АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Еще одна смерть, или Возвращаясь к началу

Читайте также:
  1. ВОЗВРАЩАЯСЬ К ОСНОВАМ
  2. КПСС к началу восьмидесятых.
  3. Народы Африки к началу XVI века.
  4. ОСОБЕННОСТИ УВЛАЖНЕНИЯ И ОЖИДАЕМЫЕ ЗАПАСЫ ВЛАГИ В ПОЧВЕ К НАЧАЛУ ВЕСЕННЕ-ПОЛЕВЫХ РАБОТ
  5. Почему дети 6-7-летнего возраста не всегда бывают полностью готовыми к началу обучения в школе?
  6. Состояние вспомогательного обучения к началу 1924 года
  7. Тема: Смерть, потери, горе.

 

Не доверяйте разочарованным. Это почти всегда бессильные.

Флобер

 

В доме Халлимана меня ждала неудача. Старик умер неделю назад, а его жена информацией относительно письма не располагала. Самое паскудное в этой ситуации было то, что похоронили Халлимана за три дня до моего приезда, то есть если бы я поспешил чуть‑чуть, то смог бы застать его живым.

– А как он умер? – задал вопрос я вдове.

– Как умирают старики? – она вновь бросила полный слез взгляд на фотографии, где был изображен крупный мужчина с резкими чертами лица. – Сердце остановилось… Восемьдесят лет работало, как часы, и тут остановилось.

Роковая случайность – так охарактеризовал бы ситуацию человек несведущий. Но я давно понял, в этом деле случайностям место не отведено, потому что за всем стоит четкий, расчетливый ум. Человеческий. Однако теперь я знал, что и где искать.

– Скажите, а вы были рядом, когда он умер?

– Да… Я сразу поняла, что смерть забрала у меня Халлимана. Вы не поверите, но я почувствовала ее ледяное дыхание. Сердце внезапно провалилось куда‑то в глубину, и я едва не закричала от ужаса – видимо, Леди в Черном подошла слишком близко к нашей кровати. Но помню, когда все закончилось, и Халлиман уже не дышал, мне стало понятно, что приходила Она за ним.

Что я мог сказать этой старушке? На мой взгляд, все было очевидно: некто узнал о письмах старика и его поисках истины. И ему такой поворот событий не понравился, он отдал приказ. И старика убили при помощи психотронного оружия, его жену задело лишь краем акустической волны, поэтому она не пострадала.

В больнице врач тупо посмотрел на меня, словно не понимая мою просьбу.

– А что Халлиман? Умер, все же 80 лет как‑никак, хотя если бы его не подвело сердце, то прожил бы, наверное, лет до ста. На редкость был крепкий старик. Ну а инфаркт случился неожиданно, хотя обследования двухмесячной давности показывали, что и сердце у него было в полном порядке…

Про историю Алекса Фостера все твердили, как заведенные, слово в слово повторяя изложенное в письме в редакцию Халлиманом, правда, добавляли подробности: «страшная картина», «все в кровище», «я знал, что этим все кончится». Самое интересное, в любой точке Земли, в любом ее уголке можно отыскать не одного такого провидца, который знает все наперед. На самом деле ничего он не знает, но утверждает обратное. Впрочем, я не нуждался в красочных эпитетах происшедшей бойни, так как и сам обладал воображением, а опыт не давал ему особо разыграться.

 

Несмотря на явные удачи, покидал я Энск с чувством тяжести на душе. Да, некоторые загадки разрешились, еще несколько возникло, но в целом мне была ясна картина произошедшего. Оставалось ответить на главный вопрос – кто за всем этим стоит?

Рутина – так я называю поездки и звонки, когда заранее известен результат. Немногие в списке экипажа «Океании» имели родственников, но все же мне удалось их расспросить.

С их слов, дети, братья и мужья погибли в море: по официальной версии, был шторм и судно «Океания» затонуло. Спастись не удалось никому из членов экипажа. Теперь мне стало понятным молчание вокруг корабля: легче было объявить его затонувшим, нежели признать то, что сегодня, в XXI веке, мог полностью исчезнуть экипаж. Начались бы расспросы, журналисты проявили бы интерес к этому делу, а зная наших акул пера, можно смело предположить, что проблем они создали бы Неизвестным столько, что мама не горюй.

О том, что «Океания» находилась не на дне морском, а вполне спокойно ржавела себе в Энске, с каждым днем все больше набирая воды в трюмы, я не стал сообщать семьям погибших. Пусть лучше считают своих родственников и близких почти героями. Факт осознания ими целостной картины происшедшего, как и участия членов экипажа в самых бесчеловечных и страшных опытах с психотронным оружием, не менял ничего. Поэтому я благоразумно молчал.

Для меня же важно было знать о смерти экипажа, ведь если бы его захватили диверсанты сопредельного государства, то официальные власти вряд ли стали бы заявлять во всеуслышание об этом.

 

На снимках из космоса, которые предоставил мне мой знакомый из НАСА, «Океания» в инфракрасном свете отличалась от подобных судов.

– Работал мощнейший компьютер и еще какой‑то агрегат, – авторитетно заявил знакомый.

Да, действительно, я ничуть не сомневался, что работал какой‑то «агрегат», назывался же он просто – генератор модулируемой электромагнитной или акустической волны.

Мысли у меня вертелись в одном направлении: в ходе эксперимента что‑то пошло не так, и электромагнитная волна вырвалась на свободу, разя не выбранные объекты, а все живое, активируя «зов смерти». И люди, находившиеся на борту «Океании», скорее всего, сами выбросились за борт, где «благополучно» утонули. Генератору же, судя по фотоснимкам из космоса, требуется просто гигантское количество энергии. И он в считанные часы или дни высосал все из аккумуляторов корабля, только поэтому тот же Хопкинс не сошел с ума при приближении к «Океании». Стоп! Здесь я даже нервно обернулся. Все же за последнее время у меня вновь обострились рефлексы, и чувство чужого взгляда меня не покидало. Действительно, стоп‑машина.

А что, если «Океания» встречала кого‑то на своем пути? До момента истощения аккумуляторов?

Я стал просматривать газеты: в прессе так или иначе должен озвучиваться факт нахождения бесхозного корабля, такое не каждый день случается и далеко не обыденность. Вновь я поблагодарил все силы, когда именно то, что искал, появилось:

 

У берегов штата Мэриленд береговая охрана обнаружила судно без названия, номера и экипажа. По типу корабль можно отнести к плашкоуту – это тип плоскодонного беспалубного судна, предназначенный для перевозки сухогрузов. Из‑за отсутствия номеров не смогли установить порт, к которому он был приписан. По словам сотрудника штаба Управления безопасности на море, береговая охрана поднималась на борт неопознанного плашкоута и установила, что корабль находился в рабочем состоянии… Каким образом судно попало в залив и куда подевался экипаж, до сих пор неизвестно.

 

Самое удивительное, где это судно нашли.

В Часапикском заливе, в штате Мэриленд… У меня оставалось еще несколько вопросов. Самый главный: были ли Филип Меррилл, Джон Пайсли и Уильям Колби – правительственные чины, тесно связанные с ЦРУ и Агентством национальной безопасности, – убиты при помощи психотронного оружия? Причем самое удивительное, что судно «Океания» курсировало в районе залива во время смерти Филипа Меррилла – этот факт подтвердили записи в блокноте.

Предполагать можно все что угодно, но для убийства первых людей государства наверняка должны быть причины. Жаль, мне так и не удалось перед смертью Каталоне поговорить с ним, или обнаружить какие‑то записи Форестера…

 

 

Часть третья.

Генная война

 

Я собираюсь искать грандиозное «может быть».

Рабле

 

Война – осуществление естественного права, которым сильнейший пользуется для господства над слабейшим.

Спиноза

 

Глава 1.

Генное оружие

 

Кто предугадал ход событий на двадцать четыре часа раньше толпы заурядностей, тот двадцать четыре часа слывет человеком, лишенным самого заурядного здравого смысла.

Ривароль

 

Постоянно перемещаясь по стране, я позабыл об опасности. Вокруг меня образовался вакуум. Почему‑то мне никто не звонил с угрозами, не считая странного телефонного разговора с бывшей подругой, который я уже списывал на ее лунатизм. Мало ли случаев, выходящих из ряда вон? И не такое происходило, причем безо всякого психотронного воздействия. Вполне возможно, приснилось что‑нибудь, автоматически позвонила, а я, по дурости, своей подогнал все детали под мою, уже выстроенную в голове, схему.

Мне ежедневно приходит не один и не два десятка писем, порой и разные видео– и аудиоматериалы. В самом начале своей карьеры я не успевал удивляться, радовался как ребенок при виде нового послания, в котором, скорее всего, рассказывалось о должностном преступлении. Моя эйфория недолго длилась: как показала практика, к реальной жизни имеют отношение не более 0,5% из приходящего материала.

Но все равно я всегда внимательно читал письма.

Пока я находился в разъездах, корреспонденции прибыло. Мое внимание привлек огромный синий конверт. Почту хотел разобрать завтра, предварительно отдохнув, но конверт до того заинтриговал меня, что я одним резким движением вскрыл его и обнаружил CD‑диск. Обычный диск, без всяких приложенных писем и подписей. Недолго думая, я вставил его в компьютер.

Странно, но появились какие‑то титры под мелодичную музыку. Она так вписалась в мое настроение, что мне даже расхотелось ругаться. Усевшись в кресло, я расслабился, титры все шли, и что‑то не позволяло мне одним движением перейти на более интересные кадры. Аудиофоном служил шум океанских волн, какие‑то кричащие птицы. Чайки что ли… Черт пойми что, подумал я лениво, и взбрело же кому‑то в голову послать мне, журналисту, вот этот диск. Не поскупился на почтовые марки.

На экране возник песчаный берег, волны медленно накатывали на небольшой валун, то скрывая его совсем, то обнажая полностью. А я смотрел как завороженный. Оказывается, я так устал за последнее время и так вымотался.

Разум вдруг начал оправдываться: ну да, наездился, но ведь еще ничего не сделано. Книга не закончена, расследование не завершено. Много‑много еще предстоит сделать, а я вот расслабился.

Невероятным усилием воли я смог оторвать взгляд от экрана. Меня охватило чувство, которое возникает иногда ночью, когда вдруг понимаешь, что не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой и даже голову не можешь повернуть!

Я, будто в замедленной съемке, тянулся к кнопке «стоп». Тянулся, тянулся, мысли вяло шевелились в мозге. Я понимал, что такого быть не может, тем более со мной, но это происходило. И я тянулся и тянулся. Глаза закрывались, тело засыпало, но подсознание не дремало.

Вынырнул я из этого состояния так же резко, как пловец после долгого пребывания под водой, когда он, разгоняя волну мощными гребками и жадно вдыхая кислород во всю мощь легких, не может понять, где находится. Так и я сейчас скорее напоминал рыбу, выброшенную на берег тем самым прибоем, что был записан на диске.

Моя рука, казалось, жила отдельной от организма жизнью, пальцы давили и давили на кнопку «стоп». Лишь через минуту я смог взять под контроль вышедший из повиновения орган.

Мое сердце бешено колотилось, на желудок давила невообразимая масса, вызывающая страшную боль. Чтобы окончательно прийти в себя, я закурил и надолго закрыл глаза. Только сейчас до меня дошло – меня пытались зомбировать. Постепенно все болевые ощущения пропали, с невероятным наслаждением я сжал и разжал пальцы, побарабанил ими по поверхности стола. Они вновь обрели чувствительность!

Я боялся вновь включать диск и решил воспользоваться приобретенными знаниями. Похоже, кто‑то пытался настроиться на альфа‑ритмы моего мозга. Неопределенный шум и 25 кадр – вот что предстояло мне найти на этой пленке. Однако я боялся даже посмотреть в сторону монитора, не то что начать исследовать диск. Для обретения уверенности в себе я выпил граммов 150 русской водки и выкурил еще три‑четыре сигареты.

Все же компьютер – это действительно достижение цивилизации: раньше для отделения фонового шума мне пришлось бы искать аудиостудию, сейчас же при помощи программы я разделил шумы и уменьшил скорость воспроизведения в 15 раз. На первой дорожке ничего, кроме противного жевания! На второй тоже… а вот на третьей явственно слышался чей‑то обезличенный голос: «Спокойствие, спокойствие, сейчас все ваши беды закончатся…», и так раз двадцать. Дальше было еще интереснее: теперь, когда голос был явственно слышен, он уже не вызывал опасения, так как обрабатывался в самом мозге, а не в подсознании, к тому же отсутствовали убаюкивающая музыка и шум прибоя, как и картинки умиротворения. Как хорошо, что на этот счет меня просветили материалы Гроувера. Кто‑то использовал психотронные средства для ведения психологической войны против меня. Потому что дальше, после «Сейчас вы погрузитесь в сон», повторяемых тоже раз 40 или 50, резко‑резко произносилось слово «Умри, умри, умри!».

Я вновь закурил. Что и говорить, страшно от осознания того, что едва не оказался остывающим трупом. Страшно, когда не в состоянии совладать с собственным организмом и, как пассажир на переднем сиденье, можешь только наблюдать за шофером, который, увеличивая скорость, несется на бетонную стену. Как мне уже было понятно, для воздействия на меня неизвестный Враг решил использовать комбинированный метод зомбирования. И я медленно, шаг за шагом, покадрово начал просматривать видео и ничуть не удивился тому, что на 25 кадре сначала оказались нежные тона способствующие умиротворению, а в конце пленки они сменились яркими пятнами самой разной интенсивности. Вновь проверять на практике воздействие пленки для окончательного вывода у меня желания не возникало. Я предположил, что в совокупности эти методы расстроили бы мои «шумановские резонансы», и в итоге, минимум через час‑полтора, я беседовал бы с Каталоне и Форестером на том свете.

Собственные утопические мысли о вакууме вокруг меня я с радостью, словно давя ногой какого‑нибудь паразита, отбросил окончательно. Да и какие нужны еще доказательства, когда против меня невидимые враги решили применить психотронное оружие? Даже сам окрас конверта был выбран не случайно.

Погрозив в сердцах кулаком окну, я решил – будь что будет, но сейчас отправляюсь спать.

 

Происшедшее заставило меня выкинуть все письма в мусорную корзину, а также задуматься о смене места жительства, пока не улягутся страсти. Потому что если еще можно бороться с подобным программированием, зная о его существовании, то от электромагнитного и ультразвукового излучения не спасет ничто. Самое ужасное, что волны не видимы и не ощутимы обычными органами, между тем их действие убийственно, о чем говорил факт выбросившихся дельфинов и факт пропажи экипажа «Океании».

Прежде чем добраться до снятой в небоскребе квартиры, я путал следы, проверяя за собой наличие слежки. Как меня учил один приятель из ФБР, пересаживался на городском транспорте, заходя в двери за секунды до их закрытия, неожиданно выходил. И вот после двухчасовых петляний я наконец понял, что если еще поблуждаю так хотя бы час, то сам себя потеряю.

Главный вопрос, на который мне предстояло ответить, что представляет собой генное оружие. Материалов у меня имелось в избытке, благо мой приятель Мартин Ричардс занимался в свое время этим вопросом, поэтому он переслал мне свои наработки по электронной почте.

В новой квартире, первым делом сварив кофе и закурив, я принялся за работу.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.006 сек.)