Не так, как ожидали

- Ты, - ткнул в меня пальцем один из санитаров. - Иди за мной.
Я озадачено уставилась сначала на санитара, а затем встретилась взглядом с Тимом. Время клонилось к вечеру, но еще было слишком рано для того, чтобы возвращать нас в палаты. И слишком поздно для каких-то запланированных процедур. К тому же, с чего бы нас стали выводить по одному?
Почувствовав, как все сжимается в груди от плохого предчувствия, я медленно поднялась из своего кресла. Тим проводил меня обеспокоенным взглядом, когда я зашагала вслед за широкоплечим громилой. Прежде чем покинуть общий зал, я заметила, как Джеймс обеспокоенно смотрит мне вслед. Он даже поднялся на ноги, хотя до этого момента валялся в кресле в противоположной части зала, не подавая признаков жизни. Мы уже целую неделю разыгрывали безразличие друг к другу, но сейчас парень забыл о своей роли. Я попыталась ободряюще улыбнуться ему, но губы не слушались.
Выходя в коридор, я уже осознавала, что дело дрянь.
Возможно, доктор Оливер решил не искать доказательств по поводу моей причастности к погрому в своем кабинете, и теперь он просто решил выпытать у меня правду? Или же ему надоел Джеймс, и он решил поставить какой-нибудь эксперимент на мне? Ведь рано или поздно это должно было случиться, разве нет?
У меня вспотели ладони, и я быстро вытерла их о серую рубашку. Что бы там ни было, нельзя показывать страха.
Санитар провел меня вдоль нескольких коридоров. Один из них вел к жилому корпусу, где была моя палата, и в какой-то момент я решила, что меня просто собираются снова запереть в ней, но когда мы прошли мимо палаты, я занервничала еще больше. Лицо санитара казалось одним сплошным кирпичом с плоскими маленькими глазками и маленьким носом. А вот его тело было массивным. Он был, как минимум, раза в два больше меня. Я не могла вспомнить, видела ли его когда-нибудь прежде.
Санитар провел меня по безлюдному корпусу, а затем остановился у одной из дверей. Я смутно припомнила, что здесь находится одна из процедурных. Именно сюда меня привела медсестра, после того, как Джеймс напал на меня в первую нашу встречу. А потом я все забыла. И именно здесь над Джеймсом ставили эксперименты. Черт! Наверное, они действительно решили вколоть мне какую-то дрянь, которую раньше вливали в Озборна.
Страх заставил меня отшатнуться от железной двери, словно от дикой кобры. Я не хотела входить в это адское логово. Вот только, судя по недовольному взгляду санитара, выбора у меня не было. Он грубо схватил меня за руку и втолкнул в процедурную с такой силой, что я налетела на высокую кушетку, а затем повалилась на пол, не сумев удержать равновесия. Пока я пыталась подняться на ноги, дверь захлопнулась, и я осталась с этим ублюдком один на один.
- Неплохая обстановка, - грубо прохрипел санитар, глядя на меня взглядом, полным ненависти. И дело тут было не в том, что для таких, как он, пациенты психиатрической лечебницы были отребьем. Я заметила в его взгляде какую-то личную обиду, но не могла понять, что, черт побери, происходит. - Ничего не напоминает?
Сумев подняться на ноги, я сделала несколько шагов назад. Обведя процедурную взглядом, я заметила, что в маленьком окошке снова вставили стекло и решетки. Звук разбиваемого стекла прогремел в моей голове. Я тряхнула головой, не понимая, откуда взялось это воспоминание. Когда я приходила сюда к Джеймсу, окна уже не было. Но было ли оно, когда я оказалась здесь впервые, с медсестрой? Не помню.
- Я не понимаю, о чем вы, - тихо проговорила я, лихорадочно озираясь по сторонам.
У этого урода на уме было что-то совсем нехорошее. Теперь мой страх перед загадочными экспериментами рассеялся. Санитар привел меня в эту комнату по личной инициативе, а не по приказу доктора Оливера. Не знаю, почему я была так уверена в этом. Возможно, все дело в грубости этого страшного человека, или в его полном ненависти взгляде.
Мне нужно было как-то выбраться отсюда. Но как я могу справиться с таким громилой в одиночку?
- Наверное, мне стоит освежить твою память, - злобно усмехнувшись, проговорил санитар.
Громила сделал шаг ко мне. Я сделала шаг назад. Комната постепенно становилась все менее освещенной, так как за окном собирались грозовые тучи. Мой взгляд метнулся к небольшому столику, стоящему рядом с кушеткой. На нем в металлической посудине лежали скальпели и какие-то хирургические инструменты. Но чтобы схватить оружие, я должна была приблизиться к громиле. Удастся ли мне действовать достаточно быстро?
Я метнулась к столику, и мои пальцы уже почти коснулись холодного металла, как мое запястье тут же перехватила здоровенная ручища санитара. Он с легкостью отшвырнул меня в противоположную часть комнаты, и я с силой ударилась спиной об шкаф. Дряхлые дверцы открылись, и на меня упала запасная одежда медперсонала.
- Что-то сегодня ты не такая прыткая, дорогуша, - противным голосом прошипел санитар.
Он двинулся в мою сторону, но я тут же попыталась отползти подальше. Что ему от меня нужно? Что я ему сделала?
Он схватил меня за волосы и рывком поставил на ноги. От боли на глаза навернулись слезы, а с губ сорвался крик. Я получила увесистую оплеуху, и мой рот тут же наполнился моей же кровью. Ублюдок повалил меня на кушетку, и та жалобно заскрипела под его натиском.
- Ну, что? - прогремел санитар. - Ничего не припоминаешь?
Я стала неистово отбиваться и брыкаться, пытаясь вырваться из-под потного тела ублюдка, и тут в моей голове, словно вспышка молнии, всплыло воспоминание. Я вспомнила, как очнулась на этой самой кушетке и как позже попыталась сбежать. Я вспомнила, как отправила в нокаут двух санитаров, и одним из них был ублюдок, который сейчас прижимал меня к чертовой кушетке. Именно ему я заехала в самое больное место. Но как мне это удалось? Разве я вообще умела драться?
- Отвали от меня! - закричала я, с еще большей силой пытаясь вырваться.
- Ну, уж нет, - злобно проговорил санитар, и в нос мне ударило затхлое дыхание с примесью алкогольных паров. Да он же пьян! - Ты ответишь за то, что сделала.
Я ощутила, как его здоровенная ручища легла мне на колено и поползла вверх по ноге, задирая серую рубашку. Здоровенная туша не давала мне пошевелиться, и, сколько бы я ни кричала и ни брыкалась, все было напрасно. А рука все ползла вверх, словно какое-то мерзкое насекомое. Внутри меня образовался такой страх вперемешку с отвращением, что я даже сама не заметила, как по щекам потекли слезы.
В тот момент, когда я уже была готова сдаться, когда поняла, что никто мне не поможет, железная дверь с треском распахнулась, а затем снова захлопнулась. Я не видела вошедшего, но спустя секунду громила, прижимающий меня к койке, исчез. Процедурная наполнилась истошным воплем, и это моментально вывело меня из оцепенения. Я спрыгнула с койки, одернув рубашку.
Джеймс с неистовой злобой и яростью молотил санитара, а тот отчаянно пытался прикрыть руками лицо. Парень казался настолько взбешенным, что его лицо внушало дикий ужас, а каждый удар сопровождался звуком ломаемых костей. Он бил ублюдка быстрыми и точными ударами, загнав его в самый угол процедурной. Руки парня покрылись кровью, а на санитаре очень быстро не осталось ни одного живого места.
- Джеймс! - воскликнула я, метнувшись к парню, но он не обратил на меня никакого внимания. Он продолжал неистово бить санитара, и я с ужасом поняла, что тот больше даже не пытается сопротивляться. Его лицо превратилось в кровавое месиво, а тело обмякло. Если бы Джеймс не держал урода за ворот больничной белой униформы, санитар бы уже валялся на полу.
- Джеймс, хватит! - взмолилась я, пытаясь перехватить его руку.
Если бы парень не остановился, то я наверняка получила бы такой же удар, как и санитар, так как оказалась на пути его кулака. Но рука Джеймса замерла, как только он увидел меня, и в озлобленном взгляде едва заметно блеснуло беспокойство. Он брезгливо выпустил из рук клочок окровавленной ткани, единственное, что держало санитара в полусидячем положении, и повернулся ко мне.
- Ублюдок, - зло плюнул Джеймс, с ненавистью взглянув на бездыханное тело.
Я не смогла скрыть своего ужаса. Попятившись от Джеймса и от тела санитара, я налетела на столик с хирургическими инструментами и невольно опрокинула металлическую посудину, в которой они лежали. Скальпели, ножницы, пинцеты и еще какая-то ерунда посыпались на пол. Странно, что никто до сих пор не услышал ни моих криков, ни криков санитара. Почему никто не пришел на шум?
- Тали, - осторожно подходя ко мне, позвал Джеймс. Он смотрел на меня, как на загнанного в угол зверя, и я действительно так себя чувствовала. - Не бойся.
Как я могла не бояться, когда увидела… такое? Странно, что я так боялась Джеймса. Ведь сама, всего несколько минут назад всем сердцем ненавидела этого санитара, а так же любого человека в белой больничной одежде. Вот только стоило мне увидеть проявление ненависти со стороны, как внутри меня что-то щелкнуло. Переломилось. Каждая клеточка моего тела была в ужасе не только от действий Джеймса. Я боялась, что и сама могла сделать нечто подобное, если бы у меня хватило сил одолеть санитара. Я боялась собственной жестокости, которую раньше даже не замечала.
Человек, который сейчас тянул ко мне руки, и тот, кто еще минуту назад безжалостно молотил санитара, не мог быть одним и тем же. Кем был Джеймс Озборн на самом деле? Я ощутила дрожь во всем теле, и неожиданно мои ноги отказались меня держать. Мне захотелось упасть на холодный пол и попросту исчезнуть из этого мира. В нем было слишком много жестокости. Я не хотела этого. Не хотела помнить о том, насколько люди могут быть жестоки. Насколько жестокой могу быть я.
- Тали, - резко позвал Джеймс, подхватив меня, прежде чем я упала бы на пол. - Ты меня слышишь? Черт! Тали, скажи что-нибудь!
Джеймс сел на холодный кафельный пол и посадил меня себе на колени. Его ладони взяли мое лицо так бережно, будто я была фарфоровой. Он внимательно осмотрел мое тело, а затем осторожно вытер кровь с моих щек и губ.
- Воробушек, очнись, - успокаивающе проговорил Джеймс, и его голос был мягче бархата. Он пытался привести меня в чувство.
Джеймс прижимал меня к своей груди, как маленькую. Его руки успокаивающе поглаживали мою спину и волосы. Я слышала мерный стук его сердца. Вся эта картина могла бы быть очень милой, если бы не кровь санитара, которая растекалась по холодному полу. Если бы не его широко распахнутые мертвые глаза. Если бы не завывание грозы за окном. И если бы нам не грозила опасность, которая могла ворваться в эту комнату в любую секунду.
- Ты убил его, - прошептала я, сама не веря своим словам, но вот он — труп, лежащий перед нами, как неоспоримое доказательство. - Забил насмерть.
- Да, - просто ответил Джеймс, будто в этом не было ничего особенного.
Я опустила голову, посмотрев на руки, которые меня обнимали. Руки хладнокровного убийцы, который не видел ничего ужасного в своем поступке. Я содрогнулась, и Джеймс только крепче прижал меня к себе.
- Он хотел... - руки на моей талии сжались в кулаки, комкая серую рубашку. - Я не мог позволить ему…
Я прекрасно поняла, о чем говорит Джеймс. Я знала, что хотел сделать этот ублюдок. Могло ли это быть оправданием убийства? Разве мир многое потерял после смерти одного из санитаров? Я и сама испытывала жгучую ненависть к большинству медперсонала, но я не хотела видеть в Джеймсе убийцу. Не хотела видеть его жестокое лицо, и слышать спокойный голос, подтверждающий свои грехи.
Но было кое-что еще. Несмотря на страх перед Джеймсом и его возможной другой стороной личности, я еще безумно испугалась за него самого. Что будет, когда нас найдут здесь? Что с нами сделают? Что они сделают с Джеймсом как с убийцей? Что, если его тоже убьют? Посадят на электрический стул или еще что-нибудь в этом роде?
Я не могла допустить этого.
- Ты должен уходить отсюда! - вырвавшись из своей апатии, воскликнула я и резко поднялась на ноги, дергая Джеймса за руку.
Парень поднялся следом, с недоверием следя за мной. У нас не было времени. У нас не было права на ошибку. Если сейчас мне не удастся вытащить Джеймса из этого места, то позже его казнят. Осознание этого факта вызвало в моих венах взрыв адреналина. Я быстро подошла к телу санитара, забыв об отвращении и страхе. Пошарив в его карманах, я нашла связку ключей. Те, которые Джеймс украл ранее, были спрятаны в вентиляции в моей палате, и у нас не было времени за ними возвращаться.
- Что ты делаешь? - схватив меня за плечи и развернув к себе, спросил Джеймс.
Его глаза сверкали, словно два драгоценных камня, но теперь они не пытались меня успокоить или напугать. Он лишь пытался понять, что я надумала. Или убедиться в том, что я не сошла с ума. Забавно, учитывая место действий.
- Они убьют тебя за это, - махнув рукой на тело санитара, проговорила я ледяным тоном, которого сама от себя не ожидала. - Ты должен сбежать из лечебницы. Сейчас. Немедленно.
- А как же ты? - спросил Джеймс, оглядев меня с ног до головы.
Моя одежда была перепачкана кровью санитара и моей собственной. Ноги и руки слегка подрагивали, но я вполне держалась.
- Я не брошу тебя здесь одну, - строго заявил Джеймс.
- Я не могу уйти, - отчаянно закачала головой я.
Глаза парня слегка сузились.
- Почему? - резко спросил он. - Что тебя держит в этом дерьме?
Я открыла рот, чтобы ответить, но не нашла нужных слов. Я и сама не понимала, что держит меня в этом месте. Уж точно не сентиментальные привязанности или радостные воспоминания. Но было во мне что-то, что кричало о том, как опасно покидать это место. А еще был Тим. Тим, мой лучший друг и единственное цельное воспоминание. Я знала, что он все, что у меня осталось. Все, о чем я всегда помнила и никогда не забуду.
- Я не могу бросить здесь Тима, - прошептала я, решив не рассказывать о первой причине своего нежелания сбежать из лечебницы.
Джеймс кивнул, будто ожидал такого ответа.
- А если мы заберем его с собой? - спросил парень. - Тогда ты пойдешь со мной?
В глазах Джеймса светилось упрямство и решительность. Время уходило, словно вода сквозь пальцы, и я не имела права задерживать нас. А Джеймс наверняка не сдвинется с места, пока я не соглашусь с его безумным планом. Странно, но за короткое время я научилась понимать его лучше, чем кого бы то ни было еще.
- Хорошо, - кивнула я. - Мы вытащим и его.
Джеймс кивнул и, схватив меня за руку, рывком распахнул тяжелую дверь. Я ожидала увидеть толпу санитаров, через которую пришлось бы пробиваться с боем, но в коридоре было тихо и прохладно. Больных еще не привели в палаты, хотя гроза за окном набирала силы, а значит, не было необходимости в охране безлюдного коридора. Джеймс потянул меня за собой, и мы скрылись в одном из темных закоулков. Это была своего рода глубокая ниша в стене, высотою до самого потолка и с непонятным для меня предназначением. Находясь в довольно темной части коридора, это место становилось хорошим тайником.
Джеймс стал напряженно выглядывал из-за угла, чего-то ожидая.
- Этот ублюдок знал, что стены в той процедурной гораздо толще, чем в любом другом помещении. Та чертова комната звукоизолирована,- прошептал Джеймс, отвечая на мои мысленные вопросы, но даже не глядя в мою сторону.
Его челюсть сжалась, а свободная рука превратилась в подрагивающий кулак, из-за чего стальные мышцы выступили из-под серой одежды.
- Ты не жалеешь о том, что сделал? - осторожно спросила я, не зная, хочу ли знать ответ.
Джеймс мрачно взглянул на меня, а затем снова перевел взгляд на темный коридор.
- Нет, - бросил парень через плечо. - Не жалею.
Я сделала глубокий вдох и постаралась убедить себя, что Джеймс действовал под действием аффекта и все еще не до конца осознавал, что натворил. Иначе получилось бы так, что я намеренно собираюсь помочь хладнокровному убийце сбежать из психиатрической лечебницы. А ведь я даже не знаю ни диагноза, ни причины, по которой Джеймс оказался здесь. А если бы даже и знала, то разве поступила бы как-то иначе?
Желание защитить малознакомого человека оказалось сильнее здравого рассудка, и поэтому я полностью ему доверилась. Мы простояли в темном углу около трех минут. Я понятия не имела, чего ждет Джеймс, но чувствовала, что у него есть план.
- Когда я вытащу из толпы твоего дружка, прижмись к стене и постарайся не издавать ни звука, поняла? - шепотом отдал приказ Джеймс.
Я коротко кивнула, в душе понадеявшись, что его план сработает. Права на ошибку у нас не было. В руке Джеймса что-то блеснуло, и я сумела разглядеть острый скальпель. Когда он успел его взять? И что собирался делать? Я понимала, что не должна мешать Джеймсу. Он всегда знает, что делает, но что, если он кому-то навредит этой штуковиной? Убийство, даже самого ужасного человека, это плохо. Неважно, кого именно ты убил. Важно лишь то, кем ты стал после этого.
Большие двустворчатые двери в другом конце коридора распахнулись, и под пристальным присмотром санитаров больные плотной группкой шли вдоль коридора. Некоторых из них распихивали по палатам, но большинство жили не в этом корпусе, и поэтому двигались прямо к тому повороту, рядом с которым мы затаились.
Среди больных и людей в белом я разглядела Тима. Он шел, нервно озираясь по сторонам, но при этом низко опустив голову и стиснув зубы. Что-то было не так. Я разглядела выступивший пот на его висках и лбу. Его тело слегка дрожало, а руки были напряжены. Он лихорадочно потирал кисти.
- Приготовься, - едва слышно шепнул Джеймс, завидев моего друга.
Он не заметил, в каком тот состоянии, и менять что-то было уже поздно. Джеймс выпустил мою руку и шагнул вперед, двигаясь быстро и беззвучно. Словно призрак. И без того неустойчивая нервная система давала о себе знать, но я изо всех сил пыталась справиться с волнением и просто ждала, стоя вне поля зрения санитаров. Джеймс скользнул вдоль коридора в тот момент, когда группа больных подошла к повороту. Он без труда слился с толпой, и никто не обратил на него внимания. Я следила за тем, как парень схватил Тима за руку и в ту же секунду, как больные стали проходить мимо затемненной ниши, в которой скрывалась я, дернул его на себя. Тим ошарашено открыл рот, но, к счастью, не издал ни звука. Мгновение - и теперь мы втроем оказались в темноте, тесно прижатые друг к другу. Удивительно, но никто ничего не заметил. Я не могла поверить, что все будет так просто.
- Быстро идите за мной, - приказал Джеймс, как только толпа больных скрылась за очередным поворотом.
Он шагнул в противоположную сторону, и я схватила Тима за руку, таща за собой. Парень очень быстро оправился от шока, но теперь на его лице явно читался испуг и недоверие.
- Что мы делаем? - отчаянным шепотом спросил Тим.
- Уходим отсюда, - коротко бросила я, чувствуя, как его сухая и холодная ладонь подрагивает в моей руке.
Джеймс шел впереди, выглядывая из-за углов и выбирая самый удобный путь. Теперь, когда Тим был рядом со мной, я чувствовала, как буря в моей душе сходит на нет. Петляя по коридорам и слыша раскаты грома за окном, я четко осознала, что должна делать дальше. Все это было реально. Мы действительно близки к выходу, и лишь осознание данного факта заставляет меня стать холодной и расчетливой. Я чувствую каждой клеточкой своего тела, что принятое мною решение — правильное. Вот только не все с этим согласятся.
- Сейчас будет жарко, - предупредил Джеймс, в очередной раз выглянув из-за угла. – Надеюсь, ты готова, воробушек?
Он обернулся ко мне ради того, чтобы подбодрить улыбкой. Я натянуто улыбнулась в ответ. Тим, стоящий рядом со мной, сильнее сжал мою ладонь. Я не помнила этой части лечебницы, но Джеймс, видимо, хорошо ее знал. Он вступил в неяркий свет едва горящих ламп, и я тут же услышала чьи-то быстрые шаги. Спустя мгновение вся лечебница содрогнулась в пронзительном вое сирены, оповещавшей о побеге. Я выпустила руку Тима, так как пришлось заткнуть уши, чтобы не оглохнуть.
На Джеймса напало двое санитаров, которые сторожили длинный, едва освещаемый, коридор, в конце которого была какая-то дверь. Джеймс быстро вступил в схватку, но, несмотря на обезумевших от ярости санитаров, он смог вывернуться из-под очередного удара и крикнуть мне во все горло:
- Дверь!
Я моментально поняла, чего Джеймс добивался. Сжав в руке связку ключей, я свободной рукой схватилась за рубашку Тима, и потащила его за собой. Мой друг не стал медлить, и на удивление быстро пробежал через весь коридор, а затем стал дергать за ручку. Конечно же, дверь была заперта.
Стараясь не обращать внимания на громкие звуки ударов и вскриков, которые, казалось бы, могли перекрыть завывание сирены, я стала лихорадочно искать нужный ключ. Ни один из ключей в связке не подходил. Я вспомнила, что когда-то Джеймс сам сказал мне, что в таких связках нет ключа от парадной двери. Мы были в ловушке. Неужели все вот так и закончится?
Я с ужасом обернулась к Тиму. Джеймс и я с самого начала были покойниками, но теперь я обрекла на муки и своего лучшего друга. Черт побери, как я только могла поверить, что мне удастся вытащить его из лечебницы? Ведь отсюда нет выхода!
- Отойди, - приказал Тим неожиданно жестким голосом.
Странно, но на его лице больше не осталось и тени замешательства, страха или неуверенности. Впервые в жизни я увидела, как он перестал дрожать и будто превратился в какого-то совершенно незнакомого мне человека. Уверенного. Сильного. Решительного.
Пока Джеймс мерился с силами с новыми, только что подоспевшими санитарами и чуть ли не танцевал на телах тех, кого уже успел отправить в нокаут, Тим метнулся к массивному письменному столу, за которым, наверное, обычно сидел дежурный. Я никогда не думала, что в таком худощавом и измотанном парне может оказаться такая сила. Тим схватил тяжелый деревянный стул, который, наверное, был вдвое тяжелее меня, и с размаху обрушил его на дверь, едва я отскочила в сторону. Грохот стоял оглушительный.
Джеймс понял замысел моего друга, и, несмотря на новые травмы, он все же продолжал задерживать сразу троих санитаров. Время убегало от нас, словно мы были стаей чертей. Я знала, что с минуты на минуту здесь окажется целое войско санитаров, и тогда даже Джеймсу не справиться с ними. Мы так же близки к гибели, как и к свободе.
Тим тоже понимал это.
Несмотря на то, что металлическая дверь казалась довольно устрашающей, на деле она оказалась не такой уж и прочной. Тим снова поднял кресло, и на этот раз оно чуть не разлетелось в щепки, но и дверь заметно пострадала.
Еще два удара, и путь был открыт. Покореженная дверь едва висела на одной петле.
Перед нами оказался еще один коридор. Гораздо длинее предыдущего, с резким поворотом в непроглядную тьму в самом конце. Коридор был завален какими-то ящиками, и я быстро поняла, что это, возможно, служебный выход, через который в лечебницу доставляли еду или еще что-то важное. Тим схватил меня за руку и дернул внутрь. Спустя секунду к нам присоединился Джеймс. Он выглядел изрядно потрепанным, но очень довольным.
- А ты не так уж и бесполезен, - хлопнув Тима по спине, одобрительно проговорил Джеймс.
Тим оставил эти слова без внимания.
Мы влетели в коридор. Неожиданно я остановилась, выдернув руку из хватки Тима. Джеймс тоже замер, и мы все посмотрели на слетевшую с петель дверь. Она едва держалась в вертикальном положении, но это была единственная преграда на пути у подступающих санитаров. Не сговариваясь, мы стали подпирать дверь тяжелыми ящиками и мешками с крупами. Это, конечно, нас не спасет, но, по крайней мере, задержит наших преследователей.
- Откуда ты узнал, куда нужно идти? - спросил Тим у Джеймса, немного задыхаясь от нагрузки.
Джеймс привалил здоровенный мешок к большому деревянному ящику и выпрямился. Он посмотрел на груду всякой всячины, которую мы навалили под дверь, и удовлетворенно кивнул.
- Нужно уходить, - проговорил он так, будто Тим и не задавал ему никаких вопросов.
Озборн сделал несколько шагов в сторону, но тут случилось нечто, чего я не ожидала. Тим схватил Джеймса за вороты рубашки и впечатал в стену. Удивительно, но эти двое были почти одного роста.
- Что ты делаешь? - крикнула я, слыша, как в коридоре, за забаррикадированной дверью, уже раздаются несколько десятков быстрых шагов.
- Кто ты, к черту, такой? - рявкнул Тим прямо в лицо Джеймсу.
Джеймс, игнорируя весьма устрашающий вид моего друга, холодно посмотрел ему в глаза.
- Ты и впрямь хочешь обсудить мою биографию прямо сейчас? - сухо спросил Озборн.
За дверью уже послышались голоса санитаров. Они вот-вот пойдут на таран, а мы еще не знаем, что ждет нас в конце этого коридора. У нас нет времени на разборки.
- Я тебе не верю, - медленно и очень едко прошипел Тим.
Это настолько не вязалось с его обычным спокойным или добродушным тоном, что по моей спине поползли мурашки. Стало казаться, что я совершенно не знаю человека, стоящего предо мной. Снова. Сегодня что, день разочарований в окружающих меня людях?
Тим резко отдернул руки от рубашки Джеймса и, развернувшись, схватил меня за руку. Мы снова бросились вперед по коридору, будто ничего не случилось. Но я все еще видела злой взгляд Тима и холод в глазах Джеймса. Что это означало? Не то что бы я и раньше не замечала недовольства Тима, стоило тому лишь увидеть Озборна, но разве сейчас было время для выяснений отношений?
Мы пробежали по коридору, постоянно налетая на какие-то ящики. Здесь было темно. Визг сирены пытался перекричать разыгравшуюся снаружи бурю. Я бежала так быстро, что мои легкие начинали гореть, но мы не останавливались ни на секунду, пока перед нами не возникла новая дверь. Она была узкой и ржавой, но эта дверь была в разы толще предыдущей. Такую стулом не выбьешь.
- Я могу ее вскрыть, но мне нужно время, - сказал Джеймс, опустившись на одно колено перед старым замком. На полу валялся какой-то мусор, и парень быстро нашел в нем кусочек твердой проволоки. Маленькая лампочка над самой дверью давала жалкое подобие освещения, но Джеймса это не остановило. Тим стал обеспокоенно поглядывать на ту темную часть коридора, из которой мы выбежали. Несмотря на то, что мы были довольно далеко, я все же слышала, как санитары пытаются прорваться сквозь нашу баррикаду.
- Почему ты напал на Джеймса? - быстро спросила я, понимая, что потом у меня уже не будет шанса узнать.
Тим недоверчиво покосился на занятого замком парня. Тот и ухом не повел, продолжая что-то мутить с проволокой.
- А тебя не удивляет, что он, пробывший здесь всего несколько недель, так хорошо знает лечебницу? Тебя не смущает, что он дерется так, словно всю жизнь только этим и занимался? - Тим перевел сердитый взгляд на хладнокровного Джеймса, и в полутьме глаза моего друга полыхнули ненавистью. - Ты ведь один из них, верно?
Я нахмурилась, не понимая, к чему клонит Тим.
Джеймс продолжал ковыряться в замке с таким сосредоточенным видом, будто нас здесь и вовсе не было. Будто за нами никто не гнался и нам не угрожала смертельная опасность. Если бы он не ответил Тиму, я бы вообще засомневалась, что он его услышал.
- Один из самых умных, умелых и привлекательных парней в мире? - спокойно, с ноткой высокомерия, спросил Джеймс, и левый уголок его губ дернулся в едва уловимой улыбке. - Можно сказать и так. Хотя, я привык думать, что мне нет равных.
Тим сощурил глаза, пытливо всматриваясь в Джеймса. Он чуть было не дымился от негодования.
- Один из стражей Энохиана, - выплюнул Тим, словно это было проклятье.
Я открыла рот, чтобы спросить, что за бред несет Тим, но тут щелкнул замок, а вместе с ним в коридор ворвались санитары. У меня больше не оставалось времени на расспросы. Пора было осуществить свой собственный план, который я составила еще в самом начале.
Джеймс и Тим выскочили под проливной ливень, и их лица освещали лишь вспышки молнии. Они были уверены, что я следую за ними, и даже не оглянулись. Я же сделала несколько шагов назад, зная, что у них не будет возможности вернуться за мной. Я приняла это решение еще в ту же секунду, когда Тим оказался рядом с нами. Я знала, что это правильно. Я не понимала, почему, но в голове звучали мои собственные, давно забытые слова о том, что я не имею права на свободу. Откуда они взялись? Что со мной было не так? Это уже не важно.
Важно лишь то, что я должна остаться. Вся моя готовность к побегу была ложью с самого начала.
- Тали! - закричал Тим в ту же секунду, когда толпа санитаров свернула за поворот, и оказалась всего в нескольких шагах от меня. Сильный ветер внес в коридор холодные капли дождя, и они застыли на моем лице, словно непролитые слезы.
Джеймс и Тим были уже достаточно далеко, чтобы сбежать. Я надеялась, что они сделают это. Я надеялась, что Тим забудет обо мне. Надеялась, что его инстинкт самосохранения и жажда свободы окажутся сильнее привязанности ко мне. Я надеялась, что со временем он научится жить с воспоминаниями об этой ночи, которая изменила все. Он должен научиться. Должен сбежать. Иначе все будет напрасно.
- Найди дом у моря! - крикнула я, и бросилась обратно по коридору, навстречу своей смерти.
За спиной раздались звуки борьбы. Я поняла, что Джеймс силой пытался утащить Тима подальше от лечебницы. Крики моего друга заглушил раскат грома и вой сирены. Я мысленно поблагодарила Джеймса Озборна за то, что он сделал для меня. Когда я в последний раз обернулась, то двое парней уже растворились во тьме, а меня кто-то оглушил мощным ударом по затылку.

Поиск по сайту: