Петергоф. Окрестности Бельведера

(Деревни Владимирово, Костино, Марьино, Минино, Санино, Сашино)

В XVIII веке крестьянские постройки, разбросанные по не-сколько дворов среди болотистых и лесных массивов вдоль фонтанной системы и на Бабигонской возвышенности, объединялись одним общим названием Бабигоны. Крестьяне Бабигон находились в ведении петергофской Конторы и обязаны были работать на уборке парков и дворцов царской резиденции. Указом Петра I от 20 октября 1724 года их отправляли на работу в петергофский парк с суточной оплатой в летнее время 5 коп., с лошадью — 10 коп., а зимой 4 и 6 коп. соответственно.

По указу императрицы Анны Иоанновны от 27 декабря 1734 года все трудоспособные крестьяне петергофского ведомства обязаны были работать в садах бесплатно, а также каждый владелец двора обязан был платить деньги и натуральный оброк: сено, солому, колья, жерди и коровье масло.

В 1746 году императрица Елизавета Петровна издала указ о привлечении к садовым работам в Петергофе только мужчин, а малолетних детей и женщин «отнюдь не высылать».

Императрица Екатерина II своим указом в 1772 году крестьян петергофских деревень передала в ведение казенной палаты, с тем, чтобы они платили денежные подати в главную дворцовую канцелярию и использовались на работах по ее указаниям.

Это лишило петергофские дворцы и парки бесплатной рабочей силы, и своим указом от 17 июля 1797 года император Павел I вернул крестьян петергофских деревень в прежнее состояние, но при этом отменил все денежные подати, которые они платили наравне с казенными крестьянами.

До конца первой трети XIX века августейшие владельцы Петергофа не обращали внимания на Бабигонские горы, хотя в 1750-х годах при императрице Елизавете здесь был насажен фруктовый сад, а при Павле некоторое время находился золотой шатер, подаренный императору персидским шахом по случаю окончания русско-персидской войны.

По настоящему заинтересовался районом Бабигона лишь император Николай I. Именно при нем в 30-е - 50-е годы XIX века происходит интенсивная застройка и благоустройство территории Бабигонских высот и долины Большого Сампсониевского канала. Как раз в эти годы на канале появляются многочисленные мостики, а в его долине искусно спланированные зеленые насаждения и пруды с живописными островками. Тогда же осуществляется "облагораживание" деревень, имевшихся на территории Бабигонских высот, которые, по мысли Николая I, должны были быть превращены в чистенькие и аккуратненькие образцовые селения. Для достижения этой цели, они, прежде всего, были переименованы в честь членов императорской фамилии и стали называться: Владимирово, Костино, Марьино, Минино, Санино, Сашино. Лишь несколько деревушек, находившихся к западу от Бабигона, объединили в одну, дав ей нейтральное название - Низино. Помимо новых звучных имен, всем деревням была придана строгая, геометрически правильная планировка.

Император Николай I захотел внести изменения в существующую систему и решил платить крестьянам за проделанные ими обязательные работы, но чтобы и они с каждой ревизской души вносили бы в казну по 3 руб. сер в год и обкладывались бы еще традиционным натуральным налогом.

Перестройки крестьянских домов шли за счет казны, и С.М. Лихардов, зная бедственное положение крестьян, их традиции и полную безграмотность, на предложение императора ответил 24 июля 1844 года обширным рапортом на имя главноуправляющего дворцовыми правлениями Я.В. Захаржевского, в котором, в частности, писал: «Крестьяне Петергофского ведомства в числе 439 ревизских душ, посылают издревле, для обработки Петергофских садов, круглый год, не исключая и воскресных дней, по 80 человек пеших работников и 5 конных подвод, и сверх того, во время летних месяцев, ежедневно по 17 женщин и малолеток, для метения в садах; весною же и осенью сгоняются поголовно, как мужчины, так и женщины, исключая неспособных и малолеток, для очистки садов и парков от листа на несколько дней, до окончания сей очистки. По точному расчету стоимости такой обработки выходит, что она составляет вообще до 11 тысяч руб. сер. в год, ибо рассчитывая людей по самой умеренной цене, 28 коп. сер. в день рабочего, а за 80 человек по 22 руб. 40 коп. в день, на 360 дней составит 8064 руб.

За 5 лошадей с подвозчиками, каждая в день по 1 руб. сер. — 5 руб., а в 360 дней — 1800 руб. За 5 летних месяцев на 17 женщин по 15 коп. сер. на каждую — 2 руб. 55 коп. в день, а в 125 рабочих дней — 318 руб. Сверх того, за поголовный сгон с лошадьми, полагая весною и осенью по 6 дней, а всего на 12 дней, кроме ежедневных 80 человек, еще по 160 работников, по времени года и самой умеренной цене, с частию лошадей по 50 коп. сер. в день на человека — 80 руб., а в 12 дней — 960 руб.

Итого 11142 руб. сер. Если же по предложению на выбор крестьяне изберут плату оброка по 3 руб. сер. с ревизской души, весь побор с 439 душ будет составлять 1317 руб. сер., следовательно, чистого убытка ежегодно около 10 тысяч руб. сер., которые необходимо потребуются к добавке в Петергофское Правление на наем рабочих по вольной цене...»

В конце 1840-х и начале 1850-х годов шла уже практически одновременная перестройка всех остальных деревень.

Их планировкой и проектированием занимались архитекто­ры А.И. Штакеншнейдер, И.И. Комаров и Э.Л. Ган.

11 августа 1850 года император приказал строить каменные односемейные дома, что сразу потребовало дополнительных ас­сигнований.

Вскоре император Николай I отменил это распоряжение, приказав строить каменные дома только по одному на концах каждой деревни.

В 1851 году шло строительство деревни Олино (позднее Оль­гино), деревни Какушкино и Бабигон также снесли и перестраи­вали под новым общим названием Сашино.

22 декабря 1852 года император Николай I приказал «вместо предполагаемых 16 дворов в деревне Мишино построить только 8, а прочие близ Ропшинского шоссе».

1 марта 1853 года Николай I распорядился «именовать сию отделенную часть деревнею Владимироваю».

В эти годы работы велись одновременно несколькими под­рядчиками. Так, только один из них, плотницкий мастер Федор Камков 29 июля 1853 года выставил счет за постройку домов в деревнях: Костино — 15, Мишино — 8, Владимирова — 8 и Сани­но — 2.

Одновременно с изменением облика петергофских деревень решаются и многие другие вопросы жизни крестьян. В частно­сти постоянными проблемами для них являлись помол собран­ного зерна и его хранение.

Еще в 1847 году С.М.Лихардов писал министру император­ского двора, что в Петергофе нет мукомольной мельницы, и кре­стьянам близлежащих деревень приходится возить зерно на по­мол за 15 верст, затрачивая более суток на проезд.

Обеспокоенный продолжительными отлучками, управляю­щий Петергофа предложил тогда построить мукомольную мель­ницу для крестьян Бабигонских деревень «при шлюзе выше Сам-

СЕЛЬСКАЯ | 9 полиция. Сельская полиция с пожарной каланчей

соньевского канала». И такая мельница там была вскоре построена по проекту архитектора А.И. Штакеншнейдера.

Решена была и проблема с длительным хранением собранно­го зернового урожая.

В старые сельские «магазейны» (амбары), общие для не­скольких деревень, закладывалось зерно разных урожаев, но они оказались не приспособленными для его длительного хра­нения.

Новый хлебный амбар по проекту тамбовского помещика Л.А.Воейкова построили в 1850 году.

Суть его проекта состояла в том, что закрома не касались земли и со всех сторон обдувались воздухом, это позволяло хранить зерно без порчи несколько лет.

Петергофское дворцовое правление позаботилось и о ду­ховных потребностях крестьян. Оно составило список лиц пра­вославного вероисповедания, которых оказалось в деревнях пе­тергофского ведомства 86 мужчин и 110 женщин.

25 апреля 1851 года министр императорского двора князь П.М. Волконский направил архитектору А.И. Штакеншнейдеру распоряжение: «По Высочайшему повелению прошу Ваше Высо­коблагородие составить проект на постройку небольшой Пра­вославной пятиглавой церкви в Петергофе на Бабигонских вы­сотах, и представить оный ко мне для поднесения на Высочайшее утверждение» [187].

Больше всех православных верующих тогда было в деревне Порзолово: 49 мужчин и 60 женщин.

Вероятно, именно поэтому 23 июля 1851 года последовал указ: «Государь Император Высочайше повелеть соизволил постройку каменной церкви заложить на Бабигонских высотах, пред бывшею деревней Порзолово, во имя Царицы Александры».

Предписание о постройке церкви на Бабигоне архитектор А. И. Штакеншнейдер получил в апреле 1851-го года от министра Двора князя П. М. Волконского.
В том же году было исполнено два варианта проекта и уже в августе 1851-го года состоялась закладка храма. Исследователи предполагают, что Штакеншнейдер использовал при проектировании проекты церквей, разработанные К. А. Тоном, так что Тона в данном случае можно считать соавтором Штакеншнейдера. Храм невелик, но из-за своего расположения на отдаленной горе вышел дорогим - 66 тысяч рублей серебром.
Строительство храма завершилось в 1854-м году.

В церковь был привезен деревянный иконостас резной работы, который ранее находился в церкви дворца Петра I в Дубках.Церковь была закрыта в 1940-м году (планировалось переоборудовать ее под клуб с кинозалом).Здание сильно пострадало во время войны. После ее окончания здесь разместились совхозная мастерская и овощехранилище (в подвале). Церковь вернули верующим в 1991-м году и сейчас заканчиваются восстановительные работы.

Строительство церкви закончили в 1854 году, и при ее освя­щении присутствовал император Николай I.

Рядом с церковью открыли сельскую школу в специально по­строенном здании.

В эти же годы на территории Бабигонских высот появляются живописные уголки с павильонами, стилизованными в духе античной архитектуры: Озерки или Розовый павильон, 1847г.; Бельведер, 1853-1856 гг

С ними соседствовали парковые сооружения, построенные в "русском сельском" стиле, вроде Царской мельницы или Никольского сельского домика, возникшего по повелению Николая в 1834г. в качестве сюрприза для императрицы Александры Федоровны.

Дорогам между Петергофом и деревнями уделяли при Николае I также пристальное внимание, благодаря чему они были, по словам дочери известного поэта, фрейлины А.Ф.Тютчевой, «единственные, увы, хорошие дороги во всей России...».

Всеми работами по перестройке деревень от петергофского дворцового правления по-прежнему заведовал Александр Павлович Кожевников. Под его руководством, в том числе, было перестроено 9 деревень, местность около них осушена и разработана в луга и пашни, проведено около 45 верст шоссейных дорог, крестьяне завели свои огороды, хлебопашество было доведено до такого состояния, что Кадастровая комиссия при таксации земель в 1860 году признала урожаи петергофских деревень самыми лучшими в уезде.

В 1860 году деревни петергофского дворцового правления передали в подчинение министерства уделов, но крестьяне вплоть до революции 1917 года не порывали своих связей с Петергофом.

Данный фрагмент топографической карты 1860 года покрывает территорию в центре Санкт-Петербургской губернии. На карте обозначены: город Петергоф, часть Кол. Александра, деревня Луизино (Новая), деревня Сашино, деревня Дворец, деревня Костино, деревня Дворец низино, деревня Кузнецы (Лавдоги), которые входят в современный Петродворцовый район города Санкт-Петербурга. На карту нанесены Купеческая гавань, Военное поле. Оригинальный масштаб карты 1см=420м. Данная территория была Петергофским уездом.

Во время Великой Отечественной войны территория являлась частью Ораниенбаумского плацдарма (также известен как Ораниенбаумский пятачок, Приморский плацдарм, Таменгонтская республика, Лебяжинская республика). Эта область на южном побережье Финского залива, которая была отрезана от основных советских сил в годы Великой Отечественной войны и сыграла значительную роль в обороне Ленинграда.

С запада Ораниенбаумский пятачок ограничен Керново, с севера — Финским заливом, с востока — Старым Петергофом, на юг уходит на несколько десятков километров от побережья. Центр плацдарма приходится на форт Красная Горка. Размеры плацдарма: 65 км по фронту, до 25 км в глубину.

В 1941 году войска 8-й армии совместно со 2-й и 5-й бригадами морской пехоты при поддержке береговой и корабельной артиллерии Балтийского флота 7 сентября остановили наступление стремившихся захватить Ленинград немецко-фашистских войск на рубеже Керново, Лубаново, Терентьево, Горлово, Порзолово, Петергоф, где создали устойчивую оборону.

Ожесточенные бои развернулись в это время вдоль Ропшинского шоссе, возле Знаменки, на Бабигонских высотах, у деревень Сашино, Костино, Низино, у Гостилиц и Порожек. Особое упорство на Ропшинском шоссе продемонстрировал 79-й истребительный батальон народного ополчения, сформированный из бывших школьников 9-х и 10-х классов петергофских школ. Героический пулеметный расчет этого батальона, состоявший из братьев Владимира и Глеба Горкушенко, успешно отражал наступление фашистов на Петергоф. Когда немецкой миной ранило старшего брата Владимира, за пулемет лег младший — Глеб. С возгласом: "Комсомольцы в плен не сдаются. Я за брата отомщу!" – он встал во весь рост и яростно стрелял, уничтожая врага. В честь подвига братьев Горкушенко одна из улиц Нового Петергофа носит их имя.

Однако, несмотря на героическое сопротивление бойцов 10 и 11 дивизий и бригады морской пехоты, 23 сентября врагом был захвачен Новый Петергоф.

В эти дни не менее ожесточенные бои проходили в районе Гостилиц, Порожков, Петровского, Коровино, Тулузи, Большие Илики, где противник наносил свой главный удар по Ораниенбаумскому плацдарму. У деревни Гостилицы героически сражалась наша 125-я дивизия и 2-я бригада морской пехоты. В ротах этой бригады оставалось по 15-20 матросов, но они стойко отражали яростные атаки врага и сами переходили в контратаки. В честь их героизма в Гостилицах воздвигнут величественный памятник. В братской могиле тут захоронено более 2.5 тысяч наших воинов.

В это время на Бабигонских высотах, южнее Нового Петергофа, у деревень Сашино, Костино, Низино с врагом сражалась 2-ая дивизия народного ополчения и 264-й отдельный пулеметно–артиллерийский батальон адмиралтейского завода, созданный из студентов кораблестроительного института (всего 1100 человек)

У деревни Сашино совершил свой подвиг офицер этого батальона Юрий Никитин. Когда в дзоте были израсходованы все боеприпасы, а гитлеровцы, осадив дзот, потребовали сдаться, Никитин и его бойцы взорвали дзот вместе с окружившими его фашистами. А молодой ополченец, секретарь комсомольской организации Евгений Mapмуда, поднялся из окопа с противотанковой гранатой в руках и с криком: "Корабелы в плен не сдаются!" ринулся навстречу фашистским танкам.

Ополченцы, увидев подвиг своих товарищей, с криками: "Бей фашистов!" поднялись в атаку и отбили у врага деревню Костино.

23-25 сентября попытки противника прорваться на Ораниенбаум были отбиты. Станция Старый Петергоф неоднократно переходила из рук в руки, но оборона наших войск оставалась на прежнем рубеже и стабилизировалась до января 1944 года.

(См. фото - памятник ополченцам 264-го ОПАБ, который в 1941-м году держал оборону в этих местах)

264-й ОПАБ оборонял укрепрайон, расположенный у платформы Фонтаны (между Новым и Старым Петергофом), на Бабигонских высотах (деревни Сашино, Костино, Низино, Санино), а также у населенных пунктов Марьино и Олино.

Источники:

1. Гущин В. А. Церковь Царицы Александры/ В. А. Гущин.—Санкт-Петербург: Сезам, 1998.—24, [1]с.: ил.—(Утраченные памятники Петергофа)

2. Петергофские деревни// Гущин В. А. История Петергофа и его жителей [Текст]: Кн. 1./ В. А. Гущин.—Санкт-Петербург,2001. – С.261-278

3. Петергоф - мой город. - Режим доступа: http://peterhof.cyro.ru

4. Топографическая карта района к югу от города Петергоф// Старые карты; Санкт-Петербургская губерния; карта Окрестности Петербурга 1860. – Режим доступа: http://starye-karty.litera-ru.ru/karty/spb/okrestnosti-peterburga/peterburg-r10list8-a.html

Поиск по сайту: