Анна Иоанновна

Четвертая дочь царя Ивана Алексеевича, Анна, родилась в Кремлевском дворце 28 января 1693г. Через три года ее мать Прасковья Федоровна (урожденная Салтыкова) овдовела, а вскоре переселилась в подмосковное село Измайлово, еще хранившее всю прелесть царских угодий, любовно обустраивавшихся царем Алексеем.

В Измайлове были пруды, из которых на звук колокольчика для кормежки выплывали рыбы; красивый сад и огород; дворец на острове; зверинец, в котором при царе Алексее содержались лоси, кабаны, олени, дикобразы и иные дикие звери.

Штат царевны Прасковьи Федоровны состоял из стольников и придворных служителей; помимо них во дворце всегда жили богомольцы и богомолицы, гадальщицы, старухи, калеки и иные приживальцы. Особым уважением среди них пользовался юродивый Тимофей Архипович, некогда иконописец и подьячий. Рассказывали, что Тимофей Архипович предрек царевне Анне ее будущую судьбу и даже говаривал, когда она шла мимо: «Дон! Дон! Грозный царь Иван Васильевич!», намекая, что ее правление будет суровым.

В 1708г. по указу Петра царевна Прасковья Федоровна была вынуждена покинуть Измайлово и переселиться в Петербург. Вскоре ее средняя дочь отправилась еще дальше от Москвы — в 1710г. ее выдали замуж за курляндского герцога Фридриха-Вильгельма. В 1711г. Анна с мужем покинули Петербург, но, не доехав до Митавы, Фридрих-Вильгельм скончался, и молодая вдова-герцогиня стала владетельницей Курляндского герцогства, где ей жилось, впрочем, не очень хорошо — из-за бедности и неопределенности своего положения. Неожиданно ее судьба коренным образом изменилась.

10 февраля 1730г. Анна прибыла в село Всехсвятское на окраине Москвы.

В это время в столице собрался весь цвет русского дворянства, созванного на свадьбу Петра II, а очутившегося на его похоронах. Известие о провозглашении Анны Иоанновны императрицей было воспринято с энтузиазмом, но когда просочились слухи о кондициях, среди дворян начались брожение и возмущение.

Когда верховники объявили о кондициях, подписанных Анной, выдавая их за инициативу самой императрицы, дворянство потребовало разрешения представить на обсуждение свои проекты государственного переустройства. Верховникам ничего не оставалось, как согласиться.

Дворяне стали собираться в кружки, обсуждали и писали проекты. В краткий срок было составлено более десятка таких документов, которые подписали не менее тысячи человек.

Было немало сторонников сохранения прежнего положения — неограниченного самодержавия. В Москве им удалось войти в контакт с Анной, которую тщетно пытались оградить от постороннего влияния верховники.

Развязка состоялась 25 февраля, когда после бурных объяснений с верховниками и гвардейцами, Анна «изволила... изодрать» поданные ей кондиции.

Конституционная идея провалилась. В тот же день москвичи могли наблюдать на небе редкое явление — красное северное сияние. Вероятно, многие восприняли его как знамение.

Первые два года своего правления Анна Иоанновна провела в Москве. В 1730г., вспомнив о счастливых годах своего детства в Измайлове, императрица учредила новый гвардейский полк — Измайловский. В том же году Анна, уже привыкшая к жизни в благоустроенной Митаве, указала ввести в Москве уличное освещение. Указ от от 27 ноября 1730г. гласил: «На Москве в Кремле, в Китае, в Белом и в Земляном городах и в Немецкой слободе по большим улицам для зимних ночей сделать из полицмейстерской канцелярии и поставить на столбах фонари стеклянные, один от другого на 10 сажен, все в меру линейно, такие от канцелярии образцовые фонари объявлены и ценою стали каждый по рублю, и чтобы все они были поставлены декабря к 25-му числу; а деньги на то строение надлежит отпустить из штатс-конторы и, сделав оные, для содержания в тех фонаря и починкою отдать обывателям, в которых вместо свеч зажигать масло конопляное с фитилем в какие ночи, когда о том в полицию приказ от двора ее императорского величества будет.

А для показания, как в тех фонарях масло зажигать, взять из Санкт-петербургской полиции фурманщиков 10человек и распределить сих к смотрению по улицам, и быть в тех фонарях огню до полуночи, а покамест оные фонари и столбы сделаны будут, на Москве объявить, чтоб в те дни, когда приказано будет, всяких чинов люди, которые по всем большим улицам домы свои имеют, те б, у кого палаты и хоромы сделаны по улицам, в окнах свечи ставлены были, смотря по окнам, свечи по 3, по 4, а в малых по 2, также бы и фонари были слюдяные или стеклянные, а паюсных и холстинных отнюдь не было — и гореть тем свечам до окончания полуночи».

В 1732г. был издан указ об освещении местности и за пределами Земляного города — в Воронцовской слободе за Яузой, за Серпуховскими и Калужскими воротами, за Красными воротами, в Мещанской слободе. При этом устанавливалось следующее расстояние между фонарями: в центре города — 10 саженей, в Белом городе — 15—20 саженей, на окраинах — 20—30 саженей.

Как видно из указа, первые московские фонари были на конопляном масле с фитилями. В конце XVIII в. уличные фонари стояли в Москве на расстоянии 40 саженей, а в кривых переулках — 20 саженей. Всего в городе было 3500 фонарей, на содержание которых отпускалось 4550 рублей, по 1 рублю 30 копеек за каждый фонарь. На масло и фитили расходовалась весьма значительная сумма в 12 тысяч рублей.

Фонари находились в ведении Московской управы благочиния, а надзирали за ними «казенные извозчики», исполнявшие к тому же функции пожарных.

Однако даже освещенная фонарями Москва была не в радость императрице. В 1732г. она покинула город, и к Петербургу вплоть до 1918г. возвращается положение столицы.

Поиск по сайту: