ПРАВОНАДЕЛЕНИЕ—ГЛАВНАЯ СУЩНОСТНАЯ ЧЕРТА ГРАЖДАНСКОПРАВОВОГО МЕТОДА

1. Проблема отраслевых методов правового регулирования есть проблема дифференциации и конкретизации общеправового (метода применительно к особенностям регулируемых отдельными отраслями права отношений.

Все отраслевые методы сохраняют основное качество правового регулирования, состоящее в установлении обеспеченных государством прав и обязанностей участников регулируемых отношений. Но в разных отраслях права установление прав и обязанностей и обеспечение их государственным принуждением происходит по-разному.

В зависимости от характера регулируемых отношений право пользуется велениями различного содержания. В одних случаях право прежде всего дозволяет определенное поведение, в других—обязывает к какому-то поведению, в третьих—запрещает определенное действие или бездействие 1.

Разумеется, в каждой отрасли права имеются нормы, содержащие и тот, и другой, и третий вид велений. Более того, все их виды между собой тесно связаны: использование одного предполагает наличие двух других. Тем не менее отрасли права резко отличаются друг от друга преобладанием или специфическим сочетанием видов предписаний, непосредственно выраженных в их нормах. В теории права указывается на существование четырех основных путей юридического воздействия права на отношения в процессе регулирования: 1) предоставление лицам субъективных прав; 2) возложение на лиц юридических обязанностей; 3) угроза применения мер государственного или общественного воздействия; 4) обеспечение государственного принуждения 2. Любая отрасль права использует все перечисленные пути воздействия на отношения. Однако сочетание этих путей, удельный вес каждого из них в разных отраслях права совершенно различны, в чем и находит свое выражение специфика отраслевых методов регулирования общественных отношений.

Уголовное право в целом характеризуется установлением запретов определенного поведения (возложением пассивных обязанностей) под угрозой применения наказания. Названная отрасль права наделяет государственные органы и правами, например, по определению наказания, но лишь постольку, поскольку это необходимо для обеспечения установленных запретов мерами государственного принуждения.

1 О. С. Иоффе. Советское гражданское право «Юридическая литература», 1967, стр. 13.

2 С. С. Алексеев. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. Стр. 22—23.

Административное право регулирует отношения путем возложения обязанностей к определенному поведению (активных обязанностей). Оно, во-первых, возлагает обязанность выполнения общественной функции по управлению на соответствующий государственный орган; во-вторых, возлагает на иных субъектов обязанность подчинения актам органов управления. Данная отрасль права наделяет органы управления и правомочиями, но лишь постольку, поскольку это необходимо для выполнения возложенных на них функций-обязанностей.

Гражданскоправовой способ воздействия характеризуется тем, что данная отрасль признает за субъектами право на определенное поведение. Гражданскоправовое регулирование имеет в целом дозволительный характер. Гражданское право, и в этом состоит главная сущностная черта его метода, наделяет участников отношений субъективными правами как средствами удовлетворения признаваемых законом интересов и обеспечивает права соответствующими юридическими мерами.

2. Субъективные права, устанавливаемые гражданским правом, представляют собой правовые средства удовлетворения в первую очередь имущественных интересов. Эти субъективные права заключают в себе либо возможность собственного поведения в отношении имущества — по владению, пользованию, распоряжению последним на основе усмотрения субъекта в рамках закона, либо возможность требования активного поведения от других лиц, посредством которого управомоченный субъект удовлетворяет ту или иную имущественную потребность.

Дозволительный характер гражданскоправового регулирования имеет своей основой социально-экономическое содержание регулируемых отношений и в полной мере им отвечает. Если гражданское право регулирует обычные для социалистического общества экономические отношения, то оно не может строить свое регулирование ни на сплошном запрете, ни на оплошном обязывании. Для того чтобы отношения собственности, а также хозрасчетные отношения, строящиеся как отношения товарно-денежные, могли существовать в действительности, нормально для социалистического общества развиваться и выполнять свою социальную функцию, их участники неизбежно должны быть наделены комплексом прав, позволяющих им выступать в качестве имущественно-распорядительных субъектов. Социально-экономическое содержание отношений собственности, опосредуемых гражданским правом, предопределяет, следовательно, правонаделительный, дозволительный характер гражданскоправового регулирования. Отказ от такого характера регулирования неизбежно означал бы деформацию отношений собственности и хозрасчетных отношений, противоречил бы действующим в со-

циалистическом обществе экономическим закономерностям, производственным отношениям.

Дозволительный характер гражданскоправового регулирования в полной мере пригоден и для другой группы связей, опосредуемых гражданским правом,—отношений, складывающихся по поводу личных неимущественных благ. Подобно регулированию отношений собственности, в данном случае такие пути воздействия, как возложение обязанностей, угроза принуждения, обеспечение самого принуждения, применяются лишь для установления и обеспечения прав субъектов на неимущественные блага. И здесь наделение правом составляет основной смысл и содержание гражданскоправового регулирования.

Дозволительная сущность гражданского метода выражается не только в главной, но и в других основных чертах этого метода, а также в содержании и характере норм, в особенностях общего положения и конкретных связей субъектов, во всех элементах механизма гражданскоправового регулирования, в том числе в юридических фактах, правоотношениях, мерах защиты прав и мерах ответственности.

3. В плане объективного права дозволительность гражданского права выражается в первичности управомочивающих норм. Если уголовное право состоит, как отмечалось, из норм-запретов, в административном праве преобладают обязывающие нормы, то нормы гражданского права в целом имеют дозволительную направленность, своим содержанием обеспечивают наделение субъектов правами. Так, в общих положениях гражданского законодательства правонаделительный характер имеют нормы: о субъектном составе гражданских правоотношений; об основаниях возникновения гражданскоправовых связей (лицам дозволяется установление прав и обязанностей на основе их усмотрения и соглашения); о способах защиты гражданских прав; о наделении граждан и организаций правоспособностью и дееспособностью; о представительстве и доверенности и т. д.

Правонаделительное содержание имеют нормы права собственности; само понятие правоотношения собственности сформулировано в законе через те правовые возможности, которыми наделяется в отношении имущества носитель субъективного права собственности.

Управомочивающий характер присущ в целом нормам, из которых складываются институты авторского, изобретательского права, права на открытия, наследственного нрава.

В составе объективного гражданского права имеются и запрещающие, и особенно обязывающие нормы. Тем не менее два последних вида правовых велений не имеют в гражданском праве самостоятельного использования. Они предназначены либо для фиксирования прав в относительных правоотношениях через

определение содержания поведения обязанного лица, либо для определения рамок дозволенного поведения, либо для защиты соответствующих гражданских прав. Несмотря на различное соотношение управомочивающих и обязывающих норм в разных частях и институтах гражданского права, в целом правонаделительное содержание является типичным для любого института как общей, так и особенной частей гражданского права.

Обязывающие и запретительные нормы в гражданском праве включаются в общую цепь правонаделительного регулирования. Такое именно назначение имеет, например, норма ст. 12 Основ гражданского законодательства, запрещающая сделки, направленные на ограничение правоспособности и дееспособности субъектов гражданского права. Разумеется, не все запрещающие нормы в гражданском праве направлены на защиту субъективных гражданских прав, имеются запреты и иного порядка. Но все запретительные нормы выполняют вспомогательную функцию в правонаделительном регулировании. Так, ст. 111 ГК, РСФ.СР содержит запрет использования имущества, состоящего в личной собственности, для извлечения нетрудовых доходов. Однако в отличие от запретов, содержащихся, например, в уголовном праве, где они имеют самостоятельный характер, запрет в упомянутом случае используется для определения границ закрепляемого в законе права личной собственности.

Обязывающие нормы также либо направлены на охрану субъективных прав (например, ст. 144 ГК в интересах собственника обязывает лицо, нашедшее утерянную вещь, возвратить ее собственнику или сдать для возвращения государственному органу), либо используются для определения рамок дозволенного поведения.

С точки зрения видов правовых норм особое место в гражданском праве занимает обязательственное право.

В институтах обязательственного права регулирование строится таким образом, что на первый план выдвигается предписание, возложение на субъектов предусмотренных обязанностей. И все же из этого факта не следует делать вывода, что обязательственному праву не присущ дозволительный характер регулирования. Конечно, конструирование в законе модели обязательственного правоотношения через обязанности его участников, а не через права, как это имеет место в институтах права собственности, не означает лишь использования различных приемов юридической техники. Причина этого явления глубже. Она лежит в различиях самих отношений. Если право собственности опосредует отношения, в которых собственник реализует возможности владения и пользования вещами посредством своего поведения, то обязательственное право опосредует отношения, в которых собственник реализует свои возможности по распоряжению вещами лишь через действия других лиц. Для

того чтобы права субъекта были надлежащим образом обеспечены и реализованы, требуется четкая фиксация соответствующего поведения лица, с которым собственник строит свое отношение, что и достигается посредством установления должного поведения обязанного лица. Однако использование в данном случае норм обязывающего характера не означает отказа от приема наделения правом, поскольку формулирование обязанности одного лица есть наделение правом другого субъекта обязательственного правоотношения. Само понятие обязательственного правоотношения в ст. 158 ГК, дано через обязанность стороны, но не перед государством или обществом, а в первую очередь перед другой стороной—кредитором, наделяемым правом, содержание которого формулируется через содержание обязанности должника.

Аналогичным образом определяется и содержание правоохранительных обязательств, возникающих в случаях нарушения должниками прав кредиторов. Так, ст. 219 возлагает на неисправного должника обязанность возместить убытки кредитора. Таким способом кредитор наделяется правом на возмещение убытков за счет неисправного должника, причем реализация этого права зависит также от усмотрения кредитора.

Правонаделительный характер обязательственного права подтверждается тем, что Гражданский кодекс РСФСР 1922 года формулировал понятие обязательственного правоотношения через права кредитора, однако суть обязательства от этого не менялась.

4. С позиций общего правового положения субъектов дозволительный характер гражданскоправового регулирования проявляется прежде всего в особенностях гражданской правосубъектности. Дозволительная сущность гражданской правосубъектности выражена в наделении субъектов гражданской правоспособностью. В условиях общества, в котором экономические отношения регулируются правом, лицо может выступать в качестве собственника или иного субъекта, обладающего имущественно-распорядительной самостоятельностью, лишь при условии признания его субъектом гражданского права.

Хотя гражданская правоспособность определяется законом (ст. 9 Основ гражданского законодательства) как способность иметь гражданские права и обязанности, решающее значение имеет способность правообладания, ибо именно она определяет то качество, в котором выступает субъект гражданского права. Статья 10 Основ раскрывает содержание правоспособности через совокупность важнейших прав, которыми может обладать гражданин. По этой же причине понятие юридического лица сформулировано путем указания прежде всего на те возмож-

нести, которыми оно обладает (возможность приобретения имущественных и личных неимущественных прав и др.).

Наделение лица гражданской правоспособностью означает признание его субъектом гражданского права. Поэтому правоспособность называют иногда правосубъектностью. В литературе термин правосубъектность употребляется разными авторами и в иных смыслах: как сочетание правоспособности и дееспособности, как сумма отраслевых правоспособностей и т. д. Представляется, что ни в одном из перечисленных смыслов данный термин употреблять не следует.

Правосубъекгность означает лишь одно: что лицо, обладающее ею, признается субъектом отношений, урегулированных правом. Правосубъсктность может быть шире или уже в зависимости от того, каков круг отношений, субъектом которых в соответствии с действующим правом может выступать лицо.

Достаточно признания лица участником отношений, урегулированных нормами хотя бы одной отрасли права, чтобы считать его правосубъектным. Поскольку лицо может быть субъектом правоотношений независимо от того, способно ли оно приобретать, осуществлять права и обязанности своими действиями, т. е., иначе говоря, независимо от того, обладает ли оно дееспособностью, правосубъектность не представляет собой совокупности правоспособности и дееспособности. Следовательно, наличие правоспособности означает также наличие правосубъектности независимо от наличия дееспособности.

Правоспособность есть одновременно правосубъектность. Однако это особый ее вид. Правоспособность—не только признание лица участником урегулированных правом отношений. Наделение правоспособностью означает признание лица таким субъектом, который может быть носителем субъективных прав как юридических средств удовлетворения интересов, средств обладания определенными социальными благами. Правоспособность есть юридическая мера социальных возможностей и социальной свободы. Гражданская правоспособность—мера социальных возможностей субъекта в имущественной сфере, а также в сфере отношений.по поводу некоторых личных неимущественных благ.

Наделение правоспособностью—черта регулирования, которая присуща не всем отраслям права. Она не берется на вооружение теми отраслями права, в которых преобладают нормы запретительного характера. Так, лицо может быть субъектом уголовного права, быть «способным» нести уголовную ответственность, но вывод о том, что лицо обладает уголовной правоспособностью, был бы неправильным, ибо такой правоспособности не существует. Это не означает, что в сфере действия уголовного права обязанный субъект не обладает какими-либо правами, но права здесь не имеют самостоятельного назначения средств удовлетворения интересов. Нехарактерен такой прием регулирования и для тех отраслей права, нормы которых по общему правилу являются обязывающими.

Оказанное не означает сведения правоспособности лишь к правообладанию. Гражданская правоспособность включает в

себя и способность лица быть носителем гражданских обязанностей.

Наделение правоспособностью есть также определение общих рамок возможного поведения, ибо сама правоспособность и права, предпосылкой к обладанию которыми она служит, имеют четкие границы, которые субъект должен соблюдать.

Однако главное в правоспособности, выступающее в ней на первый план—это ее правонаделительный характер.

Правоспособность — непременный атрибут всех субъектов гражданского права. Гражданская правоспособность—не только способность выступать субъектом гражданского права. Это также правовая возможность быть носителем определенных законом для данного субъекта прав и обязанностей. Правоспособность будучи абстрактной возможностью правообладания, чем она и отличается от наличного субъективного права, имеет тем не менее конкретное содержание, специфическое для каждой правовой системы, а в рамках данной системы—для разновидностей субъектов гражданского права. Именно поэтому в законе имеются нормы, посвященные содержанию правоспособности граждан, социалистических организаций. Правонаделительный прием регулирования выражается в признании за субъектами гражданского права не только абстрактной возможности правообладания, но в установлении круга прав и обязанностей, предпосылкой к обладанию которыми правоспособность служит.

В связи с этим необоснованным представляется сведение правоспособности лишь к абстрактной возможности обладания правами н обязанностями, лишенной конкретного содержания. Попытки выявить содержание правоспособности через другие категории также являются, на наш взгляд, не вполне удачными. Так, Л. Я. Носко полагает, что правоспособность—это абстрактная способность быть носителем прав и обязанностей в сфере разных отраслей права. Круг прав и обязанностей, которыми может обладать в силу правоспособности хозяйственный орган, очерчивается, по мнению Л. Я. Носко, компетенцией, которая определяет содержание как гражданской, так и административной правоспособности 1. Неприемлемость данной теоретической конструкции состоит прежде всего в том, что она основывается на отождествлении гражданской и административной правосубъектности, а следовательно, гражданского и административного методов правового регулирования. Далее, если гражданская правоспособность организаций представляет собой бессодержательную возможность правообладания, то, очевидно, то же самое относится и к тождественному понятию правоспособности граждан. Следовательно, и правоспособность граждан очерчивается по своему содержанию компетенцией граждан. Но такое употребление термина «компетенция» явно противоречит его смысловому содержанию. Компетенция включает в себя властные полномочия, она не может принадлежать ни гражданам как таковым, ни хозяйственным организациям как юридическим лицам на уровне предприятий компетенцией обладают органы юридического лица, властным

1 Л. Я. Носко. Понятие компетенции в деятельности хозяйственных органов железнодорожного транспорта. «Вопросы государства н права», Изд. Харьковского юридического института, «Юридическая литература», 1970.

образом управляющие внутренней жизнью предприятия. Если же отказаться от использования категории компетенции для определения содержания гражданской правоспособности, то остается признать, что она сама всегда обладает конкретным содержанием, что находит свое закрепление и в.законе (ст. ст. 23, 25, 26 ГК, пп. 2, 8, 49, 61, 65 Положения о предприятии).

5. Все без исключения граждане СССР наделяются гражданской правоспособностью, причем абсолютно одинаковой по своему содержанию; поэтому гражданская правосубъектность не связана с какой-либо особой категорией граждан, и законом формируется единая, общая для всех граждан правоспособность. Напротив, поскольку субъектами гражданского права признаются не все существующие организации, а правоспособность организаций является различной и определяется задачами их деятельности, постольку для выражения гражданской правосубъектности используется категория юридического лица, а правоспособность юридических лиц формируется как специальная.

Содержание правоспособности граждан в общем виде определяется ст. 10 Г'К, которая устанавливает отправные положения, позволяющие сделать выводы о характере правоспособности и ее рамках. В нормах особенной части гражданского права, в частности в нормах права личной собственности, обязательственного, авторского, изобретательского права, права на открытия, наследственного права правоспособность граждан конкретизируется. Однако исчерпывающего перечня прав и обязанностей, которые граждане могут приобретать, гражданское законодательство не дает. В соответствии со ст. 4 Основ гражданского законодательства права и обязанности могут возникать из действий граждан и организаций, законом не предусмотренных, но не противоречащих началом гражданского законодательства. Допускаемая гражданским законодательством аналогия по основаниям возникновения гражданских прав и обязанностей объясняется не только тем, что законодатель не в силах предусмотреть заранее все возможные потребности нормальной экономической жизни общества и правовые средства их удовлетворения. Аналогия в гражданском праве служит еще и средством углубления правонаделительного характера гражданскоправового регулирования, позволяет субъектам приобретать и такие права, которые в законе не предусмотрены, но не противоречат основному содержанию правоспособности данного лица.

6. Поскольку не все организации выступают в качестве субъектов гражданского права, закон формулирует признаки юридического лица. Решающими признаками являются организационная самостоятельность коллективного образования и наличие у него обособленного имущества. Организационная самостоятельность может быть и у коллектива, не наделенного имуществен-

ной обособленностью, но обособленным имуществом всегда обладает организационно-самостоятельный коллектив.

Следовательно, главным признаком юридического лица служит наличие у него обособленного имущества. Гражданскоправовая форма оказывается пригодной для опосредования отношений организации с другими лицами лишь тогда, когда имущественная обособленность достигает степени имущественно-распорядительной самостоятельности. «Определенная степень или мера... имущественной обособленности,—отмечает С. Н. Братусь, — является основой правосубъектности» 1. А. В. Венедиктов также указывал на то, что имущественная обособленность тогда становится основой правосубъектности, когда она приобретает на базе социалистической собственности качество имущественной независимости 2.

Советское гражданское право знает две правовые формы имущественной обособленности, при которых имущественные связи социалистических организаций с другими субъектами приобретают черты отношений, регулируемых гражданским правом: 1) право собственности колхозно-кооперативных, общественных организаций; 2) право оперативного управления государственных и иных социалистических организаций.

Следовательно, гражданскоправовое регулирование отношений социалистических организаций не только выражается, но и начинается с наделения правом—правом собственности или оперативного управления на имущество. Пока наделение одним из названных прав не состоялось, организация субъектом гражданского права быть не может.

Право собственности или право оперативного управления означает имущественную обособленность, при которой субъект обладает не только имущественной, но также оперативно-хозяйственной самостоятельностью. Именно имущественная обособленность юридических лиц, достигающая степени оперативно-хозяйственной самостоятельности, (позволяет применять к регулированию их отношений гражданскоправовой метод.

7. Дозволительность гражданскоправового регулирования в аспекте конкретных правовых связей проявляется в первую очередь в первичности абсолютных правоотношений, абсолютных субъективных прав, прежде всего права собственности (права оперативного управления). В праве собственности (праве оперативного управления) выражается особенность гражданскоправового регулирования: ни одна из других отраслей права не наделяет субъектов подобным правам.

1 С. Н. Братусь. Юридические лица. «Юридическая литература», 1947, стр. 143.

2 А. В. Венедиктов. Право государственной собственности. Изд-во АН СССР, 1948, стр. 705.

Основополагающее значение права собственности для специфики гражданскоправового регулирования определяется особенностями этого субъективного права и его удельным весом в составе гражданской правоспособности. Во-первых, право собственности (право оперативного управления)—наиболее весомый элемент гражданской правоспособности. Во-вторых, оно служит основой других имущественных прав, которые так или иначе связаны с правом собственности (правом оперативного управления), являются рефлексом этого основного имущественного права. В-третьих, данный элемент правоспособности определяет то качество правовых связей, которое присуще гражданскому праву и отличает гражданскоправовые связи от любых других. В-четвертых, рассматриваемый элемент гражданской правоспособности предопределяет то особое положение субъекта гражданского права, в силу которого он выступает в качестве управомоченното субъекта, т. е. лица, обладающего определенными правовыми возможностями, определенной правовой свободой.

Основная черта субъективного права собственности — его абсолютный характер. Разумеется, сама абсолютность права относительна. Оно абсолютно не само по себе, а в сопоставлении с другими субъективными правами. Абсолютных, как безграничных, прав вообще быть не может; каждое субъективное право, сколько бы полным и содержательным оно ни было, есть определенная мера дозволенного поведения.

Абсолютносгь права собственности состоит в первую очередь в субъектном составе правоотношения: последнее представляет собой правовую связь управомоченного субъекта с неопределенным числом обязанных лиц. Субъективное право собственности есть право по отношению к любому и каждому. Абсолютность права собственности состоит также в том, что оно наиболее содержательно в сравнении с любым другим имущественным правом, включает в себя как мера дозволенного поведения наибольшие возможности для управомоченного лица. Если владение и пользование имуществом представляют собой в других субъективных правах (например, в составе обязательственных отношений) единственный элемент их содержания, то применительно к праву собственности они далеко не исчерпывают содержания правомочий собственника.

Важным составным элементом права собственности служит правомочие распоряжения имуществом. Осуществление этого правомочия лежит в основе обязательственных правоотношений. Наибольшая полнота содержания права собственности в сравнении с любым другим имущественным правом превращает его в основное юридическое средство удовлетворения имущественных интересов субъектов гражданского права. Посредством

права личной собственности удовлетворяются имущественные потребности граждан.

Право собственности (а для государственных организаций право оперативного управления) служит также главным правовым средством, обеспечивающим имущественные интересы социалистических организаций.

Далее, абсолютность права собственности состоит в том, что оно является коренным, а не производным от какого-либо иного субъективного права, базируется непосредственно на законе и само выступает как основа появления иных субъективных прав. Иные субъективные имущественные права (например, право владения имуществом), когда они не входят составным элементом в право собственности, а имеют самостоятельный характер, производны от права собственности и на нем основаны. Так, право владения чужой вещью у лица может возникнуть лишь по воле собственника, который в порядке реализации своих правомочий наделяет правом владения другое лицо.

Абсолютность права собственности выражается еще в том, что содержание правоотношения собственности определяется через правомочия самого субъекта данного права, а не через обязанности иных участников этого правоотношения. Обязанности иных лиц пассивны, они представляют собой лишь общие условия для осуществления права собственности, сводятся к воздержанию всех лиц от нарушения чужого права собственности. Следовательно, субъект права собственности с точки зрения положительного содержания права независим в его осуществлении от поведения иных лиц, он осуществляет правомочия собственными действиями.

Наконец, абсолютность права собственности характеризуется тем, что субъект права в осуществлении своих правомочий независим от кого бы то ни было, реализует их «своей властью», по своему усмотрению, вполне самостоятельно.

8. Право оперативного управления, как и право собственности, обеспечивается, охраняется не только нормами гражданского права, но и нормами иных отраслей. В этом смысле оно, как и право собственности, является межотраслевым, комплексным институтом. В то же время право оперативного управления — гражданскоправовой институт, так как его содержание определяется нормами гражданского права, а само право оперативного управления, как и право собственности, выступает в качестве главного элемента гражданской правоспособности, основы участия юридических лиц в иных отношениях, опосредуемых гражданским правом.

Право оперативного управления не следует отождествлять с любым правовым выражением той или иной степени имущественной обособленности. Право оперативного управления включает в себя не только возможность владения и пользования

имуществом, но также, хотя бы в ограниченных пределах, и возможность распоряжения имуществом, т. е. способность определять его юридическую судьбу. При этом поскольку движение имущества между организациями, непосредственно осуществляющими хозяйственную деятельность, происходит в товарно-денежной форме, в частности и тогда, когда перемещение имущества не сопровождается переходом права собственности, то право оперативного управления включает в себя юридическую возможность распоряжения имуществом через механизм товарно-денежных связей. Именно поэтому оно наряду с правом собственности служит юридической основой участия социалистических организаций в гражданском обороте.

Наделение социалистических организаций возможностью распоряжения оборотными и в известной мере основными средствами означает предоставление соответствующим субъектам права оперативного управления этим имуществом и позволяет им вступать в гражданскоправовые отношения по поводу имущества. Напротив, предоставление во владение и пользование хозяйственных социалистических организаций земельных участков без наделения их какими-либо элементами распоряжения землей в товарно-денежной форме означает отсутствие у них права оперативного управления земельными участками и исключает участие организаций в гражданскоправовых связях по поводу этого вида имущества. Точно так же закрепление определенного имущества за организационным звеном хозяйствования, например, за цехом предприятия, без наделения его возможностью распоряжения имуществом посредством участия в товарно-денежных связях свидетельствует о наличии в данном случае имущественной обособленности в иной правовой форме, а не в форме права оперативного управления.

Право оперативного управления представляет собой комплекс правовых возможностей; об отсутствии такого права свидетельствует не только непредоставление субъекту возможности распоряжаться имуществом, но также и возможности пользоваться имуществом для своих хозяйственных целей. Именно поэтому органы хозяйственного управления, обладающие правомочием распоряжения денежными средствами и иным имуществом посредством распределения последнего между соответствующими низовыми звеньями народного хозяйства, правом оперативного управления на это имущество не обладают. Правомочие распоряжения имуществом в данном случае выступает не в качестве элемента права оперативного управления, а следовательно, гражданской правоспособности, а в виде составной части компетенции в области хозяйственного управления. Конечно, орган хозяйственного управления в отношении распределяемого имущества, как и цех в отношении закрепленного за ним имущества, обладает определенной имущественной обособлен -

ностью, степень и природа которой в достаточной мере не изучены и нуждаются в дальнейшем исследовании. Однако использование для их характеристики категории права оперативного управления едва ли способствует их познанию, поскольку при этом преувеличивается значение внешнего сходства имущественной обособленности в трех названных ситуациях и игнорируются существенные.различия в степени и содержании имущественной обособленности цеха, предприятия (объединения), органа планирования и хозяйственного руководства.

Трактовка права оперативного управления как комплекса правомочий по владению, пользованию и распоряжению имуществом, в том числе через товарно-денежные связи, не означает отождествления указанного права с правом собственности. Конечно, по своему содержанию эти два права весьма сходны. Именно поэтому и то, и другое служат основным элементом гражданской правоспособности и базой для участия в гражданском обороте.

Как и право собственности, право оперативного управления является абсолютным правом по кругу обязанных субъектов, полноте содержания, первичности для других имущественных, в частности обязательственных прав, определению его содержания через правомочия, которые управомоченный осуществляет своими действиями.

Вместе с тем имеются глубокие различия в степени имущественной самостоятельности субъектов нрава собственности и права оперативного управления. Отличие права собственности от права оперативного управления состоит в том, что если первое представляет собой правовое средство удовлетворения интересов субъекта этого права, осуществляется им в «своем интересе», то второе есть средство удовлетворения интересов не только его носителя, но также и интересов собственника имущества.

Право оперативного управления не является коренным, оно строится как вторичное, производное от нрава собственности и по своему содержанию, но заключенным в нем правовым возможностям значительно уже права собственности.

Право оперативного управления уступает праву собственности по содержанию правомочия пользования, но в особенности правомочия распоряжения имуществом. При этом субъекту права оперативного управления предоставляется больше возможностей по распоряжению имуществом, относящимся к оборотным средствам, и значительно меньше по распоряжению таким имуществом, составляющим основу хозяйственной деятельности, которое относится к основным фондам.

Следующее отличие выражается в том, что если право собственности осуществляется его субъектом «своей властью», по

1 См., например: 3. М. 3 а м е н г о ф. Хозяйственное право Учебник М, 1970, стр. 88—89.

«своему усмотрению», то право оперативного управления осуществляется не только властью его субъекта, но и властью собственника. Государство как собственник, наделяя свои предприятия правом оперативного управления имуществом, определяет в нормативном порядке рамки правовой свободы по управлению имуществом, которым предприятие располагает.

Кроме того, оно, не затрагивая правомочий субъекта права оперативного управления, направляет пользование и распоряжение имуществом через поведение самого управомоченного посредством издания актов нормативного и индивидуального регулирования, а также обладает способностью непосредственного распоряжения имуществом в установленном порядке, в частности и путем прекращения права оперативного управления данного субъекта на то или иное имущество.

Между правом собственности и правом оперативного управления существует еще то различие, что если право собственности, имеющее из всех субъективных гражданских прав наиболее абсолютный характер, означает существование однопорядковых связей собственника со всеми иными лицами, то установление права оперативного управления порождает значительно более сложный комплекс разнообразных связей.

Носитель права оперативного управления также состоит с другими лицами в отношениях, характерных для права собственности. В этом аспекте право оперативного управления является абсолютным. Но, кроме того, субъект права оперативного управления находится в правовой связи другого содержания с государством как собственником и его органами хозяйственного руководства как агентами собственника. Перед государством носитель права оперативного управления, функционирующий на базе государственного имущества, несет обязанность надлежащего владения, пользования и распоряжения вверенным ему имуществом, а также обязанность обеспечивать удовлетворение интересов общества в определенной деятельности, ее результатах, в осуществлении накоплений и ведении расширенного социалистического воспроизводства.

По отношению к органам хозяйственного управления субъект, наделенный правом оперативного управления, несет обязанность выполнения законных предписаний, поскольку данные органы наделены компетенцией как совокупностью властных полномочий по управлению в области хозяйства. Предприятие выступает в этом звене отношений в качестве не только обязанного, но и управомоченного субъекта 1. И дело здесь не только в

1 О различиях в характере отношений предприятия с государством и органами хозяйственного управления см.: С. Н. Б р а т у с ь. Предмет и система советского гражданского права. Стр. 42—47; О. С. Иоффе. Современные условия хозяйствования и правовые вопросы хозрасчета, «Правоведение», 1970, № 3, стр. 60—65.

то.м, что в любом административноправовом отношении управляемый субъект наряду с обязанностями располагает и некоторым комплексом прав. Важно то, что правомочия предприятия, которыми оно располагает как субъект права оперативного управления, незыблемы и,в отношениях с вышестоящими органами хозяйственного управления. Диалектика хозяйственных связей такова, что предприятие может выступать в качестве самостоятельного хозяйствующего субъекта в «горизонтальных» отношениях, т. е. с иными лицами, лишь при условии, что права, на которых основывается его хозяйственная самостоятельность, будут соблюдаться и в «вертикальных» отношениях. Именно поэтому в Положении о министерстве в качестве одной из обязанностей последнего зафиксирована обязанность обеспечения строгого соблюдения хозрасчетных прав предприятий и объединений. Аналогичную обязанность несут и все другие органы хозяйственного управления.

Отношения субъекта права оперативного управления с государством и его органами опосредствуются не гражданским, а другими отраслями права. Поэтому применительно к праву оперативного управления гражданское право имеет более узкую сферу регулирования, нежели применительно к праву собственности. Регулирование является здесь еще более сложным, комплексным, чем применительно к отношениям, связанным с правом собственности.

9. Дозволительность регулирования усилена тем, что, кроме права собственности и права оперативного управления, к числу абсолютных относятся также личные неимущественные права. Они характеризуются всеми чертами абсолютных прав за исключением тех, которые специфичны для имущественных отношений. В отличие от последних личные неимущественные права характеризуются неотделимостью от личности их носителя.

Правонаделительиый характер гражданскоправового регулирования обнаруживается и в многочисленных относительных, в частности в обязательственных правах, которыми обладают субъекты.

10. Прием регулирования, состоящий в наделении субъектов правами, для гражданского права универсален: он реализуется во всех институтах гражданского права. Его универсальность заключается также во всеобщности в субъектном аспекте—все без исключения субъекты гражданского права являются субъектами правообладающими, наделены комплексом гражданских субъективных прав. И далее. Он характеризует как общее правовое положение субъектов гражданского права, так и все без исключения конкретные правовые связи.

1 СП СССР 1967 г. № 17, ст. 116.

11. Правонаделение представляет собой главную, но не единственную черту гражданскоправового регулирования. Дозволительность гражданскоправового регулирования должна быть раскрыта всесторонне, что невозможно сделать через один прием регулирования. Кроме того, Правонаделение свойственно не только гражданскому праву, но и некоторым другим отраслям права: трудовому, колхозному, земельному, семейному. Правонаделение в гражданском праве имеет особый характер, отличный от правонаделения в других отраслях права. Многие особенности этой главной черты гражданскоправового регулирования обнаруживаются в ней самой. В полной же мере специфика правонаделения в гражданском праве может быть раскрыта лишь после рассмотрения всех приемов гражданскоправового метода.

Поиск по сайту: