Практика Дзогчен традиции Бон

Шардза Таши Гьяльцен

Капли сердца дхармакайи. Практика дзогчен традиции бон

«Капли сердца дхармакайи. Практика дзогчен традиции бон»: Ганга; 2011

ISBN 978-5-98882-152-6

Аннотация

Это учебное пособие по практикам Дзогчен написано в форме личных наставлений Шардзы Т.Г. - признанного мастера Дзогчен — своим ученикам и дополнено комментариями Лопона Т.Н. Книга содержит подробные практические указания и вскрывает саму суть техник Дзогчен.

Шардза Таши Гьялцен (1859 — 1935) родился в Тибете в области Кхам. Будучи необычайно одаренным ребенком, в возрасте девяти лет он стал монахом. В тридцать четыре он удалился в горы, где и провел остаток жизни как отшельник — медитируя, занимаясь составлением книг и обучением учеников, следующих традициям Буддизма и Бонпо.

Лопон Тензин Намдак родился в 1926 году в Восточном Тибете. Он является основателем и Магистром Наук монастырских колледжей Бонпо в Доланджи (Индия) и в Катманду (Непал).

Назначение и практика ума — такова тема этого текста. С его помощью вы можете устранить всю затуманенность и негативность ума, а также устранить все волнения и прекратить желания. И в конце концов достичь Дхармакайи. Этот текст излагается во благо всех живых существ, а не только для какого-то ограниченного круга лиц.

Полное название переводимого здесь текста:

"Учение о Развитии Великого Совершенства, именуемое Капли Сердца Дхармакайи"

('од гсал рдзогс па чен по'и лам гьи рим па кхрид йиг кун ту бзанг по'и сньинг тиг шес бья ба бжугс)

Перевод и комментарий Лопона Тензин Намдака

Введение Пера Квэрна

Редактор: Ричард Дикси

Шардза Таши Гьялцен

КАПЛИ СЕРДЦА ДХАРМАКАЙИ

Практика Дзогчен традиции Бон

Назначение и практика ума — такова тема этого текста. С его помощью вы можете устранить всю затуманенность и негативность ума, а также устранить все волнения и прекратить желания. И в конце концов достичь Дхармакайи. Этот текст излагается во благо всех живых существ, а не только для какого-то ограниченного круга лиц.

Сипа Гьялмо [1]

Предисловие

Публикация данного текста является достаточно значительным явлением по двум причинам. Во-первых, текст, принадлежащий традиции Бон, впервые дается во всей его полноте, демонстрируя жизненность и огромную значимость этой традиции, сохранившейся в первозданном виде с древнейших времен. Во-вторых, впервые полный текст, относящийся к практике Дзогчен, стал доступен широкой аудитории западных читателей, и что очень важно, он был составлен в наше время, скорее всего после 1930 года. Написанный Шардзой Таши Гьялценом (1859–1935), известным мастером Бон, обучавшим учеников других школ тибетского Буддизма наряду с большим количеством учеников, принадлежащих к Бонпо, текст относится к неразрывной цепи преемственности, которая сохраняет свою активность и по сей день.

Традиция Бонпо и ее роль в развитии тибетской культуры является темой многих научных работ, появившихся на Западе в течение последних двадцати лет, и мы надеемся, что данная книга внесет свой вклад в это дело. С этой целью мы включили в текст краткую историю традиции Юнгдрунг (Вечный) Бон, а также биографии Шардзы Таши Гьялцена и Лопона Тензин Намдака, мастера Бон, выполнившего этот перевод.

Важно отметить, что Лопон выделяет три различных типа традиции Бон — старый Бон, целиком шаманский; новый, или реформированный, Бон, возникший в ответ на соперничество со стороны других Буддийских школ; и Юнгдрунг, или Вечный, Бон, который и являет собой ту традицию, которая здесь представлена. Юнгдрунг Бон имеет много общего с другими традициями тибетского Буддизма, но своими корнями восходит к учителю, который жил намного раньше Будды Шакьямуни, а именно к Тонпе (Будда) Шен-рабу, который осуществлял свою миссию в стране, расположенной к западу от Тибета. Затем эта традиция распространилась на западные области Тибетского плоскогорья, особенно в царстве Жанг Жунг в районе Кайлаша, и когда царь Сонгцен Гампо (сронг брстан сгам по) завоевал это царство в седьмом веке, эта традиция уже тогда считалась очень древней.

Изучая древнюю историю, которая значительно отличается от буддийских исторических повествований о Тибете, всегда пытаешься найти какие-то факты-указатели, которые могли бы либо подтвердить, либо по крайней мере обозначить точное место некоторых событий в рамках западной концепции культурного развития. Например, идея того, что культура Юнгдрунг Бон берет свое начало в Персии, и что многие учения возникли в западной части Тибетского плоскогорья, а не на Индийском субконтиненте, и что это происходило до времени исторического Будды, кажется почти невероятной тем, кто привык к общепринятой истории о проникновении Буддизма в Тибет в седьмом веке.

И действительно, из-за периодических катаклизмов, происходивших в этой области, и недолговечности бумаги, на которой тексты были записаны, любая попытка самостоятельно разобраться в этой истории становится неизмеримо более трудной из-за недостаточного количества древних текстов, сохранившихся в своей первозданной форме. Кроме того, в Бон вся информация по цепи преемственности этой традиции передавалась исключительно устным образом, поэтому, похоже, не сохранилось никаких письменных записей, которые могли бы пролить свет на ее раннюю историю.

Однако здесь есть два исключения. Первое относится к важным элементам древнетибетской культуры, включая как архитектуру, так и религиозные концепции, которые, как заметили ученые, имеют много общего с элементами древнеперсидской культуры[3]. Поскольку эти элементы относятся к тому периоду истории, когда религия Бон была преобладающей в Тибете, они придают большую вероятность идее того, что в древние времена персидские влияния были весьма значительны.

Еще более прямые свидетельства дает представление о стиле и происхождении бонских храмовых монументов-чортенов. Здесь, как и относительно многих других элементов культуры Бон, делаются утверждения, что Бонпо копирует стиль буддийских ступ в попытке конкурировать с буддийской культурой, хотя между ними существуют значительные различия. Особо следует отметить тексты Бонпо, в которых содержатся описания храмовых элементов в структуре чортенов, часто изображаемых с коробоподобным нижним ярусом под легкоузнаваемой формой ступы над ним. Другое существенное отличие — использование трезубца с центральным элементом в виде пламенеющего меча, помещаемого на вершину сооружения; в то время как в буддийском стиле в качестве символов используются солнце и полумесяц.

Недавно были опубликованы два исследования, в которых рассматриваются древние изображения, высеченные на скалах в Каракоруме и в Ладакхе к западу от Тибета.[4]Эти наскальные рисунки представляют особый интерес, поскольку их датировку можно определить другими способами и таким образом получить прямое хронологическое свидетельство относительно раннего периода тибетской культуры. Поэтому знаменательно, что один из таких каракорумских рисунков, датируемых I веком, четко изображает характерный стиль ступы Бонпо с отверстием в основании и с символом-трезубцем, а также с символом-свастикой, относящейся к Юнгдрунг Бон. Такое свидетельство должно заставить задуматься относительно убедительных утверждений, что этот стиль был скопирован у индо-буддийской культуры, которая проникла в Тибет лишь шестью веками позднее! Ладакхские рисунки дополняют эту картину, так как, хотя они создавались воинами в период расширения тибетского влияния, который совпадает со временем проникновения Буддизма из Индии, в них также используется бонский стиль ступ, а также присутствуют надписи на древнем языке Западного Тибета, царства Жанг Жунг, который был заменен тибетским языком. Так что общепринятая идея о том, что письменный язык появился в Тибете вместе с Буддизмом из Индии, в свете этих находок кажется менее вероятной.

Перевод текста

Текст, который здесь представлен, изложен в стиле личных указаний Шардзы своим ученикам. Такого рода тексты в традиции Дзогчен именуются меннагде (ман нгаг еде). Данный текст содержит в сжатом виде информацию из двухтомной работы Шардзы, составленной в том же стиле.

Перевод был осуществлен в августе 1991 года Лопоном Тензин Намдаком во время занятий по изучению этого текста с небольшой группой студентов из западных стран в его монастыре, расположенном в долине Катманду (Непал). В то время как дождь орошал землю вокруг нас, Лопон в течение около двух часов ежедневно был занят обучением и переводом текста, который печатался на текстовом процессоре тут же с его слов. Перевод также записывался на магнитофон, что давало нам возможность убедиться как в точности печатаемого текста, так и в том, что не было допущено никаких пропусков в тибетском оригинале. Набирал текст и корректировал английский перевод я, сверяла же текст с записью на пленке и оригиналом Моника Джентайл, которая в настоящий момент завершает работу над своей диссертацией по тибетской культуре в Университете санскрита в Бенаресе (Индия). Окончательный вариант был затем прочитан Лопо-ну, который еще раз сверил его с тибетским оригиналом. То же было проделано со всеми частями оригинального текста Шардзы и с сопровождающими его приложениями. Также хотим выразить благодарность Чех Гоху, который оказывал помощь в переводе биографии Шардзы Таши Гьялцена, и Тадеушу Скорупски, сделавшему перевод краткой истории Бон (Приложение 2).

Будучи признанным мастером Дзогчен, Лопон Тензин Намдак является также выдающимся учителем, обладающим энциклопедическими познаниями в области культуры Бонпо и имеющим огромнейший опыт в преподавании этого предмета монахам как в Тибете, так и в Индии. Он мог 'не только переводить текст, читая его нам, но и был счастлив ответить на любые вопросы, возникающие во время наших занятий, и ответы его могут составить еще один текст меннагде вместе с оригиналом. Эти комментарии можно найти в многочисленных сносках, сопровождающих текст, и их следует читать как комментарии к нему, одновременно с текстом. Читая этот текст сейчас в Лондоне, я сталкиваюсь с множеством других вопросов, которые я бы хотел задать ему, но я надеюсь, что на многие вопросы будут даны ответы через представление текста таким образом.

По мнению Пера Квэрна, который предложил написать введение к тексту, а также откорректировать мой английский, текст этот лучше назвать комментарием-толкованием, чем строгим переводом. Поскольку это комментарий к личным наставлениям, даваемым великим мастером Дзогчен, это не должно вызвать большой проблемы, и мы надеемся, что он сохранил в себе “аромат” текста в том виде, в каком он излагался. Для тех, кто еще не знаком с таким учением, как Дзогчен, профессор Квэрн предлагает обширное резюме литературы по данной теме в библиографическом очерке, помещенном в книге после текста.

И последний вопрос относится к такой проблеме, как передача тибетских терминов: мы решили использовать приблизительное произношение тибетских оригинальных слов, а после них в скобках давать более точную транслитерацию, с тем чтобы было удобно читать текст, не прерываясь. Как уже говорилось в начале этого предисловия, публикация данной книги действительно является редким событием, и мы очень надеемся, что этот исключительно ясный и сжатый текст будет понятен и полезен всем, кто будет изучать его. Он относится к традиции, которую можно назвать в высшей степени “экстраординарной”, и которая все еще жива и доступна. Да послужит он во благо всех живых существ.

Ричард Дикси

Лондон

октябрь 1991 г.

Введение

Тот факт, что Буддизм является не единственной религией в Тибете, еще не очень широко известен. Введенный в седьмом веке н. э. под влиянием могущественных тибетских правителей, Буддизм стал главенствующей религиозной верой в одиннадцатом веке и остается таковым и по сей день. Тем не менее наряду с Буддизмом еще одна религия сохранилась на протяжении многих веков. Эта религия, для которой нет другого названия, чем ее тибетское наименование Бон, утверждает, что является той религией, которая господствовала в Тибете на протяжении долгого времени до того, как Буддизм взошел на сцену. Бон, как утверждают его сторонники, имеет древнюю и славную историю, уходящую корнями в более далекое прошлое, чем появление Буддизма в Индии. Обычно западные ученые отвергали это утверждение, подчеркивая многочисленные точки соприкосновения — часто даже тождественности — между Буддизмом и религией Бон, и, таким образом, делали заключение, что Бон по существу являет собой не что иное, как неортодоксальную форму Буддизма.

Однако среди некоторых ученых начинает возникать мнение о том, что утверждение о самостоятельности Бон следует принимать серьезно. Не нужно забывать и о том, что тибетский Буддизм в целом также рассматривает Бон как абсолютно отдельную, независимую не-будцийскую религию. Это не означает, что бонская версия истории этой традиции должна приниматься безоговорочно, по крайней мере относительно ее периода до седьмого века н. э. Однако это означает, что, если вместо того, чтобы сосредоточивать внимание на монастырской жизни и метафизической доктрине (где совпадение с Буддизмом часто кажется наиболее полным), обратиться к авторитетным религиозным источникам, можно тут же обнаружить отличительные черты Бон, как это понимают большинство тибетцев. Узаконенным авторитетом представителей Бон по является в отличие от буддистов не Будда Шакьямуни, а Просветленное Существо Тонпа Шенраб (стон па гшен раб, “учитель Шенраб”). Задолго до рождения Шакьямуни Тонпа Шенраб был принцем (а позже и правителем) земли Олмо Лунгринг, расположенной, как утверждают представители Бонпо, к западу от Тибета. Олмо Лунгринг часто отождествляют со страной Тазиг, которую тибетцы обычно относят к иранскому или персидскому миру. Далее, доктрина, которую проповедовал Тонпа Шенраб, то есть Бон, проникла в Тибет, как считают, не из Индии, подобно Буддизму, а из страны, историческое существование которой полностью подтверждено, а именно Жанг Жунг, находившейся в том месте, что сейчас составляет западный и северный Тибет.

Религия Бон жива и в некоторой степени даже находится в расцвете в настоящее время — и не только в самом Тибете, где целые области полностью прочно придерживаются Бон, особенно на востоке (Кхам) и северо-востоке (Амдо), но также и в Непале (Долпо и Лубра) и в поселениях тибетских беженцев в Индии. Как в Тибете, так и среди беженцев есть несколько высокообразованных лам Бонпо, достигших больших духовных вершин. Одним из самых высокочтимых является и Лопон (слоб дпон, “Главный Учитель”) Тензин Намдак. Для большого количества его тибетских и западных учеников и друзей, число которых продолжает расти, его преподавательская деятельность и его присутствие, наполненное теплом и состраданием, являются воистину глубоким духовным переживанием.

Настоящий текст следует рассматривать как результат или плод встречи между великим мастером, тибетским ламой Бонпо, исполненным искреннего стремления делиться своим огромным багажом знаний с другими, и его западным учеником, в равной степени исполненным искреннего желания получить учение и передать его другим. Изучение этого текста, являющего собой результат такого взаимодействия, будет вознаграждено сполна. Он указывает направление, дает своего рода намек на духовные сокровища, которые можно обнаружить в религии Бон. В то же время следует понять, чем этот текст не является. Он не являет собой простой перевод. Еще предстоит тщательная работа по интерпретации и сравниванию большого количества тибетских текстов в оригинале, работа, основанная на их кропотливом и компетентном изучении; тодько после этого, в будущем, можно будет говорить о точных и адекватных переводах. Пусть у читателя не будет никаких иллюзий на этот счет. И в еще меньшей степени нужно рассматривать этот текст как “самоучитель” для тех, кто стремится на деле практиковать духовную дисциплину с целью достижения описанного в нем “Великого Совершенства”. Для выполнения такой практики абсолютно необходимо личное, регулярное руководство со стороны опытного, квалифицированного ламы. Желающие поэкспериментировать самостоятельно должны знать, что любые ментальные переживания, которые они могут получить, будут либо иллюзорны, либо — и такая опасность действительно существует — разрушающи.

Великое совершенство (Дзогпа Ченпо, Дзогчен, рдзогс па чен по) считается представителями Бонпо высшей, конечной религиозной практикой. Она сохранилась в нескольких отдельных друг от друга традициях. Так, в буддийской школе Ньингма также существует традиция Дзогчен, которая, как утверждают, восходит корнями к великому сиддхе Падма-самбхаве (восьмой век н. э.) и его ученикам. Сравнительное изучение различий практики Дзогчен в Бонпо и Ньингма еще предстоит предпринять. Тем не менее в последние годы наблюдается довольно живой интерес к Дзогчен как среди многих ученых, так и среди еще более многочисленных западных адептов. Библиографический очерк, служащий дополнением к тексту, не является полным, но он будет полезен тем, кто желает найти дальнейшую информацию и, возможно, вернуться еще раз к данному тексту с уже более полным пониманием этой темы.

Пер Квэрн

Университет г. Осло

Поиск по сайту: