МЕЛКИЕ ЧУДЕСА 5 страница

— Ладно, старик, иди обедать.

— Пойдемте, старики, — сказал папа. — Сегодня наши с Америкой играют. Я еще хочу хоккей посмотреть.

После обеда мама, как обычно, принялась за мытье посуды. Папа постоял около нее минутку и поговорил о том, что теперь, когда пустили горячую воду, мыть посуду — одно удовольствие. Затем он пошел настраивать телевизор, чтобы посмотреть матч с Америкой.

Мишка и Толик вышли на улицу. Еще в парадной они сняли галоши и запрятали под лестницу. Во дворе они размотали шарфы и засунули их в карманы. Теперь они шли по улице, перепрыгивая через лужи, и им было приятно оттого, что сегодня так тепло, и оттого, что они помирились.

— Пойдем в зоопарк, — предложил Толик.

— Денег нет, — вздохнул Мишка. — Я-то давно хотел жирафу посмотреть. Ее недавно привезли.

— Не беспокойся, — сказал Толик и показал Мишке рубль. — Мне мама сколько хочешь денег дает.

— Я тебе потом отдам, — пообещал Мишка.

Но Толик лишь улыбнулся. Откуда же было Мишке знать, что Толик мог достать денег сколько угодно. Просто он еще не придумал, как сделать так, чтобы никто не заметил, что у него много денег.

В зоопарке Толик купил два билета и два эскимо, которые ребята тут же скормили медвежатам на площадке молодняка, хотя это и строго запрещалось делать. Впрочем, на это запрещение никто не обращал внимания. Все кидали медвежатам конфеты, печенье и даже яблоки. За барьером ходила уборщица и ругалась, и уговаривала, но все было напрасно. За всеми она уследить не могла. Как только она уходила на один конец площадки, сейчас же начинали кормить медвежат с другого. И уборщица говорила, что посетители ведут себя хуже медведей, а ума у них вообще меньше, но ее никто не слушал.

Толик и Мишка долго простояли возле площадки. Они видели, как затеяли возню два медвежонка. Медвежата боролись, вставая на задние лапы, и сопели совсем как люди. Потом они оба набросились на львенка и принялись его тормошить. Львенок терпел, терпел, но затем не выдержал и закатил медвежонку такую оплеуху, что тот два раза перевернулся через голову. От такой оплеухи восьмиклассник Чича, наверное, сразу же помер бы. А медвежонок только почесался и побрел к решетке выпрашивать конфеты.

Затем ребята отправились смотреть на слона. Он был все такой же, как и раньше, — старый, морщинистый и умный. Слону бросали монетки, а он подбирал их хоботом и совал в карман сторожу. За это сторож давал слону морковку или капустный лист. Слона было немного жалко. Он казался слишком большим для своей тесной клетки. И смотрел он как-то по-человечески грустно, будто знал что-то свое, о чем не хотел рассказывать людям, которые ему давно надоели.

Толик бросил слону монетку, и ребята пошли к белым медведям.

Медведи плавали в большом бассейне, огороженном барьером с высокой сеткой. Родители поднимали своих детей и ставили их на барьер, чтобы они лучше могли разглядеть медведей. Одна мама рассказывала своей дочке, как однажды, когда не было сетки, в бассейн свалилась девочка.

— Она была непослушной, — говорила мама. — И она всегда капризничала. Вот как ты иногда капризничаешь.

— Она убежала от медведей? — спросила девочка.

— Нет, она была непослушной, и ее разорвали на куски.

Девочка смотрела на маму, и глаза ее наливались слезами. А мама говорила:

— Видишь, как важно быть послушной? Если ты будешь слушаться свою маму, то тебя никогда не съедят белые медведи!

Тогда девочка заплакала и стала проситься домой, потому что ей больше не хотелось смотреть никаких зверей. Мама стала ее уговаривать, но девочка не слушала и плакала еще сильнее. Тогда Толик потихоньку скорчил ей рожу. Девочка очень удивилась и замолчала. А мама увела ее к следующей клетке.

Напоследок ребятам осталось посмотреть хищников. Они постояли немного возле клетки медведя. Медведь был какой-то ненастоящий, как в цирке. Он садился на задние лапы, а передними бил себя по башке. За это ему бросали конфеты.

Возле волков ребята тоже долго не задерживались. Уж слишком волки были похожи на собак. Их, наверное, можно было бы погладить.

Зато около клетки со львом толпился народ. Мишка и Толик тянулись на цыпочках, чтобы разглядеть, что делается возле барьера. Там разговаривали, смеялись и было почему-то очень весело.

Ребята с трудом протиснулись к барьеру и увидели Чичу. Он стоял, окруженный приятелями, и рычал на льва.

— Рррр… — говорил Чича. — Ну, позлись, позлись… Укуси меня. Чего же ты меня не кусаешь? Иди сюда… Не бойся, не трону.

Приятели покатывались со смеху. А Чича, очень довольный и очень храбрый, потому что лев находился за толстой решеткой, разошелся еще больше.

— Выходи из своей клетки, — говорил он не то льву, не то приятелям. — Я с тебя шкуру сниму и пущу голым в Африку.

А приятели просто заикались от смеха. Они раньше и не знали, какой Чича остроумный парень.

— Я из тебя компот сделаю, — сказал Чича и, подобрав щепку, швырнул ее в сторону клетки.

Лев даже не шевельнулся. Он лежал на животе, головой к людям и, прищурившись, сонно смотрел на Чичу. Ему как будто не было никакого дела до Чичи. Но когда Чича протянул за барьер руку, веки льва дрогнули, а пушистый кончик хвоста чуть шевельнулся… Взгляд его на секунду стал внимательнее, но затем он снова равнодушно прикрыл веки. Все равно ему было бы не достать до руки Чичи.

А храбрый Чича продолжал смешить приятелей.

Толик хотел уже отойти от клетки, пока Чича их не заметил и не рассчитался за старое, но неожиданно его остановил Мишка. Мишка любил животных и не любил Чичу. Он высунул голову вперед и сказал:

— Чичерин, а зачем ты его сюда зовешь? Ты сам к нему зайди.

Чича с изумлением глянул на Мишку.

— Это что еще за голос из подземелья! — сказал он. — Ах, товарищ Павлов, здрасте. Вам сейчас морду набить или после?

— Ты ему набей, — сказал Мишка и кивнул на льва. — Ты же из него хотел компот сделать, вот и сделай. Зайди к нему в клетку и сними с него шкуру. Ты же обещал снять с него шкуру.

— Я вот с тебя сейчас шкуру сниму, — пригрозил Чича, оглядываясь по сторонам.

Какой-то мужчина, стоявший рядом, нахмурился и сказал Чиче:

— Вот что, молодой человек, иди-ка ты отсюда. Хватит паясничать. Перестань животных дразнить. Они здесь не для того, чтобы в них щепками бросались. Мальчик тебе правильно замечание сделал. Он хоть и меньше тебя, да умнее.

— Точно. Он умнее, — сказал Чича, выбрался из толпы и остановился в сторонке, ожидая, пока выйдут Толик и Мишка. Приятели, посмеиваясь, стояли около него. Толик понял, что на этот раз им не уйти от Чичи.

— Мишка, — прошептал Толик, — давай выйдем — и бежать. Может быть, он не догонит.

Мишка упрямо повел плечом.

— Не буду я от него бегать.

— Надает.

— Пускай.

— Нет, не пускай, — сказал Толик, внезапно разозлившись. — Если уж так, то никому он не надает. Я из него самого сейчас компот сделаю. Он мне тоже давно надоел.

Мишка взглянул на здоровенного Чичу и, хоть ему было не очень весело, засмеялся и постучал пальцем по лбу.

— Опять хвастаешь.

— А вот посмотришь, — сказал Толик. — Идем, не бойся.

Они выбрались из толпы. Чича, переглянувшись с приятелями, направился к ним медленной походочкой. Он шел прямо к Мишке. На Толика он внимания не обращал. И совершенно напрасно. В эту секунду Толик доставал из кармана спичечный коробок.

Чича лениво подошел к Мишке и протянул к нему руку.

Толик переломил спичку и прошептал несколько слов.

И в то же мгновение толпа ахнула и отпрянула от барьера. В клетке льва, вытянув вперед руку, стоял неизвестно откуда взявшийся парень. Это был Чича.

Несколько секунд стояла полная тишина. Никто не двигался с места. Лев медленно повернул голову и смотрел на Чичу, изумляясь такому нахальству. Он уже немало лет прожил в зоопарке и привык видеть людей по ту сторону решетки, но никогда ни один человек не заходил к нему в клетку.

Лев шевельнул ноздрями, принюхался, и хвост его нервно застучал по полу. Он узнал человека, который его дразнил.

Чича стоял раскрыв рот и выпучив глаза. Он тоже не понимал, каким образом вместо Мишки перед ним оказался лев.

Он зажмурился на мгновение и снова открыл глаза. И тогда от страха у него задрожали ноги, потом руки и, наконец, даже уши. Он понял, что лев настоящий. А посмотрев льву в глаза, он понял еще, что тот не собирается сделать из него компот, а просто спустит шкуру.

Лев медленно поднялся на ноги. И тогда люди, стоявшие возле клетки, закричали страшными голосами. Одни побежали прочь, закрывая глаза руками, чтобы не видеть страшного зрелища. Другие, посмелее, замахали руками и закричали на льва. Все, что было вокруг, пришло в движение. От дальних клеток уже мчался сторож, размахивая железным крюком. Со всех сторон бежали работники зоопарка с огнетушителями и железными пиками в руках.

В этой суматохе никто, даже Мишка, не обратил внимания на то, что Толик достает из коробка еще одну спичку.

Лев присел для прыжка. Чича снова зажмурился; ему легче было умереть с закрытыми глазами.

И вдруг все, кто смотрел на клетку, снова ахнули и замерли.

Рядом с Чичей в клетке неожиданно возник мальчик. Он снял с головы шапку и махнул ею на льва. И лев, приготовившийся к прыжку, вдруг поджал хвост и, пятясь задом, скрылся в дверце, которая вела из летней клетки в зимнее помещение.

В этот момент подбежал один из работников зоопарка. Еще не разобравшись, в чем дело, он пустил из огнетушителя струю и окатил Чичу с головы до ног. Эта струя привела Чичу в себя. Он открыл глаза, поморгал ими, увидел мальчика и глупо улыбнулся. Затем он посмотрел на колоду, о которую лев точил свои когти, и хлопнулся в обморок.

Тем временем подбежавший сторож трясущимися руками отпирал засов клетки. А со всех концов зоопарка сбегались посетители, узнавшие о происшествии. Они на бегу расспрашивали друг друга о случившемся, и когда на аллее собралась громадная толпа, все уже знали, что какой-то сумасшедший парень забрался в клетку ко льву, а какой-то безумный смельчак вскочил в клетку и спас парня.

Смельчаком был, конечно, Толик.

Чичу выволокли из клетки и положили на скамейку, и доктор стал приводить его в чувство.

Толика обступили со всех сторон. Всем хотелось взглянуть на мальчика, который не испугался дикого льва. Все называли его на «вы», и хвалили наперебой, и задавали ему вопросы. А Толик вежливо улыбался и отвечал, и ответы эти выглядели примерно так.

Львов он не боится с детства потому, что отец у него дрессировщик. Никакого смелого поступка он не совершил. Для него это пустяки. Как Чича забрался в клетку, он не видел. Учится он на одни пятерки. Он всегда помогает человеку в беде. Хочет стать космонавтом или директором завода. И так далее… Пока не подоспел директор зоопарка и не стал целовать Толика в обе щеки и жать ему обе руки. Но директора оттеснил высокий человек с фотоаппаратом. Он сфотографировал Толика, директора, клетку и принялся расспрашивать Толика о его жизни. А со всех сторон прибывали новые любопытные, и каждому хотелось взглянуть на маленького героя своими глазами. Когда же наконец директор зоопарка опомнился и захотел сдать в милицию главного виновника — Чичу, то он бросился к скамейке, но увидел там одного лишь доктора.

— Странный случай, — сказал доктор, разводя руками. — Юноша почти не подавал признаков жизни. Я уже думал, что придется вызывать «скорую помощь». Но стоило мне отвернуться на секунду, чтобы достать шприц из сумки, как он вскочил и бросился бежать…

— Ничего странного, — нахмурился директор. — Хулиган, а отвечать за свои поступки не хочется. Вот и удрал.

— Я имею в виду не это, — сказал доктор. — Он побежал не к выходу, а прямо к забору и перепрыгнул через него…

— Вполне понятно — испугался, — сказал директор. — Тут некогда искать выход.

— Я имею в виду и не это, — сказал доктор. — Взгляните на забор. Высота примерно метра три. Если не ошибаюсь, мировой рекорд по прыжкам в высоту значительно меньше.

— А ну вас с вашими рекордами, — сказал директор. — Мне сейчас не до рекордов. Идите, пожалуйста, в мой кабинет. Нужно составить акт. Наверняка будет расследование. Человек в клетке — за это, знаете ли, меня по головке не погладят.

А вокруг Толика по-прежнему гудела толпа. Больше всех суетился высокий человек с фотоаппаратом. Он снимал Толика и сверху, и снизу, и с боков, расспрашивал его о родителях и об отметках и записывал ответы в книжку. Под конец он снял Толика на фоне клетки и сказал, что напишет о нем в газету. Толик сиял. Впервые в жизни он почувствовал, как приятно быть героем. Мальчишки смотрели на него со страшной завистью. Мужчины хлопали его по плечу и жали руки. Женщины смотрели на него с восхищением и завидовали, что у них нет таких сыновей. Они переговаривались шепотом, и Толик слышал, что у него волевое лицо, мужественный взгляд и горделивая осанка. Такие вещи можно, конечно, слушать хоть до вечера. Но, к сожалению, вмешался директор зоопарка. Подойдя к Толику, он еще раз поцеловал его в обе щеки и повел к себе в кабинет, сопровождаемый большой толпой.

— Подождите! — закричал им вслед фотограф. — Я корреспондент газеты. Мальчик мне еще фамилии не сказал.

— Зайдите потом, — ответил директор. — Мы составим акт. Будет там и фамилия.

Когда Толик и директор вошли в кабинет, там уже был доктор.

— Вот полюбуйтесь на нашего героя, доктор, — торжественно произнес директор.

Доктор взглянул на Толика. А Толик взглянул на доктора и заморгал глазами. Перед ним в белом халате сидел толстяк, который покупал толстые апельсины своим толстым детям.

Доктор шевельнул толстыми бровями, и на лице его появилась толстая удивленная улыбка.

— Я где-то видел вашего героя, — проговорил он. — Постойте! Ну-ка, скажи, тебя забирали когда-нибудь в милицию?

— Меня? — спросил Толик.

— Тебя.

— Ни разу в жизни, — сказал Толик.

— Странно… — протянул доктор.

— Ничего странного! — возмутился директор. — Неужели вы можете допустить, что такой отважный мальчик мог сделать что-нибудь плохое.

— Я имею в виду не это, — сказал доктор. — Я уверен, что я видел его. И каждый раз, как я только его встречаю, случаются чудеса. В тот день, когда я встретил его в первый раз, меня совершенно ни за что забрали в милицию. Сначала этот мальчик шел с милиционером, а потом этот же милиционер задержал меня и привел в милицию. Самое интересное, что милиционер даже не мог объяснить своему начальнику, за что он меня задержал. Начальник был очень сердит, потому что в этот день у него сбежал сначала какой-то преступник, а потом какой-то мальчик. Начальник снял милиционера с поста, а меня отпустил. Сегодня я встречаю этого мальчика во второй раз, и оказывается, что он каким-то образом проник в клетку со львом и спас человека, который тоже попал туда неизвестно как. Все это очень странно…

— Ничего странного, — возразил директор. — Вы просто обознались. А что касается клетки, то я сейчас же уволю сторожа, который забыл ее запереть.

Но только директор произнес эти слова, дверь отворилась и вошел взволнованный сторож.

— Товарищ директор! — сказал сторож. — Я вот все хожу и никак понять не могу. Вы уж извините… Как они туда попали? Клетка-то на засове была, а засов — на замке. На два оборота заперто было.

— А вы уверены? — спросил директор.

— Не я один, все видели, — ответил сторож. — Спросите хоть у кого.

— Странно… — сказал директор и повернулся к Толику. Но он увидел лишь, как мелькнули подметки его ботинок, и услышал, как они простучали по ступеням.

Директор высунулся в окно и увидел, что храбрый мальчик улепетывает со всех ног к воротам.

— Держите героя! — закричал директор.

Посетители, гулявшие по аллеям, обернулись на его крик, но так как вокруг не было никого похожего на героя, подумали, что кто-то шутит.

— Это очень странно, — проговорил директор, вытирая вспотевший лоб и опускаясь на стул.

— Ничего нет странного, — отозвался доктор. — Просто мы с вами сошли с ума. Позовите скорее доктора.

Уже около самого дома Толика догнал Мишка.

— Ты почему убежал? — спросил он.

— А разве я бежал? — спросил Толик.

— Ты как ненормальный бежал.

— Просто я очень бегать люблю, — сказал Толик.

— Толик… — нерешительно спросил Мишка. — Толик, ты правда был в клетке? И Чичерин был в клетке? Или мне все это показалось?

— А чего особенного? — сказал Толик. — Все так и было.

— Но ведь он стоял рядом со мной. И ты стоял рядом со мной… А потом вдруг — ты в клетке. И я ничего не заметил…

— Я очень быстро прыгнул, — сказал Толик. — Если бы я прыгнул медленно, лев его разорвал бы на кусочки.

— И ты совсем-совсем не боялся?

— А чего тут бояться! Что я, львов не видел?

— А зачем ты убежал от директора зоопарка?

— Они мне тысячу рублей хотели дать за подвиг. Ну, я и убежал из скромности.

— А почему ты сказал, что отец у тебя дрессировщик? Он же не в цирке работает, а в институте.

— Да чего ты все спрашиваешь: «Почему, почему?» Говорят тебе: потому что потому — и все.

Мишка с сомнением посмотрел на Толика. Он еще хотел спросить, когда это Толик научился играть в хоккей лучше мастеров спорта. Но в этот момент ему пришла в голову странная мысль. А может быть, Толик — это не Толик? Настоящий Толик не то что в клетку со львом, но и в клетку с мышью не полез бы. И в хоккей настоящий Толик играл не лучше других ребят. И еще вспомнилась Мишке мама Толика, которая сегодня совсем не была похожа на прежнюю маму. Прежняя не стала бы хвалить Толика за сломанный велосипед и прятать его от папы.

Чем больше вспоминал Мишка, тем яснее становилось ему, что этот мальчик не Толик, а может быть, какой-нибудь шпион, и мама его тоже не мама, а шпионка или переодетая воровка. Пожалуй, Мишке не следовало говорить Толику о своих подозрениях, а нужно было позвать милиционера и задержать Толика, который был на самом деле не Толик, и спросить его, где настоящий Толик, с которым Мишка дружил с первого класса. Но Мишка был человек прямой, хитрить не любил, и он спросил прямо:

— Слушай, Толик… Ты Толик или не Толик?

Но Толик совсем не удивился, как будто давно ждал этого вопроса. Он закатал штанину, и Мишка увидел на его ноге бородавку, которую они вместе с Толиком в прошлом году пытались остричь ножницами.

Толик был настоящий.

В один из дней недели Анна Гавриловна пришла на урок с газетой в руках.

— Это сегодняшняя газета, — сказала она ребятам. — Прежде чем начать урок, я хочу прочитать вам одну заметку.

Ребята положили ручки на парты, закрыли тетради и приготовились слушать. Особенно довольны были лодыри, которые не сделали уроков. Они готовы были слушать хоть целый день.

Анна Гавриловна села за стол и раскрыла газету.

— Заметка называется: «Герой остался неизвестным». «В прошлое воскресенье посетители зоопарка были свидетелями необычайного происшествия. Был солнечный день. По аллеям зоопарка гуляли празднично одетые граждане. Они с любопытством разглядывали зверей, свезенных туда со всех уголков нашей чудесной страны, а также из других стран. Особенно много людей собралось около клетки со львом. Грозный лев сердито рычал на посетителей. Посетители любовались диким животным, которое по праву заслужило прозвище «царя зверей». Но никто не обратил внимания на мальчика, который скромно стоял в стороне от клетки. И вдруг раздались крики ужаса. Неизвестный подросток с целью озорства проник в клетку ко льву. Еще секунда — и лев его растерзает!.. Никто не может ему помочь! Никто? Но нет! Не прошло и полсекунды, и в клетке стояли уже два человека. Один из них бросился ко льву, и… «царь зверей» испуганно попятился. А смельчак продолжал наступать. В руках у него не было никакого оружия, кроме обыкновенной шапки. Но мужество одержало победу. «Царь зверей», грозно рыча, отступил и спрятался в зимнем помещении. Так человек победил льва. Этим победителем оказался ученик одной из школ нашего города, тот самый мальчик, который за минуту до происшествия скромно стоял неподалеку от клетки. Юный герой оказался очень скромным. Он не видел в своем поступке ничего особенного. Он сказал: «Любой ученик на моем месте поступил бы точно так же». Нам не удалось узнать фамилии маленького храбреца, но наш корреспондент успел его сфотографировать».

Анна Гавриловна положила газету на стол и оглядела притихший класс.

Ребята смотрели на нее, широко открыв глаза. Не шевелились даже лодыри, забыв о своих невыученных уроках. Один лишь Толик, скромно опустив голову, ковырял перышком парту.

— Вот это да! — сказал наконец Саша Арзуханян.

— Исключительно мужественный поступок, — согласился Леня Травин.

А Лена Щеглова вздохнула и сказала:

— Вот если бы у нас в классе были такие мальчишки…

— Туг есть фотография, — сказала Анна Гавриловна и лукаво взглянула на Толика. — Как знать, может быть, этот мальчик и на самом деле из нашего класса.

Ребята дружно засмеялись. Они подумали, что Анна Гавриловна шутит. Они стали оборачиваться друг к другу и спрашивать: «Может быть, это ты?» И каждый отвечал: «Ну, конечно, это я». А Саша Арзуханян пнул Толика ногой под партой и спросил: «Может быть, это ты, Рыжков?»

— Это я, — сказал Толик.

В классе поднялся дружный хохот. Все звали, что Толик боится даже белых мышей. И Анна Гавриловна тоже смеялась. Но если бы ребята внимательнее на нее посмотрели, то увидели бы, что она все время переводит глаза то на газету, то на Толика.

— Покажите портрет Рыжкова! — смеясь, кричали ребята. — Анна Гавриловна, Рыжков говорит, что это он!

Учительница подняла над столом газету.

Те, кто сидел поближе, сразу перестали смеяться. Постепенно замолчали третьи и четвертые ряды. И вот уже на задней парте кто-то хихикнул в последний раз и умолк. Лишь один близорукий Леня Травин продолжал смеяться. Женя Громов хлопнул его по макушке, и он умолк.

В классе наступила полная тишина. А с газетной страницы на ребят смотрело улыбающееся круглое лицо Толика.

— Рыжков… — в ужасе прошептала Лена Щеглова.

Все повернулись к Толику. Он сидел как ни в чем не бывало и продолжал ковырять перышком парту.

— Рыжков, это ты? — неуверенно спросил Леня Травин.

— Ну я. А что? — небрежно сказал Толик.

И снова наступило молчание. Все ребята разглядывали Толика, словно искали в нем что-то необыкновенное, как будто у героев должны быть какие-то особенные руки и ноги. И на Мишку Павлова тоже глядели во все глаза, потому что они сидели рядом, а значит, и на Мишку падала тень славы Толика. Мишка ежился под этими взглядами и чувствовал себя очень неловко. А Толик сидел совершенно спокойно, будто давно уже привык к тому, что его портреты печатают в газетах.

— Значит, это действительно был ты, Рыжков? — спросила Анна Гавриловна.

— Да, Анна Гавриловна, это я, — сказал Толик.

— Почему же ты не назвал свою фамилию?

— Я боялся…

Ребята засмеялись, но тут же сами зашикали друг на друга. Они не хотели пропустить хотя бы одно слово Толика.

— Чего же ты боялся?

— Я боялся, что меня мама заругает.

Класс просто взорвался радостным хохотом. Это было действительно смешно: человек совсем не боится льва, но ужасно боится мамы. Герой оказался еще и остроумным.

Ребята повскакали с мест и окружили парту Толика. Все хотели узнать, как это случилось и кто был человек, которого спас Толик. И каждый хотел дотронуться до Толика и хлопнуть его по спине, потому что не каждый день удается хлопнуть по спине такого великого человека. Анна Гавриловна будто и не замечала беспорядка. И ребята расшумелись так, что их услышал в коридоре директор.

Дверь в класс отворилась. Ребята обернулись на скрип. Строго глядя на беспорядок, в дверях стоял директор, который в любую минуту мог исключить кого угодно, даже Анну Гавриловну.

— В чем дело? — спросил директор.

— Я прочитала им газету, — ответила Анна Гавриловна.

— Ага, — сказал директор. Он внимательно посмотрел на Толика и строго сказал: — Молодец, Рыжков! Зайдешь ко мне после уроков.

Дверь за директором закрылась.

— Ну, мальчики и девочки, садитесь по местам, — сказала Анна Гавриловна. — Давайте начнем урок. А Рыжков нам потом все расскажет.

Но ребята видели, что говорит она больше для порядка и ей самой не терпится послушать Толика.

— Пускай сейчас расскажет, Анна Гавриловна! Мы потом сами выучим! Ну, один только раз, Анна Гавриловна! Ну, один только маленький урочек, Анна Гавриловна! — закричали ребята.

— Хорошо, — сказала учительница. — Пусть Рыжков рассказывает, если, конечно, он сам хочет. Такие случаи бывают не каждый день.

Толик поднялся за партой, откашлялся и заговорил, честно глядя в глаза Анны Гавриловны:

— Мы в воскресенье ходили с Мишкой в зоопарк. Он говорит: «Пойдем, пойдем». Вот мы и пошли. Я Мишке билет купил. Потом мы еще эскимо купили. Эскимо медвежата съели, а мы пошли на слона смотреть. А он мне говорит…

— Слон говорит? — спросила Анна Гавриловна под смех ребят.

— Мишка говорит, — невозмутимо ответил Толик. — Он говорит: «Толик, ты бы мог слона съесть?» А я ему говорю: «Не задавай глупых вопросов. Анна Гавриловна нам всегда говорит, что нельзя задавать глупые вопросы». Верно, Анна Гавриловна?

— Верно, верно, — сказала Анна Гавриловна. — Ты про льва рассказывай…

— Ничего ты не говорил, — прошептал Мишка, дергая Толика за штанину. Но Толик будто ничего и не заметил.

— А потом мы пошли к медведям. Там такой бассейн и белые медведи плавают. Туда одна девочка упала, и ее на кусочки разорвали…

— Когда?! — дружно ахнули ребята.

— Недавно, — небрежно сказал Толик. — Я уж не помню. Меня там не было. А то бы я спас. Я вообще люблю детей спасать. Вы же знаете, как я преступника задержал?

— Нет! — воскликнули ребята.

Толик пожал плечами с таким видом, будто каждое утро ловил по одному преступнику.

— Толстый такой преступник, — сказал он. — С сардельками. Он сарделек украл килограммов сто. И из пистолета стал стрелять. А я…

— Рыжков, — перебила Анна Гавриловна, — мы давно уже знаем, как ты ловишь преступников. Я слышала об этом еще в прошлом году. Ты что, и со львом так же сражался?

— Нет, честное слово, в газете правда написана! — возмутился Толик. — Верно, Мишка?

— Правда, Анна Гавриловна, — подтвердил Мишка. — Я сам видел.

— Ну, тогда не отвлекайся, — сказала Анна Гавриловна.

— Тогда я сразу про льва буду, — согласился Толик. — А про преступника потом расскажу. Сначала лев один в клетке сидел. Там народу много было. Но никто близко не подходил. Все боялись. Лев на всех рычал. Мне сторож по секрету сказал, что его давно не кормили. Вот он и злился. Не сторож, конечно, а лев злился. А потом один человек взял и к нему в клетку заскочил. Мне директор зоопарка говорил, что этот человек с товарищем поспорил: кто в клетку войдет. А лев на него как бросится! И схватил его когтями…

На этом месте рассказа Мишка снова дернул Толика за штанину и прошептал:

— Чего ты врешь!

Но Толик видел, что ребята слушают его затаив дыхание и верят каждому его слову. И он продолжал, не обращая внимания на Мишку:

— Тогда все испугались и бросились от клетки. А я не испугался. Мне ни капельки страшно не было. Мне было очень жалко этого человека. Я вообще не люблю, когда львы на людей бросаются. Ну, я и решил его спасти. Взял да как бросился в клетку! А лев на меня как бросится! И схватил меня когтями…

— Оцарапал! — ахнула Лена Щеглова.

— Конечно, — сказал Толик. — У меня вся спина когтями изодрана. Мне потом доктор всю спину йодом смазал. Но я не испугался и тоже на него как брошусь! И тоже его ногтями оцарапал. Тогда он разбежался и опять как бросится! А я отпрыгнул. Он головой в стенку — бемс! А я на него как прыгну и ногой — бемс! Он так и покатился. Тогда я схватил песку и ему в глаза — бемс!..

— Откуда же ты песок взял? — не выдержала Анна Гавриловна.

— А львам в клетку специально песок насыпают — зубы чистить, — не растерялся Толик.

Анна Гавриловна покачала головой, но ничего не сказала.

— А лев стал глаза тереть лапами, — продолжал Толик. — Тогда я опять ему ногой — бемс! Он испугался и убежал в зимнее помещение. Тогда прибежал сторож и открыл дверцу. А я вышел.

— Как же ты попал в клетку, если она была закрыта? — спросила Анна Гавриловна.

— Я не говорил «закрыта».

— Ты сказал: «Сторож открыл». Но для того чтобы открыть дверцу, нужно, чтобы она сначала была закрыта.

— Ну, может, она сама захлопнулась. Я на дверцу не смотрел. На меня ведь лев бросался, — ответил Толик и сел.

Анна Гавриловна внимательно посмотрела на Толика и улыбнулась. По лицу ее было видно, что она очень сомневается в правдивости рассказа. Но зато ребята, кроме Мишки, ни в чем не сомневались. Им ведь никогда не приходилось драться со львами. Они не знали, как это делается. Они поверили каждому слову Толика. Тем более что фотография в газете была настоящая.

На первой же перемене вся школа знала о подвиге Анатолия Рыжкова из четвертого класса. Малыши смотрели на него с восторгом. Старшеклассники здоровались за руку. И даже учителя, как бы нечаянно, заходили на третий этаж, прогуливались по коридору, и Толик ловил на себе их любопытные взгляды.

Это был день великой славы!

Поиск по сайту: