Декабря 1977 года. Ошо, даже в моих отношениях с вами слова становятся все менее и менее важными

Первый вопрос:

Ошо, даже в моих отношениях с вами слова становятся все менее и менее важными. К чему было Будде и Бодхисаттве вообще говорить?

О чем вы говорите? О каком разговоре? Его никогда не было. Никто ничего никому не говорил и никто ничего не слышал.

В "Алмазной сутре" нет никаких сутр, Махасаттва, вот почему она называется "Алмазной сутрой". Это - абсолютная пустота. Если вы вцепитесь в слова, вы утратите все послание. "Алмазная сутра" совершенно пуста, в ней нет никакого послания. Нечего читать и нечего слушать. Это - совершенная пустота.

Если вы что-то вычитаете в "Алмазной сутре", вы это утратите. Если вы найдете в ней какую-то доктрину, какую-то философию, тогда вы, должно быть, воображаете: это, возможно, ваша выдумка. Будда ничего не говорил и Субхути ничего не слышал.

В этом не-говорении и не-слышании что-то произошло - нечто, находящееся за пределами слов. Ананда попытался ухватить это для вас в словах, но это непередаваемо словами. Это было общение между двумя пустотами.

Вы идете к морю, видите утро, свежий воздух, солнечные лучи, волны-возвращаетесь домой и передаете кому-то то, что вы видели. Тогда вы передаете лишь слова. Слово "море" - это не море, а слово "солнце"-это не солнце, и слово "свежесть" - это не свежесть. Как вы это передадите? Вы вернулись с пляжа, а ваша возлюбленная спрашивает вас: "Что случилось?" Вы вкладываете все, что случилось, в слова, в точности зная: что этого не передать словами, оно не может быть низведено до слов. Слова тут бледны.

Что-то определенно произошло между Буддой и Субхути, что- то превосходящее. Может, они просто посмотрели друг другу в глаза. Что-то высвободилось в сознании Субхути в присутствии Будды. Ананда пытается передать это вам. Вы слепы, вы не можете увидеть свет, вы можете только услышать слово "свет".

Итак, помните: "Алмазная сутра" - вообще не сутра, вот почему она называется "Алмазная сутра", самая драгоценная, ибо она не содержит ни философии, ни системы, ни теорий. Она не содержит слов, это - пустая книга.

Если вы сможете забыть о словах и глубже погрузиться в промежутки между словами, если вы сможете забыть о строчках и глубже погрузиться в промежутки между ними, в интервалы, в паузы, тогда вы найдете то, что случилось. Это не словесное сообщение.

Я тоже говорю с вами, но мне по-прежнему хотелось бы напомнить вам о том, что вы должны помнить: мое послание - это не мои слова. Вы должны будете вступить за слова, чтобы его получить. Пользуйтесь словами, как лестницей, как ступеньками. Помните, что ступеньки могут стать помехой, если вы знаете, как их переступить. Вы должны в молчании слышать молчание.

Махасаттва, Будда не сказал ни единого слова, а Субхути не услышал ни единого слова. Это все - сострадание Ананды сделать для вас несколько географических карт. Эти карты не являются странами. Если у вас есть карта Индии, эта карта - не Индия и не может ею быть. Как она может ею быть? Но она может оказать вам некую ограниченную помощь, она может привести вас в реальную Индию, она как дорожный указатель - она указывает направление.

Вся эта "Алмазная сутра" указывает на тишину, отсюда в ней столько противоречий, ибо только через противоречия можно создать тишину. Каждому слову должно противоречить противоположное, чтобы они разрушали друг друга, и в этом чувствовалась тишина.

Второй вопрос:

Чем глубже я погружаюсь в себя, тем более одиноко я себя чувствую. Там есть только ничто. И иногда, глядя в ваши глаза, у меня возникает то же самое чувство бесконечной пустоты. Если это естественно, если быть одиноким является основой, самой сущностью моего существа, как тогда иллюзорная идея о том, как стать единым или влюбиться в кого-то навечно, может войти в мое существо? И почему так больно начинать сознавать, что это - иллюзия? Пожалуйста, проясните мои сомнения.

Вы являетесь и сомневающимся, и сомнением. Никакого другого сомнения нет. Первое: когда вы говорите "чем глубже и я погружаюсь в себя, тем более одиноко я себя чувствую", если вы действительно погружаетесь глубже, вы почувствуете одиночество, но не почувствуете, что "я одинок", ибо тогда есть две вещи-"я" и "одиночество". Тогда вы не одиноки, тогда есть опыт и есть испытывающий опыт, наблюдаемое и наблюдатель, тогда вы не одиноки, есть и другой-опыт является другим. Когда вы действительно погружаетесь в себя, вы себя не найдете. Это все, что нужно понять. Волны существуют лишь на поверхности. Если вы погружаетесь в океан, вы не найдете волн, как же вы сможете найти их в глубине? Они существуют лишь на поверхности, они могут существовать только там. Им для существования нужен ветер.

"Я" может существовать только на поверхности, так как оно нуждается в "ты", в ветре "ты" для своего существования. Когда вы глубже погружаетесь в себя, ветра больше нет, "ты" больше нет. Как же может быть "я"? "Я" и "ты" существуют в паре, они неразделимы.

Да, вы обнаружите одиночество, но не "я".И одиночество прекрасное. Позвольте мне вновь напомнить вам: слово "одинокий" означает "все одно", вот как оно построено. На поверхности вы отделены от всего. 1 действительности, на поверхности вы одиноки, так как отъединены о всего. В глубине, когда вы исчезает, нет различия между вами и всем Все это одно, вас больше нет, есть одиночество. Вы говорите: "Чем глубже я погружаюсь в себя, тем более одиноко я себя чувствую". Вы, должны быть, воображает, что глубже погружаетесь в себя.

Ум может продолжать свои игры, он может играть в игру "быть одиноким". он может играть в игру "молитва", в игру "медитация", но если остается "я", тогда вы можете быть уверены, что это-игра, ничего на стоящего не происходит. Вот почему возникает желание в наличии другого.

"Я" не может существовать одно, ему нужен другой для поддержки чтобы питать его. Оно снова принесет вас к другому. Вот почему, когда вы одиноки, вы начинаете грезить о своей любимой, друге, матери, отце том и этом, о тысяче и одной вещи, вы создаете воображаемое "ты".

Если человека изолировать на срок более, чем три недели, он начинает сам с собой разговаривать. Он начинает творить весь диалог целиком. Он сам делит себя на два: "я" и "ты". Он становится двумя, чтобы можно было играть в игру. "Я" не может существовать отдельно от "ты"

"Чем глубже я погружаюсь в себя, тем более одиноко себя чувствую".

Нет, вы, должно быть, чувствуете себя в одиночестве. Никогда не пользуйтесь этими двумя выражениями как синонимами. Одиночество негативно, уединенность позитивна. Одиночество попросту означает, что вы потеряли другого, другой отсутствует, в вас есть провал. Уединенность означает, что вы присутствуете, в вас нет провала, вы полны присутствием, вы полностью есть. Одиночество - это отсутствие другого, уединенность - это присутствие вашей вечной сущности.

Вы говорите "есть только ничто". Нет, если есть только ничто, тогда никаких проблем нет. Если есть только ничто и некому об этом знать некому это чувствовать, тогда никаких проблем нет. Откуда тогда сомнение? Как оно может возникнуть? Нет, есть вы. Это ничто - обман, так как есть вы. Как это может быть ничем? Это - просто ваша идея

Так бывало в моей семье, когда я был ребенком. Я был таким ленивым - таким я и остаюсь - таким ленивым, совершенно ленивым, что моя семья полностью утратила надежды на меня. Постепенно они начали обо мне забывать, так как я никогда ничего не делал. Я мог усесться в углу и просто сидеть, с открытыми или закрытыми глазами, но для них я настолько отсутствовал, что они постепенно перестали меня замечать,

Иногда бывало так, что моей матери нужно было что-нибудь на рынке - овощи и тому подобное, и я сидел прямо перед нею, а она говорила: "Похоже, никого здесь нет. Я хочу, чтобы кто-нибудь принес с рынка овощи". А я сидел перед нею, и она говорила: "Похоже, здесь никого нет". Меня считали за ничто. Даже если бродячий пес забегал в дом, я это позволял. Я сидел у ворот, пес забегал, я наблюдал. И моя мать выбегала и говорила: "Здесь никого нет, чтобы прогнать собаку". А я сидел там.

Постепенно они приняли то, что меня как бы не было, но разницы никакой не было: я там был. Я видел, как заходит собака, я слышал разговоры, я знал, что могу сходить на рынок и принести овощи для нее. И я смеялся при мысли, что она говорит, будто там никого нет.

Вот что происходит в вас: вы есть, а говорите, что есть ничто. Вы не замечаете себя, иначе вы бы знали, что вы есть. Если вас нет, кто говорит, что есть ничто? Когда есть ничто, а вас нет, тогда есть чистое ничто. В этой чистоте - нирвана, просветление, это самое ценное место, самое просторное место, это - пространство, которое все ищут, ибо оно бесконечно, неограниченно и его чистота абсолютна, она ничем не загрязнена. Даже вас там нет. Есть свет, и есть сознание, но нет "я". "Я" подобно льду, застывшему сознанию. Сознание подобно растаявшему льду, оно жидкое или, лучше сказать, парообразное, невидимое. И вы говорите:

"Почему это так болезненно - начать осознавать, что это другой - иллюзия?"

Осознать другого как иллюзию, признать любовь иллюзией, потому что тогда "я" начинает умирать. Если вы отбрасываете "ты", "я" не может существовать, и вы не знаете о красоте отбрасывания "я". И вы спрашиваете:

"Если это естественно, если быть одиноким - это основа, сама сущность моего бытия, как тогда иллюзорная идея о становлении одним или о том, как влюбиться в кого-то навечно, может войти в мое существо?"

Она вошла только из-за того, что уединенность является основой, она сущностна. В индуистских писаниях говорится, что Бог был один. Только подумайте, только представьте: Бог один, один и один вечно. Он насытился своей уединенностью, она была монотонной. Он захотел немного поиграть. Он сотворил другого и начал играть в прятки.

Когда вы устали от игры, когда вы насытились игрой, вы снова становитесь Буддой, вы снова отбрасываете свои игрушки. Они созданы вами, их ценность воображается вами, вы дали им цену. В тот момент, когда вы отказываетесь от их ценности, они исчезают, и вы снова одиноки.

Индуистская концепция имеет огромную ценность и важность, она говорит, что Бог был один, это стало монотонным и он сотворил мир, другого, просто чтобы немного поболтать с этим другим, чтобы вести маленький диалог. Потом он постепенно устает и скучает от другого, исчезает в самом себе, снова достигает своего ничто и становится Богом.

Вы все - Боги, которые обманывают себя. Это ваш выбор. В тот день, когда вы выберете не быть на этом пути, вы будете свободны. Это ваша выдумка. Из-за уединенности, из-за того, что уединенность является сущностным качеством вашего бытия, был создан другой.

Просто попробуйте: отправляйтесь на несколько недель в горы, посидите там одни и вы почувствуете себя очень хорошо. Все устают от взаимодействий, сыты и скучают. Идите в горы, посидите там тихо и вы почувствуете себя так прекрасно, но через три-четыре дня, или пять дней, или семь дней, или три недели вы начнете думать о другом. Ваша женщина покажется вам привлекательной, вы забудете о всех ее придирках и своенравии, вы забудете обо всем, что она сделала вам, вы полностью забудете обо всем. Она снова прекрасна, она снова красива, она снова фантастична. Вы снова определили ценность.

Тогда вы должны будете возвращаться с гор в долины и два-три дня дела с женщиной будут у вас идти прекрасно - новый медовый месяц, но через два-три дня все снова станет трудным и снова вы начнете думать о том, как медитировать, как быть в тишине. Вот каковы вы. Просто наблюдайте за своим сознанием и его колебаниями, и с помощью этого вы узнаете о всем процессе бытия, ибо вы - бытие в миниатюре.

Маятник сознания все качается от медитации к любви, от уединенности к совместности. И из-за того, что все религии мира до сегодняшнего дня делают упор либо на любви, либо на медитации, они фрагментарны, они не тотальны. Я даю вам тотальную религию. Я не выбираю.

Например, Будда выбрал медитацию. Он дает вам любовь к медитации, и больше никакой другой любви. Он учит вас только тому, как быть одному, совершенно одному и больше ничего. Это хорошо, это очень хорошо для людей, которые устали и насытились миром.

Он устал и пресытился миром. Он был царем, а не нищим. Он устал от женщин. Его отец отправлял к нему всех прекрасных девушек царства. У него был один из самых прекрасных гаремов. Если вы соберете всех красивых женщин мира у себя в доме, сколь долго вы сможете в нем жить? Лишь подумайте об этом; одной более чем достаточно.

Итак, все прекрасные женщины царства там были. Это должно было сводить его с ума. Если он оттуда сбежал, в этом нет никакого чуда. Ему были доступны все удовольствия. Если он стал пресыщенным, никакого чуда в этом нет. Он направился к другому полюсу. Он бежал в Джунгли, он стал одиноким.

Есть религии, которые являются религиями медитации - буддизм, Джайнизм. Есть религии, которые являются религиями любви - христианство, мусульманство. И это нужно понять. Иисус - бедный человек, как и Мухаммед. Это не может быть случайным. Махавира - Царь, как и Будда. Два царя дали миру религии медитации, а два бедняка дали миру религии любви.

Бедняк не может пресытиться другим. Бедняк еще не имел слишком Много другого. Бедняк цепляется за другого. Другой может быть женщиной, деньгами, властью, престижем или Богом; разницы нет: другой нужен. Христианство и ислам - религии молитвы, любви - любви к Богу, молитвы Богу. В буддизме, джайнизме нет места для Бог вообще, ибо нет места для другого. Уединенности достаточно. В джайнизме и в буддизме не существует ничего подобного молитве, об этом ни слова; они знают только о медитации. Христианство ничего не знает о медитации. Это не случайно; эти религии кое-что показывают относительно своих основателей.

Я даю вам тотальную религию; религию, которая позволяет и то, и другое. Когда вы чувствуете усталость от другого, войдите в медитацию, идите в медитацию. Когда вы чувствуете усталость от уединенности, идите в любовь. Обе они хороши. Они противоречат друг другу, но из этого противоречия возникает великая радость.

Если у вас есть только одно, у вас не будет такого богатства. Одно может дать вам тишину или великую радость, но оба могут дать вам нечто бесконечно драгоценное, с чем нечего сопоставить. Вместе они могут дать вам тихий экстаз, мирную радость. В своей сокровенной сердцевине вы остаетесь полностью тихими, а на периферии танцуете. А когда танцует или поет тишина, это богатейшее, это - самая высокая вершина. Поэтому я настаивал и на том, и на другом.

Джордж Бернард Шоу однажды на званом вечере сидел в уголке. Хозяйка дома подошла к нему и заботливо спросила: "Разве вы здесь себе не рады?" Шоу ответил: "Только этому я и рад".

Он уяснил себе великую истину, в том была великая проницательность: себя достаточно, чтобы радоваться. Жизнь начинает приобретать качество тишины. Но если вы можете радоваться только себе и никогда другому, тогда вы утратите другие измерения. Нужно быть способным радоваться и себе, и другому. Вот что я называю цельным человеком, святым человеком.

Третий вопрос:

Когда я слушаю ваши беседы, и в другое время, я знаю, что этого достаточно для того, чтобы быть просветленным. Просветлен ли я в это время? Пожалуйста, объясните, каким образом это искусственное "знание" может проникнуть внутрь и стать сущностным. Похоже, что это знание крадет мою невинность и более полную экспериментальную реализацию, это знание отдалено от роста моей сущности, и все же, зная, что нет такой вещи, как мое существо, я не чувствую достаточной мотивировки к своему росту.

Итак, вы говорите: "Когда я слушаю ваши беседы и в другое время, я знаю, что знаю все, что нужно для того, чтобы быть просветленным. Просветлен ли я в это время?"

Для того, чтобы быть просветленным, ничего не нужно, так как же вы можете знать обо всем, что нужно, чтобы быть просветленным? Ничего для этого не нужно. Просветление - это ваше естественное состояние; это не нечто, что можно произвести или создать.

Если вы производите что-то новое, тогда многое будет нужно. Если вы ничего нового не производите, что тогда нужно? Вы просветлены. Как что-то может быть нужно? Ничего не нужно.

Так что ваша идея, то, что вы думаете, что знаете все, что нужно для того, чтобы быть просветленным, загораживает вам дорогу. Ничего не нужно для просветления и ничего не нужно знать, чтобы быть просветленным.

Просветление уже здесь, оно уже есть. Нужна не реализация, а узнавание. Дело не в том, что вы должны совершать усилия, чтобы его привнести; все, что вам нужно, это не делать никаких усилий. Отбросьте все усилия, и оно вдруг здесь. Вы не можете его увидеть, так как постоянно совершаете усилия его увидеть. Само ваше усилие его увидеть функционирует как барьер.

И вы говорите:

"Просветлен ли я в это время?"

Вы просветлены всегда, а не только когда слушаете меня, или читаете что-то из "Алмазной Сутры", не только в эти моменты. Вы все время просветлены. Вы можете продолжать убеждать себя, будто вы не просветлены столько, сколько хотите, но вы все равно просветлены.

Это подобно тому, как мужчина притворяется женщиной, играя в драме. Он всегда мужчина. Он может продолжать притворяться; иногда он может даже забывать. Если он хороший актер, действительно хороший актер, он может усвоить эту идею и забыть о том, что он мужчина. На несколько мгновений он может стать женщиной, но он снова и снова будет знать, что он мужчина.

Это чудо, что вы забыли, что вы просветленные, что вы об этом забываете, но вы просветленные. Помните, просветление - это не некое качество, которое с вами случится в каком-то будущем. Вы им обладаете с самого начала. Оно в вашем дыхании, оно в вашем сердцебиении. Это материя, из которой вы сделаны.

"Просветлен ли я в это время?"

Нет, если вы думаете, что иногда вы просветлены, иногда нет, тогда вы не просветлены. В тот день, в тот миг, когда вы узнаете, что просветлены всегда, тогда вы просветлены. Раз вы почувствовали просветление, оно всегда здесь окружает вас подобно аромату.

Вы по-прежнему можете продолжать играть в тысячу и одну игру. Я играю, Будда играет, но разницы никакой нет. Тогда это происходит с полным осознанием того, что идет игра. Она больше не является бременем, тюрьмой.

Раз вы играете в игру, зная, что это игра, тогда проблем нет. Тогда вы можете быть в мире, тогда вы можете быть кем угодно, но, в глубине души, вы знаете, что вы - не то. Глубоко в душе вы остаетесь далеки от этого. Вы становитесь цветком лотоса: в воде и, все же, вода вас не касается.

"Просветлен ли я в это время?" - спрашиваете вы. "Пожалуйста, объясните, каким образом это искусственное знание может проникнуть внутрь и стать сущностным".

Искусственное знание никогда не может стать сущностным. Даже глубокое и основательное знание никогда не может стать сущностным. Само знание является помехой. Знание никогда не может стать сущностью, будь оно искусственное или сущностное. Не делайте таких различий. Это снова трюки ума. Это - знающий ум.

Знающий ум может вам сказать: "Это верно: искусственное знание не может дать тебе просветления, но как насчет основательного знания?" Это снова трюк, который с вами сыграли. Основательное? Основательное или не основательное, знание всегда искусственно. Быть - это быть в той основательности, о которой вы говорите. Вы должны быть сознательны. Ум очень хитер. Он может принять многое, и снова принести это с черного хода. Он может сказать: "Правильно, я полностью с тобой согласен. Как это искусственное знание может дать тебе просветление? Это невозможно. Я укажу тебе путь, как получить основательное знание".

Что вы сделаете, чтобы получить основательное знание? Это опять будет искусственное знание, так как знание искусственно. Самое большее это то, что вы получите больше искусственного знания, возрастет количество, и из-за него у вас возникнет иллюзия основательности.

Вы можете углубиться в детали, но детали не дадут вам глубины. Вы можете знать что-то одно о чем-то одном или тысячу одну вещь об этом одном; никакой разницы нет: все знание о чем-то и о чем-то. Оно никогда не попадает в точку, никогда не достигает цели.

Цели достичь можно попасть лишь в бытии, и, чтобы быть, знание нужно отбросить полностью, абсолютно, безо всяких условий; без выбора: "Это хорошо, держись этого, а это плохо, отбрось это. Это основательно - держись за это; это не основательно - отбрось это". Если вы продолжаете держаться за знание, вы останетесь непросветленными. И чудом из чудес является то, что вы просветлены и остаетесь непросветленными.

Этот вопрос от Чиппера Рота. Он здесь, должно быть, новичок, он посторонний. Мало-помалу мы у вас заберем ваше знание. Вся моя работа состоит в том, чтобы делать людей невежественными. У невежества есть глубина, в нем есть невинность, в нем есть основательность; у незнания нет пределов. Знание всегда ограничено. Как оно может быть основательным? Каким бы большим ни было ваше знание, оно будет иметь предел, будет ограниченным. Только у невежества нет границ.

Говорят, что знание - это попытка узнать побольше о все меньшем и меньшем. Если вы продолжаете следовать этому направлению - знать все больше о все меньшем - каков будет конец? Конец будет тогда когда вы будете знать все о ничто. Таково будет логическое заключение

Мне хотелось бы сказать, что религия имеет противоположный под ход: знать все меньше о все большем. И каким будет окончательный результат? Однажды... вы будете узнавать все время все меньше и меньше о все большем и большем и однажды вы узнаете ничто обо всем. Это - опыт: знать ничто обо всем. Это я и называю невежеством.

Рот, побудьте здесь, пожалуйста, немного подольше, покрутитесь здесь.

Четвертый вопрос:

Я сейчас очень радуюсь спектаклю. Сегодня утром - мастерское представление. Каждое утро я с нетерпением жду, что принесет с собой поднятие занавеса. Я вами переполнена, но это несет смех, а не слезы. Где же слезы?

Сучета, они - в твоем смехе.

Смех и слезы - не разные вещи. Есть два типа людей: люди слез и люди смеха. Повсюду есть два типа, все бытие существует разделенно в двойственности: мужчина и женщина, инь и янь, положительное и отрицательное, день и ночь, жизнь и смерть. Так же и в этом разделении люди смеха и люди слез.

Люди слез интравертны, они легко обращаются внутрь, а когда вы направляетесь внутрь, то чем глубже вы погружаетесь, тем больше ваши глаза будут покрыты слезами. Сучета - экстраверт, она - смеющийся Будда. Гит Говинд - плачущий Будда. Она - экстраверт, обращена наружу, настоящая американка. Если ее что-то переполняет, она смеется.

И всегда помни: никогда никому не подражай. Если Гит Говинд попробует подражать Сучете, он окажется в затруднении, его смех будет очень бедным и будет выглядеть, как надувательство. Если Сучета попробует подражать Гит Говинду, ей будет очень трудно вызвать слезы, и даже если она это как-то организует, они не будут истинными, они будут фальшивыми.

Экстраверты должны следовать своему пути. В их жизни смех будет их переполняющей энергией. Любовь для них будет легче, медитация- труднее. Для интравертов медитация будет легче, любовь - труднее, слезы легче, а смех - труднее.

Никогда никому не подражайте, идите своим путем и со временем вы увидите грядущее преображение - когда вы коснулись крайности. Например, если вы продолжаете смеяться... Например, если Сучета будет смеяться до предела, появятся слезы. Наступит момент, когда смех исчезнет и появятся слезы. Если Гит Говинд будет все плакать и плакать До самого предела, он вдруг обнаружит, что произошла перемена: возникнет смех. Революция приходит только в крайности.

Однажды я выступал перед советом буддистов. Сказать буддистам, что революция - в крайности или что истина - в крайности, очень трудно, так как они верят в срединный путь, в золотую середину. Путь Будды известен как маджхима никайа, срединный путь. Я забыл о том, что они - буддисты. Я говорил им о крайностях и крайности. Я говорил им, что революция случается лишь на краю. До того, как вы достигнете крайности, истины не будет. Истина - в крайности, той или другой, но в крайности. Либо любовь в крайности, либо медитация в крайности.

Они были терпеливы - буддисты терпеливы, они не такие, как мусульмане, они не начнут драться, - но все же и у их терпения есть границы. Один буддист не смог стерпеть, хотя Будда учил терпению, он вскочил и сказал: "Это уже слишком. Вы что, совсем забыли о том, что путь Будды называется срединным путем?"

Тогда я вспомнил и сказал: "Правильно, я знаю, но пока вы не в крайней середине, истины нет". Я говорил о крайностях, у них нет ничего общего с серединой. "Если вы в крайней середине, точно в середине, тогда - снова истина. Истина случается только в крайности".

Из крайнего положения маятник качнется к другому полюсу. Так что хорошо, Сучета, смейся, смейся до крайности. Однажды ты увидишь, что твой смех приносит прекрасные слезы.

Пятый вопрос:

Может ли кто-то утверждать, что испытал Бога?

Если вы испытали, само ваше бытие будет утверждением, вам нет нужды утверждать, по крайней мере, вам нет нужды спрашивать. Если утверждение приходит, оно приходит. Что вы с этим можете поделать? Тот, кто испытал Бога, ничего не решает, даже этого - утверждать или не утверждать. Тот, кто испытал Бога, отбросил свой ум. Теперь, что бы ни произошло, он будет в этом. Если приходит утверждение, оно приходит.

Оно пришло к Мансуру. Он провозгласил: "Ана аль Хакк", "Я - Бог". Его Мастер, Джуннайд, сказал ему: "Мансур, это неправильно. Ты попадешь в беду. Я тоже знаю, но я никогда этого не провозглашал, так как ты знаешь всех этих мусульман - они тебя убьют".

Но Мансур сказал: "Что я могу поделать? Когда Он провозглашает, что я могу поделать? Он вдруг овладел мной и провозглашает".

Джуннайд был настолько напуган, что исключил Мансура из своей школы. Он сказал: "Уходи, иди куда-нибудь в другое место. Ты попадешь в беду и навлечешь ее и меня".

Но Мансур сказал: "Что я могу поделать? Если он хочет себя вторгнуть в беду, что тогда мне делать?" И он попал в беду. Но он был прав в том, что ничего не мог поделать. В последний миг он провозгласил с креста: "Ана аль Хакк", "Я - Бог" - и рассмеялся.

Кто-то из толпы сказал: "Если ты отречешься, если ты скажешь, что был неправ, провозглашая себя Богом, есть надежда, что тебя простят". А он рассмеялся и сказал: "Но что я могу поделать? Он провозглашает!"

И вы меня спрашиваете:

"Может ли кто-то утверждать, что он испытал Бога?" Если это утверждает Бог, хорошо. Но если Бог не утверждает, вы уж, пожалуйста, молчите, предоставьте это ему. Дж. Доналд Уолтере пишет:

"Несколько лет назад я встретил человека, который держался иногда как пьяный и с огромным чувством собственной важности и своей версии того, как должна себя вести вселенная. Как она должна себя вести, я забыл, но заметил, что мне, как мне думается, пришлось за свою жизнь встретить, может быть, шесть человек, которые знали Бога. Мой собеседник протянул свою здоровенную волосатую руку и крикнул: "Трепещи! Ты встретил седьмого!"

Доналд Уолтере пишет, что он не мог поверить, что тот человек испытал Бога, так как он подумал: каким образом, если вы испытали Бога, вы можете столь безапеляционно вопить: "Трепещи! Ты встретил седьмого!"

Но мое мнение не таково, это возможно, так как иногда Бог груб. Иногда он вежлив, а иногда - груб. Бог приходит во всех видах и размерах. Иногда его руки гладки, а иногда - волосаты. Он приходит по-всякому, его пути таинственны.

Так что если он хочет провозгласить через вас, залезайте на крышу и дайте ему это провозгласить, но если он не хочет провозглашать и вы провозглашаете от себя, вы попадете в беду. Если он хочет попасть в беду, это его дело, но не решайте от себя, иначе это будут обычные штучки эго.

Читая эту историю Доналда Уолтерса, я почувствовал себя человеком, который сказал: "Трепещи! Ты встретил седьмого!" Уолтере пишет, осуждая, он думает, что это-не способ. Кто решит, какой способ правильный? Никто не должен этого решать. Кто я такой, чтобы говорить вам, что вы не должны провозглашать? Если Он хочет провозглашать, кто я такой, чтобы вам говорить? Да исполнится воля Его.

Но всегда помните: это не должно быть вашим решением. Если вы решили провозгласить, это просто означает, что вы не знаете. Тогда ум устраивает гигантский трюк. Тогда он сошел с ума.

Шестой вопрос:

Моя близкая подруга прислала вам письмо с Запада, прося дать ей новое имя в саньясе, а потом приехала сюда, до того, как получила ответ и приняла саньясу здесь. Имя, которое ей было дано в письме, совершенно иное, чем то, что она получила здесь. Я очень встревожилась, когда узнала об этом, так как всегда думала, что мое имя - это мой путь. Я пользовалась им, чтобы воспрять, когда бывала в разочаровании. В чем истинное значение имени, которое вы даете нам?

Вира, все это - дерьмо священных коров. Не будь обманута именами. Ты всегда ищешь, за что бы ухватиться, хочешь сделать что-то большое из ничего. Имена, которые я вам даю, совсем как прозвища, которыми влюбленные наделяют друг друга. Не поднимай вокруг них столько шума. В действительности, раз я дал тебе имя, никогда не приходи и не спрашивай меня снова о его значении, так как я уже забыл. Это в тот момент я создал какой-то смысл. Как же мне упомнить? Я дал тридцать тысяч имен или даже больше.

Имя - это просто имя. Ты безымянна. Ни одно имя не соответствует тебе и не может соответствовать. Они лишь этикетки, утилитарны, и нет в них ничего духовного. Но из-за того, что я уделил столько внимания твоему имени и объяснил его тебе, ты попалась на крючок имени. Это - просто мой способ высказать любовь к тебе, и ничего больше.

Седьмой вопрос:

Почему я всегда засыпаю во время бесед? Иногда я не могу удержаться от сопоставления себя с теми людьми, которые сидят абсолютно неподвижно, прямо впитывая вас, и из-за этого я чувствую, что мне еще так далеко до них, особенно всякий раз, когда люди подходят к мне после лекции и говорят: "Не правда ли, сегодня она была удивительна?" Может быть, мне больше бы подошло, если бы я просто принял то, что лекции для меня - хорошее место поспать?

Это - наилучшее место. Не тревожьтесь об этих людях, которые к вам подходят и с вами говорят; они, должно быть, шутят. Спите хорошенько. Они, должно быть, пытаются растревожить вас, они, должно быть, хотят поселить в вас некую ревность. Они, должно быть, действительно вас ревнуют, что вы так хорошо спите и храпите, а эти бедняги просто сидят. Они хотят вас растревожить. Не тревожьтесь. Продолжайте спать. Вы должны будете идти далеко, но во сне и больше нигде.

Спектакль стал невыносимо скучным, когда вдруг один человек из публики лихорадочно зааплодировал. Сидевший рядом с ним сказал "Зачем вы это сделали?" "Извините, - ответил тот, - Я пытался не заснуть".

Вы не знаете, сколько трудностей доводится испытывать людям, чтобы не заснуть. Вы просто засыпайте, расслабьтесь во сне. Если вы можете принять это полностью, это станет великим опытом.

Ум всегда создает конфликт. Если вы не спите, ум говорит: "Я чувствую, что было бы неплохо, если бы я мог заснуть". Если вы спите, ум говорит: "Ты что-то потерял, ты не должен этого делать". Ум всегда создает конфликт, трение. Он никогда ни с чем не счастлив.

Отбросьте этот ум. Если сон приходит естественно, тогда позвольте это. В самом этом приятии и исчезновении ума вы услышите "Алмазную Сутру". Патанджали говорит, что сон - непосредственный предшественник самадхи. Хороший сон, глубокий сон и самадхи различаются только в одном: в самадхи сознание присутствует, а во сне нет. Но сознание может иметь место в любом сне. Не создавайте для себя несчастий, не разделяйте себя.

Если сон не приходит - отлично, бодрствуйте, но тогда это не будет усилием. Если сон приходит, тогда засыпайте, не пытайтесь оставаться бодрствующим. И я не говорю, что, если сон не приходит, вы должны пытаться заснуть. Примите все, что происходит. Примите реальность такой, какая она есть в данный момент. Будьте целиком в этом моменте.

В этом все мое послание: быть полностью в данном моменте.

"Я не должен спать" - это желание. Почему? Это не духовно, сидеть на лекции и заснуть. Почему? Сон - отличная духовная активность, великая духовная активность. Он так же хорош, как и сидеть здесь и думать; дремать хорошо. Дремать - это примитивная форма думанья, более красочная. Другие думают, вы - дремлете. Какая разница? Дремлите хорошенько, спите хорошенько, расслабьтесь.

Однажды из вашего расслабления вы начнете становиться сознательным и бдительным, но в этой бдительности будет другое качество; она не будет вами управляться; она придет. Однажды, посреди лекции вы вдруг откроете глаза, свежий, молодой от глубокого сна, и что-то, простое слово, может войти в вашу сущность и трансформировать вас.

Вся "Алмазная Сутра" оказалась ненужной, когда Хуи Нэн услышал четыре строчки. Этого было достаточно. Иногда единственного слова Будды достаточно. Оно, как стрела, вонзается в ваше сердце, и вы уже больше не прежний.

Так что не тревожьтесь. Хорошенько расслабьтесь. И если вы хорошо расслабились и открыли свои глаза - иногда это возможно - может произойти встреча между вами и мной. И вы будете после сна таким свежим, не думающим, не знающим, кто вы такой.

Разве вы не знаете? Иногда так случается по утрам, когда вы проснулись, вам нужно несколько секунд, чтобы узнать, кто вы такие; уму нужно время прийти в себя. Иногда вы даже не можете определить, где вы находитесь. Если человека внезапно разбудить среди ночи, он не будет знать, кто он и где он. Ему понадобится некоторое время, чтобы собраться.

Итак, это возможно: во время сна вы однажды услышите мой крик. Вы вдруг просыпаетесь, и не знаете, где вы. Это - подходящий момент для того, чтобы я в вас вошел.

Так что не тревожьтесь. Что бы ни произошло, это правильно. Здесь все приемлемо. Я принимаю вас такими, какие вы есть. У меня для вас нет никаких "должны".

Последний вопрос:

Почему люди не могут понять религию другого? Почему всегда присутствует такой конфликт?

Эго. У этого нет ничего общего с религией - лишь с эго. То, что будет тот, кто приносит в мир радость. Только радость будет целительной силой. Как вы можете быть искупленными?"

Индуисты говорят, что если кто-то плачет, а вы сидите рядом и тоже плачете, как вы можете искупить его? Просто удваивается плач. Кто-то болен, а вы не сочувствуете, тоже заболеваете и лежите рядом. Как вы можете помочь?

Чтобы помочь, вы должны быть здоровы. Вам не нужно заболевать. Кришна здоров, Кришна - это радость. Мир в горе, вот почему он приносит свою флейту. Все носят кресты. Что в том, чтобы носить крест, любой носит крест. Нужна флейта. Итак, есть разные пути, и из-за них можно спорить, иметь свои за и против.

Для меня религия - это любовь. У нее нет ничего общего с интеллектом, разумом. Это как влюбиться. В кого бы вы ни влюбились, это ваш путь. Пройдите, это - ваши врата.

Любовь - это врата. Безразлично, в кого вы влюбились. Искупает любовь, а не Иисус или Кришна. Искупает любовь. Влюбитесь. Любовь - единственная искупающая сила. Любовь - спаситель. Но ваши эго... Промедитируйте над этой прекрасной историей:

Патрик Первый, ирландский Папа Римский, однажды сидел в своем кабинете в Ватикане и читал журнал "Католик Геральд", когда его внимание привлекла маленькая заметка в ирландском разделе, озаглавленная "Сообщение о рождениях".

"Святые Мария и Михаил! - сказал Папа своему секретарю, кардиналу Фитц-Майклу. - Вы видели это, Боже ты мой?"

"В чем дело, монсеньор" - спросил Майкл, отрываясь от своих бумаг.

"Здесь говорится, что жена Пэдди О.Флинна из Дублина подарила ему пятьдесят шестого сына", - сказал Папа.

"Помолитесь святым, сэр,- сказал Майкл.- Какое чудо, не так ли?"

"Дело Господа, несомненно, - воскликнул Папа, - и его надо как-то отметить ради единства католической церкви, дела веры во всем мире вообще и на Изумрудном острове в частности!"

"Конечно, сэр, но что вы хотите сделать?"

"Действовать! Прямо сейчас отправляйтесь в магазин, берите там золотую мадонну, срочно, потом - в агентство путешествий, купите мне билет первого класса туда и обратно до Дублина на ирландские авиалинии. Я сам вручу эту мадонну как подарок О.Флиннам. Я смогу провести выходные дни на своей родине".

На следующее утро Папа Пэт, схватив мадонну, "Геральд" и бутылку ирландского виски, вылетел в Дублин. По прибытии он направился прямо к дому О. Флиннов, откуда один из членов семьи проводил его в маленький местный паб, где должно было состояться торжество.

"Тут кто-то хочет тебя видеть, папа!" - закричал мальчик в комнату, полную посетителей.

"Скажи ему, пусть возьмет бутылку виски и идет сюда", - ответил голос из глубины комнаты.

Папа схватил бутылку виски и начал пробиваться через толпу, выставив перед собой мадонну. Через несколько часов и выпив несколько бутылок виски он, наконец, оказался, пошатываясь, перед Падди и без всякого почтения плюхнул золотую мадонну перед ним и промямлил: "Я хотел бы принести вам свои искренние поздравления".

"С кем имею честь разговаривать, сэр?" - спросил Пэдди, поддерживая пьяного священника, державшего в одной руке виски, а в другой- мадонну.

"Ну, лично меня ты не знаешь, Пэдди, но на самом деле я - Папа Римский".

"Папа! - воскликнул Пэдди. - Вы, определенно, в опасном месте. Не выпьете ли еще виски"?

"Конечно, выпью, - сказал Папа, - если ты мне перед этим пообещаешь одну вещь".

"Пьяному трудно не уступить", - сказал Пэдди.

"Мне бы хотелось, чтобы ты принял эту мадонну в качестве маленького подарка от всех нас в Ватикане, взял ее и поставил на алтарь в вашей местной католической церкви".

"Ладно, сэр, - сказал Пэдди. - Я приму мадонну, сэр. Конечно, я вам очень благодарен, но поставить ее на алтарь в местной католической церкви я не смогу".

"А почему бы и нет? - спросил Папа в удивлении. - В качестве дара деве Марии?"

"Ну, дело в том, сэр, - сказал Пэдди, - что я не католик, а протестант".

"Что!? - завопил Папа, - Ты хочешь сказать, что я совершил весь этот путь, чтобы подарить золотую мадонну вонючему сексуальному маньяку?!"

Поиск по сайту: