|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Глава 1. Ночь на 22 декабря 2000 годаЧасть первая. Парадоксы истории Подходил к концу тяжёлый переломный двухтысячный. Человечество медленно и верно вступало в новое тысячелетие. На дворе стояла тёмная зимняя ночь первого дня солнцеворота. Начало времени надежд — праздника Великого Коляды… Я сидел в гордом одиночестве в зале своего дома и в который раз вглядывался на записке в буквы знакомого почерка: «Твоё время пришло, Гор». «Что хотел мне сказать этими словами старый? Какое время? И вообще, что я могу? Одинокий, фактически без средств к существованию, преданный «единомышленниками» и затравленный недоброжелателями? Что толку, что я что-то понимаю и многое знаю? Кому это надо? Окружающим не нужны знания, тем более о далёком и «мифическом» прошлом. Какой от них прок? Продать их нельзя, добыть с помощью них деньги — проблематично. В настоящий момент всем нужны одни они окаянные… Деньги и только деньги! Единственная реальная ценность нашего безумного времени… На какие только преступления не идут недолюдки ради их добычи. И с каждым днём таких вот уродов в обществе становится всё больше и больше… Я снова перечитал записку старого. Чёрным по белому: «Пришло твоё время»… Может, пора удавиться? Намёк на это? Каким образом можно противостоять хаосу в фазе его наивысшего разгула? Когда сознание масс сужено до восприятия одного материального. Но тогда зачем мне этот подарок? — и мои руки потянулись к тускло поблескивающему в пламени свечи лезвию колдына. — Чтобы не тратиться на верёвку и мыло? Для более романтичного ухода в преисподнюю?» Я снова взял в руки булатный меч ведуна и вдруг почувствовал, что от него исходит какая-то особая, неведомая мне сила. Первое, что я ощутил, так это спокойствие. То спокойствие и уверенность в себе, которых вот уже более года мне так недоставало. Казалось, что рукоять меча сама влилась в ладонь, а его лезвие голосом стали прошелестело: — Ты не один, Гор, моя сила теперь с тобою… Соберись, воин! Не так всё плохо, как тебе кажется… Помни, разгул тьмы всегда наступает перед рассветом… Тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, я положил меч волхва на прежнее место и, обратившись к оружию, сказал: — Ты избрал меня своим новым хозяином… Я это понял… Благодарю за доверие. И ещё, признателен тебе за то, что вернул мне уверенность. Ты прав, булатный, я теперь не один. Нас за праздничным столом двое: я — человек, ты — меч, но какое это имеет значение? Главное, что мы понимаем друг друга. Так давай вместе и будем встречать «идущего к нам» Коляду… С этими словами я зажёг ещё две свечи, пододвинул поближе графин с клюквенным напитком и посмотрел на часы. До начала солнцеворота осталось около десяти минут. «Интересно, где сейчас «знахарь»? — бродили мысли. — Неужели в Томске? Или где-то рядом в Новосибирске? Может, в Красноярске? А я хорош! Поверил в его смерть! Позор! Покойная бабушка сказала бы: «Стыд головушке!» И была бы права. Наверное, один только я в смерть старого и поверил! Сергей Борисович наверняка сделал всего лишь вид. Чтобы ведуна не искали ни правоохранители, ни те, кто за ним охотится. Лихо! Просто и надёжно…» — Это твоя сталь, направляемая рукой старого, располосовала тех троих, остатки которых нашли на развалинах его дома? — посмотрел я на лежащий передо мной обнажённый меч. — Ну и страшен же ты в гневе, «батенька»! Сколько же смертей на твоём счету? Меч скромно молчал. — Помалкиваешь? — продолжил я. — Тебе, наверное, стыдно? Совесть замучила? — Не замучила, — услышал я снова тихий шелест стали. — Мой булат всегда отправлял на тот свет врагов. На мне нет крови невинных. И в твоих руках, если потребуется, буду делать то же самое… — Всё, хватит! — положил я руку на эфес колдына. — Тебя послушать, так кругом одни только враги. С тобой с ума сойти можно! Ты, я вижу, хищный, а раз так, то твоё место под медвежьей шкурой. Я аккуратно протёр лезвие меча подсолнечным маслом, вложил оружие в ножны и, зайдя в спальню, повесил его под шкуру. На душе было не по себе. Когда-то, в начале наших занятий, старый волхв, рассказывая мне о взаимодействии силовых и информационных полей Мироздания, обратил моё внимание на то, что в любом материальном образовании (будь то микромир или макро, значения не имеет), если оно находится в информационном поле, непременно возникают мыслеформы. А так как информационная субстанция в природе самая тонкая и она пронизывает всю без исключения материю, следовательно, в любом материальном образовании, благодаря её воздействию, рождаются определённые мыслеформы. Это значит, что во всём своём многообразии, от микромира до макро, материя сознательна. И русы-бореалы, и славяне дохристианской Руси это хорошо знали. Вот почему в русских сказках, легендах и былинах герои запросто общаются с реками, облаками, ветром, Солнцем, горами и деревьями. Навязанная извне христианская традиция постепенно вытравливала из памяти народа знания о том, что сознание — свойство не только живой, но и неживой материи. И вот теперь, уловив своим интуитивным прорвавшиеся из подсознательного «рассуждения» клинка, я даже немного испугался. «Ничего себе! — думал я. — Если так дальше пойдёт, то «жёлтого» дома мне не миновать. Было ясно, что старый, прежде чем передать мне свою реликвию, убедил её служить новому хозяину верой и правдой… И меч не стал ждать от меня «приручения» — он тут же заявил о своих намерениях… За что и угодил подальше от праздничного стола, за лохматую шкуру хозяина леса». — Никого я не собираюсь убивать, — сказал я ему на прощание. — И не такая я знатная птица, чтобы кто-то стал за мной охотиться. — Всё ещё впереди! — донеслось из-за шкуры. Но я, не обратив внимания на «реплику», снова направился в зал и уселся на своё место. Сколько раз я ловил себя на том, что понимаю, о чём болтают на улице воробьи или те же сороки… Что хотят мне сказать собаки, кот Тимофей или воровки-мыши, но общения с неодушевлёнными предметами у меня до этого момента ещё не было. «Ну и Коляда двухтысячного! Наверное, схожу с ума? — спрашивал я себя. — Может, мне всё грезится? Да нет — порез на руке, записка на столе… Увидеть бы старика! Хотя бы на несколько секунд?! Уверенность в свои силы пришла. Пускай она вынырнула из сказки, главное, я её ощущаю… Но куда идти, что делать дальше? Ведун бы подсказал…» И тут я невольно вспомнил, как три года назад ко мне пришёл один озадаченный знакомый. Грустным голосом тот человек сообщил, что вчера вечером он с друзьями и сыном отправился в сауну. В бане было всё как положено: и анекдоты, и выпивка… Только, придя домой, он не нашёл в своём кармане крупную сумму денег. Вроде бы все друзья — не на кого и подумать, а факт остаётся фактом. — Может, ты, как психолог, мне что-нибудь подскажешь? — посмотрел он на меня с надеждой. Видя растерянное лицо своего знакомого, я решился: — Знаешь что, — сказал я ему, — давай сделаем так: ты фамилии называть мне не будешь, обозначишь людей цифрами. Он согласно кивнул. — А я, когда ты станешь вслух произносить эти цифры, попробую спросить относительно них своё подсознание. Чтобы тебе было наглядно, я буду работать с рамками. Если человек не виноват — рамки разбегутся, если он украл — они сложатся. Их будет двигать моё подсознание. Идёт? Знакомый заулыбался. — Ещё как идёт, только бы получилось! Пока он цифровал своих друзей-собутыльников, я вышел во двор и из медной проволоки смастерил две рамки. — Ну что, начнём? — спросил я его, войдя в комнату. Знакомый назвал первую цифру. Рамки в моих руках разбежались. Он следом назвал вторую. Рамки разошлись снова. Я стоял перед ним, полностью расслабившись, отключив все мысли и только наблюдал. Знакомый назвал ещё две цифры. Тот же эффект — рамки разбежались. Но вот он произнёс цифру, при которой рамки начали сходиться. Мой знакомый вытаращенными глазами смотрел на сбежавшиеся рамки и потом прошептал: — Это же мой сын, не может быть! В ответ я только пожал плечами… Назавтра он мне позвонил: деньги действительно оказались у его сына… Единственное, что я его попросил, чтобы он особо не распространялся о моих способностях… И надо сказать, что знакомый данное мне слово в какой-то степени сдержал. Правда, для того чтобы самому ещё раз убедиться в необычном, он предложил мне решить задачу посложнее. Этот человек пришёл ко мне в гости через день после сообщения о гибели летевшего с Сахалина на материк пассажирского авиалайнера и с порога предложил мне заняться розыском места его падения. Он рассказал, что поиском самолёта и в России, и за рубежом заняты многие экстрасенсы и что их выводы говорят о том, что самолёт упал в воды Татарского пролива. Визит такого рода мне не понравился, тем более, я не считал себя экстрасенсом. Но делать было нечего. И, чтобы отвязаться от вопросов визитёра, я взял в руки свой маятник. — Рамки я выбросил, — пояснил я гостю. — Но вот маятник у меня есть. И им я иногда пользуюсь… Видишь, он сделан из медвежьего клыка. Красивый, не правда ли? «Пусть думает, что всё дело в клыке», — решил я про себя. Я сел в кресло и, взяв в руку верёвочку маятника, показал: — Сюда будет качаться — значит «да», если наоборот, то «нет». Если начнёт кружиться, то не хочет отвечать. Такое тоже бывает. Понял? Знакомый кивнул. — Так значит, экстрасенсы пришли к выводу, что самолёт угодил в воды Татарского? — посмотрел я на гостя. — Давай проверим. «Он», — указал я на маятник, — говорит только правду… Расслабившись и отключив внутренний диалог, я мысленно обратился к своему подсознанию. Маятник качнуло. Глубинное пошло на контакт… Тогда я вслух, чтобы слышал гость, спросил: — Правду говорят экстрасенсы — лайнер лежит на морском дне? Маятник качнулся на отрицание. — Вот видишь, — повернулся я к знакомому. — Экстрасенсы что-то напутали. Самолёт надо искать на суше. — Но где? — засуетился гость. — Ты можешь хотя бы приблизительно указать то место? Немного подумав, я кивнул. — Начнём вот с чего, сначала выясним — отклонился самолёт от курса или нет? И насколько километров? Потом на карте начертим его приблизительный маршрут. И по траектории его полёта начнём отсчитывать десятки километров. Так, возможно, и найдём квадрат, где надо искать обломки. С этими словами я снова обратился к своему подсознанию и посредством маятника выяснил, что самолёт на самом деле отклонился от маршрута. Отклонился севернее на двадцать с лишним километров. Теперь можно было начертить на карте его изменённый маршрут. Когда чертёж был сделан, я стал от берега пролива отсчитывать десятки километров. Первый десяток — маятник показал: «да», значит, лайнер летел, второй десяток, третий, четвёртый… Везде — «да», «да» и «да». И вот наконец — «нет». Маятник качнуло в другую сторону. — Всё, обломки самолёта надо искать здесь, в этих горах, — сказал я, указав на карту. — Самолёт пролетел чуть больше девяти десятков километров… Поверил мне мой знакомый или нет, меня не волновало. Я предложил ему позвонить в МЧС или кому-нибудь из экстрасенсов. Пусть проверят указанный мною квадрат. Но как потом выяснилось, звонить мой знакомый никуда не стал. Мнение же моё ему было нужно для того, чтобы выиграть спор о месте падения лайнера у себя на работе… И всё-таки надо отдать должное этому человеку. Когда через две недели выяснилось, что обломки самолёта нашли в том месте, на которое я указал, он, купив на выигранные в споре деньги несколько бутылок дорогого вина, кучу всяческой еды, явился поздравить меня с тем, что я всем утёр нос. Что я настоящий экстрасенс и что о моих способностях надо молчать. С последним его утверждением я искренне согласился. На мой вопрос, почему он не позвонил в МЧС, гость, несколько отрезвев, заявил, что всё равно никто бы его не послушал, говорить же кому-то обо мне он не захотел. Вся эта эпопея и с украденными деньгами, и с разбившимся лайнером пронеслась в моём сознании в одно мгновение. «Несомненно, я что-то могу, — подумалось мне. — Если так, то почему бы не попробовать? Конечно, старый ментально защищён, иначе бы его давным-давно «доброжелатели» накрыли. Но может, для моего подсознательного он открыт? Точнее, открыт для всех тех, кто с ним дружески связан… Впрочем, это можно легко выяснить». И я, поднявшись из-за стола, направился в спальню за своими «магическими» принадлежностями. Снимая со стены рамки и маятник, я вдруг опять услышал: — Нехорошо делаешь. Я как раз для того и пришёл к тебе, чтобы связать тебя со старым… А ты куда меня спровадил? На стену, под шкуру, подальше от себя. Да ещё и на праздник? — Мне не понравилась твоя свирепость, — покосился я на шкуру. — Да не свирепый я вовсе. Просто как могу, так и служу законам Прави. Разве я виноват, что меня таким сделали? — Ладно, прости, ты убедил, пойдём вместе искать твоего бывшего хозяина, — проворчал я, вытаскивая колдын из-под шкуры. На душе стало легко и спокойно. «Ну и что с того, что схожу с ума? Затеял я полемику с тесаком. Это, похоже, только начало… Потом пойдёт и поедет… Начну общение со столом, стульями, с забором… Чего доброго со своими носками… Представляю, что они выдадут относительно нежелания регулярно их стирать? Будет веселее некуда! Сплошные упрёки!» Невольно припомнились несколько анекдотов про психов. И я сам над собою расхохотался. Подойдя к столу, я положил меч на старое место и, создав торжественную обстановку, взял в руки рамки. — Ну что, приступим? — обратился я к подарку старого. Отбросив внутреннее напряжение и посторонние мысли, я спросил: — Уважаемое подсознание, ответь, пожалуйста, тот, кого мы ищем, находится в России? Рамки тут же сложились. Нет, не в России! Ответ был более чем понятен. — Тогда где? Может, в СНГ? Рамки стали разбегаться. — Юг или запад? — задал я новый вопрос. Получилось, что юг. И вдруг своим внутренним взором я увидел освещённую растущей Луной гигантскую горную страну. Покрытые снегом вершины уходили уступами в чёрное зимнее небо, и казалось, им не видно конца. Рамки теперь были не нужны — я каким-то непостижимым образом знал, что это за горы и в какой из туманных долин стоит жилище того, кого мне всегда недоставало. Я повесил ненужные рамки на гвоздь и снова сел за стол. «Так вот оно что? Неплохо, неплохо! Здесь в горах в VIII веке укрылись от нашествия арабов три племени огнепоклонников — согдийцев. Сколько мусульмане их ни искали, так и не нашли… А с X же века стали возникать скиты ведических русов. Тех, кто уходил от христиан через земли Артании на юг к границам Индии… Какой из всего того, что я нашёл, можно сделать вывод? Адреса, данные мне старым на юге, я так и не посетил. Не получилось… А надо было бы. Но «всё хорошо, что хорошо кончается». Теперь я знаю, где искать тебя, седоголовый. Горы мне не помеха. На востоке Сибири тоже горы, и ещё какие! Но в своё время я их прошёл…» Размышляя, я поглядел на лежавший передо мной меч. Душа наполнилась радостью. Что-то во мне за эти годы всё же произошло. То, о чём я особо и не мечтал. Усилий-то никаких не прилагал! И тут я попробовал вызвать в своём сознании образ ведуна. Расслабившись и отключив внутренний диалог, я стал вспоминать черты лица «пасечника». И когда в глубине моего сознания возник полный его портрет, я увидел живые с неподдельным интересом разглядывающие меня глаза. В голове мелькнула мысль, что глаза старика я представлял совсем другими… Что же случилось? Образом старого я уже не управлял. Лицо ведуна вполне самостоятельно без моего влияния смотрело на меня из недр моей психики. Оно улыбалось. — С праздником тебя, Гор! — раздался как бы издалека его голос. — Видишь, вот мы и опять встретились… — И тебя с праздником! — мысленно ответил я. — И большое спасибо тебе за подарок! Право, я его не достоин! — Не был бы ты его достоин, я бы тебе его не подарил, — посерьёзнело лицо «знахаря». — Я рад, что тебе мой меч пришёлся по вкусу! Помню, как загорелись твои глаза, когда ты впервые его увидел… — Ответь мне, что это? Галлюцинация? Почему я тебя вижу и даже слышу? Я что совсем спятил? — прервал я своим вопросом седоголового. — Твоё сознание не успевает за ходом твоей эволюции, Гор, — спокойно сказал образ. — Поэтому тебе и кажется, что с головой у тебя не всё в порядке. Успокойся. То, что сейчас происходит, всего лишь телепатический мост. Я ждал, что ты сегодня обязательно попытаешься вызвать в своём сознании меня, и сам вышел на твои «позывные»… — Получается, что внутренний образ может быть, чем-то вроде «позывного»? — Не может, он и есть «позывной», — вновь улыбнулось лицо старого. — Вот только пользоваться телепатической связью в наше время могут далеко не многие. В основном, люди внутреннего круга… — А как же у меня… — открыл я рот. — А что у тебя? — остановил меня голос «знахаря». — Если со мной общаешься, значит, всё в порядке. Ты был готов к такому общению десять лет назад, только не знал об этом. Ты вообще много чего о себе не знаешь. — Чего же? — невольно вырвалось у меня. — То, что избраннику Юган-Ики — духа одной из сибирских рек, позволено очень многое. Гор… От слов волхва меня бросило в жар. В сознании всплыло одно из моих невольных посвящений… — Так что же мне делать? Неужели ты хочешь, чтобы я стал шаманом? — с дрожью в голосе посмотрел я в глаза «знахарю». — С чего ты взял? — усмехнулся образ. — Шаманы работают с мелочью. Духи рек выше их возможностей… — По-твоему, после того, что произошло на Югане, я получил потенциал похлеще, чем у иных хантейских и ненецких шаманов? — И до сих пор делаешь вид, что ничего в тебе не изменилось. Томская ложа знает о тебе больше, чем ты о себе. Ну, чем их свора тебе насолила? Лишила возможности преподавать? Подтолкнуло сознание тех, кому ты верил, к предательству? Два комариных укуса! У тебя же самого даже насморка нет! Хотя установка была на летал, Гор. На летал… Не зная, что сказать, я молча смотрел на образ старого. Глаза волхва были серьёзны. «Так вот оно что? — мелькнуло в голове. — Мне действительно грозила серьёзная опасность. Она и сейчас грозит… И ещё: хорошо это или плохо, но я находился и нахожусь под невидимым контролем… Ай да ведун! Для того чтобы вывести меня на связь, он и послал мне свою записку. Но меч-то зачем? Предмет силы?» — Меч сейчас нужен не мне, но тебе, тем более, духовно мы с тобою едины, — ответил на мой мысленный вопрос голос седоголового. — Даже тут ты читаешь мои мысли. Не можешь без этого, — укорил я его. — Не могу, Гор, потому что разговор у нас сегодня будет короткий. Свой участок связи прикрыть ты пока не можешь. Такое умение придёт позднее. Поэтому наш мост легко засечь. Для С.Т. ты тоже стал «ценностью» и немалой. Так что давай будем закругляться. — Но у меня столько к тебе вопросов! — взмолился я. — Со своими вопросами ты в состоянии разобраться и сам. Вспомни, кто ты есть, и не будь иждивенцем, — отрезал волхв. — Я тебя вызвал на связь вот по какой причине. Пришло время тебе встретиться с тем человеком, который когда-то на Курейке работал со Сталиным. — С Чердынцевым? — припомнил я. — Да, с тем, кого я назвал тогда Чердынцевым… Я не знал, что и сказать… — Он тебя ждёт. И ждёт давно… — И что я должен сделать? — посмотрел я на образ старого. — Найти этого человека. Найти самостоятельно, без подсказок. — Так как же я его буду искать, если не знаю где и кого? Совсем как у нас в сказках: иди туда, не зная куда, найди то, не зная что… — Да, именно так, — кивнул сединами образ. — Это второй уровень защиты… — Но мне хотя бы надо увидеть, кого я должен найти? — обратился я к «знахарю». — Мысленный образ ты сейчас увидишь, я тебе его дам. Смотри и запоминай. И тут внутренним взором вместо ведуна я увидел сухое бородатое лицо с глубоко посаженными глазами… — Всё, сеанс окончен, — раздался голос ведуна. — Думаю, ты запомнил… — Можно один вопрос? — попросил я. — Один-единственный! — Давай, — улыбнулся глазами образ. — То, что Чердынцев мне позарез нужен, и ежу понятно. Но я-то ему зачем? Он что, без меня обойтись не может? Хранитель недр Путорана, волхв высшего посвящения! — С него начнётся второй круг погружения твоего сознания в традицию Ора. Ты ведь этого сам хочешь… — Хочу — не хочу, но всё так сложилось, что другого для меня пути нет, — развёл я руками. — Нет, — согласился образ. — Таков твой рок… — И сколько второе посвящение будет длиться? Тоже лет двадцать, а то и более? — Это уже второй вопрос, Юра, — засмеялось видение. — Но я тебе отвечу: во втором круге ты встретишься всего с тремя посвящёнными. От «Чердынцева» ты получишь образ второго, потом таким же способом найдёшь и третьего… — Скажи мне, — чуть не закричал я, — неужели есть ещё и третий круг погружения в традицию? — Есть, Гор, есть, но тебе никого искать больше не придётся. В третьем круге ты встретишься всего с одним человеком. И он, когда будет нужно, найдёт тебя сам. Всё, теперь прощай, до новой связи! И меня не ищи, всё равно не найдёшь. — А я уже нашёл, — вырвалось у меня. — Вот как?! — удивился образ. — Ну и ну! Рад, что в тебе не ошибся. Ты всегда приятно меня удивлял. С этими словами лицо волхва стало растворяться. Со своей стороны я попытался его удержать, но мои усилия оказались тщетными… Связь прервалась. Осознавая случившееся, я несколько минут пребывал в своём бессознательном. Потом, придя в себя, взглянул на часы — было пятнадцать минут первого. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.012 сек.) |