Рождение ощущения «Я»

В набор основных ощущений и инстинктов, который мы приобретаем с рождения, входят многие факторы, однако среди них отсутствует тот, который психологи называют «Самость». Разумеется, присутствует ощущение голода и холода, боли и покоя. Еще присутствует ощущение света и звука, и в особенности - запаха. Еще присутствует инстинкт подзывать к себе источник пищи и плакать, находясь в расстроенном состоянии или состоянии дискомфорта. Каждый из нас родился с уникальным генетическим наследием и обладает тем, что носит название «темперамент», но совокупность этих «сырых» материалов, которые мы взяли с собой из утробы матери, не является Самостью. Все это должно подождать второго, психологического рождения некой сущности, которую со временем каждый человек станет называть «Я».

Подобно телу и психике, Самость раскрывается последовательно. Ее раскрытие начинается со взгляда любящего человека. Этот взгляд оказывается столь побуждающим к развитию и столь важным для выживания, что мы обретаем уверенность в том, что лицо, от которого исходит этот взгляд, каким-то образом является частью нас самих. Это первое рудиментарное «Я» напоминает то птичье яйцо, о котором говорил Фрейд, и включает в себя особенную Другую, от которой мы зависим во всем, что с нами происходит. Она (как правило, это она) является столь значимой и столь могущественной, что пройдет еще много месяцев, прежде чем мы полностью осознаем, что, в конечном счете, она - это НЕ «Я», а кто-то совсем другой, существующий отдельно от меня. На протяжении всего этого времени мы будем черпать свои силы из ее сил.

В возрасте от двух до четырех месяцев младенец все больше и больше привыкает к особому воспитателю (caregiver), узнавая в нем человека, который его кормит, утешает и успокаивает. Появляется «узнающая улыбка», предназначенная лишь этому конкретному человеку, и данный фактор считается началом психологической стадии так называемого «симбиотического слияния». Это очень важный период и для развития младенца, и для нашего понимания того, как развивается нарциссизм. Состояние симбиоза означает, что ощущение младенцем Самости сливается с его ощущением заботливой Другой - давайте назовем ее Матерью, - а остальной мир становится для младенца совершенно неважным. Мать и ребенок находятся в их собственном «частном» раю.

Через несколько месяцев наш младенец начинает постепенно «вылупляться» из своего симбиотического яйца, изучать других людей и отмечать, что они отличаются от Матери. Если какая-нибудь другая женщина возьмет его на руки, он будет старательно ее изучать и, возможно, попытается схватить ее за, нос или за волосы, потрогать ее глаза, рот, очки или ее бусы, глядя на Мать, если она находится в поле его зрения, и делая элементарные сравнения. Ребенок уловил ощущение инаковости; теперь он просто старается себе представить, что Мать - это одна из «других», а не часть его «Я». Это произойдет позже.

К возрасту семи-десяти месяцев наш малыш уже способен удаляться от Матери, вскарабкиваться, уползать и принимать вертикальное положение, используя ее в качестве опоры и поддержки. Мать по-прежнему представляет для него большую ценность, но его взгляд уже начал блуждать в поисках большого окружающeгo Мира, который с нетерпением ждет, чтобы его исследовали. Независимая от Матери подвижность делает для него доступной физическую дистанцию, с которой он может рассматривать окружающии мир. Мать - это отдельный человек, но на данный момент психологически, в его представлении, она является его продолжением, а не целостной и отдельной личностью.

Это «слившееся» ощущение Самости присутствует в нем когда в возрасте десяти-двенадцати месяцев он начинает ходить и наступает стадия ощущения «огромной избыточности» (great exuberance), которая продолжается в возрасте от шестнадцати до восемнадцати месяцев. В этот период кажется, что удары, падения и другие фрустрации просто преследуют нашего маленького упорного исследователя. А поскольку его приключения уводят его все дальше от Матери, он становится настолько поглощенным своими занятиями, что, похоже, иногда вообще забывает о ее присутствии. Затем, совершенно неожиданно, у него внутри словно заканчивается запас пара, и он возвращается к ней, так сказать, для «дозаправки». Если в таких случаях ему не удается ее найти, его поведение изменяется - он может успокоиться, потерять интерес к тому, что его окружает, и стать весьма унылым. Исследователи-аналитики считают, что в таких случаях ребенок уходит в себя, словно пытаясь найти у себя внутри образ Матери. Если в таком возрасте попытаться заменить Мать какой-то другой женщиной, ребенок может рыдать, таким образом выражая свой протест. Только после «воссоединения» с Матерью он с энтузиазмом продолжает свое радостное исследование мира. Он по-прежнему Единственный, и это обстоятельство по-прежнему очень важно для развития у него чувства уверенности в себе.

В начале этой стадии (очень уместно названной стадией «практического осуществления» - 'practicing') ребенок начинает ходить, но он еще не может самостоятельно справляться со своими чувствами. Его внутренняя жизнь пока характеризуется присутствием Матери наряду с психологическим слиянием с ней, что позволяет ему совладать как с сильной радостью и возбуждением вследствие своих открытий, так и с фрустрациями, связанными с тем, что он мал и уязвим в этом огромном мире. После периодического отделения от Матери (сепарации), влияние ее эмпатической реакции на его настроение будет иметь далеко идущие последствия для его развивающегося мозга.

Исследования мозга младенцев показали, что в течение двух критических стадий развития: первая - от десяти до двенадцати месяцев и вторая - от шестнадцати до восемнадцати месяцев (соответствующие началу и концу стадии «практического осуществления»), развитие области мозга, регулирующей эмоции, непосредственно связано с жизнью ребенка. Фактически одна из многих функций, которую ребенок «осуществляет на практике», заключается в том, что он учится справляться со своими чувствами; такая способность является весьма существенной для отделения ощущения Самости, то есть автономного «Я». Чувствительная мать улавливает настроение своего ребенка и помогает снизить накал чувств перевозбужденного или расстроенного малыша, но вместе с тем она знает, когда можно позволить ему испытать некоторое перенапряжение, способствующее развитию у него собственной эмоциональной сдержанности.

На стадии «практического осуществления», длящейся приблизительно с десяти до восемнадцати месяцев, отношения ребенка к матери заметно изменяется. Если Мать проявляла достаточно радости и интереса на стадии симбиотического слияния, то ребенок получает возможность от нее отделиться, испытывая высокую степень возбуждения. Приблизительно в десятимесячном возрасте большую часть времени он бодрствует, и большую часть бодрствования он проводит, играя - порядка шести часов в день. Сначала Мать в первую очередь оказывается для ребенка няней и партнером в играх, но в последующие шесть месяцев она становится для него персоной «нет-нельзя» - то есть человеком, который своими запретами дает ему почувствовать «холодный душ» социализации. Сотояния выражения бурной радости, столь характерные для младенца на этой стадии, постепенно начинают сменяться «состояниями легкого уныния», которые у малыша в этом возрасте похожи на состояния апатии или даже легкой депрессии. Однако такое «легкое уныние» ('low-keyedness') является нормальным и выполняет очень важную функцию - оно способствует дальнейшему развитию области мозга, которая управляет сохранением энергии и сдерживанием эмоций. Вступая в такие состояния «легкого уныния» И выходя из них, ребенок учится сглаживать интенсивность неприятных эмоций, все меньше и меньше прибегая к помощи извне. Каждый новый навык способствует развитию у него уверенности, u в своих силах и позволяет сделать очередной шаг, приближающии его к психологической автономии.

Подготавливая детей к жизни в гармонии с миром других людей социализация ставит перед собою цель ограничить нежелательное поведение, включающее в себя много поступков, доставляющих детям удовольствие. Чтобы заставить детей отказаться получать такое удовольствие, необходимо вызывать у них сильную эмоцию стыда. Чувство стыда, впервые испытанное ребенком, является для него предательством с точки зрения его иллюзии о совершенном союзе с Матерью, продолжавшем существовать вплоть до этого момента. Ее любимое лицо теперь может внушать чувство стыда и сразу гасить радость и ощущение изобилия. Вместо того чтобы принимать от Матери подпитку, теперь ребенок ощущает себя опустошенным и даже уязвленным. Однако эта травма очень существенна и поучительна; она позволяет ребенку понять, что Мать - не только отдельный, но и отличающийся от него человек и что его место в мире далеко не всегда будет на самом верху. Однако эту травму следует наносить очень осторожно и деликатно.

Стыд - очень тяжкое бремя для годовалого младенца, и чтобы с ним справиться, воспитатель, от которого зависит ребенок, должен быть чувствительным, отзывчивым и эмоционально доступным. Это означает мягкий взгляд, теплые прикосновения и добрые слова, которые исходят от Матери или других воспитателей. Тогда ощущения эйфории, стыда и восстановления становятся позитивным опытом в обучении умению справляться со стыдом и еще одной ступенью в развитии здорового ощущения Самости. Ребенок узнает, что болезненные чувства можно изменить, что он способен получить желаемый результат и может доверять своему воспитателю. Если этого не происходит, то вместо этого у ребенка появляется ощущение, что его потребности и чувства постыдны и неуместны, а он сам - плохой. В эмоциональной сфере малышу требуется сочувственная помощь, чтобы он мог совладать с эмоциями, а также защита от переполняющих его чувств, пока его мозг не станет достаточно зрелым, чтобы он мог справляться с ними самостоятельно.

Позитивная сторона стыда заключается в том, что стыд сдерживает естественный эгоизм, который расцветает пышным цветом как раз на стадии «практического осуществления и позволяет детям получить больший опыт взаимодействия с другими. Им придется узнать, что они - значимы и уникальны, но не больше, чем любой другой человек, в особенности - их родители. Не унижая и не подавляя детей, воспитатели должны помочь им в развитии от ощущения состояния грандиозности и всемогущества, порожденного их ощущением слияния с прекрасной и могущественной Матерью, до ощущения своей отдельной Самости, которая больше основывается на реальности. Небольшие дозы стыда, за которыми следует утешение, помогают детям превратить ощущение своей грандиозности в более реалистичное представление о себе. Однако, вызывая такой стресс, родители и воспитатели должны проявлять выдержку, чтобы у детей могла развиваться их, индивидуальная эмоциональная сфера. Иногда такое развитие становится сложным как для ребенка, так и для родителей.

К окончанию стадии практического осуществления» в возрасте около восемнадцати месяцев мать и ребенок больше не могут долго и эффективно функционировать как симбиотическое «МЫ». Иллюзия всемогущества Матери постепенно уступает дорогу признанию ребенком существующего между ними различия, а также ее интереса к другим людям кроме него и другой деятельности кроме связанной с ним. Заблуждения относительно своего величия, позволявшие ему так уверенно исследовать окружающий мир, начинают рушиться, выводя его из состояния эмоционального равновесия. Вплоть до трехлетнего возраста чрезвычайно энергичный ребенок все лучше и лучше осознает свою истинную уязвимость и становится все более озабочен местонахождением матери и чувствует тревогу, когда она его покидает. В ее присутствии он требует, чтобы она разделяла с ним абсолютно все; отсюда возникло и название этой стадии - «восстановление отношений. ('rapprocheтeпt'). В переводе с французского оно означает восстановление или возобновление теплых отношений - это финальная стадия процесса сепарации-индивидуации.

Ребенок в возрасте от восемнадцати до тридцати шести месяцев, находящийся на стадии «восстановления отношений., обладает более высокими реальными возможностями, чем шагающий малыщ но он становится гораздо более робким, ибо у него уже нет иллюзии собственного всемогущества и грандиозности; нет и психологического слияния с матерью. Для его настроения и поведения характерна амбивалентность, когда он то подходит к Матери, чтобы она разделила с ним его мир и воспроизвела удовольствия, которые он испытывал при симбиотическом слиянии, то в гневе от нее отстраняется, укрепляя свою независимость. Приступы гнева и ярости в этом возрасте отражают возмущение ребенка, его возрастающее осознание своего истинного места в миропорядке и утрату контроля над своей могущественной великодушной Матерью, которая когда-то была такой же его частью, как его собственное лицо и руки.

В конце этой многообещающей стадии драматической прилипчивости и не менее драматического неприятия появляется здоровый ребенок с реалистичным ощущением Самости и осознанием автономии других; вполне нормально, если это случилось до того, как ему исполнилось четыре года. Произошла индивидуация, и теперь можно считать, что у ребенка присутствует ощущение целостного и обособленного «Я».

Ниже я приведу пример того, как одна эмпатичная мать справилась с некоторыми проблемами, возникшими на стадии «восстановления отношений.

Эмили: спокойная обстановка, чтобы развиваться

Эмили, которой исполнилось двадцать семь месяцев, пробудившись от дневною сна, обнаружила в доме чужою человека. Пока она спала, к Матери зашла в гости подруга, и девочка услышала незнакомый голос в комнате, куда выходила дверь ее спальни. Она позвала Мать из постели, и та сразу откликнулась.

-У меня гости, - мягко сказала Эмили Мать, понимая, что дочь еще не совсем очнулась от сна. – Ты хочешь пойти и поздороваться с Сильвией?

Через несколько минут общения с матери с дочерью с глазу на глаз они обе вышли из детской. Эмили крепко обняла Мать, уткнувшись ей в шею, таким образом спрятав лицо в ее волнистые белокурые волосы.

- Она любит бегать голышом, - заметила мимоходом Мать, обращаясь к своей гостье, тем самым как бы объясняя, почему дочь появилась раздетой. Так же в обнимку они обе сели за стол, и Мать возобновила прерванный разговор с подругой, ласково пошлепывая Эмили.

Вскоре Эмили повернулась и стала внимательно и осторожно осматривать незнакомую тетю. Мать одобрила, что дочь присоединилась к их компании и предложила ей кое-что попить и поесть. Разговори перешел на другую тему, чтобы в нем могла участвовать Эмили, которая медленно в него включалась, вместе с тем делая руководящие замечания Матери. Время от времени она тянулась к блузе Матери и цеплялась за ее грудь.

-Нас только что отняли от груди, - пояснила Мать гостье, иногда не обращая внимания на цепляющуюся руку ребенка, а иногда просто убирая ее и направляя внимание Эмили на что-то еще. В голосе Матери не проявилось никакого раздражения, и она ни разу не попытались пристыдить дочь. Не прозвучало ни одной реплики в духе «ты уже взрослая девочка».

К тому времени Эмили совершенно проснулась и в присутствии гостьи ощущала себя вполне свободно, однако она была не слишком довольна тем, что ей приходится делить с н ей внимание Матери.

- Хватит разговаривать, - сказала oнa женщинам, которые замолчали, чтобы обратить внимание нa девочку, а затем продолжали болтать, вместе с тем стараясь подключать к разговору и ее. Но та вовсе нe хотела участвовать в разговоре.

- Хватит разговаривать, - повторила Эмили.

Она была непослушной девочкой. поэтому она стала играть своей едой и есть косточки от черешни – в качестве скрытого выражения вызова Матери, которая просила ее этого не делать.

- Нехорошо бросать еду нa пол, - спокойно напомнила Мать Эмили, и опять - без малейшею раздражения и нe стыдя девочку, повторила: - Не надо есть косточки от черешни, Эмили. Знаешь почему? Ты можешь подавиться.

И Мать продолжала болтать со своей гостьей, держа Эмили у себя на руках, взаимодействуя с ней и физически, и вербально. Эмили перестала играть едой и стала выплевывать на пол косточки от черешни.

- Пойдем, подруга, - сказала Мать Эмили. - Хочешь показать Сильвии свою комнату?

Она этого действительно хотела, в особенности фотографии Папочки, который в основном был темой их беседы. В своей комнате Эмили показала гостье разные фотографии, игрушки и, с явным удовольствием, - свое отражение в зеркале. Затем, вдобавок ко всему, она села нa свой горшок и пописала.

- Ах, молодец, - отреагировала Мать mоном, который пол-ностью соответствовал спокойному ощущению успеха своей дочерью. – Ты не хочешь вылить это в туалет?

И девочка сделала это и спустила воду.

- Ты такая молодец, Эмили, - одобрительно и уверенно сказала Мать.

В стиле воспитания, характерном для этой матери, самое большое впечатление производит ее спокойное принятие именно тех эпизодов, в которых происходит развитие ребенка, а также ее умение плавно переходить от заботы и умиротворения ребенка к мягкой социализации, а затем к игре - и обратно. У этой двухлетней девочки период младенчества в существенной степени завершился, однако она еще не совсем готова отказаться от удовольствия побыть ребенком. Отметим ее собственническое отношение к телу своей матери, ее хмурую оценку и медленно теплеющее отношение к чужому человеку, а также ее внимательную сосредоточенность на контроле за самой собой и за теми, кто ее окружает. Отметим и то, как последовательно реакции ее матери снимали напряжение в «борьбе за власть» и какое в них проявлялось уважение к зарождающейся автономии Эмили, без преувеличения или преуменьшения значения социализации. И посмотрите на результат! Эмили очень хорошо развивается, и ее путь ведет к здоровому и обособленному (separate) ощущению Самости.

Первые два-три года жизни представляют собой период нарциссизма, когда не полностью развитая Самость ребенка и отсутствие у него осознания инаковости других еще в порядке вещей. Грандиозность, всемогущество, магическое мышление, острая чувствительность к стыду и отсутствие границ в межличностных отношениях - все это содержится «в одном флаконе». Подразумевается, что мы перерастаем эту стадию, однако потребуется помощь родителей, которые будут терпеть и любить нас, пока мы еще «не перебрались на другой берег». Нам нужно, чтобы они соблюдали границы, которые мы еще не видим, чтобы узнавать, кто мы такие на самом деле и кем можем быть, - чтобы помогать нам справляться со стыдом и сдерживать ярость, обучая нас жить в одном мире с другими людьми. Если этого не происходит, мы можем «застрять» на стадии детского нарциссизма. Именно отсутствие полноценного процесса сепарации-индивидуации приводит к появлению нарциссической личности.

В следующей главе мы рассмотрим особый тип родителей, которые не могут помочь ребенку преодолеть эту стадию. Если сам родитель в существенной степени страдает нарциссизмом, то можно предсказать результаты развития ребенка. Одни дети сами становятся клонами своих нарциссических родителей, тогда как другие таинственным образом втягиваются в отношения, требующие, как известно, пожертвовать Самостью.

Поиск по сайту: