Среди миров

«Олеся» Куприн

П: - Здравствуй, бабка. Тебя уж не Мануйлихой зовут?

М: - Прежде, может…, а теперь зовут зовуткой, величают уткой. Тебе что надо-то?

П: - Да вот, заблудился я. Может, у тебя молоко найдется?

М: - Нет молока. Много вас по лесу ходит.… Всех не накормишь.

П: - Ну, бабушка, неласковая же ты до гостей.

М: - Верно, батюшка: совсем неласковая. Устал - посиди, никто тебя из хаты не гонит. Знаешь, как говорится: «Приходите к нам на завалинке посидеть, у нашего праздника звона послушать, а обедать к вам мы и сами догадаемся» Так-то вот…

П: - А воды-то у вас, по крайней мере, можно напиться?

М: А вон в кадке. (пьет) Иди, молодец, своей дорогой. Нечего тебе тут делать. Ступай, батюшка.

П: - (показывает серебряный четвертак) Ну-ка, погадай мне.

М: - Никому не ворожу теперь, касатик, забыла… Стара стала, глаза не видят. Только для тебя разве. Сыми-ка … Левой ручкой… от сердца… позолоти ручку, барин хороший…. Счастлив будешь, богат, большой интерес тебе выходит через дальнюю дорогу. Встреча с бубновой дамой. Неожиданное известие от трефового короля. Хлопоты, деньги падают небольшие. Жизнь твоя будет долгая.

О: - Ой чи цвит, чи не цвит калиноньку ломит, ой чи сон, чи не сон головоньку клонит

М: Ну, иди, иди, соколик. Нечего по чужим хатам околачиваться. Иди, куда шел. (к двери)

О: - Смотри, бабушка, зяблики опять за мной увязались. Смотри, какие смешные. Голодные совсем. А у меня, как нарочно, хлеба с собой не было. (птицы в переднике)

М:: - Вот барин зашел. Дорогу пытает.

П: - Послушай, красавица. Покажи мне дорогу на Ириновский шлях.

О: - Видите тропочку, вон, вон, между соснами-то? Видите?

П: - Вижу.

О: - Идите по ней прямо. Тут сейчас вам и будет Ириновский шлях.

П:- Неужели не боитесь жить одни в такой глуши?

О: - Чего же нам бояться? Волки сюда не заходят.

П: - Да разве волки одни… снегом вас занести может, пожар может случиться… и мало ли что еще. Вы здесь одни, вам и помочь никто не успеет.

О: - И, слава богу! Как бы нас с бабкой вовсе оставили в покое, так лучше бы было, а то…

П: - Ну, я вижу, вы с бабушкой людей не жалуете.… А мне можно когда-нибудь зайти на минуточку?

-О: Да что вам с нами делать? Мы с бабкой скучные…. Что ж, заходите, пожалуй, коль вы и впрямь добрый человек. Ну, до свидания…. Боюсь, бабка браниться станет.

П: - Постой! Как тебя зовут-то?

О: - Аленой меня зовут.… По-здешнему - Олеся.

*** К чему на «Ты» нам быть, к чему?

«Благосклонное участие» Бунин

Аннушка: Я служу на Молчановке у бывшей артистки императорских театров. Однажды в воскресенье, в очень морозное и солнечное утро в ее передней раздался звонок.

Ак:- Аннушка! Звонят! (входят 2 студента) Ради бога, простите, господа, я, кажется, заставила вас ждать. (целуют ручку)

С 1: - Это вы нас простите за беспокойство. Являемся к вам с покорнейшей просьбой.

Комитет по устройству традиционного литературно-вокального-музыкального вечера

в пользу недостаточных воспитанников пятой московской гимназии

С 2: возложил на нас честь ходатайствовать перед вами о вашем благосклонном участии в этом вечере, имеющем быть на третий день рождественских праздников.

П: - Господа, если можно, увольте. Дело в том…

С1: мы вам будем очень признательны.

С2: Мы большие поклонники вашего таланта…

А: После того проходит целых три недели, приближается рождество. (внести елку) Дни мелькают, и в душе у нее растет чувство, будто близится час ее казни. Однако она работает, подбирает репертуар, репетирует.

Ак: - И вот настает, наконец, этот последний, роковой день! Что ждет вечером? Триумф или гибель? Лицо пылает, руки холодны как лед. (бьют часы, входят студенты) Ради бога, простите, господа, я, кажется, заставила вас ждать. Что, разве уже пора? Ну, что же, едем, если угодно, я готова…

А: Она пела и про тучу, которая с громом повстречалась, и про какое-то убежище, и с особенным блеском РОМАНС??!!! (поет)

Успех она имела колоссальный, ее без конца вызывали и заставляли бисировать, особенно чуткая молодежь, стоявшая в проходах, кричавшая и бившая в ладони с страшной гулкостью.

«Тапер» Куприн

Лука: - Барышня, Дуняша просит вас на секунду выйти к ним.

Татьяна: - Ну что, привезла?

Л: - Пожалуйте-с. Извольте-с посмотреть сами. Они в передней. Только что-то сомнительно-с…

Дуняша: Только, барышня, не браните меня. Разрази меня бог - в пяти местах была, и ни одного тапера не застала. Вот нашла этого мальца, да уж и сама не знаю, годится ли. Убей меня бог, только один и остался. Божится, что играл на вечерах и на свадьбах, а я почем могу знать….

Т: Вы говорите, что вам уже приходилось… играть на вечерах?

М: Да… я играл. Вам, может быть, оттого кажется, что я такой маленький…

Т: Ах, нет, вовсе не это… Вам ведь лет 13, должно быть?

М: 14-с.

Т: Это, конечно, все равно. Но я боюсь, что без привычки вам будет тяжело.

М: О нет, не беспокойтесь, я уже привык к этому. Мне случалось играть по целым вечерам, почти не переставая…

Лидия: Вы умеете, молодой человек, играть кадриль?

М: умею-с.

Л: И вальс умеете?

М: Да-с

Л: Может быть, и польку тоже?

М: Да, и польку тоже.

Л: А лансье?

Т: Перестаньте, Лидия, вы невозможны.

М: Если вам угодно, мадмуазель, то, кроме полек и кадрилей, я играю еще сонаты Бетховена, вальсы Шопена и рапсодии Листа.

Л: Воображаю!

М: Пожалуйста, прошу вас (к Т.) позвольте мне что-нибудь сыграть…

Тина: Конечно, Танечка, конечно, пускай сыграет, (схватила за руку мальчика) ничего, ничего, вы сыграете, и она останется с носом… Ничего. Ничего.

М: Угодно вам «Венгерскую рапсодию» №2 Листа? (играет)

Аркадий Николаевич: Где вы достали этого карапуза?

Т: Это тапер, папа. Правда, отлично играет?

АН: Тапер? Такой маленький? Скажите, пожалуйста, какой мастер! Прекрасно играете, голубчик. Большое удовольствие нам доставили. Как вас величать-то, я не знаю.

М: Азагаров. Юрий Азагаров.

Тина: А теперь, пожалуйста, сыграйте нам польку! (танец)

АН: Вот что, голубчик Азагаров, возьмите этот конвертик, спрячьте в карман и не потеряйте, в нем деньги. А сами идите сейчас же в переднюю и одевайтесь. Вас довезет Антон Григорьевич.

- Но ведь я могу еще хоть целый вечер играть.

АН: Тс! Да неужели вы не узнали его? Неужели не догадываетесь, кто это?

М: Нет.

АН: Голубчик, да ведь это Рубинштейн. Понимаете ли, Антон Григорьевич Рубинштейн! И я вас, дорогой мой, от души поздравляю и радуюсь, что у меня на елке вам совсем случайно выпал такой подарок. Он заинтересован вашей игрой…

Тина: Этот мальчик давно уже известен всей России как один из талантливейших композиторов.

Но никогда и никому Юра Азагаров не передавал тех слов, которые ему говорил, едучи с ним в санях, в эту морозную рождественскую ночь, его великий учитель.

*** Музыка,

«Доктор Живаго» Пастернак

А: Была зима. Был город. Был вечер. Была ледяная стужа. Улицы покрывал черный лед, толстый, как стеклянные донышки битых пивных бутылок. Было больно дышать. С колотящимся сердцем Лара шла по пустым улицам. В Камергерском Лара остановилась.

Л: - Я больше не могу, я не выдержу. Я подымусь и все расскажу ему.

Паша вставляет запонку: Что с тобой? Что случилось?

Л: Сядь рядом. Садись такой, как ты есть. Не принаряжайся. Я тороплюсь. Мне надо будет сейчас уйти. Не трогай муфты. Погоди. Отвернись на минуту. (снимает жакет, перекладывает револьвер из муфты в карман жакета) Теперь можешь смотреть, зажги свечу и потуши электричество.

П: хорошо(зажигает свечу)

Л: Слушай, Патуля, у меня затруднения. Надо помочь мне выбраться из них. Не пугайся и не расспрашивай меня, но расстанься с мыслью, что мы, как все. Не оставайся спокойным. Я всегда в опасности. Если ты меня любишь и хочешь удержать меня от гибели, не надо откладывать, давай обвенчаемся скорее.

П: Но это мое постоянное желание, скорее назначай день, я рад в любой, какой ты захочешь. Но скажи мне проще и яснее, что с тобой, не мучай меня загадками.(остаются по одну сторону елки)

А: Юра и Тоня собирались на елку к Свентицким. Они зашли за гардину в глубокую оконную нишу посмотреть, какая погода. Когда они вышли из ниши, полотнище тюлевой занавеси пристало и поволоклось за Тонею, как подвенечная фата за невестой…

В санях Юра смотрел по сторонам и видел то же самое, что незадолго попадалось на глаза Ларе. Они проезжали по Камергерскому. Юра обратил внимание на черную подтаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу с почти сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то поджидало.

Ю: - Свеча горела на столе. Свеча горела…

*** Мело, мело по всей земле

А: С незапамятных времен елки у Свентицких устраивали по такому образцу. В 10, когда разъезжалась детвора, зажигали вторую для молодежи и взрослых, и веселились до утра. Более пожилые всю ночь резались в карты. На рассвете ужинали всем обществом.

Жорж С.: Почему так поздно? (вошли Юра и Тоня, Тоня ест мандарины, отдает платок Юре, танцует с неизвестным, Юра вдыхает аромат платка, закрыв глаза.)

Круг танцующих выстраивается.

(Входит Лара, нерешительно останавливается у карточного столика, за которым играл Комаровский, тот делает вид, что не замечает ее, Кока Корнаков приглашает ее на танец) Корнаков! (представляется)

Кока Корнаков, дирижируя танцами: Grand rond! Chaine chinoise! (большой круг, китайская цепочка) Une vals s`il vous plait! (В голове первого тура вел Лару) a trois temps! a deux temps!

Раздается выстрел, в танце Лара стреляет в Комаровского, попадает в Корнакова.

Комаровский: Что она наделала, Что она наделала.

Корнакова: Боря, ты жив? Боря ты жив! Говорили, что здесь в гостях доктор. Да. Но где же он?

Тоня: Пустяковая царапина.

КОр: Ах, оставьте, пожалуйста! Это для вас царапина! О, мой бедный мученик! Обличитель всех преступников! Вот она, вот она дрянь, я тебе глаза выцарапаю, мерзавка!

Ком: она стреляла в меня.

Что вы сказали, господин Комаровский? В вас? Она стреляла в вас? Нет, я не могу. У меня большое горе, мне сейчас не до шуток! Кока, Кокочка, ну что ты скажешь! На отца твоего!.Но десница Божья… Кока!

Юра: Та самая! И опять, при каких необычайных обстоятельствах! Так это она стреляла? Наверное, политическая. Бедная. Теперь ей не поздоровится. Как она горделиво хороша! А эти! Тащат ее, черти, выворачивают руки, как пойманную воровку. …..

Здесь просили врачебной помощи! Я могу подать ее. Покажите мне вашу руку.… Ну, счастлив ваш Бог. Это такие пустяки, что я не стал бы перевязывать. Впрочем, немного йоду не помешает.

Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых, (унесли елку)

Зимние сны, размытые, строгие и неясные, словно древние письмена.

Смутные и расплывчатые, как смутные времена, длинные,

бесконечно долгие, Как столетние войны.

(зимние сны, они почему-то не так чисты и ясны, как легкие сновиденья весны,

Полные света солнца, голубизны)

Зимние сны, туманные, темные, как темница, как бунт, как придворный заговор.

С удушеньем, с горячими пятнами крови, с плачем невинных младенцев.

Зимние сны, томительные, мучительные и тягостные, отрешенно мерцающие,

Как молебственная свеча, зыбкие, словно сотканные из паутины, тяжелые,

Как топор палача, острые, как нож гильотины.

Зимние сны, запутанные, необъяснимо причудливы, со смешеньем времен и племен,

С Наполеоном, Нероном, горящим Римом, и - на пространстве необозримом -

Отзвуками нестихающего сраженья.

Зимние сны, нечеткие изображенья, странно перемежаемые латинскими изреченьями

Типа - жизнь коротка - искусство вечно.

*** Под музыку Вивальди\\\, под музыку Вивальди, под вьюгу за окном,

*** Светает о т твоих волос, светает, как будто бы

стволы берез взлетают,Спит радуга в твоих очах

витая, ты- продолжение луча, светает.

Ты –Сольвейг, спой же, не молчи сегодня,

ко мне скрипичные ключи подходят,

Светает, словно ручейки сверкают,

Светает, словно рушники свисают,

Да будет нам дано светить, сметая все

непристойные света, Светает.

На ощупь луч продолговат, на ощупь,

он волосы, твои, он сад, он роща.

Твоим светаньем в тишине мне греться,

Светает где-то в глубине у сердца,

Проснись и в озеро нырни. Светает.

И ты, как церковь на Нерли – Святая.

*** Зима осторожно подкралась и белой порошею, По ельникам бродит, озябшею хвоей звеня,

Я знаю, что где-то горит мое ясное солнышко, Но светит, \\ оно уже не для меня.

ПР: Вот и ушло тепло на юг, много ли нам его досталось, Было тепло и вдруг, стало бело вокруг, что же теперь, мой друг, осталось.

Пирог на сочельник и слезы свечей оплывающих,

И саночек легких, летящих рождественский скрип,

И след от полозьев в морозную синь убегающий,

И птицы, отставшей от стаи, пронзительный крик.

И я, как ты птица, гляжу на леса серебреные, И первую наледь ломаю, летя тяжело,

И крылья метели, \\ каленые, своим рассекаю, пока еще теплым крылом. ПР:

Остыну, промерзну, как речка, до самого донышка. И я не вернусь уж, из снежного из далека,

А где-то по небу плывет мое ясное солнышко, да вот закрывают его от меня облака//

ТАм за снежной пылью, в замети маня, небылицей - былью черные глаза.

Былью - небылицей очи предо мной. Эх! Быстрее птицы, шибче коренной!

ПР: ОЙ! Вы кони, кони - звери, звери - кони, эх! Черные да серые \\\, да медвежий мех. \\

А глаза сияют, ласково маня, не меня встречают, ищут не меня.

Только жгут без меры из-под черных дуг! Эй, чубарь мой серый, задушевный друг!

Я рыдать не стану, в дымке закучу, я тебя достану, я тебя умчу!

Припадешь устами, одуришь, как дым, молнией с конями к черту полетим!

Среди миров, в мерцании светил

Одной Звезды я повторяю имя...

Не потому, чтоб я Ее любил,

А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,

Я у Нее одной ищу ответа,

Не потому, что от Нее светло,

А потому, что с Ней не надо света.

*** К чему на «Ты» нам быть, к чему? Мы искушаем расстоянье. Милее сердцу и уму старинное: вы - пан, я - пани.

Какими прежде были мы…. Приятно, что не говорите, Услышать из вечерней тьмы: Пожалуйста, не уходите. Я муки адские терплю, а нужно, в сущности, немного - Лишь прошептать: я вас люблю, мой друг, без вас, мне одиноко.

Зачем мы перешли на «ты»? за это нам и перепало - На грош любви и простоты, а что-то главное пропало.

*** Музыка, свет не ближний, дождь, на воде круги. Музыка, третий лишний, что же ты, ну, беги! Выдохлась? Притомилась? Хочешь, не хочешь - пой? Музыка, сделай милость, очередь за тобой. Да не сочтем за муку этот, из века в век, по роковому кругу завороженный бег, Это сплетенье вьюги с песенкою дрозда, Это - синицей в руки выпавшая звезда. Это чередованье флейты и бубенца, это очарованье дудочки и скворца,

Это - звезда и полночь, дождь, на воде круги, этот призыв на помощь - музыка, помоги!

*** Мело, мело по всей земле во все пределы, свеча горела на столе, свеча горела, Как летом роем мошкара летит на пламя, слетались хлопья со двора к оконной раме, Метель лепила на стекле кружки и стрелы, свеча горела на столе, свеча горела

На озаренный потолок ложились тени, скрещенья рук, скрещенья ног, судьбы скрещенья, и падали два башмачка со стуком на пол, и воск слезами с ночника на платье капал, И все терялось в снежной мгле седой и белой, свеча горела на столе, свеча горела.

На свечку дуло из угла, и жар соблазна вздымал, как ангел, два крыла крестообразно. Мело весь месяц в феврале, и то и дело, свеча горела на столе, свеча горела, И все...

*** Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых, Где-то по комнатам ветер прошел, там поздравляли влюбленных. Где-то он старые струны задел - слышится их перекличка…

Вот и январь накатил - налетел, бешеный как электричка. Мы в пух и прах наряжали тебя. Мы тебе верно служили, Громко в картонные трубы трубя, словно на подвиг спешили. Даже поверилось где-то на миг (знать, в простодушье сердечном):

Женщины той очарованный лик слит с твоим празднеством вечным. Ель моя, Ель - уходящий олень, зря ты, наверно, старалась: Женщины той острожная тень в хвое твоей затерялась!

Ель моя, Ель, словно Спас на крови твой силуэт отдаленный, Будто бы след удивленной любви, вспыхнувшей, неутоленной.

*** Под музыку Вивальди \\\, под музыку Вивальди, под вьюгу за окном, Печалиться давайте\\\ печалиться давайте об этом и о том. Вы слышите как жалко, \\\, вы слышите как жалко и безнадежно как Заплакали синьоры, их жены и служанки, собаки на лежанках и дети на руках.И стало нам так ясно, \\\ что на дворе ненастно, как на сердце у нас, Что жизнь была напрасна. Что жизнь была прекрасна. Что все мы будем счастливы когда-нибудь, бог даст. И только ты молчала, \\\ и головой качала любви печальной в такт, А после говорила - поставьте все сначала, мы все начнем сначала, любимый мой, и так...Под музыку Вивальди \\\, под музыку Вивальди, под старый клавесин, Под скрипок переливы, под завыванье вьюги, условимся, друг друга любить, что было сил. \\

Порог

Голос

Автор

Она

Велга

Велга

Ирвальд

Снегар

Чара

Автор

Поиск по сайту: