Несколько слов о структуре жизненной и кризисной ситуации

Размышление о «тихих» кризисах и их влиянии на развитие детей неизбежно приводит к вопросу о структуре психологических кризисов как таковых. В самом общем виде кризис можно определить как жиз­ненную ситуацию, с которой человек не может справиться хотя бы на одном из трех основных уровней человеческой жизни.

Первый уровень — это уровень потребностей, а также мотивов как предметов потребностей (его можно назвать еще уровнем мотивации леонтьевского типа, поскольку именно А.Н. Леонтьев наиболее четко описал динамику потребностей и мотивов как их предметов). Невозможность удовлетворить жизненно важные потребности ввергает чело­века в состояние фрустрации и стресса, которое со временем приводит к подавленности, отчаянию и депрессии. Здесь стоит подчеркнуть, что жизненно важные потребности и мотивы могут быть очень разными — это не только общие у человека и животных потребности, например, в самосохранении или в эмоциональном контакте, но и чисто человече­ские — в престиже и уважении, в понимании и личностной близости. В частности, к числу собственно человеческих потребностей относится и потребность в самоуважении, которая не будет удовлетворена у безна­дежного двоечника (вроде упомянутого выше Кирилла) до тех пор, по­ка он будет ориентироваться в своей самооценке на школу.

Второй уровень — это уровень межиндивидуальных воздействий. Известно, что общение и взаимодействие с себе подобными возникли задолго до появления человека. Гораздо менее очевидно, что наряду с этим сформировался механизм побуждения и регуляции поведения через воздействие индивидов друг на друга. У человека этот механизм особенно развит — это речевое воздействие. Такой тип побуждения можно назвать мотивацией поршневского типа, ибо впервые он был тщательно проанализирован Б.Ф. Поршневым в его книге «О начале человеческой истории». Межиндивидуальные воздействия — это и про­стые просьбы, повеления и запреты, и непосредственное эмоциональ­ное давление (повышение голоса, угрожающая поза), и гипноз, и власт­ное давление (угрозы, оскорбления, предупреждения о последующих санкциях), и манипулирование сознанием с помощью разнообразных символов и образов, и безличное социальное давление (социальные требования, нормы и предписания — «так принято», «так положено»). Невозможность выполнить социальные требования или противостоять социальному давлению обычно приводит к эмоциональной дезоргани­зации поведения — удрученному состоянию, плачу, истерикам, срывам, а далее — к снижению жизненных сил и психосоматике, вялости, апа­тии, подавленности и «потере желаний».

Наконец, третий уровень человеческой жизни — это уровень ценно­стей и надличных смыслов (иначе говоря, уровень мотивации франклевского типа). Критические ситуации, возникающие на этом уровне, бывают связаны не только с отсутствием или крушением смыслов жиз­ни. Это еще и ситуации, в которых человек вынужден заниматься бессмысленной деятельностью и из которых он не в состоянии выйти. Как в случае с двоечником Кириллом. Он должен сидеть на уроке и чувство­вать себя болваном, но выхода у него нет. Кстати говоря, бессмыслен­ной эта ситуация может быть и для хорошего ученика, например, для победителя математических олимпиад, которому школьные задачи ка­жутся чересчур легкими и потому скучными.

Психологический кризис как невозможность справиться с жизнен­ной ситуацией, в которой человек оказался, может разворачиваться' на любом из этих трех уровней. Следовательно, можно говорить о кри­зисах неудовлетворенности, кризисах подавленности и кризисах бес­смысленности (и, конечно, о кризисах смешанных типов, которые пе­реживаются тяжелее всего). Кризисы любого из этих типов бывают как «бурными» — когда человек активно ищет помощи: протестует, бунтует, конфликтует, закатывает истерики, совершает демонстративные по­ступки, вплоть до суицида, так и «тихими» — жизненная активность че­ловека подавляется и он замыкается в себе, ни о чем не просит, ничего не хочет, теряет жизнерадостность, становится вялым и безразличным. «Тихие» кризисы школьников — это в первую очередь кризисы подав­ленности.

«Ничего личного»; системная жестокость современной школы

Одна из ключевых идей настоящего доклада состоит в том, что «ти­хие» кризисы школьников — кризисы подавленности — вполне законо­мерно порождаются нашей школой, характерной чертой которой стала системная жестокость. Жестокость можно определить как физическое или психологическое насилие над человеком, приводящее к разруши­тельным для него последствиям. При этом стоит различать личную жестокость, т.е. устойчивую склонность того или иного человека дейст­вовать безжалостно, и системную жестокость, т.е. порождение и поощ­рение разрушительного насилия определенной системой социального,' взаимодействия, побуждение человека к беспощадным действиям.

Жестокость школы как особой системы взаимодействия взрослых и детей проявляется по-разному. Начнем хотя бы с того, что оценочная система в принципе есть система постоянного психологического давления на ребенка, а культивируемая в школе бездумная дисциплина пред­ставляет собой прямое подавление не только импульсивных действий ' и «не подобающего в школе» поведения, но и желаний и чувств вообще. Многие учащиеся, особенно младших классов, испытывают страх перед школой. Запугивание и эмоциональное давление на детей стало доволь­но популярной педагогической стратегией, а учителя, которых дети бо­ятся больше всего, пользуются уважением не только администрации, но и многих родителей, ибо именно они добиваются «высокой успевае­мости».

Существующая система обучения неизбежно порождает безнадеж­ных двоечников, часть из которых (чаще девочки) переживает «тихие» кризисы, а другая — пополняет ряды примитивных групп.

Создание благоприятных условий для складывания примитивных групп с издевательством над теми, кто оказывается в самом низу иерар­хии, есть еще одно проявление системной жестокости школы. Не имея возможности (в частности, из-за строгой дисциплины и постоянного оценочного давления) учиться нормально управлять собой, члены этих групп часто оказываются игрушками своих слепых импульсов, не регу­лируемых с помощью остальных внутренних стремлений, и превраща­ют в жертвы более слабых или подавленных школой одноклассников.

Наконец, в школе много бессмысленных, чисто формальных пра­вил и требований, за несоблюдение которых следует немедленное нака­зание. Необходимость постоянно следовать никчемным правилам обесценивает внутреннее бытие человека, отнимая у него внутренние опоры в жизни, разрушая его ценностно-смысловую ориентацию, а иногда и полностью лишая его индивидуальности.

Поиск по сайту: