 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
ТРУДНЫЕ БУДНИ МИРОВОЙ ЭНЕРГЕТИКИ
Энергетическая проблематика, в основном, в ее нефтегазовом (в том числе – международном) варианте, сегодня у всех на виду, достаточно включить телевизор. Но многие нюансы «энергетической дипломатии» остаются за кадром.
В частности, пресса мало уделяет внимания проблемам, с которыми на международном энергетическом рынке сталкиваются отечественные электро энергетическиекомпании в результате сбоя в поставках топлива. Вынуждают же их активно искать выход на внешние рынки известные негативные факторы, явившиеся следствием разрушения единых электроэнергетических систем бывших республик СССР. Это: кризис платежей за поставляемые энергоресурсы, разлад межкорпоративных отношений, невозможность проведения необходимого технического переоборудования и ремонтных работ, срыв инвестиционных программ, ухудшение финансовых показателей предприятий, резкое снижение уровня межгосударственного сотрудничества в целом и в ликвидации аварийных ситуаций в частности и др.
Политика внедрения рыночных отношений в данной сфере «по горизонтали» (путем формирования межрегиональных генерирующих, сбытовых и сетевых компаний), пока себя не зарекомендовала себя, об интеграции здесь говорить рано.
Однако внешнеэкономический аспект деятельности представляет для электроэнергетических компаний большой интерес. На национальном уровне абсолютное большинство из них не в состоянии выйти из кризиса (можно так назвать ситуацию) и многим выход представляется в ускоренном создании соответствующих транснациональных корпораций (ТНК). Принципиальные преимущества подобных корпоративных объединений давно проявили себя и не вызывают сомнений. Но участниками их на западном рынке могут быть только сильные и устойчивые в финансовом отношении партнеры, к числу которых компании СНГ в массе своей не относятся.
Поэтому большинство компаний СНГ уже давно овладевают наукой взаимного сотрудничества в рамках СНГ[2], что сегодня успешно происходит практически только по линии «векторного» взаимодействия государств – членов ЕврАзЭС.
Сегодня очевидно, что в условиях СНГ не оправдали себя те большие надежды, которые возлагались на форму консорциума, временного объединения капиталов для выполнения конкретных инвестиционных проектов. Кроме того, что в подавляющем большинстве таких консорциумов западные партнеры диктуют свою политику, они определяют и «стратегические ориентиры всей национальной экономики»[3].
Привлекательной выглядела идея объединения нефтяных комплексов стран СНГ в направлении создания общего нефтяного рынка, охватывающего экономическое пространство Содружества и способного в полной мере и на приемлемых условиях удовлетворить спрос на нефть и нефтепродукты национальных предприятий. При условии параллельного взаимодействия со стратегическими партнерами в Азии речь могла идти о создании еще более широкого евроазиатского нефтяного рынка.
Но и эту идею можно считать забытой.
В том, что касается ЕврАзЭС в рассматриваемой области, то здесь уместно привести (выборочно) соображения Н.А.Черкасова, главного специалиста Секретариата Межпарламентской Ассамблеи государств – членов ЕврАзЭС, доктор экономических наук:
- Меры, направленные на максимальную унификацию преобразований и необоснованное ускорение объединительных процессов (как свидетельствует опыт и СНГ и Европейского союза) могут лишь затормозить развитие интеграции;
- доктрина «Развитие Евразийского экономического сообщества в ХХI веке» должна содержать только главные общие задачи суверенных государств – членов ЕврАзЭС. Ее стратегическими доминантами являются, прежде всего, задачи по формированию информационного производства в рамках Сообщества;
- в рамках Сообщества координация развития дополняется созданием таких международных органов управления, главной функцией которых становится принятие обязательных для исполнения межгосударственных (межправительственных) решений и законодательных актов… В рамках СНГ в силу того, что оно представляет собой только координирующую организацию, такая из поставленных им целей, как осуществление «межгосударственной кооперации» (Ст. 2 Устава СНГ), не была и не могла быть достигнута. Не был создан и общий рынок продукции и услуг;
- Прогресс в области интеграции обусловливают определенные изъятия из государственного суверенитета и создание в ЕврАзЭС совместных производств, исследовательских и образовательных центров;
- В интеграционном процессе (как свидетельствует теоретический анализ и уже имеющийся мировой опыт) неизбежны две стадии: 1) становление «общего экономического пространства» и 2) формирования единых международных хозяйственных комплексов – «единого пространства» в сфере экономики[4].
Далее автор раскрывает, что он понимает под указанными стадиями. В частности, на первой стадии центральным является обеспечение государственного суверенитета. Реальными, соответственно, являются только решения по организации общего, а не единого, экономического пространства, предполагающие создание, прежде всего, общих рынков. На первой стадии интеграции предполагается также совместная разработка топливно-энергетического баланса государств – членов ЕврАзЭС, формирование общего электротехнического рынка ЕврАзЭС и общей системы его информационного обеспечения.
На второй стадии предполагается постепенное ограничение государственного суверенитета, необходимые для формирования межгосударственных и надгосударственных[5] органов управления экономикой, основанного, в частности, на совместной собственности. Организация интеграционного взаимодействия в первом случае может быть представлена только структурой, подобной «сообществу», во втором – экономическим союзом[6].
В любом случае следует признать обоснованным мнение о том, что решающее значение для эффективной интеграции экономики в любом регионе имеет унификация хозяйственного законодательства объединяющихся государств и действие нормативных актов соответствующей региональной организации (в данном случае ЕврАзЭС) как актов прямого действия.
Термин «унификация» в данном случае в более точно выражает стоящую перед членами ЕврАзЭС задачу, по сравнению с часто встречающимся термином «гармонизация»[7].
Деятельность ТНК активнее всего приводит к фактическому стиранию экономических границы между государствами, к свободному трансграничному движению капитала, товаров и услуг. И даже к формированию, как полагают некоторые специалисты, самостоятельного транснационального права как компонента глобальной правовой системы, регулирующего отношения и между частными лицами по вопросам, которые не регулируются ни внутригосударственным, ни международным правом[8]. Здесь также немало противников, в основном, из числа тех, кто отстаивает незыблемость государственного суверенитета.
Но как бы ни важны были для темы настоящей статьи затронутые выше «сопутствующие аспекты», необходимо вернуться непосредственно к проблемам энергетики, которых я частично касался в 2007 году[9].
Один из наиболее авторитетных специалистов в данном вопросе, С. Жизнин высказывает такую мысль: «В соответствии с рядом прогнозов, мировые потребности в энергетических ресурсах в период до 2030 года могут увеличиться почти на 60% по сравнению с началом нынешнего века. Роль альтернативных источников хотя и несколько вырастет, но не будет оказывать решающего влияния на глобальную энергетику. Доминирующие позиции ископаемых видов первичных энергетических ресурсов в мировом энергетическом балансе еще больше усилится. Запасы ископаемого топлива не возобновляемы, но их истощение наступит еще не скоро»[10].
Но вот реальные факты «сего дня»:
- на Камчатке будет построен ветроэнергетический парк мощностью 14 Мегаватт; в перспективе вся электро - и тепловая энергия будет получаться на Камчатке от природных экологически чистых источников;
- японскими и американскими автоконцернами ведутся активные разработки автомобилей на водородном двигателе; стоимость пробега автомобиля на водороде составляет менее 100 руб. на 100 км. Экономия в разы!;
- в аграрных регионах популярно использование биогаза (в некоторых случаях позволяет полностью отказаться от импорта газа);
- в 2007 году в Волгограде начато строительство завода по производству этанола. Завод будет производить ежегодно 380 млн. литров этанола для экспорта в страны Евросоюза. Для этого потребуется 900 тыс. тонн зерна. Т.е. уже сейчас выгоднее добывать топливо из зерна, чем из нефти;
- скандинавы разработали системы обогрева для домов на древесных гранулах. От человека требуется лишь раз в неделю засыпать бак гранулами, все остальное делает автоматика;
- химическая компания Coking & Chemical Corp в Китае начала производство диметилового эфира (DME) для испытательного транспортного проекта. DME - экологически чистое топливо без содержания серы, содержание оксидов азота в выхлопных газах на 90% меньше, чем у бензина;
- первая волновая электростанция Pelamis строится в 5 км. от побережья Португалии. Общая мощность электростанции составит 22,5 МВт. Работа электростанции позволит сократить выбросы CO2 на 60 тыс. тонн ежегодно;
- В США повсеместно распространяется использование альтернативных источников энергии, что происходит под лозунгом освобождения от энергетической зависимости от арабов и русских. Модно, в частности, строить коттеджи с полностью замкнутой системой энергоснабжения, которая обеспечивает дом электричеством и теплом за счет параллельного использования солнечных батарей, солнечных коллекторов, ветряков, тепловых насосов и т.п. В сельских районах фермеры строят электростанции на биогазе, получаемом из навоза собственных коров;
- правительство Южной Кореи вкладывает 367,1 млрд. вон ($387,6 млн.) в энергетические и ресурсные проекты. 144,6 млрд. вон будет вложено в энергетические исследовательские проекты, из них 124,5 млрд. направляются на возобновляемые источники энергии: ветер, солнце, водородные топливные элементы;
- президент Буш заявил: «Я абсолютно уверен в том, что водород это топливо будущего»;
- Норвегия. В своей речи на съезде социалистов Министр Финансов Норвегии Kristin Halvorsen заявил, что автомобили с двигателями внутреннего сгорания, работающие на водороде, будут освобождены от дорожных налогов, так же, как сейчас освобождены от налогов электромобили и автомобили на водородных топливных элементах;
- правительство Канады планирует установить к 2015 году 8500 МВт. ветряных электростанций, дополнительно к действующим (около тысячи);
- компания Iogen - канадский пионер производства этанола из целлюлозы производит топливный этанол из биомассы комбинированным методом: термическим, химическим, и биохимическим. В качестве сырья может использоваться: солома, стебли кукурузы, и т.д. Из одной тонны биомассы (пшеничная солома) получается 340 литров этанола[11];
- создан первый полностью солнечный велосипед[12];
- Шотландия. Выдано разрешение на строительство крупнейшей в Европе ветряной электростанции мощностью 322 МВт. 140 турбин будут обеспечивать около 2% потребления электроэнергии Шотландии. Строительство должно было завершится в 2009 году. В Шотландии принят План Возобновляемых Обязательств, согласно которому 18% электроэнергии должно производиться из возобновляемых источников к 2010 году, и 40% к 2020;
- Нидерландская Организация Развития и Вьетнам подписали меморандум о взаимопонимании по второй фазе биогазового проекта. Во второй фазе проекта в 58 провинциях Вьетнама будет построено 180 тысяч биогазовых установок;
- Германия. Siemens AG планирует построить несколько заводов в США по производству ветрогенераторов и их компонентов. В настоящее время Siemens поставляет свои ветрогенераторы (лопасти, турбины и т.д.) из Германии, что увеличивает их стоимость;
- США. Корпорация Chevron сформировала подразделение биотоплив. Об этом было заявлено на церемонии начала строительства завода по производству биодизеля мощностью 100 млн. галлонов в год;
- Tokyo Electric Power Company (TEPCO) и Fuji Heavy Industries (производитель автомобилей Subaru) представили прототип электромобиля, который они совместно разрабатывали с прошлого года. TEPCO приобретет 3000 этих электромобилей к 2012 году;
- Компании BP и DuPont создали партнерство для развития, производства и маркетинга биотоплив следующего поколения. В Великобритании производство биобутанола будет осуществляться совместно с компанией British Sugar. Сырьем для производства могут быть сахарный тростник, свекла, кукуруза, пшеница, маниока, а в будущем и целлюлоза;
- Компания Sanyo Electric Co. инвестирует в солнечную энергетику более $350 млн. в ближайшие 5 лет. Sanyo - четвертый в мире производитель фотоэлектрических элементов;
- Нанотехнологическая компания NanoLogix подписала соглашение о строительстве в городе Эри (штат Пенсильвания) биореактора по производству водорода из городских сточных вод. (Город Эри ежедневно производит 115-150 млн. литров сточных вод);
- В Индии потребление биодизеля вырастет более чем на 34% в 2006-2010 гг. В странах Евросоюза производство вырастет до 12 млн. тонн в год в 2010 году[13];
- с 12 по 14 октября 2006 г. в Москве была проведена II Международная конференция «Альтернативные источники энергии для больших городов». Ю.М. Лужков в своем вступительном слове отметил: «Процесс практического и массового внедрения альтернативных видов топлива неизбежен, так как определяется объективными причинами ограниченности запасов нефти в мире и возрастающими требованиями по экологии в больших городах[14];
- В июне 2007 года в Бонне прошла крупнейшая международная конференция по возобновляемым источникам энергии, в которой приняли участие более тысячи официальных представителей и экспертов и полторы тысячи наблюдателей из 140 стран мира. Азиатские страны (в первую очередь - Китай и Филиппины) заявили на Конференции, что до 2020 года доля альтернативной энергетики у них будет доведена до 10-12 процентов в общем энергобалансе;
- в поисках независимости от нефти и угля (в обозримом будущем эту независимость непременно предстоит обрести), России предстоит обратиться к ядерной энергетике. Здесь Россия имеет шансы выйти из-под давления международных энергорынков, поскольку только она смогла освоить технологию промышленных реакторов на быстрых нейтронах;
- доля атомной энергетики в РФ (в мире она такая же) - 3,5-4 процента в общем энергобалансе страны[15]. А потенциал альтернативной энергетики (это биомасса, геотермальная энергетика, ветер, солнце) в РФ - около 30 процентов. То есть на порядок больше того, что сейчас дает ядерная энергетика;
- в Китае принят закон, обязывающий распределительные компании закупать электроэнергию, выработанную на солнечных и ветряных станциях. Закон обязывает власти устанавливать плановые задания по созданию альтернативных источников энергии и по объемам электроэнергии, вырабатываемым на них. К 2020 году Китай намерен увеличить долю электроэнергии, получаемой от альтернативных источников, в общем потреблении до 10 процентов. (В настоящее время КНР занимает второе место в мире после США по уровню загрязнения атмосферы углекислым газом);
- ученые Института морской геологии и геофизики дальневосточного отделения РАН, расположенного на Сахалине, приступили к работе над новым направлением фундаментальных исследований - к изучению и разработке возможных способов добычи «источника энергии будущего» – газовых гидратов, находящихся в вечной мерзлоте. Их запасы, по подсчетам специалистов, в сотни раз превышают потенциальные запасы нефти и природного газа. Однако их добыча в настоящее время невозможна из-за труднодоступности.
Такова далеко не полная, выборочная информации общего порядка по теме. В продолжение полагаю полезным остановиться на некоторых моментах из выступления В.В. Путина на встрече с участниками третьего заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» от 9 сентября 2006 года, Ново - Огарево (доступен в Интернете). Избранная тема дискуссий «Глобальная энергетика. Роль и место России». Моменты следующие:
- Мы исходим из того, что Россия не только сегодня, но и в среднесрочной перспективе может оставаться страной, которая играет существенную роль в мировой энергетике, даже в том случае, когда мир будет уходить от углеводородного сырья. У нас сегодня в отличие, скажем, от Франции, где ядерная энергетика занимает, по-моему, 80 процентов в общем энергетическом балансе, – всего 16 процентов. В ближайшие лет 15–20 мы планируем выйти на 20–25 процентов ядерной энергетики в общем нашем энергетическом балансе;
- Есть такие виды возобновляемой энергии, которые нам не очень эффективно было бы применять: это, скажем, солнечная энергия – во всяком случае, учитывая сегодняшний уровень развития вот этого направления. Мы все-таки северная страна, у нас это не очень эффективно, но на юге это используется очень активно. Гидроэнергетика – будем развивать ее активно;
- Некоторые наши партнеры считают, что развитие экономических связей, в том числе в энергетике, с Европой укрепляет российско-европейские связи. И, видимо, считают, что это не в их интересах и пытаются этому помешать. Так же, как в свое время пытались помешать прокладке газопровода из Советского Союза в Германию. В этом смысле ничего не изменилось… Только этим я могу объяснить абсолютно надуманную «проблему Североевропейского газопровода»;
- Также будем работать по югу Европы, будем развивать свои отношения с Турцией, с Грецией, с Болгарией, с Венгрией. У нас с Венгрией тоже больше планы: и по строительству газопроводных систем, и, может быть, потом с выходом через Грецию на Италию. Нас не пугают никакие другие, альтернативные, маршруты: «Набукко» и все остальное.
Вот, далее, еще один поворот темы. Как полагают эксперты МАГАТЭ, доля мирного атома (АЭС) в энергетике будет неуклонно возрастать и к 2030 г. должна составить не меньше 25%. Азия в этом плане оказалась впереди всех: из 31 реактора, введенного в строй в мире в последние годы, 22 – в Азии. Там же находятся 18 из 27 реакторов, сооружаемых в настоящее время. Реакторы Бушерской АЭС в Иране – отдельный разговор, сильно политизированный. Но настоящую «ядерную кампанию» приобретает программа строительства в Китае 40 ядерных энергоблоков в течение 15 лет.
Т.е. ядерной энергетике, в свете данной информации, дается «зеленый свет». На ядерную перспективу работает и сообщение о том, что в конце 2007 года запущен в эксплуатацию третий энергоблок Калининской АЭС, расположенной в Тверской области. Этот объект, мощностью 1000 мегаватт, покроет дефицит мощности в энергосистеме центра Европейской части России.
В то же время выходят печатные материалы и с таким названием: «Закат ядерной энергетики: теория или неотвратимая реальность?». Соответствующий доклад выпустил Массачусетский технологический институт, авторы которого соглашаются, что ядерная энергия может играть большую роль в энергетической политике будущего, способствуя сокращению выбросов углекислого газа и сохранению глобального климата. Но одновременно предупреждают, что высокие затраты, нерешенная проблема радиоактивных отходов, противоречивые подходы к топливным циклам и растущий риск ядерного распространения могут привести к полному исчезновению атомной индустрии из энергетической системы человечества уже в конце 21 века.И это в ситуации, когда, к примеру, правительство Великобритании заявляет, что ему нужно больше атомных станций.
Что это: отражение ведущихся «за кулисами» энергетических войн, участники которых не всегда говорят то, что думают, или же ошибочные оценки одной из сторон реальной ситуации? Трудно сказать.
Но в любом случае каждое государство должно определиться в том, использует ли оно свои властные возможности для гарантии энергетической безопасности путем планирования, государственной поддержки и т.п., в том числе – в расчете на кризисную ситуацию (к примеру, путем запасов нефти, установки резервных электрогенераторов и т.п.), или же отдает энергетическую сферу на откуп рынка? Для международного права это далеко не безразлично, поскольку определяет «вектор» соответствующих договоров в области энергетики.
Во всяком случае, внимание к политическим рискам, а также стремление максимально снизить зависимость от импорта энергетического сырья продолжают (нередко надуманно) влиять на ход переговоров в данной области. Чего стоит только такой заголовок в одном из номеров «The Financial Times»: «Европа: нельзя поступаться принципами ради российского газа».
Страсти, ведущиеся вокруг «политики трубы» (мы их слегка выше затронули), заслуживают отдельного разговора, который состоялся на страницах одного из отечественных журналов[16].
В региональном плане представляет интерес попытка государств- членов ЕврАзЭС совместно решить свои энергетические проблем. В частности, Решением Межгоссовета ЕврАзЭс от 28 февраля 2003 года № 103 утверждены «Основы энергетической политики государств-членов Евразийского экономического сообщества». В данных Основах внимание привлекают такие положения:
- Энергетическая политика государств ЕврАзЭС направлена на обеспечение энергетической независимости государств ЕврАзЭС путем восстановления и развития между ними взаимовыгодных хозяйственных связей в области энергетики и формирования общего энергетического рынка;
- Объектом энергетической политики являются топливно-энергетические комплексы государств ЕврАзЭС;
- рациональное использование водных и топливно-энергетических ресурсов;
- расширение сотрудничества в освоении новых месторождений углеводородного сырья, его переработке и транспортировке для экспорта;
- развитие транзитного потенциала…
Далее изложены, можно сказать, типовые для документов подобного рода положения, не выходящие за рамки углеводородной и отчасти водной тематики. Правда, в заключение документа сказано, что «Основы энергетической политики государств ЕврАзЭС могут дополняться, уточняться и совершенствоваться по мере углубления их интеграции в области энергетики».
Нельзя сказать, что за этим последовала именно «интеграция» в точном смысле этого термина. Но сотрудничество наметилось, и в этих целях в 2001 году был создан Совет по энергетической политике для формирования общего энергетического рынка. В состав совета входят руководители органов управления энергетикой, а также крупных энергетических компаний государств - членов ЕврАзЭС.
Какие здесь можно отметить «вехи»:
- Россия предложила (поддержано в 2006 году Президентом Беларуси) создать ядерно-энергетическую базу в ЕврАзЭС. На саммите ЕврАзЭС в Петербурге 25 января 2006 г. и на неформальном саммите в августе 2006 г. обсуждалась идея В.В. Путина создания международных центров по предоставлению услуг ядерного цикла на основе не дискриминационного доступа;
- на саммите в августе 2006 г. обсужден также вопрос водно-энергетического регулирования в Центральной Азии и создания Евразийского водно-энергетического консорциума;
- в декабре 2006 г. на девятом заседании Совета по энергетической политике при Интеграционном комитете ЕврАзЭС были рассмотрены вопросы «дальнейшей интеграции» государств - членов ЕврАзЭС в области энергетики, формирования общего рынка электрической энергии, расширения правовой базы сотрудничества, эффективного использования гидроэнергетического потенциала стран Сообщества;
- в апреле 2007 года Премьер-министр Казахстана Карим Масимов выступает за скорейшее принятие концепции общего энергетического рынка в рамках ЕврАзЭС. Правда, уточнил, что «В настоящее время в рамках ЕврАзЭС разрабатывается проект соглашения о порядке организации, управления, функционирования и развития общего рынка нефти и газа государств-членов Сообщества. Соглашением должно быть предусмотрено взаимное предоставление равноправного доступа к инфраструктуре национальных рынков нефти и газа»;
- Премьер Казахстана также подчеркнул, что проведение согласованной политики в топливно-энергетической сфере является важным фактором поддержания стабильности устойчивого экономического роста государств ЕврАзЭС. По его словам, ЕврАзЭС в 2006 году не удалось в полном объеме выполнить намеченные планы по дальнейшей интеграции экономик государств-членов Сообщества.
Не удалось это, можно сказать, и в последующем. И, как легко заметить, основные усилия государств-членов ЕврАзЭС в энергетической сфере складываются в углеводородной сфере (гидроэнергетическая сфера затрагивается как бы «попутно»).
По прогнозам Мирового энергетического конгресса в 2020 году на долю альтернативных преобразователей энергии (АПЭ) придется 5,8 % общего энергопотребления. При этом в развитых странах (США, Великобритании и др.) планируется довести долю АПЭ до 20 % (20 % энергобаланса США - это примерно все сегодняшнее энергопотребление в России). В странах Европы планируется к 2020 г. обеспечить экологически чистое теплоснабжение 70 % жилищного фонда. Сегодня в мире действует 233 геотермальные электростанции (ГеоТЭС) суммарной мощностью 5136 мВт, строятся 117 ГеоТЭС мощностью 2017 мВт.
Ведущее место в мире по ГеоТЭС занимают США (более 40 % действующих мощностей в мире). Там работает 8 крупных солнечных ЭС модульного типа общей мощностью около 450 мВт, энергия поступает в общую энергосистему страны. Выпуск солнечных фотоэлектрических преобразователей (СФАП) достиг в мире 300 мВт в год, из них 40 % приходится на долю США. В настоящее время в мире работает более 2 млн. гелиоустановок горячего водоснабжения. Площадь солнечных (тепловых) коллекторов в США составляет 10, а в Японии - 8 млн. м2. В США и в Японии работают боле 5 млн. тепловых насосов. За последние 15 лет в мире построено свыше 100 тыс. ветроустановок с суммарной мощностью 70000 мВт (10 % энергобаланса США). В большинстве стран приняты законы, создающие льготные условия как для производителей, так и для потребителей альтернативной энергии, что является определяющим фактором успешного внедрения.
По всем видам АПЭ Россия находится на одном из последних мест в мире. В России отсутствует правовая база для внедрения АПЭ, нет стимулов для развития этого направления. Поэтому понятно, почему от российского ученого исходит такая констатация: «Спрос на сырую нефть и природный газ год от года уверенно растет. Потребление нефти и газа увеличивается. Мировой энергетической баланс сдвигается в их сторону. В большей или меньшей степени эта тенденция характерна для всех регионов планеты. Понижающее влияние высоких цен на них пока что не сказывается.
Поэтому нагрузки на энерготранспортную инфраструктуру нарастают. Крупные мощности по производству СПГ только создаются. На формирование рынка СПГ потребуется какое-то время»[17].
Тому же ученому принадлежит и следующая пессимистическая оценка:
«Не снижает, а, похоже, даже усиливает политические риски стремление отдельных государств или групп государств к обеспечению энергетической безопасности. Они преследуют разнонаправленные интересы. Им присуще глубокое недоверие друг к другу. Они по-разному понимают, что такое энергетическая безопасность. Узаконенное представление о ней отсутствует. Установленные в мире правила игры, если считать, что они существуют, глубоко несправедливы. Они неочевидны. Система совместного управления мировым рынком энергоносителей, выражающаяся в поддержании динамического равновесия между спросом и предложением, не срабатывает. Правила игры постоянно нарушаются. Право силы превалирует над силой права. По-настоящему сдерживающими факторами остаются лишь соотношение сил на международной арене, хрупкость рынка энергоносителей и ограниченная эффективность и возможность вмешательства во внутренние дела других государств и применения вооруженной силы»[18].
Фактом остается общее консервирование современной энергетики на традиционных источниках. Но с мощным, и все возрастающим, лоббированием перемен в пользу альтернативных источников энергии. И представляется, что в ближайшем будущем экономическое соревнование выиграет тот, кто быстрее других перейдет на альтернативные источники энергии.
· У России и НАТО впереди много "общего"
| О России в системе международной энергетической безопасности в условиях глобализации | 
| 
|
Н.С. Глоба, кандидат юридических наук, профессор Московского государственного лингвистического университета
Проблемы международной энергетической безопасности всегда привлекали внимание ученых, практиков аналитиков и непосредственно государственные органы власти и управления. В комплексе глобальной международной безопасности институт энергетической безопасности занимает видной место, что обусловлено рядом факторов. Во-первых, энергетический сектор мировой экономики обеспечивает жизнедеятельность всех отраслей национального хозяйства любой из стран и во многом определяет формирование их финансово-экономических показателей. Максимально-эффективное использование природных топливно-энергетических ресурсов и потенциала энергетического сектора позволяет добиться стабильного роста экономики и повышения качества жизни населения.
Во-вторых, природные топливно-энергетические ресурсы неравномерно распределены по миру. Наряду с богатыми углеводородными ресурсами странами имеются государства, в которых они полностью отсутствуют. Даже страны, обладающие запасами нефти и газа отличаются по производственным затратам на их освоение и эксплуатацию, а также по качеству. Это закладывает объективные конкурентные различия между производителями ТЭК.
В-третьих, непрерывный рост потребления и невозобновляемость запасов углеводородного сырья и некоторые другие особенности данной отрасли мировой экономики формируют очень напряженную конкурентную ситуацию на рынке энергоресурсов и обостряют военно-политические отношения между государствами.
Современный период развития мирового хозяйства характеризуется ускорением процессов интеграции национальных экономик в глобальную систему разделения труда. Современный уровень взаимозависимости государств настолько высок, что мировая система обеспечения углеводородным сырьем и продуктами его переработки охватывает производителей данного вида энергоресурсов, находящихся в разных странах.
Международное разделение труда представляет собой специализацию отдельных стран на производство товаров и услуг, которыми они обмениваются между собой. Данное разделение труда в рассматриваемой сфере деятельности привело не только к развитию международных экономических отношений, но и взаимозависимости отдельных стран и компаний, вплоть до малых по размерам.
Следует отметить, что в концептуальном отношении теории международной торговли и факторов производства прошли сложную эволюцию. Сравнительно простые построения XVI – XIX вв., выразившиеся в формулировках меркантелистской теории, теории абсолютных преимуществ Адама Смита, теории сравнительных преимуществ Давида Риккардо, развились в современные теории соотношения факторов производства Эли Хекшера и Бертиля Олина и теорию конкурентных преимуществ Майкла Портера в современной трактовке.
Происходящие в последнее десятилетие в мировой экономике качественные изменения, связанные с усилением процессов интернационализации производства, либерализации внешнеэкономических связей и в целом открытости большинства экономик, ведут к образованию единого мирового рыночного пространства.
Изучение глобализации как специфического явления показывает его исключительную сложность, многогранность и неопределенность. Ведь термин «глобализация» имеет не столь богатую историю: он приобрел широкую известность буквально на «стыке» XX и XXI в.в., главным образом, вследствие воинствующих выступлений так называемых «антиглобалистов», которые, предчувствуя масштабы и скорость развития процесса глобального конкурентного пространства испугались, что в данных условиях отдельные слабые государства не смогут адаптироваться к новому уровню развития цивилизации. В следствии чего все преимущества глобализации в конечном итоге приведут лишь к росту прибыли транснациональных корпораций, социально-экономической и политической напряженности в этих странах. Наглядным примером таких опасений может служить пример Киргизии, которая не просчитав все последствия глобализации поспешила вступить в ВТО.
В процессах глобализации мировая система энергообеспечения играет фундаментальную роль в силу того, что энергетические ресурсы составляют основу экономики каждого государства. За последние 150 лет в структуре мирового энергопотребления ведущее место поочередно занимали биомасса (древесное топливо, отходы сельскохозяйственного производства и т.д.), уголь и нефть.
С начала 60-х годов прошлого века и по настоящее время положение базового энергоносителя занимает нефть, которая используется практически во всех отраслях экономики. На нефть приходится 40,6% всего объема мирового энергопотребления. Согласно исследованиям ведущих аналитических агентств, в частности EIA и ABN AMRO Bank, за нефтью сохранится доминирующее положение в структуре потребления энергоресурсов до 2020 г.
Как правило, запасы нефти и природного газа на сегодняшний день расположены на территории относительно слаборазвитых стран. Из 140, 4 млрд. т. мировых доказанных запасов нефти 109,0 млрд. т. (77,6%) сосредоточенно в небольшой группе стран, входящих в Организацию стран-экспортеров нефти ОПЕК. В то же время основными потребителями энергоносителей являются страны с развитой промышленностью, располагающие значительными финансовыми ресурсами. При этом экономически развитые страны значительно истощили свои ресурсы углеводородов. Следствием этого является интенсификация процесса интернационализации производства, который ведет к глобализации всего мирового хозяйства.
Ключевое влияние на процессы глобализации оказывают также транснациональные корпорации (ТНК), вышедшие за пределы своих национальных экономик. Растущие противоречия в распределении доходов от производства нефти между собственниками нефтяных ресурсов (11 странами ОПЕК) и нефтяными монополиями промышленно развитых стран, в условиях резкого колебания цен на энергоресурсы в международной торговле, привели практически к одновременной ликвидации концессий во всех странах ОПЕК и созданию импортерами энергоресурсов Международного энергетического агентства (МЭА), основной целью которого является обеспечение коллективной безопасности в случае резкой дестабилизации международных поставок нефти.
После создания международных организаций ОПЕК и МЭА, учитывающих интересы стран экспортеров и импортеров нефти, возникли предпосылки создания системы обеспечения международной энергетической безопасности, базирующейся на нормах международного права.
Следует отметить, что до сих пор не существует четкого понятия международного права, которое вплоть до Второй мировой войны аккумулировало нормы международного публичного и частного права. Но после Второй мировой войны международное право как бы распалось на две части: международное публичное право и международное частное право. Данная терминология подразделяющая международное право на две отдельные отрасли права наиболее широко используется в российской учебной и монографической литературе, но зарубежные авторы также широко используют термин «транснациональное право», которое регламентирует взаимоотношения между государствами и транснациональными компаниями.
Таким образом, под международным правом в условиях глобализации следует понимать транснациональное право как систему обязательных норм, выраженных в признанных субъектами этого права (государствами, международными межправительственными организациями, транснациональными корпорациями) источниках, являющихся общеобязательным критерием правомерно дозволенного и юридически недозволенного поведения его субъектов направленного на регулирование межгосударственных отношений в целях развития международного сотрудничества и международной безопасности.
Хотя международное право – одна из древнейших отраслей права, тем не менее нет общепризнанных четких параметров разделения его на отрасли. Однако право международной безопасности выделяют практически все российские и зарубежные авторы, хотя они используют различные критерии при определении институтов входящих в отрасль права международной безопасности.
Российская наука международного права считает, что степень обобщенности норм международного права различна. Наиболее общий характер имеют нормы, содержащиеся в Уставе ООН. В нем закреплены семь общепризнанных принципов международного права. Если какая-либо норма любого института права международной безопасности, в том числе и энергетической безопасности противоречит Уставу ООН, то она объявляется ничтожной, а субъекты международного права не могут руководствоваться ею.
В зависимости от содержания, целевого назначения и характера изложения нормы международного права подразделяются на нормы-принципы, нормы-определения, нормы-цели. Также нормам международного (транснационального) права присущи самые разнообразные санкции, которые заставляют участников межгосударственных отношений в энергетической сфере соблюдать нормы международной энергетической безопасности. Если таких санкций нет, то субъекты транснационального права часто не склонны выполнять взаимные договоренности.
Так, например, страны ОПЕК в целях получения дополнительной прибыли на мировом нефтяном рынке, функционирующем по принципу картельного ценообразования, постоянно пытаются произвольно снизить или повысить приемлемые для мирового сообщества квоты добычи нефти. Но, поскольку никаких санкций за нарушение квот, кроме морального порицания нет, то попытки противодействия международного сообщества в целях глобальной энергетической безопасности проваливаются вследствие отсутствия санкций за нарушение условий соглашений по демпфированию установленных объемов добычи нефти отдельными странами. В частности, в конце 1985 г. начале 1986 г. Саудовская Аравия в соответствии с пожеланиями США, ведущими в тот исторический период планомерные, активные действия по развалу экономики СССР, увеличила объем добычи нефти с 2 до 5 млн. баррелей в сутки. После чего цена на арабскую нефть упала с 29 долл. ниже уровня 10 долл. за баррель, а на российскую марки URALS до 3, 5 долл., которая была ниже ее себестоимости составлявшей 7 долл. за баррель. Таким образом, согласованные действия стран ОПЕК в 80-х гг. ХХ века оказали дестабилизирующее и дезинтегрирующее влияние на рынок нефти, от которого в значительной мере зависила не только экономика, но и политическая судьба СССР, стремившегося путем заключения бартерных сделок увеличить продажу нефти в Западной Европе, подорвать нефтяные позиции стран Ближнего Востока.
В дальнейшем новое неконтролируемое увеличение объемов экспорта энергоресурсов в 1993-1997 гг., связанное с бурным развитием экономики государств Азии и экономическим ростом США, привело к переизбытку нефти на мировом рынке и последующему резкому падению цены на нее в 1998 г. вызвавшему экономический кризис.
Как мы видим, внешняя и внутригосударственная политика Российской Федерации в области обеспечения безопасности нефтегазового комплекса во многом зависит от определения геополитического положения, национальных интересов и правового статуса России в международной системе энергетической безопасности.
Без определения геополитического положения России невозможно определить национальные интересы страны, ее внешнюю политику, иметь четкую структуру внешних рынков, систему поддержки продвижения экспортных товаров отечественных производителей на эти рынки и в целом нельзя создать эффективную рыночную экономику и обеспечить ее безопасное развитие. По мнению В.К. Сенчагова геополитическая стратегия является определяющей в системе «геополитика – национальные интересы – экономическая безопасность». Распад СССР показал, что геополитический статус страны может быть разрушен, если неэффективны экономический и правовой механизмы защиты национальных интересов или если эти интересы ложно и неправильно сформулированы.
В настоящее время в нашей стране сформировалось, по крайней мере, две геополитические стратегии, которым соответствуют разные модели развития экономики. Одна – это представление России как европейской страны. Представленная позиция в значительной мере соответствует геополитической стратегии З. Бжезинского, который считает, что наилучший выбор для России – это усиление органических связей с трансатлантической Европой.
Другая геополитическая стратегия для России предлагается сторонниками евразийства. Согласно их взглядам, Россия является евроазиатской страной: «Россия и Запад – разные цивилизации, они реализуют разные цивилизационные модели, у них разные системы ценностей».
По мнению автора, если не учитывать особенности тех или иных моделей построения экономики, базирующихся либо на европейских ценностях рыночных отношений, либо на евразийском мировозрении, то в ближайшем перспективе Российской Федерации в течении 10-15 лет в основном придется ориентироваться на уже сложившиеся достаточно давно крупнейшие экспортные рынки российских энергоресурсов в Северо-Западной Европе и Средиземноморье.
В среднесрочной и долгосрочной перспективе стабильно растущий спрос (+5% в год) и благоприятная ценовая коньюктура на энергоресурсы в странах Азиатско-Тихоокеанского региона станут основными факторами, которые будут определять не только развитие энергетических рынков во всем мире, но и геоэнергетическую стратегию нашей страны.
К сожалению, авторы Энергетической стратегии России на период до 2020 г. (Минэкономразвития России, МПР России, Минпромнауки России и ряд других министерств и ведомств), разрабатывавшие данный официальный документ, утвержденный Правительством Российской Федерации 28 августа 2003 г. распоряжением № 1234-р так и не решились определиться с направлениями геополитической стратегии нашей страны в условиях глобализации мировой экономической системы.
Стараясь всячески избежать политических оценок, не втягиваясь в широкую международную дискуссию о сущности и последствиях глобализации, авторы программы тем самым, не дали ответа на насущный вопрос о механизме защиты национальных интересов в условиях создания транснациональных корпоративных систем в области энергетики и мировых наднациональных институтов экономической и финансовой власти (МВФ, Мировой банк и др.).
По мнению В.К. Сенчагова, М.А. Румянцева, С.В. Покровского и ряда других авторов оценка глобализации с позиции геостратегии будет неполной без анализа влияния этого процесса на состояние экономики страны и ее безопасности. В рамках нового глобального пространства безопасность мировой экономики может достигаться за счет усиления опасностей отдельных частей этого целого, если они по своему развитию не соответствуют критериям зрелого развития этой новой целостности. Налицо противоречие между интересами глобальной экономической системы и интересами и возможностями ее составных частей. Поскольку глобальная система располагает большим потенциалом, чем каждая из ее частей и рычаги политической экономической власти приобретают наднациональный характер, то национальным государствам очень непросто отстаивать перед международными наднациональными организациями свой взгляд на решение тех или иных проблем общего глобального сообщества.
Следует подчеркнуть, что с позиций геополитики глобализация представляет собой новую форму реализации геополитической стратегии США по поддержанию и усилению их влияния в мире, так как сегодня США наиболее подготовлены по геополитическим критериям к этой роли лидера. Поэтому без взаимодействия с США Россия не сможет вписаться в новые формы и механизмы международного сотрудничества, но модель такого сотрудничества не должна приводить к ослаблению России как это произошло в конце ХХ века.
Для повышения своего геополитического статуса в процессе глобализации, несмотря на низкие оценки ее международного влияния, слабости инновационного потенциала, низкой конкурентоспособности, Россия может в основном опираться на свой огромный природно-ресурсный потенциал. Открывая в условиях глобализации экономику для свободного перетока всех видов ресурсов, ломая локальную систему защиты национальных интересов Россия обязательно должна была поставить и она поставила перед международным сообществом на состоявшейся недавно встрече министров финансов G 8 и саммите Шанхайской организации сотрудничества вопрос о создании новых институтов региональной и международной глобальной энергетической безопасности. Об авторе. Глоба Николай Степанович кандидат юридических наук,профессор Московского государственного лингвистического университета,почетный профессор Славянского делового института им. К.В.Нечаева, автор около 50 научных исследований в области экономической безопасности, оперативно-розыскной деятельности и гражданского права России и зарубежных стран. По проблемам безопасности нефтегазового комплекса автором опубликовано четыре монографии, включая недавно изданную работу «Обеспечение международной и национальной безопасности нефтегазового комплекса Российской Федерации в чрезвычайных ситуациях», несколько учебных и научно-практических пособий, а также ряд статей.
Настоящая статья опубликована в журнале «Финансы, экономика, безопасность» №9 (26) 2006 год.
Примечание:
Что такое социальные онлайн-закладки?
DW-WORLD.DE
хроника
· Новая международная организация займется альтернативной энергетикой
Международное агентство по возобновляемым источникам энергии IRENA начинает свою работу в понедельник, 26 января, в Бонне. Цель новой организации - содействие развитию альтернативной энергетике. (26.01.2009)
· Германия будет активнее черпать энергию из ветра
На фоне роста цен на энергоносители в отрасли, которая занимается преобразованием энергии ветра в электроток, в ближайшие годы ожидается существенный подъем. (22.01.2009)
· Ветроэнергетика в Германии: финансовые затраты со временем окупаются
Две трети немецких ветряных генераторов идут на экспорт, в первую очередь, в США, Великобританию и Испанию. Перспективными рынками сбыта считаются Китай и страны Восточной Европы, в том числе и Россия. (16.01.2009)
досье
· Энергетика: европейцы ищут альтернативу
Возрастающая потребность в энергоносителях на фоне "газовых войн" и нестабильных цен на нефть диктует необходимость поиска новых маршрутов поставки и альтернативных источников энергии. (22.01.2009)
Ссылки по теме в интернете
· IRENA - Международное агентство по возобновляемым источникам энергии
Сайт учредительной конференции в Бонне (на английском языке)
Обратная связь
· Нужна ли на международном уровне организация, представляющая интересы альтернативной энергетики?
___________________
|
[1] Малеев Юрий Николаевич, зав. кафедрой международного права МГОУ, доктор юр. наук, профессор.
[2] А.Н. Барковский, Н.А.Ушакова. Взаимодействие предпринимательских структур СНГ// Проблемы прогнозирования, №2,2001/ С. 123-124. Десятилетие тому назад полагали даже, что в СНГ сложился целый ряд устойчивых форм транснациональных предпринимательских объединений с использованием международного опыта ТНК на основе утвержденной Советом глав правительств СНГ 5 марта 1998 г. Конвенции о транснациональных корпорациях.
[3] А.Н. Барковский, Н.А.Ушакова. Указ. соч. С. 131.
[4] Черкасов Н.А. Доктрина развития Евразийского экономического сообщества в XXI веке. // Проблемы современной экономики. 2005, № ¾; По данной проблематике см. также: Хейфец Б.А., Либман А.М. Корпоративная интеграция. Альтернатива для постсоветского пространства. – Издательство ЛКИ. 2007; Любский М.С. Актуальные проблемы взаимного экономического сотрудничества стран СНГ. // Российский внешнеэкономический вестник. 2008. № 3. С. 76-78.
[5] О надгосударственности см.: Моисеев А.А. Надгосударственность в современном международном праве. М.: Научная книга. 2007.
6 В настоящее время развитие реальной интеграции в ЕврАзЭС зависит, в первую очередь, от осуществления «Мероприятий по реализации Приоритетных направлений развития ЕврАзЭС на 2003 – 2006 и последующие годы»: поэтапной либерализации операций, связанных с движением капитала в рамках Сообщества, поощрения взаимных инвестиций, создания Транспортного союза.
[7] В 2005 году Межгосударственный Совет ЕврАзЭС утвердил Соглашение об основах гармонизации технических регламентов в ЕврАзЭС, которое исходит из необходимости сближения и унификации национальных норм технического регулирования экономических отношений с учетом норм ВТО, стандартов ИСО, общепризнанных в мировой практике процедур соответствия международным нормам и стандартам, перспектив сближения и унификации национальных систем сертификации продукции и услуг. Термин «сближение» здесь соответствует термину «гармонизация», а «унификация» означает идентичность.
[8] См. Шумилов В. М. Панасенко М. Возможность выбора ненационального права: ltlex mercatoria // Белорусский журнал международного права и международных отношений. 2001. № 3; Осминин Б.И. Транснациональные корпорации и международное право. Автореф. дисс. канд. юр. наук. М. ИГУ. 1983..
[9] Малеев Ю.Н. Стратегия и тактика новой энергетической дипломатии // Международное право. 3 (31) / 2007. С. 67-91
[10] Жизнин С. Энергетическая дипломатия России. М.: Ист Брук. 2005. С. 25.
[11] http://www.iogen.ca/cellulose_ethanol/what_is_ethanol/process.html
[12] http://www.membrana.ru/lenta/?5871
[13] http://www.emerging-markets.com/biodiesel/
[14] URL:www.alterenergy.ru
[15] Всего в мире на данный момент насчитывается около 440 реакторов, которые расположены в более чем 30 странах. В частности, в России действуют 24 энергоблока на 10 АЭС. Есть страны, где ядерная энергетика стала важным источником энергоснабжения. Например, если в Китае на АЭС приходится 2,3% всего производимого электричества (именно электричества, не более того – дисс.), в США – 20%, в России – 16% (в западных регионах – до 40%), то во Франции – 78%.
[16] Московский журнал международного права. Специальный выпуск «Энергетика и право: трубопроводный транспорт». Май 2006. Отметим в данном номере журнала следующие статьи: Николаев А.В. Правовой режим подводных трубопроводов (некоторые аспекты международного и российского права); Виноградов С. Международно-правовой режим трансграничных трубопроводов; Энтин М.Л. Трубопроводный транспорт: политика и право; Селиверстов С.С. Вопросы обеспечения надежности поставок энергоносителей в сфере трубопроводного транспорта ЕС.
[17] Энтин М.Л. Трубопроводный транспорт: политика и право. С. 151-152.
[18] Энтин М.Л. Указ. соч. С. 160-161.
Поиск по сайту: