Китайские правители после Лю Бана

Со 195 по 188 г. страной управлял один из сыновей Лю Бана — Хуэй-ди. После него власть перешла в руки вдовы Лю Бана, императрицы Люй, которая окружила себя родней из своего клана Люй. Многие из их числа получили высшие титулы ванов и хоу, наследственные уделы и высокие должности. Императрица Люй скончалась в 180 г. до н.э. от загадочной болезни, которую Сыма Цянь, насколько его можно понять, склонен был считать небесной карой за ее преступления. После смерти Люй временщики из ее клана были уничтожены.

В истории и исторической традиции Китая к императрице Люй-хоу отношение сугубо отрицательное. Ее осуждают за жестокость по отношению к соперницам, за убийства государственных деятелей, низложение законных наследников, возвышение родственников из клана Люй и многое другое. Конечно, внимательно прочитав посвященную ей девятую главу труда Сыма Цяня, можно согласиться с тем, что она была властной, жестокой и честолюбивой правительницей. Но заключительные строки той же главы говорят: «...правительница Гао-хоу осуществляла управление... не выходя из дворцовых покоев. Поднебесная была спокойна. Наказания всякого рода применялись редко, преступников было мало. Народ усердно занимался хлебопашеством, одежды и пищи было вдоволь».

Это значит, что придворные интриги и кровавые разборки вокруг трона не слишком-то сказывались на положении дел в стране. Даже напротив, реформы Лю Бана, включая снижение налогов с землевладельцев, проведение ирригационных работ, обложение тяжелыми налогами богатых торговцев и заботу о поддержании статуса рядовых чиновников, постепенно давали позитивные результаты. Смягченные легистские методы управления и поощрение конфуцианских традиций приводили к пополнению администрации за счет активных конфуцианцев. Знатоки конфуцианства сумели по памяти восстановить тексты уничтоженных Цинь Ши-хуаном книг, и в первую очередь всего конфуцианского канона, обросшего теперь многочисленными комментариями. И то обстоятельство, что ни Хуэй-ди, ни Люй-хоу, погруженные в дворцовые развлечения и интриги, не очень-то вмешивались в дела управления Поднебесной, как бы перепоручив их представителям традиционной культуры, заместившим собой скомпрометированных легистских сановников, пошло (вкупе со своевременными и разумными реформами Лю Бана) на пользу Поднебесной. Это стало особенно очевидным, когда на престол сел один из сыновей Лю Бана Вэнь-ди.

За 23 года своего правления (179—157 гг. до н.э.) Вэнь-ди много сделал для возрождения конфуцианских традиций и процветания ханьского Китая. Он начал с того, что объявил всеобщую амнистию, щедро наградил очередными рангами, чуть ли не всех их обладателей, отметил особенными наградами и пожалованиями тех, кто сыграл главную роль в искоренении клана Люй и наведении порядка в стране. Вэнь-ди отказался от жестокой практики наказания за преступления родственников преступника. При этом он ссылался на конфуцианский тезис о том, что чиновники обязаны воспитывать народ, а не наносить ему вред несправедливыми законами. По случаю назначения наследником своего сына и возведения в ранг императрицы его матери Вэнь-ди снова щедро наградил многих и особенно выделил неимущих, вдов и сирот, бедных и одиноких, а также стариков старше восьмидесяти, которым были пожалованы шелка, рис и мясо. Награды были даны и ветеранам, приближенным Лю Бана.

В день солнечного затмения в 178 г. до н.э. Вэнь-ди выступил с покаянным бращением к народу, скорбя о своем несовершенстве и предлагая по древнему обычаю выдвигать мудрых и достойных, готовых послужить на благо народа. том же году он лично провел борозду на храмовом поле и объявил о праве каждого выступать с критическими замечаниями в адрес самого высокого начальства. В 177 г. до н.э. Вэнь-ди заключил с то и дело беспокоившими Поднебесную северными соседями сюнну дс вор о братстве. Он разрешил части сюнну расположиться в районе Ордоса, т.е. на землях Поднебесной к югу от стены, где издревле обитали кочевники и заниматься земледелием было делом рискованным.

Вэнь-ди был щедр на милости, он прощал восстававших против него мятежных аристократов, выступал за смягчение наказаний, особенно телесных, отменил в 166 г. до н.э. земельный налог, одновременно усилив пошлины и подати с городского населения, торговцев и ремесленников (налог был восстановлен после его смерти в 1 5 6 г. до н.э.). Император заботился о своевременном приношении жертв, о процветании народа, об умиротворении сюнну. В неурожайный 1 5 9 год до н.э. он сильно сократил престижные расходы двора, открыл казенные амбары для выдач голодающим и разрешил продавать ранги, а также обладающим рангами бедным крестьянам уступать их более зажиточным соседям. Дело дошло до того, что в конце жизни Вэнь-ди потребовал от своих домашних одеваться в простую одежду, не носить дорогих украшений и завещал после его смерти не слишком тратиться на дорогостоящие траурные обряды.

Вэнь-ди умер в 157 г. до н.э. Впоследствии он был очень высоко оценен потомками, восхвалявшими его добродетели. Стоит заметить, что достоинства Вэнь-ди хорошо вписывались в традиционные представления о мудром и добродетельном правителе, и именно он был первым из ханьских императоров, которого можно считать образцовым с точки зрения конфуцианства. Это означает, что примерно за треть века ханьский Китай сильно переменился. Скомпрометированный жестокими годами тяжелых экспериментов легизм ушел в прошлое, оставив в качестве

Годы правления сына Вэнь-ди и внука Лю Бана императора Цзин-ди (156-141 гг. до н.э.) были отмечены амнистиями, демонстрировавшими милосердие к падшим. Цзин-ди умиротворял сюнну, гасил мятежи удельных князей, занимался упорядочением администрации, а в своем посмертном эдикте всех пожаловал очередным административным рангом. Важно заметить, что в годы его правления началось планомерное наступление на права удельных князей, земли которых урезались, что подчас служило поводом для мятежей.

Поиск по сайту: