, приняв очертания фигуры, преклонившей колено, — одетое в угольно-черные доспехи существо с лицом, скрытым под цельным шлемом и дыхательной маской. Даже глаз его не было видно. Ксизор постарался не сморщиться.

Дарт Вейдер.

— Каким будет твое повеление, учитель? — заговорил Дарт Вейдер.

Если бы Ксизор мог метнуть молнию сквозь время и пространство и насмерть поразить Вейдера, он сделал бы это не моргнув глазом. Пустые мечты: Вейдер слишком могуществен, чтобы его можно было поразить прямым ударом.

— В Силе произошли серьезные изменения, — буднично сказал Император.

— Я почувствовал, — ответил Вейдер.

— У нас появился новый враг. Люк Скайуокер.

Скайуокер? Когда-то, очень-очень давно, так звали Вейдера. Кто ныне носил это имя и был столь могуч, что заслуживал упоминания в беседе между Императором и его самым мерзким созданием? И, что еще важнее, почему агенты Ксизора не вынюхали этого раньше? Гнев Ксизора был мимолетен и холоден. Его невозмутимые черты не исказили ни удивление, ни гнев. Фаллиены не позволяли своим эмоциям прорываться наружу, как это случалось у низших рас; нет, предки фаллиенов были покрыты не мехом, но чешуей, и относились не к млекопитающим, а к рептилиям. Вместо гнева — расчет. Так гораздо лучше. Куда безопаснее.

— Да, учитель, — Дарт Вейдер по-прежнему был предельно краток.

— Он может нас уничтожить, — произнес Император.

Внимание Ксизора было приковано к Императору и голографическому изображению Вейдера, коленопреклоненного на палубе далекого космического корабля. Вот уж воистину интересные новости. Император чего-то боится и говорит, что нечто опасно?

— Он только мальчик, — заметил Вейдер. — Оби-Ван не успел обучить его...

Оби-Ван. Это имя знакомо Ксизору. Один из последних рыцарей-джедаев, генерал. Но он ведь уже много лет, как мертв, разве нет?

Видимо, у Ксизора были неверные сведения, если Оби-Ван помогал кому-то, совсем мальчику. Его агенты еще наплачутся...

Отстраненно разглядывая Императора и голографическое изображение Дарта Вейдера, лениво осматривая роскошь надежно защищенных личных покоев Императора — сердца огромного дворца-пирамиды, — Ксизор все же мысленно отметил: чья-то голова покатится с плеч за то, что он, Ксизор, не ведал обо всем происходящем. Знание — это власть. Отсутствие знаний — слабость. Такого он не мог позволить.

— Уровень его Силы высок! — продолжал Император. — Сын Скайуокера не должен стать джедаем.

Сын Скайуокера?

Сын Вейдера! Поразительно!

— Если его можно обратить... — начал Дарт Вейдер. В голосе Вейдера при этом послышалось что-то такое, чего Ксизор не мог точно определить. Тоска? Тревога?

Надежда?

Император коротко улыбнулся, не дав завершить фразу.

— Да, — сказал он, и опять улыбнулся. — Да. Он стал бы хорошим помощником. Сделай так.

Крошечная пауза.

— Он присоединится к нам, — холодно возвестил Дарт Вейдер, склоняясь в низком поклоне, — или умрет.

Ксизор мысленно улыбнулся, не позволив себе показать улыбку, точно так же, как и гнев. Вот оно что. Вейдер хотел видеть Скайуокера живым, именно это и прозвучало в его голосе. Да; он сказал, что мальчишка присоединится к ним или умрет, но последнее слово было сказано, только чтобы умилостивить Императора. Вейдер не собирался убивать собственного сына. Это было ясно любому, кто так хорошо умел читать по голосу, как Ксизор. Не за красивые же глаза он стал Темным Принцем, Подчиненным Владыки «Черного Солнца», самой крупной преступной организации в Галактике. Ксизор по-настоящему не понимал Силу, которая подпитывала Императора и сделала его и Вейдера столь могущественными, он только видел, что она наверняка действует. Но он знал, что эту Силу якобы подчинили себе вымершие ныне джедаи. А теперь новый участник игры, видимо, коснулся ее. Вейдер хотел, чтобы Скайуокер остался жив, он почти обещал Императору доставить мальчика живым — и обращенным.

Это и есть самое интересное.

Воистину, очень интересно.

Император закончил разговор и снова повернулся лицом к Ксизору.

— Ну и о чем мы говорили, принц Ксизор?

Темный Принц улыбнулся. Он займется текущими делами, но имени Люка Скайуокера он не забудет.

Чубакка ревел от ярости, расшвыривая имперских солдат. Один из штурмовиков, лязгнув доспехами, скатился в яму карбонизационной установки. Пара его товарищей кинулась извлекать его оттуда, остальных вуки разметал, как разбушевавшийся ребенок — игрушки. Как будто они совсем ничего не весили.

Стоящий рядом с Вейдером охотник в древних потрепанных доспехах — только они двое и оставались спокойными в общем гаме — коротким плавным движением поднял бластер. Дарт Вейдер положил ладонь на оружие, заставив охотника опустить его. Охотник равнодушно пожал плечами.

Они все равно застрелят его. Чубакка был большой и сильный, но победить не мог. Сейчас Вейдеру надоест смотреть, и он разрешит охотнику выстрелить... Закричал Хэн, успокаивая вуки.

Лейя была не в силах пошевелиться. Она только смотрела широко раскрытыми глазами на происходящее, не в силах поверить, что все происходит на самом деле. Помещение пропиталось запахом карбонита, от едких паров слезились глаза.

— Побереги силы, — торопливо говорил Хэн, снизу вверх глядя в глаза вуки. — Принцесса... позаботься о ней, хорошо? Слышишь меня? А?

Вуки кивнул. Да, он все понял. Ему все это не нравится, но он все понял. И будет слушаться. Хэн подмигнул ему: мол, все будет хорошо, и оглянулся на солдат:

— Вы бы лучше связали его, иначе я ни за что не ручаюсь.

Солдат посмотрел на Вейдера. Ситх кивнул.

Хэн шагнул к Лейе. Он успел поцеловать ее до того, как солдаты оттащили его и подтолкнули к камере.

— Я люблю тебя! — крикнула ему вслед Лейя. Словно выплеск лавы из жерла вулкана. Слова обожгли рот.

Хэн, отважный, сильный Хэн просто кивнул в ответ:

— Я знаю.

Платформа начала опускаться, унося его в морозильную камеру. Хэн смотрел на Лейю... пока в камеру не хлынул расплавленный карбонит. Облако едкого пара заслонило их друг от друга. Горестно заскулил Чубакка. Лейя не знала его языка, но без слов поняла беспомощную ярость и горе.

Хэн!

Хэн! О, Хэн...

... Лейя резко села, сердце безумно билось. Простыни промокли от пота и смялись, ночная рубашка была влажной. Лейя вздохнула, спустила ноги с кровати и села, уставясь в стену. Встроенный в стену хронометр подсказал, что уже три часа ночи. Воздух в комнате был спертый. Она знала, что снаружи — холодная ночь Татуина, и хотела было открыть отдушину, чтобы впустить немного прохлады. Но даже это казалось ей непомерным усилием.

Дурной сон. Дурной сон и ничего больше.

Но нет. Она не могла притворяться, что ей всего лишь приснился кошмар. Все это хуже, чем кошмар. Это воспоминание. Это было на самом деле. Мужчина, которого она любила, был заморожен в глыбе карбонита, и охотник за головами забрал его. Он был потерян для нее где-то в безбрежности Галактики.

Лейя ощущала, как накатывают и клубятся чувства, как они грозят излиться слезами, но она боролась с собой. Она — Лейя Органа, принцесса королевской семьи Алдераана, избранная в сенат Империи, участник Альянса. Алдераана больше не было — его разрушили Дарт Вейдер и Звезда Смерти. Сенат распустил сам Император. У врагов было в десять тысяч раз больше оружия и людей, чем у Альянса, но она осталась тем, кем была. Она не станет плакать. Она отомстит.

* * *

Было три часа пополуночи, и половина планеты спала.

Люк Скайуокер стоял босиком на стилкретовой платформе в шестидесяти метрах над песком и смотрел на натянутую проволоку. На нем были простые черные штаны, рубашка и черный кожаный пояс. Светового меча у него больше не было, хотя он начал делать новый по чертежам, найденным в старой, переплетенной в кожу книге Бена Кеноби. Для джедая это было традиционным испытанием — так ему говорили. Ему было чем заняться, пока новая рука срасталась с плечом. Работа не давала слишком много думать.

Свет под навесом был неярким, Люк едва видел плетеную стальную нить. На сегодня карнавал закончился, акробаты, рососпинники и фокусники давно заснули. Толпы разошлись но домам, и он остался один на один с канатом. Было тихо, только ткань цирка потрескивала, остывая в объятиях летней ночи Татуина. Жаркий день пустыни быстро отдавал тепло, и на улице за палаткой шапито было так холодно, что пришлось бы надеть куртку. Запах рососпинников доносился до его укрытия и смешивался с запахом его собственного пота.

Часовой, чей мозг воспринял мысленную команду Люка пропустить его в гигантскую палатку, стоял теперь на страже у входа, не воспринимая присутствия Люка. Такой контроль — еще одно умение джедаев, которым он только-только начал овладевать.

Люк глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Внизу не было страховочной сетки, и падение с такой высоты наверняка окажется смертельным. Ему не обязательно идти по канату. Никто его не заставляет.

Никто, кроме него самого.

Он успокоил дыхание и сердцебиение, по мере сил унял мысли, пользуясь изученным методом. Сначала Бен, потом учитель Йода учили его древним искусствам. Упражнения Йоды были более строгими и изматывающими, но, увы, Люк не закончил обучения. Тогда действительно не было выбора. Хэн и Лейя оказались в смертельной опасности, и ему пришлось отправиться к ним. Он успел, и они остались в живых, но...

Все окончилось плохо.

Очень, очень плохо.

И к тому же встреча с Вейдером...

Он почувствовал, как каменеет лицо и играют на скулах желваки. Люк боролся с яростью, которая закипела в нем, как волна гормонов, черная, как его одежды. Вдруг заболело запястье — там, где лазерный клинок Вейдера отсек руку. Новая рука была не хуже старой, может, даже лучше, но иногда, когда Люк вспоминал про Вейдера, в запястье пульсировала боль. Призрачная боль — боль отрезанной руки, так сказали врачи. Не настоящая.

Я твой отец.

Нет! Это тоже не может быть правдой! Его отцом был Анакин Скайуокер, джедай.

Если бы только он мог поговорить с Беном. Или с Йодой. Они могли бы подтвердить истину. Сказать ему правду. Вейдер пытался манипулировать им, вывести его из равновесия, только и всего.

Но что, если это правда?..

Нет. Брось. Если раздумывать над всем этим сейчас, это только помешает. Люк не сможет никому принести пользы, если не овладеет всеми навыками джедая. Ему надо верить в свою Силу и идти дальше. Неважно, какую еще ложь сплел Вейдер. Идет война, впереди много работы. Хотя он неплохой пилот, предполагается, что ему есть что еще предложить Альянсу.

Нелегко решиться, и легче вроде бы не становится. Люку хотелось бы больше верить в себя, но дело как раз в том, что у него это не получалось. Ему казалось, что на него давит тяжесть, какую он раньше не мог даже представить себе. Несколько лет назад он был всего лишь деревенским мальчишкой на ферме, работал с дядей Оуэном, никуда не собирался. Потом были Хэн, Империя, Альянс, Вейдер...

Нет. Не сейчас. Это в прошлом и в будущем, а натянутая проволока — здесь и сейчас. Сосредоточься на ней, иначе упадешь.

Он потянулся за энергией, почувствовал, как нарастает ее поток. Теплый, яркий, дающий жизнь, и он призвал его к себе, одеваясь им, как броней.

Сила. Она снова пришла ради него. Да...

Но было и что-то еще. Где-то не здесь, но совсем близко он почувствовал притяжение, о котором ему рассказывали. Ему дали почувствовать мощный, жестокий холод, противоположность того, чему учили Люка его наставники. Противоположность света. То, чему предался Вейдер.

Темная сторона.

Нет! Он оттолкнул ее. Отказался смотреть на нее. Снова набрал побольше воздуха. Он почувствовал, как Сила пронизывает его, как он настраивается на нее. Может быть, все было наоборот, но это неважно.

Когда они слились в единое целое с Силой, Люк шагнул на проволоку.

Высоко натянутый канат показался вдруг широким, как тротуар. Сила имела естественную природу, но эта часть всегда воспринималась как магия, словно с ней он мог творить чудеса. Он видел, как Йода поднял истребитель из болота силой мысли. То, что творила Сила, выглядело, как чудеса.

Он занес ногу, чтобы сделать еще шаг, и вспомнил кое-что еще из своего пребывания на Дагоба.

Под мягкой, влажной землей, в пещере...

... Дарт Вейдер шагнул вперед.

Задохнувшись от ярости, одним точным безукоризненным движением Люк отвел его меч и ударил. Клинок попал в основание шеи. Почему-то Люк ожидал фонтана крови, хруста разрубаемой кости, но клинок прошел, как будто не встретив преграды. Тем не менее, голова отделилась от тела, подкатилась к его ногам. Потом земля вздрогнула: тело Повелителя Тьмы рухнуло навзничь.

Люк решил, что теперь-то страх должен пройти, и ошибся. Он нагнулся к трофею. Шлем и маска от удара о землю раскололись. Может быть, удастся вернуть равновесие, если он заглянет в лицо Дарта Вейдера?

Лицо под маской оказалось странно знакомым. И оно не принадлежало взрослому человеку. Загорелая кожа, облупленный нос, струйка крови на детских губах. Светлая прядка волос выбилась из-под шлема. Уже остекленевшие голубые глаза уставились в темноту, не отражая света. Люк судорожно, со всхлипом втянул в себя воздух. Он чуть было не наподдал по шлему ногой, только бы не смотреть на самого себя.

Нет!

Прилив воспоминаний пронесся быстрее, чем реальные события. В реальности Люк успел сделать всего один шаг. Поразительно, на что способен мозг. Но Люк все-таки едва не упал с проволоки, стоило ему потерять контакт с Силой.

Перестань!

Люк сделал глубокий вдох, с трудом удержал равновесие и снова попытался войти в контакт с Силой.

Ну вот, она здесь. Люк восстановил равновесие, снова шагнул, слившись воедино с Силой.

Дойдя до середины проволоки, Люк побежал. Он уговаривал себя, что это — часть испытания, что с ним — Сила, что он не уронит честь своего имени, что человек, умудренный учением рыцарей-джедаев, может все. Его так учили. Люк хотел в это верить.

Ему не хотелось верить, что побежал он потому, что темная сторона кралась по проволоке следом за ним. Кралась, как воспоминание о лице Люка под маской Вейдера, кралась, кралась... И настигала.

* * *

Ксизор откинулся назад в форм-кресле. Кресло с испорченной микросхемой, которую Ксизор все собирался починить, приняло его движение как вопрос. Голосовой чип пробормотал: «Чего изволите, принц Си-и-изор?» — кресло коверкало его имя, растягивая первый слог. Ксизор покачал головой.

— Только чтобы ты молчало.

Голосовой чип замолк. Механизмы внутри сиденья из клонированной кожи зажужжали и подстроили подлокотники под новое положение тела Ксизора. Он вздохнул. Он богат, его доходы превышают богатства многих планет, а у него — неисправное форм-кресло, которое даже его имя не может произнести, как следует. Он отметил для себя, что надо немедленно его заменить, сегодня, сейчас же, как только он покончит с делами сегодняшнего утра.

Ксизор посмотрел на голографическую проекцию в одну шестую натуральной величины, замершую перед ним, а потом перевел взгляд на женщину, стоявшую по другую сторону стола. Она была не менее прекрасна, хотя и не столь экзотична, как две воительницы с Эпикантикса на голограмме. Красота ее была совсем другого рода. У нее были длинные шелковистые светлые волосы, светлые и ясные голубые глаза и изысканная фигура. Обычный мужчина нашел бы ее привлекательной. Ни в чертах, ни в теле Гури не было изъянов, но в ней была холодность, что было вполне объяснимо, если знать причину: Гури была репликантом, уникальным в своем роде. С виду она могла сойти за живую женщину, есть, пить и отправлять все более интимные функции женщины, и никто не заметил бы подделку. К тому же она была дроидом, запрограммированным на убийство. Гури могла убивать, а ее искусственное сердце не знало даже секундного трепета или угрызений совести.

Она стоила Ксизору девять миллионов кредиток.

Ксизор соединил кончики пальцев и поднял бровь.

— Это сестры Пайк, — сказала Гури, взглянув на голограмму. — Генетические близнецы, не клоны. Та, что справа, — Зан, а другая — Зу. У Зан — зеленые глаза, а у Зу — один глаз зеленый, другой — голубой, это единственное различие между ними. Они мастера терсгс кёси, бундукийского боевого искусства, которое еще называют «стальные руки». Им по двадцать шесть стандартных лет, никаких политических симпатий, никакого уголовного прошлого в крупных планетных системах. Насколько мы смогли установить, они совершенно аморальны. Их может перекупить любой, кто даст больше. На «Черное Солнце» они никогда не работали. В открытой борьбе они пока непобедимы. Вот этим, — Гури снова кивнула на неподвижный голографический кадр, — они развлекаются, когда нет работы. По контрасту с внешностью голос Гури был теплый, завлекательный, богатый альт. Она привела голограмму в движение.

Ксизор осклабился, обнажив великолепные зубы. Голограмма показала, как две женщины мыли полы восемью штурмовиками Империи в кишащем крысами кабаке какого-то космопорта. Солдаты были здоровенными, хорошо обученными и вооруженными. А женщины даже не запыхались, когда покончили с ними.

— Годятся, — согласился Ксизор. — Воплоти идею в жизнь.

Гури коротко кивнула, повернулась и ушла. Сзади она выглядела столь же прекрасно, как и спереди.

Девять миллионов — и ни одной децикредитки не потрачено на нее впустую. Ксизор хотел бы иметь дюжину таких, как она. Увы, ее создателя больше не было среди живых. Какая жалость.

Ну вот. Теперь в его распоряжении были двое отборных убийц. Убийц без прошлых связей с «Черным Солнцем». Благодаря искусным манипуляциям Гури, таких связей у них и не будет.

Ксизор поглядел на потолок. В световые плитки потолка по его заказу был вделан рисунок Галактики. При неярком мягком свете — а другого здесь почти не бывало — Ксизор мог любоваться четким голографическим изображением Галактики, парящим в потолке, на котором вручную были нарисованы миллионы отдельных мерцающих звезд-пылинок. Художник трудился над потолком три месяца и запросил королевское вознаграждение за свою работу, но Темный Принц не мог истратить то, что у него уже было, даже если бы очень постарался. К нему стекалось гораздо больше, чем он уже имел. Кредитки — ничто, у него их миллиарды. С ними просто удобнее считать, больше ничего.

Он снова посмотрел на голограмму с сестрами Пайк. Прекрасны и смертоносны эти две женщины. Ксизор наслаждался этим сочетанием. Он сам происходил из фаллиенов, расы, чьими далекими предками были рептилии. Эволюция сделала их такими, что фаллиены считались самой красивой гуманоидной расой. Ему было уже больше ста лет, но он выглядел на тридцать. Роста Ксизор был высокого, голый череп украшен оставленным на макушке «конским хвостом», мускулистое тело накачано на стимулирующих тренажерах. Ксизор выделял естественные гормоны запаха — феромоны, — которые обеспечивали ему немедленную привлекательность по меркам всех гуманоидных рас. Прилив феромонов обычно окрашивал его буро-зеленую кожу в более теплые тона. Он был Темный Принц, Подчиненный Владыки «Черного Солнца», один из трех самых могущественных людей в Галактике. Он мог без предварительной разминки и растяжки сбить ударом ноги солнечный плод с макушки высокого человека и выжать над головой два своих веса только силой собственных мышц. Ксизор мог похвастаться здоровым (хотя и решительно коварным) духом в здоровом теле.

Его влияние в Галактике уступало только влиянию Императора и Повелителя Тьмы, последнего ситха — Дарта Вейдера.

Он снова улыбнулся изображению, на которое смотрел. Третий — но он станет вторым, если его планы будут воплощаться, как задумано. Он подслушал разговор об угаданной угрозе между Императором и Вейдером уже много месяцев назад, и теперь предварительная работа была закончена. Ксизор был готов к серьезному удару.

— Который час? — спросил он.

Ему ответил домашний компьютер.

А! До встречи остался всего лишь час. От Вейдера его отделяла короткая прогулка по охраняемым коридорам, немногим дальше того места, где в верхние слои атмосферы вонзался массивный дворец Императора, созданный из серо-зеленого камня и хрустальных зеркал. Несколько километров, не более. Быстрым шагом он доберется туда за несколько минут. Незачем спешить. Ему не хотелось приходить слишком рано.

Мелодичный сигнал возвестил приход посетителя.

— Войдите, — ответил Ксизор. Телохранителей здесь не было, но в его святая святых в них не было надобности. Его защиту не мог пробить никто. Только избранные из подчиненных имели право посещать его здесь, и все они были преданы ему, настолько преданы, насколько это возможно под влиянием страха.

Вошел один из его подчиненных, Майтт Дювел, и низко поклонился.

— Мой принц Ксизор...

— Да?

— У меня прошение от Организации Незрити. Они хотели бы вступить в союз с «Черным Солнцем».

Ксизор отмерил Дювелу улыбку:

— Ну еще бы...

Дювел вынул маленькую коробочку.

— Они посылают знак своего уважения.

Ксизор взял коробочку, откинул большим пальцем крышку. Внутри оказался драгоценный камень. Это был овальный, кроваво-красный туманианский рубин, полученный под давлением, очень редкий камень, на вид безукоризненный, наверняка стоящий многие миллионы кредиток. Темный Принц поднял камень, повертел его в пальцах, кивнул. Потом он небрежно бросил его на письменный стол. Камень подпрыгнул, заскользил по столу и остановился возле чашки Ксизора. Если бы камень упал на пол, Ксизор и не подумал бы нагнуться, чтобы поднять его. Невелика потеря, если бы дроид-уборщик случайно всосал драгоценность вместе с пылью.

— Передай им, что мы рассмотрим их прошение.

Дювел поклонился и вышел, пятясь.

Когда он ушел, Ксизор поднялся, потянулся и размял шею и спину. Рудиментарный гребень на его спине слегка ощетинился, Ксизор чувствовал его под пальцами. В приемной ждали и другие просители, и в другой раз Ксизор остался бы разбирать их прошения, но не сегодня. Сейчас настало время пойти повидаться с Вейдером. Если он отправится к нему вместо того, чтобы вызвать Вейдера сюда, то потеряет преимущество, выступая в роли просителя. Это не имеет значения. Это часть игры. Между ними не должно быть никакого соперничества. Никто не должен заподозрить, что Ксизор питает к Повелителю Тьмы что-нибудь, кроме величайшего уважения, не то его планы не увенчаются успехом. А они будут успешны, уж он в этом не сомневается. Потому что так было всегда.

Лейя сидела в скверном кабаке в мерзкой части Мос Айсли.

Надо очень потрудиться, чтобы заслужить две такие оценки. Назвать это место трущобой — значит повысить эту дыру в чине на четыре ступени. Стол изображала сетчатая пластина из раскатанного алюминия. Такую сетку легко окатывать струёй из шланга с растворителем под высоким давлением, чтобы смыть налипшую грязь в сточное отверстие посреди покатого пола. Если открыть дверь душной жаре снаружи, все немедленно просохнет. Гнусное варево в стоящей перед Лейей чашке уменьшалось скорее из-за испарения, чем из-за того, что Лейя его пила. В системе вентиляции, должно быть, испортилась какая-то цепь — было душно, а воздух пустыни просачивался в помещение вместе с человеческими отбросами, которые забредали сюда посидеть. Пахло, как в стойле у бант жарким летом. У этого кабака было одно достоинство: освещение было таким скупым, что Лейя не видела рож посетителей, принадлежащих к полудюжине разных рас, и все — весьма неаппетитные экземпляры.

Ландо наверняка нарочно выбрал эту дыру для встречи с ней, просто чтобы ее позлить. Ну что ж. Когда он соизволит явиться, Лейя не доставит ему такого удовольствия.

И все же Лейя не пошла бы в этот бар без веских к тому оснований — очень веских оснований, и тем более не пошла бы сюда одна, невзирая на все протесты, что ей не нужен телохранитель. Нужен он ей или нет, телохранитель у нее был. Рядом с ней сидел Чубакка, злобно глядя на разношерстных посетителей. Единственный раз Чуи оставил ее с Люком после их последней встречи с Вейдером, когда он полетел вместе с Ландо на Татуин, чтобы устроить спасение Хэна. Стоило Лейе прибыть к ним, как Чуи прилепился к ней, как деталь одежды. Это раздражало.

Ландо объяснил ей: «Чуи обязан Хэну жизнью. Это очень много значит у вуки. Хэн велел ему о тебе позаботиться. Пока Хэн не отменит свой приказ, Чуи будет заботиться о тебе».

Лейя попыталась проявить твердость: «Я очень ценю твою заботу, но, право слово, это вовсе не обязательно».

Бесполезно настаивать, сказал ей Ландо. Пока она жива, Чубакка решил быть с ней рядом, и все тут. Она даже не умела говорить по-вукийки, разве что выучила на слух несколько ругательств, но Ландо улыбнулся и сказал, что лучше ей привыкнуть к Чубакке и его постоянному присутствию.

Так в некотором роде и получилось. Чуи понимал несколько языков и, хотя не умел на них говорить, мог донести свою мысль до собеседника, если хотел.

Лейе нравился Чуи, но у нее появилась еще одна причина найти и освободить Хэна, — чтобы он отозвал от нее своего вуки.

Опять же, случались времена, когда присутствие двухметрового вуки рядом с ней бывало очень кстати, хотя Лейя ни за что в этом не призналась бы. Например, в этом замечательном месте.

Весь последний час ей приходилось чуть пристальнее вглядываться в некоторых посетителей, чем ей того хотелось. Невзирая на то, что она старалась не встречаться ни с кем взглядом, а на ней был потертый комбинезон грузчика, выпачканный смазкой, и волосы скручены в плотный и неприглядный пучок, за последний час к ее столу тек ручеек разномастных людей и инопланетян, которые пытались ее «снять», — при этом невзирая на то, что за тем же столиком сидел двухметровый вуки в полном вооружении.

Самцы. Неважно, какой они расы, коль скоро им приспичило найти женское общество. И к какой расе принадлежит женщина, их тоже, похоже, не волнует.

Чуи ясно дал им понять, что В их присутствии не нуждаются, а при виде его роста и арбалета никому не захотелось с ним спорить. Но на смену одним приставалам шли другие.

Чуи зарычал на битха, — гуманоид, чья раса обычно вела себя воспитанно и миролюбиво, явно перепил, если считал, что у них с Лейей может быть что-то общее. Битх глянул на оскаленные зубы Чуи, икнул и, пошатываясь, удалился.

— Знаешь, — сказала Лейя, — я ценю твою помощь, но с этими ребятами я могла бы справиться и сама.

Чуи склонил голову набок и посмотрел на нее. Лейя уже начала понимать, что в этом жесте примерно поровну сочетались скептицизм и насмешка.

— Слушай, в следующий раз, как только кто-нибудь подойдет, просто посмотри, что я делаю. Ты можешь смотреть без угроз, я же знаю.

Долго ждать случая не пришлось. Следующим мерзавцем на очереди оказался деваронец, рогатый гуманоид, который — надо же! — собрался поставить Лейе выпивку.

— Благодарю вас, но я кое-кого жду.

— А почему бы мне не составить вам компанию, пока вы ждете? — вопросил деваронец. — Может, они опаздывают? Кто знает, сколько придется ждать.

— Спасибо, но у меня уже есть компания, — она кивнула на Чуи.

Инопланетянин не принял ее жест во внимание, поскольку вуки молчал и не целился в него из оружия, и продолжал болтать.

— Я вообще-то парень хоть куда, ей-богу. Многие дамочки остались при этом мнении. Мно-о-гие, — он осклабился на Лейю, острые зубы казались особенно белыми на фоне пурпурных губ. Красный язычище длиной с руку выстрелил изо рта и втянулся назад.

Увольте меня. Как же.

— Нет. Убирайтесь.

— Ты не знаешь, чего лишаешься, крошка, — ухмылка его стала еще шире, придавая ему совсем, демонический вид.

Лейя взглянула на Чуи, который, насколько Лейя понимала, с трудом удерживался от смеха. Лейя сердито уставилась на деваронца.

— Как-нибудь переживу. Проваливай.

— Всего стаканчик! Я покажу тебе веранийские голографические открытки, они очень... э-э-э... возбуждают.

Он стал подсаживаться за ее столик.

Лейя вытащила маленький бластер, заткнутый в карман комбинезона, подняла его над столом, чтобы деваронец его видел. Нацелившись в потолок, она перевела регулятор мощности из положения «оглушить» в положение «убить».

Деваронец все видел.

— Ну ладно, как-нибудь в другой раз, — быстро сказал он. — Я только что вспомнил, что я... того... оставил конвертер заряжаться на корабле. Извините...

Он спешно удалился. Удивительно, как благотворно влияет бластер на манеры незадачливых ухажеров.

Теперь Чуи в открытую рассмеялся. Он что-то сказал, и Лейя, кажется, хорошо поняла, о чем идет речь.

— Приставучий вуки тоже никому не понравится, — сказала Лейя с улыбкой. Смысл дошел до Чуи, уловила она женским чутьем.

Она снова поставила бластер на предохранитель и спрятала его, потом помешала соломинкой в своем пойле. Ландо непременно заплатит за то, что назначил свидание в этой дыре. уж как-нибудь да заплатит.

Кто-то открыл дверь, и в душный бар влилась волна горячего воздуха. В дверном проеме возник силуэт человека, который на миг напомнил ей Хэна.

Хэн.

Лейя почувствовала; как снова вздымается в ней волна горя, и встряхнула головой, словно это могло удержать чувства. Когда она видела Хэна Соло в последний раз, его запихивали в карбонитовую камеру. Последнее, что он сказал ей в ответ, были слова: «Я знаю».

Лейя вздохнула. До той секунды она не знала, что по-настоящему любит его. Когда она увидела, что Вейдер приказал опустить Хэна в морозильную камеру, когда она поняла, что он, возможно, не выйдет из всего этого живым, она не могла не сказать о своей любви.

Непрошеные слова сорвались с языка, ей казалось, что их произносит другая женщина. Все это было таким... нереальным.

Но она не могла отрицать правды. Ни тогда, ни теперь. Она любит Хэна. Она, принцесса Алдераана, любит пирата и контрабандиста с задворок Империи. Ничего не поделаешь.

Это чувство пугало ее больше, чем все, что приходило на ум. Больше, чем когда она оказалась в руках Вейдера на. Звезде Смерти, больше, чем когда Армия и флот Империи преследовали их...

— Купить тебе выпивку, красотка? — сказал кто-то позади нее.

Лейя обернулась. Это был Ландо. Она гневалась на него, но обрадовалась его появлению.

— Как ты сюда попал?

— Через черный ход, — с улыбкой ответил Ландо. Он был красив: высокий, смуглокожий, с тонкими усиками над сверкающими белыми зубами, — и он знал, что красив.

За его спиной стояли дроиды Р2Д2 и Ц-ЗПО. Р2Д2 вертел куполообразной головой, осматривая бар, а Ц-ЗПО, самый нервный робот из всех, кого Лейе доводилось встречать, ухитрялся выглядеть испуганным, невзирая на то, что не умел менять выражение лица.

Р2Д2 свистнул.

— Ну да, вижу, — ответил Ц-ЗПО. Маленькая пауза. — Масса Ландо, не лучше ли нам подождать снаружи? Мне кажется, тут не жалуют дроидов. Мы здесь единственные.

— успокойся, — улыбнулся Ландо. — Никто не собирается тебя задевать. Я знаю хозяина. К тому же мне не хотелось бы, чтобы вы одни ждали меня на улице. Хочешь — верь, хочешь — нет, но город кишит ворами. — Он выкатил глаза в притворном удивлении и обвел руками бар и космопорт. — Ты же не хочешь окончить свои дни, перебрасывая лопатой песок на какой-нибудь ферме, а?

— Великий Космос, конечно, нет!

Лейя не могла удержаться от улыбки. В хорошенькую же компанию она попала! Два чудаковатых дроида, игрок и шулер Ландо Калриссиан, вуки Чубакка, Люк...

А кто, собственно, Люк? По крайнемере, он на полпути к тому, чтобы стать джедаем. И он ужасно важная персона, если учесть, как яростно хочет захватить его Дарт Вейдер. До Лейи доходили и другие слухи, что Вейдеру, мол, все равно, живым захватить Люка или мертвым. Лейя любила Хэна, но и к Люку она не была равнодушна.

Еще одна проблема. Почему жизнь не может быть проще?

А Хэн...

— По-моему, я отыскал именно «Раба», — тихо сказал Ландо.

Это был корабль Бобы Фетта. Того самого охотника за головами, который забрал Хэна из Облачного города.

— Что? Где?

— На луне, называемой Галл, она вращается вокруг Зхара, газового гиганта, в одной из далеких внешних систем. Сведения из третьих рук, но цепочка информантов вроде бы надежная.

— Это мы и раньше слышали, — сказала Лейя.

Ландо пожал плечами.

— Можем подождать и посмотреть, что можно сделать. Фетт должен был доставить Хэна Джаббе еще полгода назад. Почему-то он передумал. Ходили слухи, что он не смог Посадить корабль на Татуине, какие-то междоусобные разборки в Гильдии... Хотя, к слову пришлось, мне всегда казалось, что Фетт и Гильдия — вещи несовместимые. Он ведь такой независимый...

Лейя нетерпеливо поморщилась, и Калриссиан вернулся к прежней теме:

— У меня есть контакт в этой системе, старый приятель по игре, который время от времени занимается... э-э-э... независимой доставкой грузов. Зовут его Шик Рендар. Он проверяет эти сведения для нас.

Лейя снова улыбнулась. «Независимая доставка грузов» в переводе означала контрабанду.

— Ты ему доверяешь?

— Пока у меня есть деньги, — да.

— Отлично. Когда мы что-нибудь узнаем?

— Через несколько дней.

— Все лучше, чем торчать тут и ждать, — Лейя выразительно оглядела бар.

Ландо снова сверкнул улыбкой.

— Мос Айсли называют подмышкой Галактики, — ответил он. — По-моему, есть в анатомии и худшие места, где мы могли бы оказаться.

Чуи что-то сказал.

Ландо покачал головой:

— Не знаю, почему он там. На луне есть доки, может быть, ему требуется ремонт. Наверное, Фетта задержало что-то действительно серьезное, потому что Джабба не заплатит ему, пока не получит свой груз, а Фетт от своих денег ни за что не откажется.

Чуи сказал что-то еще.

— Боюсь, что да, — Ландо взглянул на Лейю. — Галл — анклав Империи. Там базируется парочка кораблей-разрушителей плюс эскадрильи ДИ-истребителей. Если корабль Фетта там, до него нелегко будет добраться.

— Разве с тех пор, как я с тобой познакомилась, хоть что-нибудь бывало легким делом? — осведомилась Лейя. — Позволь кое-что спросить. Из всех гнусных дыр в порту, почему ты выбрал именно эту?

— Видишь ли, я знаю хозяина. Он должен мне проигранное пари. Я могу бесплатно есть и пить здесь всякий раз, как оказываюсь в этом городишке.

— Фу-ты, ну-ты... Какое это, должно быть, наслаждение! Ты хоть раз пробовал здесь что-нибудь съесть?

— Пока я не до такой степени проголодался, уволь.

Лейя покачала головой. Ее жизнь определенно стала куда интереснее с тех пор, как она повстречалась с этими ребятами. Но все обстоит так, как только что сказал Ландо про Бобу Фетта: каждый должен где-то быть.

Пока они не найдут Хэна, это место ничем не хуже других.

— Может, лучше пойдем расскажем обо всем Люку, — предложила Лейя.

* * *

Ксизор оставил своих четверых телохранителей в холле и вошел в личную комнату для переговоров Дарта Вейдера. Охранники были натренированы в полудюжине искусств рукопашного боя, все они снайперы и вооружены бластерами. И все-таки, если бы Вейдер решил причинить вред Ксизору, неважно, четырех или сорок охранников взял с собой Ксизор. Таинственная Сила позволит Вейдеру отразить молнию бластера своим лазерным мечом или голыми руками, а одним жестом он мог убить, заморозить человеку легкие или остановить сердце. Вот так. Этот урок многие усвоили на собственном печальном опыте. Нельзя выходить один на один против Дарта Вейдера.

К счастью, Ксизор пользовался покровительством Императора. Пока это покровительство в силе, Вейдер не осмелится причинить Ксизору зло.

Комната была обставлена аскетично. Длинный стол из полированного темно-зеленого дерева, несколько неинтерактивных стульев из такого же дерева, голографический экран с проектором. В воздухе витал еле уловимый запах каких-то благовоний. На стенах не было картин, никаких признаков богатства, которым располагал Вейдер. Он был почти так же богат, как сам Ксизор, и точно так же ничуть не дорожил роскошью и богатством.

Ксизор отодвинул от стола стул и сел, позволив себе казаться совершенно расслабленным, откинулся на спинку стула и скрестил вытянутые ноги. Где-то в службе наблюдения замка Вейдера техники следили за каждым его движением, все записывали. Ксизор знал, что соглядатаи Вейдера шпионили за ним повсюду, даже на других планетах. Здесь же, в темном сердце змеиного гнезда, не могло быть никаких сомнений, что каждое его движение прослеживали и анализировали. Если Вейдер пожелал бы, он мог узнать даже, сколько воздуха потребляет Ксизор, его вес, объем и состав, даже процент двуокиси углерода в его выдохе.

Ксизор позволил себе напряженную ухмылку. Пусть технари поломают голову: ого-го! Он улыбается! Что бы это значило?

Конечно, он сам точно так же держал Вейдера под неусыпным наблюдением, стоило тому ступить за порог его дворца. На Корусканте (ну да, его переименовали в Центр Империи, но Ксизору не нравилось новое название) почти у каждого была своя собственная шпионская сеть, которая следила за всеми сколько-нибудь значительными персонами. Это было необходимо. А шпионская сеть «Черного Солнца» не уступала ни одной из них, даже сети Империи. Ну, может быть, шпионы ботанов были чуть лучше...

Противоположная стена бесшумно скользнула в сторону, и появился Вейдер, весьма эффектный в плаще и черной форме. Комнату заполнил тяжелый и мерный звук его дыхания.

Ксизор встал и отвесил поклон по воинскому уставу.

— Повелитель Вейдер...

— Принц Ксизор, — ответил Вейдер. Никакого поклона — он преклонял колено только перед Императором, — но Ксизор не подал виду, что заметил небольшое нарушение этикета. Все это записывалось. Запись может быть представлена Императору (собственно, Ксизор очень удивился бы, если бы запись не была подана Императору для ознакомления). Старик не из тех, кто позволяет событиям проходить мимо себя. Вместо этого Ксизор решил быть душой изысканности, воплощением вежливости и средоточием хороших манер.

— Вы просили меня прийти, лорд Вейдер. Чем могу служить?

Вейдер вошел в комнату, и стена сомкнулась за ним. Он не стал садиться, в этом не было ничего странного. Ксизор тоже остался стоять.

— Император приказал устроить так, чтобы флотилия ваших грузовых кораблей доставила груз на наши базы на Внешних территориях.

— Само собой разумеется, — ответил Ксизор. — Все силы, которыми я располагаю, — в вашем распоряжении. Я всегда счастлив помочь Империи всем, чем могу.

Законные грузовые операции Ксизора были весьма крупными даже среди самых больших грузоперевозок в Галактике. Большая часть денег от незаконной деятельности «Черного Солнца» направлялась в Транспортные Системы Ксизора, и одни только ТСК могли бы: сделать его богатым и влиятельным человеком.

Вейдер тоже отлично знал, что голографические камеры нацелены на него:

— В прошлом ваша компания не столь быстро отвечала на требования Императора.

— Мне стыдно признать, что вы правы, повелитель Вейдер. Некоторые из подчиненных, работавших на меня, проявили халатность. Однако эти субъекты более не работают в моей компании.

Укол. Ответный укол. Атака. Блок. Встречная атака. Парирование. Так протекала каждая его беседа с Повелителем Тьмы: на поверхности — невинный диалог, в глубине скрыто куда больше. Это было своего рода бешеное состязание, где каждый из игроков пытался заработать очко, словно перед глазами критикующего отца.

Ксизор, однако, отнюдь не считал Вейдера своим братом по гнезду. Этот человек — препятствие, которое надо удалить, и смертельный его врагу хотя он сам об этом не подозревал.

Десять лет назад Вейдер вел проект, исследование по биологическому оружию. Он создал полигон на родной планете Ксизора, Фаллиене. На вполне защищенном, казалось бы, полигоне случилась авария. Мутировавшие бактерии, уничтожающие живую ткань, вырвались наружу. Чтобы спасти население планеты от чудовищной, разъедающей, смертельной заразы, город вокруг полигона пришлось «стерилизовать»,

Стерилизовать,: испечь заживо, выжечь огнем, сжечь в пепел. Дома, здания, улицы, парки...

И людей.

Двести тысяч фаллиенов были убиты стерилизаторами, иссекавшими обреченный город лучами с орбиты. Империя считала, что дешево отделалась, пожертвовав смертоносной бактерии только эти двести тысяч, когда речь могла идти о миллиардах, к тому же вирусы могли вырваться в космос и начать заражать другие планеты. Они были на волосок от гибели, но издержки оказались сравнительно невелики, — по мнению Империи.

По мнению Дарта Вейдера.

Среди погибших оказались мать, отец, брат, две сестры и трое дядей Ксизора. Он в то время был на другой планете, укрепляя там могущество «Черного Солнца».

Он никогда не упоминал о трагедии. Через свои каналы в «Черном Солнце» он приказал стереть запись о смерти своей семьи из архивов, Империи. Подчиненные, выполнившие его приказ, затем сами были уничтожены. Никто не знал, что у принца Ксизора были свои личные причины ненавидеть Дарта Вейдера. Естественно, что эти двое соперничали между собой за милость Императора, этого скрыть не удалось бы, но никто, кроме самого Ксизора, даже не догадывался об истинном положении вещей.

Уж он-то, Ксизор, умел ждать и терпеть. Перед ним никогда не вставал вопрос «если», только «когда» — когда же он сможет отплатить Вейдеру тем же самым.

Теперь-то месть начала выковываться. Вскоре он получит ее. Он насадит на один трезубец двух фликов. Вейдер — помеха на пути к могуществу и Вейдер — убийца его семьи — оба будут устранены.

Ксизор скрыл улыбку от глаз Вейдера и скрытых голокамер. Убить Повелителя Тьмы возможно, но слишком уж это хорошо для него — и крайне опасно. Бесчестье и немилость гораздо мучительнее на этом уровне бытия. Он сломает Вейдера, сделает так, что его же обожаемый господин выбросит Вейдера на мусорную кучу.

Да. Вот это будет справедливо.

— Нам понадобится триста кораблей, — сказал Вейдер, вклинившись в думы Ксизора. — Половина — танкеры, половина — сухогрузы. Стандартные имперские контракты на доставку. Есть крупный.. строительный проект, о котором вы, должно быть, слышали. Можете предоставить нам корабли?

— Да, повелитель. Вы только скажите мне, где и когда они вам понадобятся, и я все: выполню. условия Империи вполне приемлемы.

Вейдер секунду постоял молча, в тишине слышался только механический звук его дыхания.

Этого он не ожидал. Он решил, что я буду торговаться из-за цены. Хорошо.

— Прекрасно. Я попрошу адмирала флота по снабжению связаться с вами для уточнения деталей.

— Для меня большая честь — быть полезным, — сказал Ксизор. Он снова отвесил Вейдеру уставной поклон, немного ниже и медленнее, чем раньше.

Любому смотрящему со стороны было очевидно, как вежлив Ксизор и как старается угодить.

Не сказав ни слова, Вейдер повернулся. Стена снова скользнула вбок, и он удалился из комнаты.

Любому смотрящему было ясно, как почти невежливо уходил Повелитель Тьмы.

И снова Ксизор слегка улыбнулся.

Все шло по плану.

Люк смотрел на маленький горн, словно взглядом мог ускорить процесс. Внутри при невероятной температуре и огромном давлении плавились материалы для фокусирующего камня, важнейшей детали лазерного меча. Такой жар мог расплавить денскрис, превратить дюрасталь в капельку жидкости. Но в метре от горна невозможно было даже догадаться, что он работает, если бы не светился красный сигнал рабочего состояния. Ну разве что еще запах, — словно от молнии бластера, легкий аромат озона.

Топка работала уже много часов, но небольшой желтый диод пока не начал подавать сигнал, что процесс близится к концу.

Люк обвел глазами то, что было когда-то домом Бена Кеноби: небольшую искусственную пещеру на краю Дюнного Моря со стенами из синкамня. На Татуине практически все здания были построены из него — раскрошенная скала смешивалась в кашу с растворителями и, отливаясь в. формах или набрызгиваясь на каркасы, затвердевала. В результате получались крепкие здания, устойчивые к песчаным бурям. Дом Бена выглядел так, словно он был естественной скалой, сглаженной столетиями пустынного климата: слишком жаркий день, слишком холодная ночь.

Бен. Убит Вейдером на Звезде Смерти. Воспоминание поровну окрашивалось горем и яростью.

Для человека, который некогда был Оби-Ваном Кеноби, рыцарем-джедаем и генералом в Войне Клонов, его учитель мало что оставил после себя. Наверное, самым ценным был старинный, покрытый искусной резьбой сундук из дерева боа и его содержимое, включая древнюю книгу, переплетенную в кожу. В этой книге хранились поразительные вещи для будущего джедая, например чертеж лазерного меча. Застежка на книге, настроенная на отпечаток большого пальца, открывалась под рукой Люка. Открыв книгу в первый раз, Люк увидел, что на внутренней стороне обложки был прикреплен взрывпакет. Стоило кому-нибудь силой вскрыть книгу, как она вспыхнула бы.

Каким-то образом Бен знал, что Люк найдет эту книгу. Почему-то он подготовил все так, что только Люк мог открыть ее без ущерба.

Поразительно. По этой книге выходило, что лазерные мечи, лучшие лазерные мечи, были сделаны с использованием натуральных камней, однако на Татуине их было что-то маловато. Люк сумел собрать большую часть нужных механических и электронных запасных частей в Мос Айсли: батареи, детали управления, чашу отражателя высокой энергии, — но фокусирующий камень пришлось делать самому. В идеале у лучших лазерных мечей были три фокусирующих камня, разной плотности и огранки, для большей возможности изменять характеристику лезвия, но это была его первая попытка сконструировать легендарное оружие джедаев. Поэтому Люк хотел все максимально упростить. Даже в этом случае все оказалось сложнее,'чем было написано в книге. Он полагал, что правильно настроил суперпроводник, амплитуда для узла длины выбрана, как положено, а платы управления правильно установлены. Он не мог быть окончательно уверен, пока не закончит создание камня, а в книге не было сказано, сколько времени это займет. Похоже, горн должен был автоматически выключиться по окончании процесса.

Если все пройдет удачно, он сможет огранить камень, отполировать и установить, настроить светогармонию, и останется только нажать на кнопку, чтобы в его распоряжении оказался настоящий лазерный меч. Люк скрупулезно выполнял инструкции. Он хорошо умел обращаться с инструментами, меч должен получиться, но в нем жил маленький червь сомнения, грызущий его изнутри: вдруг меч при включении не заработает? Это будет позор. Еще хуже, если меч заработает, но не так, как надо. Это будет хуже позора: Люк Скайуокер, восходящая звезда рыцарства джедаев (то, что он был, практически, единственным на свете джедаем и к тому же недоучившимся, в тот момент мало занимало его), человек, который сразился один на один с Дартом Вейдером и выжил, чтобы рассказать об этом, испарился при взрыве своего самодельного лазерного меча.

Пока что он очень аккуратно собирал свое оружие, проверяя и трижды перепроверяя каждый свой шаг, и до сего дня работа заняла почти месяц. В книге говорилось, что магистры Ордена могут на скорую руку соорудить такой меч за несколько дней.

Люк вздохнул. Может быть, после того, как он создаст шесть или восемь мечей, работа ускорится, но ему еще очень-очень далеко до этого мастерства...

И вдруг он что-то почувствовал.

Это было нечто вроде слуха, вкуса, обоняния и зрения одновременно, и все же совсем не то. Что-то... словно надвигалось.

Может быть, это что-то, связанное с Силой? Бен мог чувствовать события на расстоянии многих световых лет. Йода говорил о таких вещах, но Люк не мог быть уверен. Его собственный опыт был слишком мал.

Как ему хотелось, чтобы рядом был Бен, который мог ему все объяснить.

Чем бы ни было его ощущение, оно все нарастало. На миг его озарило что-то знакомое: Лейя?

Он ведь смог позвать ее перед тем, как упасть с Облачного города после встречи с Вейдером. Она каким-то образом восприняла его призыв о помощи.

Может, это Лейя?

Он пристегнул бластер, поправил пояс на бедрах, чтобы, в случае необходимости, как можно скорее выхватить оружие, и вышел из дому. Обычно тускенские разбойники — Песчаные люди, как называли их фермеры, Народ Песка, как называли они себя сами — обходили дом Бена стороной. Они были суеверны. Бен достаточно много и вдоволь показал трюков не без помощи Силы, так что они считали, что в доме обитает нечистая сила. Но Бена больше не было, а то, что им сделано, не будет действовать вечно. Люк не располагал могуществом Бена, и вряд ли Народ Песка придет в ужас, если Люк поднимет в воздух несколько камней. С другой стороны, целиться он умел вполне хорошо, и, хотя это выглядит не столь элегантно, меткий выстрел из бластера кого угодно может заставить остановиться и как следует подумать.

Как только он соберет и наладит лазерный меч, надеялся Люк, он сможет выбросить бластер. Настоящему джедаю не нужно никакое другое оружие, чтобы защититься. Так говорил ему Бен.

Люк вздохнул. До этого уровня ему тоже еще очень далеко.

Горячий ветер принес из пустыни песок, иссушая и царапая кожу. Люк увидел небольшое облачко пыли. Кто-то приближался через бесплодные земли со стороны Мос Айсли, должно быть, в наземном скоростном экипаже. Поскольку больше никто не должен был знать, что он здесь, это, скорее всего, была Лейя, или Чуи, или Ландо, — если бы Люка нашла Империя, она обрушилась бы на него с воздуха. В этом случае он считал бы себя везучим, если бы ему удалось добраться до замаскированного истребителя прежде, чем они превратили бы все вокруг в дымящиеся развалины. Как сожгли дядю Оуэна и тетю Беру на ферме...

Люк почувствовал, как напрягаются на скулах мышцы при одном только воспоминании об этом.

Империи за многое придется ответить.

* * *

Защищенные коридоры в глубине Имперского Центра были доступны только тем, у кого было нужное удостоверение, причем предполагалось, что люди приходили сюда в ограниченном количестве и по принуждению. Коридоры были большие, хорошо освещенные, вдоль стен тянулись причудливые растения, например поющие фиговые деревья и нефритовые розы. Их часто патрулировали летучие шестребы, которые питались скальными улитками, населявшими трещинки в гранитных стенах. Коридоры были задуманы как тропинки, где богатые и знаменитые могли прогуливаться без надоедливой черни.

Но, шагая по одной из закрытых тропинок с четырьмя телохранителями — двумя впереди и двумя сзади, — Ксизор вдруг оказался лицом к лицу с непрошеным гостем, который выхватил бластер и принялся стрелять в Темного Принца.

Один из двоих телохранителей впереди принял в грудь заряд из бластера, который пробил скрытую под одеждой кольчугу и свалил его. Ксизор заметил, как дымилась рана на груди, когда телохранитель застонал и перекатился на спину.

Второй телохранитель, более опытный или просто везучий, успел ответить огнем на огонь и попал по бластеру в руке нападавшего, выбив оружие. Угроза миновала.

Нападавший взвыл и бросился на остальных охранников и Ксизора с голыми руками.

Заинтригованный Ксизор с любопытством наблюдал, как надвигается на него противник.. Нападавший был огромен, больше любого из охранников, гораздо больше самого Ксизора, сложенный, как тяжелоатлет с планеты с большой гравитацией, и явно не в своем уме, если он безоружным кидается на троих вооруженных людей. Любопытно.

— Не убивайте его, — вымолвил Ксизор.

Бегущий был всего лишь в двадцати метрах и быстро приближался.

Темный Принц позволил себе одну из улыбок.

— Оставьте его в покое, — повторил он. — Он мой.

Трое охранников убрали бластеры и отошли в сторону. Им хватало ума не прекословить приказам Ксизора. Те, кто пытался, кончали свою жизнь, как четвертый охранник, тело которого все еще дымилось на полированном мраморном полу.

Убийца продолжал мчаться на них, бессвязно вопя.

Ксизор ждал. Когда человек почти столкнулся с ним, Темный Принц повернулся на пальцах и плашмя с размаху ударил человека по затылку, когда тот пронесся мимо. Дополнительной инерции удара вполне хватило, чтобы выбить вопящего из равновесия, так что он оступился и упал, однако сумел превратить падение в неловкий кувырок. Он вскочил и повернулся к Ксизору. Теперь он был настороже и приближался медленно, сжав кулаки.

— В чем проблемы, горожанин? — спросил Ксизор.

— Ах ты мразь, убийца! Слизь болотная!

Мужчина замахнулся, чтобы сбоку ударить Ксизора в висок. Если бы удар пришелся в цель, он проломил бы височную кость. Ксизор пригнулся и отступил в сторону, пнул нападавшего в живот носком правой ноги и сбил его с дыхания.

Нападавший попятился на несколько шагов, чтобы перевести дух.

— Мы разве встречались? У меня прекрасная память на лица, и вашего я что-то не припомню, — Ксизор заметил на плече пушинку и смахнул ее.

— Ты убил моего отца. Ты забыл Колби Хоффа?

Мужчина снова бросился в атаку, бешено молотя кулаками.

Ксизор опять отступил в сторону и почти небрежно стукнул нападавшего кулаком по голове, сбив его с ног.

— Ты ошибаешься, Хофф. Твой отец покончил самоубийством, насколько я помню. Сунул бластер в рот и вышиб себе мозги, верно? Очень грязно.

Хофф поднялся с пола, и ярость заставила его снова кинуться на Ксизора.

Ксизор отступил вправо и сильно ударил каблуком левой ноги по левому колену Хоффа. Он услышал, как сочно хрустнул сломанный сустав.

Хофф рухнул, сломанная нога больше не держала его.

— Ты его убил! — Хофф поднялся на здоровое колено.

— Мы были деловыми конкурентами, — буднично заметил Ксизор. — Он поспорил, что он умнее меня. Глупая ошибка. Если не можешь позволить себе потери, не играй в такие игры.

— Я тебя убью!

— Я так не думаю, — ответил Ксизор. Он зашел за спину раненому, двигаясь очень быстро для человека его сложения, и схватил голову Хоффа обеими руками. — Видишь ли, соперничать с Ксизором означает проиграть. С точки зрения любого разумного человека, попытка напасть на меня может расцениваться как самоубийство.

При этих словах Ксизор резко повернул голову пленника.

Треск сломанных позвонков громко прозвучал в коридоре.

— Уберите этот мусор, — сказал он своим охранникам. — И сообщите в соответствующие органы о судьбе этого несчастного молодого человека.

Он посмотрел вниз, на тело. Никакого раскаяния он не чувствовал. Все равно, что наступить на ночного ползуна. Для него это ничего не значило.

* * *

В своем самом личном покое Император сидел, уставясь на голографическое изображение в натуральную величину: принц Ксизор ломает шею кому-то, кто напал на него в защищенном коридоре,

Император улыбнулся и развернул антигравитационное кресло к неподвижно застывшему в углу Дарту Вейдеру.

— Ну что ж, — улыбнулся Император, — похоже, принц Ксизор по-прежнему практикуется в боевых искусствах, а?

Лицо Вейдера было скрыто под маской, и нельзя было сказать, хмурится ли он или, как всегда, невозмутим. Голос Повелителя Тьмы звучал ровно:

— Он опасный человек, учитель. Ему нельзя доверять.

Император наградил его своей непривлекательной зубастой ухмылкой.

— Не забивай себе голову Ксизором. Он — моя забота.

— Как вам будет угодно, — поклонился Вейдер.

— Одно удивительно — как этот горячий молодой человек ухитрился пробраться в защищенный коридор, — сказал Император. Но в голосе Императора совсем не было удивления.

Лицо Вейдера застыло. Император знал. Это было невозможно, потому что охранник, впустивший несостоявшегося убийцу в коридор, уже покинул мир живых и никто, кроме этого единственного человека, не знал, кто приказал ему допустить в коридоры молодого человека, — но каким-то образом Император знал.

Мастерство Императора во владении темной стороной было поистине велико.

— Я расследую этот вопрос, учитель, — пообещал Вейдер.

Император отмахнулся от вопроса пятнистой старческой рукой.

— Не беспокойся. Никому не причинили вреда. Риска для жизни принца Ксизора ведь практически не было, верно? Похоже, он вполне способен о себе позаботиться, — хотя мне очень не хотелось бы, чтобы с ним что-нибудь случилось, пока он нам полезен.

Вейдер снова поклонился. Как обычно, Император облек свое пожелание в тонкий намек, но высказал ею так, что нельзя было не обратить внимания. Больше не будет никаких попыток проверить способность Ксизора защититься от смертоносного нападения.

Пока что, по крайней мере.

Тем временем Вейдер будет пристально следить за Темным Принцем, фаллиен слишком хитер, и до чего бы ни додумался его извращенный ум, он будет служить Империи только в том случае, если это послужит во благо самому Ксизору.

В конце концов, Ксизор — преступник. Его моральные принципы извращены, этику он блюдет от случая к случаю, верность для него не существует. Он ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего, и Вейдер был абсолютно уверен, что Ксизору не нужна Галактика, в которой нашлось бы место и Вейдеру, и Императору.

Соперничать с Ксизором означает проиграть?

Посмотрим...

Пока флаер вез их к цели, Лейя увидела, что Люк стоит возле входа в пещеру и всматривается вдаль. Странно, что он каким-то образом узнал об их приближении.

Конечно, здесь, посреди забытого богами края, где нет ничего, кроме песка, скал и низкого сухого кустарника, он мог издалека заметить их приближение. Тогда Сила здесь ни при чем, это простая наблюдательность.

Чуи остановил флаер. Пыль, поднятая реактивными дюзами, какое-то время покружилась в воздухе, прежде чем постоянный ветер унес ее прочь. Этот климат высосет человека досуха, если слишком долго оставаться на воздухе без прикрытия.

Дюны, сдвигаясь, обнажают немало ломких выбеленных костей тех, кто считал, что безнаказанно может передвигаться по пустыне.

Люк улыбнулся Лейе, и она снова почувствовала прежнее смятение. Она любила Хэна, но Люк был рядом, и она ясно чувствовала какую-то связь с ним. Неужели женщина может любить сразу двоих? Лейя ответила улыбкой на улыбку. С Люком она чувствовала себя не так, как с Хэном, но между ними определенно что-то возникало.

— Привет, Люк, — улыбнулся Ландо.

Чуи добавил что-то, что могло сойти за приветствие.

— Масса Люк, как прекрасно снова вас видеть, — сказал Ц-ЗПО.

Его золотистый корпус потускнев от пыли. Казалось, робот-секретарь притягивал к себе больше пыли, чем все остальные, хоти после долгой поездки Лейя тоже чувствовала, что вся покрыта песком.

Даже Р2Д2 просвистел радостное приветствие.

Все они любили Люка. В нем было нечто очень естественное и привлекательное. Может быть, пронизывающая его Сила. Или просто он был очень хорошим человеком.

— Мы бы позвонили, — объяснил Ландо, — но не хотели рисковать быть подслушанными. Чуи приметил в городе парочку новеньких дроидов-шифровальщиков Империи. Ему кажется, что они подслушивают местные телефонные разговоры. Нет смысла так рисковать.

— Хорошая мысль, — кивнул Люк. — Заходите.

В доме пахло стряпней. Аромат напомнил Лейе о тех временах, когда она девочкой ходила в походы и сидела у костра. Лейя заметила на столе маленький горн. Может быть, Люк изготавливал какой-то драгоценный камень?

Они рассказали Люку, зачем приехали.

Он так заинтересовался их рассказом, что готов был немедленно прыгнуть в свой истребитель и лететь невесть куда сломя голову.

— Погоди минутку, — остановил его Ландо. — Сначала надо убедиться, что Фетт там. И остается ма-а-аленькая проблема: флот Империи.

— Ну, их можно облететь стороной.

Ландо и Лейя переглянулись. Кем бы Люк ни был, ему хватало уверенности в себе, как только речь заходила об умении пилотировать летательные аппараты.

Заговорил Чуй. Ц-ЗПО перевел:

— Э-э-э... Чубакка вот думает, не захочет ли Альянс помочь нам, если учесть заслуги массы Люка перед ними?

Люк улыбнулся, как ребенок при виде новой игрушки.

— Конечно, помогут! Ведж Антиллес теперь командует Разбойным эскадроном. Он уже говорил, что, если нам что-нибудь понадобится, они прибегут, только свистни. К тому же Ведж — тоже кореллианин, как и Хэн.

— Они могут просто так бросить то, чем сейчас занимаются? — спросил Ландо.

— А почему бы и нет? — кивнула Лейя. — У Разбойного эскадрона нет постоянного задания, и я уверена, что могу убедить Альянс в том, что Хэна... то есть капитана Соло стоит спасать. Он немало сделал для гибели Звезды Смерти. Кроме того, нам нужны все хорошие пилоты, которых мы можем привлечь.

. Лейя быстро глянула на остальных, чтобы проверить, насколько эти шаткие доводы скрыли ее истинные чувства.

Поиск по сайту: