д). О печали (Ч. 1, 212)

1. Опечаленный монахъ не знаетъ духовнаго наслаждения, печаль же есть унылость души и бываетъ следствиемъ гневныхъ помысловъ; ибо гневъ желаетъ отмщения; отмщение пораждаетъ печаль.

2. Печаль есть львиная пасть, и легко поглощает опечаленнаго.

3. Печаль есть червь въ серде,- и изъедаетъ родившую его мать.

4. Мучится матерь, рождая чадо, а когда родитъ освобож­дается отъ мучения; но печаль и во время рождения великую производитъ боль, и по рождении не меньшею мучитъ болью.

5. Опечаленный монахъ не знаетъ духовной радости, какъ вкуса къ меду— страждущий сильною горячкою.

6. Опечаленный монахъ не подвигнетъ умъ къ созерцанию и никогда не возшлетъ чистой молитвы; ибо печаль всему доброму полагаетъ препону.

7. Узы на ногахъ- помехи скорому шествию, а печаль— препона созерцанию.

8. Плененный варварами заковывается въ железа, а пленник- страстей связывается печалию.

9. Не имеетъ силы печаль, когда нетъ другихъ страстей, какъ и узы не вяжутъ, когда нетъ связующихъ.

10. Связанный печалию побежденъ страстями, и въ обличение своего поражения носитъ узы; потому что печаль быва­етъ сле^едствиемъ неудовлетворения самолюбиваго пожелания, а пожелание такое сопряжено со всякою страстию.

11. Кто побъдилъ пожелания, тотъ победилъ страсти; а кто победилъ страсти, темъ не овладеетъ печаль.

12. Не печалится воздержный, что не досталъ снеди, целомудренный, что не улучилъ срамнаго непотребства, негневливый, что не удалось отмстить, смиренномудрый, что лишен человеческой почести, нелюбостяжателъный, что потерпел неудачу. Они совершенно погасили въ себe все такия пожелания,- почему и не испытываютъ печали; ибо безетрастнаго не уязвляетъ печаль, какъ одетаго въ броню не пронзаетъ стрела.

13. Воину доставляетъ безопасность щитъ, городу— стена; но большую щита и стены доставляет монаху безопасность безстрастие. Ибо щитъ нередко пробиваетъ стремительно летящая стрела, и стена разоряется множествомъ воителей, а безстрастия не одолеетъ печаль.

14. Одолевший страсти, одолелъ печаль; а страстною сластию не избежитъ ея узъ.

15. Кто часто печалится, и приписывает себе безстрастие тотъ подобенъ больному, притворяющемуся здоровымъ, ибо какъ больной виденъ по цвету лица, такъ страстнаго озобличаетъ печаль.

16. Любящий миръ много имеетъ печалей, а презирающей все, что въ мире, всегда весель.

17. Любостяжателъный, понесши утрату, горько печалится, а презревший имущество безпечаленъ.

18. Славолюбивый печалится, когда терпитъ безчестие, а смиренномудрый принимаетъ его, какъ сотоварища.

19. Плавильная печь очнщаетъ не очищенное серебро; а печаль по Богу—сердце, сущее въ грехахъ.

20. Частое плавление убавляеть свинецъ,—-и мирская печаль ослабляетъ умъ.

21. Темнота уменьшаетъ энергию глазъ, и печаль притупляетъ созерцательность ума.

22. Въ глубину воды не проходитъ солнечный светъ, и сердца въ печали не озаряетъ светлое созерцание ума.

23. Всякому человеку приятенъ солнечный восходъ, но и имъ не услаждается печальная душа.

24. Болезнь желтуха пресекаетъ действие вкуса, и печаль отъемлетъ чувство у души.

25. Кто презираетъ мирския удовольствия, того не потревожат печальные помыслы.

26. Когда соединишь союзомъ мира сущую въ тебе тро­ицу (т. е. духъ, душу и тело), тогда, какъ объединившийся въ ce6е по заповеди божественныя троицы, услышишь: блаженни миротворцы: яко miu сынове Божги нарекутся (ие. ' [1, 230].

27. Великъ сей союзъ мира, потому что съ нимъ соединяется и радость, просвещающая мысленное око къ созерцанию высшихъ благъ.

28. Если приобретём миротворную въ тяжелыхъ обстоятельствах радость, то легко будемъ съ благодарениемъ отражать ею находящия прискорбности и не допускать въ себя рыкающаго демона печали, который, ища поглотить душу, наипаче вападаетъ на нее въ скорбяхъ, уготовляя место и духу уны-ния, чтобы вдвоемъ сильнее омрачить душу и погубить тру­ды ея.

29. Да будетъ для насъ закономъ, въ сердцъ-написаннымъ, радость мира, и печаль прогоняющая, и гневъ погашающая, и ненависть отражающая, и мстительность уничтожающая, и уныние разсеявающая, и скорбь въ радость претворяющая [1, 231].

30. Укрываясь въ мирномъ благодушии, радость сия есть море добродетелей, крестомъ потопляющее сопротивное диаволъское полчище.

31. Разумей и то, что бываетъ противная ей радость, — смутная,—и обманувшись тению, не прими одну за другую; потому что демоны подделываются и подъ духовныя дарования, чтобы, введя умъ въ заблуждение призракомъ, довесть его до помешательства. Духовная радость приходитъ безъ всякой вне­шней причины, находя для себя превыспренняго вождя въ пе­чали по Богу.

32. Печаль по Богу слезами обновляетъ душу, вселяетъ заботливое попечение о приближающейся смерти и суде, и малo по малу научаетъ ожидать ихъ съ желаниемъ [1, 232].

33. Неисполнившиеся желания произращаютъ печали; а молитвы и благодарения заставляютъ ихъ завянуть.

34. Между гневающимися движется посредствующая печаль. Если тотъ, кто изъ нихъ отрезвится первымъ, востанетъ от страсти и подастъ другому руку извинениемъ; то онъ прогонит горькую печаль.

35. Печаль бываетъ болезнию души и тела; душу беретъ пленницею, а плоть изсушаетъ, оставляя на месте.

36. Печаль раждается отъ того, что противно (беды, скорби, огорчения); отъ печали же происходит мрачное располохеше духа (какъ говорится: онъ не въ духе); а отъ нихъ обо ихъ пораждается безсмысленная бранчивость (ворчание на все)

37. Если хочешь подавить печаль съ мрачнымъ расположениемъ духа; то обыми благодушную любовь и облекись в радость незлобивую.

38. Въ скорбях^гь наипаче будь благодарен; потому что чрезъ нихъ яснее ощущается благодать заступления. Такъ благодарениемъ прогоняя печаль отъ постигающихъ тебя CKOpбeй не омрачишь ты блистательной красоты мужественнаго благодушия.

в), объ унынии (Ч. 1, 215).

1. Уныние есть изнеможение души, а душа въ изнеможении, не имея того, что ей свойственно по естеству, не устаиваетъ мужественно и противъ искушений.

2. Что пища для здороваго тела, то искушение для муже­ственной души.

3. Северный ветеръ питаетъ произрастения, а искушения укрепляютъ терпеливость души.

4. Безводное облако уносится ветромъ, а неимеющий терпения умъ—духомъ уныния.

5. Весенняя роса прибавляет роста полевому плоду, а духовное слово возвышаетъ устроение души.

6. Духъ уныния гонитъ монаха изъ жилища его; а кто имеетъ терпение, тотъ всегда пребываетъ въ безмолвии.

7. Унылый выставляетъ въ предлогъ къ выходу (во вне) посещение больныхъ, на деле, же имеетъ при семъ свою цель.

8. Монахъ въ унынии скоръ на служение и считает заповедию удовлетворение чрезъ то своего желания.

9. Легкий ветерокъ наклоняетъ слабое растение, и мысль о странствовании легко увлекаетъ унылаго.

10. Хорошо утвердившееся дерево не преклоняется от напора ветровъ, и уныние не поражаетъ окрепшия души.

11. Бродящий монахъ— изсохшая пустынная ветка; не много посидитъ въ келлии, — и опять несется нехотя куда нибудь.

12..Переносимое с места на место растение не приносить плода, и бродящий монахъ не приносить плода добродетели.

13. Больной не довольствуется одною пищею, и монахъ однимъ деломъ.

14. Сластолюбцу не довольно одной жены, и монаху въ унынии недостаточно одной келлии.

15. Глазъ унылаго непрестанно обращается на дверь, и мысль его мечтаетъ о посетителяхъ; скрипнула дверь, и онъ вскиваегъ; послышался голосъ ж онъ выглядываетъ въ окно, ж не отходит отъ него, пока не соскучитъ,

16. Унылый, читая книгу, часто зеваетъ, и клонится ко сну, потираетъ лице, тянется, поднимая руки, и отворотивъ глаза отъ книги, пристально смотритъ на стену; обратившись опять къ книге, почитаетъ немного, переворачивая листы, любопытствуетъ видеть конецъ слова, считает страницы, делаетъ выкладку о числе целыхъ листовъ, охуждаетъ почеркъ и украшения, — и наконец, согнувъ книгу, владеть подъ голову и засыпаетъ сномъ не очень глубокимъ, потому что голодъ начинаетъ уже тревожить его душу, и заставляетъ позаботиться и о себе.

17. Монахъ унылый ленивъ къ молитве, и никогда не выговариваетъ молитвенныхъ речений.

18. Какъ больной не выноситъ тяжелаго бремени, такъ унылый не въ состоянии тщательно исполнить Божия дела; ибо у того телесныя силы въ разстройстве, а у этаго не стало силъ душевныхъ.

19. Отъ уныния врачуетъ терпеливость, и то, чтобъ делать своё дело, (не смотря на недостатокъ охоты), со всякимъ самопринуждениемъ, изъ страха Божия.

20.Во всякомъ деле определи себе меру, и не оставляй его прежде, чемъ кончишь; также молись разумно и усиленно^{. и} духъ уныния бежитъ отъ тебя.

21. Во всякихъ трудахъ твоихъ да предводителъствует всемъ мужественное терпение; потому что противъ тебя злобою ополченнымъ стоитъ уныние, и наблюдая за твоими трудами, пытаетъ ихъ все,—-и если найдетъ, что какой-нибудь изъ нихъ не укръпленъ терпениемъ, то делаетъ его несносно тяжелымъ [1, 233].

22. Когда во время службы Божией нападетъ на тебя дух уныния, то нашептавъ душе, что псалмопение обременительно, усердия же к нему противоборницею выставивъ леность, внушаетъ ускорить псалмопение, чтобъ дать плоти отдыхъ, по­тому что она будто по какой-то причине очень утомлена.

23. Когда бываемъ на бдении ночью, не будемъ во время службы садиться по унынию; а то придутъ демоны, и собравъ плевелы помысловъ, всеятъ ихъ тотчасъ въ сердце.

24. Проснувшись прежде службы, предзаймемъ сердце по­мыслами светлыми, чтобъ, настроившись ими, съ бодренною мыслию могли мы стоять потомъ на псалмопении [1, 234].

25. Какъ внешний нашъ человекъ работаетъ своими ру­ками, чтобъ не обременять другихъ; такъ и внутренний пусть работаетъ (въ своей рабочей), чтобъ не попустить уму обреме­ниться помыслами; помыслы же тогда задаютъ свою работу души, когда захватятъ ее праздною отъ помышлений, яже по Богу [1, 235].

26. Возделывай, какъ рукоделие изъ человеколюбия, такъ и мысленную силу изъ любомудрия, чтобы первое служило къ пропитанию страннихъ, и къ попалению или совершенному прогнанию лености, а другое было вождемъ къ созерцанию и совершенному очищению ума отъ помысловъ.

27. Не будемъ переноситься съ места на место, но лучше покорпимъ въ безмолвии надъ трудами; потому что отъ лености (и праздности) помыслы берутъ надъ нами силу [1, 238].

28. Когда помыслы заставятъ насъ перейти на то которое прежде своими внушениями расположили насъ полюбить; • тогда заставляютъ раскаяваться объ этомъ, чтобъ сделать нас во всём непостоянными и безплодными.

29. Перемена места пусть предприемлется въ видахъ жития, более духовнаго, а не въ видахъ жития, болеее покойнаго[1,239].

30. Терпение, благодушие и любовь благодарны и въ скорбяхъ; а уныние, льготность и самолюбие радуются покойной жизни.

ж). О тщеславии (Ч. 1, 217).

1. Тщеславие есть неразумная страсть и удобно примеши­вается ко всякому делу добродетели.

2. Сливается (и делается невидимою) черта, проведенная на воде; и трудъ добродетели—въ душе тщеславной,

3. Бела рука, скрытая въ недре,—и скрываемое дело сия етъ блистательнее света.

4. Плющь обвивается около дерева, и когда достигнет вершины, сушитъ корень; а тщеславие прививается (приростаетъ) къ добродетелямъ и не отстает отъ нихъ, пока не отъ-иметъ отъ нихъ всего значения.

5. Гроздъ винограда, до земли спустившийся, или прилегший къ земли, легко загниваетъ; гибнетъ и добродетель, ко тщеславию прильнувшая.

6. Тщеславный монахъ — безплатный работникъ, — несет тРУДъ, а награды не получитъ.

7• Дыравый мешокъ не сохраняетъ въ себе того, что вложено, и тщеславие губитъ мзду добродетелей.

8. Воздержание тщеславнаго—дымъ изъ печи; и то и другое^е разсеявается въ воздухе.

9• Ветеръ заметаетъ следъ человека, и тщеславие (въ ничто обращаетъ) милостыню.

10. Камень, какъ сильно ни брось его, не достигаетъ до неба,- и молитва человекоугодника не взойдетъ на небо.

11. Тщеславие есть подводный камень; если объ него ударишься, погубишь грузъ.

12. Мужъ благоразумный скрываетъ сокровище, а благомысленный монахъ—труды добродетели.

13. На стогнахъ молиться советуетъ тщеславие; но воюющий съ тщеславиемъ молится въ клети своей.

14. Человекъ безразсудныи всенародно объявляетъ о своемъ богатстве и многихъ возбуждаетъ къ злоумышлению противъ себя; а ты, идя путемъ, где есть разбойники, скрывай, что имеешь, пока не придешь въ градъ мира и тамъ не начнешь безопасно пользоваться своимъ добромъ.

15. Добродетель тщеславнаго—жертва сокрушенная, каковой жертвы не следуетъ приносить на олтарь Божий (Лк. 22, 22).

16. Уныние разслабляетъ душевную силу, а тщеславие болезненнаго делаетъ здоровымъ, старика более сильнымъ, чемъ юноша, если только много свидетелей того, что делается: тогда легки и постъ, и бдение, и молитва; потому что похвала мно­гихъ возбуждаетъ усердие.

17. Не продавай трудовъ за славу человеческую и не от­давай будущей славы за похвалу ничего не стоющую; ибо сла­ва человеческая обращается въ прахъ и молва ея замирает на земле, а слава добродетели пребываетъ во веки.

18. Истинная добродетель не ищетъ людской похвалы и не услаждается почестию—этою материю золъ [1, 226].

19. Начало почести—человекоугодие, а конецъ ея—гордость.

20. Домогающйся почестей самъ въ себе высится и таковый не умеетъ переносить уничижения.

21. Да будетъ для тебя честию трудъ въ добродетелях, а безчестиемъ похвала—взысканная [1, 227].

22. Не ищи славы отъ плоти—ты, возревновавший отряшиться отъ страстей плоти, но взыскуй лучшаго,—и это бу деть тебе въ славу.

23. Желающий быть въ почёте завидуетъ тому, кто превосходит его славою, присоединяя къ сему завидованию еще и ненависть

24. Побежденный сильнымъ желаниемъ почета не терпитъ, кто-либо былъ ему предпочтенъ, но себе восхищаетъ первенство, чтобъ не показаться низшимъ кого-либо.

25. Не терпитъ онъ, чтобъ того, кто превосходитъ его, чтили и въ отсутствие его, — и славу трудовъ его представляеть обыкновенно ничего не значущею.

26. Поношение для славолюбиваго —жесточайшая рана,—и не можетъ онъ избежать ненависти къ поносителю.

27. Славолюбивый въ рабстве у жестокой госпожи,—и перепродается многимъ деспотамъ — превозношению, зависти, ревнивости и всемъ толпамъ духовъ; а кто духа честолюбия поражаетъ смирениемъ, тотъ прогоняетъ целый полкъ демоновъ.

28. Кто по смирению делаетъ себя рабомъ всякаго, тотъ уподобляется смирившему Себя и приявшему зракъ раба (Фил. 2,7).

29. Если себя самаго меряешь малою мерою, то не будешь меряться съ другими.

30. Кто слезами обнаруживает душевную немощь, тотъ не будетъ высоко думать о трудахъ своихъ [1, 228].

31. Демоны нередко наводятъ на смиренномудрыхъ унижение и поношения, чтобъ не стерпя незаслуженнаго презрения, оставили они смиренномудрие; но кто въ смирении мужественно переносить безчестие, тотъ симъ самымъ возносится паче на высоту любомудрия.

32. Изгони изъвнутрь даже и мысль о похвале человеческой, чтобъ чрезъ то отразить любопоказателъный помыслъ тщеславия, еще прежде порождения его.

33. Когда, противоборствуя причинамъ страстей, препобедишь ихъ, недозволяй величать тебя лукавому помыслу, чтобъ, поверивъ ему, не впасть тебе въ прелесть; но старайся лучше увидеть недостатки въ томъ, надъ чемъ потрудился, чтобъ преспеяние твое не было окрадено внутренними врагами [1, 239].

34. Иные, бывъ восхвалены за npecпеяниe, современем вознерадели; отъ чего—и похвала мимоиде, и труды пропали.

35. Иные, ожестевъ отъ надмения своими делами, возмечтали о себе, какъ о великихъ; между темъ совесть более более острупляласъ, болезнь хвалолюбия усиливалась, в: помыслы, отвративъ взоръ души отъ ея язвъ, подъ прикрытиемъ похвалъ расхитили все труды ихъ [1, 240].

36. Когда приносишь усердное покаяние въ грехахъ, тогда демоны, возвеличивая твои покаянные подвиги, умаляють грехи, и нередко прикрывавютъ ихъ забвениемъ, или наводятъ на мысль, что они прощены, чтобъ, ослабивъ труды, не почитал ты более нужнымъ горько оплакивать свои падения.

37. Самое острое оружие у змия (древняго) есть тщеславие, добивающее плоды всехъ трудовъ нашихъ. Но кто устрояетъ предварительно противоположный ему маневръ тайнаго доброделания, тотъ близокъ къ тому, чтобы снесть голову съ самаго диавола [1, 241].

38. Ароматы подвижнических трудовъ своихъ скрывай подъ печатию молчания, чтобъ, бывъ выставлены наружу языкомъ, не были они расхищены славою.

39. Скрывай языкъ свой въ деятелъномъ прохождении подвижничества (т. е. вместо языка пусть говорятъ подвиги); ибо въ такомъ случае и молча будешь иметъ свидетелями о жизни твоей достойныхъ веры сожителей своихъ—труды. О комъ свидетельствуют, какие- либо наличные труды, тому нетъ нужды свидетельствовать о себе языкомъ своимъ.

40. Иные, сложивъ съ себя тяготу трудовъ, леность своя стараются прикрыть делами прошлаго времени, неуверенно и неубедительно представляя, какъ очевидныхъ свидетелей дела, не находящияся на лицо.

41. Какъ скрываешь отъ людей грехи свои, такъ скрываи отъ нихт, и труды свои. Ты стыдишься открывать о срамных делахъ своихъ, чтобъ не подвергнуться поношению и уничижению,—что полезно было бы для души твоей. Бойся показыватъ и труды свои, чтобы грехъ человекоугодия не принёс пагубы душе твоей. Если одному Богу открываешь постыдныя падения; то не открывай людямъ своихъ противоборствий онымъ, чтобъ не сочли ихъ увенчаниемъ победы.

42. Некоторые, ославившись въ народе дурнымъ поведением облекаются въ жизнь честную, не для того, чтобы грехопадения свои оплакивать въ подвижническихъ трудахъ, но чтобъ заглушить укоризненную о себе молву. Но если кто для одного имени только касается делъ благочестия, то онъ работаетъ не Богу, а дюдямъ [1. 245, 6].

43. Отличающиеся въ подвижнической жизни бледностию лица да отреваютъ отъ себя людскую похвалу прежде, чемъ она придетъ,— т. е. когда, еще до встречи съ людьми, врагъ влагаетъ помыслъ хвалолюбивый [1. 249],

44- Когда проведешь много времени, воздерживаясь отъ вина, елея и прочихъ излишествъ; тогда помыслы съ похвалою, высчитывая время, станутъ внушать тебе мысль ослабить труды ради тела. Симъ злонамереннымъ, вычислителямъ говори напротивъ все, что можетъ служить къ ниспровержению ихъ умысла. Такъ, одинъ изъ братий, восхваляемый внутренними помыслами за труды свои въ борьбе противъ демоновъ, говорил словами псалма: да возвратятся абие стыдящеся глаголюЩии ми, благоже, благоже (Пс. 65, 4).

45. Не наряжайся въ красивыя одежды, чтобы явственнейше не облечься тебе въ демона тщеславия; ибо не лепота одеждъ указываеть, что ты носишь одежду добродетелей, но подвижнические труды, какъ золотыя украшения, свидетельствуютъ о лепоте одеяния души твоей [1, 256].

46. Кто, после опытовъ деятельной и созерцательной жизни намащаетъ неопытныхъ искуствомъ различать помыслы, надлежитъ смотреть, чтобъ не проскользнуло хвастовство таким знаниемъ и желание выставить его на показъ для славы.

47. Безжалостнейше къ себе трудящийся въ несении телесных подвиговъ, не для похвалы пусть преутруждаетъ себя славою пусть не превозносится. Иначе демоны, надмя душу его сими трудами и славою возбудя усилить еще более безжалостность к себе увлекутъ его принять еще болъшие подвиги, чтобъ онъ еще более превознесся. Съ сею целию они инымъ ведутъ такую внутри посредствомъ помысловъ беседу: какъ такой-то подвизался не щадя себя и такое приобрёлъ великое имя, такъ что о немъ говорятъ и по смерти его; так, и ты взойди на самую высоту подвизания, чтобы стяжать себе славу и чтобъ имя твое сделалось великимъ и по смерти твоей произносилось съ великою похвалою [1, 268].

48. Иного въ мечтахъ возводятъ они на кафедру учителя и представляютъ, будто онъ говоритъ слово, — и будто молва отдаетъ ему первенство предъ всеми, кои, при подвижническихъ трудахъ, прославились и ведениемъ многостороннимъ. Чрезъ это они возбуждаютъ въ немъ не только соревнование, но и зависть ко всемъ, которыхъ преспеяния прославляются и которыхъ какъ деяния достойны удивления, такъ к многознание изумительно [1, 269].

49. Бываетъ, что они усыпляютъ разжжение плоти и выводятъ изъ-внутрь нечистые помыслы съ хитрымъ намерениемъ, чтобъ подвизающийся подумалъ, что строгостию своей жизни совсемъ победилъ духъ блуда, что сердце его очистилось и стало близко къ святости святыхъ,— и онъ взошелъ на самый верхъ святости. Такаго нередко заставляютъ они раз-сказывать самому себе о своихъ подвигахъ: я сдедалъ то и то, такъ и такъ подвизался и истомлялъ себя, — не давая ему однакожъ прибавлять при семъ: не я, но благодать, яже во мне. Не позволяютъ же они ему исповедывать Бога помощником въ томъ, чемъ хвалиться его заставляютъ, чтобы онъ, яко собственными трудами совершивший все въ своихъ подвигах, и хвалу за то всю присвоивалъ себе,-и чрезъ такое невоздавание славы Богу погрязъ въ глубину богохульства, несмысленно величая себя самопомощнымъ.

50. Когда въ сердце слышатся такие славолюбивые помыслы и оно не противоборствует тому, тогда инокъ (и особенй уединенникъ) не далеко бываетъ отъ повреждения ума; тогда разсудокъ бываетъ въ опасности разстроиться, или от снов бесовскихъ, принимаемыхъ съ верою, иди отъ призраковъ во время бдений, или отъ явления бесовъ въ какихъ либо свет-лыхъ видахъ. Ибо самъ сатана для обольщения нашего преобразуется иногда въ Ангела света; причемъ обещаетъ, что, если поклонишься ему, то дастъ тебе такое и такое дарование, восхититъ тебя, какъ новаго Илию на небо, на огненной колеснице.

И бывало, что принимавшие это съ верою уклонялись отъ истины и впадали въ умоповреждение. Во избежание сего, помня, чего ради съ любовию подъемлются подвижничес_Kиe труды, всякимъ хранениемъ блюди свое сердце, чтобъ, внимая однимъ внешнимъ подвигамъ, не быть тебе коварно уловлену внутри (несмысленнымъ самовозношениемъ [1, 270].

51. Темъ, которые упражняются въ делании добрыхъ дълъ, Господь увещательно говоритъ: егда молишися, вниди въ клетъ твою, и затворивъ двери, помолися Отцу твоему, Иже въ maйне (Мф. 6, 6), и еще: егда творишы милостыню, не воструби предъ тобою (—2), повелевая избегать делания чего либо добраго на показъ, какъ дела вреднаго. А Пророкъ, говоря, что собираяй мзды собра во влагалище дираво (Аг, 1. 6), показываетъ, что развращенною целию cлaвoлюбiя уничтожается всякий трудъ (подвизания и доброделания,— какъ сквозь дыравое влагалище, проходя чрезъ сердце, неогражденное смиреннымъ мудрованиемь. Сердце смиренномудрое воистину есть сокровищница и отвсюду сильно укрепленное ограждение, идпже ни червь, ни тля тлитЪ) идеъже mamie не подкапываютъ, ни крадутъ (Me. Мф. 6,20). Подъ червемъ разумеется раждающееся внутри самомнениe, уничтожающее, что въ людяхъ бываетъ добраго; а подъ татями—отвне привходящия похвалы, которыя, возбуждая неразумную кичливость, поспешно расхищаютъ духовныя сокровища, долгимъ трудомъ въ доброделании собранныя. Ибо какъ червь поядаетъ вещество, изъ котораго получилъ бытие, и тати, подкапывая стену, уносятъ тщаниемъ накопленное (добро вещественное): такъ помыслъ, подвигнутый добрыми делами къ превозношению уничтожаетъ цену сихъ самыхъ делъ, а похвалы людския подкапывая легкие умы, (вторгаются внутрь) и ничего добраго не оставляютъ там,—что туда внесено было со вне законным путемъ (дверьми), а оттуда извергается ими дырою ушей. Но никто да не попуститъ этой страсти одолеть себя на столько, чтобъ, въ усыплении отъ сладкоречия славолюбия, потерпеть совершенную утрату всего, стяжаннаго усиленными трудами; да трезвится же всякъ и бодрствуетъ, _ЧТ06_Ъ истребить наветниковъ, когда они еще только подкапывают, прежде нанесения ими вреда, поразивъ ихъ въ самый моментъ подкапывания прежде чемъ возсияетъ солнце,— и мысль станетъ деломъ [2, 106-7].

з). О гордости (Ч. 1, 219).

1. Гордость есть опухоль (надутость) души, наполненная испорченною кровию; если созреетъ, прорвется и причинитъ большую пеприятность.

2. Блистание молнии предъуказываетъ громовой ударъ а о гордости предвещаетъ появление тщеславия.

3. Гордость на великую высоту возноситъ гордаго, и от­туда низвергаетъ его въ бездну.

4. Гордостию болезнуетъ отступивший отъ Бога, и своимъ собственнымъ силамъ приписывающий добрыя дела.

5. Какъ ставший на паутину проваливается и уносится внизъ, такъ падаетъ и полагающийся на собственныя свои силы.

6. Обилие плодовъ нагибаетъ до земли древесныя ветви, и множество добродетелей смиряетъ мудрование мужа.

7. Согнивший плодъ безполезенъ земледельцу, и добродетель гордаго непотребна Богу.

8. Жердь поддерживает обремененную плодами ветвъ, а страхъ Божий—добродетельную душу.

9. Какъ тяжесть плода ломитъ ветвь, такъ гордость низвергаетъ добродетельную душу.

10. Не предавай гордости душу свою и не увидишь страшныхъ мечтаний; потому что душа гордаго бываетъ оставлен Богомъ, и делается порадованиемъ бесовъ.

11. Гордый ночью воображаетъ множество нападающихъ днемъ смущается боязливыми помыслами; если спитъ, ча_СТО вскакиваетъ, и когда бодрствуетъ, боится птичьей тени.

12. Шумъ листа въ ужасъ приводить гордаго, и журчание _В0ды поражаетъ душу его.

13. Такъ только что Богу себя противопоставлявший и отвергавший Его помощь, пугается теперь ннчтожныхъ призраковъ.

14. Гордость архангела низвергла съ неба и сделала, что какъ молния, спалъ на землю. А смиренномудрие человека -возводить на небо и уготовляетъ къ ликованию съ Ангелами.

15. Что горе возносишься, человекъ, и подъемлешься выше облаковъ, будучи пыль и прахъ?

16. Посмотри на естество свое, что ты —земля и пепелъ, и вскоре разрешишься въ прахъ; теперь величавъ, а спустя немного будешь червь. Что подъемлешь выю, которая вскоре сгниетъ?

17. Великое нечто человекъ, когда помогает, ему Богъ; а коль скоро оставленъ онъ Богомъ, познаетъ немощь естества своего.

18. Нетъ у тебя ничего добраго, чего не приялъ бы ты oт Бога. Для чего же величаешься чужимъ, какъ своимъ? Для хвалишься даннымъ благодатию Божиею, какъ собствен­своимъ стяжаниемъ?

19. Признай Даровавшаго и не превозносись много; ты— Божия, не отлагайся отъ Сотворшаго.

20. Богъ помогаетъ тебе, не отрицайся Благодетеля; взошёл ты на высоту жития, но путеводилъ тебя Богъ; преуспелъ ^B добродетели, но действовалъ въ тебе Богъ; исповедуй Возвысившаго, чтобы неколеблемо пребыть тебе на высоте.

21. Признай своего соестественника, что онъ одной и тойже съ сущности, и не отрицайся отъ родства съ нимъ по надменности.

22. Онъ уничиженъ, а ты превознесенъ; но одинъ Зиждитель сотворилъ обоихъ.

23. Не пренебрегай смиреннаго; онъ стоитъ тверже тебя, по земле ходитъ, и не скоро падетъ; а высокий, если падет сокрушится.

24. Гордый монахъ—древо безкоренное, которое не может выдержать напора ветра; а некичливое мудрование — стенам и огражденный городъ, обитающий въ коемъ безопасенъ.

25. Былинка подъемлется высоко дуновениемъ ветра, а гордаго возноситъ приражение безумия.

26. Лопнувший пузырь обращается въ ничто,—и память гордаго погибнетъ.

27. Слово смиреннаго мягчительная мазь душе, а слово гордаго исполнено кичения.

28. Молитва смиреннаго преклоняетъ Бога, а прошение гордаго оскорбляетъ Его.

29. Смиренномудрие—венецъ дому, и вошедшаго блюдет въ безопасности.

30. Когда взойдешь на высоту добродетелей,—тогда вели­кая тебе потребность въ ограждении; ибо, если упадетъ стоя­ний на полу, то скоро встанете, а упавший съ высоты под­вергается опасности умереть.

31. Драгоценному камню прилична золотая оправа, и смирете мужа блистаетъ многими добродетелями.

'32. Не забывай своего падения, хотя и покаешься; но поминай о грехе твоемъ плачемъ къ смирению твоему, чтобъ, смирившись, по необходимости отсечь тебе гордость [1, 240].

33. Не взирай на падшихъ съ кичливъмъ помысломъ надмевающимъ тебя, будто судию, но себе самому внимай помы­сломъ трезвеннымъ,—испытателемъ и оценщикомъ твоих деяний [1, 245].

34. Падая воздыхай, и преуспевая не надмевайся. Не личайся темъ, что ты безукоризненъ. чтобы вместо благолепия не облечься тебе въ срамоту.

35. Некто изъ благоискуснейшихъ, ведя речь о смирении, пересказаль и следующее: „весьма благоискусный отецъ ударень был по ланите бесноватымъ, который былъ въ сильном припадке безумия; и отецъ, немедленно обернувшись, подставилъ другую ланиту, съ готовностию принять ударъ. Тогда бесъ, как молниею, пораженный смирениемъ, вскричалъ и тотчасъ вышел изъ создания Божия" [1, 259—60.

36. Какъ опускающиеся въ основания земли вырываютъ там золото; такъ нисходящие до златоподобнаго смирения износят изъ него добродетели [1, 266].

37. Св. Павелъ заповедуетъ, задняя забывая, въ предняя простираться (Фил. 3, 13). Кто такъ расположенъ, тотъ не столько превозносится темъ, въ чемъ преуспелъ, сколько сми­ряется темъ, чего не достаетъ противь предположеннаго, при­лагая попечете довершить недоконченное, и не обращаясь къ тому, что уже кончено; поэлику сделанное нередко надмевает легкомысленныхъ до безразсудства, а требующее делания смиряетъ мысль неизвестностию, будетъ ли оно приведено къ концу, и прежде, нежели совершено, причиняетъ печаль. По­сему и Господь, предохраняя отъ поползновения къ самомнению возшедшихъ на высоту добродетели, говоритъ: егда сот­ворите вся повелеьппая вамъ, глаголите, яко раби неключими есмы: •яко, еже должпи бехом сотворити, сотворихомъ (Лк. 17, 10). Хотя не препятствуетъ радоваться, что долгъ исполненъ, однакоже не дозволяетъ думать о себе высоко. Ибо говоритъ, что отданъ долгъ, а не произвольный принесен даръ [2, 112—13].

38. Гордость надмеваетъ мысли до напыщенности, научает пренебрегать всякаго человека и съ презрениемъ смотреть соестественнаго себе, какъ на нечто ничтожное, до безумия доводит высокопарный помыслъ, внушаетъ мечтать о равности Богу, не признаетъ Промысла и попечительности Всеблагого Бога полагаетъ, что, какъ должное за дела, получаетъ все милости, какими пользуется, не хочетъ видеть Божия содействия в том, что делает, и в чём, что делаетъ, и въ чемъ успеваеть, почитает себя достаточною на всякое доброе дело, по самомнению думает, что на все имеет силы, будучи вовсе безсильною,она – водяной пузырь, надутый суетным о себе мнением,- который, если только дунуть, обращается в ничто [2, 184].

Поиск по сайту: