ГОСПОЖА ЛИНЬ И «НАСТАВЛЕНИЯ БЕЛОЙ ТИГРИЦЫ»

Спустя много лет, проведенных в напрасных поисках, когда я тщетно пытался узнать больше о тантрическом учении, я обнаружил, что за неимением достоверных книг и подлинных учителей не могу продвинуться дальше. К счастью, у меня оказался друг из Азии, знавший мою историю, которому я рассказывал о своем интересе к подобным теориям. Он смог познакомить меня с женщиной, которая, по его словам, была исключительно талантливой массажисткой и вдобавок даоской, происходившей из древнего рода потомственных куртизанок.

Мое знакомство с сектой Белой тигрицы началось в 1986 году в Тайбэе на Тайване. Меня представили женщине, которую в этой книге я буду называть госпожой Линь. Она жила в старом районе Тайбэя, известном в начале 50-х годов тем, что тут селились самые дорогие проститутки. Госпожа Линь сочла этот район для себя самым подходящим, чтобы можно было спокойно заниматься практиками Белой тигрицы, поскольку никому здесь не пришло бы в голову спрашивать, зачем в ее дом ходят разные мужчины и женщины.

Тем, что мне так несказанно повезло и я познакомился с госпожой Линь, стоявшей во главе процветающей ветви секты Белых тигриц, я был обязан тесной дружбе с одним китайцем, врачом по профессии и горячим поклонником даосской философии. Доктор Чэнь когда-то три года был Нефритовым драконом госпожи Линь. Он мечтал, чтобы кто-то записал учение Белой тигрицы, потому иначе это маленькое тайное сообщество могло исчезнуть, не оставив о себе даже воспоминаний. Ничего не сказав мне, он решил, что я и есть тот самый человек, который может сделать это на английском языке. Поэтому он связался с госпожой Линь и попросил ее помочь мне написать эту книгу.

Меня он ввел в игру, попросив поехать на Тайвань: будто бы для того, чтобы перенять искусство особого даосского массажа от одной женщины, с которой он был когда-то близко знаком. Однако, оказавшись на месте, я сразу же понял, кто она и чему учит. Я не мог представить для себя большего счастья и с благодарностью принялся постигать ее науку.

Когда примерно четырнадцать лет назад я познакомился с ней, госпоже Линь было шестьдесят три года, но, честное слово, я не мог определить ее возраст. Ее манера поведения изобличала опытную и образованную леди, но тело и лицо явно принадлежали молодой женщине. Если бы я просто встретил ее на улице, я бы подумал, что ей тридцать лет. Волосы у нее были очень длинные и блестящие, груди — необыкновенно крепкие и упругие, а вся фигура — стройная и подтянутая, с тонкой гибкой талией. Нигде на коже не было видно пигментных пятен. Но то, что действительно поражало в ней, — были губы и глаза. При взгляде на них казалось, что перед тобой девочка-подросток.

В один из первых моих визитов к ней домой она стала рассказывать мне о философии Белой тигрицы. Я слушал, делая записи, а она одновременно рассказывала и готовила. Хотя при взгляде на нее можно было подумать, что она вообще никогда не ест, она постоянно что-то делала на кухне, — и это казалось мне странным: готовить, имея в доме трех служанок, одна из которых повариха.

Я спросил ее, зачем учение Белой тигрицы так тщательно прятали, что о нем невозможно нигде прочесть, С несмотря на все обилие литературы. Она улыбнулась, положила пестик, которым толкла какие-то зерна, и ушла. Ее не было достаточно долго. Когда она вернулась, в ее руках была очень старая и зачитанная рукописная книга, которую она осторожно положила передо мной и сказала: «Вы умеете читать по-китайски. Откройте там, где у меня закладка, и читайте». На обложке этой довольно толстой книги стояло:

«Си-ван-му нань цинь цзин би цзе» («Драгоценные секреты Матушки — Владычицы Запада по поглощению мужской сексуальной энергии»). Много раз за следующие месяцы госпожа Линь давала мне изучать эту потрепанную старую книгу, переплет которой отчаянно нуждался в починке. С обратной стороны обложки была надпись, пояснявшая, что книга эта была переписана предшественницей госпожи Линь — Цинь Хуа (Золотой Цветок) в 1748 году, во времена правления императора Цяньлуна из династии Цин.

Внизу надписи стояло «Тигрицы Цинь Хуа из Нанц-зина», поскольку книга переходила от одного к другому через руки восемнадцати поколений учителей, пятеро из которых были мужчины и тринадцать — женщины. Их имена, места, где они учили, почетные имена, данные при посвящении, даты рождения и смерти — все были аккуратно записаны на отдельных листках желтоватой бумаги и лежали в специальном шелковом мешочке, прикрепленном изнутри к обложке. Госпожа Линь объяснила, что собирается передать книгу одной из своих самых способных учениц, живущей в Японии и преподающей там искусство Белой тигрицы. В дальнейшем, говоря об этой книге, я буду называть ее «Наставлениями Белой тигрицы».

Книга имела две части, первая из которых содержала ряд текстов, где речь шла в первую очередь о философии, приготовлении отваров из трав, астрологии, боевых искусствах и массаже. Во второй же части были собраны различные тексты по трансформационным сексуальным техникам. Содержание одних разделов было связано с тем, о чем говорилось в других, отчего ее трудно было читать и конспектировать. Мне непрерывно приходилось листать хрупкие страницы туда и обратно, каждый раз боясь, что они порвутся или выпадут.

По своему составу руководство было похоже на буддийскую «Сутру Гуань Инь», в которой упоминаются или объясняются различные учения или события, окружающие бодхисатву Гуань Ши Инь. Точно так же «Наставления Белой тигрицы» включали множество фрагментов из различных даосских руководств по сексу и трактатов различных учителей — труд, который, судя по всему, занял не одну сотню лет.

Особенно интересно в «Наставлениях Белой тигрицы» было то, что в них вошли два редких и очень древних даосских руководства по сексу, которые сами даосы считали утраченными. В 1913 году двумя отдельными книгами вышли их фрагменты — речь идет о «Драгоценных тайнах Нефритовой палаты» и «Основах Нефритовой палаты». И вот теперь оказалось, что они — и не во фрагментах, а целиком — содержатся наряду с другими в этом объемном труде, принадлежавшем госпоже Линь. Много дней и часов провел я за этой удивительной книгой, пытаясь извлечь из нее все, что только возможно. Я понимал всю ее огромную ценность, сознавал великую честь, оказанную мне уже тем, что мне довелось взглянуть на нее — не говоря уже о возможности не только смотреть, но и читать, — и испытывал по этому поводу глубокую благодарность. Одним из условий, на которых госпожа Линь разрешила мне пользоваться книгой, было то, что я буду писать лишь о том, что относится к Восстановительному периоду в обучении Тигрицы — о ее первых трех годах, — и не стану разглашать то, что становится доступно ей после инициации. Кроме того, она поставила мне условием не сообщать читателям настоящих имен людей, связанных с сектой Белой тигрицы. В то время, соглашаясь на все условия госпожи Линь, я не понимал ее целей. Разделяя и поддерживая мечту моего друга, своего бывшего Нефритового дракона, который надеялся, что я напишу книгу о Белых тигрицах о и их практиках, она одновременно пыталась защитить себя и свою ветвь секты, приняв меня в почетные ее члены. Это означало, что я должен был дать такую же клятву хранить тайну, какую дают остальные. Так она оставила за собой право решать, о чем я напишу, а что останется в тайне, — и в конце концов взяла мою работу под полный контроль.

Когда госпожа Линь впервые положила передо мной книгу Цинь Хуа, я открыл ее и прочел ту страницу, где лежала закладка:

«Си-ван-му обрела бессмертие, восстанавливая свою женскую энергию. Ее сила сделалась так велика, что, стоило ей приблизить Нефритовый жезл [пенис] мужчины к своим устам, уже с первого соединения он в изнеможении падал, лицо же ее сияло, покрытое его жидкостью. Ей больше не нужна была косметика. Она могла вобрать в себя жидкость от ста мужчин и совсем не устать, тело же ее было телом юной девушки, полным жизненной силы и энергии. Эта духовная мать не нуждалась в мужьях. Любя мужчин так, как они хотели, чтобы их любили, и зная секрет обращения инь, она стала бессмертной. Эти мужчины, само собой, не смели разглашать подлинную природу техник духовной матери».

Когда я прочел этот отрывок, первой моей мыслью было: почему мужчины, бывшие с Си-ван-му, не смели разглашать подлинную природу ее техник? Когда я спросил об этом госпожу Линь, она дала очень интересный ответ. •Из ее слов понятно, что она использовала техники орального секса. В Древнем Китае считалось, что мужчина во время полового сношения должен стараться удержать сперму и вобрать женскую энергию инь, так он мог укрепить свое здоровье. Только в определенные, благоприятные дни, несколько раз в месяц, он позволял себе выпустить сперму в жену или наложницу, и только в интересах продолжения рода. Это очень древняя и устойчивая традиция. Конфуцианцы были сторонниками такой идеи секса ради рождения мальчиков, в котором они видели продолжение служения предкам. Даосы поддерживали ее потому, что рассматривали такой секс как средство продления жизни и сохранения здоровья. Это была одна из немногих практик, во взглядах на которую между теми и другими не возникало раз-

ногласий. В то же время подразумевалось, что все вышеназванное происходит в спальне и никогда не выносится на всеобщее обсуждение. Даже поцелуи в Китае считались сексом, поэтому вы, как правило, не увидите китайскую пару целующейся в общественном месте.

В оральном сексе видели всего лишь прелюдию к половому сношению, цель которой — возбудить партнеров. Ограничиться им для мужчины означало не воздать должного предкам, потому что таким путем мужчина не мог оплодотворить свою жену. Удовольствие от орального секса не считалось запретным, но целью было сношение, так чтобы он мог собрать и использовать в своих целях ее сексуальную энергию. Таково древнее и глубоко укоренившееся отношение к данному вопросу в китайской культуре, хотя за последнее время его влияние стало постепенно уменьшаться.

И вот некоторые мужчины боялись открыто признаться, что используют и предпочитают оральный секс. Тем более что ходили упорные слухи: злоупотребления этим ведут к гомосексуализму. Оральный секс, как показала Си-ван-му, обладает огромной силой.

В древние времена китайские мужчины боялись его из-за суеверий, сказок, выдуманных даосами: о духах в женском обличье, которые высасывают из мужчины без остатка его жизненную силу. Поэтому китаец редко когда учил свою жену и наложниц приемам орального секса или поощрял их использование, боясь, что они могут стать злыми духами и как нибудь, рассердившись на него, высосать из него жизнь или, еще того хуже, начнут заниматься этим с другими мужчинами. Поскольку от орального секса женщина не рисковала забеременеть, она могла воспользоваться им как безопасным и не оставляющим следов способом развлечься. Женам и наложницам полагалось вынашивать сыновей для своих мужей, и их редко учили сексуальным приемам, которые, по общему мнению, унижали их. Ради развлечения китайские мужчины на протяжении всей истории предпочитали ходить в цветочные дома [к проституткам], а если их не было, то обзаводились подругами-сожительницами или куртизанками, но никогда не искали наслаждений в обществе жен и наложниц. И вот дочери, дочери дочерей и так далее вырастали с мыслью, что оральный секс — это грязь, порок, то, чем занимаются только продажные женщины. Официально на оральный секс в Китае было наложено табу — но не за закрытыми дверями цветочных домов и не в любовных связях с сожительницами и куртизанками.

Вот почему мужчина в Китае редко когда готов был признать, что предпочитает оральный секс. Эти табу, связанные с оральным сексом, идея, что он наносит ущерб почитанию предков или мешает мужчине получать энергию инь, — все это и было причиной, из-за которой мужчины не отваживались разглашать техники Белой тигрицы. Но из текста ясно, что речь идет именно об оральном сексе. Я видела другие тексты, выдававшиеся за фрагменты «Нефритовой палаты», но там многое было изменено или выпущено, чтобы люди выбирали добропорядочное соитие, а не оральный секс.

Моя ветвь восходит к 1748 году, и я не знаю, ни у кого училась Цинь Хуа, ни каким образом к ней в руки попала эта книга. Я думаю, она переписала ее у другой Белой тигрицы и основала собственную ветвь. Но зачем и у кого — не могу сказать.

Второй мой вопрос, который я в тот день задал госпоже Линь, касался следующих слов книги: «И, зная секрет обращения инь, она стала бессмертной». Термин «обращение инь» (инь фу) означает очень древнее даосское понятие, связанное с достижением бессмертия. И все же то, что ответила госпожа Линь, показалось мне очень интересным и заставило по-новому взглянуть на многие моменты:— Женщины по своей природе представляют начало инь, мужчины — ян. Каждый должен стремиться вобрать в себя свою противоположность, если он хочет защититься от естественного процесса старения и умирания. Внутри инь есть нечто от ян, а внутри ян — от инь. Проще говоря, внутри каждой женщины живет что-то от мужчины, а внутри мужчины живет что-то от женщины. Если мужчине удается найти то женское, что в нем скрыто, инь, и привести его в гармонию со своей природой ян, он может достичь бессмертия. Вот почему мужчины-даосы практикуют концентрированную бездеятельность и придают такое значение спо

койствию, а значит, в обязательном порядке удерживают свое семя и энергию. Женщинам, напротив, нужно найти свое мужское начало, ян, и привести его в гармонию со своей женской природой инь, таков их путь к бессмертию. Даоски же должны быть очень деятельными и много внимания уделять движению, а значит, стимулировать свои сексуальные жидкости и энергию. Если мужчина или женщина — не важно кто — сумеет полностью объединить и привести к гармонии инь и ян, он сможет достичь бессмертия.

Можно было бы сказать гораздо, гораздо больше, но таков основной смысл «обращения инь». Сейчас это может сбить вас с толку, но когда вы учитесь брать то, что невидимо [инь], и смешивать его с тем, что видимо [ян], вы учитесь контролировать дела Небес и Земли. Для Белой тигрицы это означает брать сексуальную энергию [невидимое] и смешивать ее с сексуальным действием [видимое]. Я надеюсь, что к тому времени, когда вы уедете, вам все станет понятно, потому что эти вещи лежат в основе тайны матушки — Владычицы Запада, тайны достижения бессмертия, которая называется Поглощение дыхания Дракона. Наш разговор перешел к обсуждению символа тай цзи (инь-ян), всей важности которого я в то время не понимал. Она стала объяснять мне его значение и углубилась в даосскую философию дальше, чем я когда-либо слышал и был способен постичь. Госпожа Линь рассказала, что этот символ изначально изображал двух рыб, самку и самца, ловящих хвосты друг друга. Рыба-самка оплодотворяется самцом, выбрасывающим на ее чешую сперму, которую она потом вбирает внутрь тела. (Вбирает ли рыба-самка на самом деле извержения молок через кожу или самец подплывает и оплодотворяет икринки — для китайских мудрецов особой разницы нет: по отношению к самке семя в любом случае представляет собой нечто внешнее. Рыба в китайской мифологии издавна символизировала не только удачу, богатство и гармонию, но еще и половое сношение. Древний образ рыбы-самки, плавающей в мутной воде (сперме), служил метафорой окончательного возвращения молодости. Отсюда «рыба» и «вода» стали означать соответственно пенис и его выделения во время полового акта. Госпожа Линь полагала, что женщина получает больше, поглощая сперму через кожу, чем если мужчина впрыскивает сперму в нее. При этом она говорила, что люди, скорее всего, появились в результате эволюции морских существ (доказательство тому — определенные черты мозга рептилий в строении человеческого мозга) и что кожа — наш самый большой по площади и самый чувствительный орган

Еще она предложила мне задуматься над тем, почему мужчин, когда они молоды, отличают огненные поступки и они легко раскаляются и всегда готовы вспыхнуть. Для женщин же, напротив, характерны черты воды — медленно закипающей и прохладной. При взаимодействии воды и пламени образуется пар, в котором заключена немалая сила. А это уже точь-в-точь описание китайской идеограммы для ци, жизненной энергии, которую изображали в виде пара, поднимающегося над стоящим на огне горшком с рисом. Отсюда госпожа Линь перешла к своей следующей мысли — сопоставлению семени, горячей субстанции, со слюной, которая холодна, и тому, как удачно такое представление согласуется с ранними изображениями символа инь-ян: ян символизирует день и солнечный свет, а значит, горячее; инь символизирует ночь и ночную тьму, а значит, холодное. Ее рассуждения о параллелях между символикой инь-ян и философией Белой тигрицы заняли больше часа, и мне было чрезвычайно трудно поспевать за полетом ее мысли. Наконец, она подвела черту всей нашей беседе,сказав:

— Глубоко в нашем мозгу скрыта память тех давних времен, когда люди впервые вышли из моря. Если мы осознаем это и возьмем ее за образец, вся наша жизнь преобразится. Подобно ребенку, покидающему водяную утробу своей матери, мы можем начать дышать самостоятельно, вдыхая в себя новую жизнь. Ничего удивительного, что все великие духовные вожди так или иначе были связаны с рыбой и ее ближайшими собратьями — змеями и земноводными. Сидя за столом в комнате, смежной с той, где госпожа Линь принимала гостей, погруженный с головой в изучение «Наставлений Белой тигрицы», я часто видел группу очень миловидных женщин, проходивших мимо меня к ней в покои, — как я думал, на ее занятия для начинающих Тигриц (вводный курс, длившийся полгода). Кроме них, к ней больше никто не приходил. Присутствие мужчины, круглоглазого дьявола, иностранца, сидевшего за столом, время от времени повергало этих женщин в неописуемый ужас. Пару раз госпоже Линь приходилось выбегать из дома и гнаться за ними, крича: «Ничего страшного! Он наш друг. Все в порядке! Идите назад». Когда случалось такое, она каждый раз громко смеялась.

Госпожа Линь вела этих женщин через двор в одну из уединенных комнат, расположенных наискосок от основной части дома. Иногда они оставались там три часа и дольше. Мне запрещалось ходить в ту часть двора. На одну девушку, Сюнь Ли, мое присутствие, казалось, производило большее впечатление, чем на остальных. Ей доставляло удовольствие говорить со мной на ломаном английском, и поэтому она всегда приходила на свои уроки раньше. Она приносила мне баоцзы (сладкие шарики из рисовой муки с начинкой из лотосовой пасты) и другие удивительные лакомства и была так красива и мила в обращении, что мне с трудом удавалось сдерживать желание обладать ею.

Она была так добра, что показала мне кое-что, чего я не мечтал увидеть. Когда Сюнь Ли узнала, что я пишу книгу о практиках Белой тигрицы — а ей самой в самом недалеком будущем предстояло пройти инициацию и стать таковой, — она подумала, что мне хорошо было бы поприсутствовать на последней из ее трех церемоний: ритуальном обривании ее уст Венеры, сопровождающемся нанесением татуировки и вручением ожерелья. После инициации Сюнь Ли получила от госпожи Линь новое имя. Став Белой тигрицей, она начала зваться Сяо Лянь — «Маленький Лотос», так решила наставница. «Лотос» в китайском языке — эвфемизм для обозначения вагины.

Сюнь Ли уехала на той же неделе, не сказав куда, и мне хватило глупости спросить об этом у госпожи Линь. В ответ та лишь улыбнулась, тихо сказав:

—Она отправилась в Небесный Дворец Си-ван-му готовить себя к бессмертию.

И уже более резко добавила:

—А почему вы спрашиваете? Хотите отправиться туда с ней?

Я промолчал, подумав, что так в Китае принято говорить, когда хотят сказать: «Не ваше дело».

Госпожа Линь потратила много времени, объясняя мне значение специальных слов, встречавшихся в книге, которых я иначе просто не мог понять, — особенно это касалось приготовления различных снадобий. Один из разделов книги содержал упоминания более чем трехсот снадобий для самых разных нужд — от лекарств против венерических болезней до любовных зелий. К последним относились напитки, стимулирующие деятельность половых желез, средства, вызывающие аборт, приворотные зелья, напитки, действие которых позволяло легче войти в транс и погрузиться в медитацию, напитки — стимуляторы различных физических способностей и так далее. В некоторых из них без ее помощи мне было бы не разобраться? Она снова и снова обращала мое внимание на то, что я должен и чего не должен открывать читателям в книге, которую когда-нибудь напишу. У нее был свой опыт преследований и надругательств в Китае, когда бандиты-маоисты проводили облавы в провинции Шаньдун, поэтому безопасность Тигриц, как личная, так и коллективная, составляла ее главную заботу. В то же время она мечтала, чтобы Белые тигрицы начали практиковать свое учение в Америке, прекрасно понимая, что без своего рода справочника западные женщины так никогда и не смогут получить достоверную информацию об этих практиках. Больше всего ее волновала судьба азиаток, рожденных в Америке. Она не столько надеялась, что все они станут Белыми тигрицами, сколько хотела дать им шанс познакомиться с тем, что, по ее мнению, было одним из величайших достижений женщин в их родной культуре и в чем она видела их подлинное освобождение. Любопытно, но к феминистскому движению в Америке госпожа Линь относилась без особого одобрения, полагая, что женщины, использующие методы протеста и конфронтации, вряд ли добьются славы или каких-то стабильных результатов. По ее мнению, стоит только завязать борьбу, и конфликт не прекратится уже никогда. Войны еще никогда не помогали человечеству решать серьезные проблемы, и точно так же борьба никогда не поможет женскому движению.

Она считала, что феминисткам нужно закрыть глаза на все, что касалось проблем полов, став выше того, что женщинам Запада кажется дискриминацией и несправедливостью. Женские проблемы она сравнивала с гусеницей, окукливающейся, чтобы превратиться в бабочку. Гусенице может не нравиться превращение в куколку, но именно этот процесс в конце концов освобождает ее и делает прекрасной бабочкой. Если бы гусенице пришло в голову бороться, стремясь вырваться из кокона раньше, чем превращение завершилось, она бы зачахла и погибла.

Американские женщины, с точки зрения госпожи Линь, только бы выиграли, если бы попытались постичь природу и подражать ей, а не винили бы во всех своих бедах и несправедливостях господство мужчин. Мужчины и женщины одинаково страдают. Страдание неотделимо от того, кто страдает, и, на ее взгляд, мало мудрости в том, чтобы пытаться бороться с этим страданием или кого-то обвинять в нем. Правильнее для женщин будет понять, что именно заставляет их страдать, и тогда они смогут преодолеть свои страдания. По ее мнению, в этом и заключается роль учения Белой тигрицы — помочь женщинам понять и использовать мужчин для собственного освобождения. Не стоит повторять, что ее взгляды вполне соответствовали даосской философии и, бесспорно, сослужили ей самой очень хорошую службу. Потом госпожа Линь объяснила мне, по какой причине Белые тигрицы используют в своих практиках (представляющих собой прямую противоположность тому, о чем говорится в популярных даосских руководствах по «Двойному сексуальному совершенствованию») почти исключительно оральный секс. Когда она говорила об этом, мне пришлось, один раз прервать ее и сказать, что, помести я в книге ее комментарий, среди традиционных даосов поднимется невероятный шум, поскольку ни в одной из до сих пор публиковавшихся книг, посвященных даосским сексуальным практикам, медитации и алхимии, не содержится даже намека на подобные вещи. Я подумал, что никто в это не поверит и что традиционалисты вместе с моралистами, охваченные праведным гневом, не оставят от книги камня на камне, Она же сказала только: — Хорошо, это будет значить, что мы чего-то добились. И принялась объяснять, какой отклик, по ее мнению, моя работа должна найти у большинства даосов: — Вы забываете кое-что очень важное, а именно, что вам сначала предстоит изучить философию Тигрицы, а потом уже публиковать книгу, не так ли? Потом вы сами сможете решить, нужно вам это или нет. Если вам покажется, что наше учение не представляет никакого интереса, не пишите книгу. Но если вы придете к заключению, что оно ценно и обоснованно, тогда пусть книга увидит свет. В таком случае уже не важно, что кто скажет, поскольку вы будете уверены в своей правоте. Так что не волнуйтесь насчет тех, кто подвергнет это учение критике: ведь если люди что-то критикуют, это говорит лишь о том, что они далеки от просветления и бессмертия. Будь это по-другому, у них не было бы причин нападать на нас, потому что подлинный последователь даосской философии никогда не пытается изменить положение вещей. Кроме того, большинство даосов — мужчины, и, как все мужчины, они страдают комплексом превосходства. Поскольку они сами не женщины, как они могут претендовать на знание того, что для нас лучше?

Мой прежний Нефритовый дракон, ваш друг, достиг бессмертия. Но он никогда не был последователем традиционного даосизма. То, что он обрел, он обрел в союзе со мной. Скажите честно, видели ли вы когда-нибудь, чтобы он вел себя как традиционалист? Конечно нет. Как вы думаете, почему он так просил вас приехать сюда? Как человек, достигший подлинного бессмертия, он понимает правильность всего этого и хочет, чтобы и вы тоже не прошли мимо. Так что оставьте всю эту чепуху насчет того, что подумает большинство даосов. Большинство только и делает, что бегают в традиционных одеждах династии Тан, изображая из себя бессмертных. Так они зарабатывают на жизнь — всегда помните об этом. Настоящих даосов гораздо труднее найти.

В тот же день, ближе к вечеру, она снова толкла пестиком какие-то зерна. Неожиданно она подошла ко мне, села рядом, расстегнула верх платья и велела мне сосать ее грудь, пока я не почувствую, что из соска выделяется сладковатая жидкость. Спустя примерно минут десять я, каким бы невероятным это ни показалось, действительно ощутил во рту сладкий вкус. Никогда раньше я не чувствовал у женской груди ничего подобного.

Она мягко отстранила мою голову, застегнула платье и встала. По дороге обратно на кухню она сказала мне:

— Теперь вашим глазам станет получше. Слишком много читать вредно для них, как и для вашего Нефритового жезла.

Удивительно, но скоро глаза на самом деле перестали болеть.

Как-то раз, после урока массажа, я услышал от госпожи Линь одно из, на мой взгляд, наиболее ясных изложений системы аргументации учения Белой тигрицы. Сейчас я не смогу воспроизвести его дословно, но тогда я постарался записать все как можно точнее сразу же, лишь только вернулся в гостиницу.

Вот что она сказала:

— Никто не станет отрицать, что секс — мощная сила, глубоко заложенная в человеческой природе. Но означает ли это, что мы должны подавлять ее или, наоборот, полностью подчиняться ей? Поскольку речь идет о действительно мощной силе, мировые религии призывают или полностью воздерживаться, или лишь ограниченно подвергать себя ее воздействию. Разумеется, я не говорю о тех рабах секса, которые верят, что нужно идти на поводу у всех желаний. С точки зрения Белой тигрицы, обе крайности

признаются вредными и неправильными. Но людям, как правило, свойственно метаться между одним и другим, — периоды чувства вины, вызванной потаканием своим желаниям, сменяются периодами отрицания, те — вновь погоней за наслаждениями,

после которой приходит время разочарования, вызванного тем, что от секса ждали чего-то другого. Во всех этих случаях происходит путаница представлений о том, кем нужно быть и что нужно делать и кем не нужно быть и чего не нужно делать. Мужчины и женщины, как правило, сильно расходятся во взглядах на сексуальную близость, и это приводит к разочарованиям и бесконечным проблемам в отношениях.

Для Белой тигрицы секс — это всего лишь естественное и эффективное средство вернуть молодость, а кроме того — катализатор физической и духовной трансформации. Мы используем его, как использовали бы лодку для переправы через реку. Ступив на противоположный берег, мы можем оставить лодку, потому что на твердой земле она уже не нужна. А значит, нет необходимости таскать лодку с собой.

Еще можно отметить, что секс для Тигрицы — все равно что дикая норовистая лошадь, с которой нужно совладать и объездить, если хочешь, чтобы она стала полезной. Иначе лошадь всегда может лягнуть, взбрыкнуть и убежать прочь. Делать вид, что лошади не существует, бесполезно: она по-прежнему дикая и будет сопротивляться каждый раз, как вы попытаетесь сесть на нее. Если предоставить ей делать, что она хочет, это кончится падением и ушибами.

Методы Белой тигрицы во многом напоминают укрощение дикой лошади. Чтобы выдрессировать ее и заставить слушаться, вам нужно усидеть на лошади, тогда у вас получится обуздать и взять под контроль ее энергию. Как только вы справитесь с этим, вы сможете легко вскакивать на нее и спокойно ехать куда хотите.

Мы практикуем одновременно организованное потворство своим желаниям и хладнокровное систематическое безразличие. Когда ей нужно, Тигрица может скакать на лошади или отпустить ее спокойно щипать траву, если нужды в ней нет. Лошадь будет довольна, пасясь на огороженном пастбище. Всякому, кто хоть раз садился на лошадь, известна ее огромная сила. Всякий, кто хоть раз был с Белой тигрицей, тоже знает ее огромную силу. По-настоящему госпожу Линь огорчало то, что Белым тигрицам становится все труднее и труднее продолжать свои практики в современном мире. Большинству молодых женщин их учение больше не кажется интересным. Западное мышление настолько вошло в моду, что женщины просто не в состоянии воспринимать вещи, связанные со старыми традициями. Кроме того, что еще хуже, поборники нравственности смешали Тигриц с грязью, видя в них проституток. Она сказала, что сейчас большинству ее учениц от тридцати пяти до пятидесяти с небольшим и они приходят к ней потому, что развелись с мужьями, или просто потому, что хотят вернуть былую красоту и научиться новым приемам секса, желая придать своему браку новое дыхание. Те, которые развелись, думают, что, став Белыми тигрицами, они смогут зарабатывать на жизнь массажем или это поможет им найти любовника, который только и будет мечтать о том, чтобы взять их на содержание.

Госпожа Линь начала свой путь Белой тигрицы в 1936 году, когда ей исполнилось тринадцать. Ее двоюродная бабушка прошла посвящение Белой тигрицы, а многие женщины в их роду были самыми настоящими куртизанками. Две из них служили сожительницами императора в Пекине во время правления династии Цин.

В шестнадцать она тоже приняла посвящение в Белые тигрицы. В 1942 году она стала подругой влиятельного военачальника, но мало его видела и потом провела пять лет, обучая его наложниц. Почти сразу после переворота, когда в 1949 году власть в Китае захватили последователи Мао, коммунисты пришли в провинцию Шаньдун, где были проведены показательные аресты членов некоторых сексуальных сект. Тогда госпожу Линь арестовали, и какое-то время она провела в тюрьме. Газеты, находившиеся под контролем правительства, выдвинули против этих людей лживые обвинения — утверждалось, что они участвовали в массовых сексуальных оргиях с детьми. Это не имело ничего общего с правдой, но помогло убедить массы видеть в Мао достойного лидера и поборника нравственности. Настоящая причина заключалась в том, что Шаньдун был тогда одной из самых богатых провинций. Аресты богатых людей и ложное обвинение их во всевозможных извращениях были лишь способом, к которому прибегали коммунисты, чтобы показать бедным массам, что богатство — это зло. Личное благосостояние никогда не служило проводником для коммунистических идей. Новое правительство поставило всех наложниц, сожительниц и куртизанок вне закона. Взять на содержание наложницу означало получить десять лет лагерей. Создав такие законы, Мао тем не менее не считал их обязательными для себя. О его наложницах все узнали только после его смерти.

В самом начале 1951 года отец доктора Чэня помог госпоже Линь и ее родителям бежать на Тайвань. Когда она только начинала преподавать на Тайване, у нее было более шестидесяти учениц в возрасте от четырнадцати до двадцати лет. Она вышла замуж за своего Нефритового дракона и вела очень благополучную жизнь в полном достатке. За все время, что я там был, мне не довелось познакомиться с ее мужем, я даже ни разу не встречался с ним. Маленький Лотос сказала, что он посвятил год уединению и медитации.

Бывая у госпожи Линь, я сумел, однако, познакомиться с ее тридцатилетней дочерью, с которой даже смог пару раз поговорить. Она изучала медицину в Америке, где у нее уже была своя практика. Во время одного из наших разговоров она заметила, что девочкой мечтала стать Белой тигрицей, но ее мать захотела, чтобы она сначала закончила школу. И вот, восемнадцати лет, она уехала в Америку, чтобы получить степень доктора медицины. Занимаясь медициной, она познакомилась с-молодым человеком, тоже китайцем, за которого потом вышла замуж, к большому разочарованию матери. Ее муж, рассказывала она мне, оказался новообращенным фанатичным христианином, находившим мало интереса в занятиях любовью, и особенно — в оральном сексе, который он считал злом и содомским грехом. Их брак продлился всего три года. Тогда она пожалела, что не послушалась совета матери и вышла замуж. Ей захотелось узнать больше о Белых тигрицах. Ее задевало, что, когда они вдвоем приходили куда-то, люди обычно принимали их за сестер. Порой даже видели в ней старшую сестру, а в госпоже Линь — младшую.

Не без робости она призналась, что пробовала технику «Поглощение дыхания Дракона» с мужчинами, с которыми встречалась в Америке, но сама чувствовала, что получается не очень хорошо и что ей нужно сначала пройти курс Начинающей тигрицы. Именно за этим, как оказалось, она на этот раз надолго приехала к матери — ей хотелось обсудить перспективы возможного обучения. Но из-за своей медицинской практики ей хотелось стать Тигрицей под руководством учителя-мужчины, который устраивал бы за нее все встречи с Зелеными драконами.

Не знаю, получилось у нее или нет, потому что мы больше так и не вернулись к этому разговору, но, зная возможности госпожи Линь, можно догадываться, что ее дочь, вероятно, получила все, что ей было нужно. Однажды вечером я сидел во дворе у госпожи Линь и пил чай, собираясь вызвать такси, которое отвезло бы меня обратно в мою гостиницу. Ни одному мужчине не позволялось остаться на ночь в доме, где проходило обучение Белых тигриц. Исключение составляли только муж наставницы или Нефритовый дракон, который учит Белую тигрицу. Пока я сидел там, наслаждаясь ночной прохладой, из двери комнаты по ту сторону двора вышла молодая женщина. Пару раз перед тем я уже видел ее мельком, когда она входила через парадную дверь и стремительно пересекала двор.

Она была прекрасна: безупречно гибкая талия и длинные черные волосы, спускавшиеся ниже пояса. На этот раз, проходя мимо меня, она вдруг остановилась, обернулась, сложила ладони и вежливо поклонилась мне со словами:

— Большая честь для меня получить наконец возможность приветствовать Си Лая Бай-ху (Пришельца от Западного Белого тигра). Не будете ли вы против, если я присяду и мы немного поболтаем?

Как я мог отказаться? В то же время я был более чем смущен почетным титулом, который она присвоила мне, и попросил дальше называть меня моим американским именем.

Когда она сказала, что хочет посидеть со мной, я и не предполагал, что она сядет на землю рядом с моим коленом. Потом она вежливо спросила, не захочу ли я, пока мы будем разговаривать, гладить ее волосы. Она объяснила, что это поможет ей успокоиться и одновременно сделает нас друзьями. Когда я погладил ее, она положила голову мне на бедро, уверяя, что теперь ей гораздо лучше.

Так мы просидели довольно долго. Я отвечал на ее вопросы об Америке, особенно интересно ей было слушать про американских женщин, которые, на ее взгляд, были такие красивые. Если это и правда, то я начисто об этом забыл, — что, впрочем, вполне понятно, учитывая, в какой я здесь находился компании.

В конце концов мне удалось перевести разговор на нее, и она рассказала мне, как стала ученицей госпожи Линь:

— Я очень рано вышла замуж, но муж мой оказался плохим человеком — игроком и бабником. Он не стремился ни к чему хорошему. Он часто бил меня, и во всех наших проблемах всегда была виновата я. Я тогда постоянно переживала и поэтому ужасно растолстела. Лицо у меня было, как у старой ведьмы. Не могу рассказать вам, где я познакомилась с госпожой Линь, — она сказала, что никому не нужно об этом говорить. Когда в конце концов сбежала от мужа, то оказалась поистине в ужасном положении, и встреча с госпожой Линь была для меня чудом. Она пожалела меня и привела сюда. Я прожила здесь около девяти месяцев, прежде чем поняла, кто она и чему учит. Хотя я ее умоляла взять меня в ученицы, она отказалась. Она сказала, что я не должна идти на этот шаг из благодарности за то, что она помогла мне. Почти весь следующий год я просто делала для нее все, что могла, — убирала дом, выполняла поручения — словом, все что угодно. Она никогда ни о чем не просила меня и всегда давала деньги на одежду и развлечения. Ни разу она меня не спрашивала, что я собираюсь делать дальше или когда думаю уехать. Наконец я почувствовала, что не могу больше пользоваться ее добротой, и однажды ночью, никому ничего не сказав, ушла. Я оказалась настолько глупой, что забрела в глухое место поблизости от порта. Там двое мужчин схватили меня и затащили, в кусты. Они сорвали с меня одежду, лапали со всех сторон, приставили мне нож к горлу и заставили делать для них много всяких мерзостей. Они называли меня жирной син-сун [«дикий фазан», или «проститутка»] и сказали, что теперь я должна работать на них, быть проституткой, а если я не соглашусь, то они убьют меня. Я не знала, что мне делать. Мне никогда в жизни не было так страшно. Я ненавидела себя за то, что ушла из дома госпожи Линь, и плакала не переставая. И тут как раз мимо проходил какой-то человек. Он закри чал на мужчин: «Что здесь происходит?», а потом начал их избивать, да так, что я в конце концов стала умолять его не убивать их. Он отдал мне свой пиджак и был настолько добр, что подвез меня обратно к дому госпожи Линь. Когда мы подошли к воротам, из них выбежала госпожа Линь. Казалось, она ждала нас. Она с признательностью взглянула на мужчину и поблагодарила его за помощь, сказав, как она рада, что он не упустил меня. Я буквально остолбенела от удивления, когда узнала, что это госпожа Линь, увидев, что я ушла, отправила его меня вернуть. Мне было очень стыдно. Я легла на пол и заплакала.

Она опустилась на колени рядом со мной и тихо сказала: «Ладно, я согласна. Завтра начнем заниматься». Потом она помогла мне встать, проводила до моей комнаты и всю ночь не отходила от меня. Прошел год, и я стала меняться. Мне даже самой иногда не верится, насколько сильно. Однажды я ходила за покупками и встретила своего бывшего мужа — так он даже не узнал меня, хотя я прошла совсем рядом. Вам вот, наверное, кажется, что мне лет пятнадцать-шестнадцать? Не говорите ничего. Мне тридцать шесть.

Я хотел сказать: «Лет девятнадцать-двадцать», но уже первый месяц пребывания у госпожи Линь научил меня, что я вообще не в состоянии угадывать возраст: пробуя, я каждый раз ошибался.

Наконец, госпожа Линь прошла мимо нас и кашлянула, чтобы привлечь наше внимание. Девушка тут же поднялась, многословно поблагодарила госпожу Линь за ее урок в тот вечер и поспешила прочь. Когда она уже не могла нас слышать, госпожа Линь сказала:

— Через три месяца она отправится в Японию, станет супругой в одной из богатых семей. Так что, пожалуйста, не давайте ей повод влюбиться в вас.

Она — поистине чудесный человек, со многими дарованиями. Помимо прочего, у нее явные коммерческие способности. Но, чтобы быть счастливой, ей нужно постоянно о ком-то заботиться, а это место в Японии даст ей удовлетворить эту потребность. Так что, прошу вас, воспрепятствуйте всем ее романтическим побуждениям.

Прежде чем пожелать мне спокойной ночи и уйти обратно к себе, она подняла глаза на чистое ночное небо и с усмешкой произнесла:

— Эта девушка — живое доказательство, что из свиного уха может выйти шелковый кошелек.

За неделю до моего отъезда из Тайбэя госпожа Линь устроила в мою честь великолепный ужин, пригласив на него пятерых своих Тигриц и еще трех женщин, одна из которых, как я узнал в тот же вечер, была двоюродной тетей Маленького Лотоса. Какие отношения связывали госпожу Линь с двумя другими женщинами, я так ни когда и не узнал.

После ужина госпожа Линь произнесла что-то вроде короткой речи, сначала поблагодарив доктора Чэня, своего бывшего Нефритового дракона, за то, что он прислал меня к ней. Она говорила о том, как ей приятно, что выбор пал именно на меня и что именно мне пред-

стоит помочь сохранить учение Белой тигрицы. Свои слова она сопровождала лестными для меня замечаниями — как хорошо я себя зарекомендовал и как непринужденно держался с Белыми тигрицами.— Когда наш общий друг попросил разрешения для

этого молодого человека приехать сюда и узнать о Белых тигрицах, я поначалу сильно сомневалась. Мы, китайцы, привыкли думать об американцах как о Наконец, госпожа Линь прошла мимо нас и кашлянула, чтобы привлечь наше внимание. Девушка тут же поднялась, многословно поблагодарила госпожу Линь за ее урок в тот вечер и поспешила прочь. Когда она уже не могла нас слышать, госпожа Линь сказала:

— Через три месяца она отправится в Японию, станет супругой в одной из богатых семей. Так что, пожалуйста, не давайте ей повод влюбиться в вас. сексуальных маньяках, которые признают только свободную любовь, а не любовь, подчиняющуюся правилам. Доктор Чэнь много раз просил меня принять его, и каждый раз я отказывалась. Но в конце концов, поскольку и я, и мои родители обязаны ему жизнью, мое сердце и мои уста не могли больше оставить без ответа его просьбы.

Я поставила целый ряд условий и сказала доктору Чэню, что сначала его другу предстоит пройти проверку, чтобы мы убедились в его порядочности. Почти ежедневно мы посылали к нему прекрасную девушку — Маленький Лотос, и он много раз оставался в комнате с ней наедине. Я не сомневалась, что он попытается воспользоваться этим, но я ошиблась. Он вел себя как джентльмен. Сейчас мне очень стыдно, когда я думаю о том, какого мнения я раньше была об американцах, и в первую очередь о нем.

И, уже прямо обращаясь ко мне, она сказала:

—Пожалуйста, простите меня. Пожалуйста, работайте над своей книгой столько, сколько нужно. Не нужно никуда торопиться, потому что многие понятия предстоит изменить и приспособить к вашей культуре. У вас это не может быть так, как здесь. Чан шэнляо [Да сохраните вы юность в старости]».

В тот же вечер мне удалось завязать разговор с тетей Маленького Лотоса, и я поинтересовался у нее, как поживает ее племянница. Она сказала, что у той все хорошо, и поблагодарила меня за участие — но тут же пресекла всякие мои попытки развить эту тему. Почти двадцать минут мы проговорили о пустяках, после чего к нам подошла госпожа Линь и что-то прошептала на ухо моей собеседнице. Тогда тетушка взяла меня за руку и сказала:—Я хочу кое-что вам показать.

Мы прошли через двор к двери в комнату, где я раньше никогда не был. Точнее, я не был ни в одной из комнат по ту сторону двора, поскольку там располагались классы, где преподавала госпожа Линь. Мужчин туда, как правило, не пускали. Тетя Маленького Лотоса сказала мне постучать и войти, потом повернулась, хихикнула и быстро пошла назад к праздничному столу.

Сам не знаю почему, но я зашел не сразу. Некоторое время я стоял, смотря на табличку, прибитую над покрытыми лаком дверями. На ней было написано: «Си-ван-му Тянь-гу» (Небесный Дворец Си-ван-му). Потом я толкнул двери и увидел Маленький Лотос. Она сидела на полу, поджав ноги, сложив ладони и широко улыбаясь.

Я хотел было сказать, как я рад видеть ее снова, но она, приложив палец к губам, велела мне молчать. Она сказала:

— Сегодня для вас приготовлено не баоцзы, а я, Маленький Лотос.

Подробности нашей ночи с ней лучше всего передаст даосское эротическое руководство времен династии Мин:

Для меня нет ничего желаннее тебя,

Твоя легкая юбка открывает бедра,

Добавляя боли в мою страсть.

Твой стан подобен гибкой иве,

Твой аромат как у орхидеи,

А лицо твое как цветок»

Нет даже малейшего отличия!

День и ночь все мои мысли — о тебе,

Когда же мы вместе вкусим амброзию?

Одной-единственной минуты этой весенней ночи

Не купят тысячи золотых монет!

Перед тем как уехать с Тайваня, я спросил госпожу Линь, и каким она видит будущее Белых тигриц. Она сказала, что, на ее взгляд, последним настоящим убежищем для традиционных Белых тигриц может стать Япония. По ее словам, она знает нескольких молодых женщин, которые учат и практикуют там.

Что до Америки, здесь, как ей кажется, тоже есть некоторые возможности: из-за того, что оральный секс распространен в этой стране. Но у нее есть и сомнения, поскольку, на ее взгляд, большинству американок с эмоциональной точки зрения слишком трудно будет практиковать подчинение и находить себе Зеленых драконов. Тут госпожа Линь добавила, что им, скорее всего, практики Белой тигрицы ошибочно покажутся больше подходящими для проститутки, нимфоманки или шлюхи:

— Многие американские женщины хотят выглядеть молодыми и сексуальными, но они не очень сведущи и умелы в сексе и слишком заняты собой. Они слишком много думают о своем освобождении от мужчин, а на самом деле им нужно думать о своем освобождении от самих себя.

Многие американские женщины, идя на поводу у моды, привыкли злоупотреблять косметикой, вытравливают волосы, носят обтягивающую одежду, заставляют полки флаконами разнообразной химии и, глядя в зеркало, убеждают себя, что выглядят молодо. Дожив до тридцати пяти лет или около того, они начинают бегать по врачам, делая подтяжки. Грустно, но уже в пятьдесят они начинают казаться смешными и безобразными, больше походя на семидесятилетних старух. Как это все печально! Возможно, в Америке найдутся женщины, у которых получится, но вряд ли таких много.

Америка — молодая культура, в руках которой сосредоточено много денег и власти. Молодость, деньги и власть всегда ведут к высокомерию и сознанию собственной непогрешимости. [Американцам] никогда не приходилось — что само по себечудесно, и я надеюсь, что никогда не придется, — испытать на своей земле ни вторжения неприятелей, ни голода, ни смуты. Но одновременно это значит, что у них нет настоящей внутренней силы, нужной для того, чтобы выжить, и слишком мало терпения, чтобы переносить даже самое незначительное страдание. Большинство женщин в Америке пытаются избежать страданий, укрепляя свое материальное благополучие. Думаю, американки скорее предпочтут выйти замуж, купить дом и новую машину, чем стать Белыми тигрицами. Состарившись, они будут утешаться подтяжками, диетами и ненатуральной косметикой, чтобы скрыть нанесенный ущерб. Они сами выбрали этот путь.

Поиск по сайту: