Григорий Родченков

Допинг и борьба с ним: итоги двадцатого века

Журнал ''Легкая атлетика'':

Часть 1 – № 2-3, февраль-март 2000

Часть 2 – № 7, июль 2000

Часть 3 – № 11-12, ноябрь-декабрь 2000

Часть 4 – № 5, май 2001

Тема допингового контроля в спорте поистине неохватная, окруженная ореолом легенд и слухов. Борьба с допингом не прекращается ни на минуту. Жизнь многих спортсменов – это не только постоянные сборы, тренировки и соревнования. Это еще и постоянный страх. Страх попасться самому. Страх, что кто-то может подсыпать в пищу или питье. Страх перед соперниками – кажется, что все вокруг что-то такое употребляют. Тем временем ряды жертв пополняются именами великих атлетов: Дитер Бауманн, Линфорд Кристи, Мерлин Отти – это только верхушка списка за 1999 год. И все они вдруг как один попались на нандролоне, анаболике, как это может показаться на первый взгляд, из далекого прошлого. Как же такое могло случиться с такими опытнейшими и популярными спортсменами?

Сейчас все подводят спортивные итоги уходящего столетия, выбирают лучших спортсменов и тренеров. То же самое можно сделать и в антидопинговом контроле. Самая великая жертва допингконтроля – это, конечно, канадец Бен Джонсон. Через пару дней после своего олимпийского триумфа в Сеуле в 1988 году – победа в беге на 100 м с мировым рекордом – он был низвергнут. В его пробе был обнаружен анаболический стероид станозолол, и последовала дисквалификация на четыре года. И все равно, вернувшись в большой спорт, – он снова попался, на этот раз на тестостероне, и был дисквалифицирован пожизненно. Самую несчастную спортсменку выбрать труднее – тут либо Катрин Краббе (о ней отдельный рассказ) с кленбутеролом, либо наша лыжница Любовь Егорова с бромантаном. Эта великая троица венчает целую пирамиду спортсменов, чьи результаты оказались положительными после лабораторных анализов.

Самая великая лаборатория – это лаборатория кельнского Института биохимии спорта, основанная профессором Манфредом Донике в начале семидесятых годов. Именно там были разработаны все основные методики, используемые теперь во всем мире в более чем в двадцати пяти аккредитованных лабораториях. Эти лаборатории выполнили за 1998 год 105 тысяч анализов на допинг, из которых 1926 оказались положительными.

А вот выбрать самый-самый (назвать "лучшим" язык не поворачивается) допинговый препарат века непросто. Мне кажется, это один из трех анаболических стероидов: станозолол (он же стромба или винстрол), тестостерон и нандролон (нортестостерон, он же ретаболил и дека-дураболил). Каждый из них точно заслуживает отдельного рассказа. Вообще сложность определения и, следовательно, борьбы с употреблением анаболических стероидов в спорте, заключается в том, что эти препараты, во-первых, превращаются в организме в пять, десять и более продуктов биотрансформации и выведения, называемых метаболитами, и, во-вторых, употребляются преимущественно в подготовительный период, задолго до основных стартов, так что при соревновательном контроле практически никаких метаболитов уже не остается.

Хронологически следует начать с нандролона. Именно на нем оттачивались орудия для антидопинговой борьбы. И все равно одно поколение спортсменов за другим тянулось к нандролону с неистребимым упорством, словно к некоему первоисточнику. И ведь черпало в нем немало, как видно из биографий и результатов Бауманна, Кристи, Отти и многих других.

Поиск по сайту: