Третье сновидение

В начале апреля 1960 года, то есть в год железа-мыши (мне тогда было двадцать два года), я остановился в одной славной гостинице недалеко от горы Грансассо в Италии. Как-то днем я поднялся в гору и взобрался на вершину высокого каменистого утеса. Около часа я выполнял семдзин Упадеши, который называется "борьба асур"⁶², и после этого, во время практики намка артэ ⁶³, посреди чистого неба ярко и отчетливо появился ослепительно сияющий огромный глаз. Глядя прямо на него, я расслабился в состоянии абсолютного равенства, в котором проявления и ум нераздельно слиты. С минуту в середине глаза блистала золотая буква-символ, похожая на БАМ. Затем это видение исчезло, как тает радуга в небе. А рано утром я увидел такой сон.

Я находился в парке неподалеку от Вонтод Лобдра⁶⁴ в Дерге, в провинции Докхам, и читал комментарий Вималы к Намасангити ⁶⁵. Подумав о том, что нужно попросить объяснений и наставлений по комментарию Вималы, я отправился к своему учителю Кьенраб Осэру Ринпоче⁶⁶. И тут мне встретился Цеванг Пунцог⁶⁷ из монастыря Лхадронг⁶⁸.

— Не пойти ли нам вдвоем к Ринпоче, чтобы попросить объяснений и наставлений по комментарию к Намасангити? — спросил я его:

— Разве ты не знаешь, что Ринпоче умер? — сказал Цеванг.

— Я не знал. А когда он умер?

— Уже прошло пять месяцев.

— Он умер в своем доме в монастырской школе?

— Нет, в Дерге Гончене⁶⁹.

Потом я спросил:

— А где останки Ринпоче?

— Где-то в Дерге Гончене, но где точно, не знаю.

Я сразу же пошел вместе с Цевангом, посмотреть, что делается в монастырской школе. Но внутри мы не обнаружили никого, кроме двух старых монахов из Бонтода, которые находились в зале для медитации.

— Куда ушли все ученики монастырской школы? — спросил я монахов.

Один из монахов ответил горестно:

— Не могу сказать, где они теперь. Просто разбежались в разные стороны, как птички от ястреба.

Тогда я предложил Цеванг Пунцогу:

— Давай пойдем вместе, поищем останки Ринпоче.

— Давай, — согласился он.

Вдвоем мы пошли пешком из Бонтода в Дерге. По пути нам часто попадались китайцы и одетые по-китайски тибетцы. Иногда мы проходили мимо них, не обращая внимания, а иногда прятались. Наконец, мы пришли в Дерге Гончен. В Гончене было полным полно китайцев и тибетцев, одетых в китайское платье. Добравшись до ступы, что стояла на краю монастыря, мы встретили старушку. Я спросил у нее:

— Вы когда-нибудь видели Кьенраба Ринпоче, настоятеля Бонтода?

— Видела, — ответила она, — он мой коренной учитель.

— А где он теперь? — спросил я.

— Где он теперь, не знаю, — засмеялась она. — А останки его в Черной Воде⁷⁰.

— Мы его ученики, не объясните ли вы нам, как увидеть останки учителя?

— Приходите сюда вечером, когда стемнеет.

До вечера мы прятались в глубине первого этажа ступы пяти семейств. Как только стало смеркаться, мы отправились вместе со старушкой в место, которое называется Черная Вода. Когда мы подошли к лежащему там валуну, женщина огляделась и сказала:

— Останки Ринпоче положили сюда. Не знаю, унесли их дакини в другое измерение или сожрали собаки, или утащили люди, только теперь их нет. Какая жалость! — промолвив так, она пошла домой.

Мы сели у валуна и спели несколько призываний, обращенных к учителю. Затем Цеванг Пунцог сказал:

— Поищу, нет ли останков учителя где-нибудь поблизости, — и ушел.

Я сидел неподвижно и с помощью гуру-йоги пребывал в нераздельном единстве изначального ума и обычного ума. Вдруг прямо передо мной появилась неприятная на вид черная женщина с заплетенными в косы волосами, одетая в черное.

— Ты ищешь останки Кьенраба Ринпоче? — спросила она.

— Да, но их тут нет. Не знаешь ли ты, где они?

— Поскольку телесные останки объединяются с измерением элементов, увидеть их теперь невозможно. А нетелесные останки — сущность элементов — находятся в великой гробнице ригдзинов и дакини.

Тогда я спросил ее:

— Не можешь ли ты показать мне дорогу к великой гробнице ригдзинов и дакини?

— Могу, идем со мной.

— Мне нужно немного подождать Цеванг Пунцога. Нельзя ли пойти, когда он вернется?

— Если будем ждать, пока вернется Цеванг Пунцог, идти будет нельзя. Хочешь идти — пойдем сейчас же.

В это время неподалеку показались несколько китайцев и тибетцев в китайской одежде, которые приближались к нам. Это вызвало у меня приступ острого страха. Но внезапно черная женщина резко хлопнула в ладоши, и наступила тьма, в которой я ничего не видел.

— Не нужно бояться, — сказала мне женщина.

Я подумал, что меня уже не схватят те китайцы и одетые по-китайски тибетцы, обрадовался и перестал бояться темноты. Через некоторое время черная женщина взяла меня за руку и сказала:

— Теперь идем.

Я прошел немного вслед за ней, а потом мы вошли через дверь в какое-то помещение. Передо мной открылась изумительная, завораживающая картина: величественный внутренний двор с четырьмя внушительными воротами по четырем сторонам. Мы подошли к самым ближним воротам и, миновав их, оказались внутри. Там на квадратном основании стояла очень высокая ступа. Тринадцать уступов, террасами возвышаясь друг над другом, окружали ее золотую вершину, блистающую ослепительным светом. На каждом уступе бок о бок стояли рядами тысячи больших и малых ступ просветления.

— Теперь мы взойдем на шестую ступень, где находятся останки настоятеля Кьенраба Осэра Ринпоче, — сказала черная женщина и сразу же пошла туда, где располагался шестой ярус. Стоя к нему левым боком, она указала пальцем на ступу и сказала:

— Останки настоятеля Кьенраба Осэра Ринпоче — в этой ступе.

Мы с ней подошли к ступе, и она, показав мне драгоценную дверь ступы, сказала:

— Смотри! За драгоценной дверью находится тело сущности останков учителя Кьенраба Осэра Ринпоче. Я всмотрелся. Внутри было тело настоятеля Кьенраба Осэра Ринпоче, размером с ширину одного пальца. Это тело было словно соткано из чистой сущности пяти светов. Его безупречные органы чувств сияли великим светом. Сверкающие глаза были устремлены на меня, но он хранил молчание. Вот что я увидел.

При этом я испытал великую скорбь и с мольбой воскликнул:

- Учитель-Ринпоче, да будет ваше сострадание неизменно помогать мне!

Но черная женщина сказала:

- Не поддавайся скорби. После того как настоятель Кьенраб Осэр Ринпоче проведет двадцать один земной год в неотвлекаемом созерцании как тело светоносных сущностей, он снова воплотится в человеческом теле, дабы нести благо учениям и существам.

Мне хотелось задать множество вопросов, например: "А где он переродится?", но меня разбудил какой-то шум.

VII. МЕТОД ПЕРЕНОСА⁷¹

Объяснение о том, как практиковать суть переноса, состоит из трех подразделов, в которых рассматриваются методы переноса для практиков с высшими, средними и малыми способностями.

Первым идет объяснение метода переноса из ясного света для людей с высшими способностями. В этом случае, если практик по-настоящему овладел ясным светом в самом себе, то в момент смерти ригпа выходит из этого местопребывания ясного света через отверстие Брахмы и переносится в пространство изначального бытия.

Затем идет объяснение метода переноса из иллюзорного тела для людей со средними способностями. В этом случае, если практик в своем потоке ума достаточно освоил иллюзорное тело, то в момент смерти ригпа выходит из измерения иллюзорного тела через отверстие Брахмы и затем переносится в образ божества, пребывающего в истинном состоянии. Благодаря этому можно узнать иллюзорное тело бардо и обрести просветление.

Третье — это объяснение метода переноса из тела и речи для людей с малыми способностями. С ним можно познакомиться в разделе о предварительных практиках тайных учений Упадеши. Перенос из тела, речи и ума можно подразделить на два основных принципа, то есть на две разновидности: конкретный перенос, согласующийся с деятельностью каналов и чакр, а также с составляющими взаимозависимого возникновения, и невещественный перенос, согласующийся со способностью ума к визуализации.⁷²

Поиск по сайту: