Скоростное шоссе 88

(от лица Дмитрия)

- Диман, патроны кончились! – орёт Джинн.

- Возьми мой ствол!

Он берёт мой пистолет и высунувшись в окно опять стреляет. Я даже не успеваю посмотреть, что там сзади, заметил лишь несколько мусорских тачек. Когда скорость почти двести, только и остаётся слиться с машиной в единое целое и всё внимание направлять на дорогу. На такой скорости малейшее движение руля может вынести машину на другой край дороги, а то и вообще за её пределы. Я еду в основном по встречке. В очередной раз резко даю по тормозам, чтобы не вписаться в идущую навстречу легковушку, и Джинн ударяется затылком о стекло.

- В рот ебать, ты предупреждай! – орёт он.

- Всё равно мы умрём, Джинн!

- Иди на хуй!

Я опять втапливаю педаль газа, и машина мощно рвётся вперёд. Это угнанная нами Ауди какой-то из последних моделей. Я всегда мечтал прокатиться на такой!

- Джинн, я всегда мечтал… - начал было я, но тут заднее стекло нашей машины разлетелось вдребезги от попадания ментовской пули.

- Вот суки! – орёт Джинн.

Он стреляет ещё и вдруг орёт:

- Я убил его, Диман, я попал!!!

- Бля, убери ствол от моего лица!!!

- Я попал в водилу!!!

- Убери на хуй ствол!!!

- Диман, они разбились, а-ха-ха!!!

Он ржёт, вытаращив на меня глаза. Ну и псих!

- Ещё три тачки! – говорит Джинн.

Я вижу знак ограничения скорости «60» и резкий поворот за ним.

- Держись! – ору я, и мы проходим поворот буквально на тормозном пути.

- Мы нормально от них оторвались! – говорит Джинн.

- Отличная тачка! – говорю я.

- Да и ты отличный водитель, Диман! Я просто хуею!

Увидев, что трасса совсем без машин, я вжал на максимум. На счётчике двести двадцать. Страшно. Джинн даже пристегнулся ремнём безопасности. Вокруг мелькают деревья, одевшиеся в нежную зелень, светлые поля, солнце светит впереди, отражаясь от мокрой дороги, так что я мало чего вижу.

- Джинн, я нихуя не вижу! Мы разобьёмся!

В глазах темнеет и мне кажется, что мы взлетаем.

- Диман, тормози!!! – орёт Джинн.

- Что за дерьмо?!

Тут я вижу, что дорога впереди заблокирована ментовскими тачками. Я снижаю скорость. Сто пятьдесят… Сто… Девяносто…

- Мудаки, обочину оставили! – радостно кричу я.

Обочина – сырая глина, и слететь в кювет – нехуй делать. Пространство – едва хватит для нашей машины. Один шанс из восьмидесяти восьми!

Автоматная очередь проходит по нашей машине, оставляя дырки. Я хочу обратиться к Богам, но в голову не приходит вообще ничего. Остаются метры…

Я резко поворачиваю руль вправо, и мы пролетаем мимо мусоров на скорости восьмидесяти восьми километров в час, чувствуя, как все четыре колеса уверенно бороздят жидкую глину, и нас совсем не заносит. И снова газ на максимум!

- Охуеннейшая тачка!

Теперь мы существенно оторвались от них.

- У следующего гаишного поста они опять дорогу перекроют, - говорит Джинн.

- Да, по-моему, надо съехать на боковую дорогу, пока нас не видят.

- И куда мы выедем?

- Хуй знает. А так куда мы выедем? В Казань что-ли? Всё равно возвращаться надо.

- Ну давай.

Я сворачиваю на боковую дорогу и еду теперь более медленно, километров сто двадцать в час. Джинн достаёт фляжку с коньяком и пьёт.

- Дай и мне.

- Ты ж за рулём!

- Ну и чё, меня что, гаишник что ли остановит?

Джинн, впрочем, просто шутит. Я выпиваю сразу треть фляжки и становится лучше. Гонять на таких скоростях, да ещё и под пулями – это немалый стресс.

Мы проезжаем мимо пары деревень, и дорога становится всё хуже. Приходится ехать всё медленнее. После одной деревни дорога и вовсе становится грунтовой, и мы едем, рискуя увязнуть в жиже. Вдруг машина дёргается и заглыхает.

- Чё это? – спрашивает Джинн.

- Бензин кончился…

Мы выходим и проверяем, нет ли в багажнике канистры с бензином, но её нет. Единственная вещь, которую я беру оттуда – топор. Вдруг пригодится.

- Ну что, придётся теперь пешком.

Мы понимаем, что до ближайшей деревни километра два, и идём, увязая ботинками в грязи, так как ничего больше не остаётся делать. Это так медленно…

Поиск по сайту: