Византийское наследие в русской религиозно-политической мысли XV-XVI вв

РОССИЙСКАЯ ПРАВОВАЯ АКАДЕМИЯ

МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Юридический факультет

Кафедра теории и истории государства и права

Исследовательская работа

На тему

«Византийское наследие в русской религиозно-политической мысли XV-XVI вв.»

Выполнил: студент 14 группы 1 курса

Сайганов Сергей Александрович

Москва

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Введение

2. Византийское наследие в русской религиозно-политической мысли XV-XVI вв.

3. Заключение

4. Литература

Введение

Многие западные политологи отмечают влияние, которое оказала Византийская империя на формирование российской политической культуры. В первую очередь это касается представлений об универсальном иерархизированном порядке, в рамках которого отдельный индивид включен в коллективные структуры, являющиеся частью более высокого Божественного космического порядка. К византийскому наследию относятся и концепции единства царской и имперской идей, государственной религии и государственной церкви. «Не будет большой ошибкой, - пишет В. Пфайлер, - квалифицировать эту имперскую идею как политическую теологию». Надэтнический, надгосударственный характер власти и государства, унаследованный от Византии, попали на благодатную почву, поскольку российская государственность изначально формировалась и развивалась как полиэтническая. Пришедшая впоследствии из Византии, имперская идея воплотилась в создании Российской империи, но имперская традиция замедлила процесс формирования самой русской нации и стала препятствием на пути строительства национального государства. Хотя непосредственные контакты между Москвой и Константинополем были сильно затруднены, известие о падении Византийской империи стало потрясением для тогдашней Руси. В 1204 г. захват Константинополя крестоносцами воспринимался русскими людьми, по словам Л. Гумилева, «как внезапная смерть близкого человека... Русь перестала быть частью мировой системы, а оказалась в изоляции».

Впоследствии существование сильной государственной власти определялось и геополитическими факторами, и влиянием византийской традиции.

Особая близость Руси и Византии была обусловлена не только политическими или экономическими интересами, но осознанием общности православной духовной культуры, в течение веков служившей связующим звеном между Византией и Русью.

Византийское наследие в русской религиозно-политической мысли XV-XVI вв.

Содержание сохранившихся актов Константинопольского Патриархата за период 1315–1402 гг. свидетельствует, что верхушка византийского общества и особенно церковные круги были прекрасно информированы о событиях в огромной церковной епархии всея Руси. Один из актов, относящийся к византийскому посольству 1393 г., направленному Патриархом Антонием IV и императором Мануилом II, отражает неразрывную связь церковных и политических интересов Византии на Руси и проливает свет на некоторые детали русско-византийских дипломатических и делопроизводственных связей. В послании к великого князя Василию I Димитриевичу Московскому Патриарх наставляет «великого рикса» (μέγας ῥήξ) оказывать Константинопольскому императору воздававшуюся издревле честь: «Невозможно для христиан иметь Церковь и не иметь царя, ибо царство и Церковь находятся в тесном союзе, и невозможно отделить их друг от друга… Святой император не таков, как прочие князья и правители… Он помазуется великим мирром и поставляется императором ромеев, то есть всех христиан». Предполагают, что такая реакция Патриарха была вызвана прекращением поминания византийского императора.

В Константинополе знакомились с ситуацией в Московии не только через епископов и посланников, но и «от ромеев, побывавших в России». Сообщения путешественников и паломников, прибывавших из Византии, были источником известий о политической ситуации в империи и соседних с ней странах, которые изредка встречаются в рус. летописях.

В 1411 г. установился династический союз между Москвой и династией Палеологов в результате помолвки будущего имп. Иоанна VIII, сына имп. Мануила II, и Анны, дочери великого князя Василия Димитриевича (княжна, прибывшая в Константинополь в 1414 г., через 3 года умерла от чумы). Чета Иоанна и Анны изображена на «большом саккосе» митрополита Фотия (1408–1431) рядом с русским великим князем Василием и его женой Софьей Витовтовной. Между фигурами Василия и его дочери Анны помещены святые виленские мученики Антоний, Иоанн и Евстафий, казненные литовским великим князем Ольгердом (1347) и канонизированные Патриархом Филофеем (1374).

Одним из наиболее активных сторонников Флорентийской унии (1439) выступал грек Исидор, незадолго до Ферраро-Флорентийского Собора поставленный на Киевскую митрополию. Но когда митрополит Исидор по возвращении торжественно провозгласил о заключении унии, он был арестован по приказу великого князя Василия II Васильевича, а затем бежал из Москвы. В 1441 г. Василий II направил Константинопольскому Патриарху почтительное послание с выражением недоумения по поводу «Исидорова дела» и просьбой о разрешении избрать митрополита на Соборе русских епископов, но послы так и не добрались до Константинополя. Категоричное неприятие унии Русской Церковью, поддержанное афонскими монахами и Иерусалимским Собором (1443), а также непрерывные войны привели к прекращению контактов с Константинополем, где сидели «царь неправильный и патриарх неправильный». Дипломатичное послание московского великого князя к императору Константину XI (1451) с целью уладить отношения с Константинополем после избрания в 1448 г. митрополита Ионы оказалось запоздалой мерой.

Униатская политика императоров не оправдала возлагавшихся на нее политических надежд, и в 1453 г. Византийская империя прекратила существование. В окружном послании к епископам Литвы и Польши московский митрополит Иона объявил, что захват «царствующего града» турками был наказанием «грекам» за измену Православию на Флорентийском Соборе.

Важнейшее для истории Московской Руси событие — брак племянницы последнего византийского императора Константина XI Палеолога Зои (Софья) и великого князя Иоанна III Васильевича (1472) — произошло спустя 19 лет после падения Константинополя.

Почувствовав себя в новом положении наследника Византийской империи и еще рядом с такой знатной женой, наследницей византийских императоров, Иван нашел тесной и некрасивой прежнюю кремлевскую обстановку, в какой жили его невзыскательные предки. Вслед за царевной из Италии выписаны были мастера, которые построили Ивану новый Успенский собор. Грановитую палату и новый каменный дворец на месте прежних деревянных хором. В то же время в Кремле при дворе стал заводиться тот сложный и строгий церемониал, который сообщал такую чопорность и натянутость придворной московской жизни. Точно так же, как у себя дома, в Кремле, среди придворных слуг своих, Иван начал выступать более торжественной поступью и во внешних сношениях, особенно с тех пор, как само собою, без бою, при татарском же содействии, свалилось с плеч ордынское иго, тяготевшее над северо-восточной Русью 2 столетия (1238 - 1480). В московских правительственных, особенно дипломатических, бумагах с той поры является новый, более торжественный язык, складывается пышная терминология, незнакомая московским дьякам удельных веков. Между прочим, для едва воспринятых политических понятий и тенденций не замедлили подыскать подходящее выражение в новых титулах, какие появляются в актах при имени московского государя. Это целая политическая программа, характеризующая не столько действительное, сколько искомое положение. В основу ее положены те же два представления, извлеченные московскими правительственными умами из совершавшихся событий, и оба этих представления - политические притязания: это мысль о московском государе как о национальном властителе всей Русской земли и мысль о нем как о политическом и церковном преемнике византийских императоров. Много Руси оставалось за Литвой и Польшей, и, однако, в сношениях с западными дворами, не исключая и литовского, Иван III впервые отважился показать европейскому политическому миру притязательный титул государя всея Руси, прежде употреблявшийся лишь в домашнем обиходе, в актах внутреннего управления, и в договоре 1494 г. даже заставил литовское правительство формально признать этот титул. После того как спало с Москвы татарское иго, в сношениях с неважными иностранными правителями, например с ливонским магистром, Иван III титулует себя царем всея Руси. Этот термин, как известно, есть сокращенная южнославянская и русская форма латинского слова цесарь, или по старинному написанию цесарь, как от того же слова по другому произношению, кесарь произошло немецкое Kaiser. Титул царя в актах внутреннего управления при Иване III иногда, при Иване IV обыкновенно соединялся со сходным по значению титулом самодержца - это славянский перевод византийского императорского титула. Оба термина в Древней Руси значили не то, что стали значить потом, выражали понятие не о государе с неограниченной внутренней властью, а о властителе, не зависимом ни от какой сторонней внешней власти, никому не платящем дани. На тогдашнем политическом языке оба этих термина противополагались тому, что мы разумеем под словом вассал. Памятники русской письменности до татарского ига иногда и русских князей называют царями, придавая им этот титул в знак почтения, не в смысле политического термина. Царями по преимуществу Древняя Русь до половины XV в. звала византийских императоров и ханов Золотой Орды, наиболее известных ей независимых властителей, и Иван III мог принять этот титул, только перестав быть данником хана. Свержение ига устраняло политическое к тому препятствие, а брак с Софьей давал на то историческое оправдание: Иван III мог теперь считать себя единственным оставшимся в мире православным и независимым государем, какими были византийские императоры, и верховным властителем Руси, бывшей под властью ордынских ханов. Усвоив эти новые пышные титулы, Иван нашел, что теперь ему не пригоже называться в правительственных актах просто по-русски Иваном, государем великим князем, а начал писаться в церковной книжной форме: "Иоанн, божиею милостью государь всея Руси". К этому титулу как историческое его оправдание привешивается длинный ряд географических эпитетов, обозначавших новые пределы Московского государства: "Государь всея Руси и великий князь Владимирский, и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Пермский, и Югорский, и Болгарский, и иных", т. е. земель. Почувствовав себя и по политическому могуществу, и по православному христианству, наконец, и по брачному родству преемником павшего дома византийских императоров, московский государь нашел и наглядное выражение своей династической связи с ними: с конца XV в. на его печатях появляется византийский герб - двуглавый орел

Недавний обычай назначать наследника, предварительно объявив его соправителем, Иван III хотел освятить торжественным церковным венчанием избранника на великое княжение. Из византийских коронационных обрядников выбрали подходящие церемонии, дополнили их подходящими к случаю подробностями и составили "чин" поставления Димитрия Ивановича на великое княжение, дошедший до нас в современной рукописи.

Хотели осветить историей и саму идею византийского наследства. Владимир Мономах был сын дочери византийского императора Константина Мономаха, умершего за 50 лет с лишком до вступления своего внука на киевский стол. В московской же летописи, составленной при Грозном, повествуется, что Владимир Мономах, вокняжившись в Киеве, послал воевод своих на Царьград воевать этого самого царя греческого Константина Мономаха, который с целью прекратить войну отправил в Киев с греческим митрополитом крест из животворящего древа и царский венец со своей головы, т. е. мономахову шапку, с сердоликовой чашей, из которой Август, царь римский, веселился, и с золотою цепью. Митрополит именем своего царя просил у князя киевского мира и любви, чтобы все православие в покое пребывало "под общею властью нашего царства и твоего великого самодержавства Великие Руси". Владимир был венчан этим венцом и стал зваться Мономахом, боговенчанным царем Великой Руси. "Оттоле, - так заканчивается рассказ, - тем царским венцом венчаются все великие князи владимирские". Сказание было вызвано венчанием Ивана IV на царство в 1547 г., когда были торжественно приняты и введены как во внешние сношения, так и во внутреннее управление титулы царя и самодержца, появлявшиеся при Иване III как бы в виде пробы лишь в некоторых, преимущественно дипломатических, актах. Основная мысль сказания: значение московских государей как церковно-политических преемников византийских царей основано на установленном при Владимире Мономахе совместном властительстве греческих и русских царей-самодержцев над всем православным миром. Вот почему Иван IV нашел необходимым укрепить принятие царского титула соборным письменным благословением греческих святителей со вселенским патриархом константинопольским во главе: московскому акту 1547 г. в Кремле придавали значение вселенского церковного деяния. Любопытно, что и в этот акт восточных иерархов внесено московское сказание о царском венчании Владимира Мономаха. Есть византийское известие XIV в., что русский великий князь носил чин стольника (...) при дворе греческого царя, владыки вселенной (...), как учила о нем византийская иерархия, а Василий Темный в одном послании к византийскому императору называет себя "сватом святого царства его". Теперь по московской теории XV - XVI вв. этот стольник и сват вселенского царя превратился в его товарища, а потом преемника. Эти идеи, на которых в продолжение трех поколений пробовала свои силы московская политическая мысль, проникали и в мыслящее русское общество. Инок одного из псковских монастырей Филофей едва ли высказывал только свои личные мысли, когда писал отцу Грозного, что все христианские царства сошлись в одном его царстве, что во всей поднебесной один он православный государь, что Москва - третий и последний Рим.

Одному из маленьких уделов Окско-Волжского междуречья счастливое сочетание различных условий помогло расшириться на всю область тогдашнего распределения великорусского племени. Столь успешное расширение побуждало владетелей этого удела постепенно расширять и свой взгляд на себя, на свою власть, чтобы привести ее в меру все улучшавшегося положения. Разнообразные пособия вовлечены были в эту работу московской политической мысли: общехристианские воззрения и византийские предания, туземные исторические воспоминания и уроки, выносимые из переживаемых событий, даже чаяния будущего. Из такого материала выработался довольно сложный, но недостаточно определенный образ верховной власти, в котором с некоторой ясностью обозначались три черты: божественное происхождение, вселенское представительство православия на основе церковно-исторической связи с павшей Византией в национальное всероссийское значение на основе прямого преемства от великого князя Владимира Мономаха. Но эти черты были привнесены в состав власти, а не развились из ее исторически сложившегося содержания. Это содержание состояло в вотчинном праве московского государя на Русскую землю как принадлежащую, так и имеющую принадлежать ему в будущем. В этом праве можно различить три определения: независимое от сторонней силы вотчинное полвовластие, выраженное в заимствованных титулах царя и самодержца; наследование по завещанию в прямой нисходящей линии с выбором наследника из нисходящих по усмотрению завещателя; неделимость царства как власти и как области, с сохранением подчиненного царю удельного владения. Исходя из чисто вотчинных оснований эти определения при надлежащей законодательной обработке и очистке от вотчинной примеси могли стать основами государственного порядка; из них два последних тем и были вызваны, что вотчина расширилась до размеров, в которых она не могла оставаться вотчиной и превращалась в государство.

Заключение

Падение Византийской империи не остановило ее благотворного воздействия на русскую мысль. Ее традиции продолжали жить и воплощаться в общественно-политической жизни Руси, а также в развитии православия.

Литература

«Регионы и периферия Византийской империи. Византия и Русь». П. В. Кузенков. 26 мая 2008 г. Православная энциклопедия. Т. VIII. М., 2004. С. 219–232.

«Политическая культура России и процессы правообразования». Калинин А.Ю. Журнал «Представительная власть» 2009 №4 (91)

«Русская история. Полный курс лекций». Ключевский Василий Осипович

Поиск по сайту: