Современник

Под тяжестью неба сгибая колено,
Я современник плененный судьбой,
И рядом со мною мгла, неизменно,
Как гильотина над головой.

Мрак нарастает, меняя пейзажи,
Палитры теряют задуманный цвет,
И больше ни дня и ни ночи над нами
А лишь нарастающий сумрачный свет.

В нем дни собираются в адские своры,
Возросших до ранга чудовищ теней,
Влекомых таинственным запахом крови,
Страстных и желанных, скоплений людей.

И выхода нет, как суда над собою,
Где собственный Мир первобытен от зла,
И в небе развернутом над головою
Кромешная и бесконечная мгла.

Кровавою жатвой окончатся битвы.
В гречишных полях грунт от ржавчины груб.
Сквозь гул нарастающий стало не слышно,
Молитвы, несмело спадающей с губ.

Металлы

К чертям, с обыденностей лет,
В испарине сковавшей тело,
Гремят, слетаючи в кювет,
Металлы жизни оголтелой.

Июль в метафорах жары,
Биографом живых проклятий.
Где в эпицентре духоты,
Я просто жду твоих объятий.

В воде, в граните, в небесах…
Там, высоко над головою
Как в криминальных новостях,
Все враз повязаны с тобою.

Не абсолют, но рвет металл,
Так плотно мою жизнь объявший
Что я уже почти все сдал,
На милость нежности обнявшей.

Крещение

Мороз крепчал, и воздух жал,
И обжигал мне глотку.
А иней мехом укрывал
Дворы и околотки.

Скрипела дверь и снег скрипел,
Благодаря погодку,
Соседка из парных сеней
Стрелой неслась за водкой.

Мороз крепчал и дед Семен
Где раньше были броды
Боролся топором со льдом
В сражении за воду.

На чем держался этот свет
Январь хвалил так сочно,
Что брань бурлила как вода
В давлении проточин.

Мороз трещал, а молодежь
Толпой каталась с горки,
И в мокры варежки январь
Сажал свои иголки.

Горели щеки звонаря.
В морозы на Крещение
Спустился колокольный звон
ЕГО благословением.

Поплыл сливаясь с хрустом снега,
Вбирая лай собачий,
И гул воды и деда брань
Над ледяной задачей.

Он плыл над рощей и в поля,
Волок их всех гурьбою,
И шел нога в ногу, родней
За русскою судьбою.

Хлеб

Как небеса сошли с ума,

Снег налипал и падал,

На проводах и на ветвях

И на столбах ограды.

Пурга мела и снег летал

и в снежной буре ада,

Казалась крепостью в песках

беседка в палисаде.

Дороги вовсе замело

И поминая черта

Мужик в соседнее село

Добрался полумертвым.

Увязла почта, не пришел

Прицеп с горячим хлебом

И продавщицу взял удар,

Наверное, к обеду.

Кричала, что-то вслед бабью,

Лицом побагровелым,

На тему, Я Вам что рожу?!

И сотрясала телом.

Под вечер снег затих и небо,

Укрылось шалью звездной,

И запах хлеба по селу,

Стелился беспризорно.

Румянилися на печи,

Почти что в каждом доме,

Ватрушки, сайки, пироги

под черною смородиной.

Стихия

Мир во власти незримой борьбы.

Маяки отключаются цепью.

Позывные мои не слышны,

Если я нахожусь в эпицентре.

Мне не хочется спать, и я в улицах,

Где мерцающий свет фонарей,

Вырывает кусками у ночи,

Очертания площадей.

Где шевелится кладка бульвара,

И сочится из под камней,

Пограничье иного масштаба,

Незнакомое миру людей.

Где в твердыню стоической пристани,

Мощью тонн сверкающей стали,

Бьются волны в берег неистово,

В ледяную глазурь обращаясь.

Будто бой за каждою пядью,

Будто здесь край земли расположен,

И порывистый ветер сыростью

Перегружен и переморожен.

И пульсирует бешенство вод,

И гудит под ногами земля,

И фронтально берегу в ночь,

Громыхает стихий война.

Поиск по сайту: