Занавес. Две недели спустя. МИК лежит на полу, под головой у него — свер­нутый ковер, он глядит в потолок

Действие третье

Две недели спустя. МИК лежит на полу, под головой у него — свер­нутый ковер, он глядит в потолок. ДЭВИС сидит на стуле, в руках у него трубка. На нем новая куртка. День. Тишина.

ДЭВИС. Я так думаю, он чего-то с крышей сделал. (Пауза.) В прошлую неделю вон сколько дождей было, а в ведро со­всем и не каплет. (Пауза.) Он, должно быть, смолой снару­жи замазал. (Пауза.) Там кто-то расхаживал по крыше про­шлой ночью. Должно быть, он. (Пауза.) Мне так сдается, это он снаружи там замазал на крыше. И ни слова мне не сказал. Вообще мне ни слова не говорит. (Пауза.) Не отвечает, ког­да я к нему обращаюсь. (Зажигает спичку, подносит к труб­ке, задувает ее.) Не дает мне ножа! (Пауза.) Не дает мне ножа, чтобы резать хлеб! (Пауза.) А как я буду резать хлеб без ножа? (Пауза.) Это ж невозможно! (Пауза.)

МИК. У тебя есть нож.

ДЭВИС. Чего?

МИК. У тебя есть нож.

ДЭВИС. Ну, есть нож, конечно, есть нож, а как ты думаешь, та­ким можно хлеб отрезать? Это ж не хлебный нож. Им хлеб не режут. Я его подобрал где-то. Я и не помню совсем, где. Я чего хочу...

МИК. Я знаю, чего ты хочешь. (Пауза.)

ДЭВИС (поднимается и идет к газовой плите). А с плитой с этой? Он говорит, она не подключена. Откуда я знаю, подключена она или нет? Я вон где, я прямо под ней сплю, я среди ночи просыпаюсь, у меня лицо чуть не в духовке, господи боже! Она прямо у меня перед лицом, откуда я знаю, может, она взорвется, когда я лежу в постели, может, она меня угробит! (Пауза.) Но он вроде и внимания не обращает, когда я го­ворю. Я сказал ему недавно, слышишь, я сказал ему насчет этих черных, насчет черномазых, что приходят из другого дома v пользуются уборной. Я сказал ему, что там одна грязь была, все перила были грязные, они черные были, вся уборная была черной. А он что сделал? Он за всем тут сле­дить должен, ему нечего было сказать, у него и слова не нашлось оказать. Ему наплевать! (Пауза.) Недели две назад... он сидел здесь, он тут со мной разговорился... Недели две. Такого наговорил!.. А с тех пар и слова не сказал. А тогда говорил и говорил. И не знаю, с чего это он... Не смотрел на меня, вроде и не со мной говорил, ему вообще на меня наплевать. Он сам с собой разговаривал! Ему толь­ко это и нужно. Ты вот ко мне подходишь, совета просишь... Он такого никогда не сделает. У нас с ним не получается разговора, понимаешь? Нельзя же жить в одной комнате, если совсем друг с другом не говоришь. (Пауза.) Никак я его не пойму. (Пауза.) С тобой вдвоем мы бы устроили тут, как надо.

МИК (задумчиво.) Да, ты прав. Слушай, что бы я сделал с этим домом. (Пауза.) Я бы из него шикарный особняк сделал. Скажем... эту комнату. Эта комната была бы кухней. Пло­щадь подходит, окно большое, полно света. Я бы сделал... я бы сделал здесь синие с отливом, медно-красные и пергаментные квадраты из линолеума. И эти тона повторил бы на стенах. Плита, мойка — белые с черным верхом. Для шкафов, для посуды места сколько угодно. Маленький стенной буфет, и большой стенной буфет и в углу буфет-вертушка. В буфе­тах недостатка бы не было. А столовую сделать через пло­щадку, слышишь? Да. Соломенные шторы на окнах, пробко­вые коврики... Стол... полированный, из лучшего дерева, комод с черными матовыми ящиками, у стульев гнутые ножки, мяг­кие сиденья, кресла с шерстяной кремовой обивкой... Диван­чик с буковыми ручками и плетеным сиденьем из морской травы, белый жароустойчивый кофейный столик... Белая кера­мика... Да. Потом спальня. Что такое спальня? Это убежище. Приют отдыха и тишины. Здесь отделка спокойная. Освеще­ние — самое необходимое. Мебель... красное и розовое дере­во. Лазурно-голубой ковер, голубые с белым легкие зана­вески, постельное покрывало с синими розочками на белом фоне, туалетный столик — такой, что можно делать выше-ниже, на нем пепельница, лампа с абажуром из рафии... (Са­дится.) Не квартира была бы, а дворец.

ДЭВИС. Еще бы, так и было бы.

МИК. Дворец.

ДЭВИС. А кто бы там жил?

МИК. Я. Мой брат и я. (Пауза.)

ДЭВИС. А как же я?

МИК (размеренно). Весь этот хлам здесь, он никому не нужен. Просто куча старого железа и только. Лом. Разве из этого устроишь дом? Тут ведь никак не развернешься. Это хлам. Он его так и не смог продать, ему и двух пенсов за него не дадут. (Пауза.) Хлам. (Пауза.) Но ему как будто все равно, что я думаю, вот в чем беда. Почему бы тебе не поговорить с ним, не узнать, чего он хочет?

ДЭВИС. Мне?

МИК. Да. Ты же его друг.

ДЭВИС. Никакой он мне не друг.

МИК. Но ведь ты живешь с ним в одной комнате, верно?

ДЭВИС. Никакой он мне не друг. Его и не разберешь никогда. То есть, я хочу сказать, что с таким, как ты, все ясно...

МИК смотрит на него.

То есть, ты себе на уме, я и не говорю, что ты не себе на уме, это каждый видит. Может, ты и чудишь по-своему, так ведь все мы такие, а у него все по-другому. То есть, с тобой, по крайней мере, с тобой ясно, что ты...

МИК. Прямой.

ДЭВИС. Точно, прямой.

МИК. Да.

ДЭВИС. А вот он, у него никогда не поймешь, чего он еще вы­кинет.

МИК. Угу.

ДЭВИС. Он же бесчувственный! (Пауза.) Понимаешь, мне нуж­ны часы! Мне нужны часы, чтобы показывали время! Как я могу узнать время без часов? Я не могу! Я сказал ему, я ока­зал ему, слушай, вот бы сюда часы, чтобы я знал, который час? Тоесть, если знаешь время, чувствуешь себя свободно, понимаешь? А так, что мне надо делать? На улицу выйду — на часы посмотрю, а потом надо не забыть, когда я уже до­ма. Но так ведь нельзя, то есть, стоит пять минут здесь по­быть, и я уже забыл. Забыл, который час! (Ходит по комнате.) Потом, смотри. Если я нездоров и днем полежу, откуда мне знать, когда я проснусь, пора ли пить чай! Еще, пони­маешь, ничего, когда приходишь. На углу есть часы, и когда я вхожу в дом, я знаю, который час. Но когда вошел! Когда я уже здесь! Тогда у меня и понятия нет, сколько времени. (Пауза.) Нет, что мне нужно, так это часы... здесь, в ком­нате, тогда я, может, еще продержусь. Но он мне ничего не дает. (Садится на стул.) Будит меня! Он меня будит по­среди ночи! Говорит, я бормочу! Я тебе говорю, я уже было на днях решил все ему высказать!

МИК. Он не дает тебе спать?

ДЭВИС. Не дает мне спать! Будит!

МИК. Какой ужас!

ДЭВИС. Я в разных местах бывал. Мне всегда давали спать. И везде так, куда ни пойди. Кроме как здесь.

МИК. Сон необходим. Я всегда это говорю.

ДЭВИС. Точно, сон необходим. Я утром просыпаюсь, я измотан­ный совсем. У меня есть дела, мне надо ходить везде. Мне надо определиться, мне надо пристроиться. Но когда я встаю утром, у меня нет совсем сил. И ко всему еще нет никаких часов.

МИК. Да.

ДЭВИС (встает, ходит по комнате). Он уходит, я не знаю, куда он идет, где это он ходит, он мне не говорит. Мы с ним бол­тали бывало, а потом хоть бы разок. Я не вижу его никогда, он уходит, приходит поздно, только и делает, что меня рас­талкивает среди ночи. (Пауза.) Послушай! Я просыпаюсь... Я просыпаюсь утром... Я просыпаюсь утром, и он улыбится на меня! Он стоит тут, смотрит на меня и улыбится! Я его вижу, понимаешь, я его вижу через одеяло. Пиджак надевает, потом оборачивается, смотрит на мою кровать, рот до ушей. Какого дьявола он зубы скалит? Только он не знает, что я за ним смотрю через одеяло. Слабо ему знать! Не знает, что я его вижу, думает, я сплю, но я за ним слежу все время через одеяло, понял? А он не знает! Он просто смотрит на меня и зубы скалит, а не знает, что я вижу! (Пауза. Наклоняясь к МИКу.) Ты, верно, чего хочешь, ты хочешь поговорить с ним, точно? Я уже... Я уже все придумал. Ты скажи ему... у нас есть, мол, планы насчет этого дома, мы бы могли тут уст­роиться, мы бы все привели в порядок. Смотри, я мог бы все отделать здесь, я бы тебе помог во всем... Если б мы вдвоем тут, ты да я... (Пауза.) Ты теперь где живешь?

МИК. Я? Ну, у меня есть квартира. Неплохая. Все на месте. При­ходи как-нибудь, выпьем. Чайковского послушаем.

ДЭВИС. Нет, ей-богу, тебе бы поговорить с ним. То есть, ты же его брат. (Пауза.)

МИК. Да... может, и поговорю.

Хлопает входная дверь. МИК поднимается и выходят.

ДЭВИС. Ты куда? Это же он!

Молчание.

ДЭВИС стоит, затем идет к окну и выглядывает. Входит АСТОН. У него в руках бумажный пакет. Он снимает пальто, разворачивает пакет и вынимает ботинки.

АСТОН. Ботинки.

ДЭВИС (оборачиваясь). Чего?

АСТОН. Я их подобрал. Померь!

ДЭВИС. Ботинки? Какие ботинки?

АСТОН. Может, подходят?

ДЭВИС (снимает свои сандалии и примеряет ботинки; прохажи­вается, шевелит пальцами ног, наклоняется и ощупывает кожу). Нет, не годятся.

АСТОН. Да?

ДЭВИС. Не подходят.

АСТОН. М-мм. (Пауза.)

ДЭВИС. Ладно, вот что, я их поношу... пока других не достану. (Пауза.) А где шнурки?

АСТОН. Нет шнурков.

ДЭВИС. Я не могу их носить без шнурков.

АСТОН. Я нашел без шнурков.

ДЭВИС. Тогда что ж, тогда крышка. То есть, они держаться не будут без шнурков. Чтобы ботинки сидели на ноге без шнур­ков, нужно ногу напрягать, понимаешь? Ходить с напряженной ногой, понимаешь? Это же вредно! Большая нагрузка для ноги. А если ботинки зашнурованы, не надо совсем напрягаться.

АСТОН (подходит к, своей кровати). Может, у меня завалялись какие.

ДЭВИС. Вот, вот, понимаешь, чего мне надо? (Пауза.)

АСТОН. Вот какие-то.

ДЭВИС. Они коричневые.

АСТОН. Больше нет.

ДЭВИС. А ботинки черные.

АСТОН не отвечает.

Ладно, подойдут, пока других не достану. (Садится на стул и зашнуровывает ботинки.) Может, в них я доберусь завтра до Сидкапа. Если я туда попаду, смогу пристроиться. (Пауза.) Мне хорошую работу предлагали. Один тип предлагал, у него... у него куча планов. У него все впереди. Но им нужны мои бумаги, понимаешь, им нужны рекомендации. Мне надо бы попасть в Сидкап, а то как иначе я их получу? Они там, в Сидкапе, понимаешь? Главное — попасть туда. Тут-то и загвоздка. Погода никак не позволяет.

АСТОН незаметно для Дэвиса тихо выходит.

Не знаю, как еще ботинки придутся. Тяжелая дорога, я был там раньше. Вроде когда сюда шел. В прошлый раз я шел оттуда, да... в тот раз... возвращался... дорога была дрянь, все время дождь шел, хорошо я не помер там на дороге. Но я добрался досюда, шел безостановки... да... шел без оста­новки. Но все равно я так не могу, мне надо сейчас... мне надо опять туда пойти, найти того типа... (Оборачивается.) Черт! Вот ведь гад какой, он меня я не слушает!

Затемнение.

Ночь. Тусклый свет через окно. Астон и Дэвис на своих крова­тях. ДЭВИС стонет.

астон (садится, поднимается с постели, включает свет, подходит к Дэвису и трясет его). Эй, хватит, слышишь? Я не могу спать.

ДЭВИС. Что? Что? Что такое?

АСТОН. Опять расшумелся.

ДЭВИС. Я старый человек, что ты хочешь от меня, чтобы я не дышал?!

АСТОН (идет к своей кровати, надевает брюки). Пойду глотну воздуха.

ДЭВИС. Что ты хочешь от меня? Слушай, приятель, я не удив­ляюсь, что за тобой приезжали. Будить старого человека по­среди ночи, ты и точно чокнутый! Из-за тебя мне кошмары снятся, кто ж виноват тогда, что мне кошмары снятся? Если бы ты меня не дергал все время, я бы не шумел! Как ты хочешь чтобы я спал тихо, когда ты меня расталкиваешь все время? Ты что, хочешь, чтобы я не дышал? (Отбрасывает одеяло и вылезает из постели, одетый в фуфайку, жилет и брюки.) Здесь холод такой, что мне приходится в брюках ложиться. Никогда в жизни так не спал. А здесь приходится. И все потому, что ты не сделаешь отопления, черт бы его драл! Я видел дни и получше, приятель. И ни в какие заведения меня не помещали, это точно. Я в здравом уме! И нечего меня дергать. Со мной-то все в порядке, ты сам не рыпайся. Знай свое место, то-то! Могу тебе сказать, твой брат за тобой присматривает. Он все о тебе знает. У меня там есть друг, ты не беспокойся. У меня там стоящий друг! Как с мразью со мной обращается! Чего ж ты меня тогда сюда привел, раз так думал со мной обращаться? Ты думал, ты меня получше, как бы не так. Я все знаю. Они тебя засадили раз, они тебя и еще раз засадят. Твой брат за тобой присмат­ривает! Они могут еще раз к твоей голове провода подвести! Они еще подведут! Когда захотят. Им только оказать надо. Они тебя в карете отвезут, парень. Приедут сюда, подхватят и увезут! Будешь знать тогда! Подведут провода к голове, узнаешь тогда. Они только взглянут на весь этот хлам, где я сплю, и сразу поймут, что ты псих. Ну и сплоховали они, слышишь ты, такого выпустить, а? Неизвестно, что тебе надо, уходишь, приходишь, никто не знает, что тебе надо! Но с собой я такого не потерплю. Думаешь, я всю грязную работу за тебя буду делать? Ха! Да ты в себя прийди! Ты хо­чешь, чтобы я грязную работу делал по всей лестнице, только ради как спать в этой вонючей дыре? Нашел дурака! Маль­чишка! Да ты сам не знаешь, что ты все время делаешь. Ты ж тронулся! Ты уже наполовину спятил! Все ясно, стоит лишь глянуть. Хоть бы раз монету подкинул! Обращается со мной как с поганой скотиной! Я-то никогда в желтом доме не был!

АСТОН делает легкое движение по направлению к нему.

(Вынимает свой нож из заднего кармана.) Попробуй только подойди, приятель! У меня вон что есть. Он был в деле. Он был вделе. Лучше не суйся.

Пауза. Они долго смотрят друг на друга.

Думай, что делаешь. (Пауза.) Только попробуй стукнуть. (Пауза.)

АСТОН. Я... мне кажется, тебе пора поискать чего другого. Мы вроде не поладили.

ДЭВИС. Поискать чего другого?

АСТОН. Да.

ДЭВИС. Мне? Это ты кому? Сам поищи, понял?

АСТОН. Что?

ДЭВИС. Ты! Ты поищи чего другого!

АСТОН. Я живу здесь. А ты — нет.

ДЭВИС. Я — нет? Нет уж, я живу здесь. Мне здесь работу пред­ложили.

АСТОН. Да... в общем, ты не совсем подходишь.

ДЭВИС. Не подхожу? Ладно, я тебе вот что скажу, тут кое-кто думает, что я вполне подхожу. И еще... Я тут остаюсь сто­рожем! Понял? Твой брат, он мне сказал — понял? Он мне сказал, что место за мной. За мной! Вот кто я такой. Я буду сторожем.

АСТОН. Мой брат?

ДЭВИС. Он остается, он здесь будет хозяйничать, и я с ним.

АСТОН. Слушай. Я дам тебе... денег, ты сможешь добраться до Сидкапа.

ДЭВИС. Ты сначала сарай построй! Денег! Когда мне здесь жа­лованье обещают! Ты сначала свой вонючий сарай построй! Вот как!

АСТОН (долго смотрит на него). Это совсем не вонючий сарай.

Молчание.

(Приближается к нему.) Он чистый. Хорошее дерево. Я его построю. Не волнуйся.

ДЭВИС. Не подходи!

АСТОН. И нечего называть его вонючим.

ДЭВИС наставляет на Астона нож.

Сам ты вонючий.

ДЕВИС. Что?

АСТОН. Всю комнату здесь провонял.

ДЭВИС. Это ты мне?!

АСТОН. Смердишь всё время, вот почему я спать не могу.

ДЭВИС. Ты так меня! Ты меня — вонючим?!

АСТОН. Лучше уходи.

ДЭВИС. Я тебе покажу — вонючий! (Выбрасывает руку вперёд, она дрожит, нож нацелен Астону в живот. АСТОН не шевелит­ся. Молчание. Рука Дэвиса больше не двигается. Они стоят друг против друга.) Я тебе покажу — вонючий! (Пауза.)

АСТОН. Собирайся.

ДЭВИС отводит нож, прижимает к груди, тяжело дыша. АСТОН идет к кровати Дэвиса, находит его сумку н кладет туда какие-то вещи.

ДЭВИС. У тебя... у тебя права такого нет... Положь, не трогай... это мое! (Берет сумку и приминает содержимое.) Ладно... Мне тут работу предложили... ты погоди. (Надевает куртку.) Ты погоди... твой брат... он тебе покажет... так меня обзывать... так меня обзывать... никто меня так не обзывал... (Надевает пальто.) Еще пожалеешь, что так меня обозвал, еще узнаешь, чем все кончится... (Берет сумку и идет к двери.) Еще пожа­леешь, что так меня обозвал... (Открывает дверь.)

АСТОН наблюдает за ним.

Я теперь знаю, ккому обратиться. (Уходит.)

АСТОН стоит.

Затемнение.

Свет. Ранний вечер. Голоса на лестнице.

Входят МИК и ДЭВИС.

ДЭВИС. Вонючий! Ты только послушай! Это я! Ты слыхал, что он сказал, а? Вонючий! Ты слыхал такое? И это он мне сказал?

МИК. Ай-ай-ай.

ДЭВИС. Это он мне сказал!

МИК. Ты ведь не вонючий.

ДЭВИС. Совсем нет, сэр!

МИК. Если бы от тебя пахло, я бы первый тебе сказал.

ДЭВИС. Я сказал ему, я сказал ему, что... я так сказал: ты еще узнаешь, чем все кончится, приятель! Я сказал: не забывай о своем брате. Я предупредил, что ты придешь ему мозги вправить. Он сам не знает, чтo заварил. Заварил со мной та­кое. Я сказал ему, я сказал ему: он придет, твой брат, он при­дет, у него все в порядке, не как у тебя!

МИК. Что ты хочешь сказать?

ДЭВИС. Я?

МИК. Ты говоришь — у моего брата не все в порядке?

ДЭВИС. Что? Я вот что говорю: у тебя ведь планы насчет этого места, насчет... насчет отделки, точно? То есть, у него права нет мной тут командовать. Ты мне говоришь, что делать, я здесь работаю для тебя, то есть, ты со мной... Я для тебя не ком грязи какой... мы оба... мы оба знаем, что он такое.

МИК. Что же он сказал тогда, когда ты ему открыл, что я пред­ложил тебе место?

ДЭВИС. Он... он сказал... он сказал... он вроде живет тут...

МИК. А это что — неправда?

ДЭВИС. Неправда?! Это твой дом или нет? Ты его сюда пустил!

МИК. Я, пожалуй, мог бы его выселить.

ДЭВИС. Я то и говорю.

МИК. Да. Я мог бы его выселить. Я домовладелец. С другой сто­роны, он постоянный жилец. Уведомить его, сам понимаешь, дело простое. Все зависит от того, как эту комнату рассмат­ривать. То есть, рассматривать ее как меблированную или не­меблированную. Понял меня?

ДЭВИС. Нет, соображаю.

МИК. Вся эта мебель, видишь ли, которая тут, это все его, кроме кроватей, конечно. Так что вот, здесь дело для юриста, вот так. (Пауза.)

ДЭВИС. Пускай он убирается откуда пришел!

МИК (поворачиваясь, чтобы взглянуть на него). Откуда пришел?

ДЭВИС. Да.

МИК. А откуда он пришел?

ДЭВИС. Ну... он... он...

МИК. Ты кое-что себе позволяешь иногда, а? (Пауза. Решительно, быстро.) Ладно, как бы там ни было, я совсем не против того, чтобы взяться здесь все устроить...

ДЭВИС. Давно бы так!

МИК. Да, совсем не против. (Поворачиваемся к Дэвису.) Но ты смотри, не подрывай свою репутацию.

ДЭВИС. Это ты о чем?

МИК. Да ты ведь говорил, что специалист по интерьеру, а мне только хороший нужен.

ДЭВИС. Кто?

МИК. Что значит: кто? Декоратор. Специалист по интерьеру.

ДЭВИС. Я? Ты о чем говоришь? Я и не брался за это. Никогда такого не делал.

МИК. Чего не делал?

ДЭВИС. Нет, нет, это не я. Я и не делал никакой отделки. С меня и так хватало. Много другой работы, знаешь ли. Но я... но я на все руки мастер... Дай только... дай только подучусь.

МИК. Я не хочу, чтобы ты подучивался. Мне нужен первоклас­сный, опытный декоратор. Я думал, ты подойдешь.

ДЭВИС. Я? Нет, постой-ка, постой-ка, ты не со мной говорил.

МИК. Что значит: не с тобой? Я с тобой только и говорил. Тебе одному я открыл свои мечты, свои глубочайшие желания, тебе одному и сказал, и только потому, что считал тебя опыт­ным, первоклассным декоратором — по интерьеру... и экс­терьеру.

ДЭВИС. Нет, послушай...

МИК. Ты что же, не знаешь, как скомбинировать синие с отливом, медно-красные и пергаментные квадраты линолеума и повто­рить эти тона на стенах?

ДЭВИС. Нет, послушай, ты куда клонишь?

МИК. Значит, ты не сможешь отделать стол фанеровкой из луч­шего дерева, не сможешь обить кресло мягкой кремовой обив­кой, а к диванчику с буковыми ручками не сможешь сделать плетеное сиденье из морской травы?

ДЭВИС. Ничего такого я не говорил!

МИК. Черт! Значит, я ошибся!

ДЭВИС. Не говорил я ничего такого!

МИК. Так ты паршивый самозванец, приятель!

ДЭВИС. Ну, скажешь ведь тоже. Ты меня взял в сторожа. Я со­брался помочь тебе, только и всего. Ну и чтобы... чтобы за плату. Никогда я не говорил об этом, а ты меня обзываешь...

МИК. Как тебя зовут?

ДЭВИС. Опять...

МИК. Нет, как твоя настоящая фамилия?

ДЭВИС. Настоящая — Дэвис.

МИК. А под какой ты ходишь?

ДЭВИС. Дженкинз!

МИК. У тебя две фамилии. А? А теперь вот что: ты почему же мне всю эту ерунду порол насчет внутренней отделки?

ДЭВИС. Ничего я тебе не говорил! Да ты меня слушаешь или нет? (Пауза.) Это он сказал тебе. Это, должно, твой брат сказал. Он чокнутый! Он тебе всего наговорит назло, он чокнутый, он уже почти спятил, он тебе и сказал.

МИК (медленно идет к нему). Как ты назвал моего брата?

ДЭВИС. Когда?

МИК. Он — кто?

ДЭВИС. Я- я что хотел сказать...

МИК. Чокнутый? Это кто чокнутый? (Пауза.) Ты моего брата на­звал чокнутым? Моего брата? Ведь это, пожалуй... это, по­жалуй, нахальство, а?

ДЭВИС. Он сам так сказал.

МИК (медленно обходит ДЭВИСа, рассматривая его). Странный ты человек. А? Ей-богу, странный. Как ты пришел в этот дом, с тек пор здесь одни несчастья. Честно. Что ты ни скажешь, ничему нельзя верить. Каждое твое слово можно истолковать и так и эдак. И почти всегда врешь. Вспыльчивый, неурав­новешенный, никогда не угадаешь, чего от тебя ожидать. Ты ведь не что иное, как животное, если так посмотреть. Ты вар­вар. И сверх всего прочего ты только и делаешь, что смер­дишь. Сам посуди. Ты приходишь, рекомендуешься как деко­ратор, я тебя тут же беру, и что получается? Ты распростра­няешься о рекомендациях, которые у тебя где-то в Сидкапе, и что получается? Я что-то не заметил, чтобы ты пошел в Сидкап за ними. Все это огорчительно. Похоже на то, что мне придется рассчитать тебя как сторожа. Держи. Вот полдолла­ра. (Роется в карманах, вынимает монету в полкроны и швы­ряет ее к ногам Дэвиса.)

ДЭВИС стоит не двигаясь. МИК подходит к газовой плите и берет в руки статуэтку Будды.

ДЭВИС (медленно). Ладно тогда... вот ты как... вот ты что... раз ты так хочешь.

МИК. Я так хочу! (Ударяет Будду о плиту. Статуэтка разбивает­ся. Яростно.) Можно подумать, что у меня только и забот, что этот дом. Мне и других забот хватает. Всего хватает. У меня есть и другие интересы. Надо мне свое дело нала­дить или нет? И подумать о расширении... во всех направле­ниям. Я же не стою на месте. Я продвигаюсь, все время. Я двигаюсь... все время... Мне надо думать о будущем. Этот дом меня мало трогает. Мне-то что! Пусть братец о нем беспоко­ится. Он тут может все разукрасить, пусть делает с ним что хочет. Меня это не волнует. Я думал, я ему делаю услугу, пу­стил сюда. У него свои планы. Ну и хорошо. Я — пас. (Пауза.)

ДЭВИС. А я?

Молчание. МИК не смотрит на него. Хлопает входная дверь. Молчание. Они не двигаются. Входит АСТОН, закрывает дверь, идет по комнате и останавливается перед Миком. Они глядят друг на друга. Оба едва заметно улыбаются.

МИК (Астону). Послушай... э... (Идет к двери и выходит.)

АСТОН оставляет дверь открытой, пересекает комнату за спиной Дэвиса, видит разбитого Будду и некоторое время рассматривает обломки. Затем идет к своей кровати. Снимает пальто, садится, берет отвертку и вилку и возится с ними.

ДЭВИС. Я только вернулся за трубкой.

АСТОН. Ага.

ДЭВИС. Я вышел и... на полдороге я... я вдруг... заметил... пони­маешь... что не взял трубку. Вот и вернулся за ней. (Пауза. Направляется к Астону.) Это уже не та вилка, что ты тогда?.. (Пауза.) Что, никак не получается, а? (Пауза.) Это, если ты... уперся, тогда, по-моему, может, ты... (Пауза.) Послу­шай... (Пауза.) Ты ведь это не всерьез сказал, что я вонял, правда? (Пауза.) Правда? Мы с тобой друзья были. Ты меня привел, ни о чем не спрашивал, уложил, ты мне товарищ был. Послушай. Я все думал, отчего бы я мог шуметь, это все из-за сквозняка, понимаешь, на меня дуло, когда я спал, вот я и ворчал, не зная того, а я все думал, то есть, я поду­мал, если б, скажем, ты мне свою кровать уступил, а себе мою взял, между ними и разницы-то нет, такие же совсем кровати... У меня бы тогда твоя, а тебе спать все равно в какой, тогда у тебя моя, у меня твоя, и все в порядке, я бы не на сквозняке был, понимаешь, то есть, тебе если дует, то все равно, тебе воздух нужен, я ведь понимаю, ты тогда был там, доктора эти, и все такое, взаперти, я ведь знаю, как там бывает, жарища, понимаешь, там всегда жарища, я загляды­вал как-то, чуть не задохся, так что самый подходящий выход: махнемся кроватями, а потом все по уговору — я здесь для тебя сторожу, присматриваю для тебя, для те­бя, слышишь, не для кого другого... не... для твоего брата, слышишь, не для него, для тебя, я твой человек буду, ты только скажи... скажи только... (Пауза.) Ты как, что скажешь? (Пауза.)

АСТОН. Нет, я люблю спать в своей кровати.

ДЭВИС. Но ты ж меня не понял!

АСТОН. Все равно, вон та — кровать брата.

ДЭВИС. Брата?

АСТОН. Когда он ночует. А это моя кровать. Я только в ней и могу спать.

ДЭВИС. Но брата ведь нет! Ушел он! (Пауза.)

АСТОН. Нет. Я не могу поменяться кроватями.

ДЭВИС. Но ты ж меня не понял!

АСТОН (встает и подходит к окну.) Все равно, я буду занят. Мне надо сарай построить. Если я сейчас не построю, его ни­когда не будет. А пока его не будет, я не смогу начать ничего.

ДЭВИС. Я тебе помогу сарай построить, смотри, чего я сделаю! (Пауза.) Я помогу! Мы оба его построим, вместе. Слышишь? В минуту сработаем! Слышишь, чего говорю? (Пауза.) Госпо­ди, мы кровати поменяем...

АСТОН. Нет, я сам могу построить.

ДЭВИС. Но послушай, я с тобой, я тут буду, я это тебе сделаю! (Пауза.) Мы это вместе сделаем! (Пауза.)

АСТОН идет к окну.

Ты что же, ты меня выбрасываешь? Нельзя же так. Послу­шай, послушай, пускай, слышишь, пускай, я останусь, пускай, я что говорю, не хочешь меняться, пусть будет как есть, я в той же кровати останусь, может, я поплотней мешковину до­стану, ладно? На окно повешу, и не будет дуть, вот и все, что скажешь, оставим как есть? (Пауза.)

АСТОН. Нет.

ДЭВИС. Почему... нет?

АСТОН (оборачивается к нему). Ты слишком шумишь.

ДЭВИС. Но... но... смотри... послушай... только послушай... то есть...

АСТОН отворачивается к окну.

Что же мне тогда делать? (Пауза.) Что мне делать? (Пауза). Куда мне пойти? (Пауза.) Если ты хочешь, чтобы я пошел... я пойду. Ты только скажи. (Пауза.) Еще вот что... ботинки эти... ботинки, что ты мне дал... они ничего, подходящие... подходящие. Может, тогда я... отправлюсь...

АСТОН не двигается. Он стоит у окна, спиной к Дэвису.

Слушай... если я отправлюсь... если б я... достал документы... может, ты... может, ты пустишь... может, ты... если я отправлюсь... и достану мои...

Долгая пауза.

3анавес

Поиск по сайту: