В.И.Ленин о П.Б.Струве

В.И.Ленин являлся едва ли не главным идеологическим оппонентом П.Б.Струве на всех этапах эволюции мировоззрения обоих этих политических деятелей. Правда, участие Ленина в этой полемике продолжалось, в основном, только до перехода Струве на резко антимарксистские позиции — после этого оно вышло за рамки обычной дискуссии, и перешло в форму политической борьбы.

Но их взаимоотношения далеко не всегда носили такой жесткий характер. П.Б.Струве был знаком с В.И.Ульяновым лично с 1894 года, и хотя они никогда не были близки друг другу, связи эти первоначально носили вполне корректный и доброжелательный характер. Об этом можно судить по письмам Ленина Н.К.Крупской, А.К.Чеботаревой, М.А.Ульяновой, А.И.Ульяновой-Елизаровой, А.И.Потресову и т.д.[1] В переписке В.И.Ульянова П.Б.Струве известен под псевдонимами Редактор, Писатель, Ecrivain. Ленин неоднократно пользовался широкими связями Струве в научных, университетских и редакторских кругах, получая через него необходимые ему сведения и материалы, особенно в период своего пребывания в тюрьме, за границей или в ссылке. «На выбор его я полагаюсь вполне»2, пишет он про Струве из села Шушенского своей сестре А.И.Ульяновой-Елизаровой.

Первой работой, в которой Ленин подвергает критическому анализу идеи Струве, является его статья «Экономическое содержание народничества, и критика его г-ном Струве», написанная им на основе его собственного реферата «Отражение марксизма в буржуазной литературе», и опубликованная в 1895 году, в сборнике статей «Материалы к характеристике нашего хозяйственного развития». Статья представляет собой вполне корректный анализ книги Струве «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России», написанной им с позиций легального марксизма. Наряду с высокой оценкой работы Струве, Ленин указывает на некоторые «опасные стороны» методологии Струве, способные в дальнейшем «привести к отходу автора от марксизма».

По мнению Ленина, это «во-первых, узкий объективизм автора... Этот узкий объективизм, эта невыдержанность марксизма - главный недостаток книги Струве, и на нем необходимо подробно остановится, чтобы показать, что он вытекает не из марксизма, а из недостаточного проведения его,... потому, что автор ограничивается одной, наиболее общей стороной теории марксизма... он делал другие практические выводы из доктрины - они немыслимы без искалечения ее главнейших положений».3 Вставка-23. Крайне «опасными» для русского марксизма Ленин считает еще одну тенденцию в идеях Струве — его признание «философской необоснованности» этого учения. Но дискутировать по этому вопросу Ленин в тот момент еще не хотел, поскольку признавал себя некомпетентным в философских проблемах, по крайней мере, по сравнению со Струве.

Наблюдательность и политическое чутье не подвели Ленина и на этот раз — именно философские искания позже послужат основным мотивом окончательного отхода Струве от марксизма. Ленин подметил некоторые важные тенденции в его мировоззрении: широкий объективизм (Ленин считал его, наоборот, «узким»), критическое отношение к теории классовой борьбы и неудовлетворенность слабым философским обоснованием доктрины Маркса, которые, позже, явятся основой его конфликта с марксизмом.

Резкое расхождение Ленина со Струве началось в 1899 году, с увлечения последнего идеями модернизации марксизма с помощью неокантианства. Несколько ранее, в Германии дискуссию вокруг этих проблем поднял Э.Бернштейн. В России, независимо от Бернштейна, полемику открыл С.Н.Булгаков, выступивший в немецких и русских изданиях с серией статей, содержащих оригинальную защиту этих идей, и весьма резкую критику философии классического марксизма, в том числе в журнале «Начало», который редактировал П.Б.Струве (в частности, статью «Закон причинности и свобода человеческих действий»). В том же журнале Струве поместил собственную статью «Еще о свободе и необходимости», где выступил с аналогичными положениями. Ленин прислал Струве свой полемический отзыв на выступление Булгакова, очерк «К вопросу о капиталистической эволюции землевладения», с традиционной просьбой поместить его в том же «Начале». Но Струве не принял статью Ленина в свой журнал, так его собственная позиция оказалась ближе к взглядам Булгакова, и сдал ее в журнал «Научное обозрение». По этому поводу Ленин заметил: «Конечно, полемика между своими неприятна, но замалчивать разногласия уже прямо вредно, да и нельзя замолчать тех коренных разногласий между «ортодоксами» и «критиками», которые выступили в марксизме немецком и русском»4.

Не следует забывать, что изменялись воззрения не только Струве, но и Ленина. Сначала его оценки были весьма сдержанны. «Вообще, вся «новая струя» в марксизме, которой увлекаются Струве и Булгаков, мне кажется подозрительной (П.Б. наверняка за Булгакова)»5. Но в ходе углубления дискуссии позиции Ленина становятся все жестче, «ортодоксальней». В письме А.И.Потресову он сообщает: «Перечитал...статьи Струве и Булгакова в «Новом слове» и нашел, что с неокантианством действительно необходимо посчитаться серьезно». В другом письме: «...я все решительней становлюсь противником новейшей критической струи в марксизме и неокантианства (породившего, между прочим, идею отделения социальных законов от экономических). Прав Плеханов, объявляя неокантианство реакционной буржуазной идеологией, и восставая против Бернштейна»6.

Тому же Потресову, от 27 июля 1899 года, Ленин пишет: «Если П.Б. совершенно перестанет быть Genosse - тем хуже для него. Это будет, конечно, громадной потерей для всех Genossen, ибо человек он очень талантливый и знающий, но «дружба — дружбой, а служба — службой», и от этого необходимость войны не исчезает»7. В своей статье «Некритическая критика» он констатировал: «В настоящее время г-н Струве окончательно завершил свою эволюцию от шатаний между марксисткой и либеральной социологией в пользу последней, к Бюхеру, к откровенно буржуазному либерализму»8.

Личные отношения между Лениным и Струве так же, наконец, окончательно разрываются. Любопытно, что это отражается даже на изменении псевдонима Струве в переписке Ленина. Почтительные прозвища, типа «Писатель», «Ecrivain», исчезают, и в дальнейшей переписке Струве именуется не иначе, как «Иуда». Именно в это время со стороны Ленина в печати появляются такие характеристики Струве, как «политический жонглер», «мастер политического ренегатства», и т. п.9 В 1906 году в полемику включился Л.Д.Троцкий, также обвиняя П.Б.Струве в политическом ренегатстве10. Позже Ленин признавался: «Разрыв был вызван не тем, что союзники оказались буржуазными демократами. Напротив, представители этого последнего направления — естественные союзники социал-демократов, поскольку речь идет о демократических задачах, выдвигаемых на первый план современным положением России. Но то бернштейньянство и критическое направление, к которому обратилось повально большинство марксистов, проповедуя теорию притупления противоречий, объявляя нелепостью идеи социальной революции... были непереносимы. Это равносильно отрицанию права на существование (социализма). При таких условиях разрыв был необходим».11

Это признание Ленина интересно сопоставить с характеристикой, данной ему Ф.А.Степуном: «Для Ленина свобода означает не право искать истину, а долг осуществлять давно найденную истину»12. Дополним эти высказывания характеристикой, данной В.И.Ленину самим Струве: «Ленин увлекся учением Маркса, прежде всего потому, что нашел в нем отклик на основную установку своего ума. Учение о классовой борьбе, беспощадной и радикальной, стремящейся к конечному уничтожению врага, оказалось конгениально его эмоциональному отношению к окружающей действительности. Он ненавидел не только существующее самодержавие (царя) и бюрократию, …но и их антиподов — «либералов» и «буржуазию»13.

Аналогичного мнения придерживался Н.А.Бердяев: «Он (Ленин) всю жизнь боролся за целостное, тоталитарное миросозерцание, которое необходимо было для борьбы. Из этой тоталитарной системы он не позволял вынуть ни одного кирпича. И со своей точки зрения он был прав. Он прав, что увлечение Авенариусом или Ницше ослабляет в борьбе — она невозможна без целостного, догматического вероисповедания, без ортодоксии».14 Как для всякого ортодоксально верующего, ересь была для него хуже просто чужой веры, а воззрения П.Б.Струве являлись для него именно ересью.

Совершенно естественно, что «Вехи» были встречены Лениным резко враждебно. Работой, наиболее полно отражающей это отношение, является «Марксизм и ревизионизм», а так же «О Вехах». Характерна его фраза в статье «О Вехах»: «...если бы «Вех» не существовало, их следовало бы выдумать» - видимо, потому, что с появлением «Вех» Струве и его единомышленники из опасных еретиков, «развращающих сознание рабочих», превратились в открытых противников марксистов, что Ленин явно предпочитал. А с противниками он привык не дискутировать, а бороться.

Во взаимоотношениях Ленина и Струве существует один, парадоксальный, на первый взгляд, момент. Он заключается в том, что оба этих мыслителя обладали многими формально аналогичными качествами, которые у каждого из них трансформировались по-своему, но чаще всего — в прямо противоположных направлениях. Примеров этому немало. Так, банальным является признание Ленина очень реалистичным политиком. Но в основе мировоззрения Струве, так же, несомненно, лежал последовательный реализм. От марксизма и ленинизма его отталкивали именно утопические моменты этих учений. Объяснение этого парадокса простое. Ленин, как и Маркс, только в еще более грубой форме, являлся, по выражению Струве, «философом средств, а не целей». Конечные цели Ленина, как это справедливо сознавал Струве, были абсолютно утопичны, но его тактический реализм в «средствах» был настолько силен, что он сумел добиться достижения своей утопии, хотя возможно, что на поверку она оказалась совершенно не соответствующей его ранним идеалам.

Другим примером из того же ряда является вопрос об эклектике, в которой они обвиняли друг друга. Ленин считал эклектикой саму идею философского обновления марксизма, выдвигавшуюся, в известный период, Струве и другими ревизионистами. Струве доказывал логически неоправданный эклектический характер, как самого учения Маркса, так и частной позиции русских ортодоксальных марксистов (которая напоминала, по выражению Н.А.Бердяева, «смешение Маркса со Стенькой Разиным»).

Сущность этой коллизии проясняет характеристика Лениным методологии Струве, как попытки «оставить внешнюю, «научную» сторону марксизма, и отнять у него «только» душу». Очевидно, что под «душой» марксизма они понимали совершенно разные стороны этого учения. Струве, в свой «марксисткой» период, дорожил его научной, детерминистической сущностью. Ленин, напротив, считал сутью, «душой», марксизма учение о классовой борьбе, наступлении диктатуры пролетариата и т.п., в корне отвергаемые Струве. В этом — объяснение этого парадокса. В свое время и Ленин, и Струве часто черпали свои идеи из близких источников, но каждый брал из них только то, что соответствовало его собственному мировосприятию.

1 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.15, 21, 24-26, 30-32, 75, 79-81.; Т.55. С.16, 32, 33, 40, 41, 51, 60.

2 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.55. С.16.

3 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.1. С.347-534.

4 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.30-32.

5 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.24.

6 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.90.

7 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.32.

8 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.3. С.636.

9 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.132.

10 Троцкий Л.Д. П.Струве о политике. — СПб.,1906.

11 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т.46. С.79-81.

12 Степун Ф.А. Ленин // Вопросы философии. 1989. №8. С.94.

13 Струве П.Б. Мои встречи и столкновения с Лениным. // Русская идея. В кругу писателей и мыслителей русского зарубежья: в двух томах. — М.,1994. Т.1. С. 397.

14 Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.,1990. С.97.

Поиск по сайту: