MICHAEL JAMES WAY. -Значит, Джерард Уэй? – деловито переспросил Берт, проходя за мной в комнату

Глава 7. Химический.

-Значит, Джерард Уэй? – деловито переспросил Берт, проходя за мной в комнату. Я промолчал, чувствуя подступающее раздражение. Неужели им всем так приятно меня доставать? А он не подумал, что тут мы совершенно одни, и никто не помешает мне толкнуть его к стене, ударить пару раз головой о стену, запихнуть руку в его рот, разрывая губы, и выдрать гребанные гланды из его глотки…? А я буду громко смеяться и сжимать в руке еще теплые гланды, наблюдая, как он будет блевать кровью и желудочным соком.

-Присаживайся, - будто прочитав мои мысли, предложил МакКрэкен. Я недовольно хмыкнул под нос, без особых церемоний плюхнулся в кресло на колесиках – одно из тех, на которых разъезжают офисные крысы по кабинетам, засунул руки поглубже в карманы и принялся оглядываться.

Берт жил тут в гордом одиночестве, как я совсем недавно. И все прекрасно понимали почему – никто не хотел (не) проснуться утром со шприцом в горле. И Берт не особо возражал.

Что я ожидал тут увидеть? Мешки из-под муки, наполненные коксом? Сотни мензурок, стащенных из химической лаборатории, наполненные разноцветными ядами и расставленными по принципу радуги? Коллекцию шприцов и игл? Подпольную базу с кучей экранов-компьютеров и прямым выходом в NASA? Или, может, голубоватую хладную руку, высовывающуюся из-под пледа на его кровати?

Тут было гораздо чище и уютней, чем я предполагал. В воздухе витал слабый, но вполне отчетливый запах хлорки. Здесь стояла только одна кровать, комод с его одеждой, стол с десятком выдвижных ящиков, ноутбук, пара стульев и то самое кожаное кресло, которое так нагло занял я. На полу лежал затертый, но чистый ковер. К потолку была приделана лампа дневного освещения – ее ослепительный свет раздражал меня почти так сильно, как и хозяин комнаты. Берта, видимо, этот факт не особо огорчал – присвистывая, он толкнул ногой свободный табурет к столу и, что-то пробормотав, выдвинул нижний ящик, заполненный тонкими картонными папками. Мой взгляд зацепился за тонкую папку с картонной обложкой, на столе, совсем рядом с его локтем, обтянутым затертой толстовкой. Я увидел размытую черно-белую фотографию и успел разглядеть кривые буквы, нацарапанные черным маркером.

MICHAEL JAMES WAY.

Какого…

Берт выудил папку на свет и, выпрямившись на стуле, забросил ногу на ногу.

-Джерард Артур Уэй, девятое апреля… - прочел он монотонно, листая тонкие страницы его личного дела, наспех скопированные с оригинала. – Отлично…

-Сколько с меня? – задумчиво протянул я, не отрывая взгляда с личного дела Уэя младшего. С каких пор личные дела первокурсников стали его настольными книгами?

Берт проследил за моим взглядом и, мрачно хмыкнув, перевернул папку фотографией вниз. Наши прищуренные взгляды пересеклись: его явный вызов и мой дерзкий вопрос. Я понимал, что сейчас нарываюсь на неприятности, но ничего не мог поделать с инстинктом. Что задумал этот уродец? Зачем ему личное дело Майки? Какого черта он вообще смеет ковыряться в его документах своими грязными руками, под ногтями которых еще сохранился остаток дури, которую он делил вчера вечером? Я не позволю причинять Майксу вред… Я дал ему опеку и покровительство, и буду защищать его. Даже от Берта. Особенно от Берта.

Наступившее молчание грозило перерасти в серьезные проблемы для нас обоих.

-Пятьсот долларов, - коротко бросил МакКрэкен. Я моргнул.

-Ты издеваешься? – рыкнул я, быстро считая в уме: тех денег, которые я смогу достать, не хватит и на половины этой гребаной папки.

-Или выкладывай деньги, или проваливай, или… - Берт с наигранным смущением замолчал, натянул на себя фальшиво скромную улыбку и опустил взгляд в папку.

-Чего тебе нужно? – прорычал я. Конечно, не стоило ожидать, что я так просто получу дело Уэя от МакКрэкена – этот гребанный ублюдок никогда не упустит возможности потребовать что-то от меня.

Берт смотрел на меня, не мигая, словно огромная сова. Я почти видел, как в его голове копошатся идеи – одна наглее другой, другая отвратительней третьей. Пальцами левой руки он барабанил по своим губам. Словно завороженный, я наблюдал, как пляшут по тонким губам ногти с облупленным черным лаком. Правой рукой он медленно, почти лениво листал страницы дела Уэя. Эта гребанная папка была так близко… так недосягаемо близко…

-Ты оставляешь в покое Майкла, избегаешь ЛЮБЫХ контактов с ним, не пересекаешься НИГДЕ и НИКОГДА, игнорируешь ВСЕ его попытки с тобой связаться, получаешь эту папку, - Берт помахал ею перед моим носом для пущего эффекта, - и мы расходимся. Все просто даже для твоей упрощенной версии разума.

Я пропустил колкость мимо ушей, резко поднялся, оттолкнув стул на другой конец комнаты, развернулся и направился к двери.

Не дождешься, ублюдок. Не дождешься…

Моя упрощенная версия гораздо хитрее твоей волосатой задницы.

______________________________________

Шаг за шагом. Осторожно, по-кошачьи мягко и беззвучно Фрэнк ступал по темному коридору. Отбой был дан час назад, Берт покинул территорию колледжа сорок пять минут назад - Фрэнк сам видел из своего окна, как МакКрэкен, воровато оглядываясь, перемахнул через ограду. Еще полчаса ему понадобилось, чтобы дождаться, пока заснет Боб. Айеро не слазил с подоконника, не спуская взгляда с дорожки, практически прижавшись носом к стеклу. Сейчас он был твердо уверен в двух вещах: Берт МакКрэкен до сих пор не вернулся на территорию интерната. И нос Фрэнка теперь изменил свою форму на более... плоскую.

Любимые мягкие кеды Фрэнка с легким шорохом в очередной раз коснулись пыльного пола. Мышцы парня были напряжены до предела, и он был готов поклясться, что убьет любого, кто выглянет сейчас в коридор. Но удача была пока на стороне Фрэнка (или его сокурсников?), и в холле он был совершенно один.

И вот уже прохладная и влажная от пота ладонь легла на гладкую дверную ручку. Вторая рука скользнула в карман. Фрэнк выудил набор отмычек, одолженных у Рэя, и изучающе принялся оглядывать стальное тонкое приспособление, которое так нахваливал Торо. В какой-то момент они едва не выскользнули из потной ладони, и сердце парня чуть не вырвалось из груди. Рука, до сих пор лежащая на дверной ручке с облетевшей позолотой, дернулась и повернулась с тихим, но вполне заметным скрипом.

Фрэнк мысленно выругался, распахнул настежь дверь, прошмыгнул в чужую спальню, прикрыл дверь и, прижавшись к ней спиной, закрыл глаза, восстанавливая дыхание. Прошло около минуты, прежде чем он понял, что в комнате он не один.

Медленно он приоткрыл глаза. И встретился с испуганным взглядом огромных зелено-карих глаз, в которых отражался свет фонарика.

-Майки? - прошипел он. - Какого черты ты...

И тут он заметил, что Уэй стоит на четвереньках перед кроватью Берта. В одной руке он сжимал карманный фонарь, в другой сжимал связку ключей. Что ж, в этом малыш его обошел.

-Я... Фрэнки... Я...

Испуганный взгляд парня бегал от лица Фрэнка по шкафу до стола с ноутбуком. Майки прочистил горло. Еще раз и еще. И не нашелся, что ответить.

-Ты пришел за наркотиками для своего брата, верно? - обманчиво спокойно протянул Фрэнк, не спуская немигающего взгляда с Майка, чтобы не упустить ни одной эмоции.

-Нет, я... Черт, Фрэнки! Ты напугал меня! Я думал, это Берт вернулся, и...

-Я убью твоего брата, как только увижу, - мрачно промолвил Фрэнк, не замечая реплики Майка. - Только последняя мразь будет отправлять младшего брата за наркотиками.

Парни замолчали. Фрэнк разглядывал комнату, все чаще возвращаясь взглядом к столу с выдвижными ящиками. Сейчас он был дьявольски зол и решил, что выкрадет дела обоих Уэев - просто так, из вредности, чтобы позлить МакКрэкена, чтобы побесить эту вечно самодовольную дрянь. А затем он узнает все грязные секреты этого таинственного Джерарда и устроит ему такую сладкую жизнь, какая ему и не снилась.

А Майки кусал свои губы, изучая ногти так, будто видел впервые. Фонарик, еще освещая комнату Берта, лежал рядом с ним. Еще немного пожевав губу, он тихо произнес:

-Наркотики нужны не Джерарду. Они нужны мне.

Фрэнк молчал. Можно было бы решить, что он не услышал признания Майка, если бы не его нахмурившиеся брови и судорожно стиснутые челюсти. Он дышал тяжелее обычного, подбирая такие бесполезные и необходимые сейчас слова.

Как долго? Почему? Зачем? Как?

От мыслей его отвлек странный шум. Фрэнк насторожился, ладонью давая Майки знаки, чтобы тот поднялся, потушил фонарь и подошел к нему.

Раздался металлический грохот и тихое ругательство. Кто-то карабкался по водосточной трубе. И этим кто-то был тот, в чью комнату тайком проникли Майки и Фрэнк.

И вот уже по стеклу царапнули ногти с облупленным лаком. Айеро очнулся первым. Схватив младшего парня за шкирку, он распахнул многострадальную дверь и выволок его за собой. Не оглядываясь, они бросились к спальне Майки, которая находилась на другом крыле.

Залетев в пустую комнату, они с таким грохотом захлопнули дверь, что наверняка Берт, уже вернувшийся в здание, догадался обо всем. Майки сильно дрожал и хрипло дышал после быстрого бега. Фрэнк был мрачнее тучи.

-Сколько ты ширяешься? - рыкнул он, грубо хватая парня за тонкие запястья. - Тебе проблем мало? Почему ты не сказал?

Парень выглядел так, будто вот-вот заплачет. В полумраке комнаты блестели его глаза - еще напуганные и расстроенные.

-Я... Я еще не пробовал... ни разу... И не кричи на меня, понял? - робко огрызнулся он, вяло пытаясь освободить запястья. Фрэнк смущенно разжал пальцы и отступил назад.

Он нарушил неловкую тишину только через несколько минут.

-И зачем? - только и спросил он с легкой улыбкой. Майки всхлипнул и, сев на кровать, запустил пальцы в волосы.

-Ты думаешь, так легко быть младшим братом Джерарда? - проскулил он жалобно. - Конечно, меня теперь не так задирают, и не пытаются прибить в отместку за его выходки, но... Блядь... - Парень всхлипнул и утер глаза растянутым рукавом кофты. – В школе меня постоянно избивали, когда он уехал сюда – просто за то, что он последняя задница, а я его брат, понимаешь?! Он никогда не принимал меня всерьез… - Майки икнул. - Он только и делал, что посылал меня или... или...

Парень замолчал. Фрэнк смотрел, как дрожат его хрупкие плечи, и чувствовал необъяснимое чувство вины. Разве это он виноват в том, как пренебрежительно относится Джерард к Майку? Разве он виноват, что у Майки, всегда бывшего в тени Джерарда, появилось это сильное желание хоть чем-то выделиться, доказать хотя бы самому себе, что у него хватит смелости воткнуть в себя иглу шприца?

Наверное, самым правильным было бы развернуться и уйти, оставив парня наедине с собой, позволить ему выплакаться и успокоиться. Но Фрэнк никогда не был тем, кто поступает правильно – он делал все наоборот, с завидным упрямством нарушая все правила и принципы. Поэтому он задумчиво произнес что-то вроде "скоро вернусь" и исчез во тьме коридора.

Он действительно скоро вернулся, пряча руки в карманах толстовки и криво улыбаясь. Майки недоуменно косился на друга, вытирая покрасневшие глаза рукавом. Фрэнк включил ночник, загадочно усмехнулся и вынул из кармана прозрачный пластиковый пакетик с сыпучим порошком.

-Не вызывает привыкания с первого раза. Но зато ты сможешь ему сказать, что ты пробовал дурь, если он начнет выпендриваться насчет твоей неопытности.

Майки молча наблюдал, как Фрэнк рыскал в полумраке, копался в ящиках с его учебниками и разбрасывал блокноты. Недовольно пыхтя под нос, он перешел к комоду с вещами и, немного повозившись, извлек небольшое зеркало. Затем наклонился и выдрал пару листов из тетради по химии.

-Одного вдоха будет достаточно, ясно? - произнес он, укладывая зеркало перед Майки и высыпая на него содержимое пакета. Майк шмыгнул носом, наблюдая, как пальцы Фрэнка ловко скручивают тонкую трубочку из его конспекта про синтетические вещества (какая ирония!). Несколько минут он старательно уравнивал горку порошка, затем разделил на две одинаковые дорожки. Остатки небрежно смахнул на пол.

Правильно ли он поступал, собственными руками скармливая Майку второсортную дрянь, вызывающую лишь приподнятое настроение? Не возненавидит ли Майк его завтра, когда придет в себя? И почему он чувствует себя так паршиво и возбужденно, глядя на белоснежную пыль? Когда в последний раз он вдыхал ядовитую синтетику?

Замерев на миг в предвкушении, Фрэнк склонился над зеркалом и, поднеся трубочку к ноздре, сделал медленный глубокий вдох. И замер. Через несколько долгих минут его глаза закатились, ресницы затрепетали, и он откинулся спиной на подушки на кровати Майка.

-Один вдох, только один, - пропел он, вытягивая тело в красивой дуге.

Дрожащими пальцами Майк стиснул бумагу и уставился на дорожку, которую оставил для него Фрэнк.

В глазах отразилось сомнение, страх и... отчаянье. Он так боялся вдыхать в себя эту пыль, как не боялся залезать в комнату Берта. Быть может, он знал, что МакКрэкен не причинит ему боли, даже если застукает в своей спальне? И сейчас, оказавшись носом перед белой дрянью, стушевался... Стушевался, как маленький котенок, которого каждый день небрежно игнорирует старший брат.

Майки нахмурился, разозлившись сам на себя, наклонился ближе и сделал уверенный глубокий вдох.

......

-Смотри, он так близко!

-Хах!

-Сейчас я потрогаю его, смотри!

-Ложись на место, Майки! – приказал Фрэнк, дергая Уэя за рукав. Майки, продолжая хихикать, все тянул руки к потолку.

-Я достану, достану, достану… - повторял он, словно заведенный.

-Достанешь, - с улыбкой протянул Фрэнк. Перед глазами комната все еще расплывалась, но он уже мог контролировать ситуацию.

Всего несколько минут назад Майки бился в экстазе возле Фрэнка, поражая его гибкостью своего тела и чувственностью голоса. Сейчас он зачарованно наблюдал за потолком, который то приближался, то отдалялся в его глазах. Фрэнк еще ни разу не пожалел о том, что решился на этот шаг – никогда прежде он не видел Майка таким счастливым… таким химически счастливым.

-Фрэнки, - пробормотал Майк, снова закатывая глаза и откидываясь на подушку. – Мне так хорошо…

-Я знаю, малыш. – Губы Айеро расплылись в довольной улыбке. Он прикрыл глаза, вдыхая сладкий на вкус воздух. Рукой он нашарил в темноте тело Майкса и, скользнув вниз, крепко сжал кожаный ремень, боясь упустить парня. Оба молча лежали рядом, обжигая друг друга теплом.

Тонкие пальцы медленно, но уверенно коснулись его груди, оборвав под ней немного сбитое дыхание. Словно исследуя, Майки провел подушечкой пальца по его шее, задел кадык…

-Что ты делаешь? – тихо прошептал Фрэнк. Он знал, что обострившийся слух Майки поймает его фразу. Его теплая рука легла поверх прохладной кисти Уэя и легко, почти невесомо, сжала.

-Я хочу тебя, - выдохнул Майки рвано. Вторая рука скользнула к пряжке Фрэнка и уже второй раз коротко взвизгнула ширинка.

Почти дежавю, с ноткой мрачного сарказма подумал Фрэнк, изгибаясь под руками Майкла. Ловкие прикосновения по самым слабым и чувствительным точкам… Темную комнату наполнили сдавленные стоны и тяжелые судорожные вздохи. Возбуждение, в сотню раз усиленное легким наркотиком и уверенными прикосновениями, сносило крышу. Фрэнк сходил с ума, чувствуя, как плавится под дерзкими прикосновениями…

Черт подери, а у Уэев гораздо больше сходства, чем кажется. Лишь нужно сорвать эту маску робости и дать немного воли – и у парня окончательно сносит крышу. Два Уэя, два брата, два психопата… Сравнивая прикосновения Майки с утренними прикосновениями Джерарда, Фрэнк не видел особой разницы. Но ведь… Это ведь его друг, подопечный, преемник… Это неправильно… чертовски неправильно…

-Ах…

Джинсы Фрэнка сползли вниз, до самых коленей, вместе с боксерами. Фрэнк выгнулся в пояснице, подбросив берда вверх. Одной рукой Майки толкнул его обратно на кровать, а другой прикоснулся к его возбужденной плоти подушечками пальцев, немного помедлив, облизнул ладонь, обхватил член и, покусав сухие губы, наклонился ниже, обжигая кожу Фрэнка своим синтетически-учащенным дыханием…

-Не надо… Хватит… Стоп… Стоп, Майки!

Сильные руки оттолкнули Уэя в сторону. Фрэнк скатился с кровати и натянул боксеры и джинсы, немного испуганно косясь на друга. Майки, кажется, расстроенно застонал, упав на колени перед подушкой, пару раз ударил по ней кулаком, затем рухнул вперед лицом… и затих.

Фрэнк застегнул ремень и, подойдя к парню, перевернул его на спину, поднял с пола плед и бережно накрыл тощее тело. Несколько минут он с легким недоумением во взгляде смотрел на сопящего Майка, пытаясь понять, что изнурило его сильнее – наркотики или проникновение в спальню Берта. Затем бесшумно вышел из комнаты, плотно притворив дверь.

…………………………………………………………..

-Ты не шутишь?

Энди откинулся на спинку стула и сделал большой глоток теплого, мерзкого на вкус пива. Джимми, его друг, сидел рядом, широко раскрыв глаза. Из его рук выпала его бутылка, но он не замечал, что кислый напиток пролился на его джинсы.

-Я сам видел, он там чуть не кончил, пока Уэй его лапал!

Джимми ошарашенно смотрел в окно, продолжая игнорировать пролившееся пиво и неприятные ощущения. Энди нервно пил, понимая, что так просто теперь это не закончится. Ведь сам Фрэнк Айеро, самый крутой и психованный, заставляющий всех трепетать одним своим присутствием, оказался самым настоящим геем!

Внезапно Джимми почти безумно улыбнулся и прошептал срывающимся от радости голосом:

-Ты понимаешь, что это значит?

Энди только тяжело вздохнул, начиная жалеть, что вообще рассказал об увиденном приятелю. Тогда Джим продолжил, продолжая скалиться:

-Скоро, совсем скоро Айеро похоронят на местном кладбище!

Хихикая, Джим поднял бутылку и опрокинул в себя остатки кислого, теплого пива.

Поиск по сайту: