Сущность материалистического понимания истории

Маркс К. вошел в историю общественной и философской мысли как величайший ученый и революционер. Он был революционером не только на практике, но и в теории. Нет ни одной области обществознания, в которой бы Маркс не оставил свой заметный след. Но в данной статье мы коснемся лишь материалистического понимания истории или исторического материализма.

До Маркса было немало крупных мыслителей, изучавших движущие силы общественного развития, имманентную логику исторического процесса. Достаточно назвать имена Монтескье, Кондорсе, Гердера, Канта, Гегеля и других выдающихся философов. Но, несмотря на различные, порой даже противоположные воззрения и подходы, они в основном работали на одном и том же историческом поле и использовали, по существу, одни и те же категории. В их работах мы встречаем глубокие и порою гениальные мысли об обществе и механизмах его функционирования, но нет стройного и систематизированного учения об обществе как целостном образовании. Даже великий Гегель, которого высоко ценил Маркс и объявил себя его учеником, в своей философии истории (за исключением, может быть, Введения к лекциям по философии истории) выдвигает мало интересных и содержательных идей. Основной недостаток всех философско-исторических учений заключался в их спекулятивном и идеалистическом характере.

Маркс, разумеется, глубоко изучил все, что было до него создано об обществе, и это уже чувствуется в первых его теоретических работах. Возьмем, например, статьи, написанные в 1842 году. Здесь мы уже встречаемся с именами Лютера, Штрауса, Фейербаха, Канта, Г.Гуго, Вольтера, Гердера, Августина Блаженного, Монтеня и многих других мыслителей. А в 1843 году Маркс пишет работу “К критике гегелевской философии права”, в которой он дает критический анализ воззрений своего учителя и вместе с тем закладывает основы собственного учения. Он готовит эпистемологический разрыв со всей прежней философией истории1. Суть этого разрыва заключается в том, что Маркс для анализа общества как целостного социального организма не удовлетворяется категориальным аппаратом прежних философских теорий. Даже в “Святом семействе”, написанном Марксом и Энгельсом в 1844 году и изданном в 1845 году, Маркс оперирует прежними понятиями и категориями. Но уже в “Немецкой идеологии”, написанной в 1845–1846 гг. и опубликованной лишь в 1932 году, можно наблюдать этот эпистемологический разрыв. В Предисловии К критике политической экономии Маркс пишет, что в “Немецкой идеологии” он и Энгельс “решили сообща разработать наши взгляды в противоположность идеологическим взглядам немецкой философии, в сущности свести счеты с нашей прежней философской совестью. Рукопись – в объеме двух толстых томов в восьмую долю листа – давно уже прибыла на место издания в Вестфалию, когда нас известили, что изменившиеся обстоятельства делают ее напечатание невозможным. Мы тем охотнее предоставили рукопись грызущей критике мышей, что наша главная цель – уяснение дела самим себе – была достигнута”2.

В “Немецкой идеологии” дается развернутое изложение материалистического понимания истории. Здесь уже встречаются категории философии, которые отсутствовали в прежних философско-исторических учениях: “способ производства”, “производительные силы”, “мысли господствующего класса”, “материальная сила”, “духовная сила”, “общественный строй”. Однако вместо категории “производственные отношения” употребляется термин “форма общения”. Нет и категории “общественно-экономическая формация”, вместо нее применяется термин “форма собственности”. В “Нищете философии” появляются категории “общественные отношения”, “общественное производство”, “производственные отношения”, “средства производства”, “общество как целое”. Классическое изложение всех категорий, составляющих каркас материалистического понимания истории, Маркс дает в Предисловии К критике политической экономии. К перечисленным выше категориям добавились “экономический базис”, “надстройка”, “общественное бытие”, “общественное сознание”, “общественно-экономическая формация”, “предыстория человеческого общества”. В “Капитале” и других трудах Маркса тоже появляются новые категории, несущие, как и все остальные категории, громадную теоретическую и смысловую нагрузку.

Почему же Маркс разрабатывает новые категории? Ведь он подвергал суровой критике не только своих предшественников, но и современников за логические схемы и спекулятивные рассуждения. Вспомним хотя бы критику Прудона за выдвинутые им искусственные категории и принципы. “Как истинный философ, г-н Прудон понимает вещи навыворот и видит в действительных отношениях лишь воплощение тех принципов, тех категорий, которые дремали, как сообщает нам тот же г-н Прудон-философ, в недрах “безличного разума человечества”3. Маркс создает новое, материалистическое, учение об обществе, и ему нужны такие категории, которые адекватно отражают реалии исторического процесса и вместе с тем служат инструментом познания этого процесса. Можно выразиться иначе: Маркс разрабатывает не только новые категории, но и “создает” новое поле анализа общества как целостного образования. Это новое поле – сама социальная действительность. “Предпосылки, с которых мы начинаем, – не произвольны, они – не догмы; это – действительные предпосылки, от которых можно отвлечься только в воображении. Это действительные индивиды, их деятельность и материальные условия их жизни, как те, которые они находят уже готовыми, так и те, которые созданы их собственной деятельностью. Таким образом, предпосылки эти можно установить чисто эмпирическим путем”4. Не абстрактные рассуждения об обществе, а изучение реальной жизнедеятельности людей, материальных условий их существования. Люди в процессе совместной работы производят необходимые им жизненные средства, но тем самым они производят свою материальную жизнь, которая является фундаментом общества. Поэтому первым историческим актом следует считать производство самой материальной жизни. Материальное производство, т.е. производство материальных ценностей – жилья, продуктов питания, одежды и т.д. – является основным условием всякой истории, всякого общества и оно должно выполняться непрерывно. Материальная жизнь, материальные общественные отношения, формирующиеся в процессе производства материальных благ, детерминируют все другие формы деятельности людей – политическую, социальную, духовную и т.д. Идеи, даже туманные образования в мозгу людей являются испарением их материальной жизни. Мораль, религия, философия и другие формы общественного сознания отражают материальную жизнь общества.

Производство материальных благ необходимо для удовлетворения потребностей людей, но удовлетворенные потребности ведут к новым потребностям, поскольку новое производство порождает новые потребности. А удовлетворение новых потребностей требует нового производства потребления. Такова диалектика производства и потребления. Так Маркс формулирует закон возрастания потребностей.

Люди, производя ежедневно свою собственную жизнь, производят и других людей, т.е. начинают размножаться. В этой связи Маркс выделяет три стороны социальной действительности: производство жизненных средств, порождение новых потребностей и производство людей.

Материалистическое понимание истории Маркса можно резюмировать таким образом: 1) данное понимание истории исходит из решающей, детерминирующей роли материального производства непосредственной жизни. Необходимо изучать реальный процесс производства, реально складывающиеся отношения между людьми. 2). Оно показывает, как возникают различные формы общественного сознания – религия, философия, мораль, право и каким образом они детерминируются материальным производством. 3). Оно всегда остается на почве действительной истории, объясняет не практику из идей, а идейные образования из материальной жизни. 4). Оно считает, что каждая ступень развития общества застает определенный уровень производительных сил, определенные производственные отношения. Новые поколения используют производительные силы, приобретенный предшествующий капитал и таким образом одновременно создают новые ценности и новые производительные силы. 5). “Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще”5.

Материалистическое понимание истории еще при жизни его автора подвергалось различным интерпретациям, которыми сам Маркс был не доволен. В конце XIX века, когда марксизм занял одну из ведущих позиций в европейской философской теории, многие исследователи начали упрекать Маркса в том, что он якобы все многообразие мировой истории редуцировал к экономическому фактору и тем самым упростил весь исторический процесс, состоящий из самых различных феноменов, факторов и событий.

Одним из первых критиков Маркса выступил профессор Лейпцигского университета П.Барт, с работами которого был знаком Энгельс. Барт пишет, что Маркс был воспитан на гегелевской философии и поэтому все, что не вытекало из единого принципа, он считал ненаучным. Сам Маркс в качестве такого принципа выбрал экономику, из которой якобы выводит все остальные сферы общественной жизни. Маркс, продолжает Барт, лишает эти сферы самостоятельности и полностью подчиняет их экономическому фактору. На самом же деле право, идеология, политика и т.д. играют важную роль в историческом процессе. Идеология, например, оказывает большое влияние на ход общественного развития. Но “у Маркса же и у Энгельса ни слова не говорится о реакции идеологии на народное хозяйство, – реакции, которая, само собою, очевидна и не может не обнаружиться, потому что деятельный работник на поприще народного хозяйства, человек, является вместе с тем носителем идей, идеологии, а идеи направляют его поступки”6.

На многие критические замечания Энгельс ответил известными письмами 90-х годов прошлого века, в которых он разъяснял материалистическое понимание истории, подчеркивал, что существует взаимодействие всех моментов, “в котором экономическое движение как необходимое в конечном счете прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (т.е. вещей и событий, внутренняя связь которых настолько отдалена или настолько трудно доказуема, что мы можем пренебречь ею, что ее не существует”7. Энгельс это иллюстрирует на примере государства, философии, права и т.д. Так он пишет, что влияние государственной власти на экономику может проявиться в трех формах. Во-первых, государство может действовать в том же направлении, в каком развивается экономика. Тогда развитие экономических структур идет быстрее. Во-вторых, оно может действовать против экономического развития. В-третьих, оно может ставить преграды экономике в определенных направлениях и толкать его в других направлениях. Бывают и такие случаи, когда в войне государство-победитель уничтожает развитую экономику побежденного государства.

Несмотря на широкие разъяснения Энгельса о роли неэкономических факторов в историческом процессе, тем не менее до сих пор продолжается критика материалистического понимания истории. Но неужели не ясно, особенно в современных условиях, что экономический фактор детерминирует весь ход исторического процесса? Это настолько очевидно, что абсурдно отрицать материалистическое понимание истории. Почему же тогда отвергается очевидное противниками материалистического понимания истории? Во-первых, потому что из материалистического понимания истории следует вывод о восходящем развитии человеческого общества, и следовательно, о неизбежности исчезновения буржуазного способа производства. Противники исторического материализма, как ангажированные люди, заинтересованы в сохранении буржуазных общественных отношений и поэтому они отвергают то, что, казалось бы, невозможно отвергать. Во-вторых, в истории бывают моменты, когда те или иные неэкономические факторы начинают играть доминирующую роль в общественном развитии. Скажем, политика нередко оказывает решающее воздействие на те или иные общественные процессы в целом.

Юлий Цезарь романизировал Галлию. Вот что писал о значении этого завоевания крупнейший немецкий историк XIX века Т.Моммзен: “Оно является важнейшим фактом в истории всех европейских народов. Цезарь отразил и почти на 500 лет отсрочил то передвижение полуварварских еще германских племен, которое совершилось в 5 веке. Этим он дал время эллино-римской культуре так распространиться и, главное, так укрепиться в массе населения, что новые народы уже не смыли этой культуры, а, наоборот, сами ей поддались и ее усвоили. Без дела Цезаря наша современная культура была бы оторвана от эллино-римской, блестящие результаты классической культуры остались бы нам столь же чуждыми и далекими, как теперь остаются нам далеки и чужды культуры Индии или Вавилона и европейская цивилизация, все умственное развитие европейских народов шло бы несравненно медленнее, были бы беднее содержанием и однообразнее по формам, и тысячелетние усилия всех европейских народов на поприще наук и искусства все-таки не дали бы многого прекрасного, что возросло на прочном и блестящем основании, какое представляет собою эллино-римская культура”8. Но ведь завоевание есть не что иное, как проявление политики. Следовательно, кажется, что не экономика, а политика Цезаря детерминировала дальнейшее развитие Галлии, а затем и всей западной Европы.

Однако это только кажется. Для того, чтобы раскрыть действительные процессы, связанные не только с политикой, но и с другими неэкономическими факторами, на мой взгляд, необходимо использовать такие понятия, как “варианты” и “инварианты”, “детерминанты” и “доминанты”. Общество есть сложное структурированное целое. Условно его можно разбить на четыре большие сферы: экономическую, социальную, политическую и духовную. Все эти сферы взаимосвязаны и взаимодействуют, но вместе с тем обладают определенной автономией, имеют свою имманентную логику и законы развития. Они инвариантны в том смысле, что на протяжении всей истории человечества они выполняют одни и те же функции. Скажем, функция экономики состоит в производстве материальных ценностей, представляющих собой первичную форму потребностей людей. Но вместе с тем они вариантны, поскольку структурно постоянно меняются и развиваются. Так современная экономика и экономика античности коренным образом отличаются друг от друга.

В структурированном целом разные сферы выполняют разные функции. Сами сферы по значимости для субъектов истории, т.е. для людей, отличаются. Так, чтобы общество функционировало как социальная материя, необходимо прежде всего производство и воспроизводство непосредственной жизни. Иначе говоря, нужно постоянно и непрерывно производить материальные ценности, строить жилье, заводы, фабрики, производить пищу, одежду и т.д. Это естественный процесс исторического развития человеческого общества. Изучив этот процесс, Маркс пришел к научному выводу о том, что способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Другими словами, экономический фактор в конечном счете всегда выступает как детерминанта исторического процесса.

Детерминирующая роль экономического фактора вовсе не значит, что генетически экономическая сфера предшествует всем остальным. Разумеется, это было бы абсурдным утверждением. Все сферы общественной жизни находятся в единстве и ни одна из них не предшествует другой.

Экономика детерминирует весь исторический процесс в конечном счете, но на каждом этапе его развития все остальные сферы могут выступать в качестве доминанты, т.е. могут играть господствующую роль. Так в завоевании Галлии Цезарем доминирующую роль сыграла политика. Поэтому те, кто дальше политики не идет в своем анализе, утверждают, что именно политика выступает в роли детерминанты. Иными словами, они путают детерминанту с доминантой. Они за явлением не видят сущности. Почему Цезарю удалось завоевать Галлию? Потому что войска Цезаря были лучше вооружены. А почему были лучше вооружены? Потому что экономически Рим превосходил Галлию. Предоставим еще раз слово Т.Моммзену “Кельты находились еще на той стадии развития, которая характеризуется преобладанием родового быта: роды жили особыми поселками, политическими единицами у кельтов являлись кланы, роды, управляемые отдельными князьями. Города представляли собою только укрепленные и торговые пункты и политических тел не образовывали”9. Как показал М.Вебер, в становлении капиталистических отношений в Германии доминирующую роль сыграла протестантская религия.

Кроме того, находясь во взаимодействии, все сферы общественной жизни влияют друг на друга и тем самым на все историческое развитие. Общественное сознание, государство, идеология, искусство, политические структуры и другие неэкономические факторы, как уже отмечалось, обладают определенной самостоятельностью и логикой развития. Так ретроспективный взгляд на философию свидетельствует о том, что ее развитие необязательно совпадает с экономическим базисом той или иной страны. Такая же картина наблюдается в области искусства. “Относительно искусства, – писал Маркс, – известно, что определенные периоды его расцвета отнюдь не находятся в соответствии с общим развитием общества, а, следовательно, также и с развитием материальной основы последнего”10.

Таким образом, выражаясь фигурально, можно сказать, что общество – это многоэтажное здание с одним фундаментом. Этажи – неэкономические факторы. Они вариантны и на некоторых отрезках истории играют доминирующую роль. Фундамент – это экономика. Она выступает как детерминанта. Имманентно она вариантна, но для истории инвариантна. Доминанты и детерминанты находятся в диалектическом единстве.

В современную эпоху многие представители гуманитарных наук ищут новые парадигмы для анализа сложных общественных феноменов, исторических и политических событий. В этой связи на передний план выходит так называемый постмодернизм. “...Постмодернистская парадигма, которая прежде всего захватила господствующие позиции в современном литературоведении, распространив свое влияние на все сферы гуманитарного знания, поставила под сомнение “священных коров” историографии: 1) само понятие об исторической реальности, а с ним и собственную идентичность историка, его профессиональный суверенитет (стерев казавшуюся нерушимой грань между историей и литературой); 2) критерий достоверности источника (размыв границу между фактом и вымыслом) и, наконец, 3) веру в возможности исторического познания и стремление к объективной истине...”11.

Многие исследователи на Западе появление постмодернизма связывают с тем, что общественные науки переживают глубокий кризис. Французский историк структурализма Ф.Досс пишет, что в XX веке Европа потеряла свою былую привлекательность и больше не является моделью для остального мира. В прошлом веке общественные науки, восприняв идеи Просвещения, процветали в атмосфере всеобщего оптимизма и веры в будущее. Но в XX веке две мировые войны похоронили надежды людей на стабильность и благополучие. Кроме того, в XX веке не были решены ни проблемы социального равенства, ни проблемы социальной справедливости. Прошлое не может быть использовано как переходная ступень к более совершенному обществу. Разум потерял свою былую мощь в познании природной и социальной действительности. Понятия “прошлое”, “настоящее” и “будущее” невозможно различать. “Отсюда следует расширение понятия настоящего, презантификация (осовременивание) прошлого и новая форма отношения к историчности, где настоящее мыслится больше не как антиципация будущего, а как поле возможной рециркуляции прошлого в генеалогическом плане. Будущее растворяется, а неподвижное настоящее больше не удаляется от прошлого”12.

“Уничтожив” прошлое, постмодернисты тем самым уничтожили историческое сознание. Но они этим не ограничились. Они подвергли резкой критике философию Просвещения, прославлявшего рационализм и придававшего исключительно важное значение Разуму. Они взялись за разрушение Разума, заявив, что разочаровались в западном рационализме прошлых веков, который проповедовал исторический оптимизм. Разум теперь мыслится не как отражение, а как последовательные и прерывистые фигуры различных структур. Поэтому он оказывается, так сказать, ненужным. Разочарование в разуме приводит к нигилизму, к отрицанию возможности с его помощью познавать и улучшать жизнь людей.

Постмодернисты ревизуют и традиционные западные ценности – свободу, равенство, гуманизм и т.д. В сущности, они выступают в роли защитников технократического общества, новых менеджеров, признающих только профессионализм и отвергающих чисто гуманный подход к людям.

Потеряло ли материалистическое понимание истории свое парадигмальное значение? По моему глубокому убеждению, нет. Созданные Марксом категории адекватно отражают современную объективную реальность, современные общественные отношения, претерпевшие имманентные изменения, но тем не менее оставшимися инвариантными по своим функциям. В самом деле, разве производство материальных благ перестало быть главной задачей общества? Нет, конечно. Следовательно, категории “общественное производство”, “производственные отношения”, словом, все категории, связанные с экономическим фактором, нисколько не утратили своих парадигмальных функций. Много споров ведется относительно категории общественно-экономической формации. Некоторые исследователи утверждают, что она устарела, потому что якобы не отражает реалии современной эпохи, а потому не может играть никакой эвристической функции в обществознании. И в этой связи они превозносят цивилизационный подход к анализу исторического процесса. При этом порою не отдают себе отчета даже в том, что формационный и цивилизационный подход не противоречат друг другу. Они, наоборот, дополняют друг друга. Но они имеют дело с разными сторонами человеческого общества.

Что такое цивилизация? Прежде всего отметим, что генезис цивилизации по времени совпадает с формированием классового общества, с переходом от собирательного хозяйства и охоты к производящему. Вопреки утверждениям многих исследователей, цивилизация не могла возникнуть на базе родового строя, когда человек был полностью связан с родом или племенем и не выделял себя из него, когда родоплеменные отношения были для него священны и неприкосновенны и когда он не мог (и не представлял как это сделать) выйти за их пределы. Люди первобытного общества в основном занимались собирательным хозяйством и охотой, и их отношения базировались на кровнородственных отношениях, собственно социальные связи же носили крайне ограниченный характер.

Переход к классовому обществу означал не только рост производительных сил, но и разрыв кровнородственных связей и начало действительных социальных связей. Таким образом, под цивилизацией следует подразумевать такую стадию в развитии человечества, когда социальные связи начинают доминировать над природными и когда общество развивается и функционирует на своей собственной основе. Фундамент цивилизации – общественное богатство в единстве материальных и духовных ценностей. Кроме того, для генезиса цивилизации необходимы оседлый образ жизни и письменность. Именно благодаря письменности передаются духовные ценности, начинает развиваться интеллект человека, размышляющего над собственным бытием и над бытием окружающей действительности. Возникновение цивилизации – качественно новый этап в истории человечества.

Цивилизационный подход к анализу исторического процесса предполагает рассмотрение общества в статике, изучение традиций, обычаев, культуры, менталитета народа, стереотипов поведения этносов, их образа жизни, ценностей, религиозных предпочтений и т.д.

Что касается формационного подхода, он исследует общество в динамике, раскрывает его внутреннюю логику, а также его законы развития и функционирования. Этот подход также предполагает рассмотрение всех сфер общественной жизни: экономической, политической, социальной и духовной. Причем стержнем общественно-экономической формации является способ производства материальной жизни в единстве производительных сил и производственных отношений. Общественно-экономическая формация – это определенная ступень во всем историческом процессе, но вместе с тем это и общество на данном этапе его развития. Формационный подход имеет дело с логикой истории, показывает ее единство и многообразие. И сегодня именно формационный подход позволяет раскрыть сущность современной эпохи, дать анализ сложных и разнообразных процессов социальной действительности. Ни цивилизационный подход, ни другие способы и приемы анализа общества как целостного образования не в состоянии выявить качественно иной характер современных общественных отношений, взаимосвязь и взаимодействие народов и государств.

Таким образом, открытое Марксом материалистическое понимание истории представляет собой научную революцию, которая до сих пор оказывает решающее влияние на обществознание. Оно играет парадигмальную роль в познании общества, потому что адекватно отражает его закономерности и механизмы функционирования. Ни структурализм, ни постмодернистские концепции не могут быть такой парадигмой в социальном познании.

1 Термин “эпистемологический разрыв” (“coupure epistemologique”) был введен французским философом-марксистом Л.Альтюссером. Он его заимствовал у Г.Башляра, который вместо слова “la coupure” (порез, надрез, разрыв и т.д.) употреблял термин “la rupture” (перелом, разрыв, поломка и т.д.). Альтюссер пишет, что слово “la coupure” употребляется им для того, чтобы резче подчеркнуть коренное различие между философией Маркса и философией его предшественников.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 8.

3 Там же. Т. 4. С. 132.

4 Там же. Т. 3. С. 18.

5 Там же. Т. 13. С. 7.

6 Барт П. Философия истории как социология. СПб., 1902. С. 291.

7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 394-395.

8 Моммзен Т. История Рима. СПб., 1993. С. 218.

9 Там же. С. 212.

10 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 12. С. 736.

11 Репина Л.П. Вызов постмодернизма и перспективы новой культурной и интеллектуальной истории. “Одиссей”. 1996. С. 26.

12 Dosse F. Histoire du structuralisme. 1. Le champ du signe, 1945–1966. P., 1992. P. 408.

Поиск по сайту: