МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ

В.ГАЙДАР

ПРОБЛЕМА КУРИЛЬСКИХ ОСТРОВОВ:

(Мировая экономика и международные отношения. – 1992.- № 4.-С. 112-115).

Первый и, как выяснялось вскоре в связи с распадом СССР, последний в истории визит главы Советского государства в Японию, состоявшийся в апреле 1991 г., заметно повысил интерес отечественной и зарубежной общественности к территориальной проблеме, которая уже несколько десятилетий осложняет отношения между Москвой и Токио. Как известно, суть этой проблемы, с точки зрения руководства Японии, заключается в факте "незаконной оккупации" Советским Союзом с 1945 г. четырех южных островов Курильского архипелага — Хабомаи (по существу, это не один, а несколько маленьких островков), Шикотана, Кунашира и Итурупа. Соответственно, до возвращения или, по крайней мере, до получения твердых обязательств вернуть их Токио отказывается как от заключения мирного договора с Москвой, так и от предоставления ей режима наибольшего благоприятствования в торговой, финансовой и иных сферах экономических отношений.

Что касается советской стороны, то на протяжении долгого времени она решительно отвергала японские притязания, считая их безосновательными. Отрицался даже самый факт существования проблемы "северных территорий", как ее называют в Японии. Однако со второй половины 80-х годов ситуация стала меняться, и уже в ходе своего визита в Токио Михаил Горбачев не только признал наличие проблемы но и призвал, хотя и в весьма неопределенных выражениях, к ее решению

Такой сдвиг в позиции вызвал довольно оживленные комментарии в мировой прессе, однако очень скоро он почти совершенно потерялся на фоне заявлений некоторых официальных российских деятелей. Наиболее решительно настроенные из них утверждали, что территориальные претензии Токио абсолютно справедливы и должны быть удовлетворены в полном объеме, без всяких проволочек и встречных условий. Сторонники же более умеренной точки зрения считали, что Япония имеет неоспоримые права лишь на острова Хабомаи и Шикотан; к тому же, по мнению некоторых из них, передача островов должна сопровождаться определенными компенсациями экономического порядка в виде льготных кредитов, обязательств японской стороны активно участвовать в развитии дальневосточных районов России и т.п.

Однако идея удовлетворения, хотя бы даже и частичного, японских претензий немедленно подверглась исключительно резкой критике со стороны противников каких бы то ни было территориальных уступок. Наша пресса широко освещала возникшую дискуссию. При этом, хотя она и велась на высоком парламентском уровне, накал страстей был так велик, что дело доходило и до непарламентских выражений (С. 112). Пример тому — досадный инцидент, случившийся в ходе поездки на Дальний Восток заместителя российского министра иностранных дел Георгия Кунадзе, когда в ответ на его разъяснения о необходимости пойти навстречу японской стороне в решении проблемы "северных территорий" глава администрации Сахалинской области, в которую входят и Курильские острова, Валентин Федоров заявил, что Кунадзе, человек с грузинской фамилией, вообще не может решать вопросы, касающиеся России.

Таким образом, можно сказать, что проблема Курильских островов стала не только международной, но и внутренней российской проблемой, разведя по разные стороны баррикады крупные контингенты отечественных политических и научных деятелей, да и всех граждан страны.

Кто же все-таки прав в этом споре? И существует ли вообще возможность однозначного ответа на вопрос о степени правомерности японских претензий на южную часть Курильских островов?

Думается, что такой ответ возможен. Он, по существу, становится очевидным даже при кратком знакомстве с совокупностью документов, регулировавших международно-правовой статус архипелага с середины XIX в.

Первый международный документ, касающийся государственной принадлежности Курильских островов, — русско-японский договор 1855 г. Суть его в отношении островных территорий в зоне Охотского моря сводилась к тому, что остров Сахалин объявлялся "неразделенным между Россией и Японией", а Курилы делились следующим образом: все, что к северу от острова Итуруп, отходит к России, а сам Итуруп с территориями к югу от него — к Японии. (По существу, Япония предлагает сейчас поделить острова таким же образом, как они были поделены в 1855 г.)

Однако через 20 лет статус Курил изменился. Русско-японский договор 1875 г. отдавал неразделенный ранее Сахалин под власть России, которая за это отказывалась в пользу Японии от своей части Курильских островов. Соглашение было достигнуто без применения или угрозы применения силы и по сей день могло бы служить правовым основанием для осуществления Японией своей юрисдикции не только над южной частью архипелага, как она этого добивается сейчас, но и над всеми Курильскими островами, если бы не последующие драматические события, виновницей которых стала сама Япония, а точнее, ее милитаристское руководство.

Встав с конца XIX в. на путь вооруженной агрессии и колониальной экспансии в азиатско-тихоокеанском регионе, Япония в 1895 г. отторгла у Китая Тайвань и ряд других островов, а в 1904 г. без объявления войны напала на дальневосточные владения России и, нанеся ей поражение, завладела южной половиной Сахалина. Поскольку в предыдущих русско-японских договорах вопрос о принадлежности Курильских островов решался в одном пакете с вопросом о принадлежности Сахалина, постольку отторжение части этого острова от России перечеркнуло по существу и ту часть договоров, где статус Курил определялся ненасильственно, на основе полюбовного соглашения сторон.

В 30-е годы Япония развязала широкомасштабную войну с целью превращения всего Китая в свой колониальный придаток, а в декабре 1941 г. напала на тихоокеанские владения США и Великобритании. Завершающим аккордом этой войны стало вступление в нее Советского Союза в августе 1945 г., разгром им японской Квантунской армии в Маньчжурии и Северной Корее, а также занятие южной части Сахалина и Курильского архипелага.

Сейчас среди отечественных сторонников удовлетворения японских территориальных претензий находится немало таких, которые считают вступление Советского Союза в эту войну актом агрессии, а также нарушением Пакта о нейтралитете, заключенного Москвой и Токио 13 апреля 1941 г. Однако действия Советского Союза на Дальнем Востоке в 1945 г.отнюдь не выглядят как агрессия (С. 113). Начнем с того, что СССР не нарушил условий Пакта о нейтралитете с Японией. Статья третья Пакта гласила: "Настоящий Пакт вступает в силу со дня его ратификации обеими Договаривающимися Сторонами и сохраняет силу в течение пяти лет. Если ни одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует Пакт за год до истечения срока, он будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет. Из этого текста явствует, что по истечении четырех лет действия Пакта любая из сторон могла объявить о его денонсации, что и сделала советская сторона 5 апреля 1945 г. То есть, после 13 апреля 1946года Пакт становился недействительным.

Известно также, что вступление Советского Союза в войну с Японией явилось ответом на просьбу руководства США и Великобритании — союзников СССР по антигитлеровской коалиции, на протяжении четырех лет боровшихся с японской агрессией на Тихом океане. При таких обстоятельствах начало советской стороной боевых действий на Дальнем Востоке 9 августа 1945 г. можно было бы осуждать лишь в том случае, если бы Япония была жертвой агрессии США и Великобритании, а не наоборот.

Как было зафиксировано в Ялтинском соглашении трех великих держав по вопросам Дальнего Востока, подписанном 11 февраля 1945 г. Сталиным, Рузвельтом и Черчиллем, Советскому Союзу возвращался Южный Сахалин и передавались Курильские острова. Иными словами, СССР овладел территориями, которые японская сторона считает ныне "незаконно оккупированными", с санкции других держав — участниц антифашистской коалиции, на основе которой в 1945 г. была создана Организация Объединенных Наций. Если в свете всего сказанного продолжать придерживаться тезиса о "незаконной оккупации", то, как минимум в ней следует считать виновным не один только Советский Союз, но и другие великие державы. Знаменательно, что и сама Япония заявила о своем отказе от Курильских островов на Сан-Францисской конференции 1951 г.

По существу, если бы впоследствии не появился новый документ, дающий возможность для иного подхода к проблеме Курильских островов, права Советского Союза на этот архипелаг было бы очень трудно поставить под сомнение. Однако такой документ существует. Его полное название — "Совместная Декларация Союза Советских Социалистических Республик и Японии". Подписана Декларация 19 октября 1956 г. в Москве тогдашними главами правительств обеих стран — Булганиным и Хатоямой. В ней СССР и Япония объявляли о прекращении состояния войны, восстановлении дипломатических и консульских отношений, а также о намерении активно развивать экономическое сотрудничество и вести подготовку к подписанию мирного договора. Второй же абзац, трактующего проблему мирного договора, гласит: "При этом Союз Советских Социалистических Республик, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан (Сикотан) с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора..."

Этот документ, каждое слово которого было согласовано обеими сторонами, дает основания, по крайней мере, для двух выводов. Во-первых, готовность Японии к подписанию мирного договора с СССР при условии передачи ей двух островов трудно истолковать иначе как отказ от иных территориальных претензий к Москве, в частности, от претензий на о-ва Кунашир и Итуруп. Во-вторых, в Декларации ничего не говорится о "законности" японских притязаний на острова Хабомаи и Шикотан (Сикотан). Их передача трактовалась как акт доброй воли со стороны СССР, идущего "навстречу пожеланиям Японии".

Трудно найти юридически достаточные возражения против того, чтобы и в основу дальнейших переговоров по Курильским островам был положен именно этот последний документ, в котором СССР и Япония пришли к соглашению по территориальной проблеме и который был принят, что чрезвычайно важно, без применения или угрозы применения силы какой-либо из сторон (С. 114).

Известно, что за истекшие со времени подписания Декларации 35 с лишним лет мирный договор так и не был подписан. В качестве причины тому советская сторона ссылалась на заключение в 1960 г. американо-японского договора безопасности, закрепившего пребывание войск США на территории Японии. Критики этого решения считают его неправомерным в силу того, что в Декларации не были оговорены ситуации, позволяющие сторонам отказаться от взятых ими на себя обязательств.

Однако, учитывая, что отношения между СССР и США носили тогда конфронтационный характер, нельзя не признать, что у советской стороны были основания рассматривать вступление Токио в военно-политический союз с Вашингтоном как акцию, противоречащую процессу подготовки к подписанию мирного договора, в увязке с которым формулировалось и обязательство СССР передать Японии острова Хабомаи и Шикотан. Хотя, подчеркнем, юридических оснований отказываться от взятых на себя обязательств у советской стороны не было.

Уход в прошлое конфронтации в отношениях РФ с США окончательно снимает теперь актуальность возражений, выдвинутых Москвой в 1960 г. в связи с заключением американо-японского договора безопасности, и дает возможность вернуться к решению проблем, существующих между нами и Японией, на основе концепций Декларации 1956 г. Думается, что схема, согласно которой после подписания мирного договора между правопреемниками распавшегося Советского Союза и Японией произойдет передача ей островов Хабомаи и Шикотан, наиболее справедлива, хотя в обеих странах найдутся ее противники. В РФ, как известно, многие считают, что отдавать ничего не надо. Однако существующие государственные обязательства, если они даны добровольно, не под военным или политическим давлением, надо выполнять. В Японии большинство считает, что мы должны отдать также острова Кунашир и Итуруп. Но пока подобные требования не подтвердятся весомыми и безукоризненными с точки зрения международного права аргументами, их нельзя считать справедливыми (С. 115).

Поиск по сайту: