Страница 06

Промах

И, наконец, двадцать второе августа.

День, когда главный герой дела о Лос-анджелесских Серийных Убийствах "ББ" был арестован… Я могу заявлять это поскольку располагаю полной информацией, однако, как в случае с любой реальной историей, никто из участников не знал ничего наперед, и события развивались крайне запутанно. Собственно, день Мисоры Наоми начался с определенного количества хлопот и забот.

Шесть пятнадцать и пятьдесят секунд.

Именно так они прочли послание, оставленное преступником на месте третьего убийства, но было ли это шесть пятнадцать утра? Или вечера? После решения загадки с часами Мисора провела всю ночь, снова и снова разыскивая на месте преступления что-нибудь вроде "a.m." или "p.m.". Она ничего не нашла.

- Если мы так старались и все равно ничего не нашли, значит, это, наверное, не так важно, - предположил Рюдзаки. – Он сделал из жертвы обычные часы, а не цифровые, так что поиски чего-то вроде этих буковок могут быть просто потерей времени.

- Угу, - мыкнула Мисора.

Соответствовало ли это истине или нет, но они условились считать, что соответствовало. Она решила расшифровать сообщение и как шесть пятнадцать пятьдесят, и как восемнадцать пятнадцать пятьдесят. Первое место преступления привело их к Квортер Квин, второе – к станции Оптика, так куда указывало третье? И Мисора, и Рюдзаки на пару нацелились на эту проблему, но именно Рюдзаки первым до чего-то додумался. Шесть пятнадцать пятьдесят. 061550. По строению номер походил на номер кондоминиума. В Пасадене, в сквере огромный комплекс. Размеры варьировались от двух до четырех комнат при в общей сложности двухстах квартирах. И женщина по имени Блэкбэрри Браун проживала в квартире 1313. Ее инициалы были В. В., и номер квартиры тоже.

- Это должно быть она, - сказала Мисора. Все номера квартир начинались с нуля, так что 181550 там быть не могло. Ее тревожило время суток, но, поскольку они нашли главный ответ, теперь можно было выдохнуть. Как сказал Рюдзаки, в случае с обычными часами это не имело значения. Мисора совершенно расслабилась, однако сам Рюдзаки выглядел не очень радостно. Не то чтобы обычно парень светился от счастья, но даже при таком раскладе он, казалось, особенно приуныл.

- Что-то не так, Рюдзаки? Мы наконец выяснили намерения убийцы и можем опередить его! Мы можем устроить засаду, предотвратить четвертое убийство и, если повезет, еще и поймать преступника. Пф, никакого везения. Мы его возьмем, причем живым.

- Мисора, - отозвался Рюдзаки. – Дело в том, что есть еще кандидат. Еще один Б. Б. Мужчина по имени Блюзхарп Бэбисплит из четыреста четвертой квартиры.

- Ох.

Два человека с инициалами цели. В огромном двухсотквартирном комплексе далеко не каждый жил один, было очень много семей. Даже если занижать реальные цифры, все равно с легкостью наберется четыре или пять сотен человек… И простая арифметика позволяет предположить, что один из шестисот семидесяти шести человек имеет инициалы В. В. Совершенно неудивительно, что во всем комплексе таких отыскалось двое. Это было статистически обосновано.

- Но, - начала Мисора, - как бы то ни было, наша цель комната тринадцать тринадцать. Тринадцать – код для В, Рюдзаки. И два по тринадцать это В. В.. Четвертое убийство… судя по количеству кукол, последнее… какое же место может подойти лучше?

- Я полагаю… Я уверен. В смысле, четыреста четыре.

Конечно, четыре это один плюс три, что тоже дает В, но поставленный перед выбором между 1313 и 404 убийца без сомнений выбрал бы первое. Неважно, что за тип, Мисора была уверена, что он выбрал бы первое. Но Рюдзаки, видимо, так не думал.

- Рюдзаки, вы знаете, как редко встречаются американцы, живущие в тринадцатом номере да еще на тринадцатом этаже? Они стараются избегать этого числа. Я уверена, убийца бы не преминул использовать это преимущество… он мог даже выбрать это строение просто потому, что в нем есть тринадцатый этаж.

- Но подумайте, Мисора. Количество дней между убийствами. Кроссворд пришел в полицейский участок двадцать второго июля, первое убийство совершено девятью днями позже, тридцать первого, второе – через четыре дня, четвертого августа, а третье снова через девять, тринадцатого. Так что если четвертое убийство произойдет двадцать второго, получится снова девять дней. Девять дней, четыре, девять, девять. Но почему девять-четыре-девять-девять, а не девять-четыре-девять-четыре? Хотя бы потому, что четыре и девять в сумме дают тринадцать.

- Ну…

Мисора первой набрела на сумму четырех и девяти. Но, поскольку семнадцатого августа ничего не произошло, она заключила, что это было совпадением. Она не нашла связи между семнадцатью и В, кроме того, это не казалось деталью великой важности. Мисора не могла взять в толк, почему Рюдзаки решил вытащить это сейчас.

- У нас есть четыре. Но три девятки это дисбаланс.

- Да, но… чередование было бы…

- Не чередование. Четыре и девять должны рассматриваться только вместе, а числа – как серии тринадцати. Но этого не выходит… вам это неуместным не кажется?

Но комната четыреста четыре даст им три четверки и три девятки.

- О…

Он это имел в виду?

- Если бы речь шла о другом номере, кроме четыреста четвертого, я бы согласился на сотню, нет, на две сотни процентов, что жертвой определенно будет Блэкбэрри Браун из тринадцать тринадцатой. Однако поскольку еще один Б. Б., Блюзхарп Бэбисплит, живет в квартире с двумя четверками в номере… Я не могу просто закрыть на это глаза.

- Мда… согласна.

Стоило ему объяснить, и Мисоре самой четыреста четвертая начала казаться более вероятным местом преступления. Кроме того, ее действительно несколько беспокоили промежутки между убийствами. Верно ли было расценивать их только как совпадение? Семнадцатого ничего не произошло, но это само собой разумеется, семнадцатое никогда не укладывалось в картину. Но убийство, произошедшее в комнате четыреста четыре, расставит все по местам лучше, чем убийство в тринадцать тринадцатой.

Мисора щелкнула языком.

Они оказались неспособны сойтись на утре или вечере, а теперь единственная предполагаемая жертва превратилась в две, одинаково вероятные, и последний кусочек отказывался падать на место. Она была уверена, что подсказка прочитана правильно, но сомнения все же никуда не уходили. Были все шансы на то, что все это в итоге приведет к фатальной ошибке…

- Ну ладно, - сказал Рюдзаки. – Мы просто вынуждены расстаться. К счастью, у нас все еще есть мы.

Они могли работать вместе, но не более.

Однако чтобы доводить сей факт до его сведения момент снова был неподходящий.

- Каждый выберет себе по комнате. Вы возьмете тринадцать тринадцатую, Мисора, а я четыреста четвертую. В конце концов, Блэкбэрри Браун женщина, в то время, как Блюзхарп Бэбисплит нет. Выглядит естественно.

- И что конкретно будем делать?

- Как вы и сказали, Мисора. Погрузимся в ожидание. Сегодня или завтра мы должны переговорить с Браун и Бэбисплитом, попросить о сотрудничестве. Мы, разумеется, не можем им сказать об опасности нападения серийного убийцы. Если они узнают больше, чем нужно, репортеры могут влезть и все сорвать.

- Но они имеют право знать?

- И право жить, что важнее. Мы заплатим нужную сумму и снимем комнаты на день.

- Заплатим?

- Да. Простейший способ. К счастью, мои наниматели снабдили меня средствами, достаточными, чтобы покрыть все расходы. Если мы распутаем дело, потенциальные жертвы будут только рады доплатить. В случае с обычными убийствами такое бы не прошло, но на этот раз единственной причиной для смерти этих людей служат их инициалы и только. Их гибель будет иметь смысл только если произойдет в их собственных квартирах, которыми могут быть тринадцать тринадцать и четыреста четыре. Так что, если мы притворимся ими, то сможем повстречать убийцу. Само собой, мы должны просить хозяев двадцать второе пересидеть в безопасном месте… Поместим их в четырехзвездочный отель, к примеру. В люкс.

- Так мы… ясно.

Мисора поднесла руку к губам, раздумывая. Идея покупки сотрудничества потенциальных жертв была хороша… она не знала, кто стоял за спиной Рюдзаки, но было бы неплохо повысить общую эрудицию простым звонком L. Рюдзаки станет Блюзхарпом Бэбисплитом, а она сама – Блэкбэрри Браун…

- И мы ведь не станем звонить в полицию?

- Точно. Мы должны защитить людей, но размах операции будет слишком велик. Мы можем его спугнуть. В любом случае, наши выводы не имеют достаточных доказательств, чтобы заставить полицию зашевелиться. Наше прочтение послания убийцы точно на девяносто девять процентов, но, как бы хорошо это ни звучало, у нас нет подтверждений. Они сделают нас, просто сказав, что это безосновательная провокация.

- Безосновательная.

- И без единого факта.

Она была уверена, что для этого подыскалось бы другое название.

Но в главном он был прав.

Если попросить друга из ФБР, Рэя… нет, нельзя. Мисора находилась под следствием, и уже сказала Рюдзаки, что работает частным детективом. Ее поведение на прошлой неделе могло ей очень сильно аукнуться, если в агентстве узнают. Даже при том, что она работала на самого L, она не могла признаться в этом перед всеми.

- Убийца предположительно работает один, но когда дело дойдет до задержания, могут возникнуть сложности.

- Не беспокойтесь. Я могу сойтись с ним один на один. По мне, может, и не скажешь, однако я довольно силен. А вы занимаетесь капоэйрой, верно?

- Да, но…

- Мисора, вы умеете пользоваться пистолетом?

- А? Нет, у… умею, но у меня нет.

- Тогда я прихвачу один, вы должны быть во всеоружии. До сих пор это было просто битвой сыщиков с убийцей, но теперь на кону наши жизни. Вы должны быть готовы ко всему, Мисора, - проговорил Рюдзаки, кусая ноготь на большом пальце.

Так что…

Ночь Мисора Наоми провела в отеле в Западном Лос-Анджелесе бок о бок с некоторым количеством хлопот и забот. Она позвонила L и попросила обеспечить им финансовую поддержку и заодно проверить все сделанные выводы. Мисора гадала, что будет, если L сочтет ожидание слишком опасным и скажет, что на первом месте должны стоять жизни людей, что будет, если он не поддержит стратегию, предложенную Рюдзаки, хотя часть ее надеялась, что именно так он и поступит… однако L, казалось, был вполне доволен. Мисора дважды или трижды переспрашивала его, действительно ли она может верить Рюдзаки, но он снова повторял, что в том, чтобы позволить ему продолжать, никакой угрозы не предвидится. Но, конечно, двадцать второго все уже разрешится…

- Пожалуйста, Мисора Наоми, - сказал L, - сделайте все, чтобы поймать убийцу.

Сделайте все.

Все.

- Поняла.

- Спасибо. Кроме того, Мисора, хотя мы действительно не можем открыто просить помощи полиции, я обеспечу небольшое прикрытие. Я планирую поставить несколько своих людей вокруг кондоминиума. Им, разумеется, не требуется солидных доказательств. И они, разумеется, будут держать дистанцию, но все же…

- Хорошо, спасибо.

Совещание с L закончилось уже за полночь. Наступило двадцать первое августа. Она проведет двадцать второе в Пасадене, так что приехать следовало сегодня вечером. Мисора забралась в постель, надеясь хорошо выспаться, однако с таким количеством мыслей в голове сделать это было непросто.

- Стой-ка, - пробормотала она.

Как паутинка, прилипшая к подкорке. "Счас-счас… когда я говорила Рюдзаки о капоэйре?"

Она не знала.

Была еще одна вещь, которой она не знала.

Вещь, которой она даже не знала, что не знала.

Вещь, которой она не узнала никогда. Что бы она ни делала, она просто была неспособна узнать, что этот убийца, Бейонд Бесдэй, мог сказать имя и время смерти человека, просто взглянув ему в лицо. Что он был рожден с глазами шинигами. Она не могла знать, что фальшивые имена в его случае не работают, они совершенно и категорически бессмысленны.

Откуда бы ей это знать?

Даже сам Бейонд Бесдэй не мог сказать, как получилось, что он был рожден с глазами шинигами, как он мог пользоваться ими без какой-либо платы, без сделок. Не знали ни Мисора, ни L, а я тем более. Самая близкая версия, которую я могу предложить, это если шинигами тупы настолько, чтобы швыряться своими тетрадями в наш мир, так они могут оказаться достаточно тупы, чтобы разок швырнуть и глаза. В любом случае, глупо ожидать от людей, которые о шинигами ни сном, ни духом, чтобы они всюду искали их буркала.

Но даже если так, она могла бы догадываться. "В", в конце концов, выглядела как тринадцать, а тринадцать – это номер Смерти в колоде Таро…

Итак.

С определенным количеством забот и хлопот, а также одним существенным просчетом… близится развязка.

Предыстория.

Я изначально решил сохранить причины отпуска Мисоры Наоми, который, по сути, являлся отстранением, за пределами этих записей, оставить детали погруженными в туман. Если бы я мог, я бы неукоснительно следовал этой линии. Я хотел. Как я говорил, она единственная оказалась самой большой жертвой выводка Дома Вамми, и вторжение в ее личные… или, по крайней мере, частные переживания является тем, чего я предпочел бы не делать. Что означает, что впоследствии я об этом вновь упоминать не стану. Как бы то ни было, поскольку я обнаружил себя описывающим события глазами Мисоры, после получения ей врученного Рюдзаки Стрэйер-Войта, модель "Инфинити", я не могу больше этого избегать. Я не могу просто перейти к следующему действию без объяснения причин.

Эта история, однако, не из тех, что пересказывают шепотом. Короче говоря, команда, в которой работала Мисора, убила несколько месяцев на секретную разработку, внедрение и накрытие картели наркоторговцев, а она сорвала всю операцию, поскольку в критический момент не смогла надавить на курок. Так как она не носила при себе оружия постоянно, на задании пистолет ощущался иначе, хотя она не была склонна бормотать перед кем-то подобные жалкие оправдания неспособности пристрелить человека. Мисора Наоми была подготовленным агентом ФБР. Она не могла представить свои руки чистыми или себя выше всех этих вещей. Но она оказалась не способна спустить курок. Возраст ребенка под дулом пистолета…ни в коей мере ее не извинял. Тринадцать лет или нет, но он был опасным преступником. А Мисора Наоми дала ему уйти, и секретная операция, на подготовку которой ее товарищи потратили бессчетные часы и невероятные объемы сил, завершилась ничем. Все было кончено. Они никого не арестовали, и, хотя жертв не было, несколько агентов получили тяжкие увечья, которые не позволят им когда-нибудь вернуться на службу. Ужасающие результаты, учитывая затраченные ресурсы. Если принять во внимание ее шаткое положение в организации, вынужденная временная отставка в такой ситуации была даже снисхождением.

Мисора Наоми в самом деле не знала, почему не смогла выстрелить. Возможно, не дала себе должной установки на самосохранение… должной решимости, обязательной для агента ФБР. Ее парень, Рэй Пенбер, сказал: "Думаю, ты просто не вжилась в позывной, Резня Мисора". Нечто среднее между сарказмом и попыткой ее подбодрить, хотя она в общем не возражала..

Но Мисора Наоми помнила.

Момент, когда навела дуло на мальчика…

Глаза ребенка повернулись к ней.

Он будто смотрел на то, чему не мог поверить, как на бога смерти, появившегося из ниоткуда. Как на какой-то фарс. Он мог убивать других, но не мог вообразить, что сам может быть убит. Хотя и должен был знать, должен был быть готов умереть в самом начале жизни, как любой преступник. Как любой агент ФБР. Эта нить связала их. Она была частью системы. Тот мальчик тоже. Возможно, это ослабило их. Возможно, это укрепило связь. Возможно, их страхи всплыли на поверхность, разъедая решимость, как ржавчина. Но что с того? Подавая руку ребенку, который не то, что не имел шанса измениться, а даже не думал помолиться за переход к правой жизни, чего ожидала от него Мисора? Насколько жестоко было с ее стороны ожидать чего-либо? Она не хуже других знала, что мальчишка жил, как мог. Он всегда был обречен. Но означало ли это его возможность ускользнуть от собственной судьбы? Был ли это единственный способ жить, единственный – умереть? Была ли человеческая жизнь… направлялась ли человеческая смерть какой-то незримой рукой?

Конечно, она подозревала, что кое-кто просто использовал тот промах как повод для выведения ее из игры. Но стоило ей подумать о разнице между тринадцатилетним, которого она не смогла пристрелить, и второй жертвой Лос-анджелесского Серийного Убийцы, Квортер Квин, и все ее переживания превращались в бред.

Мисора не обладала сильным чувством справедливости.

Она не считала себя выше морально или этически.

Она не была склонна к философским рассуждениям.

Она находилась там, где находилась, потому что вся ее жизнь прошла подобно прогулке по незнакомому городу. Если бы пришлось прожить ее заново, Мисора была уверена, она бы оказалась в совершенно ином месте. Если бы кто-то спросил ее, почему она пошла в ФБР, она бы ни за что не смогла ответить.

Ей это удавалось, но все исходило от ее способностей.

А не желаний.

- А что если убийца ребенок? – подавленно бормотала Мисора.

- Тринадцать… только тринадцать…

Она положила пистолет рядом, проверив предохранитель. Следующей пошла пара наручников для убийцы, также преподнесенная Рюдзаки. Она сидела в двухкомнатных апартаментах номер тысяча триста тринадцать, где жила Блэкбэрри Браун, и единственной комнатой с защелкой была комната напротив входной двери. Девятью этажами ниже, в номере четыреста четыре, Рюдзаки тоже ждал появления убийцы, заняв место Блюзхарпа Бэбисплита. Он заявил, что силен, однако выглядел таким подозрительно щуплым, что она весьма и весьма беспокоилась. Он вел себя так уверенно, когда они встретились прежде чем разойтись по комнатам, но… сомнения оставались при ней.

На этом этапе Мисора понятия не имела, в какую из комнат убийца, человек, которого L назвал "B", решил наведаться: сюда или к Рюдзаки? Она мозговала над проблемой каждую свободную секунду, но, честно говоря, не могла прийти к чему-то, хоть отдаленно напоминающему заключение. Вдобавок ее с самого третьего места преступления все еще грызла тема времени суток… но сейчас волноваться об этом не было смысла. Все, что имело значение – это убедить себя в том, что он придет именно сюда, убивать Блэкбэрри Браун, и потом действовать по ситуации. Нельзя было позволять себе тратить время на беспокойство о жильцах. Или можно было расценить это иначе: "В" придет за ней… вместо L.

Она взглянула на часы.

Цифровой дисплей на стене показывал девять утра. Ровно.

Девять часов худшего двадцать второго августа минули. Осталось всего пятнадцать. Спать не хотелось – она привыкла оставаться на ногах по меньшей мере двадцать четыре часа. Нельзя было даже отлучиться в ванную. Рюдзаки посоветовал ей быть начеку, она должна была среагировать точно в тот момент, когда дверь в комнату откроется. Но подходило время очередного звонка L. Она вынула из сумки телефон и набрала номер согласно инструкциям, убедившись, что дверь закрыта и шторы опущены.

- L.

- Мисора. Тут ничего не происходит. Я поговорила с Рюдзаки, у него тоже ничего. Никаких знаков, ничего необычного. Мне начинает казаться, что мы тут уже черт знает сколько.

- Ясно, не расслабляйтесь. Ваша поддержка на позициях вокруг кондоминиума, как я и обещал, но если что-то случится, они недостаточно близко, чтобы примчаться немедленно.

- Я знаю.

- Несколько минут назад я отправил еще двоих непосредственно в здание. Я не был уверен, доберутся ли они вовремя, но погода оказалась на нашей стороне. Нам пока везет.

- Э? Но это значит…

Чтобы не спугнуть убийцу суетой, они даже не устанавливали в комнатах ни камер, ни жучков. Они не могли рисковать быть раскрытыми.

- Не беспокойтесь. Шансов, что убийца их заметит, нет. Один из них профессиональный работник под прикрытием, а другой профессиональный взломщик. Я не могу сказать вам больше, поскольку вы агент ФБР, но, если конкретнее, мошенник и вор. Их посты неподалеку от каждой из комнат.

"Мошенник и вор"? Что он несет? Это что, шутка?

- Итак, Мисора Наоми, - сказал L, сворачивая разговор, однако Мисора поспешила вклиниться:

- Эм, э, L… - она запнулась, не зная, может ли она задать этот вопрос. – Вы знаете убийцу, верно?

- Да, как я и говорил. Это В.

- Я не в этом смысле… я имею в виду, вы его знаете лично?

Шестнадцатого L упомянул, что всегда знал о том, что убийца – В, так что она давно догадывалась, но пару дней назад он сказал кое-что, превратившее ее догадки в уверенность. Сделайте все, чтобы поймать убийцу. Величайший детектив столетия, L, никогда бы не просил о таком ради обыкновенного маньяка. И, поскольку его имя было в одну букву длиной…

- Да, - согласился электронный голос.

Вроде, не имея ничего против такого вопроса.

- Но Мисора Наоми, пожалуйста, держите это в строжайшей тайне. Подкрепление вокруг дома и мошенник с вором внутри не поставлены в известность о деле, над которым работают. Так для них будет лучше. Поскольку вы спросили, я ответил, но, вообще-то говоря, вам тоже лучше бы этого не знать.

- Поняла. В любом случае, кем бы ни был В, он опасный преступник, уже забравший жизни трех людей без единой на то причины. Но я хотела спросить.

- Что?

- Вы знаете преступника, но ничего не можете с ним сделать?

Это было…

С точки зрения Мисоры Наоми это было равнозначно вопросу, можете ли вы застрелить ребенка.

- Я ничего не могу с ним сделать, - сказал L. – Если быть абсолютно точным, я даже не знаю В. Он просто является тем, кого я опасаюсь. Но ничего из этого не влияет на мою беспристрастность. Конечно, мне было интересно это дело, и я взялся за него потому, что знал убийцу. Но это не повлияло ни на процесс расследования, ни на примененные методы. Мисора Наоми, я не могу смотреть на зло сквозь пальцы. Единственное, в чем я заинтересован, это справедливость.

- Только… справедливость? – хрипло выдохнула Мисора. – И… остальное неважно?

- Я бы так не сказал, но остальное не приоритет.

- Вы не простите никакого зла, чем бы оно ни было?

- Я бы так не сказал, но остальное не приоритет.

- Но…

Как тринадцатилетняя жертва.

- Есть люди, которых правосудие спасти не может.

Как тринадцатилетний преступник.

- Есть люди, которых зло может спасти.

- Есть. Но даже если так, - сказал L. Интонации его искусственного голоса ни на йоту не изменились, вежливо убеждая Мисору. – Справедливость могущественнее чего-либо.

- Могущественнее? Под могуществом вы имеете в виду силу?

- Нет. Я имею в виду доброту.

Он произнес это так легко. Мисора почти выронила телефон. Величайший детектив столетия, L. Детектив правосудия, L. Раскрывающий любое дело независимо от его сложности…

- Я не поняла вас, L.

- В самом деле? Ну, я рад, что мы это прояснили.

- Я вернусь к работе.

- Очень хорошо.

Она убрала телефон и прикрыла глаза. Ффух.

Лед выдержал. Она не провалилась.

Она просто услышала слово, попавшее в ноту. Ей сказали то, что ей нужно было услышать. Возможно, ей просто манипулировали.

Ни одна проблема не разрешилась. Сомнения никуда не делись. Решимости все еще недоставало. Но она чувствовала, как что-то переменилось, хотя до завтра все, конечно, вернется на свои места. Но даже если так, прямо сейчас она не собиралась принимать скоропалительных решений. Когда ее отстранение закончится, она снова вернется в ФБР. Мисора встрепенулась. И убийца из этого дела может стать милым сувениром.

"Так, в течение часа нужно позвонить Рюдзаки… надеюсь, он в порядке."

Блэкбэрри Браун и Блюзхарп Бэбисплит. Два Б. Б.. Квартира тысяча триста тринадцать и квартира четыреста четыре… действительно ли на третьем месте преступления не было ничего, что могло бы вывести один вариант из игры? Мисора не могла вынести мысли о том, что было. Они не смогли причесать все вероятности до конца, потому что не сделали всего, что могли, не сделали всего, что должны были…

"А. Ясно. Поэтому Q. Q.."

Она нащупала. Почему вторая жертва была Q. Q. вместо В. В.. Причину, заставившую его перевернуть девочку, переворачивая b в q. Чтобы предотвратить вероятность существования еще одного человека с таким именем. Вид сообщения, оставленного на месте первого убийства… подсказка, указывающая не на место, а на следующую жертву… такое построение шифра всегда оставляет вероятность другого человека с тем же именем. Почему он и взял Q. Q., гораздо более редкое, чем В. В.. Квортер Квин. Мисора понятия не имела, сколько еще Беливов Брайдсмэйдов или Бэкьярд Боттомслэш было в Лос-Анджелесе, но она точно знала, что та девочка была единственной Квортер Квин. Что означало не что иное, как их правоту и связь по В, а не Q.

В. В..

Но если убийца так попотел, чтобы убедиться в том, что ключ приведет только к одной персоне, почему последнее сообщение допускает две кандидатуры? Она проглядела какую-то важную деталь. Должно быть еще что-то, с чем нужно разобраться…

Кроссворд.

Она даже не пыталась его решить.

Теперь, когда она подумала о нем, всплыло еще несколько проблем, которые она не принимала во внимание раньше. Не только вопрос, в которой комнате случится убийство. Если они поймают убийцу, все разъяснится или…

- …запертые комнаты. На деле у него просто есть ключ?

В таком случае, он должен был думать об убийствах после того, как раздобудет его… он должен был изучать своих жертв какое-то время, прежде чем убивать. Они позаботились об отсутствии хвостов, но он наверняка уже знал о Мисоре, ждущей его здесь…

"Комната, запертая иголкой и ниткой… и иголка исчерпала свою полезность в третьей комнате. Даже если и была просто метафорой…"

Иголка-указатель. Стрелка-указатель.

И она была удивлена, обнаружив, что Вара Нинге имеют практическое применение… все комнаты предполагали, что они не более чем олицетворение жертв. Но, не посчитав их вместе с игрушками, невозможно было прийти к четырем стенам комнаты, как к сторонам циферблата. Возможно даже, что некоторые игрушки не принадлежали жертве… ради точности чисел. Выглядело правдоподобно. Четыре, три, два… количество Вара Нинге уменьшалось, последняя появится на месте четвертого убийства.

Если будет четвертое.

"Последняя Вара Нинге… я полагаю, будет помещена напротив двери? Похоже на то… скорее всего… но что в этом случае "всего"? Первое, что вы увидите, войдя в запертую комнату, приковывает взгляд раньше, чем тело…"

Безо всякой задней мысли Мисора встала и направилась к двери. Повернувшись к ней спиной, девушка оглядела комнату: просто комната, ничего примечательного. В данный момент это даже не было местом преступления. Ничего, кроме признаков обитания Блэкбэрри Браун.

"Вара Нинге всегда были на одинаковой высоте… расположение плавало по горизонтальной плоскости, но вертикальное было в общем одним и тем же. Примерно на уровне моей талии… насчет высоты…"

Мисора припала к полу.

Собственно, это означало, что она приняла свойственную Рюдзаки позу с подтянутыми к груди коленями, однако Мисора старалась не думать об этом. Если он был прав, и такое положение облегчало мыслительный процесс, тогда оно было штукой даже хорошей. В любом случае, никто не видит. Итак, если допустить, что четвертая комната не отступит от правила, и Вара Нинге окажется прибита напротив двери, в таком положении линия взгляда Мисоры пройдет как раз через линию взгляда куклы. У Вара Нинге, конечно, глаз не было, так что ее бы это мало тронуло.

"Только из-за того, что их следует считать с игрушками, не было нужды в размещении прямо напротив двери… если расположение имеет значение… положение… или это просто еще один каприз придирчивой натуры… ау!"

Мучительные раздумья в неуклюжей сидячей позиции послужили причиной потери равновесия, отчего Мисора чувствительно стукнулась затылком о дверную ручку. Потирая больное место, Мисора машинально обернулась… и…

Глаза уперлись в ручку двери, и

И переместились прямо вниз, на замок. Защелку.

Мисора резко, едва не свистнув в воздухе, развернулась и снова уставилась на противоположную стену. Там по-прежнему не было ничего, кроме девственной чистоты обоев. Но Вара Нинге, прибитая на этой высоте, будет не напротив двери.

Напротив дверной ручки.

Напротив замка.

Кукла была прямо перед защелкой.

- Ох… как я могла проглядеть?

О расположении Вара Нинге на уровне талии она знала с того самого момента, как получила полицейские отчеты. Запираясь на первом месте преступления, она краем сознания отметила, что поворачивала ручку у себя за поясницей. Дизайн двери во второй квартире, ясное дело, отличался, но принцип оставался тем же… а в третьем доме она поворачивала ручку и открывала дверь, балансируя подносом на пряжке ремня. Этого было достаточно для того, чтобы заметить принцип расположения Вара Нинге напротив замка. Даже не нужно было снова соваться в материалы. Но что дальше? Что, если Вара Нинге пришпилены к стене на высоте защелки… прямо напротив ручки пресловутого замка? Была на это причина?

Она двигалась к ответу, к которому двигаться не должна была.

Она может найти его, а может и нет.

В данном случае… она знала, что найдет.

Ответ, которому суждено было перевернуть с ног на голову все, что она знала об этом деле… и остановиться было невозможно. Она перешла черту, за которой еще можно было прервать нить дедуктивных рассуждений. Представив куклу на стене четвертой локации… доказательство от противного. Четыре куклы, три, две, одна!

- Нет, это не то… это не может быть правдой: трюк с запертой комнатой? Комната, запертая иголкой и ниткой… иголка была на третьем месте преступления, а нить? В щель под дверью… щель… пространство… беспространственный, тесный…

Запертая комната.

Запертая комната… обычно этот прием использовался, чтобы жертва насилия выглядела самоубийцей. Но в этом деле ничего подобного не было… что, если поставить все с ног на голову, означало… что запертая комната должна была превратить суицид в убийство.

Тогда что?

Тогда что?

- Ах…

Если честно…

Мисора Наоми за всю дорогу не сделала ничего, к чему бы не подталкивал ее Рюдзаки. Сейчас уже не было смысла возвращаться назад, к схожести b и q, к обнаруженному ими сообщению в книжном шкафу. Однако ее заключения о месте убийства кардинально менялись, стоило только Рюдзаки открыть рот, и замечание о том, что третье тело выглядит часами… Рюдзаки вел ее к этому с того самого момента, как она заметила отсутствие наручных. Он вытащил это обручальное кольцо, он отметил, что рука, нога и голова разной длины, он предложил стены в виде сторон циферблата…

Мисорой Наоми вертели, как марионеткой.

- А, верно… как он узнал?

Но теперь, наконец.

Мисора Наоми пришла к чему-то сама.

Правда.

И справедливость.

- Грррраааааааааааааааааааааааааааааааааааааарррррррррррхххх!!!

С концами забыв все установки на поведение, Мисора выдала рев, заставивший воздух вокруг задрожать. Вскочила, метнулась к столу. Схватив пистолет и наручники, она подлетела к двери и, повернув замок, вырвалась из комнаты 1313.

Лифт.

Времени мало. Эвакуационная лестница.

Вытащив из памяти детали плана здания, вложенного туда днем раньше, Мисора добежала до лестницы, ногой звезданула по двери и бросилась вниз, прыгая через три-четыре ступеньки.

Вниз.

Девять этажей вниз.

- Черт… черт, черт, черт, черт, черт! Как, как, как, как, как… как такое может быть?! Так, мать твою, очевидно!

Она была в бешенстве.

Не должна ли правда приносить облегчение? Когда правда проясняется, не должно ли вам становиться лучше? Но если бы это действительно было так…

Величайший детектив века, о котором говорили, что он решит любое вообразимое дело, как должна быть тяжела его ноша, что за боль он испытывает каждый момент… прошлый, настоящий и будущий.

Ноша, тяжелая настолько, что оставит согнутыми плечи.

Горечь во рту, заставляющая искать сладостей.

Она неслась так быстро, что почти пропустила свой этаж, и с трудом смогла затормозить. Замерев всего на секунду, чтобы восстановить дыхание, она открыла дверь и еще раз проверила, что находится именно на четвертом этаже. Куда? Направо? Налево? Комплекс стоял на подъеме, так что коридоры здесь разбегались совсем иначе, чем на тринадцатом… четыреста семнадцатый справа, за ним четыреста восемнадцатый, - сюда!

- Аааааа!

Кто-то закричал.

Мисора обмерла, но крик был женский. Пока она вертелась, внезапно вышедшая из квартиры женщина увидела у нее пистолет. С ума сойти! Мисора попятилась от женщины и, повернувшись, бросилась вдоль холла.

К четыреста четвертой.

- Р-Рюдзаки!

Еще поворот, и она на месте.

Входная дверь не заперта. Она вошла. Номер Блэкбэрри Браун был двухкомнатным, но в этом комнат оказалось три. Одна в нагрузку. В какой? Нет времени думать. Она решила начать с ближайшей. Первая мимо. Внутри никого. Вторая комната, и дверь не открывается. Защелка!

- Рюдзаки! Рюдзаки! Рюдзаки!

Она постучала… нет, это слабо сказано. Пытайся она вышибить дверь с самого начала, удары были бы пожиже этих, но дверь не поддалась.

Ответа не было.

Рюдзаки не отзывался.

- Х-ха!

Пяткой с разворота она лягнула замок. Так шансов было больше, чем пытаться выломать ее руками, но дверь сдаваться все не собиралась. Мисора пнула снова, просто на всякий случай, но результата так и не получила.

Мисора подняла пистолет.

Инфинити.

Семь в обойме плюс один в стволе, сорок пятый калибр.

Навела прямо на замок.

- Я стреляю!

Выстрел, два… замок разбит.

Вместе с ним разворочена ручка. Она толкнула дверь плечом, и первым, что увидела Мисора, стала Вара Нинге. Прибитая к стене прямо напротив двери.

А после…

Охваченный огнем человек в дальнем углу. Машущий руками, не в силах выносить боль от волн пламени, прокатывавшихся по нему.

Это был Рюдзаки Рю.

Сквозь пламя она увидела его глаза.

- Р-Рюдзаки!!!

Жар был так силен, что она с трудом могла держать открытыми свои.

Огонь разливался по комнате.

Стена марева навалилась на диафрагму и принялась лизать открытые участки кожи.

Мисора ощущала запах бензина.

Удушение, травма головы, удар острым предметом… и последняя жертва умрет в огне! Она глянула на потолок: над системой пожаротушения явно поработали, она неисправна. Тревога тоже отключена. Мисора заставила себя действовать вместо того, чтобы паниковать. Она вывалилась из четыреста четвертой назад в коридор. Там же был огнетушитель… вот… там! Она сгребла его и бросилась обратно. Инструкцию читать не пришлось.

Она навела раструб на красный шар комок огня над телом Рюдзаки и рванула рукоять. Струя пены, окатив комнату, вырвалась из баллона гораздо сильнее, чем ожидала Мисора. Потеряв равновесие, она едва не рухнула назад, но устояла, стиснув зубы, не позволяя раструбу уйти от Рюдзаки.

Сколько прошло времени?

Секунд десять? Где-то так.

Но Мисоре казалось, к тому моменту, как Рюдзаки перестал пылать, уже давно наступил вечер.

Огнетушитель был пуст… огонь погас.

Начала оседать пена.

Открывая под собой черное обугленное тело. Нет, это снова мягко сказано. Более точно было бы назвать тело черно-красной массой плоти. Казалось, языки пламени прожгли его насквозь.

Запах бензина пропитал воздух, смешиваясь с запахом паленого волоса и кожи. Мисора зажала нос и посмотрела на окно: может, впустить немного воздуха… нет. Она не могла рисковать тем, что осталось. Словно боясь неосторожным движением развалить его тело, Мисора нервно шагнула к Рюдзаки. Скрученный, он лежал на спине. Она опустилась на колени рядом.

- Рюдзаки, - позвала она. Он не ответил. Мертв? – Рюдзаки!

- А-а… ох…

- Рюдзаки.

Он был жив.

Он все еще был жив.

Он полностью обгорел и нуждался в немедленной и серьезной медицинской помощи, но ей все же стало легче. Ее слух уловил что-то позади, и Мисора обернулась к вошедшему. Женщина, что кричала, увидев ее пистолет. Она, должно быть, жила здесь. Услышала звуки стрельбы, огнетушителя и пришла посмотреть, что происходит.

- Ч-что-то случилось? – спросила она.

Мисора полагала, что "что случилось" было бы более удачным вопросом, но…

- ФБР.

ФБР.

Так она назвалась.

- Звоните в полицию, пожарку и скорую. – Женщина, казалось, удивилась, но кивнула и вышла.

Мисора подумала, что если эта женщина была одним из тех вора и мошенника, что командировал L, но об этом можно было позаботиться и позже.

Она снова повернулась к Рюдзаки.

К черно-красному обугленному телу.

Медленно подняла его запястье, все еще обжигающе горячее, пытаясь нащупать пульс… немного прерывистый и очень слабый. Он мог не дотянуть до госпиталя или даже приезда скорой.

В таком случае.

Она должна была кое-что сказать ему.

Должна была кое-что сделать.

- Рюдзаки Рю, - произнесла она, защелкивая наручник на его запястье. – Вы арестованы по подозрению в убийствах Белива Брайдсмэйда, Квортер Квин и Бэкьярд Боттомслэш. У вас нет права хранить молчание, у вас нет права на адвоката и у вас нет права на честный процесс.

Лос-анджелесский Серийный Убийца, Рюдзаки Рю, Бейонд Бесдэй… был арестован.

Содержание

Поиск по сайту: